Мой личный демон

Воля в кулаке, мысли в разные стороны. По моей комнате гуляют черные вороны. На потолке чувства одинокие собраны. Они с грохотом падают мне на голову. Не сошел с ума, и вполне осознанно - Я вдыхаю этот яд вместе с воздухом. Туман не уходит с возрастом. Я ищу, я кричу охрипшим голосом. Эти полосы черно-белые. Я нашел любовь, но потерял в нее веру. Она жива и она еще дышит. И я, чувствую, она меня тоже ищет. …Нервы – Вороны…

Royz -蒼蓮花 Royz - 糜楼 (Birou)

      Я врал. Врал всем подряд. Знакомым, утверждая, что всё отлично, согруппникам, настаивая, что всё в порядке, даже прозорливому Томое я врал, что всё действительно хорошо. С уверенностью заявлял, что отсутствие Куина, это лишь временная неприятность, необходимость даже, после которой всё встанет на свои места, всё будет хорошо, и мы снова будем… вместе. Говорил о группе, вроде бы, а сам понимал, что говорю лишь он нас двоих. Так глупо… Я врал самому себе. Просыпался в пустой квартире и понимал, что даже раньше она так не была пропитана одиночеством. Жилище, не привыкшее к тому, чтобы в нём задерживался кто-то кроме меня больше чем на день, теперь казалось едва ли не заброшенным из-за нехватки одного единственного существа. Но дело было не в квартире, по сути – ощущение… будто бы вырвали душу. Одиночество было внутри меня. И никакая обстановка – своя или чужая - не могла заглушить этого беспощадного чувства.       Уже на второй день отсутствия демона, я решился отправиться к его квартире. Не зная зачем, по сути. Может быть, надеясь на чудо, а может быть, желая хотя бы кошку себе забрать, спасая её от голодной смерти в пустующем жилище. Но кошки не было – сами соседи сказали, что парень, живущий в квартире раньше, съехал, а Моку-тян отдал соседке, но у той кошка и дня не прожила – сбежала и больше её никто не видел. Своевольное животное предпочло свободу, не принимая иных хозяев кроме своего, фиолетоволосого, и мне думалось, что так даже будет лучше, чем тащить Моку к себе силком, обрекая её на тоскливое существование в чужой квартире-клетке.       Моя поездка не принесла никаких плодов кроме разочарования и усилившейся тоски. Едва заметный след когтей на двери, сменившаяся кабина лифта, всё та же обитая краска на перилах – каждая мелочь, как напоминание – всё это слишком реальная сказка или слишком сказочная действительность. Будто мне дали побывать в ином мире, или же… Нет, мир не менялся. Мне просто дали взглянуть на свой иначе, с иного ракурса – высоты птичьего полёта, в крепких объятиях демона.       «Прощай Бару-кун» - его голосом, его отчаянно грустной интонацией в бреду беспокойного сна, из которого я выныриваю как из вязкого болота, просыпаясь посреди ночи раз за разом и прислушиваясь к стуку распахнутого настежь окна – ветер играет с ним, а заодно и с моими нервами. Я верю, что очередной стук окажется не пустым бессмысленным звуком, а знаком его возвращения. Чуткий сон, от которого, как результат, чрезмерная вспыльчивость и нервозность, но для других со мной всё в полном порядке. Я просто немного устал.       Я просто немного умер.       Ещё неделя. Я, просыпаясь от ломоты в теле, обнаруживаю себя за кухонным столом. Умудрился уснуть в столь неудобной позе, используя при этом как подушку, зачитанную до дыр книгу по демонологии. Кажется, я знаю её содержание наизусть, но взгляд всё равно скользит по странице, её текст как приговор: «Выполнивший свою часть договора демон является свободным и обязан своевременно вернуться в свой мир». Не «может», не «имеет право», «обязан»… Захлопываю источник неприятной информации, внутренне негодуя. Я прекрасно представляю, как воспользоваться знаниями на практике и… трушу, точно так же помня и причины, по которым призыв не рекомендован. Казалось, проще сразу перейти к поиску самых безболезненных способов суицида, чем обрекать себя хоть на один из указанных пунктов неудачи. Но страх, это лишь слабость, которая тонет в однообразии дней загруженных работой до отказа. Тонет вместе со мной, но я знаю, что страх исчезнет быстрее, чем я потеряю смысл и желание использования призыва. Мне нужно так мало. Мне нужно до безумия много.       Закрывать окно и на автомате приводить себя в порядок. Спешить по бессмысленным делам, запоздало вспоминая про маску и существующее для всех «всё нормально». Эта маска… не так давно Куина сам напоминал мне о ней, как о важном атрибуте тогда, ставшем просто необходимым теперь. Люди не любят грустного выражения лица и поведения зомби, боятся чужих проблем, а оттого и бегут от них, спасаясь неприязнью. Но… Всё ведь нормально.       Первая встреча – фотосессия. Тонны грима под которыми даже проще чувствовать себя сокрытым той самой маской живости и очарования. Заученные позы и взгляды. Фотографу нравится, а значит… чёрт с ним, пусть сам выбирает для печати, что ему угодно. Мне. Всё равно. Просит чуть наклонить голову в бок, приподнять руки, расправить плечи или же приоткрыть рот. Я кукла - делайте со мной что хотите. Только не лезьте в душу, мне и самому туда страшно смотреть. Вспышка. Ещё одна. Щелчки фотоаппарата бессмысленно отмеряют секунды, а запечатлённые кадры как нелепое доказательство – я ещё здесь, что весьма и весьма… странно.       Чуть позже, ближе к обеду, получать звонок напоминание от Томои – следующая встреча с ним, я почти забыл про неё, а оттого, слегка очнувшись, спешу к назначенному месту даже забывая смыть макияж – какая, в конце концов, разница? На меня смотрят? Меня замечают? Плевать. Важнее то, что я их не замечаю, попросту не ощущаю людей вокруг, растворяясь в собственных чувствах, полностью сотканных из воспоминаний. Я всё ещё помню последнюю встречу, вечер, в который Куина не сдержал своё обещание, и его «временно» неожиданно резко оборвалось, превращаясь в болезненно жуткое «никогда», в то, чему я не мог верить. Но реальность говорила об обратном, я же прятался от неё, вспоминая объятия, печальный голос и то замысловатое обручение. Получалось… если в случае с людьми, этот ритуал становился чем-то сродни клятвы Богу, то в случае с демоном клятва давалась Дьяволу? Но как бы там ни было, видимо и тот тоже был не всесилен, как и Бог, раз не мог выполнить одну единственную просьбу – позволить быть вместе с ним, таким чужим, таким далёким, но в тоже время до безумия родным, какими не бывают обычные люди. - Уверен? - Уверен.       А в чём я был уверен, по сути? Да только в том, что не хочу отпускать Куина никуда. И будь он сейчас рядом со мной, я бы продолжал думать тоже самое. Но его нет… Фантазия и память, сговорившись, прекрасно подстраиваются под меня, вызывая ощущение крови во рту, и сказать бы, что оно неприятно, но желание, с коим я её пил, куда сильнее страсти и похоти. Жжется рука, странное-странное совпадение, объяснение которому не даст мне никто – я и сам всё знаю. Из книги. И человека, который мне эту книгу посоветовал, я увижу с минуты на минуту.       Бреду по узкой дорожке меж ветвистых деревьев. Выискиваю место, где в этом году расположилось кафе и даже морщусь слегка от приторной сладости сакуры. Для кого-то, это время романтики и любви, для меня же – ненавистная атмосфера, насмешка природы над моей тоской, напоминание о том полёте, когда ветви ещё были лишены своего пышного цветения, касались наших ног едва ощутимо. Мимолетная слабость, и каждая вещь вокруг как напоминание. Он был. Это не сон! - День добрый, - тихое и родное со стороны, но не такое как голосом Куина – сердце не стремится устроить чечётку, руки не дрожат и внутри, вместо предвкушающего напряжения, разрастается чувство тепла и спокойствия. - Добрый, - выдаю на автомате, подсаживаясь к Томое и, с радостью пригубив уже приготовленный для меня холодный зелёный чай, киваю ему благодарно и всем своим видом даю понять, что готов его слушать. Даже зная, что тема этой беседы мне не понравится. - Сколько мы ещё будем обманывать остальных, Бару-кун? – морщусь, когда он вот так вот сразу, без обычной щадящей меня подготовки переходит к делу. – Он ведь не вернётся, я правильно понял? Значит, надо сказать им и искать другого… - Вернётся, - произношу слишком громко, иные посетители парка и маленького кафе оглядываются на меня, заставляя своим видом сбавить тон: - Вернётся, это просто… дело времени. - Ты так заигрался в свою игру, Бару-кун, - столько жалости и сожаления в его голосе, что мне тошно становится, - Хотя бы сам не верь в эту ложь. Прошу. - А ты… Откуда ты сам-то знаешь что это конец? – от последнего слова по телу бегут неприятные мурашки, я боюсь знать, что сказанное мной – правда. Но ещё больше пугают познания Томои. – Уж не ты ли это заставил Куина вернуться назад? Не ты ли был его хозяином? - Если бы это был я, то я бы его и на несколько метров к тебе не подпустил, знай, что всё так выйдет, - Томоя настолько серьёзен и правдив в своём ответе, что я и не думаю помышлять о возможности его лжи. Не лгут так, даже самые искусные актёры. В одном только взгляде Томои видно, как нелегко далось ему признание самому себе того факта, что Куина для меня… ближе чем он сам. - Но кто тогда? Неужели весь наш город это сборище демонологов? – я в отчаянии, задаю ему вопросы, ответы на которые он знать не обязан, и очень грежу желанием отдалить тот главный, уже заданный им вопрос – причину, по которой наша встреча вообще состоялась. Мотает головой отрицательно и улыбается так сочувствующе, будто бы понимает мои чувства. - Как бы там ни было, нужно двигаться дальше, Бару-кун. Нужно идти вперёд несмотря ни на что, - касается моих рук, безжизненных сейчас, безвольно сложенных на столе, заключает их в осторожные объятия меж собственных ладоней и греет. Мои руки холодны, несмотря на уличную жару, его же – тёплые, как обычно. Я даже вздрагиваю от этого контраста, но вовремя удерживаю себя в руках, понимая, что так нужно сейчас как минимум Томое, как максимум… я и сам нуждаюсь в успокоении чьей-то лаской. Как бы эгоистично не звучало, но заменять одни касания другими, всегда лучший способ избавиться от болезненности первых. - Я верну его, и мы… мы все, наша группа, наша мечта. Мы продолжим наш путь, - отвечаю ему совсем не то, что хотел слышать он, но и врать больше просто не получается. Я просто слишком устал. Так, что сил на спасительную ложь уже и не остаётся совсем. - Случилось ведь что-то, чего я не знаю, так? Бару-кун? – в его голосе сквозит нотка укора, и он прав к сожалению. - Есть вещи, которые я не смог сказать никому, - уклончиво, но в его взгляде знания, большие чем мои. Он умеет анализировать и мыслит здраво, не витая где-то в прошлом, как делаю это я. - Глава восемнадцатая, том второй «Неподтверждённые сведения о взаимодействии с демонами», - Томоя улыбнулся по привычному уже печально и одной рукой продвинулся вперёд с ладоней, касаясь моего запястья и чуть отодвигая ткань рубашки – след от укуса на бледной, не желающей поддаваться загару, коже. Синеватый контур - след клыков, которые к моей руке и не прикасались вовсе. Зная о чём говорит Томоя, так же фанатично помня содержание каждой главы, я лишь кивнул, пряча взгляд за крашенной челкой. Неловкое молчание, рушить которое словами было бы ещё более неправильно. Он молчит, зная моё упрямство, а я молчу, зная, что любой начатый мной разговор сведётся к извинениям. – У тебя ещё интервью на радио вместе с Казуки и Коди. Через час, - киваю. – Подумай хорошо, прежде чем совершить ошибку, Бару-кун… - Хорошо, - я лишь улыбнулся ему в ответ, натянуто, он же, ещё раз коснулся моей руки, так, как мог это делать только он – осторожно и в то же время с таким трепетом и благоговением, что я действительно начинал ощущать себя хрупким.       «Такой хрупкий, как фарфоровый…» - если меня не смог свести с ума сам Куина, то воспоминания о нём, фразы его голосом, довершат это дело куда быстрее, чем они смогут исчезнуть из памяти, смятые чередой новых событий. - Ты уже не тут… - голос Томои прозвучал совсем рядом. Он был прав. В нахлынувших воспоминаниях я совершенно упустил из виду тот момент, когда парень встал со своего места и, обходя стол, остановился чуть позади меня. - Прости меня, пожалуйста, - шепчу тихо в ответ. Хочется просить прощения за всё и в тоже время, какая-то эгоистичная часть меня понимает, что ни в чём я не виноват наверняка, просто так получилось, что моё сердце украл фиолетововолосый демон. Просто так вышло, что я готов отдать свою душу, чтобы вернуть его вновь.       Мысли, сомнения и думы со всех сторон, сбиваясь в огромный ком, оглушают и заставляют хвататься за голову, вплетая пальцы в волосы до боли. Звук удаляющихся шагов Томои, которого и остановить-то хочется, но нельзя. Нельзя давать ему надежду на то, что я ему дать не смогу. Но мне так нужно постоянное ощущение чьей-то поддержки, заглушающее одиночество, что я даже готов попытаться быть с ним… лишь бы только не ощущать себя таким одиноким.       И на плечо мягко ложится чья-то рука. Томоя! Он всё же вернулся, давая мне шанс одуматься и прислушаться к его словам. Вскидываю голову, устремляя взгляд на драммера, настолько преданного мне, насколько я и недостоин, пожалуй. - Томоя, прости я… - но это и не он вовсе. Осекаюсь на полуслове, и вся заготовленная было в секунды речь, сыплется пеплом, к ногам гитариста из Screw. – Казуки? Ты здесь… Ты что-то хотел? - Нам нужно поговорить, - киваю ему на стол, но он не спешит следовать моему приглашению. – Не здесь. Людно. Идём к тебе. - Но через час у меня… - Тут недалеко, - отрезает любые пререкания, вроде бы и совсем непринуждённо, но в тоже время властно, слишком уж… требовательно, да и странно, что не бывавший у меня в гостях ни разу Казуки, вообще с такой легкостью выбирает ближайший к моему дому путь.       И всю дорогу мы молчим. Я - потому что фактически не считаю нужным знать смысла всей этой затеи, он – потому что… Не знаю почему. Идём в заметном отдалении друг от друга. Будто бы и не знакомы вовсе, просто наши направления совпали, а оттого мы всё ещё не разошлись в разные стороны. Нужная улица, знакомый поворот, путь меж домами и подъезд – странно, что ещё с утра мне всё это казалось лишь яркими декорациями, а теперь, вроде бы, действительно имело цвет и объём, получалось… любопытство всё равно заставляло меня оживать, понемногу выбираясь из затянувшего всё и вся уныния.       Подъём до нужного этажа – на лифте – уже плевать, каким образом будет сокращенно это расстояние. Пусть звучит глупо, но я перестал бояться всего, потеряв единственное, что потерять было действительно страшно. Рассматривая мигающие поочерёдно огоньки этажей и всё также не уделяя внимания своему спутнику, я вспомнил, до какой же степени был убит отчаянием ещё пару дней назад, когда стоя на крыше, я искренне верил, что стоит мне только начать падать, как Куина подхватит меня вновь, как тогда. Отчитает, накричит, припугнёт пару раз, что самостоятельно сбросит меня вниз, но всё равно в итоге прижмёт к себе, позволяя слышать учащённые ритмы его сердца. Но я трусил. Не выдерживал и пару раз, взглянув вниз отходил прочь, еле-еле переставляя ватные ноги, не желающие продвигаться к спасительному выходу. - Приехали, - спокойный тон вырывает меня из затянувшегося ступора и я вышагиваю на лестничную площадку у своей квартиры, где меня уже терпеливо дожидается гитарист, смотрю ему прямо в глаза. Кратко. Всего один раз. Словно бы надеясь, что он перестанет томить меня молчанием и расскажет всё прямо тут. Но нет. Покорно дожидается когда я отомкну дверь, благодарно кивая проходит вперёд и сразу на кухню. Мешкаюсь, вновь замыкая квартиру уже изнутри и даже тихонечко охаю, заставая Казуки рассматривающим третий том демонологии, так и забытый мной второпях на столе. – Найдётся что выпить? - Только вино, - кивает, а я, понимая, что начало истории зависит от моей поспешности, ставлю первые попавшиеся кружки перед гостем и спешу к холодильнику, доставая ту бутылку, что была припасена для Куина, но… Так и не понадобилась до сих пор. Выпивает первую порцию залпом, жмурится, подливает себе сам и, уже закуривая, неспешно затягиваясь сигаретой начинает свой рассказ, заставляя меня присесть рядом. - Однажды, после долгого рабочего дня в студии, я решил заскочить в бар, - начал он совершенно отстранённо, так просто, что я хотел поторопить его, намекая на свою занятость, но краткий жест рукой был призывом к молчанию, которого ослушаться я не мог. - Несмотря на то, что уже было очень поздно, несмотря на то, что компанию не никто составить не захотел. Я всё равно пошёл туда. Один. И на тот момент, я весьма обрадовался встретить хоть одного знакомого в том неприметном заведении, куда меня волокли ноги, - ещё одна заминка, Казуки поправляет выбившуюся светлую прядь за ухо и наполняет и мою кружку. - Это был Томоя. Он был явно расстроен и имел причину для того, чтобы напиваться вот так, в одиночестве. Поначалу я думал, что стоит позвонить кому-то из ваших, чтобы забрали его, но Томоя отговорил меня и в итоге я составил ему компанию сам. Мы выпили, разговорились и он мне выдал причину своей печали. Банально, но… безответная любовь. На почве общего горя, мы сошлись ещё больше и продолжили пьянку уже у него дома. - Безответная… - тяну, желая всеми силами поверить в то, что я сейчас ошибаюсь и речь не о той заботе Томои, что была предназначена мне всё это время. – Но если так, то неужели и у тебя тоже… - Не спрашивай даже! Речь не обо мне, - быстро отрезал Казуки, едва не проливая содержимое своей чашки, при резком отстранении от губ. - В жалобах на одного очень уж самовлюблённого, ничего и никого не замечающего юнца, он обмолвился, что и душу продать готов, за его к себе расположение… А я возьми да ляпни: «Так давай призовём демона, или кто там покупкой душ заведует!» Я шутил. А Томоя принял меня всерьёз и тут же принялся извлекать какие-то книги, склянки, мелки… если честно, я был пьян и не помню точно что мы творили. Но под чётким руководством ещё более пьяного Томои, к моему ужасу у нас… ничего не получилось. Заклинание, ещё одно, даже я уже начал вторить ему зараженный этой идеей, но нет. Ничего великого не произошло. Точнее я ничего не увидел. - А Томоя? – то, как Казу выделял себя в этом случае не могло не навести на подобного рода вопрос. - А Томоя загадал у так и не появившегося демона тебя, и уснул, прямо рядом со своей пентаграммой, - Казуки хохотнул невесело и ещё раз покосился на книгу, явно узнавая в ней ту, что была у драммера, ту что Томоя посоветовал мне сам. – Вот только не учли мы чего-то или же просчитались где-то. Неважно, в принципе. Просто так вышло, что тогда, перетащив парня на кровать и прибрав следы нашего буйства, я ушел домой и… совершенно неожиданно обнаружил у себя дома демона. - Куина?! – сердце забилось в груди как с ума сошедшая птаха и только ускорило свой темп, когда блондин кивнул. - Он представился именно так, да и до сих пор предпочитал носить именно это имя, но… Кто знает, кем он числится у себя. Представляешь, первым делом, он извинился за опоздание, - Казуки замолкает, делая ещё один глоток вина и я повторяю его действие, понимая, что пытаясь принять подобное на трезвую голову, можно сойти с ума. - То есть… Ты и Томоя, вызвали демона?! Вот так вот просто? По пьяни? – сказать, что я был удивлён, значило ничего не сказать. Я был шокирован! Ошарашен и ещё… жутко зол на обоих. Последнее чувство рождалось неосмысленно, но рождалось, заставляя сжимать кулаки до белеющих пальцев, засаживать себе ногти в ладони и хоть немного приходить в себя от этой боли. - Получается так, - Казу виновато улыбнулся и покосился на мой телефон, ползающий от вибрации по столу. Кратко посмотрев на дисплей и опознав в звонящем Коди, я оставил вызов не принятым, решая, что сейчас не самое лучшее время для отчёта об успешно оконченной фотосессии. - И что же… было дальше? Куина сам говорил, что для того чтобы удержать демона в нашем мире нужно умение и не малое. Договор, со всеми хитростями и уловками их обходящими…. - Ты думаешь, есть какой-то особый секрет, заклятие или что-то в этом духе? – смеётся, едва не давясь алкоголем, который уже явно привнёс свои коррективы в манеру общения Казуки. – Всё куда проще – я не заключал с ним никаких договоров, так скажем официально, по всем правилам, что расписаны в книгах так витиевато. - То есть… - победная улыбка на губах гитариста, как издёвка. Всёго мгновение, мне мерещится в ней фирменная улыбка самого Куина. Но всего мгновение. А после, перед моим взором вновь предстаёт всё тот же гитарист из Screw, растерянный и виновато улыбающийся. - Я просто убедил его, что все правила соблюдены. На деле же, получается, он оставался в нашем мире по собственной воле. Он верил в мою мощь, и даже не пробовал сбежать из под мнимой власти. Забавно, правда? - Да уж, - не находя в этом ничего забавного, я был попросту ошарашен такому открытию. Книги врали! И Куина, находясь в этом мире по собственной воле, и действовал, фактически, по ней же, вот только… - Но он же выполнял приказы? Твои ведь? - Я не знаю точно, - тяжелый вздох и окурок летит в забитую пепельницу. – Это, видимо, у них уже на автомате, что ли… Вызвали, значит поймали, значит нужно подчиняться… Мне достаточно было объяснить ему, что вызывать мне его будет проще через мобильный, чем иными способами, и его устроил такой расклад. Мои, так называемые, приказы в духе, найти себе жильё и присоединится к молодой группе в качестве гитариста. Знаешь… Я понятия не имею, откуда у него жильё, деньги и прочее, я даже представить не могу откуда демон умеет играть на гитаре, но то что он справился с задачей, ты думаю, понял и сам. - Более чем, - киваю, понимая, что со второго стакана вина хмелею слишком быстро. Наверняка виной тому недосып, ссылаюсь на него, понимая, что ещё чуть-чуть и начну плакаться гитаристу о том, как меня угораздило этого самого демона полюбить… Но нет. Беру себя в руки, готовый дослушать историю до конца и узнать всё, что не давало мне покоя. – Но к чему такая скрытность и вся эта конспирация? Почему ты не мог обойтись без этого пафосного дарения через чужие руки и без прочей лжи? - Потому что боялся, Бару, - говорит слишком мягко, почти нежно, отчего становится не по себе немного, такой тон, ранее, позволяли себе только Куина и Томоя. – Как думаешь, легко ли рассказать другим о том, что призвал демона в свой мир, да ещё и обманул оного, обрекая на служение, как он говорил, Низшим? Ты бы поверил? - Если бы сразу увидел крылья… - То вновь упал бы в обморок от неожиданности и начал увиденное отрицать, - в его тоне отчетливо слышен упрёк. - Ты следил за мной?! – неприятный холодок по спине – не страх, боязнь быть открытым до конца человеку пусть и знакомому, но всё равно… чужому. - Куина сам рассказал мне всё, не зная как реагировать и что ему в этом случае делать. Он играл роль раба до конца и, знаешь… - залпом допивает остатки вина, но в следующем его тоне нет и намёка на опьянение: - Я и правда попросил его убить Кимуру. Потому что это было желанием Бё. Негласным желанием, конечно. Но его желания, это и мои желания, тоже. - Ты его любишь? – с трудом удаётся оторвать взгляд от рассматривания изящных пальцев, выбивающих на столе нервный ритм и стук прерывается, яростным хлопком. - Это неважно! Важнее то, что тот второй демон, это тоже дело наших с Томоей рук. Но по какой-то причине, все твари слетелись ко мне, игнорируя зачинщика всей этой затеи. Томоя вообще до сих пор не знает, откуда они появились здесь! – ещё один резкий негодующий хлопок по столу и затишье. – Я не стал подставлять его после, хотя, по логике, второй демон предназначался ему. Но не получив чётких приказов и также считая себя скованным договором, он самостоятельно возложил на себя обязанность устранить демона, занявшего место, якобы предназначенное ему. У одного хозяина – один демон. - Глава третья том первый, - произношу на автомате, на что Казуки кивает, поняв мою осведомлённость этим вопросом. - Вот он и решил, раз нет другого хозяина, значит нужно устранить другого демона. Всё просто! - Всё просто ужасно, - морщусь, вспоминая последствия встреч со вторым, ныне мёртвым существом. - И… Я не знал, что у вас с ним всё так получится. Я вообще думать о подобном не мог, если честно, но… Просто я сразу обозначил время пребывания его в этом мире до того момента, пока он не убьет своего собрата, враждебно настроенного и явно менее здравомыслящего чем Куина. - Слушай, а те следы, - тру переносицу и глаза поочерёдно, силясь прогнать сон, навеянный алкоголем, прочь. Не хочется думать о том, что в исчезновении Куина виноват человек сидящий прямо передо мной. Я боюсь подумать до какой же степени я злился на хозяина Куина, до какой же степени хотел разобраться с ним и… До какой же степени сам Куина был прав говоря, что узнай я, кто ко всему причастен, на одного приятеля в моей компании станет меньше. – В самом начале, я заметил, у Куина были странные следы на… - Прости, - он понимает меня с полуслова, останавливает и опускает взгляд в стол виновато. – Понимаешь, поначалу, он был рядом со мной всегда. Всюду! Говоря, что иначе и быть не может. Даже согруппники уже начали подшучивать, что это мой молоденький поклонник с которым у меня есть какие-то отношения… Однажды, я так же сидел дома и напивался. И сказать бы что в одиночестве, но Куина был рядом. Честно… Я не помню, как так произошло, но разговор зашёл на уже заезженную тему, о том, что ему не нужна моя душа, и он не может заставить Бё полюбить меня. Я был зол. А Куина чертовски покорен. В общем… я изнасиловал его, - шум в ушах, кажется я вижу события минувших дней прямо перед собой, и тихий хруст доносящийся до меня в этот миг не может быть ничем иным, кроме звука рвущейся кожи, поддающейся под напором ногтей. Но я не чувствую боли. Лишь только теплые струйки алой влаги норовят просочиться сквозь крепко сжатые кулаки. – Зная о его способности регенерировать в обличии демона, я и понятия не имел о том, что в дневное время он окажется… слишком уж человеком. Чувствующим, живым и… - Заткнись! – рычу от злости и абсурдности ситуации, в которой Куина подчинялся тому, кому и не принадлежал даже. И Казуки замолкает, повинуясь моей просьбе беспрекословно, смотрит на мои руки ошарашено, наверняка замечая следы крови. – Он будет моим, слышишь?! Я призову его, чего бы это мне не стоило! - Субару, ты пьян, прекрати… - Вы тоже были пьяны тогда, так что… - ловит меня за руку и смотрит в глаза так, что мне вновь мерещится иной человек на его месте. Именно человек – Томоя, он частенько дарил мне именно такие взгляды: печальные, преисполненные сожалением и невозможностью ни помочь мне. Невозможностью остановить. - Нам просто повезло. Один шанс из сотни, - не ослабляет хватку, когда я в гневе пытаюсь вырваться прочь, лишь бы только не признавать его правоты, но… признаю. - Один из двух сотен. - Вот именно. - Спасибо, что хотя бы теперь рассказал всё, Казуки-кун. - Тебе спасибо, что выслушал и… прости ещё раз. Знаешь, Томоя действительно любит тебя. По-настоящему любит. И… он ждёт твоего звонка. Подумай над этим, - наше переглядывание кажется длится целую вечность, но он первым нарушает эту игру, вставая и собираясь уходить прочь. Такой чужой, и в тоже время удивительным образом близкий. - Уже думал, - отвечаю запоздало, слыша удаляющиеся шаги и следующий за ними хлопок двери. Кручу в руках мобильный, на дисплее всё ещё горит пропущенный от Коди, и желание позвонить Томое действительно велико, но… я не смогу пользоваться его добротой всю жизнь.       Легкий бросок и мобильный, ударяясь о стену, разбивается на три части. Это безумие, но как кажется, куда меньшее, чем представление жизни без него. Том второй, глава седьмая – всё выучено и зазубрено от и до. По странному стечению обстоятельств, ингредиенты для призыва оказываются в моём доме в полном составе и нужном количестве. Весь рецепт, очень уж схож с написанным в поваренной книге, нежели замысловатым зельем открывающим врата меж двух миров, наверняка потому и для Томои не составило труда собрать всё необходимое.       Пентаграмма. Устраиваюсь прямо на полу, обставленный склянками и коробочками. Выбирая между всеми возможными способами её рисунка и думая чем собственно рисовать, опускаю взгляд вниз, на руки – кровь на ладонях и пальцах ещё не застыла толком, а значит, выбор сделан. И не кажется эта идея больной или же неправильной, наоборот, она кажется единственно верной в этом случае. Я просто верну то, что вернуть должен.       И вся теория, отложенная в памяти картинками, оживает прямо под моими руками, превращаясь в связующее звено над пропастью меж миром моим и миром Куина. И мой голос, наверное, ещё никогда не звучал так напряженно и серьёзно, когда слова на латыни, срываясь с губ, сами сплетались в замысловатую песню призыва. Минута. Ещё одна. Я повторяю слова снова и снова. Кажется, ничего не происходит, но горящий на руке след от укуса говорит об ином. Мне кажется, что на улице становится немного темнее, оттого и комнату наполняет лёгкий сумрак, хотя на деле же, скорее просто темнеет у меня в глазах. Кружится голова, и я падаю в обморок, теряя силы и прекращая отчаянные попытки ухватиться за ускользающее сознание. - Не оставляй меня… - Как скажешь.       Я верю, что даже открыв глаза не прерву этот сон. Да и не может оказаться сном произошедшее. Или… может? Запах ветра. Стук раскрытого окна. И шепот – я всегда узнаю его среди множества иных звуков.