Два драббла о Малфоях

– Ты уверена, что мы успеем? – Абсолютно, – назвав пароль, Нарцисса прошмыгнула в спальню мальчиков. – До конца урока еще двадцать минут. Андромеда кивнула и поморщилась: – Чем воняет? – Носками Нотта. О них уже легенды слагают. Говорят, он ими пикси отпугивает, – Нарцисса огляделась, стараясь не обращать внимания на хаос, царивший в комнате. – Ты хоть знаешь, как выглядит его кровать? – Андромеда неуверенно покосилась на чью-то постель, заваленную перьями, тетрадями и книгами. На спинке висела грязная квиддичная форма, а ботинки стояли прямо на подушке. – Не эта? – Да ты что! – Нарцисса рассмеялась и перешагнула через старомодный чемодан. – Вон же она. Найти нужную кровать и впрямь оказалось проще простого: ни единой складки на зеленом покрывале, пышные подушки, ароматическая лампа на полке. Такая постель просто не могла принадлежать мальчику. – О! – Андромеда захихикала. – Тогда приступай. Нарцисса загадочно улыбнулась и откинула полог. Сердце затрепетало от восторга. Через несколько лет Люциус Малфой станет ее мужем – родители уже заключили брачный договор и теперь дожидались, когда дети подрастут. Как к этому относился Люциус – никто не знал, зато Нарцисса с первого дня их знакомства планировала совместное будущее: большое поместье, конюшни, павлины, розарий, ангелочки на свадебной карете... И вот мечты постепенно сбывались, но сбывались как-то не так. Настоящей пыткой было каждое утро видеть Люциуса в Большом зале и не сметь сказать ни слова, робеть, занимая место рядом с ним в библиотеке. Вот если бы он взглянул на нее хоть раз, назвал по имени, первым поздоровался, она бы уж точно своего не упустила. Но Люциус успешно делал вид, что даже имени ее не знает. В свои тринадцать лет он казался таким заносчивым и вредным мальчишкой. Это Нарциссе в нем и нравилось. – Нарси, живее давай. – Да подожди! Это же постель Малфоя! Недолго думая, Нарцисса улеглась на кровать и с наслаждением потянулась. На лице сияла улыбка. – Может, лучше в тумбочку положить? Всё-таки у него сегодня день рождения. – Нет, кровать – то что нужно. Какая же она мягкая! И пахнет… как Малфой. Андромеда понимающе кивнула. Что-то кольнуло Нарциссу в бок. Она пошарила рукой под покрывалом и едва не взвизгнула от восторга, обнаружив белое павлинье перо с литерой «М» на стержне. Нарцисса мечтательно вздохнула, представляя, как Люциус сжимал его в руках, делая уроки. Да-а-а, скоро и у нее всё будет с «М» – и платки, и рубашки, а, может быть, даже белье. Одно ловкое движение – и трофей оказался в кармане. – Мальчики скоро вернутся, – напомнила Андромеда. – Оставляй подарок и пошли. Поправив прическу, Нарцисса вынула из мантии полотняный мешочек с инициалами «Н.Б.», с минуту покрутила его в руках и сунула под одеяло. – Молодец! – Андромеда поспешила к выходу. В гостиной сестры едва не столкнулись с Люциусом. Нарцисса замерла, надеясь, что он поздоровается, но тот прошагал мимо. – Подождем реакции? – Завтра, – настроение Нарциссы тут же испортилось. Хотелось плакать от бессилия, ведь Малфой снова не взглянул в ее сторону. «Но ничего, ничего, – утешила она себя, погладив трофейное перо. – Теперь-то он точно придет и поговорит со мной. Нельзя ведь и на это не обратить внимания!»

***

Люциус сидел у камина и напряженно вглядывался в горящие угли. Ушибленная спина болела, несмотря на мазь, которую стащил из лечебного крыла Рудольфус. – Проклятая Блэк! Чего она ко мне прицепилась? Липучка! Какой позор! Его постель изгрызли бундимуны! Да где это видано, чтобы мерзкая плесень селилась в его кровати, в самой чистой кровати во всем Хогвартсе! Руки и ноги чесались, а на щеках появилась сыпь. И это после того, как он целый день провел в ванной! Наверняка бундимуны опасны для здоровья. – Омерзительно! Что мне теперь с кроватью сделать? Она развалилась! – Говорят, бундимуны могут даже полы в доме в труху превратить. Вообще-то они грязью питаются. Не пойму, где они в твоей постели грязь взяли? – пробормотал Лестрейндж. Люциус смерил его уничтожающим взглядом. – А может, Блэк это самое… Так любовь свою показывает? – выдал Нотт, устроившийся на соседнем кресле. Бундимуны добрались и до его кровати, в Слизерине зрела настоящая эпидемия. – Любовь?! Неделю назад она приклеила к полу мои ботинки, потом взорвала котел. Но это еще мелочи. Помнишь, как она отцовский подарок оживила? Мою трость! Эта тварь всю ночь лизала руки и пыталась забраться в кровать! Я потом неделю прикоснуться к ней боялся. Какая любовь? Да она меня ненавидит! – А ты и дальше не обращай на нее внимания, – посоветовал Лестрейндж. – Со временем точно отстанет. Люциус нахмурился и почесал плечо. Идея казалась не такой уж плохой. – Не представляю, какая вас ждет семейная жизнь, – посетовал Нотт. – И я не представляю, – не без содрогания выдохнул Люциус. Перспективы виделись безрадостные.