Протоэффект

-… ким образом, вы так и не выяснили, причину столь масштабного скопления синтетиков в системе Армстронга? – выжидающе посмотрел на капитана адмирал Хаккет, но тот казалось, даже не слышал его вопроса, уткнувшись взглядом в стол, за которым они все сидели. – Шепард?! - Извините адмирал. – встрепенулся Шепард, на какое-то время вообще забыв, что он не один был в комнате. Уже больше часа он чувствовал, что с ним что-то происходило, и перед его глазами то и дело всплывали странные образы, значение которых он так и не мог объяснить. В большинстве это были какие-то расплывчатые фигуры, и как бы он не старался соединить их в один образ, они как будто рассеивались, словно что-то мешало ему все вспомнить. Но вот одна картинка четко въелась ему в память, а именно странный ретранслятор, почему-то находящийся не в космосе, а стоящий в каком-то зале, заставленном различной неведомой ему аппаратурой. - Все хорошо? – положив ему руку на плечо, с беспокойством посмотрела на него сидящая рядом с ним Эшли, увидев, что капитан снова помрачнел. - Я в порядке, просто немного устал, вот и все. – улыбнулся ей Шепард, и ему немного полегчало, когда он получил от нее ответную улыбку. - Шепард, я, конечно, понимаю, что вы все через многое прошли и заслужили отдых, но руководство хочет как можно скорее узнать, что произошло по ту сторону ретранслятора, и как только вы ответить на все мои вопросы, я прикажу немедленно взять вас на буксир и доставить до ближайшей ремонтной станции. – неловко посмотрев на капитана и сидящую рядом с ним женщину, подал голос адмирал, впрочем, и остальные тоже отводили взгляд в сторону, правда те двое этого, кажется, не замечали. - Я уже сказал, что нам неизвестна причина, по которой геты активизировали весь свой флот, но с уверенностью могу сказать, что угроза вторжения теперь отпадает. – наконец повернулся к капитану Шепард. - И с чего такая уверенность? - Во время погони, про которую мы уже успели вам рассказать, за нами погнался корабль, тот самый, что уничтожил Разящего, и который, как позже выяснилось, был чем-то вроде головного центра всего флота синтетиков. И после того, как он был сбит, остальные корабли гетов как будто отключились, и мы смогли свободно вернуться к ретранслятору. - То есть, если сейчас флот Альянса пройдет через ретранслятор, то сможет уничтожить флот гетов без потерь? Капитан, я вас правильно понял? - поднялся из-за стола адмирал, готовый хоть сейчас начать наступление. - Я не могу сказать наверняка, но за все время обратного пути, они никак на нас не реагировали. – пожал плечам и Шепард. - В таком случае я вынужден немедленно вернуться к себе на корабль. Я свяжусь с вам и позже, чтобы обсудить остальные детали операции. Пожав капитану и его отряду руки, адмирал поспешил вернуться обратно на дредноут, к которому была пристыкована Нормандия, и вскоре весь флот за исключением корабля, что должен был доставать их на ремонтную станцию, скрылся за синевой ретранслятора. Остальные тоже начали расходиться. Кто-то хотел принять душ, кто-то поесть, ну а кто-то просто поспать, Все были очень измотаны после недавних событий и каждый, пусть и не хотел это признавать считал чудом, что он вообще остался в живых. - Шкипер, ты точно хорошо себя чувствуешь? – как только они остались в комнате вдвоем, спросила Эшли. - Со мной все в порядке, скажи лучше как ты. – отмахнулся Шепард, все еще виня себя за то, что оставил ее на Энигме практически одну, и ему было тяжело смотреть на шрам, уродующий ее прекрасное лицо. – Эш, мне так жаль, что… - Не надо. – положив ему два пальца на губы прошептала Эшли. – Ты ни в чем не виноват, к тому же со мной все хорошо, и единственное, что меня беспокоит, так это то, что ты переводишь тему. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понять, что тебя что-то беспокоит, и я не отстану от тебя, пока ты не скажешь, что именно. Это из-за того, что случилось там, под землей, да? - Да. – тихо прошептал Шепард. - Расскажи мне, что там случилось. – подалась вперед Эшли, видя, что того что-то гложет, и она не хотела чтобы он держал это в себе. - Я почти ничего не помню, лишь какие-то обрывочные воспоминания. – стараясь вспомнить, что он видел, ответил капитан. – Я снова вступал в контакт с маяком, но на этот раз я почему-то ничего не увидел, либо по какой-то причине не могу пробиться к этим воспоминаниям, и вижу лишь странный ретранслятор и какие-то фигуры вокруг него. И как бы я ни пытался, остальное как будто скрыто за темной пеленой, хотя я уверен, что видел что-то еще. Что-то очень важное, возможно именно то, что мы и ищем, - Думаешь, в том маяке был ключ к поискам канала? - Возможно. – согласился Шепард, которого уже посещала подобная идея. - Знаешь, перед тем, как нас посетил адмирал, у меня был разговор с Лиарой, и она мне поведала то же самое, что и ты сейчас.- задумчиво произнесла Эшли, вспомнив, какой испуганной была азари, когда поделилась с ней опасениями по поводу того, что кто-то изрядно покопался у нее в голове, и она потеряла часть воспоминаний. - И что она сказала? - Она боится, что кто-то украл часть ее воспоминаний, и она практически ничего не помнит из того, что увидела, когда объединила их с Мерсером разумы. Говорит, что когда пытается вспомнить о том, что с ними случилось, видеть лишь черную плену, и… - Необъяснимое чувство страха. – закончил за нее Шепард, и у девушки похолодело на сердце от его слова. Что бы там ни произошло, это было нечто очень плохое, и вся радость от уничтожения жнеца ушла на второй план, и ощущение того, что это было лишь только началом пугало ее. Она видела, каким опустошенным выглядел капитан, как будто что-то высосало из него все силы, и казалось, он постарел сразу лет на двадцать, и если сначала она думала, что это от усталости, то теперь кажется, она знала причину таких изменений. Даже тогда, когда она случайно подслушала его разговор с Чаквас, он выглядел куда лучше, и пусть он не хотел этого показывать, Эшли видела, что капитан был напуган куда сильнее, чем она. И единственное, что она могла для него сделать, так это не отворачиваться от него, и пусть их последний разговор закончился не очень хорошо, она уже забыла о нем, понимая, что тогда двигало капитаном. Она знала, что он лишь хотел уберечь ее, не желая причинять ей боль, думая, что все, кто находятся рядом с ним, страдают, но одиночество не было выходом, и девушка не собиралась так легко сдаваться, даже если тот давно поставил на себе крест. - Извини, если я напугал тебя. – тихо произнес Шепард, увидев, девушка как переменилась в лице после его слов, вероятно думая, что он снова был под чьим-то контролем. - Ничего, за последнее время с нами со всеми случилось много такого, о чем страшно вспомнить. Но, тем не менее, мы все еще живы, и мы справимся со всем, что выпадет на нашу долю вместе. - Эш, я… - Подожди, дай мне закончить. – перебила его Эшли, твердо решив сказать ему все то, что хотела, ведь кто знает, что скоро может случиться, и она не хотел сдерживать себя как раньше. – Ше… Джон, мы ведь оба с тобой знаем, что испытываем, друг к другу, и ты знаешь, что я буду с тобой до конца, и единственное, что я хочу, чтобы ты был честен со мной. Обещай мне, что больше не будешь ничего держать в себе. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, и приму тебя каким бы ты ни был, и чтобы с тобой не происходило я клянусь, сделаю все для того, чтобы помочь тебе. - Эшли, ты ведь знаешь, почему я не могу этого сделать. Грядет нечто действительно плохое и… - Тогда мы тем более должны держаться вместе! – воскликнула Эшли, понимая, куда тот клонит, и ее это злило. – Хватит быть врагом самому себе, отпусти уже их. Ты давно искупил все свои грехи, и самобичеванием ты ничего не добьешься. Поверь, я знаю, что такое чувство вины, когда она накрывает тебя с головой, и ты ничего не можешь с этим поделать, но я смогла через это пройти. И ты сможешь. Это уйдет не сразу, но как только ты прекратишь себя презирать, тебе станет легче, и я сделаю все для того, чтобы помочь тебе в этом. И что бы ты знал, я никогда от тебя не отвернусь, и раз уж меня не волнуют твоим прошлые грехи, может быть и тебе стоит начать жить дальше? Подумай над этим, и когда поймешь, что готов продолжить этот разговор, дай мне знать. Шепард хотел ей ответить, что не все так просто, но та его уже не слушала, и резко развернувшись, вышла из комнаты, оставив его одного. Желание пойти следом за ней, остановить ее было очень сильно, но он все-таки смог заставить себя оставаться на месте. Ему хотелось верить в то, что она только что сказала, и он действительно хотел начать все с чистого листа, быть вместе с ней, но… реальность порой была сурова, и он понимал, что из всего этого выйдет. Возможно, она была права, и он не был пропащим человеком, как он сам считал, но скинуть груз вины он не мог. И даже если он и сам очень хотел, наконец, начать жить, реальность возвращала его на место, и временные просветления мгновенно омрачались воспоминаниями того, как по его вине погибло много хороших людей. Почувствовав, что у него снова начали дрожать руки, и он снова вот-вот сорвется, капитан поспешил к себе в каюту, где у него под кроватью лежал небольшой ящичек с кое-каким лекарством, что он купил в нижних районах Цитадели, когда был там в последний раз. И хоть ему было и стыдно перед Эшли и доктором Чаквас, что он так и не избавился от зависимости, остановиться он уже не мог, и заперевшись изнутри, он вскоре был окутан приятным блаженством, и хоть на несколько часов смог забыть обо всем и уснуть. Чувство абсолютной паники было первым, что она испытала, когда открыла глаза, и с трудом приподнявшись на постели, в которой она лежала, девушка испуганно огляделась по сторонам. Где бы она сейчас ни была, там было очень темно, и она могла видеть лишь очертания какой-то пленки, которой была окружена ее кровать, и не в силах больше удерживаться себя в таком положении, девушка легла обратно. Никогда она еще не чувствовала себя такой слабой, как будто из нее выкачали все силы, и с трудом преподнеся руку к лицу, она чуть не заплакала, увидев, какой та была худой. К тому же, вся кисть была покрыта синяками, словно ей туда что-то вкалывали не один десяток раз. Но в тоже время видеть себя без всякой защиты была так непривычно, и Тали с детским интересом разглядывала трехпалую ладошку, и, проведя ею по щеке, приятно зажмурилась, чувствуя, как по ее спине пошли мурашки от непривычного ощущения, как что-то прошло по ее коже. Впервые в жизни она чувствовала тепло не поддерживаемое ее скафандром, и к тому же, несмотря на то, в каком она была положении, ей было приятно лежать в постели, укрывшись лишь одним одеялом, которой теперь было прямо на ней, а не на металлической обшивке, в которую она была закована уже очень давно. Со временем ее глаза начали привыкать к темноте, и, судя по очертаниям того, что просвечивало через пленку, она предполагала, что находится в лазарете Нормандии. К тому же гул ее двигателя нельзя было ни с чем спутать, и от осознания того, что она была дома, ей стало спокойнее. Но все хорошее настроение мгновенно сошло на нет, когда она поняла, почему здесь оказалась, и ее сердце забилось быстрее, когда она вспомнила ужасную улыбку твари, которая была последним что девушка могла вспомнить, и как она подозревала, именно из-за тех травм, что та ей нанесла, она оказалась здесь. А затем страх сменился беспокойством за друзей, и, попытавшись подняться, девушка случайно вырвала один из проводов, что был подсоединен к ее руке, и после этого раздался какой-то писк. Повернувшись на звук, она увидела, медицинский терминал, на котором загорелось предупреждение о прекращении жизнедеятельности, и, увидев, еще несколько проводов, подсоединенных к ней, девушка начала отцеплять их одним за другим. Вскоре из-за пленки послышались торопливые шаги, и в тот момент, когда она отсоединила последний провод, раздался звук, как будто кто-то открывал застежку-змейку, и в пленке образовался проход, в котором появилась женская фигура в защитном костюме. Быстро забежав внутрь, она закрыла проход, и, прижав девушку, почти поднявшуюся с кровати обратно в постель, выключила терминал, писк от которого, скорее всего, разносился по всей палубе. - Тали, это я, доктор Чаквас. Кивни, если ты меня понимаешь. – прохрипела через респиратор женщина. - Долго я здесь? - с трудом прошептала кварианка, однако та ее вроде услышала. - Как ты себя чувствуешь? Головокружение есть, тебя не тошнит, дышать не трудно, боли в легких есть? - проигнорировав ее, начала осыпать ее вопросами Чаквас, но та лишь устало покачала головой, чувствуя, что ее веки снова начали слипаться, и вскоре она уже опять спала. Когда она очнулась в следующий раз, то пленки вокруг ней уже не было, и она снова все видела в светлых розовых тонах, как обычно. Оставаясь лежать на месте, Тали запустила диагностику систем скафандра на выявление неисправностей, опасаясь, что Чаквас и ее помощницы могли его повредить, когда снимали. Однако к ее удивлению, все системы были в норме, в том числе и внутреннего обогрева, хотя она так и не успела ее отремонтировать. - О, я вижу, ты очнулась. – раздался рядом с ней женский голос, и повернувшись на него, она увидела с собой молодую девушку в больничном халате. Ее вроде бы звали Катрин, но до этого момента они разве что успели перекинуться парой слов, так как та большую часть времени проводила в лазарете. – Ну и напугала ты нас всех вчера, я тебе скажу. - Прошел день с того момента как я…. - Ну, вернее сказать, два дня. Очнулась ты рано утром, а сейчас уже вечер следующего дня. Чаквас предупреждала, что ты скоро можешь проснуться, и… - Что с остальными? Они живы? – перебила кварианка, желая успеть узнать правду до того, как снова отключиться. - Вполне. Рексу правда сильно досталось, но остальные в полном порядке, и… подожди, ты ведь сейчас, наверное, спрашивала про Новерию? – прервала рассказ Катрин, вспомнив, что Тали не могла знать о недавних событиях. - Да, а вы про что? - Ой, у нас тут столько всего произошло за последние несколько дней. – присев на край кровати, начала Катрин. – После того, как все вернулись с Новерии, капитана отправили на исследовательское судно Альянса, которое считалось захваченным пиратами. На деле же оказалось, что оно… Больше получаса Катрин рассказывала Тали истории о том, в какие передряги попадали капитан и его команда, и девушка буквально видела все то, о чем ее рассказывали, и ей становилось стыдно от того, что в тот момент, как ее друзья рисковали жизнями, она отлеживалась в лазарете. К тому же, когда та перешла к той половине истории, в которой фигурировали геты, девушка была готова выть от отчаяния. Ведь если бы она была с ними, то могла бы найти что-нибудь, что могло бы помочь ей в ее паломничестве. Катрин видимо заметила это, и, замолчав, с беспокойством смотрела на поникшую девушку. - Тебе нехорошо? - Нет, просто я должна была быть вместе с ними, а не лежать здесь как овощ. – покачала головой кварианка, и попыталась встать, но тут же упала обратно в койку, так как сил в ногах почти не было, и они сразу же подкосились, как только коснулись пола. - Не вставай, твой организм пока еще слишком слаб. – видя, что та хотела предпринять еще одну попытку подняться, остановила ее Катрин. - И сколько мне здесь еще предстоит пробыть? - Ну, если твое восстановление пройдет без осложнений, то думаю, недели через три Карин разрешит тебе покидать лазарет. - Три недели?! – ахнула кварианка, с силой хлопнувшись головой о подушку. – Я не могу лежать здесь три недели! Когда она задавала вопрос о том, сколько ей предстоит здесь быть, она боялась, что ее восстановление займет не меньше недели, но к трем она явно была не готова, и от одной мысли о том, что ей предстоит провести здесь столько времени, а зная Чаквас можно было твердо сказать, что так и будет, ей стало плохо. Три чертовых недели ей предстоит проваляться в койке, и этот срок ей казался просто сумасшедшим. - А это точно? У меня сильный организм, и я… - Извини, но это не я решаю, но даже если бы это и было так, то ничего бы не изменилось. Тали, я прекрасно тебя понимаю, но ты была на волосок от смерти, и я не хочу, чтобы все то, что ты перенесла, было зря. А теперь не шевелись пару минут, я просканирую поврежденные ткани. Усадив девушку поудобнее, Катрин несколько раз провела перед ней медицинским сканером, показания с которого уже высветились на ее инструметроне. Вроде бы все было в порядке, и восстановление поврежденных ребер прошло успешно, хотя массивная гематома на груди до сих пор никуда не делась, и как было видно, кварианке было тяжело дышать, хоть та и не хотела показывать вида. В остальном вроде бы все было в порядке, и организм положительно реагировал на препараты, что поддерживали в ней жизнь, пока она была в коме, правда аллергический эффект из-за медикаментов, проявляющийся в виде сыпи так никуда и не делся, и из того, что Катрин могла видеть, под скафандром Тали была полностью покрыта маленькими красными пятнами. - Ну, вот, я же говорила, что со мной все в порядке. – увидев, что лицо Катрин разгладилось, когда она смотрела на показатели, произнесла Тали, нетерпеливо ерзая на месте, то и дело порываясь почесаться, но из-за скафандра не могла этого сделать. - Ага. – согласилась Катрин, видя, как руки кварианки то и дело инстинктивно тянутся к телу, и похоже, что с сыпью нужно как можно скорее что-то делать, до того, как Тали вся изведется. – Ну, ладно, лежи, отдыхай, а я пока пойду, найду Карин, а то ее что-то давно не видно. Оставив кварианку одну, девушка вышла из лазарета, и, оглядевшись по сторонам, та тяжело вздохнула, после чего улеглась обратно. Как бы ни было неприятно об этом думать, но, похоже, она действительно надолго здесь застряла. И пусть она и была здесь ни одна, и скорее всего Рекс, лежащий через две койки от нее, ощущал то же самое, правда сейчас он спал, и ей было не с кем поговорить. Также в лазарете было еще двое пациентов. Один из них был Ульрихом, живот которого был полностью перетянут бинтами и который тоже спал, а вторым пациентом была молодая девушка, со скучающим видом, лежащая в дальнем конце комнаты с книгой в руках. Отвернувшись от нее, кварианка уставилась в потолок, в ожидании того, когда к ней кто-нибудь зайдет. Она была уверена, что как только станет известно, что она очнулась, ее захотят навестить друзья. Первой, скорее всего, придет Эшли, с которой она очень сильно сдружилась за то время, что провела на корабле, и с которой уже хотела увидеться. Рассказ Катрин о том, что происходило за то время, пока она была в коме, ее поразил, но та была всего лишь медиком, и вряд ли знала даже половину того, что пережили ее друзья, и она хотела узнать обо всем из первых рук. Также ей очень хотелось поблагодарить Алекса и остальных за ее спасение, ведь насколько она помнила, то именно он спас ее от Хеллера, и быть может, он тоже придет ее проведать. Хотя в подобное верилось слабо, но надежда увидеть его уже сегодня у нее была, и она очень надеялась, что он придет. Более того, ей нужно было серьезно с ним поговорить, ведь если слова Хеллера о том, что Алекс к ней чувствовал, были правдой, ей нужно было обязательно с ним поговорить. Правда действовать нужно было как можно осторожнее, и не спугнуть его, ведь каждый раз, когда в нем начинают проявляться нотки тепла и человечности, он сразу же убивает все это в зачатке, словно боится показать, что он не бездушная машина для убийств, какой его многие считают. К тому же, как она успела заметить, это с ним происходит только тогда, когда они вдвоем, и, прокрутив в голове все их беседы, Тали не могла не улыбнуться, подумав, что была полной дурой, что не заметила этого раньше. Все еще думая о нем, она вдруг спохватилась, вспомнив о том, сколько времени она провела в бессознательном состоянии, и что отец должно быть весь извелся, не получая от не сообщений так долго. Включив уни-инструмент, она пораженно смотрела на восемьдесят входящих сообщений, и, радуясь тому, что отцу все же было не наплевать на нее, как она всегда считала, открыла первое из них. К сожалению это было рекламное сообщение от компании выпускающей инструметроны той же модели, что и у нее, и предлагающей за условно небольшую сумму приобрести набор новейших гаджетов для своего устройства. Решив не удалять его, чтобы потом было хоть чем скоротать время, Тали открыло следующее письмо. Оно тоже оказалось рекламным, и на этот раз ей предлагали увеличить грудь благодаря новейшим технологиям, без хирургического вмешательства. Немного задумавшись, кварианка решила не удалять и его, правда ей было просто интересно почитать о новейших технологиях, так как у ней и в мыслях не было увеличивать себе грудь. Ее вполне устраивала и та, что была у нее, правда, окинув ее оценивающим взглядом, она пришла к выводу, что если бы та была немного повыше и побольше, она бы не сильно расстроилась. Следующие десять сообщение тоже оказались рекламными, и их она пролистала сразу так как, увеличение пениса, подписка на журналы для джентльменов, дешевые билеты на рок концерты и прочая дребедень не очень сильно ее интересовали, и лишь на семнадцатом письме, она заострила внимание. Это было сообщение от одной из немногочисленных подруг с Флотилии, и которая сама скоро собиралась в паломничество и просила у нее совета, откуда ей лучше начинать. Правда она, скорее всего уже его начала, так что, попросив у нее прощения, Тали ответила ей, что не могла написать раньше, и если та еще не выбрала первоначальный отправной пункт, то ей лучше всего начать с Терра-Новы, где как она поняла, к их брату относились довольно терпимо. Дальше опять пошел спам, и чем меньше оставалось непрочитанных сообщений, тем сильнее становилось подозрение насчет того, что отцу было на нее плевать. Кроме рекламы также было еще несколько писем от друзей и поклонников ее постыдного выступления в Сверхновой, и когда осталось всего одно непрочитанное сообщение, Тали скрестила пальцы на удачу, как иногда делала Эшли, но, к сожалению и оно оказалось рекламой. В сердцах ударив кулаком по колену, кварианка с шумом вдыхала и выдыхала воздух, стараясь успокоиться, но это было сложно, и она даже привлекла к себе внимание той девушки с книгой, что теперь косилась в ее сторону, удивленная ее вспышкой гнева. Желание написать отцу о том, что ему плевать на нее было очень велико, и она даже начала писать гневную тираду, когда вспомнила о том, что ведь это только она ему писала, и последний из двух единственных раз, когда он сам написал ей письмо был тогда, когда отец узнал о том, что она служит на одном корабле вместе с Алексом. Выключив инструметрон, она снова уставилась в потолок, чувствуя себя как никогда одинокой и несчастной. Как могло выйти, что совершенно незнакомым людям, тем более другого вида будет до нее больше дела, чем ее собственному отцу? Ведь именно он столько раз говорил ей, что мир жесток, и она может положиться только на семью, а как выяснилось теперь, именно семье было плевать на нее, в то время как она могла доверить свою жизнь тем, к кому раньше даже побоялась бы подойти. И как это бы ни печально было бы об этом думать, но со смертью матери она потеряла сразу двоих родителей, и до самого начала паломничества она была представлена самой себе, что тоже сыграло роль в становлении ее характера. В отличие от большинства ее сверстников, она была бунтаркой, и часто попадала в неприятности из-за своего вздорного характера, и в то время как остальные посещали различные учебные занятия, она предпочитала обучаться сама и не в теории, а на практике. Она даже не могла припомнить, сколько раз отцу приходилось забирать ее из машинного отделения, в котором она проводила несанкционированные работы, и даже не смотря на то, что после ее усовершенствований двигатель работал лучше, ее наказывали. Она не могла и вспомнить, чтобы он хоть раз с того момента, как умерла мама он сказал ей хоть одно доброе слово, и чем больше она думала о нем и о Флотилии, тем меньше то место казалось ей домом. Она всегда чувствовала, что ей там не место, и в то время, как ее подружки обсуждали, как они вернутся на Флотилии с ценными подарками, и как потом обзаведутся семьями, она не могла сдержать скуку. В отличие от них, она мечтала совсем о другом, и больше всего на свете она не хотела стать такой, обычной что ли. Она помнила, с каким упоением смотрела те немногочисленные фильмы, что были привезены на Флотилию паломниками, и как мечтала зажить такой же жизнью, какой жили героини тех лент, которые до сих пор в ее памяти были более живыми, чем те, с кем ей тогда приходило общаться. Порой ее даже посещали мысли, что многие кварианцы недалеко ушли от тех же гетов, и порой вели себя и разговаривали почти как машины, настолько они утонули в рутине. Но здесь, на Нормандии все было по-другому, и даже не смотря на все то, что она пережила, и скорее всего еще предстоит пережить, она не хотела оказаться в каком-нибудь другом месте. Она не раз ловила себя на мысли, что здесь все было иначе, и даже то, как разговаривали между собой все те, с кем она работала на инженерной палубе, говорило о том, как сильно вредила Мигрирующему Флоту полная изоляция. Ведь на Флотилии не было места пустым разговорам, беседам за обедом, смеху, и, черт возьми, да за одну беседу с Джокером она услышала больше анекдотов, чем за всю ее жизнь. И если дома нормально поговорить она могла только с самыми близкими друзьями, то здесь могла подойти к любому и завязать беседу, в то время как на Флотилии, незнакомый кварианец даже не стал бы с ней разговаривать, опасаясь, что его застукают за тунеядством, так как рабочие графики были строго расписаны, и в них не было времени на не связанную с работой болтовню. И это еще было не все, ведь впервые в жизни у нее появились свои собственные деньги, и то, сколько она получала было несопоставимо с тем, что получали дома, где у большего числа рабочих зарплату выдавали талонами на провиант. Которого к слову было не очень много, и он был однотипным, в то время как здесь, она питалась такими деликатесами, которые обывателям Мигрирующего Флота даже и не снились. И если раньше она считала себя виноватой за то, что в то время как ее народ жил в нищете, а она шиковала, ходила по магазинам с Эшли, смотрела фильмы и слушала музыку в свободное от работы время, то теперь это чувство немного притупилось, и она вполне спокойно на все это реагировала. Более того, в отличие от дома она не ощущала себя здесь белой вороной, и признаться честно, возвращение обратно ей казалось чем-то таким далеким и нереальным, словно ей больше не предстоит его увидеть, и по поводу этого у нее были двоякие чувства. С одной стороны она ощущала некую тоску по тому месту где она родилась и провела все детство, но с другой она не горела желанием снова его увидеть, и если раньше она так переживала за тех, кто не возвращался обратно с паломничества, теперь она начала понимать причины. Она все еще продолжала думать о доме, когда почувствовала, что ее веки начали закрываться, и, решив не бороться со сном, она улеглась поудобнее, и вскоре уснула. Прошло несколько часов с того момента, как их доставили к ремонтной станции Альянса, один облезлый вид которой уже был стимулом к тому, чтобы включить двигатель на полную мощность и рвануть к Цитадели, где могли провести нормальный ремонт, и где половина рабочей бригады не ходила бы по кораблю с таким видом, словно искала что бы утянуть. К тому же вторая половина из них была как будто под мухой, и смотреть на снующие по кораблю копии помощника наводчика Пресли было выше его сил, поэтому, когда на него в очередной раз дыхнули перегаром, Джокер не выдержал, и, поднявшись с кресла, потопал к столовой. - Подожди, я с тобой. – нагнал его через минуту Линден, который и сам не думал, что еще долго так выдержит. - Вот сколько раз я себе говорил, не летай ты на ремонтные станции Альянса, так нет же, все равно полетел. – бурчал себе под нос Джокер, боясь, как бы эти умельцы, непонятно как стоящие на своих двоих, не доломали то, что не успели разрушить геты. - Сказать честно, я сначала подумал, что это шутка. – отозвался Линден, идущий рядом с ним. - Ты о чем? – не понял Джефф. - Я про то, как они начали подниматься на корабль. Я подумал, что это розыгрыш, или что-нибудь в этом роде, и… до сих пор на это надеюсь. – добавил турианец, с опаской покосившись на рабочего, пытающегося открыть один из щитков, но его руки при этом так тряслись, что он не мог сделать даже этого. Ускорившись, дабы поскорее покинуть верхнюю палубу, где был основной наплыв рабочих, они оказались в столовой, где собралась почти половина экипажа, согнанная сюда, чтобы не мешать чинить корабль, как им сказали. Поискав глазами Риту, Джокер не мог не улыбнуться, увидев ее оживленно беседующей с Катриной и Лиарой, в то время как ее сестра о чем-то разговаривала с Гаррусом, кивающим после каждого ее слова. Это было несколько непривычно видеть, чтобы она разговаривала с кем-то кроме сестры, и как видел пилот, удивлен был не только он, и каждый присутствующий в зале, то и дело косился в ее сторону, к счастью девушка этого не замечала, полностью поглощенная беседой с турианцем. - Пойдем, там вроде бы есть свободное место. – заметив столик, за которым еще оставалось еще пара свободных мест, ткнул его в бок Линден. Правда за тем столиком, на который он показал, сидел никто иной, как помощник наводчика Пресли, по совместительству штатный алкаш корабля, и поборов отвращение к красноносому пьянчужке, Джокер отправился следом за турианец, который уже сидел рядом с тем. - Что, и вы сюда пришли? – шмыгнул носом Пресли. – Понимаю, меня тоже коробит от вида этих работничков. У одного из них руки тряслись так сильно, словно его постоянно било током. Джокер уже хотел отпустить замечание по поводу самого Пресли, руки которого тряслись не менее сильно, расплескивая кофе, судя по запаху сдобренное низкосортным бренди, на стол, но вовремя сдержался, заметив Риту, идущую к их столику. - Джокер, Линден. – улыбнулась им девушка, сдув челку со лба. – Вам что-нибудь принести? - Нет, спасибо, я просто хочу посидеть спокойно, и не видеть, как по кабине ходят личности не самой приятной наружности. Без обид, Пресли. – покачал головой Линден. - Ты это о чем? – немного взъелся Пресли, но сразу же поутих, увидев, как на него посмотрел турианец, и предпочел уставиться в кружку, большая часть содержимого которой, была пролита на стол. - А я пожалуй, не откажусь от чашечки лучшего кофе, который я когда либо пробовал. – повернулся к Рите Джокер, улыбнувшись по все тридцать два зуба. - Сейчас принесу. – получил он ответную улыбку от девушки, и вскоре перед ним уже стояла большая кружка с горячим напитком. - Что? – удивленно повернулся Джокер к турианцу, как только та ушла, увидев, как на него смотрел его коллега. - Ничего. – усмехнулся тот, повернувшись к Рите, вернувшейся обратно к подругам, но все еще посматривающей в сторону пилота. - Кажется, кто-то запал на нашего хромоножку. – весело протянул Пресли, гораздо громче, чем хотелось бы Джеффу, привлекая к себе внимание с соседних столиков. К счастью больше он ничего сказать не успел, получив хороший пинок под столом от Линдена, и выронив кружку, пролил все кофе на стол, после чего начал вытирать его рукавом кителя, на котором было и так достаточно пятен. - Так что там с кварианкой, я слышал, она очнулась? – перевел тему турианец, решив не смущать Джокера еще сильнее. - Ага, у меня прямо гора с плеч свалилась, когда я узнал об этом. Правда доктор Чаквас к ней еще никого не пускает, говорит, что та еще слишком слаба для посещений, и я даже не рискую представить, в каком та сейчас состоянии. - Ну, по крайней мере, она жива. – пожал плечами Линден. – Честно признаться, я не думал, что она выживет. - Что? - Ты ведь сам видел, в каком она была состоянии, когда ее принесли, а учитывая, что кварианцы не самый стойкий народ… - Слушай, да в чем твоя проблема? Ты так говоришь, будто ты не рад, что с ней все хорошо. И кстати, я уже не в первый раз замечаю, что ты высказываешься в ее сторону не самым лестным образом. – отодвинув кофе в сторону, повернулся к турианцу Джокер. - Может быть потому, что я не очень доверяю их брату? - Только не говори мне, что ты один из тех, кто верит во всю ту чушь, что говорят про кварианцев? - А ты не говори мне, что сделал вывод, обо всех кварианцах исходя только из дружбы с одним из них. – парировал Линден. – И вообще, чтобы ты знал, я не испытываю к ней неприязни, и все будет хорошо, если она будет держаться подальше от кабины пилота. - Похоже, ты просто ревнуешь, что Гаррус общается с ней больше чем с тобой. - Думай, как хочешь, а я просто не доверяю ей. И может быть хватит о ней? - Ты первый начал. - Я просто перевел тему, но если ты хочешь, то мы можем обсудить твои взаимоотношения с нашим коком, и думаю, Пресли тоже захочет к нам присоединиться. Да, Пресли? - А, что? – рассеянно пробормотал помощник наводчика, уже минуту как присосавшийся к фляге. - Ничего. – буркнул Джокер, недовольный тем, что кто-то знает о его чувствах к Рите, особенно если это Пресли, который был главным сплетником на корабле, и уже к вечеру, если он не забудет конечно, об этом будет знать весь экипаж. - Ладно, я пожалуй вернусь обратно. – решил Линден. – Думаю, стоит проконтролировать что делают те идиоты наверху. Поднявшись из-за стола, турианец пошел обратно, в то время как Джокер, сняв бейсболку, положил ее на стол, после чего уткнулся в нее лицом. Прошло почти трое суток с того момента, как они покинули систему Армстронга, но за все это время он дай бог проспал четыре часа, из-за того, что ему стоило большого труда удерживать корабль чтобы он не развалился на части при транспортировке. И теперь он постоянно ходил как невареный, но что было хуже всего, даже когда он пытался заснуть это не получалось, вот и сейчас глаза вроде бы и слипались, но спать при этом совершенно не хотелось. Разумно было бы попросить какое-нибудь снотворное у Чаквас, но ведь согласно правилам службы на корабле пилоту было запрещено принимать какие-либо медикаменты, замедляющие его моторику или мозговую деятельность, и максимум, что ему было разрешено, так это сироп от кашля. Но дольше так мучиться он уже не мог, и боялся, что в любой момент мог свалиться без чувств, и, решив все же попытать счастья, отправился к лазарету, но, уже почти добравшись до него, вдруг остановился, услышав знакомый смех. Назвав себя полным идиотом, что за то, что раньше до этого не додумался, он отправился к столику, за которым сидела Катрин, и после недолгих уговоров, не без помощи Риты, ему удалось уговорить ее помочь, и уже через десять минут он спокойно спал в своей спальной капсуле. Чтобы он не делал, как бы ни пытался, но у него так и не получалось пробиться через темную пелену, в которой он как будто увязал, каждый когда пытался вспомнить, что же именно произошло на Антибаре. Он еще никогда не сталкивался с подобным, как будто что-то инородное поселилось у него в голове, и ощущение того, что что-то было не так, усиливалось с каждым днем. Он не знал, как это объяснить, и вроде бы ничего не изменилось, но подозрения насчет того, что с ним что-то сделали, плотно засело у него в голове. Все его способности были в порядке, ничего чужеродного в организме он тоже не ощущал, и лишь неприятные ощущения, что он забыл о чем-то важном, были единственным, что его беспокоило. И как он уже понял, то же самое было и с Лиарой, но на его предложений еще раз объединить их разумы, чтобы узнать, о чем именно они оба забыли, она ответила твердым отказом, сказав, что больше не хочет иметь с ним дел, и вообще не знает, зачем она делала это раньше. И он ее понимал, хотя и было жаль, что после всего того, что они все пережили, ему до сих пор никто не доверял, и что бы он ни делал, они всегда ждали от него удар в спину. Хотя кое-кто ему все же доверял, и пусть он и не хотел об этом думать, его мысли все равно возвращались к девушке, лежащей в лазарете, и к желанию отправиться туда и проверить, что с ней все было в порядке. И если раньше для него это не было проблемой, навещать ее пока все спали, и часами стоять рядом с ее кроватью, но теперь, когда она очнулась, идти туда было бы большой ошибкой. Как уже говорили и Хеллер и жнецы, его привязанность к Тали делает его слабым, и если он и дальше будет рядом с ней, то обречет и ее и себя. И если бы раньше это не произвело на него никакого впечатления, то теперь увидеть ее смерть для него было бы повторением кошмара, когда он просто стоял и смотрел, как его сестру разорвало на части, и Алекс не хотел это видеть снова. Все то хорошее, что было в нем умерло вместе с Даной, и последние полтора века он не жил, а существовал, но теперь, когда все то, за что его любила сестра снова начало в нем пробуждаться, он опять мог это потерять, и на этот раз навсегда. И то, что было его силой, продолжающей двигать его вперед, бороться с великим злом, что снова начало пробуждаться, в то же время было и его слабостью, сковывающей, связывающей ему руки. До встречи с ней, все было гораздо проще, и он мог убивать, сколько хотел, действовать так, как он хотел, позволяя его природе двигать им, но теперь он больше не мог так. Чем дольше он находился рядом с кварианкой, тем человечнее он становился, и сдерживать свой голод и потребность в убийствах становилось гораздо легче, и ему это нравилось, благодаря ей он ощущал себе чем-то большим, чем искусственно взращенный организм, слепо следующий своим инстинктам. И то, как она пыталась помочь тем, кого она вообще не знала, даже если это ставило под угрозу ее собственную жизнь, заставило его пересмотреть взгляды на жизнь, и впервые с того кошмарного дня в парке, все стало казаться ему не таким мрачным. Но между тем он знал, что легко все это потеряет, если не откажется от нее, ведь если жнецы хотят его, то сделают все, чтобы добраться до нее, и даже он сам не знал, что произойдет с ним, если она погибнет из-за него. Боль от потери Даны была очень сильна, и во всем том, что тогда случилось, был виноват лишь он один, и что бы Алекс ни делал, как бы ни пытался заглушить ее, он не мог перестать винить себя в ее смерти. Пожалуй, это даже делало его похожим на Шепарда, который также как и он, отравлял себе жизнь старыми воспоминаниями, и что бы там капитан ни говорил, когда у них был откровенный разговор в его каюте, он действительно понимал его чувства. И возможно они оба заслуживали второй шанс, и пусть он никогда этого не показывал, и уж тем более не скажет, Алекс хотел, чтобы у Шепарда и Эшли все получилось, и чтобы они смогли отпустить призраков прошлого, отравляющих им будущее. Что же касалось его самого, то он уже знал, что делать, и если он сможет убедить кварианку, и что самое главное самого себя, что у них действительно нет шансов быть вместе, он сможет пройти этот путь до конца, и кто знает, может быть, когда все закончиться, и последний из жнецов будет мертв, он сможет зажить той жизнью, которую для него хотела Дана. Поднявшись с ящика, на котором он сидел, Алекс покопался в карманах куртки, и, проверив, что диск, что он добыл на корабле гетов, все еще был при нем, вышел из комнаты. Все уже давно спали, и на борту Нормандии стоял приятный полумрак, и что самое главное, никто не попадался ему по пути, пока он шел к лазарету, и, убедившись, что там тоже все спали, он зашел внутрь. Он не заходил сюда с того самого момента, как они отправились на Антибар, и поначалу он даже и не заметил ее, так как пленка, что окружала ее кровать, была убрана, а сама кварианка лежала на другой койке. Как и во все предыдущие разы, что он посещал ее, он встал напротив ее, и просто смотрел, как она спала, и видеть ее умиротворенное лицо, было так приятно, и все плохие мысли постепенно отходили на второй план. И Алекс не мог не усмехнуться, вспомнив, как Дана говорила ему, что для того чтобы он действительно начал жить ему нужно встретить кого-нибудь, чья жизнь для него будет гораздо важнее, чем его собственная, и кто же мог знать, что та женщина вообще не будет человеком. И от осознания того, что возможно скоро она уйдет, становилось тоскливо, и даже мысль о том, что так будет лучше для их обоих, не была сильным утешением. Он не знал, сколько он так простоял, возможно, час, или два, абсолютно не шевелясь, но каким-то образом кварианка смогла почувствовать, что он был рядом и когда открыла глаза, сразу же повернулась в его сторону. Первым его желание было уйти, но его ноги словно намертво прилипли к полу, и он упустил возможность скрыться незаметно, пока кварианка моргала, думая, что ей просто показалось, и она выдавала желаемое за действительное, и он не стоял рядом с ней. - Я знала, что ты придешь. – тихо прошептала Тали, пытаясь подняться, но она все еще была слишком слаба, чтобы это сделать, и чуть не упала, благо он успел ее подхватить. - Не вставай, твой организм еще слишком слаб для такого. – аккуратно усадил ее на постель Алекс, чувствуя, какой она была отощавшей. - Присядешь рядом со мной?– попросила Тали, и, поколебавшись пару секунд, Мерсер уселся рядом с ней. Они не знали, сколько они так просидели, но никто не решался заговорить первым, и лишь мирное посапывание крогана, лежащего неподалеку от них, было единственным шумом в комнате. Повернувшись к Алексу, кварианка увидела, как плотно были сжаты его кулаки, и каким напряженным был его взгляд, будто он хотел сказать что-то важное, но так и не решался, поэтому она решилась первой. - Ты действительно видишь ее во мне? – очень тихо прошептала Тали, задав вопрос, мучающий с того самого момента, как она решила, что во что бы то ни стало, ей нужно поговорить с Алексом. - О чем ты? – не понял тот, повернувшись к девушке. - Тогда, на Вершине 15, когда Хеллер схватил меня, он сказал, что когда ты смотришь на меня, то ты видишь свою сестру. Это правда? – не замечая, что она нервно заламывала пальцы, спросила Тали, которой было очень важно знать, кем она была для него, вернувшейся с того света сестрой, или тем на что она так надеялась. - Он тебе так сказал? – сузил глаза Алекс, боясь, что жнецы действительно знали обо всем том, что он испытывал к девушке, и это говорило о том, что он был прав, и им действительно нужно покончить со всем тем, что у них происходило. - Он сказал, что даже спустя столько лет после ее смерти, ты до сих пор помнишь и любишь ее и… - Я не знаю, способен ли я вообще хоть кого-нибудь любить. По крайней мере по-настоящему. – горько усмехнулся Алекс, перебив девушку. – Но я знаю, что она любила меня, даже не смотря на то, что я такое. - Расскажи мне о ней. – положив ладонь на его руку попросила Тали, чувствуя как напряглось его тело, когда она это сделала, но руку он все-таки не убрал. - Она была удивительной девушкой. – улыбнулся Алекс, и Тали не могла не признать, что ей нравилось, когда он улыбался, к тому же, впервые она чувствовала, что он был полностью искренне с ней, и у них наконец мог состояться разговор, которого она так долго ждала. – И мне жаль, что мы провели с ней так мало времени. Она так хотела, чтобы я жил нормальной жизнью, пыталась показать мне, что мир был не так ужасен, каким он мне представлялся… - Как ее звали? - Дана. Дана Мерсер. – спустя пару секунд ответил Алекс. - Но почему я про нее ничего не знала. Я перерыла весь экстранет в поисках информации о тебе, но не нашла ни слова о… - взволнованно начала Тали, но замолчала, поняв, что сболтнула лишнего, но тот, кажется, даже не заметил, полностью окунувшись в воспоминания о сестре. - Знаешь, Хеллер действительно говорил правду, когда сказал, что я вижу ее в тебе. И дело не только в том, что вы обе внешне очень похожи, сколько в том, что у вас практически один характер. Она тоже не могла провести и дня, чтобы не вляпаться в какую-нибудь неприятность, и точно также как и ты любила рисковать своей жизнью, пытаясь защитить тех, кто даже и не оценил бы этого. И да, кстати, она панически боялась пауков, точно также, как и ты. - Серьезно? – улыбнулась Тали, краснея от мысли, что никак не может оторвать взгляд от его лица. - О. да. – расплылся в улыбке Алекс. – Она самоотверженно боролась против огромных кровожадных монстров, с мегакорпорацией и ее армией наемников, но при виде маленького паучка, ползающего по ноутбуку, с дикими воплями звала меня на помощь. - Значит, она помогала тебе в борьбе против Гентек? – спросила кварианка, увидев, что тот снова помрачнел, вспомнив, о чем-то плохом. - Не просто помогала, она боролась с ними со мною на равных, и спасла больше людей, чем мог бы я. И именно она стала для Гентек целью на уничтожение номер один. И вместо того, чтобы восхвалять ее за все то, что она для них сделала, люди считали ее точно таким же монстром, каким и меня, поверив во все то, что про нее говорили. Я и Дана до сих пор считаемся самыми кровожадными убийцами в истории человечества, и пусть я проделал большую работу, чтобы уничтожить любое упоминание о том, что она якобы сделала, на Земле до сих пор наши с ней имена являются нарицательными. Быть может, отвернись она от меня тогда, когда я пришел к ней за помощью, то все было бы по-другому, а так, чего уж говорить. Она погибла из-за меня, и… - Но ведь это неправда! – горячо возразила Тали, заставив его удивленно посмотреть на нее. – Она умерла, потому что боролась за то, во что верила, и я уверена, что меньше всего на свете, она бы хотела, чтобы ты винил себя в том, что произошло. - Ты не знаешь, о чем говоришь. – попытался убрать руку Алекс, но кварианка лишь сжала ее сильнее. - Нет, это ты не знаешь, о чем говоришь. Раньше, я не совсем понимала тебя, почему ты так сторонишься тех, кто хотел бы быть ближе к тебе, прерывая все попытки подружиться с тобой на корню. Но знаешь, что бы ты там ни думал о себе, ты гораздо лучше, чем считаешь сам. Я знаю, что пытаешься заботится о нас, и я знаю… знаю…, что небезразлична тебе. – все-таки нашла в себе силы Тали чтобы сказать то, что хотела уже давно, и переведя взгляд на ноги, не решалась поднять голову. - Помнишь эту вещицу? - вдруг спросил Алекс, и, подняв голову, девушка увидела прямо перед своим лицом небольшой крестик, который она однажды по глупости на себя надела, разозлив Мерсера. - Да, ты еще тогда очень разозлился, из-за того, что я ее надела. - Это единственное, что осталось от человека, который был мне небезразличен, и неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы к нему добавилось еще что-нибудь от тебя? - Так значит, это правда? Я дорога тебе? – чувствуя, что она вот-вот зарыдает от радости, Тали пододвинулась к нему поближе, не понимая, почему же он такой мрачный, хотя ведь он сам только что признал, что испытывает к ней то же самое, что и она к нему. - Тали, я хочу сказать, что каждый, кто сблизится со мной, обречен на смерть. И даже если я всеми силами буду оберегать тебя, как я делал до этого, жнецы или Хеллер, или еще какая-нибудь мразь из темного космоса все равно до тебя доберется, чтобы нанести удар по мне. Я не хочу снова пройти через это, как было с Даной, и еще больше я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с тобой. - Алекс, я… - Подожди. Возможно, ты не до конца понимаешь всю ту опасность, что над тобой нависла, над всеми вами, но в тот же самый момент, как я заключил союз с Шепардом, я поставил все ваши жизни под угрозу. Я не знаю зачем, но по какой-то причине я нужен жнецам, чтобы начать какое-то вознесение, ну или что-то в этом роде, но для этого нужно чтобы я снова стал тем, кем я был до того как… - не смог договорить Алекс, не решившись сказать ей чем он был на самом деле, даже если это и было нужно сделать, чтобы она отвернулась от него, тем самым спася ей жизнь - Алекс, я с самого начала, как оказалась втянута в эту историю поняла, что это не будет легкой прогулкой, и если какая-то тварь захочет меня достать, то не думай, что я сдамся ей без боя. - В том то и дело. У тебя нет никаких шансов против них, ни у кого из вас, и если честно, я и сам не знаю, куда меня заведет вся эта борьба, и положу ли я когда-нибудь конец всему тому, что происходит. И мне жаль, что я вас всех втянул, и за то, что использовал в личных целях. - Но ведь это уже в прошлом. Мы ведь давно перестали для тебя быть лишь средствами для достижения цели, и ты и сам это признал. И это теперь не только твоя борьба, она наша. Шепарда, моя, Эшли, Гарруса, всех нас. Я уверена, мы все неслучайно собрались вместе, и что бы нам ни было уготовано, мы с этим справимся. - Тали, Дана говорила мне точно также, но она, и все те, кто помогали мне тогда, погибли, и их смерть была напрасной. Я ничего не остановил, и теперь история повторяется. Я снова борюсь против того же зла, пусть и принявшего другую форму, и вокруг меня снова собрана команда тех, кто готов рисковать жизнями чтобы помочь мне, и я не хочу, чтобы все закончилось также. Я не собираюсь сдаваться, но я не позволю, чтобы из-за меня погибли другие. Я не хочу видеть, как ты умираешь, и если бы тогда на Новерии, ты… - Но ведь я не умерла, Алекс. Я здесь, и я не хочу оставлять тебя одного. И думаю, ты знаешь причину. - А тебя не смущает, количество убитых на моем счету и то, что в их число входят и твои сородичи? - Я не знаю, что раньше тобой двигало, но за то время, что я провела рядом с тобой, я не увидела в тебе ничего из того, о чем про тебя пишут в экстранете. Ты не сумасшедший маньяк, получающий удовольствие от разрывания людей на части, и я смогла разглядеть в тебе то, что ты так тщательно скрываешь от других. – придвинувшись к нему еще ближе, насколько это было возможно, прошептала кварианка, положив ему трехпалую ладошку на грудь. – У тебя доброе сердце, и ты способен на любовь. Ты так много сделал для меня, черт возьми, за то недолгое время, что я тебя знаю, совершил для меня больше, чем мой отец за всю жизнь. И я не хочу покидать тебя, не хочу возвращаться обратно, и я не позволю тебе оттолкнуть меня. - Ты даже не представляешь, чем рискуешь. – усмехнулся Алекс, не в силах оторваться от ее широких глаз, которые так и сияли в темноте. - Поверь мне, я знаю, и если это плата за то, чтобы быть рядом с тобой, то я готова ее заплатить. - Надеюсь, тебе не придется этого делать. – притянул ее к себе Алекс, впервые обняв. Так они и сидели несколько минут, пока, наконец, Алекс не вспомнил кое-что важное, и аккуратно отстранившись, протянул ей диск, что он добыл на Антибаре. Приняв его, Тали заинтересованно повертела диск в своих маленьких ладошках, и все еще не веря глазам, повернулась к Алексу, надеясь, что ее предположение оказалось верным. - Это ведь не то, о чем я думаю? – чувствуя, как бешено колотилось ее сердце, спросила кварианка, боясь сглазить. Ведь если диск действительно был добыт с терминала гетов, то ее паломничество можно было считать законченным. - Смотря о чем ты подумала. Что же касается этой вещицы, то я достал ее из компьютера гетов. Не знаю, что на ней, но подумал, что тебя это может заинтересовать, и… Закончить предложение он не успел, как снова оказался заключен в объятия, и даже не смотря на то состояние, в котором находилось девушка, хватка ее была довольно сильной. Слезы благодарности текли по ее щекам, но она не обращала на них внимания, жалея лишь о том, что между ней и тем, кого она любила, стояла преграда в виде скафандра, который сейчас она откровенно ненавидела. Ей очень хотелось поцеловать его, прижаться к нему поплотнее, и на какой-то миг ее даже посетила идея наплевать на осторожность, и снять маску, впервые открыть кому-нибудь свое лицо, но когда она уже потянулась к ней, он аккуратно взял ее руку в свои. - Это было бы очень глупо, ты не находишь? – укоризненно посмотрел на нее Мерсер, поняв, что она хотела сделать. - Не глупее, чем влюбиться во всемирно известного террориста. – улыбнулась девушка, тронутая его заботой. – Эх, видел бы меня сейчас отец, я буквально слышу, как он говорит мне: Тали Зора, я, конечно, понимаю, что уделял тебе мало внимания, вел себя как мудак и все прочее, но это еще не повод, чтобы кидаться в объятия к монстру Манхэттена. - Думаешь, он бы так и сказал? - Более чем уверена. Ну, может быть еще немного бы поорал. - У тебя плохие отношения с отцом? – спросил Алекс, увидев, что та погрустнела. - Вернее сказать, что у нас с ним вообще нет никаких отношений. Думаю, если бы я не писала домой, он бы вообще про меня забыл. - Мне жаль. - Да нет, все нормально, и я уже давно к такому привыкла, к тому же пусть это и не кровная связь, но у меня есть семья и дом. - Ты о Нормандии? - О Нормандии, о тебе, обо всех вас. Это место давно уже стало для меня домом, в котором ко мне действительно относятся как к родной, и называют по имени, а не как к Зоре, как это было на Флотилии. За то время, что я провела вместе со всеми вами, вы стали для меня семьей, которую я не хочу покидать. - А как же твое паломничество? - Не волнуйся насчет этого. Когда история с жнецами закончится, я отвезу отцу диск, и заодно скажу ему, что… скажу. – пробормотала девушка, так и не закончив предложение, сама не зная, как она объяснит отцу и друзьям, что она уезжает. - Может, будем об этом думать потом? К тому же есть неплохие шансы, что мы до этого момента не доживем, и ты не разобьешь отцу сердце. - Умеешь ты утешить. – покачала головой Тали. - Просто констатирую факты. – пожал плечами Алекс, решив, что ему определенно нравилось видеть, как она улыбалась. Так они и просидели вдвоем, болтая о всякой ерунде, старательно обходя скользкие для них темы, не заметив, как наступило утро, и лишь когда включилось основное освещение, Алекс встрепенулся, не желая, чтобы его здесь видели. К тому же, как сказала Тали, Чаквас пока запретила посещения, и он не хотел, чтобы из-за него у нее были проблемы. Пообещав навестить ее следующей ночью, он покинул лазарет, успев прошмыгнуть до того, как туда зашла сонная Чаквас, чьи крики о том, что она ясно говорила Тали не вставать, разнеслись по всей комнате. Спустившись вниз к себе, он привалился к стене, чувствуя себя истощенным после столь долгого разговора, но он был рад, что нашел в себе силы заговорить с ней, и впервые за долгое время почувствовал, что у него на душе было спокойно. И пусть Алекс и не хотел, снова рисковать ей, он был рад, что она осталась с ним, даже если это было верхом эгоизма, дарить ей надежду на то, что они могут быть вместе. - … а потом, она как броситься на Шепарда! Я попыталась выставить барьер, но машина его даже не заметила, твердо намериваясь разобраться с капитаном! – оживленно размахивая руками, вещала Лиара. рассказывая Тали о том, с чем они столкнулись в башне. Кроме азари, ее также навестили Эшли, сидящая сейчас рядом с ней, и Кайден с Гаррусом, усевшиеся на койке напротив, и дополняющие рассказ Лиары, если она упускала какую-нибудь деталь. - Ну, что, все еще сожалеешь, что тебя тогда не было с нами? – хмыкнул турианец, вспоминая, с каким трудом они одолели гета, про которого сейчас рассказывала Лиара, и надеялся, что они больше не столкнутся с подобной моделью. - Возможно, я смогла бы его перегрузить, и бой бы не затянулся настолько времени. – возразила кварианка. - Ага, еще скажи, что ты бы сама перебила всех гетов, а мы бы тебе просто мешались. – проворчал со своего места кроган, немного обиженный тем, что кварианку навещала сразу такая толпа, а его за все время, что он провалялся в лазарете, так никто и не проведал. - Ну, вы бы тоже помогли. – пошутила Тали все еще находясь в приподнятом настроении после ночного визита Алекса, который посетил ее сегодня четвертый раз. – И я очень рада, что вы нашли время меня навестить. - Да не вопрос, мы и сами очень хотели тебя видеть. – приобняла ее Эшли. – Я очень скучала по тебе. - Я тоже, надеюсь, когда Чаквас позволит мне уйти отсюда, мы могли бы сходить куда-нибудь, ну, если Нормандия где-нибудь остановиться. - Конечно, я так соскучилась по нашим совместным походам. К тому же, нам нужно будет купить тебе новую одежду, а то твоя, мягко говоря, слегка поизносилась. Вспомнив про тряпье, что у нее лежало под кроватью. Тали не могла не согласиться, так как после визита на Новерию, новая накидка, которую они с Эшли купили в Париже, была не в самом лучшем виде. Хотя если ее постирать, и налепить пару заплат, то.… Нет, решив, что ей определенно нужна новая одежда, Тали отогнала подобные мысли куда подальше, вспомнив, как Алекс говорил ей, что если она хочет жить вне Флотилии, ей стоит пересмотреть многие взгляды на жизнь, в том числе и отношение к самой себе. Пожалуй, он был прав, и ей стоило воспользоваться советом Эшли, которая часто говорила, что ей нужно научиться жить в свое удовольствие, и не думать о том, как тяжело было ее сородичам. И пусть было и нелегко об этом думать, она надеялась, что сможет себя перебороть, и научиться тратить деньги и на себя. - Правда это случиться еще не скоро. – подал голос Кайден. – Как только корабль покинет станцию, мы сразу же направимся к ретранслятору, про который говорила королева рахни, и попытаемся пройти через него. - Если Альянс не влезет опять с каким-нибудь поручением. – проворчал Гаррус, вспомнив, что уже слышал подобное перед тем, как их отправили в систему Армстронга. - Надеюсь, что этого не произойдет, а то после каждого их поручения, половина наземной команды оказывается здесь. – согласилась с ним Эшли, почесав шрам, зуд в котором иногда ее просто сводил с ума. - А вы не знаете, долго мы еще здесь пробудем? – спросила Тали. - Дня три, я думаю. – ответил Аленко. – У меня был разговор с Джокером, и он сказал, что основная часть работ уже выполнена, и остались только косметические. - Надеюсь, он продержится эти три дня. – улыбнулась Лиара, вспомнив, каким раздражительным стал пилот, и чуть не сцепился с одним из ремонтников, рядом с туалетами. - А что с ним не так? – удивилась кварианка, не поняв, почему ее друзья так переглядывались. - Ну, как бы тебе это сказать. – замялась Эшли, думая над тем, как объяснить подруге то, что ремонтом корабля занимались мягко говоря не самые опытные работники, а зная как та относилась к подобному, не хотела ее расстраивать. – Просто он не привык сидеть на одном месте. - Да уж, я его понимаю. – согласился Рекс, которому уже осточертело тут находиться, и если бы не Чаквас, которую он побаивался, уже давно бы отсюда свалил. - Что, надоело наслаждаться отдыхом? - повернулся к ящеру Гаррус, но тот лишь проворчал что-то себе под нос, после чего снова уткнулся в книгу которую он читал. - Никогда бы не подумала, что тебя такое может заинтересовать. – удивилась Эшли, прочитав название книги, что было на обложке. - А что такое? – не понял кроган, успевший прочитать всего несколько страниц. - Нет, «Над пропастью во ржи» конечно, занятная книжонка, но тебя я думаю больше подошло что-нибудь вроде «Конана-варвара» Скачай в экстранете, тебе понравиться. - Только из-за того, что я кроган, не следует то, что я люблю читать только про кровищу и бои, хотя спасибо и за то, что ты не удивилась, что я вообще умею читать, а не просто картинки разглядываю. – ответил Рекс, и послюнявив палец, перевернул страницу. - Кажется я его обидела. – прошептала Эшли, подмигнув Тали, улыбнувшейся ей в ответ. - Так мне рассказывать дальше, или нет? - немного насупилась азари, которой нетерпелось рассказать Тали об своих приключениях. - Извини, так что там было дальше? – повернулась к ней кварианка, подумав, что та сейчас выглядит как возбужденный ребенок, отчаянно желающий показать родителям двигатель, собранный собственным руками. Они проболтали еще около часа, пока, наконец, Чаквас это не надоело, и она не выставила всю компанию, попутно, отобрав у крогана свою книгу, изрядно помятую после того, как она побывала у него в руках. Хотя того это не сильно расстроило, и уже через несколько минут он с интересом читал через инструметрон про Конана, и Рекс был вынужден признать, что подобное чтиво его интересовало куда больше, и оно было куда веселее чем та нудная история про какого-то паренька. Тали же, как только ее друзья ушли, тоже включила уни-инструмент, продолжив переписку со своей подругой Риллой, которая сейчас была в паломничестве, и которой она посоветовала отправиться на Терра-Нову. Правда сделала она это уже после того, как та прибыла на Цитадель, и у нее теперь не было денег на билет, так что теперь она спрашивала, как ей найти работу. Да, Тали хорошо помнила данный этап паломничества, когда пыталась заработать себе на хлеб, и как все потенциальные работодатели отворачивались от нее, даже не смотря на то, что она зарекомендовала себя как хороший работник, но все ее грамоты и поощрения, что у нее были с Флотилии, ей вообще не помогли. И лишь благодаря счастливому случаю, она оказалась там, где была сейчас. Написав, что не стоит отчаиваться, и продолжать пытаться, Тали стала ждать ответа. Она действительно беспокоилась за подругу, и надеялась, что у той хватит ума не соваться в нижние кварталы, или, что еще хуже, не подписывать сомнительные документы, как сделали те девушки на Иллиуме. И было большое чудо, что для них все закончилось относительно благополучно, правда ни одна из них не ответила ей, когда она потом пыталась с ними связаться, чтобы узнать как у них дела, но Тали надеялась, что с ними все было хорошо. По-крайней мере они с Алексом сделали для них все, что могли, и, вспомнив их недавний с ним разговор, она приятно поежилась в постели, вспомнив, как он сказал, что помог им только потому, что его попросила она, и будь на ее месте кто-нибудь другой, он даже палец о палец бы не ударил. И это было приятно, когда кто-то был готов на такое ради тебя, и опять подумав о нем, она поняла, что снова краснеет, ощущая себя героиней мелодрамы, коими она засматривалась в детстве. Вот и сбылась ее детская мечта, и она нашла свою любовь за пределами Флотилии, правда все было несколько не так, как она представляла, и это был не турианец с необычайно добрым сердцем, а человек, мягко говоря, с не самым легким характером. Правда после их бесед она стала куда лучше его понимать, и будь она на его месте, то вела бы себя точно также, хотя с его методами работы все равно нужно что-то было делать. Одно дело когда он рвал на куски синтетиков, те по крайней мере не чувствовали боли, в отличие от остальных, и ее все еще воротило от так называемого поглощения и от звуков, коими оно сопровождалось. Хотя ко всему можно было привыкнуть, и раз уж их отношения от взаимной вражды дошли до того, о чем она и не могла бы мечтать, на подобные черты его индивидуальности тоже можно было закрыть глаза. Оглядевшись по сторонам, и видя, что никто на нее не смотрит, кварианка открыла файл с фотоальбомом, и, найдя фотографию, что она сделала вчера ночью, уставилась на нее с блаженной улыбкой. Усмехнувшись от воспоминаний того, каких трудов ей стоило уговорить его сфотографироваться, Тали продолжала смотреть на их совместное с Алексом фото, и пусть на заднем плане красовался полуголый кроган, это ее не смущало, в любом случае, у них еще будет много времени чтобы найти более лучшие пейзажи. Как сказал сам Алекс, последнее фото он делал вместе Даной в одну из их семейных встреч, что та любила ему устраивать, уча его радоваться жизни, и ему было жаль, что у него не осталось ни одной карточки, и лишь в паутине воспоминаний он снова мог ее увидеть. Из того, что он рассказал о сестре, Тали поняла, что та была очень хорошим человеком, и ей было очень жаль, что она погибла таким ужасным образом, и теперь куда лучше понимала, почему Алекс так от всех сторонился. Он не хотел, чтобы то, что произошло много лет назад, снова повторилось, и боялся потерять ее точно также, как случилось с сестрой. Но, даже не смотря на ту угрозу, что над ней нависла, Тали не хотела оставлять его одного. Ведь он только начал снова обретать способность любить, и быть может, когда все закончится, и они останутся живы, они смогут зажить той жизнью, о которой она всегда мечтала. - Капитан, вы уверены, что нам стоит туда лететь? – несколько неуверенно посмотрел на сидящего рядом с ним Шепарда, Линден, в то время как Джокер аккуратно подводил Нормандию к ретранслятору. Он, как и все присутствующие в кабине пилота были очень взволнованны из-за того, что сейчас должно было произойти, ведь вполне возможно, они были первыми за многие тысячи лет, кто должен был пройти через этот ретранслятор. И даже на подлете к нему ощущалась вся мощь светящегося объекта, в несколько раз превосходящего все те, через которые им приходилось проходить, и в отличие от остальных, этот переливался зеленым светом. - Последние две недели мы провели в ожидании этого прыжка, так что глупо было бы поворачивать назад. – ответил капитан. – К тому же мне несколько раз пришлось отказать Альянсу в помощи лишь из-за того, что мы уже давно должны были быть здесь, тем более, я давал всем тем, кто не хотел сюда лететь шанс сойти на ремонтной станции. - Да, но разве мы знаем, что нас ждет на той стороне? – возразил Кайден, сжимая спинку кресла, в котором сидел Джокер. - Вот именно, вдруг мы прилетим прямиком во владения Ктулху, или еще чего похуже? – согласился Джокер, тоже не в восторге от авантюры, которую задумал Шепард, и старался двигать Нормандию максимально медленно, чтобы у капитана было время передумать. - В чьи владения? – переспросил Гаррус, повернувшись к Лиаре, но та лишь пожала плечами, вполне возможно даже не расслышав его вопрос, да и вообще она как будто витала в облаках, и последние несколько дней проходила вся отрешенная. И если остальные даже не подозревали, в чем могла быть причина столь странного ее поведения, и думали, что она все еще переживала из-за того, что произошло на Новерии с ее матерью, то Алекс догадывался, в чем могло быть дело. Да и вообще, он и сам подозревал, что ходит с точно таким же видом, безуспешно пытаясь вспомнить, что же с ними со всеми приключилось на Антибаре. И лишь их ночные беседы с Тали позволяли ему хоть как-то отвлечься от дурных мыслей, то азари ни с кем не могла поделиться своими переживаниями, а с ним она наотрез отказалась разговаривать, заявив, что не хочет иметь с ним ничего общего, и даже рада, что не помнит, чем они вместе занимались. - Капитан, у нас еще есть около минуты на то, чтобы успеть развернуться, до того, как мы войдем в поле ретранслятора. – объявил Джокер. - Давай уже просто сделаем это - выдохнул Шепард. Последние дни для него выдались не самые легкие, и все его тело болело от той дряни, что он купил на Цитадели, и которую он уже не принимал четыре дня, поняв, что та вызывает сильную зависимость. Хотя теперь он мог на некоторое время забыть о причине, по которой он начал ее употреблять, полностью сосредоточившись на том, чтобы привести себя в норму. Хуже всего еще было то, что как минимум Эшли и Чаквас заметили, что с ним было что-то не так, и если сержанта он еще смог убедить, что с ним все хорошо, или, по крайней мере, он так думал, то с доктором все было гораздо сложнее. Уже на следующий день после того как он принял те таблетки в первый раз, она вызвала его к себе в кабинет, заметив, что его зрачки были слишком большими, и пусть она и не смогла доказать, что он что-то принял, она пообещала внимательно следить за ним. И слово она свое сдержала, несколько раз заявляясь к нему в каюту с проверкой, правда так ничего и не смогла доказать. - Капитан, вы еще здесь? – щелкнул пальцами у него перед носом Джокер, поняв, что тот его не слышал. - Чего? – встрепенулся Шепард, стараясь не замечать, как все на него смотрели, особенно Эшли. - Я говорю, что что-то не так. Я не могу управлять кораблем, ни один из приборов не слушается, и… это еще что за хрень? – удивился пилот, когда на всех мониторах вдруг появились какие-то странные символы, видеть которые ему еще не приходилось. Заполнив собой всю поверхность экранов, они сменялись с бешеной скоростью, и чем ближе Нормандия подлетала к ретранслятору, тем больше становилось символов, пока вдруг корабль не застыл прямо напротив светящийся махины. - Такое чувство, что у нас запрашивают пароль. – хмыкнул Линден, когда на одном из экранов загорелась строка ввода. - Нет, подождите, разве такое возможно, чтобы ретранслятор требовал пароль? - удивилась Эшли. – Или возможно? - Не знаю. – покачал головой капитан. – Может попробовать что-нибудь написать? - Ладно, сейчас попробую. – пожал плечами Джокер, в любом случае, хуже стать уже не могло. Вбив свое имя и инициалы, Джокер сначала радостно улыбнулся, когда корабль пришел в движение, но радость его быстро испарилась, когда тот начал разворачиваться, как будто их отталкивало от ретранслятора. Все попытки взять управление на себя, тоже провалились, и контроль над Нормандией он вернул только тогда, когда тот отлетел от ретранслятора на приличное расстояние. - Хорошо хоть так. – выдохнул Кайден, немного успокоившись, когда понял, что опасность миновала. – Я уже боялся, что нас взорвут или еще что-нибудь в это роде. - Или перемесят в какую-нибудь неизведанную часть галактики. – добавила Эшли, после чего повернулась к Шепарду, устало потирающему виски, как будто у него снова разболелась голова. – Шепард, с тобой точно все хорошо? - Не знаю, что-то голова разболелась. – пробормотал Шепард, и сделав пару шагов к выходу из кабины, вдруг упал на пол. - Шепард! – испугалась Эшли, бросившись к капитану, и перевернув его, увидела, что у того опять пошла носом кровь, и его глаза закатились, как будто он опять потерял сознание. Сам же Шепард почти не соображал, что происходит, и, предприняв попытку подняться, почти смог это сделать, но не удержался на ногах, и снова повалился на пол, утянув за собой Эшли, пытающуюся его поддержать. Впрочем, этого он даже не заметил, и единственное, что он видел, было несколько символов, стоящих у него перед глазами, и когда они начали складываться вместе, но перед тем как он успел его как следует разглядеть, капитан потерял сознание. - Как бы у него это не начало входить в привычку. – пробормотал Алекс, помогая Эшли подняться на ноги, которая была настолько поражена происходящим, что даже не заметила, кто пытался ей помочь.