Воробушек по имени Лиз

Вернувшись в замок, ребята сразу разбрелись по собственным спальням. Впереди их ждал завтрак и первый день учебы. В спальне девочек Лиз встретила Парвати. Поболтав о каникулах и попутно разобрав вещи, девочки спустились в Большой зал. Не успела Лиз присоединиться к Гарри с Роном, как в дверях появилась запыхавшаяся Гермиона в дорожной мантии. Добежав до них, она воскликнула: - Хагрид, вернулся! Рон, Гарри и Лиз тут же вскочили и побежали к хижине лесничего. Подойдя к двери, они отчетливо услышали такой ненавистный им голос: - Я спрашиваю в последний раз – где вы были все это время? – ласково пропела Амбридж. Рон поморщился. - Я же сказал, поправлял здоровье, - невозмутимо ответил Хагрид. – Дышал свежим воздухом. - Ах, да, - четверка заглянула в окно и увидела миниатюрную Амбридж смотрящую на Хагрида снизу вверх. Сейчас она смахивала на лилипута или домового гнома с бархатным бантом на голове. – У лесника, разумеется, свежий воздух в дефиците, - Хагрид не знал, что ответить, поэтому просто переминался с ноги на ногу. – На вашем месте, - продолжила Амбридж, - я бы не рассчитывала на долгое возвращение. И вещи не стала бы разбирать, - она улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Не сказав больше ни слова, она вышла из хижины. Гарри, Лиз, Рон и Гермиона наблюдали, как она остановилась у входа ,поморщилась, а затем достала флакончик духов и побрызгала сначала на себя, а затем и на дверь. Облегченно вздохнув, она пошла к школе. Подождав с минуту, они подошли к деревянной двери и тихо постучали. Собака в доме тут же исступленно залаяла. Отодвинулся засов, скрипнула дверь, и в щели показалась голова Хагрида. Лесничий молча обвел их глазами и пустил в хижину. Гермиона в ужасе провожала его глазами. Волосы у Хагрида свалялись от запекшейся крови, левый глаз заплыл и превратился в щелку, окруженную лиловыми и черными синяками. Лицо и руки в порезах, некоторые еще кровоточат. И двигался он скособочась. Очевидно, он вернулся только что: на спинке стула висел плотный черный дорожный плащ, а к стене возле двери был прислонен большой рюкзак, в котором могли спрятаться несколько детей. Сам Хагрид, ростом с двух взрослых мужчин, прихромал к очагу и поставил на огонь медный чайник. Клык скакал вокруг них и норовил лизнуть в лицо. — Что с тобой случилось? — спросил Гарри. — Ничего. — Хагрид выпрямился и радостно повернулся к ним, правда, при этом морщась. — До чего же рад вас видеть. — Хагрид, на тебя напали! — сказал Рон. — Сколько раз говорить — ерунда! — А если бы кто из нас пришел с фунтом фарша на месте лица, тоже сказал бы «ерунда»? — спросила Лиз. — Ты бы сходил к мадам Помфри, — сказала Гермиона. — Раны нехорошие. — Без докторов обойдемся, ясно? — отрезал Хагрид. Он подошел к громадному деревянному столу, стоявшему посреди хижины, и сдернул с него посудное полотенце. Под ним оказался кровавый с прозеленью бифштекс размером чуть больше автомобильной шины. — Уж не кушать ли ты это собрался? — спросил Рон, наклонившись к мясу. — Выглядит ядовитым. — А как еще ему выглядеть? Драконье мясо. Не для кушанья принесено. Он схватил его, пришлепнул к левой стороне лица и закряхтел от удовольствия; по бороде потекла зеленоватая кровь. — Уже полегчало. Жжет, а помогает. — Так расскажешь нам, что случилось? — спросил Гарри. — Не могу, Гарри. Большой секрет. Рассказать — так не то, что с работы уволят… — Скажи, это тебя великаны отделали? — серьезно спросила Лиз. — Великаны? — Хагрид поймал бифштекс, сползший почти до пояса, и снова пришлепнул к лицу. — Кто тебе сказал «великаны»? Ты с кем говорила? Кто тебе наплел, где я… кто сказал, что я… а? — Мы догадались, — извиняющимся тоном ответила Гермиона. — Ага, догадались. — Хагрид сурово взирал на девочек тем глазом, который не был закрыт бифштексом. — Это… вроде очевидно, — сказал Рон. Гарри кивнул. Хагрид сердито оглядел их, шмякнул мясо на стол и подошел к засвистевшему чайнику. — Сроду не видал таких досужих ребят, — бурчал он, разливая кипяток по четырем кружкам в форме ведер. — Любопытны не в меру. Нос суете куда не надо. Но в бороде как будто мелькнула улыбка. — Так ты великанов искал? — с улыбкой сказал Гарри, усаживаясь за стол. Хагрид поставил перед ними чай, сел, подобрал свой бифштекс и опять пришлепнул к лицу. — Ну. Искал. — И нашел? — спросила полушепотом Гермиона. — Правду сказать, найти-то не больно трудно. Не карлики, понимаешь. — А где они? — спросил Рон. — В горах, — последовал невразумительный ответ. — А что же, маглы их не...? - спросила Лиз. — Да встречают, — мрачно перебил Хагрид. — Только говорится всегда: несчастный случай в горах. С альпинистами. Он переместил немного бифштекс, чтобы полечить самый большой синяк. — Давай, Хагрид, рассказывай, чем занимался, — сказал Рон. Хагрид уставился на него здоровым глазом. Рон выразил лицом простодушие и Хагрид уступил. — Ну, так и быть. Дамблдор отправлял меня на переговоры к великанам. - Великанам? – ахнула Гермиона. – Ты нашел их? - Правда, сказать, найти их не больно трудно. Не маленькие ведь… Я пытался убедить их присоединиться к нам, но не я один хотел переманить их на свою сторону. - Пожиратели? – спросил Рон. - Да, - хмуро протянул Хагрид. – Убеждали присоединиться к Сами-Знаете-Кому. - Но... тебе удалось? – тихо спросила Лиз. - Я им передал послание Дамблдора. Кто-нибудь из них помнит, что он не обижал их, в отличие от… - Это они тебя так? – показав на лицо ,спросил Гарри. - Нет, конечно. Я... - О, Мерлин! – вскрикнула Гермиона. - Что случилось? – подхватились остальные. - Мы опаздываем на Историю Магии! - Можно и пропустить, - заметил Рон, отчего получил оплеуху от девочки. – Ладно-ладно, пойдем! Все четверо попрощались с Хагридом, обещая зайти в ближайшие пару дней. Как и ожидалось, в методике преподавания Истории Магии ровным счетом ничего не изменилось. Через десять минут класс дружно (кроме Гермионы) посапывал на партах. Однако у Снегга всем пришлось живо проснуться. Профессор не стал щадить чувства учеников и дал им задание приготовить Аконитовое зелье. После занятия, Снегг попросил остаться Поттера, не Лиз, а Гарри в кабинете. Нервно сглотнув, Гарри бросил последний взгляд вслед уходящим друзьям, пока за ними не закрылась дверь. — Сядьте, Поттер. Гарри послушно сел за первую парту. — Директор просил меня передать вам его желание, Поттер, чтобы в этом семестре вы изучали окклюменцию. — Что изучать? — не понял Гарри. Снегг скривил рот. — Окклюменцию, Поттер. Магическую защиту ума от проникновения извне. Малоизвестный раздел магии, но крайне полезный. Сердце у Гарри бешено застучало. Защита от проникновения извне? Но ведь он не одержим, все на этом сошлись... — Почему я должен изучать окклю… как ее? — выпалил он. — Потому что так считает нужным директор, — хладнокровно ответил Снегг. — Вы будете получать индивидуальные уроки раз в неделю, но никому не скажете об этом, в первую очередь Долорес Амбридж. Вам понятно? — Да. Кто будет меня учить? — Я. У Гарри возникло отвратительное ощущение, что внутренности его плавятся. Дополнительные уроки у Снегга — чем он заслужил такое наказание? - Жду вас сегодня и каждый следующий понедельник, в шесть вечера, Поттер. В моем кабинете. Если спросят — вы изучаете лекарственные зелья. Всякий, кто видел вас на моих занятиях, не усомнится, что вам это необходимо. Теперь вы можете идти. Гарри поднялся из-за парты и на ватных ногах покинул кабинет. За дверью его ждали друзья. - Что он от тебя хотел? – тут же спросил Рон. - Теперь... каждый понедельник я должен приходить к нему на дополнительные занятия по ок..по окклюю… а черт, с ней! - Окклюменция? – спросила Гермиона, как будто кто-то спросил что-то обыденное. - Ты знаешь, что это такое? – спросила Лиз. - Окклюменция - способность преграждать путь к своему сознанию людям, искушённым в легилименции, то есть в умении считывать образы в чужом мозгу, - на одном дыхании произнесла девочка. - Очень полезный навык, - сказала Лиз. - Но я же не одержим... - Гарри, конечно, ты не одержим ,просто… Как бы тебе объяснить, - Гермиона искала подходящие слова. – Ты пускаешь Темного Лорда к себе в сознание, а это значит, что ты делаешь уязвимыми тех, кто вокруг тебя. Через тебя, Гарри, он может видеть всё, что происходит. Я согласна с Дамблдором. Ты должен закрыть свое сознание от Темного Лорда. - Должен, - заметил Рон, - но не у Снегга же учиться этому! - Вот именно, - подтвердил Гарри. Вздохнув, Гермиона пошла на нумерологию, а парни – на прорицание. Лиз же отправилась в библиотеку делать домашнее задание. *** На следующий день, сидя за гриффиндорским столом, Гарри рассказывал, как прошло первое занятие по окклюменции. - Я видел... я знаю, где был мистер Уизли в ночь нападения…- тихо сказал он. – Это Отдел тайн в министерстве. Коридор без окон, утыкавшийся в запертую дверь… Он мне снился месяцами, но я не понимал, что это — реальное место. Но именно в нем сидел мистер Уизли, когда на него напала змея Волан-де-Морта. Словно охранял что-то… Я уверен… Отец никогда не говорил про Отдел тайн? – спросил Гарри у Рона. — Знаю только, что людей, которые там работают, прозвали невыразимцами. — Рон нахмурился. — По-моему, никто не знает, чем они занимаются. Странное место, чтобы держать там оружие. — Ничего не странное. Самое подходящее, — сказала Гермиона. — Наверное, в Министерстве разрабатывают что-то сверхсекретное, так я думаю… - Совиная почта! – перебила ее Лиз. И впрямь, к четырем столам летели птицы разных цветов и размеров. Перед Гермионой упал «Ежедневный Пророк». Когда она развернула его, посмотрела на первую полосу, то ойкнула так, что обернулись все, сидевшие неподалеку. — Что? — спросили в один голос Рон, Лиз и Гарри. Вместо ответа она положила газету перед ними и показала на десять черно-белых фотографий, занявших всю первую полосу; на девяти — лица волшебников, на десятой — ведьма. Одни безмолвно скалились, другие нагло барабанили пальцами по рамкам своих фотографий. Под каждой значилось имя и преступление, за которое этот человек был посажен в Азкабан. «Антонин Долохов, — гласила подпись под фотографией волшебника с длинной, бледной, искривленной физиономией, насмешливо смотревшего на Гарри. — Осужден за зверское убийство Гидеона и Фабиана Пруэттов». «Август Руквуд, — значилось под изображением рябого мужчины с жирными волосами, который стоял со скучающим видом, прислонясь к краю фотографии. — Осужден за передачу секретных сведений Министерства магии Тому-Кого-Нельзя-Называть». Они пробежали глазами всех по очереди и задержались на ведьме. «Беллатриса Лестрейндж, осуждена за пытки, нанесшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупс». Лиз бросила обеспокоенный взгляд на Невилла. Тот, опустив глаза, свернул газету и быстрым шагом покинул Большой зал. Девочка перевела взгляд на газету и прочитала: МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершен массовый побег. В ходе беседы с репортерами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключенных, о чем, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра маглов. — К великому сожалению, повторилась ситуация, с которой мы столкнулись два с половиной года назад, когда из тюрьмы бежал Сириус Блэк, — заявил вчера вечером Фадж. — Хоть он и был оправдан полтора года назад, между этими происшествиями нельзя не усмотреть взаимосвязи. Побег подобного масштаба предполагает помощь извне, и вполне вероятно, что Блэк, первым в истории вырвавшийся из Азкабана, мог выступить в роли такого помощника. Кстати говоря, в числе бежавших есть кузина Блэка Беллатриса Лестрейндж, что только усиливает нашу теорию. Тем не менее мы прилагаем все силы к задержанию преступников и просим волшебное сообщество проявлять бдительность и осторожность. Ни в коем случае нельзя приближаться к этим лицам. — Поверить не могу, — сказал Гарри. — Фадж хочет обвинить в побеге Сириуса. — А что ему остается? — с горечью спросила Гермиона. — Сказать: «Извините, господа, Дамблдор предупреждал меня, что это может случиться — стража Азкабана переметнулась к лорду Волан-де-Морту… а теперь на свободе и самые опасные его союзники»? Понимаете, он полгода твердил, что ты и Дамблдор — лжецы. - Но это не повод обвинять человека, которого они засадили в Азкабан незаслуженно! Даже… даже, если эта больная Лейстрендж его кузина... - Видимо, Фаджу нужен козел отпущения, - хмуро заметил Рон. Гермиона перевернула страницу и стала читать дальше, а ребята, не сговариваясь, окинули взглядом Большой зал. Лиз не могла понять, почему не испуганы и не обсуждают эту ужасную новость все остальные. Болтают о домашних заданиях, о квиддиче и неизвестно еще о какой ерунде, когда за этими стенами к воинству Волан-де-Морта присоединились еще десять Пожирателей смерти. Она перевела взгляд на преподавательский стол. Тут картина была совсем другая. Дамблдор был поглощен разговором с Макгонагалл, у обоих озабоченные лица. Профессор Стебль, подперев «Пророк» бутылкой кетчупа, читала первую полосу с такой сосредоточенностью, что не замечала, как с ее ложки, застывшей в воздухе, капает на колени яичный желток. А на дальнем конце стола профессор Амбридж поедала овсянку. Раз в кои веки ее выпученные жабьи глаза не обшаривали зал в поисках нарушителей дисциплины. Насупясь, она метала в рот ложку за ложкой и время от времени злобно поглядывала на занятых беседой Дамблдора и Макгонагалл. Волан-де-Морт укрепляет позиции, думала она. Министерство в упор не хочет признавать это. Лиз злилась, что Фаджу в голову ничего не пришло, кроме как обвинить Сириуса. С ее точки зрения, это было полнейшей чушью, несусветным бредом, но, похоже, для него это единственная ниточка к спасению, и он схватился за нее основательно. Лиз было страшно представить, что происходит сейчас на площади Гриммо. А вдруг они схватят Сириуса и снова упекут его за решетку? Лиз старательно отгоняла от себя эти мысли. Бедный Невилл, вдруг подумалось ей. Мучительница его родителей, женщина, разрушавшая его жизнь, на свободе. Теперь у Волан-де-Морта на десять преданных соратников больше. Для Лиз, для Невилла и для каждого члена ОД это означало лишь одно – они были правы. Теперь необходимо заниматься в десять раз усерднее, оттачивать заклинания до совершенства. О патронусе пока не может быть и речи... Скорей бы первое собрание, подумала Лиз.