Спасти и спастись

Арбари разбудил Кирилла еще до того, как успело окончательно рассвести. С неохотой разлепив веки, тот было хотел отмахнуться и попросить альфаи дать ему еще хоть немного поспать, но, увидев, что мужчина уже полностью собран и стоит у постели с его одеждой в руках, был вынужден всё же подняться. Украдкой взглянув себе на лобок, парень заметил, что центральное пятнышко, которое вчера было лишь немного темным по краю, сегодня приобрело такой же вид, как и родовые знаки на лобке Арбари, а остальные — неравномерно потемнели и увеличились в размере. А вот о том, что творилось на его висках и спине, Кирилл мог только догадываться, но судя по довольному выражению лица альфаи, орнамент там тоже начал изменяться. - Ну, что там? – не выдержав пристального взгляда мужчины, поинтересовался юноша. - Не скажу, - ответил Арбари, расплываясь в коварной улыбке. – Считай это моей маленькой местью, что так долго скрывал от меня свой родовой узор. Вот изменишься полностью, тогда и расскажу. А если будешь себя хорошо вести, то и помогу посмотреть. А пока могу сказать только одно – узор очень красивый, и ни у одного ар-дари в долине такого нет. - Вот же… «редиска», - с досадой произнес Кирилл по-русски. – Ты же моя пара! Мог бы и рассказать. - Мог бы, - хохотнул альфаи и, повернувшись к нему спиной, принялся убирать постель. – Но не буду. Тем более что твой орнамент изменился еще не до конца. Поскольку было неизвестно, вернутся ли они сюда или останутся в храме, использованное ими постельное белье они решили взять с собой. И пока Кирилл одевался и натягивал на ноги сапоги, Арбари аккуратно сложил его стопочкой и спрятал в одну из седельных сумок. - Ну что? Ты готов? - спросил он у юноши, когда со сборами было покончено и пара, закрыв дом на ключ, направилась к лошадям. - Да, - уверенно кивнул Кирилл. Подойдя к своей кобылке, он взялся за луку седла и хотел уже вставить левую ногу в стремя, но был тут же обхвачен за талию и приподнят над землею. - Нет, нет, нет, - покачал головой Арбари в ответ на гневные возгласы юноши и безуспешные попытки вырваться из его рук. - Помнишь наш уговор? Я позволил тебе ехать самостоятельно до лесного дома, но дальше мы поедем вместе. - Но, Арба-ари... - попытался было возразить Кирилл, но мужчина не стал его слушать. Усадив парня в седло своего рыжего жеребца, он закрепил всю поклажу на спине белой кобылицы, а после соединил упряжи обеих лошадей длинной веревкой. - И всё-таки, я мог бы ехать сам, - обиженно пробурчал парень, когда альфаи устроился позади него. Из мести Кирилл поерзал в седле и, как бы невзначай, чувственно провел ягодицами по паху мужчины, где в ответ на это прикосновение тут же наметилась твердая выпуклость. - Видишь, я буду тебе только мешать, - заявил он и погладил бугорок ладошкой. Усмехнувшись, Арбари только покачал головой и, прижав Кирилла к себе, подал знак лошадям трогаться. - Можешь мешать мне подобным образом, сколько тебе вздумается, - ответил он, расплываясь в белозубой улыбке. - Вот только знай: когда настанет твой «оми-рини», я всё это тебе припомню, и мы снова поиграем с тобой в "наездника и жеребца". Положив свою ладонь на пах юноши, мужчина нежно провел пальцами по выступающему через штаны контуру пениса и легонько толкнулся бедрами вперед, проезжаясь своим возбуждением по расселине между ягодиц парня. - Понял, понял! Я просто пошутил, - тут же пошел на попятную Кирилл и попытался отодвинуться. Но из-за покатости седла он снова невольно сполз задом на выпирающий пах Арбари, и тот, приглушенно рыкнув, куснул его за шею. - Если ты не успокоишься и не перестанешь ерзать, я соединюсь с тобой, не дожидаясь «оми-рини», - пообещал альфаи и принялся вылизывать проступившую на шее отметину. Язык мужчины был влажным и очень горячим. Проходясь по чувствительным точкам на шее и позади мочки уха, он порождал в воображении юноши ужасно пошлые картины его секса с Арбари прямо здесь, на этом седле. И от этих фантазий в паху Кирилла стало горячо и тесно. Ситуацию усугубляло еще и то, что альфаи, вылизывая шею юноше, ни на минуту не прекращал движения своей руки. Его пальцы, поглаживая бороздку между головкой и стволом, рождали в этом местечке настолько приятные ощущения, что если бы Кирилл позволил им продолжать в таком духе и дальше, то непременно бы кончил. Но, как бы не было ему приятно, допустить подобного конфуза юноша никак не мог. Залившись краской стыда, он судорожно вцепился в ласкающую его ладонь и перевел ее на свой живот. - Я больше не буду. Честно. Прекрати, пожалуйста, - настойчиво попросил он и, чтобы подавить в себе нахлынувшее возбуждение, постарался представить что-нибудь менее развратное и пошлое. «Каршани. Думай о каршани», - мысленно говорил он себе, изо всех сил пытаясь представить большого мохнатого паука на тонких лапках. Но, несмотря на все прилагаемые им усилия, вместо отвратительного членистоногого перед его глазами вновь и вновь рождались образы их жаркого соития. И на долю секунды юноше даже показалось, что он чувствует проникновение в свою дырочку чего-то большого и горячего. - То-то же, - довольно хмыкнул Арбари. Выпрямившись в седле, он еще раз куснул пару за основание шеи, а затем, дернув за поводья, подал знак лошадям трогаться. Поскольку источником всех этих развратных мыслей, по-видимому, был именно мужчина, то после того, как он перевел внимание на дорогу, юноша наконец смог справиться с собой. «Господи, неужели так будет теперь всегда? – озадаченно думал Кирилл, стараясь сидеть в седле ровно и лишний раз не ерзать, чтобы не привлекать к себе внимания альфаи. – Арбари казался таким спокойным и уравновешенным, а в душе - настоящий сексуальный маньяк! И самое ужасное, что из-за наших с ним «уз» я становлюсь таким же озабоченным! Страшно подумать, что же будет в мой «оми-рини»!» Они ехали по полузаросшей тропе вдоль линии леса до самого полудня. Эти места были довольно дикими, и следов человеческой деятельности здесь почти не замечалось: по левую руку от них сплошной стеной мелькали деревья, а справа — проносились бесконечные поля. И только далеко на востоке, если приподняться в стремени и приложить руку к глазам, можно было увидеть фруктовые сады и засеянные злаками участки, мимо которых в свое время и проходил Кирилл, направляясь из леса к белому городу. Арбари не позволял лошадям остановиться, пока они не выехали к тропе, ведущей к термиям. Прижав юношу к себе, он гнал их вперед и только изредка, оказавшись на достаточно широком и открытом участке дороги, немного сбавлял темп, позволяя взмыленным животным немного передохнуть. Кирилл, обеспокоенный состоянием их лошадей, поначалу пытался возражать и просил его хоть иногда останавливаться. Но после того, как мужчина, ненадолго притормозив, показал ему рукой, что скрывается в гуще зарослей, всё недовольство парня исчезло само собой. Всюду, куда указывал Арбари, виднелись или угрожающего вида насекомые с большими фасеточными глазами и множеством членистых лапок, отходящих от покрытых чешуйками тел, или свившиеся кольцами змеи, лениво греющиеся на солнышке. Почувствовав на себе взгляд, некоторые из них настороженно приподнимали головы и разворачивались в сторону путников, гневно шипя и потряхивая красными «погремушками» на хвостах. От этого страшного зрелища по спине юноши разлился мертвецкий холод, и он, непроизвольно потянувшись за поводьями, с дрожью в голосе прошептал: - Арбари, п-поехали отсюда б-быстрее... Пожалуйста! Теперь, когда Кирилл собственными глазами убедился в том, что Арбари нисколько его не обманывал, рассказывая о ядовитых змеях и насекомых, он искренне радовался тому, что едет не один. Ведь вряд ли бы он смог сохранять выдержку и спокойствие, зная, что любая неверная команда, поданная им лошади, может закончиться смертельным укусом. Увиденное настолько выбило парня из колеи, что на некоторое время он даже потерял дар речи. Закрыв глаза, чтобы не видеть кишащие змеями заросли, Кирилл вжимался в сидящего позади него альфаи и молча молился, чтобы этот отрезок пути скорее закончился, и их не покусали. И чувствуя его состояние, Арбари гнал лошадей еще быстрей. - Спокойно, Аркири, я с тобой. Тебя никто не укусит. Не надо бояться, - говорил он ровным, спокойным голосом, поглаживая Кирилла по животу и стараясь через эти прикосновения передать ему свою силу и уверенность. - Осталось совсем немного... Потерпи... И Кириллу действительно стало лучше: через руку альфаи в него словно вливались новые силы, а возникшее в животе тепло, достигнув груди, помогало справиться со страхом. Благодаря словам и действиям своей пары, юноша смог вскоре расслабиться и немного забыться, но глаза он открыл всё же только тогда, когда через бесконечно долгое время Арбари остановил лошадей и обрадованно произнес: - Всё, Аркири, мы выбрались! Теперь осталось добраться до сгоревших термиев, а там уже и до поляны жизни недалеко. - Аро но Кими! - облегченно выдохнул юноша и, через силу разлепив веки, огляделся по сторонам. Место, где они сейчас находились, Кирилл узнал сразу. Именно здесь несколько дней назад, казавшихся теперь неимоверно далекими, он вышел из леса и впервые увидел раскинувшуюся перед ним долину. Как и тогда, вдали белел резными башенками Тиано-Ри-Кваэ, а позади мирно шумел северный лес, между деревьями которого виднелась широкая тропа, ведущая к пепелищу. - Как ты думаешь, мы успеем добраться до темноты? – спросил он, оборачиваясь к альфаи. - Да, - утвердительно кивнул тот, взглянув на положение солнца. – Места здесь безопасные. Змей или пауков быть не должно. Так что если не будем останавливаться на привалы, то доедем довольно быстро. - Ну, тогда вперед, - попросил Кирилл и настойчиво шлепнул альфаи по бедру. Путь до пепелища действительно не занял у них много времени. Дорога здесь была ровной и хорошо утоптанной, так что уже через час-полтора пара оказалась у края сгоревшего участка леса, где в прошлом были термии. - А как термии выглядели? – поинтересовался Кирилл у Арбари, когда они медленно ехали вдоль края пепелища к видневшемуся вдалеке проходу между деревьями. - Примерно как и лесной дом для путников, - отозвался тот. – Только их было пять, и помимо жилых домов здесь было еще пять конюшен, большая общая купальня, сараи для сена и выложенная камнем большая площадка для погребального костра. Кстати, вон она, - и альфаи указал пальцем на участок пепелища, где виднелись черные, обугленные камни. – Похоже, что только она и уцелела, - расстроенно вздохнул он и пустил лошадей быстрее. - А почему вы решили, что термии подожгли? – спросил юноша, еще раз обводя взглядом место пожара перед тем, как они выехали на тропу. – Быть может, огонь на домики перекинулся с погребального костра? Возможно, был сильный ветер, сухая погода… - Нет, невозможно, - оборвал его Арбари. – Ты сам видел, что каменная площадка стоит в центре. А расстояние между ней и остальными постройками было довольно приличным. Там ничего не росло: ни кустов, ни травы, ни деревьев. Даже если бы и был сильный ветер, как ты предполагаешь, то огню не на что было бы перекинуться. Термии подожгли нарочно! Причем каждый по отдельности. И тому, кто это сделал, прощения и оправдания нет. Голос альфаи дрожал от переполняющих его эмоций и сдерживаемого гнева, и невольно это состояние передалось и юноше. Прикрыв глаза, Кирилл словно воочию увидел эти красивые деревянные строения, охваченные пламенем, мечущиеся в ужасе фигуры ар-дари, пытающихся потушить пожар. И до того печально и тоскливо ему стало в этот момент, что на глаза сами собой выступили слезы, а в груди заклокотал темный гнев. - Но почему вы подумали на людей? – спросил он, пытаясь справиться с охватившими его противоречивыми чувствами. Положив ладонь на бедро Арбари, юноша принялся нежно поглаживать по нему, стараясь этой нехитрой лаской отвлечь мужчину и придать ему немного спокойствия. – Вдруг это сделал кто-то из заболевших ар-дари? Насколько я знаю, при черной оспе многие люди становятся неадекватными и видят в своем воображении безумные картины – чудовищ, страшных животных. У нас это называется «галлюцинации», - произнес парень по-русски. – Может быть, кому-нибудь из заболевших ар-дари тоже могло привидеться что-то подобное. - Вряд ли, - с сомнением в голосе отозвался Арбари. – В записях лекарей говорилось, что заболевшие засыпали и не просыпались. И не было ни одного упоминания того, чтобы кто-то из них буйствовал или проявлял агрессию. Да и кроме людей, это сделать никто, я думаю, не смог бы… Ар-дари на такое неспособны, ведь термии были нашим единственным местом, чтобы спокойно уйти из жизни. Я уже говорил тебе, что в отличие от людей, мы не хороним своих умерших, но кое о чем я не рассказал… Ар-дари всегда чувствуют, когда их конец уже близок. За несколько дней до смерти наши старики уезжали сюда, чтобы в последний раз окунуться в воды священного для нас озера «Оми ден» и уснуть вечным сном под тихое пение северного леса. И я боюсь даже предположить, что сейчас творится в Тиано-Ри-Кваэ… Смерть?.. Огонь?.. Погребальные костры?.. Сотни арашданов ничего подобного в нашем городе не было… И ни один из ар-дари никогда не терял своей пары, кроме как в глубокой старости… - голос мужчины задрожал и оборвался, а Кирилл, чтобы успокоить пару, повернулся в седле и обнял Арбари за плечи. - Арбари, - зашептал он, чувствуя, как напряжено в его объятиях тело мужчины. – Еще не всё потеряно. Обещаю… Мы сможем их спасти. Я уверен в этом. Остановив лошадей, альфаи прижал Кирилла к себе и долго сидел, просто вдыхая его запах и не произнося ни слова. «Всё будет хорошо», - мысленно говорил юноша, поглаживая его по широкой спине. – «Еще не поздно. Мы успеем», - а вслух продолжал: - Поможем ар-дари, а после - помирим их с людьми. И в долине Аро Тамине снова наступит мир, как и раньше. И постепенно Арбари стал расслабляться: из его тела ушло прежнее напряжение, а сердце перестало встревоженно биться и перешло на более спокойный, мерный ритм. - Аро но Кими, Аркири, - наконец произнес мужчина после долгого периода молчания. – Я чувствую твою уверенность в своих словах, и это много для меня значит. Но вот люди... После всего сделанного ими, они не должны остаться безнаказанными. - Что? - удивился юноша. Отпустив альфаи, он немного отстранился от него и обеспокоенно заглянул в глаза. - Но ведь ты сам участвовал в подавлении конфликта между людьми и ар-дари. Я думал, что ты против войны? - Да, я против, - кивнул Арбари, но взгляд его при этом потемнел и стал суровым, а между нахмуренными бровями пролегла глубокая складка. – Но если они действительно окажутся замешаны в поджоге термиев, то мира между нашими народами больше никогда не будет. Сейчас, произнося эти слова, он совсем не был похож на того миролюбивого, мягкого мужчину, которым до этого казался. На миг его лицо показалось Кириллу чужим и далеким, как лицо человека, повидавшего немало горя и желающего наказать всех тех, кто в этом повинен. - И что же тогда будет? - настороженно спросил Кирилл, и в его сознании пронеслись образы полыхающих огнем деревянных домов вокруг стен белого города, дерущихся между собой мужчин и плачущих женщин и детей. - Пока не знаю, - покачал головой Арбари, - но надеюсь, что до кровопролития не дойдет. Ар-дари никогда ни с кем не воевали. И я бы очень хотел, чтобы это так и оставалось, - поддав пятками в бока своему жеребцу, он снова пустил лошадей вперед, а после продолжил. - Но думать об этом пока рано. Главное сейчас, чтобы ты остался жив. И будем надеяться - поляна жизни нам в этом всё-таки поможет. *** Теперь, когда опасные земли остались далеко позади, альфаи больше не гнал лошадей в бешеном галопе. Пару раз он даже останавливал их, чтобы дать животным возможность передохнуть, а Кириллу, спустившись на землю, поразмять затекшее тело и сходить по нужде в кусты. За то время, что юноша отсутствовал, мужчина успевал нарвать ему сладких ягод, которые служили отличным десертом к остаткам копченого мяса и хорошо утоляли жажду. - Слушай, Арбари, а почему на этом участке пути нет змей и пауков? – поинтересовался парень во время одного из таких привалов. Он уже давно обратил внимание, что мужчина совершенно безбоязненно отпускает его одного в кусты и не окликивает каждую минуту, как это бывало раньше. - Всё дело в поляне жизни и растущих на ней цветах и травах, - отозвался альфаи, выбираясь из густых зарослей высокого кустарника. - Их аромат отпугивает всех ядовитых тварей в округе. Подойдя к Кириллу, он протянул ему полную горсть синих ягод, похожих на голубику, и, глядя на то, с каким аппетитом тот принялся их уплетать, продолжил: - Вот почему в других местах их так много. Из-за запаха цветов они не умирают, но уползают туда, где он им не мешает, и там свободно размножаются. - Надо же, - удивился Кирилл. – А я всё опасался, что меня кто-нибудь укусит, когда шел по этому пути. И как далеко распространяется этот эффект? - На север – до озера, на юг – до выхода из леса, а вот на восток и запад - даже не знаю. Тропы туда не проложены, а ходить и специально проверять никто из ар-дари никогда не пытался. Мы всегда жили в долине, и только этот небольшой участок северного леса использовался нами как священное и лечебное место. - Да? А как же вы вообще о нем узнали тогда, если всегда жили в долине? – поинтересовался юноша. Расправившись с добытыми для него ягодами, он снова залез в седло и подал знак альфаи, что готов продолжить путешествие. - Ну, по этому поводу есть старинная легенда, - пояснил тот, усаживаясь позади пары и пуская лошадей неспешной рысью. – Это случилось давным-давно, когда первые ар-дари только поселились в долине, и на месте Тиано-Ри-Кваэ стояло небольшое поселение из деревянных домов. Альфаи в те времена были довольно агрессивными и глупыми, они не так заботились о своих оми, как сейчас, и зачастую ценили в них не столько добрый нрав и душу, сколько способность к зачатию детей. Помнишь, ты спрашивал, что бы случилось, если бы у оми не было родовых пятен на лоне жизни? Так вот, в те времена это считалось большим позором и горем для оми. Он бы не нашел себе пары для «уз» и жил бы один, никому не нужный и отвергнутый... Таких оми тогда было десять, и, не найдя себе пары в долине, они решили вернуться на склоны северных гор, где по древним сказаниям, жили их предки... Но по дороге туда они наткнулись на поляну, где росло множество необычных трав, а потом вышли к берегу огромного озера. После того, как они искупались в озере и отведали растущих там фруктов, на лоне жизни некоторых из них появились родовые пятна. Обрадованные этим, часть оми вернулась назад. Остальные же выстроили на поляне дом и остались жить там в надежде, что и у них когда-нибудь появятся пятна. Со временем они открыли чудодейственные свойства растущих на поляне трав и стали лечить ими ар-дари из долины. Так появились первые лекари. Поляну после этого стали называть поляной жизни, а озеро – «Оми-ден», что на языке древних ар-дари означало «надежда оми». - Хорошо, что я в этом озере не успел искупаться, - пошутил Кирилл. – У меня и так пять пятен на том месте… Если бы их стало больше, я бы, наверно, ни за что не согласился на «узы». - Да что ты говоришь? – произнес Арбари ехидным голосом и по-собственнически обнял юношу поперек груди. – Даже со мной? – наклонившись, он провел кончиком языка по краешку его уха, и, достигнув мочки, слегка ее пощекотал. - Тем более с тобой! – встрепенулся парень, отворачивая голову в сторону, чтобы не дать возможности альфаи снова себя возбудить. – Знал бы я, какой ты на самом деле, то не поддался бы на твои уговоры! - Тогда бы я взял тебя силой, - усмехнулся Арбари и, поймав в рот ускользающее от него ушко, аккуратно его прикусил. От этого по телу юноши забегали мурашки, и, чтобы высвободиться, он несильно стукнул мужчину локтем в живот. – Да, да… Как же! А ты не забыл, что принуждение оми к «узам» карается у вас изгнанием? - Нет, не забыл, - ответил альфаи. Выпустив ушко юноши изо рта, он еще раз прошелся по нему языком и жарко зашептал: – Но «уз» со мной ты бы всё равно не избежал. Чтобы добиться тебя, я был терпелив и сдержан, но теперь я покажу тебе всю силу своей любви и страсти... - Что-то мне как-то страшно, - перебил его Кирилл и для виду попытался отсесть от Арбари подальше. Но мужчина, спустив руку ему на талию, еще крепче прижал парня к себе. - Не бойся. Тебе понравится, обещаю. Обычно мы с тобой летаем во сне, но, соединившись со мной телом, ты узнаешь, каково это – летать наяву. В период «оми-рини» твое тело станет другим. Оно само попросит того, чего ты пока так боишься. И, испробовав хотя бы раз настоящей близости с альфаи, ты больше не сможешь оставаться прежним. - Ты так уверенно это говоришь, как будто и сам с кем-то уже соединялся, - с подозрением в голосе спросил Кирилл, и от закравшихся мыслей об обмане его сердце болезненно сжалось. - Нет, не соединялся, - возразил Арбари, потираясь кончиком носа о его щеку. – Но часто слышал от своего ати, когда тот уговаривал меня выбрать наконец хорошего оми себе в пару. - И почему же ты не выбрал? – поинтересовался юноша. От ласки альфаи он невольно расслабился и почувствовал, как на смену ревности в его груди снова разливается приятное тепло. - Потому что не хотел «уз» без настоящей любви, - прошептал Арбари и, повернув голову Кирилла в свою сторону, жадно приник к его губам. Альфаи проникал в рот юноши напористо и страстно, словно желая показать этим, что никто, кроме Кирилла, ему не нужен, и что в его жизни есть только один избранник, одна пара, и это не изменится никогда — ни сейчас, ни потом. Разомкнув губы юноши языком, Арбари ласкал и вылизывал его изнутри, наслаждаясь его вкусом и даря при этом свой. Он покусывал зубами влажную плоть, попеременно уделяя внимание то раскрасневшимся, припухшим губам своей пары, то его язычку, робко подрагивающему под напором альфаи. И если раньше мужчина давал Кириллу право выбора и даже позволял немного доминировать над собой, то сейчас всё было наоборот — Арбари, словно истинный хозяин, брал то, что по праву принадлежит ему и уступать своих позиций не собирался. Он действовал твердо и уверенно, ведя в поцелуе и подчиняя чувства юноши себе. И Кирилл не смог устоять: доверившись своей паре, он позволил взять над собою верх, вести себя и направлять. В сильных руках альфаи Кирилл забыл, что в прошлом он был всеми уважаемым врачом, примерным отцом и семьянином. Здесь и сейчас он был просто оми, сделавшим наконец свой окончательный выбор. Они так увлеклись поцелуем, что не сразу заметили, что их лошади вышли из леса на поляну жизни и, никем не подгоняемые, спокойно брели по направлению к храму. «Чем это пахнет? - неожиданно подумал Кирилл, выплывая из сладкого марева поцелуя, когда среди ароматов цветущих трав стал отчетливо ощущаться запах гари. - Ветер с пепелища подул? Так ведь мы уже далеко отъехали...» Не прерывая поцелуя, он открыл глаза и посмотрел в ту сторону, где запах ощущался особенно сильно, и увиденное заставило юношу похолодеть от страха. - Арбари, нет! - закричал он, отталкивая от себя мужчину и кубарем падая с седла. - Книги! Они горят! Только чудо и быстрая реакция Арбари, успевшего вовремя дернуть за поводья, спасла Кирилла от копыт вскинувшегося от громкого возгласа жеребца. Но этого юноша даже не заметил. Поднявшись с земли, он со всех ног кинулся к ступеням храма, где, сваленные в огромную кучу, горели труды обитавших здесь когда-то лекарей. Книги, бумаги, свернутые рулоном манускрипты и даже письменные принадлежности — всё, что могло помочь Кириллу разгадать тайну тармууни и дархабари, было перемешано с обычным мусором и подожжено. Но, похоже, сделано это было совсем недавно: пламя только разгоралось и еще с неохотой лизало отсыревшие кожаные обложки старинных рукописей. Ни на миг не задумываясь над своими действиями, Кирилл подбежал к сваленной куче и принялся раскидывать ее ногами, а затем, сорвав с себя тунику, сбивать ей пламя с поверхности книг. - Аркири! - услышал он за своей спиной взволнованный голос Арбари. Но парень даже не оглянулся на него. Раскидав тлеющие рукописи по траве, он методично проходился по ним своей дымящейся туникой, а особенно упорное и не желающее затухать пламя сбивал подошвой сапога. Присоединившись к юноше, Арбари принялся ему помогать. Подцепляя носком горящие книги, он переворачивал их на другую сторону и вдавливал в землю, лишая огонь кислорода. И видя, как ловко у мужчины получается затушить пламя, Кирилл стал повторять его действия. Вместе с Арбари тушить костер получалось значительно быстрее. Паре даже не пришлось переговариваться: пока один раскидывал по земле книги, другой - тушил их, и вскоре огонь был полностью побежден. Утерев грязное от копоти и пыли лицо, Кирилл осмотрел спасенные ими рукописи, которые в беспорядке валялись на земле, и перевел озабоченный взгляд на Арбари. - И кто это мог сделать? - непонимающе спросил он. - Пока не знаю, - пожал плечами альфаи и обвел глазами храм и прилегающую к нему часть поляны. Не обнаружив тех, кто мог бы осуществить поджог, он втянул ноздрями воздух и недовольно поморщился. - Людьми вроде не пахнет, но точно утверждать я не буду — слишком мешает запах гари. Поднявшись по ступеням ко входу в храм, Арбари приоткрыл створку двери и осторожно заглянул внутрь. Снова втянув в себя воздух, он насторожено прислушался, а затем, обернувшись к стоящему внизу юноше, тихо попросил: - Аркири, побудь снаружи, а я пока проверю храм. - Хорошо, - также тихо ответил тот. - Только будь осторожен. Вместо ответа Арбари кивнул и, наклонившись, вынул из голенища сапога небольшой острый нож. Распахнув дверь, он бесшумной тенью проскользнул внутрь и вскоре скрылся из виду, растворившись в царящем внутри полумраке. «Как же всё не вовремя", - думал Кирилл, ожидая его возвращения. Он то и дело озирался по сторонам, но ничего подозрительного вокруг него видно не было. Поднявшийся ветер пригибал цветущие травы к поверхности земли, трепал раскиданные по земле обгоревшие фолианты, раскачивал ветви деревьев и приглушенно шумел листвой. Позади тихо всхрапывали переминающиеся с ноги на ногу лошади. Но посторонних звуков так же не отмечалось. Поежившись от нехорошего предчувствия, юноша присел на корточки и потянулся к одной из несильно пострадавших книг. Откинув в сторону обугленную по краям обложку, он с облегчением выдохнул — скрытые под ней тонкие листы были почти не испорчены и пестрели непонятными иероглифами и изображением растений. Пролистав рукопись до конца, Кирилл отложил ее в сторону и принялся осматривать следующую книгу. Но та оказалась в значительно худшем состоянии — большинство ее страниц было изъедено плесенью, а на остальных - краска чернил расплылась или же выцвела. То же самое отмечалось с третьей, четвертой и пятой просмотренными юношей книгами. А вот с шестой и седьмой Кириллу снова повезло. Складывая неповрежденные фолианты в отдельную стопочку, он переползал на коленях от одной рукописи к другой и так увлекся своим занятием, что не услышал приближающихся к нему шагов. - Ты кто такой? - раздался незнакомый рассерженный голос за его спиной, а вслед за этим в бок юноши пришелся сильный пинок сапогом. Не ожидавший этого Кирилл вскрикнул от неожиданности и попытался подняться на ноги, но незнакомец ему этого не позволил. Выполнив подсечку, он повалил парня на землю и придавил своим сапогом. - Принес дархабари? Я убью тебя и сожгу! - кричал он, вдавливая юношу в землю всё сильней. А когда Кирилл попытался вывернуться, нападавший запустил ему руку в волосы и болезненно потянул на себя. - Так кто же ты? Отвечай! - прохрипел он, больно ударив юношу по щеке раскрытой ладонью. Посмотрев на удерживающего его мужчину, Кирилл увидел, что нападавший – это огромный полуголый ар-дари, одетый только в штаны и сапоги. Как и у Арбари, его торс и руки бугрились мощными мышцами, а на боковых поверхностях шеи виднелись черные пятна и полосы. А вот черты лица было не разобрать — от взгляда юноши его закрывала косма длинных, спутанных черных волос. Но даже несмотря на это, парень сумел разглядеть смотрящие на него, словно из потустороннего мира, пугающе темные глаза. Сглотнув образовавшийся в горле комок, Кирилл разлепил пересохшие губы и хотел уже ответить, как снова был опрокинут на землю и отброшен в сторону. Но на этот раз удар последовал не от незнакомца. Это Арбари, выйдя из храма и увидев, что его паре угрожает опасность, врезался в нападавшего на полном ходу. Сбив мужчину с ног, он оттолкнул Кирилла подальше и, навалившись на противника всем телом, принялся наносить ему быстрые удары кулаком, метя в голову и шею. Но тот, по-видимому, и сам был в прошлом воином: извиваясь под Арбари, как настоящая змея, он уходил из-под прямых ударов. А вскоре, скинув с себя альфаи, и сам попытался перехватить инициативу в их поединке. Громко рыча и сыпля ар-дарскими проклятиями, они катались по траве, но вывести противника из боя ни у одного из них всё никак не получалось. Приподнявшись на локтях, Кирилл поначалу только наблюдал за происходящим, но видя, что противник Арбари достался действительно очень опасный и опытный, решил вмешаться. Поднявшись на ноги, он принялся оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, но, как назло, ни веток, ни больших камней поблизости не было. «Твою ж мать! - невольно выругался он про себя с досады. - Что же делать?! Они же убьют друг друга!» И словно в доказательство его мыслей, со стороны дерущихся раздался чей-то громкий, болезненный хрип. Обернувшись на эти звуки, юноша увидел, что Арбари, оседлав грудь незнакомца, пытается его задушить, а тот, вцепившись в руки альфаи, извивается под ним всем телом и пытается его с себя сбросить. С каждым новым мгновением хрип мужчины становился всё тише, а движения — слабее. Но как только Кирилл подумал, что Арбари наконец побеждает и незнакомец вот-вот потеряет сознание, тот выбросил руки вверх и ударил пальцами по глазам альфаи. Взвыв от боли, Арбари ослабил хватку, но и этого короткого момента мужчине хватило, чтобы перехватить инициативу. Скинув альфаи с себя, он вскочил на ноги и со всей силы ударил противника в живот. А когда тот, захрипев от боли, невольно опустил руки, ударил носком сапога Арбари в висок. - Не-е-ет! - закричал Кирилл, видя, как тело его пары, откинутое на спину, безвольно обмякает и больше не реагирует на удары. Обернувшись на затушенное ими кострище, он схватил в руки самую большую из уцелевших книг и, не раздумывая, бросился на мужчину, стараясь отвлечь его от потерявшего сознание Арбари. - Сволочь! Мерзавец! - кричал он по-русски, обрушивая на голову и плечи незнакомца град ударов. Переведя свое внимание на Кирилла, тот отшагнул от лежащего на земле альфаи и попытался вырвать из его рук книгу. Но, ловко увернувшись, юноша отскочил назад. - Ты же ар-дари, как и мы! Почему ты нападаешь? - с отчаянием в голосе прокричал Кирилл, даже не надеясь, что мужчина ему ответит. Но тот, зло рассмеявшись, хрипло проговорил: - Ты несешь дархабари... Я это чувствую... От тебя так же воняет смертью, как и от всех остальных. Но ничего. Я очищу тебя... Огонь всё очистит... Произнося эти слова, он шаг за шагом надвигался на юношу, и чем ближе он становился, тем отчетливее Кирилл понимал, что договориться с ним и в чем-либо убедить никак не получится. И хотя по орнаменту на коже выходило, что незнакомец относился к ар-дари, но его глаза утратили янтарный цвет и были бездонно черными и пустыми, как два глубоких высохших колодца. В них не было ничего: ни разума, ни признаков мысли, ни даже эмоций - лишь только безумие и обещание скорой смерти. Стараясь не подпускать к себе мужчину слишком близко, Кирилл постепенно пятился назад, пока не споткнулся о валявшиеся на земле обгоревшие фолианты и не повалился на спину. А незнакомец словно этого и ждал - хрипло зарычав, он протянул к юноше руку и снова попытался схватить его за волосы. - Нет! - в отчаянии прокричал Кирилл, роняя книгу и закрываясь скрещенными над головой руками. Но болезненного рывка за волосы не последовало. Вместо этого юноша услышал странный звук, похожий не то на сип, не то на свист. Осторожно приоткрыв один глаз, он со страхом посмотрел в сторону мужчины, но, увидев, что происходит, тихо вскрикнул и попытался отползти подальше. Прогнувшись назад и открыв от нехватки воздуха рот, незнакомец вцепился побелевшими пальцами в обхватившие его шею руки Арбари и, хрипло сипя, пытался высвободиться из стального захвата. Сам же альфаи стоял за его спиной и, покраснев от натуги, сдавливал шею мужчины всё сильней и сильней. Вся левая половина лица Арбари была перепачкана кровью, а припухшие после удара глаза горели огненным янтарем. И глядя на эту искаженную ненавистью гримасу вместо любимого лица, на вздувшиеся от напряжения мышцы с пульсирующими жилами, Кирилл как никогда прежде осознал, что Арбари совсем не человек. Сейчас его возлюбленный напоминал дикого зверя, настоящего альфа-самца, опьяненного запахом крови и желающего только одного — убить и растерзать любого, кто посмеет тронуть его пару. Его переполняла такая лютая ненависть и злость, что почувствовавшему ее юноше стало плохо. Он отчетливо понял, что его пара на грани и, если Кирилл не вмешается прямо сейчас, то Арбари не сможет остановиться и навсегда переступит черту, отделяющую его от убийцы и зверя. Переведя взгляд на незнакомца, юноша к своему ужасу увидел, что от удушья тот уже потерял сознание и весь посинел, белки его глаз стали красными от разрыва сосудов, а руки безвольно повисли, словно у тряпичной куклы. - Нет! - закричал Кирилл, поднимаясь на ноги. - Арбари, остановись! Пожалуйста, не убивай его! Подбежав к альфаи, продолжавшему сжимать свою жертву в смертельном захвате, он положил ладони ему на виски и с мольбою посмотрел в глаза. - Арбари, Арбари, успокойся, - тихо попросил он, стараясь вложить в голос всю нежность и любовь, что испытывал к своей паре. - Я люблю тебя. Я рядом. Со мной всё в порядке. Я не пострадал. Отпусти. Одновременно со своими словами он посылал Арбари мысленные образы их поцелуев, нежных объятий и той ласки, что они дарили друг другу накануне возле источника и позже, когда отходили ко сну. - Я люблю тебя... - шептали его губы. - Арбари, вернись ко мне... «Я люблю тебя, - повторял он мысленно словно мантру. - Не убивай... Пощади...» И Арбари наконец очнулся: в его взгляде появилась осмысленность и узнавание, а черты лица, разгладившись, приобрели прежний вид. - Аркири, - выдохнул он и, разорвав захват, выпустил шею незнакомца из кольца своих рук. Никем больше не удерживаемый, тот повалился на землю и остался лежать, не подавая признаков жизни. Увидев это, Арбари в ужасе отшагнул назад. От шока его зрачки расширились, а от лица отхлынула вся кровь. - Аркири, что я наделал, - прошептал он побелевшими губами. - Я же теперь не смогу вернуться в Тиано-Ри-Кваэ. По законам ар-дари мы не должны убивать своих... - Арбари, спокойно! - попросил Кирилл. Опустившись на колени рядом с лежащим на земле мужчиной, юноша перевернул его на спину и, приложив ухо к его груди, прислушался. Но сердцебиения, как и звуков дыхания, слышно не было. - Будем его реанимировать, - посмотрев на Арбари, произнес он по-русски, - то есть оживлять. Но мне нужна твоя помощь! - И, запрокинув голову незнакомца немного назад, юноша начал давать указания. - Сядь на колени рядом с его головой и, когда я буду приказывать, набирай в легкие воздух и выдувай его ему в рот. Смотри. Это делается вот так. Вздохнув полной грудью, Кирилл накрыл холодные губы незнакомца своим ртом и с силой выдохнул. - Понял? - спросил он, переведя взгляд на Арбари. - Да, - неуверенно кивнул он. - А по-другому его оживить никак нельзя? Без... поцелуя, - запнувшись при выборе правильного слова, поинтересовался он. - Нет, - покачал головой Кирилл. - Или так, или он умрет. Но если ты брезгуешь, то дуть ему в рот буду я, а ты в это время нажимай руками ему на грудь, там, где сердце. - Нет уж, - взвился альфаи, и в его голосе прозвучала нотка ревности. - Лучше я, чем ты. Давай, командуй, - и, встав на колени рядом с головой незнакомца, он выжидающе уставился на юношу. - Ладно, приступим, - согласился парень. - Захвати его нижнюю челюсть за подбородок и выдвини ее вперед, а второй рукой зажми ему нос, чтобы воздух не выходил. Положив на нижнюю треть грудины мужчины свою правую ладонь, Кирилл накрыл ее второй рукой и расположил их так, чтобы обе руки были выпрямлены и находились перпендикулярно к поверхности грудины. Затем, надавливая на нее короткими мощными толчками, он начал проводить непрямой массаж сердца и параллельно с этим считать. - Один, два, три, четыре. Давай! - говорил он, подавая сигнал Арбари, чтобы тот начинал дуть мужчине в рот. И альфаи, без лишних вопросов, приникал к губам незнакомца и вдыхал в него живительный воздух. Как только он отстранялся, юноша снова начинал надавливать на грудь, стараясь действовать с такой скоростью, чтобы получалось шестьдесят толчков в минуту. - Один, два, три, четыре. Давай! Вместе они действовали слаженно и быстро. Арбари чувствовал Кирилла словно самого себя и ни разу не сбился и не замешкался. И вскоре лицо незнакомца порозовело, а на его шее задергалась "ниточка" пульса. Но остановился юноша только тогда, когда полностью убедился, что мужчина может дышать самостоятельно и что пульс на его сонной артерии определяется без непрямого массажа сердца. - Фух, - облегченно выдохнул Кирилл, поднимаясь с колен и разгоняя кровь в затекших конечностях. - Мы сделали это! Так что изгнание теперь нам не грозит! Кстати, Арбари, ты знаешь этого типа? Почему один из ар-дари решил на нас напасть? Мы же вроде "свои"? - Без понятия, - покачал головой альфаи и поднялся с земли вслед за Кириллом. - Но то, как он выглядит, кажется мне знакомым. А еще мне абсолютно не нравится, что мне пришлось с ним целоваться! Немного размявшись, Арбари снова наклонился над мужчиной и откинул волосы с его лица, а затем приподнял ему веки и осмотрел глаза. Но те по-прежнему оставались черными и непохожими на янтарные очи ар-дари. - Что ты имеешь в виду? - поинтересовался юноша, настороженно наблюдая за манипуляциями пары. В спокойном состоянии черты лица незнакомца показались юноше довольно приятными: изогнутые черные брови, переходящие на висках в замысловатый орнамент из черных пятен и полос, длинный ровный нос с небольшой горбинкой, широкие скулы и мощный подбородок. И если бы не копоть и грязь, покрывающие его лоб и щеки, то мужчину можно было бы даже назвать красивым. - Похоже, это альфаи, потерявший свою пару, - пояснил Арбари. - Если «узы» не были истинными и альфаи не умирает вслед за любимым, его глаза утрачивают янтарный цвет. Вот только я не пойму: почему он такой агрессивный, - и Арбари ненадолго задумался, потирая пальцами нахмуренный лоб. - Обычно после утраты пары ар-дари становятся угрюмыми и неразговорчивыми, замыкаются в себе. А этот безумный, да еще и такой сильный, что я еле его одолел. И это несмотря на то, что я - первый среди ар-дари по воинскому мастерству! - Может, он наелся каких-нибудь грибов или ягод? - предположил Кирилл. - В землях, откуда я родом, есть особые грибы, которые могут сделать человека на некоторое время безумным. Псилоцибе, например, или мухоморы... А еще есть ягоды с подобным эффектом. Если их переесть, привидится такая жуть, что человек невольно может совершить убийство. Например, так воздействуют на сознание красавка обыкновенная, ее еще называют беладонна или черешня сумасшедших, а также дурман. - Таких названий я ни разу не слышал, - пожал плечами Арбари, выслушав предположения пары, - но это вполне может быть. В любом случае, этот ар-дари опасен и, пока он не очнулся, нам лучше бы его связать и закрыть в одной из комнат храма. Подойдя к лошадям, он принялся копаться в поклаже и вскоре выудил из нее длинный моток веревки. Вернувшись назад и присев рядом с мужчиной на корточки, он перевернул его на живот и, заведя ему руки за спину, принялся связывать их вместе. Затем этой же веревкой он связал ему ноги и, проверив узлы на прочность, снова перевернул незнакомца на спину. От непрерывного валяния по земле оставшаяся на нем одежда приобрела еще более грязный и неопрятный вид и, глядя на нее, в голову юноше пришла неожиданная догадка. - Слушай, Арбари, а не может ли этот ар-дари быть тем, кто поджег термии? - спросил он и указал пальцами на прожженные огнем дыры на его штанах и сапогах, а так же на красные пятна на кистях и предплечьях. - Смотри, его одежда во многих местах прожжена, а на коже есть шрамы, как после ожогов. Причем с момента их получения прошло не меньше луноцвета. А примерно тогда и был осуществлен поджог. - Хмм, - задумчиво хмыкнул Арбари, внимательно осматривая указываемые юношей места на теле мужчины. - Возможно, ты и прав. Если он хотел сжечь книги в храме, то что ему могло помешать поджечь термии? Как только он придет в себя, я его допрошу, - пообещал он, и его глаза мстительно блеснули. - Только поаккуратнее, - обеспокоенно попросил Кирилл. - Не убей ненароком. - Не волнуйся, не убью, - усмехнулся альфаи и, взвалив связанное тело незнакомца себе на плечо, понес его в сторону храма. *** Найдя в храме небольшую комнатку без окон, служившую, по-видимому, в прошлом чуланом, Арбари скинул всё еще находящегося без сознания незнакомца на пол и плотно закрыл дверь. Поскольку ни в одной из комнат замков на дверях не было, то для того, чтобы их пленник ненароком не сбежал, альфаи подпер дверь спинкой одного из уцелевших стульев и, отряхнув с рук и одежды пыль, перевел свое внимание на Кирилла. - Так, об этой проблеме можно теперь ненадолго забыть и заняться собой, - облегченно проговорил он и, взяв пару за руку, потянул его в сторону бассейна. - Пойдем, я тебя обмою и осмотрю. Несмотря на царящий в храме разгром и беспорядок, который, по-видимому, учинил здесь напавший на них незнакомец, бассейн остался таким же, как и запомнил его Кирилл во время прошлого посещения этого места. Вода по-прежнему оставалась кристально чистой и прозрачной, а выложенные мрамором бортики и дно бассейна не имели следов плесени или загрязнения. - Может, для начала вымоем и осмотрим тебя? - с сомнением в голосе спросил Кирилл прежде, чем скинуть с себя остатки одежды. Его полуобгоревшая туника так и осталась лежать на поляне возле спасенных ими книг, и сейчас юноша стоял перед альфаи обнаженным по пояс. - У тебя кровь на лице. Да и рубашка вся изодрана, так что наверняка по всему телу ссадины. А у меня только локти и ободраны. - Если тебе не терпится меня осмотреть, то мы могли бы вымыться вместе, а после — друг друга осмотреть, - предложил Арбари, и его глаза хитро блеснули. Он явно не рассчитывал на то, что юноша согласится. Но тот вместо возгласов возмущения или негодования просто улыбнулся и кивнул. - А давай вместе, - согласился Кирилл и, взявшись за пояс своих штанов, потянул их вниз. Скинув их вместе с сапогами, юноша забрался на бортик бассейна и с вызовом посмотрел на альфаи, который, открыв рот от удивления, застыл на своем месте. - Ну так как, ты идешь? - усмехнувшись, поинтересовался парень и, погрузив в воду пальцы стопы, попробовал, насколько она холодна. Но та оказалась вполне приемлемой температуры, как в обычном городском бассейне. И пусть до теплоты лесного источника ей было далеко, но в целом вытерпеть ее легкую прохладу вполне было можно. - Иду, - улыбнулся мужчина, блеснув глазами, и потянул за завязки рубашки на своем боку. Он действовал быстро и уверенно, и вскоре предстал перед ожидающим его юношей полностью обнаженным. Подойдя к замершему на бортике Кириллу, он подхватил его под ягодицы и, прижав к себе, осторожно перешагнул через край. Поначалу уровень воды достигал альфаи всего лишь до колен, но ближе к центру, там, где из воды поднималась каменная чаша с бьющим из нее фонтанчиком, бассейн становился глубже, так что при желании можно было бы поплавать вокруг него. Но, даже оказавшись почти по грудь в воде, Кирилла из своих рук Арбари так и не выпустил. Довольно улыбаясь, словно чеширский кот, он не сводил взгляда с лица юноши, и столько восторга и счастья читалось при этом в его глазах, что парень и сам не смог удержаться от улыбки. - Ну и как мне тебя мыть, если ты меня отпускать не хочешь? - с усмешкой поинтересовался парень, чувствуя кожей на животе, как сильно и мощно бьется сердце в груди его альфаи. - Вот так и мой, - отозвался тот. - Зачерпывай воду из чаши и обмывай. И не бойся - вода в бассейне после нас очистится очень быстро. - Ладно, - кивнул Кирилл. - Только если будет больно, сразу скажи, - и, дождавшись утвердительного ответа, юноша принялся бережно смывать кровь и грязь с лица Арбари. Несмотря на то, что кровью была испачкана чуть ли не половина лица, кожа под ней оказалась здоровой и неповрежденной. И только в районе виска, там, где черные и золотистые пятна создавали причудливый орнамент, виднелось небольшое рассечение, покрытое запекшейся корочкой. Осторожно понажимав пальцами на кожу вокруг этого места, Кирилл проверил, нет ли подкожной гематомы и повреждения костей. - Как ты себя чувствуешь? Не тошнит? Голова не болит? - поинтересовался он, проверяя зрачки альфаи. Но те были одинаковой формы и размера, а значит, внутреннее кровотечение тоже исключалось. - Вроде нет, - ответил Арбари. - Кожа на виске немного болит, но в остальном всё нормально. После того, как юноша смыл с него всю кровь и грязь, он стал выглядеть так же привлекательно, как и прежде. Из-за рисунка на висках место рассечения кожи было почти незаметно, и только чуть припухшие и покрасневшие веки свидетельствовали о том, что мужчина всё-таки побывал в драке. Переведя свой взгляд с лица альфаи на его тело, Кирилл положил свои ладони ему на плечи и заскользил ими по коже вниз, пытаясь отыскать другие повреждения и раны. Но кроме мелких ссадин и чуть припухших синяков серьезных повреждений так же не обнаружилось. Пока юноша производил свой осмотр, Арбари вел себя вполне сдержано, но судя по горячей, напряженной плоти, упершейся Кириллу в бедра, действия пары не оставили его равнодушным. - Так, - сглотнув подступивший к горлу комок, произнес юноша. - Если не считать пореза на виске, с тобою вроде всё в порядке. - Рад это слышать, - усмехнулся альфаи. - А можно, теперь я тебя осмотрю? - Можно, - согласился Кирилл. - Только осторожно. Отнесешь меня туда, где помельче? Не говоря ни слова, Арбари кивнул. Но перед тем, как выполнить просьбу юноши, он, не разжимая объятий, несколько раз присел, погружая Кирилла в воду почти по самую шею. И хотя вода была немного прохладной, но на контрасте с горячим телом альфаи, к которому юноша был прижат, это действие показалось ему приятным и даже возбуждающим. Перенеся пару поближе к бортику бассейна, Арбари опустил его ногами на мраморное дно и принялся омывать его тело. Параллельно с этим он внимательно осматривал каждое подозрительное пятнышко на предмет синяков и ссадин, но кроме содранных локтей всё остальное на коже юноши оказалось лишь прилипшей к коже грязью. Место заражения на правом предплечье тоже не выглядело пострадавшим — порезы были равномерно припухшими, но кожа вокруг них была чистой, без высыпаний или кровоподтеков. - Кажется, ты тоже не пострадал, - хриплым от возбуждения голосом произнес Арбари, когда с осмотром было покончено. Посмотрев ему в область паха, юноша увидел, что член альфаи налился кровью и, словно большая толстая змея, покачивается между его чуть расставленных в стороны ног. Это зрелище показалось Кириллу настолько возбуждающим и завораживающе прекрасным, что, не сдержавшись, он положил свою ладонь на горячую плоть Арбари и легонько ее сжал. - Но кое-что мы, похоже, всё-таки пропустили, - прошептал он, чувствуя, как пульсирует пенис альфаи в его руке. Разжав ладонь, Кирилл нежно провел кончиками пальцев от мошонки до дырочки на головке и, подхватив капельку выступившей смазки, отправил ее себе в рот. Капелька была солоноватой и терпкой на вкус, но, почувствовав ее на своем языке, Кирилл испытал такое удовольствие, словно бы это его, а не альфаи, сейчас приласкали за возбужденное естество. От вида того, что вытворяет его пара, Арбари хрипло зарычал. Его зрачки расширились от возбуждения, а раздразненный пенис дернулся и приподнялся еще выше. И глядя на это великолепие, Кирилл решился. Он медленно опустился перед Арбари на колени и, положив свои ладони ему на бедра, припал к покрасневшей головке поцелуем. - Арки-ири, - хрипло простонал Арбари над его головой. - Что же ты со мной делаешь? От возбуждения запах мужчины снова изменился и усилился, как в момент их единения у лесного источника, и, вдохнув его, юноша довольно заурчал. - Ничего особенного, - улыбнувшись, тихо отозвался он, переводя свои ладони с бедер пары на основание его пениса и мошонку. - Просто провожу медицинский осмотр. Нам же надо убедиться, что и эта часть тебя тоже не пострадала. Договорив свою речь, Кирилл снова приблизился к паху мужчины и влажно прошелся по головке своим языком. От ощущений, которые возникли при этом в его теле, юноша не смог сдержать стона — казалось, что в этот момент по его собственному пенису кто-то точно так же, как и он сам, провел языком. И это было настолько ошеломительно и приятно, что удержаться от продолжения ласки парень уже не смог бы, даже если бы Арбари его об этом попросил. Но мужчина и не думал этого делать. Вместо этого он положил свои ладони Кириллу на плечи и принялся нежно его поглаживать, словно благодаря за доставляемое ему удовольствие. Слизнув новую капельку смазки, выступившей из дырочки уретры, Кирилл удовлетворенно причмокнул и принялся кончиком языка щекотать бороздку уздечки. И в тот же миг его пенис пронзило настолько острым удовольствием, что, невольно застонав, парню пришлось с силой сжать его ладонью, чтобы позорно не кончить раньше времени. - Эй, полегче, - с укоризной в голосе одернул его Арбари. - Я ведь всё чувствую. Твоя боль — это моя боль, так что не делай так больше. - Но ведь тогда я кончу, - попытался оправдать свой поступок Кирилл. - Ну и что в этом плохого? - улыбнулся альфаи. - Я ведь испытываю точно такое же удовольствие, как и ты. Если хочешь продлить приятные ощущения, просто контролируй свои действия. Закрой глаза и расслабься, и тогда ты станешь мной, а я - тобой. - Ладно, сейчас попробую, - согласился юноша и, закрыв глаза, снова припал к пенису альфаи губами. Теперь он старался действовать менее напористо, чем в начале, и опираться на свои собственные ощущения. Приподняв ладонью ствол, для начала Кирилл прошелся влажными поцелуями от ямочки на основании мошонки до головки, затем повторил этот путь языком, а после, погрузив горячую головку пениса в свой рот, принялся с наслаждением его посасывать. «Опасную зону» на уздечке он старался лишний раз не стимулировать, но даже этих действий хватило с лихвой, чтобы его собственный член запульсировал и возбужденно приподнялся из воды. «Как же хорошо», - тихо поскуливая, думал он, вновь и вновь насаживаясь головой на горячую, упругую плоть. - «Еще немного, и я сам кончу». Одновременно с этим он проводил ладонью по влажному от его слюны стволу пениса, а второй — нежно массировал яички в теплом мешочке мошонки. - Да-а, - стонал Арбари под его руками, легонько толкаясь бедрами навстречу горячему рту юноши. Одну из своих рук он перевел с его плеча на затылок и, пока Кирилл ласкал его плоть, массировал кончиками пальцев чувствительные местечки за его ушами. - Ха-а, - жарко выдохнул юноша, приоткрывая рот и выпуская из его влажного плена головку пениса. От ласки Кирилла она еще больше раскраснелась и поблескивала в приглушенном свете капельками слюны. - Арбари, какой же ты вкусный. В прошлый раз я такого не ощущал, - произнес он охрипшим голосом и снова прошелся кончиком языка по дырочке уретры, с наслаждением слизывая выделяющуюся из нее смазку. - Это всё из-за «уз», - отозвался альфаи, потираясь возбужденной плотью о губы своей пары. - Всё кажется острее и еще приятнее, чем было раньше. Вкус, запах, ощущения... А что будет в твой «оми-рини»... Ммм... - и Арбари мечтательно заулыбался. - Уже не терпится это попробовать, - рассмеялся Кирилл и, высунув кончик языка, пощекотал им то самое «опасное местечко» на пенисе альфаи. - Арки-ири, - простонал тот и толкнулся бедрами навстречу. С каждым мгновением их совместное удовольствие становилось все сильней и сильней, и вскоре, запрокинув голову назад и протяжно, громко застонав, Арбари выплеснулся в приоткрытый рот юноши. А тот, в свою очередь, почувствовав на своем языке горячую соль чужого семени, не смог больше сдерживаться и, прикоснувшись к головке своего пениса рукой, излился в нее следом за своим мужчиной. - Да-а, - простонали они почти одновременно и, взглянув друг другу в глаза, довольно заулыбались. - Это было потрясающе, - выдохнул Арбари и, поднеся ладонь Кирилла к своему рту, принялся с упоением вылизывать ее содержимое. - Даже лучше, чем в прошлый раз. Может быть, теперь я тебя приласкаю? -предложил мужчина и со смесью надежды и лукавства посмотрел в глаза своему оми. - Я бы с радостью, - рассмеялся Кирилл, - но ты не забывай, где мы находимся, - и он обвел взглядом царящий вокруг бассейна беспорядок. - В храме — бардак, все уцелевшие книги валяются снаружи, а в одной из комнат заперт неизвестный маньяк, который, когда очнется, вполне возможно, снова попытается нас убить. - Ну-у, - задумчиво протянул альфаи, так и не выпустив ладонь юноши из своей руки, - маньяк сейчас не опасен, книги мы еще успеем занести, а на беспорядок можно пока закрыть глаза. Мы же всё равно не собирались здесь оставаться и уехать завтра... - Да? - перебил его Кирилл, ехидно улыбаясь. - А этого типа куда мы денем? Он же буйный! И добраться до лесного дома нам не даст! Нет, - уверенно заявил он, поднимаясь с колен и увлекая альфаи к тому месту, где была брошена их одежда. - Нам волей-неволей придется остаться здесь, пока мы не утихомирим этого субъекта, - покинув бассейн, юноша натянул на свои ноги полусапожки и, не утруждая себя одеванием, побрел на выход из храма. - Аркири, ты куда? А одеться? - удивленно поинтересовался Арбари, любуясь видом упругих ягодиц удаляющегося от него оми. - Всё равно я мокрый, - отозвался тот, даже не обернувшись. - Снаружи просохну и оденусь. В седельной сумке должна быть чистая туника, так что сразу в нее и облачусь. Дойдя до двери, он приоткрыл ее и настороженно выглянул. Но, не увидев никого, кроме их стреноженных лошадей, выскользнул наружу, оставив альфаи одного разбираться со своей одеждой. - «Узы»... - загадочно прошептал Арбари ему вслед, радостно улыбаясь. - Я же говорил, что ты изменишься, - и, посмотрев на лежащий у его ног ворох одежды, принялся одеваться. *** Когда же Арбари вышел из храма на поляну, то Кирилл, к его удивлению и досаде, оказался уже полностью одетым. Сидя на корточках возле сложенных стопкой книг, он листал самую большую из них и тихо шептал себе что-то под нос. Обернувшись на спускающегося по ступеням альфаи, юноша улыбнулся и махнул ему рукой, давая знак приблизиться. - Арбари, смотри, похоже, это рукопись о лекарственных травах, - радостно произнес он, поднимаясь на ноги с книгой в руках. - Некоторые страницы сильно испорчены, но на остальных видны изображения трав и пояснения к ним. А ну-ка, глянь. Может, ты разберешь, что здесь написано, - и юноша протянул ему толстый фолиант в обгоревшем кожаном переплете. Взяв его в руки, альфаи пролистал том до середины и углубился в чтение. Пробежавшись взглядом по обеим страницам, он перевернул один лист, потом второй и третий, а затем, взглянув на Кирилла, расплылся в широкой улыбке. - Похоже, это то, что нам нужно, - ответил Арбари. В качестве доказательства он ткнул пальцем в изображение какого-то растения и зачитал вслух. - «Зэрикус простой. Стебли прямые, в верхней части разветвленные, листья овальные, туповатые, с обильными просвечивающими точками. Во время цветения густо покрывается желтыми цветками. Цветы, размятые в пальцах, красят их в фиолетовый цвет. Вкус растения терпкий, запах нежный. Цветет с конца голубого луноцвета до середины красного. Целебными свойствами обладает вся его верхняя часть, выше корня. Отвар из него помогает при болях в животе и над лоном, повышает аппетит, устраняет недержание и останавливает кровотечение из десен...» - А ну-ка, а ну-ка, - встрепенулся Кирилл, услышав в описание растения нечто знакомое. - Это очень похоже на одну траву, которая растет в моих землях. «Зверобой обыкновенный» называется. Забрав у альфаи книгу, юноша внимательно всмотрелся в нарисованное растение и радостно вскрикнул: - Точно! Это он и есть. Пролистав вперед несколько страниц, он указал мужчине на еще одно растение и взволновано попросил: - Вот этот цветок тоже кажется мне знакомым. Прочитай, пожалуйста. - «Леонурус, - зачитал Арбари, всматриваясь в мелкие заковыристые иероглифы, написанные рядом с изображением указанной травы. - Из короткого корневища образуется несколько прямостоячих, полых внутри стеблей, красновато-фиолетового цвета. Листья на черешках расположены супротивно, они густо опушены и по краям пильчатые. Цветки мелкие, бледно-красные. Цветет с голубого луноцвета до фиолетового. Лечебными свойствами обладает выжатый из него сок, но можно использовать и отвар из его высушенных стеблей и цветков. Улучшает сон, избавляет от дурных мыслей, страхов и тревоги, успокаивает оми в период «оми-рини», облегчает боль в груди...» - Так и знал! - обрадованно выдохнул Кирилл, захлопывая книгу и прижимая ее к своей груди. - Это пустырник! В наших краях он применяется как успокоительное средство. Вот только объясни мне, что за голубой, красный и фиолетовый луноцветы имелись в виду. - А разве ты не знаешь? - удивился Арбари. - Луноцвет ведь именно потому так и называется, что луна постоянно меняет свой цвет от розового до белого, и так десять раз. Белолуние считается началом отсчета нового арашдана, а его первый арн — большим праздником. - А-а, - задумчиво протянул Кирилл. - Как у нас «Новый год». Тогда ясно. А я еще гадал, почему такое странное название. - Ну ты даешь, - покачал головой Арбари и, запустив ладонь в волосы юноши, укоризненно потрепал его по голове. - Это же любой ребенок знает. - Просто там, откуда я родом, всё совсем иначе, - попытался оправдаться Кирилл и, схватив альфаи за запястье, вынырнул из-под его руки. - У нас каждый луноцвет имеет свое собственное название: январь, февраль, март, апрель... И их не десять, а двенадцать. - Слишком сложно и запутанно, - наморщил нос мужчина, выслушав неизвестные для него названия на русском языке. - Зачем так мудрить, если можно просто взглянуть на небо и по цвету луны определить, какой конкретно сейчас луноцвет. - Ну, да, ты прав, - невольно согласился юноша. О том, что у него на родине луна всегда имеет один цвет, бледно-желтый, он упоминать не стал, иначе бы Арбари сразу догадался, что Кирилл пришел не просто «издалека», а вообще из другого мира. - Так выходит, что сейчас голубой луноцвет, и пустырник, то есть «Леонурус», как раз должен цвести. Давай его поищем, - предложил парень и обвел взглядом растущие вокруг них травы. - И если мы его найдем, то сможем опробовать его на нашем таинственном пленнике... *** Чтобы как можно быстрее отыскать нужное им растение, пара решила разделиться: Арбари искал по правую сторону от тропы, ведущей к храму, а Кирилл - по левую. Пока юноша выискивал пустырник, ему попалось еще несколько трав, знакомых ему из прежней жизни: подорожник, мята, ромашка лекарственная и мелисса. Поскольку последняя тоже обладала выраженными успокоительными свойствами и могла быть использована без предварительной высушки, юноша сорвал несколько ее веточек и постарался запомнить, на каком участке поляны она растет. Пустырник он смог отыскать спустя примерно полчаса от начала поисков. Это растение нашлось уже на самой окраине поляны, недалеко от кромки леса, где оно росло на небольшом участке в виде узкой полосы. Обрадовано вскрикнув, Кирилл помахал обернувшемуся к нему альфаи и принялся обрывать длинные стебли. - Это оно? - настороженно поинтересовался мужчина, подойдя к паре. - Выглядит подозрительно, - сорвав один из стеблей, он осторожно принюхался и тут же чихнул. - Ну и запах... Ты уверен, что этот цветок точно успокаивает, а не возбуждает? - Уверен, - отозвался Кирилл. Он успел сорвать уже целую охапку вытянутых стеблей, усыпанных мелкими красноватыми цветками, и был явно этим доволен. - Наши старики просто жить не могут без настойки из этого растения. Чуть понервничают, так сразу капают себе в стаканчик и пьют. Но если ты сомневаешься, я могу опробовать ее действие на себе. - Нет уж! - возразил альфаи и забрал из рук юноши собранный им «букет». - Попробуем для начала на мне и, если я успокоюсь, то будем поить этой травой нашего «буйного», пока он не придет в чувства. *** Вернувшись в храм, пара наведалась в ту комнату, где в прошлый раз Кирилл видел заброшенную лабораторию. Но все шкафы в ней оказались перевернуты, а стеклянная посуда почти полностью уничтожена. Уцелела только одна небольшая колба вытянутой формы, да деревянные доски для измельчения трав, так что паре ничего не оставалось, кроме как, прихватив их с собой, вернуться обратно в холл. - Ну, ничего, - вздохнул Кирилл, осматривая помещение. - Зато здесь бассейн с водой и места много. Подойдя к одному из поваленных столиков, он перевернул его обратно на ножки. - Вот этот стол, я думаю, подойдет. Сейчас вымою его, и всё приготовлю. Одолжишь мне свой нож? - Да, держи, - кивнул Арбари и, вытащив из голенища маленький ножик, вложил его рукоять в протянутую юношей ладонь. - А пока ты будешь готовить снадобье, я схожу, расседлаю лошадей и занесу наши вещи с книгами, а потом поищу комнату, где бы мы смогли переночевать. - Хорошо, - согласился юноша. - Я думаю, это не займет много времени. Разделившись, каждый из них принялся за свое дело. Пока Арбари занимался лошадьми и приготовлениями к предстоящей ночи, Кирилл вымыл стол, найденные ими дощечки и колбу, затем вымыл стебли пустырника и мелко их нарезал. Уложив измельченную травку в чистый носовой платок, он выдавил ее сок в колбу и, поднеся ее горлышко к носу, осторожно понюхал. Если бы к полученному зелью можно было добавить хоть немного спирта, пахло бы точно так же, как и обычная настойка пустырника, до боли знакомая любому пожилому человеку с Земли. Украдкой обернувшись на выход из храма, где периодически мелькала высокая фигура его альфаи, Кирилл опустил в полученный сок кончик мизинца, а затем быстро его облизал. Жидкость на вкус оказалась горькой и невкусной, но ощущения после нее были примерно такими же, как и после употребления пустырника — мысли в голове замедлились, веки стали тяжелыми и захотелось спать. - Похоже, получилось, - довольно улыбнулся юноша, закупоривая горлышко мензурки скрученным в виде затычки платком. - Надеюсь, это хоть немного, но поможет. Дождавшись, когда Арбари закончит со своими делами, Кирилл показал приготовленный им сок и пояснил: - Надо будет добавить ее в воду и давать три раза в день. - Ты думаешь, поможет? Давай я попробую... - начал было альфаи, но юноша покачал головой. - Не нужно, - возразил он, пытаясь подавить зевок. - Только не ругайся, но я его успел попробовать и, как видишь, спокоен и хочу спать. - Ах ты, маленький... - тут же вскинулся Арбари и рассерженно сжал кулаки. Но вместо того, чтобы стукнуть им по столу или по упрямой голове своего оми, он сжал Кирилла в объятиях и больно прикусил за шею. Укус пришелся именно в то местечко, где Арбари еще утром оставлял свою метку, и от этих болезненно-приятных ощущений юноша невольно задрожал. - Арбари, - проскулил он, чувствуя, как от места укуса по его шее расползаются сонмы мурашек, а в паху становится горячо и тесно. - Я больше не буду... Обещаю... - Ты уже давал мне свое обещание не самовольничать, - прорычал разозленный альфаи, отпустив кожу на шее юноши. - А сам только и делаешь, что рискуешь собой. Но больше я терпеть этого не намерен! Взвалив парня на свое плечо, он потащил его в сторону приготовленной им для ночлега комнаты и, зайдя в нее, скинул брыкающегося юношу на расстеленную кровать. - Сейчас я покажу тебе, кто в нашей паре старший! - заявил он, стягивая с Кирилла штаны вместе с сапогами и обнажая его розовый округлый зад. - Ты — оми, а я — твой альфаи. И рисковать своим здоровьем должен именно я! Понимаешь? Я и так позволил тебе заразить себя тармууни. Но это был первый и последний раз, когда я разрешил тебе пойти на риск. Сев на кровать, он уложил юношу себе на колени задом кверху и занес для удара ладонь. - Неужели ты сможешь меня ударить? - неверяще произнес Кирилл дрогнувшим голосом. - А как же наши «узы»? Ты же говорил, что любишь и обещал защищать... - Вот потому, что люблю и обещал защищать, я и должен тебя наказать, - отозвался Арбари и, больше не сомневаясь, нанес первый хлесткий шлепок по поджавшимся от страха ягодицам своего оми. Не ожидавший этого юноша громко вскрикнул и попытался уползти, но альфаи держал его крепко и не позволил сбежать. Убрав руку с его зада, мужчина полюбовался на оставленный им розовый след и удовлетворенно хмыкнул. - Не бойся, наказание будет недолгим. Но я очень надеюсь, что запомнишь ты его на всю свою жизнь. Он наносил шлепки быстро и хлестко, не причиняя особой боли, но в то же время достаточно сильно, чтобы Кирилл смог понять, кто в их паре главный и кого следует слушаться. Закончив с одной ягодицей, Арбари перешел на следующую, а затем принялся шлепать по обеим половинкам одновременно. От наносимых ему ударов юноше было не столько больно, сколько немного обидно и необычно. Под ладонью мужчины его ягодицы заполыхали огнем, который, устремившись в расселину между половинками, защекотал дырочку и начал проникать внутрь. - Я же хотел, как лучше, - пытался выкрутиться он. - Я люблю тебя и не хотел, чтобы ты рисковал. Арбари, ну хватит уже! Мне же больно! Услышав крик оми, альфаи ненадолго замер, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, а затем положил ладонь на полыхающие огнем ягодицы и нежно погладил. - Тебе же сейчас на самом деле не больно, - тихо произнес он, поглаживая пальцами бороздку между раскрасневшимися половинками и слегка дотрагиваясь до дырочки. - Зачем же обманываешь? Или хочешь, чтобы я продолжил твое наказание по-другому? Хорошо... Уложив Кирилла на кровать грудью на подушку, Арбари приподнял его за бедра и заставил упереться коленями в постель. - Стой так, - приказал он, наклонившись к уху своего оми. - Иначе снова отшлепаю, - и в качестве доказательства своих слов отвесил звонкий шлепок по выпяченному кверху заду. - Хорошо, - пообещал юноша и, закусив зубами кончик наволочки, приготовился к новому для него наказанию. Но вместо того, чтобы снова ударить или ущипнуть, альфаи развел ягодицы оми в стороны и провел по расселине своим горячим языком. - Арбари! Ты что творишь! Там же грязно! - вскрикнул Кирилл и попытался увильнуть задом от ласкающего его языка, но альфаи лишь усилил свою хватку и грозно прорычал: - А ну лежи смирно! На твоем теле нет ни одного грязного места! И если я что-то делаю, то, значит, и сам этого хочу. От последовавшего вслед за этим укуса в одну из половинок, юноша вздрогнул и тихо заскулил. - Хорошо, я буду послушным. Только не проникай в меня до конца... пожалуйста... Я не должен пока беременеть. - Не бойся, - успокоил его альфаи. - Это мы оставим до твоего «оми-рини». А пока расслабься и прогнись... И тогда нам обоим будет очень приятно... Арбари был полностью прав, когда утверждал, что это «наказание» запомнится Кириллу надолго. Ведь юноша даже и представить не мог, что подобного рода ласка может быть настолько приятна и чувственна. Мужчина ласкал его языком долго и с большим удовольствием. Он то влажно проходился по расселине между ягодицами языком, то щекотал его кончиком сжавшуюся розовую звездочку ануса, рождая в нем невероятно приятные и необычные ощущения. Казалось, что от колечка мышц вглубь его тела тянется горячая нить, которая, достигнув невидимой точки, вызывает в ней пульсацию и ощущение огня. И чем быстрее и жарче Арбари проходился по дырочке юноши своим языком, тем больше становилась эта невидимая точка. Она трепетала и сжималась в такт с ласкающей ее плотью альфаи, и от этого Кириллу становилось так хорошо, что он, прикрыв от удовольствия веки, только и мог, что тихо стонать и умолять Арбари не останавливаться. Но альфаи показалось этого мало. Запустив руку между расставленных в стороны бедер Кирилла, он принялся ритмично надавливать и поглаживать маленький мешочек на основании его пениса, нежно перекатывать спрятанное в нем единственное «яичко» и чувственно проводить по возбужденно стоящему стволу. Достигнув головки, он размазал по ней сочащуюся из дырочки смазку и принялся потирать подушечкой пальца вдоль линии уздечки. От этих столь откровенных прикосновений к самым чувствительным местам своего тела, Кирилл задрожал и выгнулся, раскрываясь еще больше. - Арбари, - хрипло простонал он. - Пожалуйста... Еще... И Арбари, не произнося ни слова, выполнял его просьбу вновь и вновь. Кончик его языка проходился по сжимающейся дырочке юноши, а пальцы руки скользили по пенису и нежно массировали влажную головку. «Вот так, мой хороший», - словно наяву слышал Кирилл голос своего альфаи у себя в голове. - «Расслабься. Будь послушным. Позволь получить удовольствие и себе, и мне...» И юноша делал всё, что просил его этот голос. Он расслабился и отдался, раскрылся навстречу и растворился в даруемой ему ласке. Тихонько поскуливая и шепча имя любимого, он толкался ягодицами ему навстречу и чувствовал, что именно так и должно быть всегда: Кирилл должен быть оми, а Арбари — его альфаи. Он должен взращивать в себе новую жизнь, а альфаи — ее в нем зарождать и всячески оберегать. Осознав это до конца, Кирилл ощутил себя таким счастливым, что громко застонал и выплеснулся в скользящую по его пенису ладонь, не в силах больше сдерживаться. - Умничка, - похвалил его Арбари, позволяя юноше расслабленно растянуться на постели. - Ты всё понял правильно. Поднеся к своему рту ладонь, он слизнул соки своего оми, а затем, переведя взгляд на свой пах, тяжело вздохнул и произнес: - Засыпай, мой оми. Этот день всё равно уже закончился. А я пока сделаю еще пару дел и вернусь к тебе. Накрыв задремавшего юношу походным одеялом, он наклонился и поцеловал его в краешек рта, а затем вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Провалившись в сон, Кирилл уже не видел, что Арбари вернулся к нему только спустя несколько часов, как грустен и задумчив он был и как припухли и покраснели сбитые на его правой кисти костяшки пальцев. Раздевшись догола, он забрался под теплый бочок тихо посапывающего во сне юноши и, обняв его за плечи, зарылся своим лицом в золото его волос. - Я люблю тебя, Аркири, - еле слышно прошептал он. - И никогда не брошу. Ни за что. И я отправлюсь за тобой, даже если ты попытаешься уйти от меня в другой мир...