"Евгенес"

Кора появляется на пороге квартиры дяди как и всегда без звонка или предупреждения, но Питер явно готов терпеть подобное от племянницы, и она явно единственная, от кого он готов подобное терпеть. - Я не смогу передать тебе всю гамму чувств, обуревающих моего брата, потому что так выразительно хмуриться не может больше ни одно живое существо в мире. Питер. Я и сама не знаю, что тебе сказать, но надеюсь, что в твоей умной голове все-таки нашлось место для гениального плана. - Откуда в тебе столько болтливости, Кора? - мужчина не прячет добродушной усмешки, разглядывая сидящую напротив девушку. - Подозреваю, во мне проявилась болтливость, коей были обделены два поколения Хейлов. - Во всяком случае, вся способность к разговорам, которая должна была достаться Дереку - точно у тебя, - Питер оборачивается к тихо подошедшему Стайлзу, и качает головой. - Ничего не надо, иди к себе. Хотя... - задумывается на мгновение, и поворачивается к Коре. - Ты же пришла посмотреть на ведьму? Не думаю, что ты преследовала бескорыстную цель навестить любимого дядюшку. - Навестить любимого дядюшку - это обязательно. Но я бы хотела на нее посмотреть. - Приведи Лидию, - альфа коротко кивает человеку, и Стайлз отступает на шаг, неловко улыбаясь. Лидия поджимает губы, нервно придерживая пальцами края длинных рукавов темно-бордового платья, едва заметно щурится, глядя сначала на альфу, затем на сидящую рядом с ним волчицу. Кора принюхивается, на несколько мгновений почти обращаясь, затем кивает, хмыкая и чуть встряхиваясь. - Любопытно. Вообще, если судить по запаху - она остается человеком, а значит, что... Она и есть человек, - Кора немного хмурится. - Ты как думаешь? И что ты будешь с ней делать? - Спрашиваешь, зачем она мне? - Питер слабо, хоть и слегка угрожающе, скалит клыки, и девушка качает головой. - Нет, Питер. Я не спрашиваю, зачем она тебе, я помню, чем обернулся этот вопрос для Айзека. Я принимаю во внимание тот факт, что со мной, как со своей любимой родственницей, ты обойдешься мягче, но - нет. Я только спрашиваю, что ты собираешься делать. - Попробую обучить её кое-чему. Посмотрю, на что она способна. - Нам всем есть, что желать от ведьмы, - внезапно глухо произносит Кора, но все же улыбается, ровно глядя на дядю. - Всем, - Питер легко соглашается. - Но почему-то только я решился её купить. Кора натянуто улыбается, снова поворачиваясь к застывшей, смотрящей мимо вервольфов, Лидии. Стайлз стоит чуть поодаль, беспокойно оглядывая девушку - Лидия с утра была не в лучшем настроении и жаловалась на головную боль. А Стайлз боялся того, что она могла сделать - расколоть вскриком зеркало или заставить "потечь" экран ноутбука. Подросток прекрасно осознавал, что это мелочи, просто вспышки раздражения, и тем страшнее ему было находиться рядом с баньши, представляя, что она может сделать, если разозлится по-настоящему. Когда Кора уходит, Питер проходит на кухню и несколько секунд наблюдает за суетящимся там, улыбчивым мальчишкой, невольно улыбаясь ему в ответ. Лидия аккуратно, бочком, проходит мимо альфы, доставая из холодильника банку с очередным йогуртом. Хейл дожидается, пока девушка поставит йогурт на стол и окликает ее по имени. Оба человека успевают обернуться, чтобы увидеть заалевшую радужку глаз оборотня и услышать глухой, ничего хорошего не предвещающий рык. Стайлз вскрикивает, делая шаг вперед, а Лидия закричать не успевает - альфа сильно сжимает ее горло, приподнимая девушку над полом. Ведьма широко открывает рот, но из горла рвется только почти беззвучный хрип, она хватается обеими руками за руку альфы, царапая, но тот, кажется, не обращает на это ни малейшего внимания. Стайлз неуверенно смотрит на Питера, не до конца понимая, что он задумал, но все же подходит еще ближе, твердо, хоть и с просящими интонациями, произнося: - Отпусти её, пожалуйста. - Замолкни, - глаза у Хейла прозрачно-голубые, взгляд не выдает никаких эмоций, а ладонь на шее баньши слегка ослабляет хватку, давая девушке глотнуть воздуха. - Если ты попытаешься закричать, я сломаю тебе шею, ты понимаешь это? Лидия едва заметно кивает. - Я пытаюсь наглядно тебе показать, что твоя сила способна причинить вред оборотню только в весьма определенных обстоятельствах. Все дело в скорости реакции, - Хейл чуть опускает руку, позволяя девушке встать на ноги, но все еще не отнимает ладонь от ее горла. - Если оборотень достаточно близко - ты не успеешь закричать. Если далеко - успеет увернуться. Если знает, с кем имеет дело, а, поверь мне, стараниями "Евгенеса" - каждый знает, как ты выглядишь. - Увернуться? - Стайлз еле сдерживается, чтобы не дернуть мужчину за рукав рубашки. - Крик баньши это направленный акустический удар, - терпеливо поясняет оборотень. - Учитывая высокую способность к регенерации, в прямом столкновении с баньши самой верной тактикой будет постараться уйти с направления удара, хоть на несколько метров. Тебе это вообще знать не обязательно, Стайлз, если она закричит, защищаясь или атакуя, а ты будешь рядом, у тебя не так уж много шансов выжить. Питер разжимает ладонь, попутно вытягивая болезненные ощущения, и отходит от ведьмы, а Лидия так и замирает, медленно моргая. - Не так уж много шансов... - повторяет хрипло и почти беззвучно. - То есть... Если я вдруг закричу, испугавшись или разозлившись... - Люди будут умирать, - Хейл кивает. - Я не знаю, какой радиус действия у твоего голоса, а проверять совершенно не хочу. Но люди будут умирать. - Поэтому крик баньши означает смерть? - Стайлз подходит к девушке, беря ее ладонь в свою. - И только в человеческих легендах. Во всяком случае, я не слышал, чтобы у оборотней было что-то подобное. - У нас и нет подобного. Мартин делает глубокий вдох. - Это ведь не только демонстрация силы? Что еще ты хочешь мне сказать? Хейл подходит ближе к девушке, подхватывая пальцами прядь длинных рыжих волос и наклоняясь к ее уху: - Что я могу научить тебя контролировать это. Что я могу дать тебе возможность использовать твою силу - или не использовать, в зависимости от твоего желания. Что я и мой клан можем дать тебе защиту. А она тебе понадобится в любом случае. Взамен я потребую от тебя выполнения одной моей просьбы и преданности моему клану и мне лично. Ты получишь гарантию безопасности. - Какую? - едва слышно, и Стайлз видит, как у девушки слегка подгибаются ноги. - Мое слово, - альфа добавляет в тихое звучание своего голоса толику рыка, и ведьма прикрывает глаза, зажмуриваясь, отступает назад, неловко подворачивая ногу - Хейл обнимает ее за талию, удерживая, давая встать на ноги. - Твой ответ? Лидия скашивает взгляд на Стайлза, а тот чувствует, как алеют уши, но все равно не может отвести взгляда от уверенно покоящейся на тонкой талии девушки руки вервольфа. - Одна твоя просьба, и преданность твоему клану, значит? - Мартин ровно смотрит в голубые глаза альфы. - А лучше - лично мне, - Хейл чуть приподнимает уголок губ в едкой усмешке, не отводя взгляда от баньши. - Я принимаю твои условия, - ведьма медленно кивает, делая осторожный шаг назад - Питер отпускает ее, удовлетворенно усмехаясь. Стайлз наконец-то отворачивается, поджимая губы. Питер поворачивается в его сторону, настороженно втягивая воздух - злость, нервозность, стыд... ревность? Хейл в упор смотрит на переставляющего чашки подростка, коротким жестом указывая Лидии на дверь. Она на удивление покладисто берет со стола свой йогурт, мгновенно исчезая за дверью и даже прикрывая ее. Стайлз, кажется, даже не замечает всего этого и крупно вздрагивает, стоит вервольфу оказаться за его спиной. - Ты ревнуешь. - Неправда, - мальчишка гнет в пальцах лезвие тонкого ножа. - Правда. Я чувствую этот запах, - Питер вытаскивает из узких ладоней нож, откладывая в сторону, подальше. - Ты ревнуешь и тебе дико стыдно за это. - Перестань. Пожалуйста. Перестань рассказывать мне, что я чувствую, - Стайлз низко опускает голову, слабо вздрагивая, когда сухие губы касаются чувствительной кожи за ухом. Питера определенно забавляет происходящее. - Расскажи сам. - Не надо. Перестань, - мальчишка пытается вывернуться, хотя бы сменить позу, но альфа легко, играючи удерживает его на месте, прижимая ладони к кухонному столу. - Питер... Серьезно, не надо... - Ревность - чувство собственников, - горячее дыхание опаляет ушную раковину. - И кого к кому ты ревнуешь? - Я знаю. Я не должен... И... и ты... - Я? Я-то чего не должен? - альфа усмехается. - Спрашивать меня об этом. Просто не должен, Питер, не надо. Это жестоко. Альфа отстраняется почти резко, но молча, и мальчишка замирает на месте, не смея повернуть головы. - Иди к себе, Стайлз. Дай Лидии книги, объясни ей то, в чем уже успел разобраться. Тебе ясно? - Да, - подросток медленно отходит от стола, прикусывая нижнюю губу.