Кто верит в Пандору?

Хели показалось, что мир разбился на мелкие кусочки и потерял свой облик. Вой Саавик – иначе этот звук назвать было нельзя – застал ее выползающей из-под панели, под которую она свалилась после удара по Сан-Пауло. Все произошло слишком быстро, чтобы можно было сориентироваться и подготовить себя к тому, что предстояло увидеть. Дэйв, до удара стоявший на законно отвоеванном месте за первичными сканерами, лежал... Или даже полувисел над полом, глубоко, насквозь пронзенный острым концом перильной арматуры. Веки у него были полузакрыты, оставляя видными только белки глаз – и слава богу, потому что мертвого выражения в этих пронзительных голубых зенках она бы попросту не вынесла, и никто бы не вынес. По наспех утащенной у кого-то из товарищей белой рубашке на глазах расползалось кровавое пятно. Кровь булькала и хлюпала, обильно сочась из раны на пол, кровь заливала пыльный пол мостика, кровь заворожила и полностью отключила от реальности их всех, забывших, что речь не о стерильном Кобаяши Мару и не об игре на голодеке. Даже Джоанна, всегда бывшая больше врачом, чем человеком, застыла теперь на месте, не в силах ни сдвинуться с места, ни отвести глаз от уже наверняка мертвого тела мальчика, которого знала большую часть своей жизни. Саавик пришла в себя первой. В ней словно что-то окончательно сдвинулось, напрочь снеся остатки прежнего образа и обнажив кого-то малознакомого, кого-то столь далекого от человека, что дрожь шла по коже. Рывком отвернувшись от тела брата, она холодно велела: - Снимите его кто-нибудь с этой железки. Джо как проснулась, мгновенно ощетинившись, как мать-собака, увидевшая опасность для щенков. - И это все, что ты хочешь сказать?! - почти рявкнула она, теребя в длинных пальцах отцовский трикодер, - Всего лишь – «снимите»? Да черт тебя возьми и пере... - Джо, - Саавик подняла руку в предупреждающем жесте, и что-то было в ее голосе такое, отчего доктор Маккой замолчала так резко и так послушно, что, казалось, удивила сама себя, - Еще несколько минут промедления, и такими же трупами могут стать еще почти пять тысяч человек из флотилии. После этой фразы все как будто окончательно проснулись. Детская сказка закончилась, эпичная киномузыка в подсознании утихла, оставив их один на один с жестокой реальностью и целой армадой ромуланцев, зажавших в однозначном преимуществе федеральную флотилию. Вулканка, не опуская руки и не отводя глаз от центрального экрана, нажала на кнопку интеркома и заговорила быстро, тихо и четко, и казалось, будто ее сорванный от треволнений прошедшего дня голос слышно по всему квадранту. - Я знаю, что это ужасно, - спокойно признала она, и ее сухие жесткие пальцы дрогнули на этих словах, - Я знаю. Единственные смерти, с которыми большинство из вас сталкивалось в жизни – это трагедии с безопасниками на Энтерпрайз, но они столь естественны и привычны для флота, что ни до кого из вас по-настоящему так и не дошло, что это такое. Из всех, - она окинула взглядом завороженно глядящих на нее товарищей, - Кого я вижу сегодня рядом с собой, со смертью знакома одна только Джо, и тем выше ответственность за собственный рассудок на ее плечах. Но я – другое дело. Я к ней привыкла. Я дружна с ней, я черпала в ней жизнь долгие годы, она – неотъемлемая часть меня, без которой меня, какая я есть на самом деле, не существует. Значит, мне и приводить вас сейчас в чувство, и мне возвращать вас к реальности. Перед вами пятнадцать кораблей Федерации. На них работают ваши друзья и родные, ваши родители, учителя, наставники и воспитатели. Только от нас зависит, выживут ли они, выберутся ли из ловушки, расставленной Ногурой, или оставят вас сиротами. А впрочем, - она усмехнулась особенно жутко, - Дольше пяти минут мы без них здесь все равно не продержимся. Тишину, казалось, можно было резать ножницами. Хели впервые по-настоящему поняла, что это такое – быть ромуланкой. Это значит – быть сногсшибательно красивой, убийственно опасной даже на вид, сильной, как мужчина, и циничной, как последняя стерва. Она была такой все последние пять часов, с того момента, как они опустили шаттл на Хадесе и обнаружили, что скучающие инженеры дружно восстанавливают заброшенный на стропилах звездолет класса Дефайянт. Безумная кирковская удача, невозможная при любых других обстоятельствах. Хели, к тому моменту ожившая и слегка поосвоившаяся в непривычно ярком без ломки и наркотика мире, взяла над ними командование, и с активного сопротивления Валерис, сейчас лежавшей где-то в лазарете с ремнями по рукам и ногам, ребята все вместе покинули недружелюбную планету и отправились на помощь старшим. Разумеется, это было делом чистого обаяния. Валерис, вулканка до мозга костей, не была в состоянии так зачаровать сорок шесть молодых мальчишек и девчонок с горячей человеческой кровью в жилах. Сильный, красивый всеобщий любимец Дэйв и неуловимо изменившаяся, животно притягательная Саавик сделать это могли. Вулканка слегка подалась вперед, будто хотела прыгнуть в экран, и положила руки на худые бедра, породив странную ассоциацию с древними морскими пиратами. - Джо, - убедившись, что все внимание ребят принадлежит ей одной, - Сними малыша с арматуры и посчитай его раны. Я клянусь тебе – вам всем – что Ногура получит за каждую по три собственных. Как только мы разберемся здесь. Джоанна хмуро, по-маккоевски, но послушно зашевелилась, постепенно возвращаясь в свое обычное активное состояние. - За каждую по три, - хрипло и зло сказала она, как клич, и осторожно принялась выполнять приказ. Хели почувствовала в груди невероятный подъем чего-то, вышибающего воздух из легких. - За каждую по три, - повторила она, и это стало их девизом. За каждую по три. Дверь турболифта тихо зашелестела, и, обернувшись, все увидели, что все это время на пороге мостика стояла освободившаяся от ремней Валерис. На ее лице традиционно не отражалось никаких эмоций, но первым же вопросом, который она задала, заполучив крупицу внимания Саавик, было: - Разрешите, капитан? Та улыбнулась совсем слегка, не столько от эмоций, которых не испытывала, сколько для подбодрения и выражения одобрения – точь-в-точь как это делал адмирал Кирк. - Разрешаю, - сказала она спокойно, - Займите навигационный пост, лейтенант. Валерис кивнула и сменила энсина Соло без малейших пререканий. Откровенно говоря, в этой ситуации у нее было полное право забрать командование: все-таки она была старше Саавик по званию и по возрасту. Однако стоило Хели, за эти несколько часов сильно пересмотревшей свое мнение о подруге и вдобавок влипшей перед ней в долг жизни, лишь подумать об этом, как руки мгновенно сжались в кулаки. И, судя по всему, не у нее одной. Если бы Валерис хотя бы открыла рот на эту тему, тут же оказалась бы на соседних столах с Дэйвом. Так ювелирно осторожно на их памяти орудия не наводились еще никогда. Хелен смутно помнила, что эта аккуратность и железное терпение выносились в особый лист комментариев после сдачи Саавик Кобаяши Мару, но сама она не присутствовала на том экзамене и не совсем представляла себе, за что именно были сделаны эти пометки. Внимание... - Огонь, - чуть громче, чем могла себе позволить, и оттого с хрипотцой велела Саавик. Вспышка, отдача, характерный свист фазерных установок... На сей раз удар получился более чем удачным. Покачнувшись, Релаент застыл, и все системы в его конструкции, кроме базового жизнеобеспечения, вышли из строя.