"Напарник"

Саундвейв с наслаждением ловил малейшие движения автобота: он отмечал, как нервно подёргивались уголки губ, стараясь подготовиться к презрительной улыбке, как хаотичной плоскостью напряженных полей танцевали и кружились мысли в голове диверсанта. Десептикон словно доводил до конца тот неудавшийся эксперимент, который был так грубо прерван спасительной миссией Прайма. Холод алого визора можно было ощутить чуть ли не под основанием мембран флуксуаторов энергона. Джаз решал для себя очередную сложную задачу. Точно так же, любой из вас мог бы сидеть перед ядовитой змеёй и надеяться на то, что она вас не укусит, если вы не будете двигаться. В случае с десептиконским связистом можно было даже не надеяться, что эта «змея» вас не укусит. Первый лейтенант отлично понимал, насколько он прозрачен и уязвим для Саундвейва. Отчасти, он сам позволял эмпату прогуливаться по своим страхам и играть на своих собственных чувствах, как на фортепиано, что не могло не нравиться великому взломщику личностных файлов. Связь. Плен. Боль. Несколько астросекунд и перед Джазом снова разверзлись воспоминания того дня… *** Джамайя. Пустая, почти безжизненная планета, населённая колонистами, бежавшими с Кибертрона в лучших поисках жизни после квинтессонских войн. Мегатрон первым делом обратил свои взгляды туда, где можно было найти потенциальных союзников, не знавших об идущей войне с автоботами. Джамайские дожди сводили с ума своим унылым постоянством. Тогда, ещё только выпущенный из Академии новичок, всеми правдами и неправдами рвался в бой. Он находил лазейки в обход приказов начальства, проникал туда, куда нельзя было проникнуть. Весь взвод жаловался на его неугомонность и разгильдяйство, но никто не мог наказать, так как юный кибертронец приносил силам сопротивления огромное тактическое преимущество. Наглецу несказанно везло в любых операциях и всё, что происходило на Джамайе после его вылазок, существенно портило планы Мегатрону, удалившемуся на время из колониальных владений. Тогда автоботы не знали, кого лидер десептиконов оставил за главного. Все контратаки десептиконов были такими предсказуемыми и слабыми, что само автоботское командование не верило в свои успехи. Сражения велись не долго… - Ты наш талисман, - подмигнул Джазу Охотник, перенастраивая свой ракетомёт. - Здесь, всё равно, что-то не так. Нутром чую, - тихо отозвался диверсант, ловя пальцами крупные дождинки. Пещеры, служившие временным штабом, располагались острозубой чередой вдоль скалистых гор Мунтума до начала степей Югут. Субмагнитные породы глушили сигнатуру, а экраны и отводы частот исправно несли свою службу, давая возможность сохранять связь на тысячи миль. И только безумное настроение джамайской степи и безразличного серого неба временами портили ситуацию, когда нужно было идти в наступление. Голубая оптика юного кибертронца охватывала весь это мрачный пейзаж, концентрируясь на отдалённых облаках, где виднелись первые прожилки молний. - Будет гроза, - отметил диверсант и удалился. - Только не вздумай сегодня никуда уходить, - не отрываясь от починки своего оружия, сказал Охотник. – Нам передали, что сегодня могут быть магнитные бури. - Значит, приезд Прайма откладывается, - донеслось до аудиодатчиков следопыта гулкое эхо пещеры голосом черно-белого сержанта. Джамайя смеялась грозами и выла песчаными бурями, а Джаз подолгу анализировал свои вылазки, не забывая про себя отметить, что он неплохо выступил в этом сезоне для того, кого только выпустили из академии. Сам себя не похвалишь – никто не похвалит. Но всё же, что-то беспокоило его и мучило непонятным предчувствием возможной беды. Да, он, действительно, слишком легко обводил вокруг пальца штурмовой патруль, так же легко расправлялся с терминалами ближайших пунктов сбора энергона. Но где же тогда основная база? Ведь, именно там и сидит тот самый недалёкий военноначальник, который явно только и ждёт, чтобы Мегатрон самостоятельно урегулировал все конфликты. Джазу было мало драйва от чувства собственной незаменимости. Проул неоднократно повторял ему, буквально вдалбливая, что, если диверсант оступится, то ему проще будет отдать своим системам приказ на затухание, чем попасть в плен. На молодого сержанта эти угрозы действовали до первой успешной миссии – разведчик так уверился в своей неуловимости, что, иногда, даже позволял себе вальяжность и редкостное презрение к врагу, что обычно выражалось не только в уничтожении объекта, но и в форменном издевательстве над противником. Это ему, Джазу «бесстрашному», пришла в голову мысль заманить двух штурмовиков в бетономешалку, оставив надпись «Коктейль для Мегатрона» на контейнере, в который упали два горе-охранника, Это ему принадлежат самые оскорбительные и хулиганские высказывания, выгравированные лазером на самом видном месте имперского корабля-межзвёздника. Это он, совершенно «случайно», пронесся смертоносным ураганом каскадных взрывов по, тогда ещё секретной, Третьей исследовательской лаборатории, мечтая взорвать к шаркам квинтячьим настоящую базу десептиконов. Кто-то позволял автоботу безобразничать до тех пор, пока не стало ясно, что слухи о Джамайском десептиконском кризисе дошли до самого Мегатрона. Лидер был взбешён. Если он, великий завоеватель, не мог удержать от падения одну маленькую тактически малозначимую колонию, то чего тогда стоила его хвалёная Империя? Тот день был окрашен джамайским дождём, тот день был отмечен следами уходящего на очередную миссию диверсанта. Проул не верил в возможность внезапного нападения противника и в этих внезапных внеплановых вылазках не было необходимости. Но, разве, упрямого и самоуверенного глупца переубедить? Разве любимца госпожи Фортуны могли удовлетворить мелкие пакости и частные случаи урона в стане врага? - Где Джаз? – Прайм первым делом хотел поинтересоваться успехами своего подопечного и, увидев смятение и панику в линзах Проула, ещё раз напористо и громко спросил своего тактика, - Где Джаз? - Он… он… самоволка, сэр. Оптимус немедленно связался со всеми патрульными – Джаза надо было перехватить, потому как он не знал главной опасности того дня. Юный выпендрёжник мог попасться по глупой случайности, даже, если бы оказался на совершенно ненужном никому складе. Элитные войска Мегатрона, несмотря на непогоду и возможное нападение сил противовоздушной обороны повстанцев Джамайи, решили посетить колонию, которая успела разозлить великого Вождя своей непокорностью. И Джаз понял это слишком поздно. Он понял это тогда, когда небо разрывалось яростным криком турбин крылатого легиона, когда в свете молний на поверхность для его поимки были высланы лучшие гончие псы Мегатрона. Каждый жаждал получить заветную дичь и принести её повелителю первым, снискав себе расположение и милость Лидера. Диверсант старался красться между скал тихо, словно кошка, но, где-то в раскатах молний, отдалённо и пронзительно слышался смех Тирана Небес. Джаз, действительно, почувствовал себя дичью и его голубая оптика судорожно сканировала скалистую местность в попытке найти, хоть какую-нибудь расщелину или пещеру, где можно было бы заглушить свою сигнатуру. Элитные десептиконы были не чета тем, с кем приходилось сталкиваться удачливому автоботу. Эти стервятники знали толк, как в травле, так и во всех правилах охоты на автоботов. Джаз юркнул в одну из пещер и притаился в ней, тяжело гоняя атмосферу по фильтрам. Заряда в накопителе оставалось только на пару выстрелов, передатчик не мог выйти на автоботский канал, частоты хаотично шипели и переплетались в эфире, словно органические змеи. Диверсант проверил все возможные варианты для отступления – надежда на ошибку со стороны противника была слишком эфемерна. Отчаяние острым клинком подкатило к горлу и в громовых раскатах автобот слышал, как кричит от страха его фортуна, как тонким писком «связь отсутствует» подтачивает нервы комлинк. Сигнал. Нужно было подать видимый сигнал. Но какой? За спиной что-то громко зарычало. Прыжок - и острые клыки ощутимо впились в плечевой сустав. Хищник хотел повалить Джаза на спину и подобраться вплотную к горлу. Алые линзы яростно полосовали лицевую пластину автобота малиновым свечением. Джаз отступил к выходу, пытаясь удержать набросившегося кассетника подальше от своих топливопроводных шлангов. «Только бы не упасть на спину!» - взмолился диверсант своей фортуне. - Назад, - прозвучала за спиной автобота монотонная и такая строгая команда. Диверсант, схватившийся за плечо, попытался вложить в руку свой верный табельный бластер, но яростный хищник, кажется, знал о Джазе то, что могло бы создать для него огромную проблему. Левая рука лучше давала пристрелку, в то время как правая была больше разработана для рукопашного боя. Боль от надломленного сустава левого манипулятора не позволяла, не только взять в него бластер, но даже пошевелить им. - Реведж, - настойчиво повторил имя кассетника незнакомец. Джаз обернулся, чтобы распознать тип десептикона. Непонимание и смятение промелькнуло в голубом взгляде, сменившись надменным презрением и откровенным разочарованием. - Я думал, за мной пошлют, как минимум, штурмовика «Эс» класса, а мой преследователь оказался всего лишь связистом. Обидно. - Разочарование. Нет ничего хуже неверного вывода. Реведж, севший у ног своего хозяина, грозно оскалился на автобота, который, похоже, не стал воспринимать ситуацию всерьёз. - Голосовые динамики тебе на распродаже подбирали? Или это один из видов десептиконского акцента? - Джаз быстро настраивал гарпуны для режима ближнего боя, внутри предплечья молниеносно шла трансформация. - Отвлекать противника? Глупо. Я знаю о тебе всё. Сине-серый десептикон был немного выше Джаза, но та грациозность и скорость, с которой он метнулся к диверсанту, никак не могла увязаться с упрощенной и, даже, примитивной конструкцией его корпуса. На горло Джаза легла сильная и властная рука, диверсант громко захрипел, не успев выпустить свои гарпуны в миллиметре от визора десептикона. - Сопротивление бесполезно, - отчеканил холодный бесцветный голос. – Ты взорвал Третью лабораторию. Наказание – смерть. - Неужели? – прохрипел диверсант, чувствуя, как силы покидают его. Именно в этот момент он резко вжался всем телом в землю, а затем, так же резко, выгнулся для того, чтобы нанести ногами удар в корпус противника. Прозрачная дека кассетикона покрылась мелкими жилками трещин и сколов, а жесткий захват мгновенно ослаб. - Ну как? Нравится апгрейд? – с вызовом и злобой прошипел диверсант, вырвавшись из цепких титановых пальцев. Приняв боевую стойку, автобот максимально выдвинул из предплечий гарпуны, используя их как когти. - Ошибка тактики. Исправляюсь. Или Джазу показалось, или в этом безразличном голосе промелькнул намек на смех? Десептикон играл с ним всё это время, просто, позволяя наносить себе повреждения. От наступающего медленными шагами противника, диверсанту стало не по себе. Связист шёл уверенно и спокойно, немного придерживая свой шлем с правой стороны за краешек, словно связывался с кем-то по комлинку. Эфир сначала налился густым гулом, потом его проткнула тонкая иголка боли, которая впилась в процессор самоуверенного автобота. «Ты ничего не можешь. Ты слабак. Ты трус». Диверсант замотал головой в разные стороны, пытаясь вытряхнуть чужой голос из своего процессора. «Из-за того, что ты попался, будет проиграна вся война. Ты расскажешь мне… Ты всё мне расскажешь…». - Нет! - ужаснулся Джаз, отступая спиной к стене, пока не почувствовал, что дальше некуда отступать. Его процессор судорожно перебирал все варианты отвлекающего маневра и лучшее, что пришло в голову – запустить один из своих гарпунов прямо в грудь кассетника, который без приказа не сдвинулся с того места, где ему приказали сидеть. Стальная стрела со свистом рассекла воздух - Реведж громко и протяжно взвыл, принимая на себя удар острого метательного снаряда. Контроль десептиконского связиста моментально ослабел, он резко поспешил на помощь к своему кассетнику, забыв о противнике. На какую-то астросекунду автобот был удивлён этим поступком, но некогда было задумываться над его мотивом. Второй гарпун вонзился в бедро самого кассетикона и тот припал на одно колено. В алом визоре проскользнул оттенок сдержанной ненависти вперемешку с удивлением. В создавшейся заминке дорога на волю была свободна от возможного преследования странным врагом. «Беги!» - крикнул голос в сознании диверсанта и он, словно подчиняясь ему, выбежал из пещеры, не разбирая дороги. Только бы больше не ощущать это холодное и скользкое проникновение в своё сознание, в свои мысли… Джазу до сих пор казалось, что его горло сжимали призрачные сильные пальцы сине-серого связиста, а в голове раздавался ужасающий скрежет и гул. Но он бежал, забыв о том, как ныл и болел левый манипулятор, как над головой смеялась гроза, расходясь в лучезарном оскале воспаленного неба Джамайи. Вот он, славный побег непобедимого и неуловимого хвастуна, который впервые в жизни столкнулся с противником высшего класса. А ведь Проул предупреждал, что прежде чем встречаться с основными войсками десептиконов, нужно подождать, скопить информацию, проанализировать прошлые бои и потери. Неужели диверсант и вправду думал, что он настолько хорош, что ему по плечу даже элитные войска Мегатрона? Ошибка, которая едва не стоила ему жизни. А теперь бежать, наплевав на разгулявшуюся бурю и отсутствие связи. Он знает эту степь, он мог бы пройти её вслепую вдоль и поперёк… Бежать. Джамайя смеялась над попытками Джаза нащупать открытую частоту штаба сопротивления, она хохотала так громко, что на смешавшихся магнитных бурях можно было поднять в воздух просроченные реверсивные стабилизаторы гравитации. Юный автобот бежал, не переставая чувствовать на себе взгляд небесных преследователей. - Он так хотел найти нашу базу, что я не могу не исполнить его желание, - послышался отдалённый смех за спиной. Земля, взорвавшаяся перед его ногами малиновыми всполохами, заставила беглеца замереть на месте. Джаз резко обернулся, вскидывая голову вверх. - Так-так-так, - прозвучал голос над головой. – Так это и есть причина наших проблем? Вот эта вот автоботская мелочь? Триадники спустились с небес стальными крылатыми хищниками, завораживающе трансформируясь за несколько астросекунд до того, так их мощные ступни соприкасались с землёй. Спикировавшие на добычу титановые соколы, жадно и горделиво разделывали дичь одним лишь только взглядом. Джаз напрягся, когда понял, что из круга, в который его заключили небесные преследователи, будет крайне проблематично вырваться. Истребители окружили диверсанта, даже не удосуживаясь наставить на него оружие, словно он был для них игрушкой, забавой, в отличии от остальных автоботов. - Это степной хорёк? – смеялся Тандеркрекер. - Нет-нет, брат, похоже, это что-то из разряда мелких кошачьих. Кис-кис-кис! Заблудился? Ощутимый тычок в спину, потеря равновесия. Круг сужался с каждым их шагом. Стервятники Мегатрона готовились к веселью. - Осторожнее, котик! Так ведь и убиться, ненароком, можно, - посетовал Скайварп, подхватывая диверсанта на руки, а затем снова отталкивая в объятия Тандеркрекера. - Забирайте его, - прозвучал надменный голос. – Сегодня весьма удачный день. Аааа! Саундвейв! Ты опоздал. Он наш. Джаза повалили на землю и нанесли несколько болезненных ударов в корпус. Кто-то из триадников сильно надавил на раненную руку и автобот взвыл от боли. Краем линзы Джаз успел разглядеть, как грациозно и медленно, его первый противник, пальцы которого он до сих пор ощущал на своём горле, развернулся и пошёл в сторону скал с Реведж на руках. - Плохой автобот. Ты обидел кассетника, а это значит, что теперь ты у Саундвейва враг номер один, - игриво отметил вслух Скайварп. - Да пошёл ты, - выдавил из себя вымученную наглую улыбку Джаз, сплёвывая энергон, набежавший в рот из разорванных систем. Завершающий удар он получил от высокого красно-белого истребителя и это было последнее, что он видел… *** Говорят, что боль и удовольствие - это одна частота диаметрально противоположных сигналов. Враньё. Боль – это боль. Её нельзя считать удовольствием, даже, если перед вами станут исполняться все самые заветные желания. Джаз несколько раз пытался вспомнить, что с ним делали до сегодняшнего дня и сколько времени прошло с того момента, когда он лишился оптики. - Мне противно даже смотреть на тебя, - приговаривал один из его палачей, поддевая когтистым пальцем тонкую обводку линзы. Джаз никогда ещё в своей жизни так не кричал, а в ответ он слышал только смех и одобрительные похлопывания по больному плечу. - Кричи. Это лучшая музыка для мембран десептикона. Видеосигнал пропал, голова раскалывалась от боли, но странная вызывающая улыбка, на которой, возможно, держалось всё самообладание и смелость юного разведчика, не сходила с его лицевой пластины. - Нечего терять, значит? Джаз давно научился по голосу распознавать триаду крылатого легиона. Скайварп никогда не упускал шанса поиздеваться над пленниками. Старскрим, обычно, угрюмо следил за игрищами своего звеньевого и отпускал в сторону автобота редкие смешки. Тандеркрекер редко приходил в камеру пыток, просто потому, что его гордость не позволяла видеть слабого противника в ещё более унизительном положении – этот истребитель не понимал суть таких игр и считал, что пленника надо было показать Мегатрону, а потом убить. - Скучно, - фыркнул Скайварп, с громким хрустом стирая голубую линзу в мелкую пыль. – Я не вижу смысла ждать Мегатрона, чтобы он любовался на… это. Мы так и не вытрясли из него ничего путного. - Плохо пытались, - уронил подбородок на сцепленные между собой пальцы Старскрим. – Боюсь, что мне стоит признать, что на этом этапе наша полезность ограничивается, - почти с разочарованием и грустью, сказал Тиран Небес. Откуда то из темного угла огромной каплей отлепилась резная тень. Джаз мог чувствовать, как бесшумно и выжидающе за ним наблюдал десептиконский связист. Старскрим безразлично махнул манипулятором: - Саундвейв, он твой. Холод пробежал по всем цепям автобота и, даже лишившись оптики, он всем своим существом ощущал на себе этот пронзительный, цепкий, сканирующий взгляд. - Нужен покой, - констатировал Саундвейв, обращаясь к Старскриму. - Сколько угодно, - поднялся со своего места истребитель. – И, да, Саундвейв, не забудь, что мы первые поймали его. - Вы бесполезны здесь, - нагло заявил связист, охватывая в предел своего алого визора сразу двоих истребителей. - Не забывайся, друг мой. Мне нужны данные о расположении их баз. Ясно? - Принято, - кивком головы ответил синий десептикон. Джаз тихо застонал, когда на его шлем осторожно и аккуратно легли те самые, знакомые его топливным шлангам, пальцы. Движение получилось таким вкрадчивым и почти нежным, словно Саундвейв пришёл не причинять ему боль, а утешить. Слепой и полностью дезориентированный, автобот усиленно отдавал команды своим внутренним системам на экстренную архивацию информации. - Расслабиться? Прозвучало скорее предложением, чем приказом или угрозой. Джаз едва приподнял голову в сторону донесшегося голоса и его улыбка стала ещё более едкой. Но, как только поток приятной волны прокатился по всему корпусу, пленник на мгновение лишился чувствительности к боли. Его губы слегка приоткрылись в расслабленном облегчении, он совершенно невольно подался навстречу пальцам, скользящим по шлему. Вторая волна успокаивающе ласкала его воспаленные и перегруженные системы, проникая туда, где возникали многочисленные ошибки. - Всё спокойно. Боли нет. Боли – нет. Голос Оптимуса обнадёживал и успокаивал. Откуда взялся это голос было не важно – командир умел одним своим присутствием успокоить бурю, бушевавшую в груди противоречивого и строптивого подчиненного. Голос, которому юный кибертронец доверял всегда. Джазу захотелось мягко уйти в перезагрузку, соскользнуть в спящий мод и просто побыть в тишине. - Всё хорошо. Ты дома. Вдруг, резкое сияние и в сознании взвыли все сирены вселенной! Крик отчаяния, боли, страха - всё это цепкими когтями впилось в Джаза, заставляя его почти расслабленные системы гореть в адском пламени перегрузки. Тело автобота дёрнулось, как от сильнейшего удара электричества. - Где базы. Где базы. Отвечай. Бесцветный голос хлестал звуковыми пощечинами прямо в голове, когтями высоких частот разрывал тонкие сцепления между реальностью и иллюзией. Автобот выгнулся всем телом, словно его скрутили гигантские змеи, которые готовились вот-вот раздавить истерзанный корпус своими громадными кольцами-захватами. Реальность и вымышленный мир, в который его погрузили, ударяли в логический центр, пытаясь проникнуть внутрь личности. Хаос, зародившийся из несоответствия двух миров – внешнего и внутреннего, медленно отравлял рассудок разведчика. - Боли не будет. Где базы, - повторял монотонный голос. - Я… скажу… Джаз знал, что в озвучивании информации нет никакой необходимости – если бы десептиконам понадобилось вскрывать его банки памяти, то они могли бы воспользовались простыми надрезами его шлема. Вытащить процессор и подсоединить к серверу не составляло труда. Но, по какой-то причине, Саундвейв хотел слышать информацию в аудиоформате. Десептикону было необходимо увидеть, как автобот втаптывал свою гордость и упрямство в прах, как, в агонии мук и страха, угасала надежда на спасение. Боль снова резко прекратилась, как будто кто-то управлял всеми блокировочными системами. Джаз почувствовал себя марионеткой во власти чужой и такой несгибаемой воли. - Слушаю внимательно, - процедил мучитель. Нельзя было сдаваться, нельзя было показывать свой страх перед новой волной уничтожения личностных файлов. - Я... скажу… что… ты ;%№;%!!! Саундвейв не удивился. Он знал, как отреагирует пленник, ведь сейчас его сознание было открыто ему, как никому другому. Он только осторожно перехватил соединительный порт у основания шлема Джаза и тихо зашептал: - Ты расскажешь. Ты всё расскажешь сам. Диверсант тихо застонал, когда шлейф вошел в один из основных каналов связи. Автобот с ужасом наблюдал, как его собственный корпус перестал ему повиноваться, загоняя сознание вглубь. Пальцы, то лихорадочно сжимались в кулак, то, в глубочайшем напряжении, распрямлялись. Тихо звучавшие цифровые синкопы пронзали тело, всё глубже подбираясь к памяти и рассудку. Джаз падал в чёрный водоворот, откуда его уже никто не мог услышать или достать. Он видел, как над головой смыкаются дёгтевые тучи, как его «Я» теряется в наборе заученных программ. Он со страхом наблюдает, как расслаивается его индивидуальность, голос теряет силу и становится отчужденной монотонной волной. Личность распадалась на осколки несуществующих качеств и чьих-то ожиданий, взмывала на пьедестал невероятных успехов и, так же мгновенно, оказывалась в объятиях самого жуткого разочарования. Джаз задыхался от ощущения того, что он не помнит ничего о себе, о своём доме, о своих друзьях. Страшная расслабленная волна убирала боль и тихо растворяла его личность в этом безмерном спокойствии. Вечном спокойствии… «Ты ничего не можешь. Ты бесполезен». - Нет… Саундвейв подставлял самые разнообразные виртуальные картины, заставляя Джаза корчиться от душевной боли и терзаний. Диверсант, то резко вспоминал самые ужасные моменты своего функционирования, то резко забывал их и верил в свежепрописанные картинки фальшивых видео файлов его никогда не существовавшей жизни. Пленник рыдал, видя, как его лучшие друзья были убиты на его глазах, как из-за его ошибки в чан с кислотой окунули его командира, как собственные чёрные пальцы вырывали пульсирующую Искру из камеры брата… - Нет, - шептали губы Джаза. – Нет. Я не верю. Я не мог… Всё резко прекратилось, утонув в сером шуме пустоты. Перегрузка опустошила измученное сознание. *** Саундвейв вышел из камеры пыток в весьма плохом расположении духа. Упрямство и противоречивый характер диверсанта не поддавались взлому. К тому же, пленник прибег к самому опасному виду кодировки информации, смешав свои личностные файлы с данными, разбросанными по всей его памяти. Миллиардный набор файлов, рассеянный между воспоминаниями, образами и впечатлениями. Всё, что смог получить десептиконский связист - это скалистые пейзажи горы Магут, но относилась ли она к чувствам восторга от её великолепия или служила укрытием автоботской базы, хакер не знал. На какой-то миг, Саундвейв заразился этим потоком эмоций и переживаний своего пленника, словно почувствовал, что снова живёт, так, как жил до войны. Однако, это быстро прошло. Всё, что когда-то жило в нём, не вернуть – он мертв изнутри и его воспоминания не нужно заполнять наивными мыслями юнца. Притяжение, возникшее между ним и Джазом – вот что беспокоило логичный рассудок десептикона. Если он поддался этим минутным слабостям сейчас, то нужно, либо использовать диверсанта в своих целях, либо избавиться от него. Саундвейв, неожиданно, открыл в норовистом автоботе то, что так привлекало его внимание – единство противоположностей. Сам десептикон давно закрепил все свои выводы за единственным правильным решением, а пленник… Это было странным и пугающим, словно, сам Джаз состоял из двух Искр, одна внутри другой. Или это только показалось? Возможно, что природа такой связи возникла на основе взаимного взлома. Но это было бы невозможно! Слишком рискованно и опасно, слишком глупо и не логично! Две половины, образовавшиеся в хаосе единого поля мыслей – виртуальная битва между двумя линейками принципов понимания различий реального мира и его вероятной реальности в киберпространстве. Саундвейв с опасением задумался о том, что только что создал себе противника, едва ли не опаснее Мегатрона. И, если автоботская половина Джаза всегда желала мира и покоя, поддавалась чувствам сострадания и любви, то вторая, рожденная в муках и ненависти плена, жаждала разрушений и убийств, не меньше связиста, потерявшего однажды свою собственную жизнь и шанс жить в мире. Пространство между двумя этими новыми началами было заполнено хрупким балансом личностных файлов Джаза, строгих правил, заученных техник от вскрытия сознания и кучей блоков, навеянных страхом перед тьмой, сближавшей его с десептиконами. Саундвейв заложил бомбу медленного действия и впервые не знал результата от её взрыва. Теперь десептикон мог наблюдать кого-то настолько похожего на себя, что ему стало жалко нераскрытого секретного потенциала противника, который мог бы стать для него смыслом его собственного существования. Вечная битва – вечная война. Бой с тенью, с самим собой. Серая лицевая пластина, с правильными чертами, с четкими пропорциями, нарушаемыми капризной линией губ и этой… улыбкой. Дерзкие линии автоботской улыбки отпечатались в гордости Саундвейва, как напоминание о том, что он может и проиграть. Есть такой вектор вероятности во Вселенной. Но, пока рано заботиться об этой вероятности. Всё, что сейчас нужно для закладки победы в будущем - это правильное воздействие на восприятие автобота и… время. Джаз мог стать потенциальным и весьма опасным убийцей. Пока его нужно было, всего лишь, направить, озлобить, заставить упорно оттачивать мастерство и подкармливать жажду мести. Однажды именно он, этот мелкий сержантик, сможет принести Саундвейву пользу. - Он слишком маленький для тебя? – прервала размышления Саундвейва издевающаяся голосовая интонация Старскрима. - Слишком сильный ментально, - поправил своего собрата по знаку связист. – В сравнении с тобой, Тиран Небес. Едкий тычок в болезненное самолюбие командующего ВВС - одно из любимейших развлечений сине-серого связиста. Сам он, конечно же, так не думал, но любил давать ложные представления о вещах тем, кто мог однажды потерять уверенность в своих силах под гнетом чужого восприятия. Старскрим был оскорблён, но никак не унижен подобным сравнением. - Не попробуешь – не узнаешь, - загадочно ответил он в спину уходящему специалисту по взломам личности.