Соблазн
6 июля 2014 г. в 20:15
Элиана полулежала в горячей ванне, закрыв глаза и вдыхая аромат вербены, экстракт которой служанка, готовившая купальню, добавила в воду непосредственно перед погружением хозяйки в нее. Это было непередаваемое ощущение — чувствовать, как каждую клеточку тела покидает дорожная пыль, оставляя лишь чувство умиротворенности и блаженной неги.
Уже прошло больше месяца с того момента, как она стала полноправной хозяйкой в замке Геннегау. Чуть позже в свои владения вступила настоящая зима с пушистым снегом и пробирающим до костей холодом. Окна в доме были живописно разукрашены морозом, иней серебрил веточки деревьев, превращая их в сказочных ледяных великанов из немецкого фольклора. Подобные сказки Элиана любила слушать, умостившись в старинном кресле у камина в центральном зале. Повествователями чаще всего выступала старая нянька Рихарда — Фрида, которую в замке все прозвали сказочницей, ибо старуха была истинным ходячим сборником древних сказов и преданий, а также сам Рихард, который, морща лоб, припоминал старые сказки, которые та же Фрида рассказывала ему на ночь, когда властный граф был еще ребенком.
Девушка наслаждалась неспешной тягучей речью мужа, его мягким баритоном. Она научилась ценить эти зимние вечера, проникнутые душевным теплом и доверием. О подобном в дни своего детства она и мечтать не могла. Тут же все было предельно просто — даже отношения со слугами были крайне неофициальными, словно в связь вступали не граф и его подчиненные, а друзья или приятели.
Конечно, новая жизнь Элианы состояла не только из таких вот вечеров, но и из обязанностей, которые ей пришлось принять, едва она переступила порог дома. Каждое утро, не нежась в постели, она поднималась, чтобы отдать приказы, касавшиеся составления меню на день, уборки, решения мелких конфликтов между слугами, и так далее.
Рихард в это время разбирал накопившиеся счета, вел важную переписку с поверенным из Лондона, чтобы в тамошней усадьбе тоже не было проблем. Иначе говоря, супруги были так поглощены свалившимися на них делами, что виделись друг с другом исключительно за обеденным столом и вечером, на «сеансе сказок».
Элиану это немного заботило. Она ведь столько времени провела с Рихардом в поездке, что успела привыкнуть к нему, лучше узнать этого загадочного графа, и теперь скучала по нему. Собственно, это сначала удивляло девушку, но теперь она сама себе призналась, что влюбилась в собственного мужа. От этого в груди сладко ныло, словно в предчувствии чего-то грандиозного, однако никаких решительных действий Элиана не принимала. Впрочем, как и Рихард, который, уважая чувства своей жены, с трудом сдерживал себя. Он ведь был крепким, здоровым мужчиной, его потребности были естественными, и мужчина гадал, долго ли ему удастся продержаться, прежде чем тщательно возводимые баррикады рухнут и он не начнет домогаться собственной жены.
Легкий сквозняк, скользнувший по влажной коже, подсказал Элиане, что в комнату кто-то вошел. Обернувшись, она увидела Рихарда. Тот даже выглядел элегантно: темные, слегка напомаженные волосы были зачесаны набок, сам он был облачен в зеленый, бутылочного цвета халат.
Сердце девушки затрепетало, и она инстинктивно погрузилась в воду, чтобы муж увидел как можно меньше ее обнаженного тела. Заметив ее маневр, Круспе ухмыльнулся, но ничего не сказал.
— Разве тебе не сообщили, что я принимаю ванну? — поинтересовалась Элиана, прикрывая грудь.
— Конечно же сообщили, meine liebe. Я пришел помочь тебе помыть спину.
От этих слов по телу девушки прошла теплая волна, отчего она почувствовала легкое возбуждение. Вместо ответа она протянула Рихарду губку и уселась поудобнее, подставляя спину.
Не веря своей удаче, мужчина взял губку и опустился на колени перед лоханью. Намылив губку, он провел ею по спине жены, от шеи до узкой талии, переходящей в покатые бедра. Ласково потер плечи, бока, коснулся ягодиц…
Элиана млела. Тщательно растертую и намыленную кожу пощипывало, по телу расплывалась нега. Девушка повернула голову, чтобы взглянуть на мужа и тут же оказалась всего в одном сантиметре от его лица. Она ощущала горячее, прерывистое дыхание Рихарда, пахнущее недавно выкуренной сигарой, чувствовала его плохо сдерживаемое волнение. И в этот момент она словно разделилась на две части. Одна половина ее соблазнительно шептала, что пришел тот миг, когда она созрела для близости с мужем; другая, наоборот, паниковала, страстно желая выскочить из ванны и умчаться в одном полотенце куда-нибудь подальше от Круспе.
Всего одного мгновения хватило, чтобы первая половина возобладала над второй, и Элиана призывно приоткрыла губы. Рихард не заставил себя долго ждать и приник к ее губам. В тот же момент девушку словно пронзила молния — так отчетливо отозвалось ее тело на ласку мужа. Она застонала и развернулась в ванной, закинув руки на шею графа.
Почувствовав мягкость и податливость Элианы, Рихард вытащил жену из ванны и поставил перед собой, мокрую и нагую, чтобы снова припасть к ее губам. Его поцелуй сначала был на удивление нежен, чувственен. Круспе словно не верил своему счастью. Затем лавина чувств, столь тщательно скрываемая внутри, прорвалась наружу, и мужчина усилил натиск. Его поцелуй стал глубже, губы — требовательней. Руки жадно заскользили по влажному телу девушки, поглаживая спину, ягодицы, поднимаясь к холмикам высокой груди.
До сих пор Элиана наслаждалась действиями Рихарда, но когда он сжал грудь и потер возбужденный сосок двумя пальцами, все ее естество затопила паника. Все возбуждение куда-то улетучилось, и девушка, осознав свою наготу, разорвала поцелуй и уперлась ладонями в грудь Круспе, вынуждая того отстраниться.
— Нет, я не могу так… Не хочу так… — пролепетала Элиана, судорожно оглядываясь в поисках полотенца. Наконец, обнаружив искомое, она быстро завернулась в него и вновь повернулась к мужу. Юная графиня почувствовала вину, когда уставилась на темное от страсти лицо, выражающее обиду и гнев одновременно.
— Ну что ж, — медленно проговорил граф, — не смею больше беспокоить вас, юная фрау. Оставайтесь сегодня одна в своей девственной постельке, я же прикажу приготовить мне комнату в другом крыле дома. Доброй ночи.
С этими словами Круспе вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что находящаяся на взводе Элиана подпрыгнула на месте.
Едва шаги Рихарда стихли вдали, девушка шумно выдохнула и опустилась на кровать. Почему-то перспектива провести ночь в разных с мужем кроватях не прельщала ее. Элиана уже привыкла просыпаться с мужчиной в одной постели, выслушивая его шутливые приветствия. Привыкла, что он будил ее, когда редкие ночные кошмары заставляли ее кричать. Рихард нежно и ласково гладил ее по голове, целуя в висок и приговаривая, что кошмар больше не вернется, что он растаял вдали, стоило только проснуться. А уж потом, когда она снова уснет, придет другой сон, радостный и теплый.
Элиана снова вздохнула и принялась вытираться. Надев нежно-голубую рубашку из тончайшего шелка, девушка села за трюмо и принялась расчесывать волосы, бережно проводя щеткой по ним до тех пор, пока они не затрещали, электризуясь.
Все это время юная фрау думала о своем муже. Она вспомнила, как нежно и бережно он ласкал ее, как сладко целовал, и от этих воспоминаний у нее закружилась голова. Элиана осознала, что не чувствовала отвращения, когда Рихард исследовал ее тело. Наоборот, пока в ней не проснулась стыдливость, она упивалась новыми для себя ощущениями, стремилась к большему.
Отложив щетку, Элиана подперла голову кулачком и посмотрела в зеркало. Сейчас она была удивительно хороша: волосы светло-русым водопадом распустились по плечам, чуть завиваясь на намокших концах, сапфировые очи влажно блестели, рот слегка припух от поцелуев, губы покалывало от прилившей крови.
Девушка, наконец, приняла для себя единственное важное решение. Она встала и направилась к двери, не потрудившись даже накинуть халат, дабы защититься от гуляющих по замку сквозняков. Элиана на ходу репетировала то, что скажет мужу, и сердце сжималось от сладкого предчувствия.
Она остановилась напротив двери, где раньше, насколько ей было известно, была старая спальня родителей Круспе. Девушка вошла, не постучавшись, и замерла на пороге, не решаясь пройти дальше. Когда она увидела Рихарда, сердце ее сжалось от смеси вины и жалости. Мужчина лежал на не расстеленной кровати, подложив руки под голову и глядя немигающим взглядом в потолок. Услышав шорох, он приподнялся и, увидев Элиану, произнес:
— Зачем ты сюда пришла? Мне ни к чему твои извинения.
— Рихард… — девушка сделала шаг к кровати и замерла, прижав руку к груди.
— Черт тебя дери, де Круа! — в порыве гнева и отчаяния, Круспе назвал свою жену девичьей фамилией. — Неужели я тебе настолько противен, что ты отталкиваешь меня? Я проявил достаточно уважения к тебе, не взяв силой в первую брачную ночь. То же самое повторилось и в Ливерпуле, на постоялом дворе. Видит Бог, я сдерживал себя, как мог, и все думал: когда же свершится чудо и ты потянешься ко мне? Может, в этом виноват я сам, разлучив тебя с Сандерсом из чистого расчета. Но потом… — тут Рихард умолк, словно что-то обдумывая, а затем продолжил, уже менее эмоционально: — Я понял, что вытащил солидный куш, женившись на тебе. И это не в материальном плане, а в плане духовном, возвышенном. Черт возьми, я схожу с ума по собственной несовершеннолетней жене, которая водит меня за нос.
Девушка замерла, с трепетом ожидая продолжения.
— Я тебя люблю, Элиана. Жаль, что это не взаимно. Но тут я сам виноват.
— Ш-ш-ш… — внезапно охрипшим от слез голосом прошептала девушка, подходя к кровати и присаживаясь на ее краешек. Впервые она увидела Рихарда без маски насмешливости и цинизма, таким, каким он был наедине с самим собой — ранимым, безумно и безнадежно влюбленным.
Элиана протянула руку, чтобы коснуться его волос, но Круспе отдернул голову:
— Только не надо меня жалеть.
— Я и не жалею, — прошептала девушка, пододвигаясь ближе к мужу и кладя свою руку к нему на грудь. Ее узкая ладонь скользнула в вырез халата, и Круспе с силой втянул в себя воздух.
— Что ты делаешь? — глухо спросил он, глядя в глаза жены.
— Люблю тебя, — простодушно ответила девушка, и этого было достаточно.
Рихард рывком притянул к себе Элиану, так, что она оказалась сверху. Мужчина некоторое время смотрел на нее, не в силах поверить в ее слова. Затем, зарывшись пальцами в ее густые волосы, притянул к себе и поцеловал. Элиана глухо застонала, крепче прижимаясь к графу и с готовностью отвечая на поцелуй.
Рихард резко перекатился вбок, подминая под себя трепещущую жену. Он снова нашел ее губы и впился в них глубоким поцелуем, исследуя каждый уголок ее рта. Затем, оторвавшись, прошептал:
— Тебе нечего бояться, meine liebe. И стыдиться тоже нечего, что бы тебе не наговорили подружки. Просто доверься мне и моим рукам…
Элиана с готовностью кивнула, и Круспе продолжил. Он покрыл ее лицо поцелуями, спускаясь ниже, к шее, опаляя дыханием и поцелуями нежную кожу. Скользнув губами по выемке между ключиц, Рихард провел руками по груди, сквозь тонкий шелк ощутив, как напряглись соски.
— Ну-ка, помоги мне…
Девушка подняла руки, и мужчина одним махом снял с нее рубашку, отшвырнув ее в сторону. Теперь ничто не мешало ему упиваться телом жены. Рихард нежно сжимал в руках груди, покрывая их легкими поцелуями, пока Элиана, запустив пальцы в его волосы, не бормотала что-то, переживая неведомые ранее чувства. А мужчина опускался все ниже и ниже, щекоча волосами живот девушки. Та захихикала:
— Щекотно…
Рихард поднял голову и улыбнулся ей, затем продолжил свои ласки. Элиана металась по постели, изнемогая от губ и языка мужа, пока, наконец, рывком не подняла его к себе за ворот халата, снова приникнув к его устам. Они целовались дерзко и исступленно, пока девушка наощупь пыталась развязать халат Круспе. Наконец, ей это удалось, и одежда отправилась на пол, к ночной рубашке.
Прикосновение к обнаженному мужскому телу вызывало в Элиане бурю эмоций. Она проводила ладонями по мускулистой груди, бугрившимся мышцам рук, спине, словно стараясь впитать в себя ощущения от этих прикосновений. А Рихард сходил с ума, сгорая от этих нежных, неуверенных прикосновений.
Он провел рукой вдоль тонкой талии, по бедру, лаская внутреннюю поверхность бедер. Элиана выгнулась с гортанным стоном навстречу ему. И тогда мужчина понял, что она готова.
Он приподнялся на локтях и ласково погладил девушку по голове:
— Не бойся ничего. Просто доверься мне…
Но Элиана лишь стонала, ее волосы веером разметались по подушке, отчего она казалась еще красивей, женственней, желанней.
— Пожалуйста, — простонала она, слабо осознавая, чего хочет.
И тогда исчезли все предубеждения, все сомнения, страхи и обиды. Их заслонила на мгновение короткая боль, которой так стращала ее Ребекка. Мысль об этом всего на миг мелькнула в затуманенном сознании Элианы, прежде чем кануть в небытие. Рихард задвигался, легко, ритмично, и это не причиняло боли — нет. Появилась легкость, эйфория, чувство безграничного счастья единения с человеком, которого любишь и доверяешь. Девушка словно парила, ощущая пульсацию внутри себя и поглаживая волосы и спину Рихарда, теснее приживаясь к нему, не желая больше никогда не отпускать его от себя.
Но тут движения мужа ускорились, и Элиана последовала за ним до самого конца, на самый пик, куда они вознеслись в мгновение ока, забыв обо всем на свете…
Приятная усталость разливалась по всему телу юной графини, когда она, положив голову на плечо Рихарда, перебирала пальцами волосы на его груди. Круспе свободной рукой натянул до плеч жены одеяло, чтобы она не замерзла, и нежно поцеловал Элиану в висок. Она вздохнула и подняла на мужа сияющие глаза:
— Надо будет вздуть Ребекку, — произнесла она вслух то, о чем подумала.
— Какую еще Ребекку? — удивился Рихард. — Не позволю кому-то третьему пробраться к нам в постель.
Элиана беспечно рассмеялась:
— Это я уж точно не позволю. Однако, это она стращала меня первой брачной ночью, змея.
— Так вот оно что, — протянул Круспе, ероша Элиане волосы, — из-за какой-то там Ребекки я почти два месяца томился от воздержания. Теперь я поддерживаю тебя. Я бы лично выпорол ее, чтобы она и близко к тебе не подходила со столь возмутительными речами.
Фрау Круспе хихикнула и спрятала лицо на груди мужа:
— Мне на нее уже глубоко наплевать. Вообще, сейчас мне на весь мир наплевать.
— Эх, meine liebe, что ты со мной делаешь, — выдохнул Рихард, когда почувствовал ладонь жены на своем весьма интимном месте, и снова навалился на нее, щедро даря Элиане всю нерастраченную любовь.