Спасти и спастись

После того, как Арбари вернулся в город, время для Аркири перестало так медленно тянуться и словно бы полетело вперед. Юноша даже не заметил, как прошел сначала один день, а затем еще один и еще. Оставшиеся работать вместе с ним Ардис, Арсонис, Ариль и Арини всё делали быстро и слаженно, беспокоя лекаря только тогда, когда им было что-то действительно непонятно. Ежедневные прививания и уход за больными, казавшиеся вначале тяжелым трудом, со временем вошли у них в привычку. А когда часть пациентов поправилась настолько, что прививать их уже не требовалось, то работа в термиях и вовсе превратилась в не особо обременительное занятие. После первых семи выздоровевших, через пару дней поправилось еще четверо, затем — шестеро, а через неделю оказалось, что в термиях остались по-настоящему больными только ар-дари из той десятки, за судьбу которой Аркири переживал больше всего. Но и то, их состояние перестало быть тяжелым, и больными они считались только потому, что на их телах еще не все оспинки успели покрыться струпьями. А спасенные лекарем малыши хоть и жаловались на слабость и головокружение при попытках встать с постели, но всё чаще улыбались, а иногда и вовсе пытались подшутить над ухаживающими за ними лекарями. - Ну ничего, скоро и вас я смогу отпустить домой, сорванцы, - борясь со смехом, говорил им Аркири, наблюдая, как детки строят друг другу смешные рожицы. Из-за покрывающих их лица круглых корочек, появившихся на месте оспинок, малыши стали очень походить на больших лягушат, поэтому, когда они кривлялись или озорничали, юноше приходилось прилагать максимум усилий, чтобы сохранять серьезность и не хохотать в полный голос. - Вот вернутся ваши родители из термиев — и вы сразу пойдете домой. - Правда? - обрадованно спрашивали его дети, быстро переглядываясь между собой и расплываясь в счастливых улыбках. - Правда, правда, - кивал им Аркири. - Вчера из лесных термиев в Тиано-Ри-Кваэ вернулась первая сотня ар-дари. Я их лично всех осмотрел, и они полностью здоровы. Так что скоро очередь дойдет и до ваших ати и отцов. Лекарь нисколько не обманывал детей, обещая им скорое воссоединение со своими родителями. С тех пор, как в термии отправились первые привитые им ар-дари, прошло уже шесть дней, и многие из них успели переболеть и полностью вылечиться. Так что Аркири нисколько не был удивлен, когда накануне вечером по городу пронеслись радостные крики о том, что северные ворота подняты, и в Тиано-Ри-Кваэ возвращаются телеги с переболевшими. Юноша помнил, как охваченный радостью он выбежал на улицу вместе с Арбари, совсем позабыв одеться, как полагается стартосу, как ликовали вокруг него жители, приветствуя своих собратьев, и как он лично осматривал всех вернувшихся, чтобы удостовериться в том, что их жизням больше ничего не угрожает. Но кроме единичных струпьев на местах прививок, других признаков, что ар-дари переболели серьезным заболеванием, не было. Увидев светловолосого лекаря, каждый из них преклонял перед ним одно колено и прикасался лбом к его руке, благодаря за исцеление, а после - желал благополучного рождения его малыша. - А откуда все знают, что я жду ребенка? - удивленно поинтересовался Аркири на ухо одного из оми — симпатичного парнишки с собранными в кокетливый хвостик волосами. – У меня ведь еще нет живота. - Так Арвири, пока ухаживал за нами, только об этом и говорил, - признался тот, смущенно улыбаясь. - Все, кто лечится в термиях, уже в курсе, что ты ждешь малыша. Так что не удивляйся, ты еще не раз услышишь подобного рода пожелания. И юноша не обманул: все, кто прибывал в последующие дни из термиев, вместе со словами благодарности действительно чаще всего желали ему успешных родов и появления на свет еще не одного малыша. - Небо, ну почему Арвири не может держать язык за зубами?! - жаловался он Арбари на поведение его ати. - Я ведь только-только вступил в должность стартоса, а вместо одного из правителей все теперь видят во мне беременного оми! - Всё равно бы они узнали. А так, пару луноцветов пообсуждают — и забудут, - утешал его альфаи, который после посвящения юноши в стартосы почти постоянно следовал за ним тенью, помогая не только с больными, но и мысленно обучая его церемониальным фразам, и подсказывая, как правильно себя вести, чтобы не ударить перед ар-дари «в грязь лицом». - Ага, забудут они, как же! – продолжал сетовать оми. – У меня живот с каждым днем становится всё больше, а когда он начнет выпирать из-под туники, то все только и будут, что на него смотреть! - Наденешь мантию – видно не будет, - опять нашел, что сказать по поводу страхов пары альфаи. - Но в ней неудобно! Она слишком длинная, и я постоянно в ней спотыкаюсь! - снова возразил Аркири, вспомнив, как, надев церемониальный наряд в день своего посвящения в стартосы, чуть было не навернулся с лестницы, неудачно наступив на ее край. На этом утверждении Арбари больше не стал ничего говорить. Уже поняв, каким чувствительным и капризным стал за время беременности его оми, он не стал с ним спорить, а, взяв юношу за руку, отвел его в спальню и, вытащив из шкафа обсуждаемую мантию стартоса, просто предложил ее подшить и немного переделать, так чтобы она не мешала Аркири при ходьбе. - Вот видишь? Ничего не будет видно! – заверил Арбари, когда после получаса совместной работы, мантия приобрела должный вид, и еще плоский животик оми был полностью скрыт под ее просторными складками. - Да, ты прав. Когда живот станет больше, буду постоянно ее носить, - улыбнулся оми, поворачиваясь перед зеркалом и рассматривая себя со всех сторон. В церемониальном наряде правителей юноша казался немного старше и строже, что понравилось ему еще тогда, когда он впервые ее надел. Вспоминая тот день, Аркири не мог бы сказать, что церемония посвящения в стартосы носила грандиозный и масштабный характер, хотя и запомнилась оми на всю жизнь. Через пару дней после того, как юноша дал свое согласие Аркимию, его просто вызвали в Храм Истины и, поставив по центру зала в луч света, заставили во всеуслышание поклясться, что он не будет пользоваться своим положением во вред народу ар-дари, будет хранить и защищать Тиано-Ри-Кваэ и думать о благе его жителей, как о самом себе. - Клянусь Небом, Солнцем и Луной, что породили всё сущее! - напоследок громко произнес юноша. - Отныне и навсегда, Я, Аркири, как и все рожденные мной дети, будем преданы всему роду ар-дари и никогда его не предадим! - Да будет так! - громогласно подтвердили его клятву стартосы и единовременно ударили посохами по мраморному полу. - Отныне ты один из нас! И пусть по своему рождению ты являешься оми, но для нас ты равен во всем! Так правь же с честью и достоинством, и никогда не забывай той клятвы, что ты сегодня произнес. А затем Аркимий, как старший из трех стартосов, повесил ему на шею кулон в виде двух сплетенных вместе рук, который был выполнен из солнечного металла и являлся у ар-дари символом власти, и вручил такой же металлический посох, как у каждого из них. - Странно, он совсем нетяжелый, - недоуменно заметил Аркири, взвешивая в руке преподнесенный ему дар. Несмотря на казавшуюся массивность, посох, на удивление, оказался почти невесомым. Переливаясь в падающих на него солнечных лучах всеми цветами радуги, он был теплым и словно бы живым, как если бы юноша держал в своей руке не бездушный металл, а самый настоящий луч света. - Это значит, что правление твое будет легким, - улыбнулся ему Арлан. – Так что если будешь править с умом, Тиано-Ри-Кваэ непременно будет ждать успех и процветание. *** Чтобы поставить на ноги всех больных, находившихся в городе, в общей сложности Аркири понадобилось около десяти дней. К тому времени в Тиано-Ри-Кваэ вернулись почти все привитые ар-дари, но, помня о данной им клятве приехать в лесные термии, выстроенные на месте пепелища, юноша решил всё-таки туда наведаться. - Ты уверен, что сможешь осилить путь? – с опаской в голосе спросил у него Арбари, когда распустив, наконец, по домам всех своих пациентов, лекарь заявил, что намерен утром отправиться в северный лес. – Тебя же постоянно тошнит. Вдруг в дороге тебе станет плохо? - Ничего, съем побольше мелириссы – и тошнить не будет, - отмахнулся от его предупреждения Аркири. - Ага, зато вырвет, - скривился альфаи, припоминая оми уже однажды случившийся инцидент, когда тот, переев на ночь своих любимых стручков, на утро еле добежал до купальни. - Так, Арбари, хватит, - покраснев, словно вареный рак, с упреком произнес Аркири. – Я ведь поклялся, а значит, должен ехать. Иначе моему слову больше никто не поверит. - Ладно, уговорил, - нехотя согласился альфаи. – Но мелириссы не переедай! Несмотря на все опасения Арбари в том, что беременного двойней оми может в пути сильно укачать, дорогу юноша перенес на удивление вполне нормально и просил остановить их жеребца всего лишь пару раз. Да и то, чтобы сходить по нужде. Так что доехали они довольно быстро, и в термиях оказались уже ближе к полудню. - Вот это красота, – восхищенно прошептал Аркири, окидывая взглядом место бывшего пепелища, на котором вместо обгорелых головешек и полуразрушенной площадки для поминального костра, сейчас были выстроены десять красивейших деревянных коттеджей высотою в три этажа и ряд домиков поменьше – по-видимому, конюшни и купальни. Все пространство между постройками, а также от термиев до окружающего их леса, было аккуратно выложено белым камнем, так что, если бы несчастье повторилось, и в одном из термиев начался вдруг пожар, огонь бы не перекинулся ни на соседние дома, ни на деревья. Каждый домик по своему стилю напоминал уже виденные юношей деревянные постройки ар-дари, но в то же время и неуловимо от них отличался, как если бы над постройкой каждого из них работали разные мастера. Так что юноша не удержался от вопроса: – А кто это все проектировал? – спросил он, разворачиваясь в седле лицом к своему альфаи. - Архитекторы прошлого, - пояснил тот. – Отец нашел в Храме Истины чертежи прежних термиев и передал их мне, а уж мы с альфаи и людьми немного подумали над ними и выстроили всё это. Правда, пара домов получилась немного коряво из-за того, что люди долго не могли понять, что и как надо делать. Но потом, когда они разобрались, строительство пошло, как надо. - Коряво? – удивившись, переспросил Аркири. – А ну-ка, покажи мне те дома. - Вон тот и тот, - указал Арбари пальцем на ближайшие к ним пару коттеджей. – Видишь, у одного из них немного перекошена крыша, а у второго слишком маленькие окна? - Нет, не вижу, - покачал головой оми. На взгляд юноши, все дома, включая конюшни и купальни, выглядели просто идеально и вполне бы смогли принять в себя каких-нибудь высокопоставленных чиновников или вельмож. – В любом случае, работа, проделанная ар-дари и людьми, грандиозна! – искренне похвалил он. – И никто за столь короткий срок не смог бы сделать ничего лучше! - Рад слышать из твоих уст столь высокую оценку моих стараний, - разулыбался альфаи и хотел уже припасть к губам любимого поцелуем, но был остановлен громким криком с балкона, мимо которого они как раз проезжали: - Аркири! Аркири приехал! И в тот же миг на балкончики во всех термиях стали выглядывать ар-дари, чтобы лично узнать причину шума. При виде светловолосого лекаря в сопровождении сына стартоса их лица светлели и озарялись улыбками, и вскоре на смену тишине северного леса пришли их выкрики с приветствиями. - Собратья, помните, я обещал, что приеду в термии, когда вылечу всех больных в Тиано-Ри-Кваэ?! – перекрикивая чужие голоса, поинтересовался юноша. – Так вот, я выполнил свое обещание! Смертей больше нет! Все живы и здоровы! - Аро но Кими! – радостно закричали ар-дари ему в ответ и принялись дружно скандировать имя лекаря. - Я думал, что ты уже не приедешь, - честно признался Арвири, подходя вместе с Даном к их жеребцу и помогая юноше спешиться. – Как ты и предупреждал, тармууни после прививки течет очень быстро. Так что в термиях, как видишь, осталось совсем немного больных, чтобы тебе показать. - Ну, так это же хорошо, - улыбнулся в ответ лекарь и, подмигнув Дану, сунул ему в руки конверт от Арини, который молодой оми слезно просил его передать, когда узнал, что Аркири собирается поехать в термии. В день, когда в северный лес должны были отправиться первые повозки с привитыми, пара решила разделиться: Арини остался в городе, помогать с больными, а Дан, чтобы искупить свою вину за сделанный им поджог, поехал в термии вместе с Арвири, Аррани и Аррати. За время, что они были в разлуке, на юного оми было страшно смотреть. Он так тосковал по своей паре, что часто отказывался от еды, и Аркири буквально насильно приходилось его кормить, втайне от юноши подмешивая ему в еду успокоительные травки. - С ними обоими все в порядке, - шепнул Аркири на ухо альфаи, когда тот, взглянув на протянутый ему конверт, настороженно нахмурил брови. И услышав это, глаза мужчины радостно заблестели, а сам он расплылся в счастливой улыбке. Как Арвири и сказал, в термиях осталось совсем мало пациентов – всего пятьдесят из тех пяти сотен, что были привиты в городе. Но все они уже были почти здоровы и со дня на день готовились к отправке домой. - Это было что-то ужасное, - делился пожилой оми с приехавшей парой своими воспоминаниями о первых днях работы в термиях. – Только представь, сотни ар-дари и все покрыты красными пятнами и лихорадят! Если честно, поначалу я даже усомнился в твоих словах и думал, что начнутся новые смерти. Но нет, - облегченно выдохнул Арвири, сменив выражение лица с «трагичного ужаса» на «Слава Богу, пронесло!» - Жар держался всего три-четыре арна, а потом спадал, пятна бледнели, а те волдыри, что проступали на местах прививок, как ты и предупреждал, покрывались корочками. - Извини, что заставил пройти тебя через всё это, - искренне попросил прощения Аркири, понимая, что заставил пройти немолодого уже оми через настоящий ад. - Не извиняйся, Аркири, - покачал головой тот, кладя руку ему на плечо и успокаивая, чтобы юноша за него не переживал. – Я знал, на что иду и ни о чем не жалею. Зато приобретенного мною опыта хватит, чтобы обучить не одно поколение молодых лекарей. - Кстати, об обучении, - тут же вскинулся парень, и его глаза воодушевленно заблестели. – Есть у меня одна идея… Те два дня, которые были необходимы для полного излечения остававшихся в термиях больных, юноша потратил не только на общение с пациентами. Вместе с Арбари они отправились в Храм на поляне жизни, а затем обсудили с Арвири и другими его помощниками свой план по его восстановлению, а также тех старинных рукописей, что еще хранились там и были сейчас в довольно плачевном состоянии. - Их надо все переписать, - говорил Аркири пожилому оми, осторожно переворачивая полуистлевшие от времени листы и силясь разобрать закорючки, которыми они были испещрены. – Я бы занялся этим и сам, но совсем не понимаю, что здесь написано. - Что? Ты не умеешь читать? – удивленно вскинул брови Арвири. – Ну, так я тебя быстро научу, в этом же нет ничего сложного! Будем переписывать книги вместе, а заодно и учиться. - Отлично, - заулыбался юноша, в предвкушении потирая руки. – Я, как научусь писать, сразу возьмусь за написание новых книг и учебников. Ведь те знания, которыми я обладаю, для ар-дари будут поистине бесценными. - Я смотрю, Аркимий не прогадал, сделав тебя стартосом, - оценил его рвение пожилой оми, довольно улыбаясь. – Чувствую, что под твоим руководством в Тиано-Ри-Кваэ, как и во всей долине Аро Тамине, скоро грядут грандиозные перемены… *** Вот так совершенно незаметно, в повседневных заботах и неутомительной суете для Аркири пролетело еще шесть луноцветов. Полностью освоившись в роли стартоса белого города, он постепенно восстановил уничтоженную в нем эпидемией дархабари медицину, привел в порядок все Храмы и лечебницы и принялся за обучение лекарей тому, что когда-то и сам изучал, будучи молодым, непутевым студентом медицинского университета. Несмотря на то, что с каждым новым луноцветом его живот становился всё больше, а плоская когда-то грудь немного увеличилась и округлилась, словно у девочки-подростка, никто из ар-дари, с которыми юноше доводилось общаться, особо на это внимания не обращал и не тыкал в него осуждающе пальцем. И дело было не в том, что ставшая уже привычной для оми белая мантия сглаживала все изменения в его внешности. Просто все жители Тиано-Ри-Кваэ искренне полюбили своего молодого, светловолосого стартоса и гордились тем, что, несмотря на свою беременность, он не сидел дома, как остальные оми в его положении, а занимался делами города и всеми силами пытался ему помочь. Поэтому, чувствуя их негласную поддержку и участие, Аркири вскоре и сам перестал об этом переживать. Расслабившись и полностью приняв свою сущность, он с интересом прислушивался к изменениям, происходившим с его организмом, и вскоре понял, почему же ар-дари считают беременность таким большим счастьем. Это произошло с ним в тот момент, когда, положив ладонь себе на живот, оми почувствовал, как в нее ударилась маленькая пяточка! И это было для него так неожиданно, ошеломительно и незабываемо прекрасно, что с испытанным им в этот момент чувством блаженства не смог бы сравниться даже самый яркий оргазм во время его близости с альфаи! Именно тогда Аркири и понял, что же это такое - настоящее счастье! Оно было не во власти, признании и уважении, которые лекарь получил, став правителем города. Нет! Оно было в этом маленьком чуде – почувствовать и понять, что в этом теле ты уже не один, что в твоем чреве сейчас растет продолжение тебя и твоего мужчины, которого ты любишь по-настоящему. Любишь искренне и от всей души. Без фальши, притворства или желания выгоды… И осознав это, Аркири тоже стал счастлив и перестал бояться того дня, когда его малыши должны будут появиться на свет… *** Как и предсказывал Арбари, это случилось на белолуние – в месяц, когда луна на небе приобрела молочно-белый цвет, и все ар-дари праздновали наступление нового года. К этому времени Тиано-Ри-Кваэ полностью преобразился, и уже ничто в нем не напоминало о той страшной трагедии, что переживали его жители еще несколько месяцев назад. Повсюду были развешаны разноцветные гирлянды, икебаны из живых и высушенных цветов, кадки на улицах пестрели разросшимися зелеными кустиками и миниатюрными деревцами, а на балконах и подоконниках почти всех домов было зажжено множество свечей и ажурных фонариков. И даже те дома, что лишились своих владельцев и пока не были заселены, уже не казались такими устрашающе пустыми и бездушными. С их стен и дверей были стерты изображения перечеркнутого солнца, а благодаря тому, что стартосы приказали украсить гирляндами и их, дома приобрели более приветливый и дружелюбный вид, не давая горожанам больше повода предаваться грустным воспоминаниям. Согласно многолетней традиции, на десятый арн белого луноцвета на площади у Храма Истины всегда устраивалось общегородское торжество, на котором все не связанные узами оми танцевали перед альфаи танец с зажженными свечами, а те в свою очередь демонстрировали им свое мужество и храбрость, сражаясь между собой в импровизированных боях. Так было и в этот раз. Стоя на верхних ступенях Храма рядом с остальными стартосами и затаив дыхание от восторга, Аркири наблюдал за тем, с какой грацией и изяществом двигаются перед ними молодые красивые юноши, обряженные в летящие разноцветные шелка. Как красиво, плавно и легко, словно крылья лебедей, поднимаются к небу их руки, сжимающие зажженные свечи, и как дружно поют ар-дари, поддерживая юных соплеменников в их стремлении обрести свою пару. Облаченный в просторный церемониальный наряд, отделанный переливающимися в лунном свете драгоценными камнями, юноша был готов и сам спуститься сейчас по ступеням и станцевать с этими милыми созданиями, казавшимися в ночи сказочными нимфами. Но, к сожалению, скрытый под его мантией живот стал уже очень большим и тяжелым, так что единственное, что мог позволить себе оми в этот момент – это тихо подпевать и отстукивать ступнею ритм в такт с танцующими. «Тихо, тихо, малыши, не надо устраивать в моем животе пляски, - положив ладони себе на живот, мысленно обращался он к своим детям, которые, словно бы тоже слыша музыку, то и дело пинали его ножками изнутри. – Скоро на площадь выйдет ваш папочка и покажет всем, какой он мужественный и сильный альфаи». И действительно. Как только юные оми закончили танцевать свой танец и, затушив свечи, разошлись по периметру площади, на освободившееся после них место начали выходить полуобнаженные мужчины. Чтобы не помешать во время боя, их длинные темные волосы были заплетены в особые прически из множества косичек, скрепленных в высокий хвост на затылке. И вместе с черными кожаными штанами и высокими сапогами, в которые альфаи были облачены, это придавало ар-дарским воинам особый, дерзкий и опасный вид. Поприветствовав дружным выкриком стартосов и всех жителей Тиано-Ри-Кваэ, которые пришли в эту ночь отпраздновать наступление нового арашдана, альфаи разбились по парам и начали свое сражение. Сначала они бились на деревянных посохах, затем на деревянных мечах и кинжалах, а после, отложив оружие в сторону, схлестнулись в рукопашном бою. «Смотрите, детки, какой у вас отец, - с гордостью выговаривал про себя Аркири, следя за тем, как Арбари ловко расправляется со всеми своими соперниками. – Всех раскидал, словно маленьких котят. Вы обязательно будете такими же, когда вырастете!» И словно бы в подтверждение его слов в живот оми изнутри снова ударила маленькая ручка. «Вот, вот, я же говорю», - улыбнулся юноша и нежно погладил ладонью по низу живота, успокаивая своих расшалившихся чад. - Итак! – громогласно провозгласил Артириес, стоявший по правую руку от Аркири. – В праздничных белолунных боях победителем снова стал Арбари! Поднимись же по ступеням Храма Истины, о сильнейший из сильных, чтобы стартосы могли тебя наградить! Полностью уверенный в том, что его альфаи победит всех и в этом году, Аркири заранее переговорил со стартосами и уговорил их на этот раз дарить победителю что-нибудь другое, а не привычные сабли и кинжалы, которые, к слову, вешать в их спальне уже было некуда. Прислушавшись к его словам и немного поспорив, правители нехотя, но согласились. Поэтому, когда Арбари поднялся к ним по ступеням, ему вручили не оружие, а полезные и дорогие вещи, о которых альфаи втайне мечтал. «Интересно, как это они догадались? – довольно улыбаясь во все свои тридцать два зуба, мысленно поинтересовался у оми мужчина. – Я уж, честно говоря, думал, нарочно проиграть в этом году, чтобы снова не тащить домой эти ненужные железки». «Ну, даже не знаю», - отозвался Аркири, скромно потупив взгляд, и как бы невзначай шаркнул ногой по белокаменной ступени. Когда же очередь награждать победителя дошла и до него, юноша снял с левой руки маленький, расшитый бисером мешочек, который был привязан красной ленточкой к его запястью, и протянул его Арбари. - Помнишь, еще в самом начале нашего знакомства я рассказал тебе, как скрепляют свои узы пары в наших землях? – лукаво улыбаясь, спросил он, прежде чем альфаи успел увидеть преподнесенный ему дар. - Помню, - улыбнулся мужчина, раскрывая мешочек и высыпая его содержимое себе на ладонь. – Ты говорил, что они обмениваются кольцами, - и, разжав пальцы, Арбари продемонстрировал всем любопытным два нешироких обручальных кольца. Выполненные, как и выкованные альфаи браслеты, из солнечного металла, они мягко мерцали в падающем на них лунном свете белыми искрами и привлекали всеобщий взгляд своей простой, но изящной красотой. – Аро но Кими, любимый, - искренне поблагодарил Арбари пару, надевая одно из колец сначала ему на безымянный палец правой руки, а затем и себе. – Это лучший из всех подарков, что мне когда-либо преподносили. - Да? – удивленно приподняв брови, переспросил оми, хитро улыбаясь. – А как же еще вот эти два подарочка? – поинтересовался он и погладил ладонью по своему большому, тяжелому животу. - Ну, эти двое вне конкуренции, - расхохотался альфаи, становясь перед своим светловолосым стартосом на колени и нежно целуя его руки и живот. – За этот подарок я буду благодарить тебя всю свою жизнь, - честно признался он, а затем, понизив голос, чтобы его мог услышать только Аркири, тихо прошептал: - И начну уже сегодня ночью. Когда церемониальная часть праздника завершилась, и Аркири было разрешено покинуть ступени Храма Истины, пара, взявшись за руки, незаметно вернулась домой и, уединившись в спальне, приступила к своему собственному маленькому торжеству. - А у меня для тебя есть еще один маленький подарочек, - хитро улыбаясь, вдруг произнес юноша, когда Арбари закрыл на ключ дверь в их покои. Скинув с гудящих ног кожаные сандалии, Аркири улегся прямо в мантии на кровать и, подняв до груди белую ткань, продемонстрировал взгляду альфаи свой большой, круглый живот. - Не может быть! - неверяще выдохнул он, подходя к своему оми. – Орнамент вокруг твоего пупка исчез! - Ага, - довольный сделанным сюрпризом, кивнул Аркири. – Сегодня наши детки появятся на свет. Так что скидывай свою сбрую – и давай ко мне, - и юноша похлопал ладонью по местечку на кровати рядом с собою. - Подожди! Надо же позвать Арвири, - покачал головой мужчина и, снова открыв дверь, побежал искать своего ати. Но отсутствовал он недолго, от силы всего несколько минут. Оказывается, утомленный шумным праздником, пожилой оми давным-давно вернулся домой и теперь отдыхал, находясь в своих покоях. – Так, ати я предупредил, - вернувшись, заявил Арбари. – Так что, когда мы его позовем, он будет здесь и поможет тебе родить. - Хорошо, - кивнул Аркири, который за время отсутствия своего мужчины успел раздеться и теперь лежал полностью обнаженный на белых шелковых простынях. – А теперь раздевайся – и мигом ко мне, а то я найду себе другого! – пошутил он, но альфаи, в мгновение ока содрав с себя всю одежду, прыгнул на кровать рядом с ним и, куснув пару за нижнюю губу, угрожающе прорычал: - Я тебе найду другого, маленький негодник! А потом догоню - и еще раз найду! - Вот так-то лучше, - тихо, с придыханием, ласково прошептал юноша, накрывая ладонью мужское естество своего супруга. – А что это у нас здесь за змея? – расплываясь в хитрой улыбке, поинтересовался он, плавно двигая рукою вверх-вниз. - С-с-с, - словно змей-искуситель прошипел мужчина, смотря в глаза своего оми горящим желанием, немигающим взглядом. От нежных, скользящих прикосновений его член налился кровью и, возбужденно приподнявшись, призывно дернулся в ласкающей его руке. – Мой змей хочет в свою любимую норку, - гортанным голосом произнес Арбари и, положив свою ладонь юноше между ног, скользнул в ложбинку между его ягодицами, дотрагиваясь пальцами до увлажнившегося от возбуждения маленького колечка мышц. – Ммм, - поиграв бровями, улыбнулся он. – А кто у нас здесь такой влажненький и весь готовый? – поинтересовался альфаи и, осторожно раздвинув пальцами упругие стеночки, стал медленно проникать в тело оми на всю их длину. - Да-а, - простонал Аркири, прогибаясь в пояснице и разводя ноги в стороны. – Вот так… Еще… - Какой страстный и горячий у меня оми, - охрипшим от возбуждения голосом прошептал мужчина, не отрывая от раскрасневшегося лица любимого своего взгляда. От переполняющего его желания его зрачки расширились, и глаза альфаи из янтарных стали черными и опасными, превратившись в два темных омута, готовых утянуть любого в свою губительную глубину. - Арбари, хочу почувствовать тебя внутри, - потерявшись в этом взгляде, попросил Аркири. Но альфаи, жадно облизав его губы, хрипло рассмеялся и спросил: - А разве я не внутри тебя? – и, подтверждая правомерность своего вопроса, чуть согнул свои пальцы, проезжаясь подушечками по чувствительным внутренним точкам. - А-а, - выгнувшись, простонал оми, сжимая ласкающие его изнутри пальцы мужчины своими горячими, влажными от смазки стеночками. – Я хочу больше… Еще больше… - Чего ты хочешь? Не бойся, произнеси вслух, - словно заправский змей-искуситель попросил Арбари, обдавая ушко и шею юноши своим горячим дыханием. - Хочу твой член, - не выдержав своих желаний, выдохнул Аркири и, скользнув ладонью с горячего ствола альфаи на его головку, нежно, но требовательно ее сжал. - Так вот чего ты хочешь, мой маленький оми, - проведя ему языком по ямочке за мочкой уха, лукаво проговорил мужчина. – Хочешь, чтобы мой змей оказался поскорее в тебе? – и толкнулся бедрами юноше в ладонь. - Да, хочу, - признался Аркири и, развернувшись на правый бочок, чтобы его живот ему не помешал, направил истекающую смазкой головку члена альфаи в свою горячую, жаждущую дырочку. - А-а, - простонали оба, когда задуманное оми удалось, и пенис мужчины проник в него сзади полностью и целиком. Удобно устроившись у юноши за спиной, Арбари приподнял рукой его левую ногу и принялся ритмично, но осторожно двигать бедрами ему навстречу. - Ты этого хотел, мой маленький, этого? – хрипло порыкивал он, покусывая шею любимого и оставляя на ней свои собственнические метки. - Да, Арбари, да, - подмахивая ему ягодицами, жарко шептал Аркири в ответ. Сейчас, когда он был уже на пороге своих родов, ощущать член альфаи у себя внутри было для него особенно приятно. Скользя по достаточно разработанному за многочисленные ночи с мужчиной заднему проходу оми, пенис Арбари задевал в нем нечто такое, что заставляло все его естество плавиться от удовольствия и с еще большей страстью и упоением двигаться альфаи навстречу. – Да, - хрипло стонал оми, чувствуя, как с каждым новым мгновением, становится все ближе к оргазму. – Кончи в меня, Арбари, кончи, - взмолился вдруг он, и в ответ на его страстную просьбу, мужчина с силой толкнулся еще глубже и, громко застонав, излился горячим семенем внутрь него. Но в отличие от всех предыдущих ночей, что они были друг с другом, в этот раз альфаи не стал вынимать из его влажной от семени и смазки дырочки свое все еще напряженное естество. Вместо этого он еще сильнее прижался бедрами к влажным ягодицам своего оми, и тот через мгновение почувствовал, как что-то большое и упругое начинает распирать его изнутри. - Узел? – все еще хриплым после стонов голосом поинтересовался Аркири, наслаждаясь необычными, но очень приятными ощущениями, что порождал раздувшийся член альфаи у него внутри. - Да, - ответил Арбари. – Не бойся, он расширит твои родовые пути и, когда ты будешь достаточно подготовлен, выскользнет сам собой. - Да я и не боюсь, - тихо рассмеялся беременный оми, потирясь ягодицами о пах своего мужчины и вызывая тем самым новые вспышки удовольствия у себя в животе. – Ммм, приятно, - простонал он. - Наслаждайся, мой маленький, - промурлыкал альфаи. – А потом мы выпустим наших малышей в новый для них мир… Они были сцеплены вместе примерно около часа. За это время Аркири успел так расслабиться и разомлеть, что вообще забыл о предстоящих родах. Но, уже почти заснув, он внезапно ощутил резкую боль внизу живота и, охнув от неожиданности, проснулся. - Неужели уже началось? - успел спросить юноша у альфаи, как вдруг почувствовал такой силы боль у себя в животе, что против своей воли сам закричал. Вслед за болью так же внезапно появилось ощущение пустоты, и по бедрам заструилась теплая жидкость. - Арбари, у меня воды отошли, - прохрипел Аркири, переворачиваясь на спину и кладя дрожащие ладони на свой ходящий ходуном живот. – Зови скорей Арвири! Но мужчину уже не нужно было ни о чем просить. Как только его узел выскользнул, он сам скатился с кровати и, не одеваясь, прямо как есть голышом, со всех ног выбежал за дверь, громко, на весь дом, крича имя своего ати. И с этого момента для Аркири наступил настоящий ад! Крича и мечась на кровати от нестерпимой боли, что каждые несколько минут схватывала его живот, юноша совершено забыл, как следует правильно себя вести в родах, и молился только об одном, чтобы он не умер в процессе и его малыши остались живы. - Арбари, Арбари, помоги! – выгибаясь на кровати всем телом, громко стенал он, чувствуя, как взращённая в его чреве новая жизнь просится наружу. – Арбари!!! - Маленький, я здесь! – услышал оми встревоженный голос альфаи рядом с собой, и в тот же миг его холодную, трясущуюся ладонь с силой сжала горячая рука его мужчины. – Аркири, держись. Мы с Арвири сейчас тебе поможем! Но не успел юноша произнести и слова в ответ, как его живот и тело снова накрыла волна адской боли, и, что есть силы, стиснув руку Арбари, оми истошно закричал. - Тише, тише, Аркири, не тужься так сильно! - услышал он сквозь бешеный ритм собственного пульса спокойный голос Арвири. – Расслабься. Не кричи. Дыши спокойнее и глубже, - и, присев между расставленных в стороны ног рожающего оми, ати принялся давать ему указания, как нужно правильно себя вести. - Вдох делай через нос, а выдох – через рот, - командовал он, параллельно с этим придавая телу юноши более удобное для родов положение. – Вот так, молодец, так и дыши, - похвалил он. – А когда схватки начнутся более часто, дыши как «собачка»: в начале схватки делай один-два вдоха с глубоким очищающим выдохом, а затем делай вдох и, когда схватка достигнет своей максимальной силы, часто и быстро дыши. Когда схватка закончится, выравнивай дыхание: делай очищающий выдох, и на спаде – два-три вдоха и выдоха. - Хорошо, я понял, - прохрипел Аркири, закрывая глаза и пытаясь следовать указаниям старшего оми. Даже в своем самом страшном кошмаре он и представить себе не мог, насколько это окажется больно – рожать. Но благодаря чуткому руководству Арвири и поддержке его альфаи, который, не выпуская его ладони из своей руки, обильно подпитывал пару своей энергией, юноша смог постепенно успокоиться и мог уже более осознанно и здраво понимать, что творится на настоящий момент с его телом. Во время потуг юноша, слегка приподнявшись, прижимал подбородок к груди и смотрел вперед на живот, стараясь вытолкнуть из себя воздух так, чтобы все усилия направлялись ему в область промежности. А в промежутках между ними старался правильно дышать, чтобы снова набраться сил перед следующим рывком. Втроем они промучились больше часа, прежде чем ати обрадовано закричал, что видит, как из родовых путей Аркири, появилась головка первого малыша. - Так, а ну-ка перестань тужиться, иначе твой родовой канал порвется, - тоном, не терпящим возражений, приказал Арвири. – Просто дыши, как я тебя учил, а ребенок сам сейчас выйдет наружу. И действительно, через пару минут ати радостно закричал: - Головка вышла!.. Так, теперь плечико!.. Ручка!.. А еще через несколько мгновений Аркири услышал громкий, надрывный крик своего малыша. - Ути пуси! Какие мы большие! – прокомментировал появление на свет своего внука Арвири, быстро заворачивая его в пеленку и снова возвращаясь на кровать у ног Аркири. – Так, а теперь достанем твоего братика! А вот со вторым малышом Аркири пришлось помучиться еще больше. После рождения своего первенца он уже был обессилен и почти не соображал, что Арвири пытается до него донести. В его ушах бешеной барабанной дробью стучал пульс, перед глазами стоял кровавый туман, а все тело было таким ватным, словно бы не имело в себе ни одной косточки. - Аркири, ну потерпи еще чуть-чуть! Осталось совсем немного! – подбадривал его альфаи, пытаясь влить в пару через свою руку как можно больше своей энергии. Но для полностью обессиленного юноши это было - что капля воды в иссушенной засухой пустыне. Закрыв ставшие свинцовыми веки, он почувствовал, как проваливается навстречу беспросветной темноте и уже не слышал, как Арвири радостно закричал: - Малыш уже идет! Аркири, потерпи! *** Когда поглотившая его тьма рассеялась, Аркири с удивлением обнаружил себя стоящим на берегу широкой, необъятной реки. Ее воды, темные, как оникс, медленно, не торопясь текли себе куда-то вдаль, но ни бурных волн, ни легчайшей ряби на ее гладкой, словно бы зеркальной поверхности видно не было. Юноша стоял на песке, у самой кромки воды, а у его ног к берегу была причалена деревянная лодка. С удобным сиденьем, но без весел, казалось, что она как будто бы парит над поверхностью воды – настолько устойчиво было ее положение. - Интересно, где это я? - в полном недоумении произнес парень, еще раз окидывая взглядом это странное место. Берег реки, на котором он стоял, был абсолютно пустым и безжизненным: ни травинки, ни листочка, ни живых существ. Только холодный песок и густой непроглядный туман. На другом же берегу все было в точности наоборот – глаз радовался от обилия буйной зелени и цветов, а между высоких раскидистых деревьев то и дело мелькали силуэты пролетающих птиц или вальяжно прохаживающихся животных. - Рад тебя снова видеть, Кирилл! Или теперь тебя лучше называть Аркири?! – от звука мощного, глубокого голоса, неожиданно раздавшегося у него за спиной, юноша аж подпрыгнул. Обернувшись назад, он поначалу не увидел ничего, кроме стены тумана. Но вот в его белесой толще промелькнула искра молнии, потом еще одна и еще. И, приоткрыв рот в благоговейном страхе, Аркири увидел, как туман оживает, приходя в движение, и формируется в огромную, мощную фигуру, шагающую к нему навстречу. Змейки молний струились по телу существа, всполохами проскакивая по его рукам и ногам, а когда взгляд юноши остановился на голове создания, не имевшем никаких черт, то вместо привычных человеческих глаз увидел два клубка шаровых молний горевших голубым светом. И как только их взгляды встретились, молнии вспыхнули яркой вспышкой - и Кирилл вспомнил всё. Вспомнил, что однажды уже был в этом месте, как разговаривал с этим самым существом, представившимся вселенским разумом, о его невыполненном предназначении и как, разгневавшись, тот отправил его в другой мир, исправлять свою ошибку. - Почему я снова здесь? – спросил у хранителя Грани юноша. – Разве я выполнил уже свое предназначение? - Как видишь, да, - ответило ему существо, кивнув в сторону пустующей лодки, и приобрело вид обнаженного Кирилла. Но не такого, каким тот сейчас стоял на берегу реки – с длинными волосами до плеч и с тремя золотистыми пятнышками на лоне, а таким, как юноша когда-то был до своего перерождения в долине Аро Тамине. – Теперь ты можешь быть свободен от перерождений и воссоединиться со своими умершими родными на том берегу Грани. Видишь? Они уже тебя ждут, - произнес он и показал рукой на другой берег, где к кромке воды начали подходить фигуры когда-то любимых, но умерших родственников Кирилла Алуфьева. Приглядевшись, он сразу узнал сначала мать с отцом, затем дедушку, а после – его умершую в родах супругу. - Кирилл! – взмахнув рукой, прокричала она. – Плыви к нам! Плыви!.. Девушка, зовущая сейчас Кирилла, была, как и в молодости, юна и прекрасна. Ее длинные каштановые волосы развевались на ветру, а золотистая от загара кожа излучала здоровье и внутренний свет. Но взглянув на ее когда-то любимое лицо, юноша не почувствовал ничего, кроме тоски и желания оказаться вовсе не рядом с ней, а с кем-то совершенно другим, чей образ смутной тенью маячил в глубинах его подсознания. - И в чем же заключалось мое предназначение, позволь узнать? – попросил юноша, снова оборачиваясь к «Кириллу». - А ты как думаешь? – усмехнувшись, вопросом на вопрос, как и при их прошлой встрече, поинтересовался хранитель Грани. - В том, что, рискуя своей жизнью, спас народ ар-дари? – предположил он. - Не совсем, - покачал головой «Кирилл» в ответ. - Неужели в том, что выносил и родил двоих детей? – удивленно вскинул брови юноша. - И снова ты не угадал, - расхохоталось существо, и, сотрясаемое в смехе, его тело подернулось дымкой тумана. - Тогда в чем же? – растерялся Аркири. - Помнишь того альфаи, которого ты спас от безумия? Дана? – спросил Хранитель. – Именно помощь ему была твоим предназначением. Рожденный от него ребенок станет новым спасителем Аро Тамине и парой одного из твоих детей. А их ребенок, в свою очередь, станет величайшим ученым-философом, который когда-либо рождался в мире ар-дари. Так что, выполнив свое предназначение, ты теперь свободен. Садись в лодку – и она сама тебя отвезет на ту сторону Грани, туда, где не будет больше никаких забот, где ты снова будешь счастлив и навеки обретешь покой… - Счастлив? Покой? – переспросил его Аркири, вспомнив наконец лицо того единственного, кто так настойчиво пытался достучаться до него из глубин памяти. – Но я не хочу этого! Всё это было у меня там, откуда я пришел… В мире ар-дари! Там осталось мое счастье – моя пара и моя семья! Я хочу вернуться к Арбари! Пожалуйста, верни меня обратно! – взмолился он, падая перед существом на колени. На миг воцарилась тишина. Хранитель Грани пристально смотрел на искаженное мукой лицо Аркири, еле сдерживающего себя, чтобы не заплакать, и казалось, о чем-то размышлял. Глаза его из человеческих снова преобразились в небесно-голубые всполохи, а фигура, подернувшись туманной дымкой, увеличилась в размере и перестала быть похожей на фигуру Кирилла. - Если такова твоя воля, ты можешь вернуться, - после долгого раздумья, наконец, дал юноше свой ответ Хранитель Грани. – Но тогда, чтобы снова попасть в долину Аро Тамине, тебе придется пройти сквозь этот туман и отыскать дорогу самостоятельно. Справишься? - Без Арбари я всё равно не смогу быть здесь счастлив, - ответил Аркири и, поднявшись с колен, сделал шаг в сторону клубов тумана, которые, почувствовав живую плоть и кровь, замерцали красными всполохами и потянулись холодными щупальцами ему навстречу. - Постой! – попыталось остановить его существо, приобретя внешность дедушки Кирилла, которого юноша так сильно любил, будучи маленьким. – Ты должен знать, что это не просто туман, а сам Хаос, в котором ты рискуешь остаться навсегда, если не найдешь из него правильной дороги! - Но все равно я готов рискнуть, - серьезно ответил Аркири, отгоняя прочь сомнения и страх. Закрыв глаза, он представил янтарные глаза любимого и, не слушая больше того, что пытался донести до него Хранитель Грани, зашагал в клубящийся перед ним туман. - Глупец, - покачал головой Хранитель, грустно улыбнувшись ему вслед. – Ведь даже если ты найдешь нужный путь, тебя будет ждать новое предназначение… - и, не договорив свою мысль, существо потеряло человеческий облик, превращаясь в такой же туман, по которому брел сейчас Кирилл. Но юноша этого уже не видел. Белая, вязкая, словно густой кисель субстанция обступила его со всех сторон, замедляя движения и мешая на каждом шагу. Уже через несколько минут пребывания в ней Аркири полностью утратил ощущение направления и, в страхе оглядываясь по сторонам, всё никак не мог понять, куда же ему следует идти, чтобы покинуть этот проклятый туман и оказаться наконец дома. «Я не могу остаться здесь», - думал он. - «Ведь Арбари наверняка умрет, если я к нему не вернусь!» Шаг, и еще один, преодолевая вязкость тумана, Аркири упрямо шел вперед, закусив губу от отчаяния и не желая верить в то, что он будет вынужден остаться в этом гиблом месте навсегда. Клубясь вокруг него и обвивая его руки и ноги своими холодными щупальцами, туман, капля за каплей, вытягивал из юноши все силы, навевая ему странные образы и заставляя сворачивать с верного пути. То ему казалось, что впереди стоит жуткий мертвец и тянет к юноше свои костлявые руки, то появлялись какие-то неведомые чудища и существа, больше похожие на зверей, чем на людей. И когда Аркири, уже почти потеряв надежду выбраться, хотел остановиться, впереди вдруг замерцал тусклый, желтоватый огонек, еле видимый в белесой мгле. Сделав несколько шагов в его направлении, юноша сосредоточился и мысленно позвал: «Арбари! Арбари, это ты?» В ответ огонек мелькнул и, словно бы став ярче, запульсировал в клубах тумана приглушенным янтарным светом. - Аркири… Аркири, пожалуйста… Вернись ко мне… - словно отзвук далекого эха услышал юноша знакомый голос, и столько боли и отчаяния было в нем, что у Аркири сжалось сердце. «Неужели Арбари умер и тоже бродит сейчас в этом тумане?!» - в отчаянии подумал он, и от этой мысли ему вдруг стало так страшно и одиноко, что, набрав в грудь как можно больше воздуха, парень изо всех своих сил закричал: - Арбари!!! Одновременно с криком он постарался выплеснуть в туман все свои чувства, что бушевали сейчас у него внутри: боль, страх, любовь и дикое желание воссоединиться со своей парой. И туман поддался. Подернувшись рябью, словно от брошенного в воду камня, он стал прозрачнее и открыл для Аркири еле заметную тропу. А огонек впереди, вспыхнув ярким всполохом, вдруг превратился в тонкую нить, которая, достигнув груди Аркири, проникла в его сердце и заставила его радостно затрепетать. - Аркири? – послышался вдалеке радостный возглас Арбари. – Иди ко мне, мой маленький! Я тебя жду! «Я здесь! Я иду к тебе!» - мысленно прокричал Аркири в ответ и с новыми силами ринулся сквозь туман. С каждым шагом зов Арбари становился все громче, пока наконец сквозь пелену тумана не показались чьи-то неясные, расплывчатые очертания. Сначала Аркири увидел неистово бьющееся, словно бы огненное сердце на уровне груди, в котором заканчивалась ведущая его нить, затем янтарные глаза, светящиеся в тумане, подобно двум маленьким солнцам, а затем проступили очертания до боли знакомой, широкоплечей фигуры альфаи. - Арбари! - с несказанным облегчением радостно воскликнул он, бросаясь к мужчине навстречу, но как только его пальцы дотронулись альфаи до груди, Аркири почувствовал, как его против воли куда-то поволокло, и, громко закричав от страха, оми вновь провалился во тьму. *** Первым, что Аркири увидел, очнувшись от своего кошмара, был высокий потолок, по которому друг за дружкой бегали пущенные кем-то со двора солнечные зайчики. А когда опустил глаза и посмотрел на кровать рядом с собою, то увидел спящего вместе с ним Арбари, под рукой которого, словно под большим могучим крылом папы-орла, лежали два светловолосых малыша, закутанных в белые пеленки. - Арбари, Арбари, проснись, - шепотом, чтобы не разбудить своих деток, позвал юноша пару, и, услышав сквозь сон его зов, альфаи открыл глаза и удивленно на него посмотрел. - Ты даже не представляешь, какой кошмар мне сейчас приснился, - растирая заспанное лицо ладонью, так же шепотом произнес он. - Еще как представляю, - улыбнулся ему Аркири, беря на руки одного из своих малышей и прикладывая к своей груди. Даже не просыпаясь, кроха приоткрыла пухлый ротик и, ухватив своего ати за сосок, принялась с аппетитом поглощать его молоко. И глядя на то, как розовеют щечки его сына от усердия, юноша вдруг четко осознал, что даже если ему снова предстоит пройти через все муки ада для рождения такой вот крохи, он ни за что не испугается и не свернет с предназначенного для него пути.