Football disaster

Гарри было не до этикета, когда он носился по коридорам офисного здания, понимая, что номер может оказаться под вопросом, если он сейчас же не сверит обложку и текст с редакторами. Стайлс знал, что занимал такую должность исключительно благодаря помощи Лиама, он понимал, что не может сдать позиции в первый же месяц. Это только первый номер, в сдаче которого он принимает участие, а его голова уже готова была взорваться от всего, что на нее свалилось. Размещение столбиков текста, оформление отдельных его участков, даже размер фото пиксель к пикселю — он поверить не мог, что справится со всем этим. Зейн был жестким руководителем, который требовал не только готового материала вовремя, но еще и выполнения быстрее положенного срока. Именно поэтому Гарри одолевал страх, с каждым днем все больше и больше: он просто знал, что не справится. Не в состоянии больше передвигать ногами, Стайлс устало плюхнулся в свое кресло, сделав несколько оборотов. Он протер глаза, соображая, сколько еще осталось работы. Результат не утешал — домой он точно придет позже, несмотря на то, что сейчас только полдень. Ни о каких перерывах не могло быть и речи — Гарри боялся лишнюю секунду потратить на отдых, а сейчас он сказал Малику, что закончит редактировать последнюю страницу. Что же, посмотрим, что там. Фото с последних футбольных матчей, интервью с капитанами команд и небольшие прогнозы критиков на будущее лидеров. Кудрявый долго не понимал, почему интервью должно быть в самом конце, это же смешно, выложить сначала все новости, перемыть кости игрокам, а потом предлагать читателю ознакомиться с вопросами и ответами о самых запоминающихся моментах. После долгих споров, Гарри просто пошел на уступки, но сейчас он очень об этом жалел. Одна сторона его советовала делать, как он и обещал, а вторая — изменить расположение рубрик, не давая номеру провалиться. Это сложно, в самом деле, одному решать, как будет лучше, основываясь только лишь на интуиции. Собравшись и поразмыслив, Гарри быстро клацнул мышкой, меняя статьи местами. Он не думал, что об этом стоит говорить Зейну, ну, Малику могло это очень не понравиться. Он знал точно, что пойти против него — значит, практически подписать себе приговор. Поэтому, сохранив свой вариант номера, Стайлс передал его своему подопечному, пусть даже немного сомневаясь. — Гарри, — в кабинет заглянул Зейн, немного растрепанный и помятый, — ты закончил? — Да, мистер Малик, уже выслал Рику готовый вариант. — Хорошо, тогда собирайся, и жду тебя через десять минут на совете, — пакистанец уже намеревался выйти, как хриплый голос окликнул его. — Какой совет? — Юбилейный номер, ты не заметил? На обложке, в статьях. — Эм, да, конечно. Кивнув, Зейн вышел из кабинета, оставляя кудрявого одного. Гарри закусил губу, думая, что же ему, черт возьми, делать, если Малик увидит изменения. Конечно, уже все сделано и ничего никто поменять не сможет, но от этого легче не становилось, ему все равно влетит. Единственной надеждой был Лиам, которого Зейн, почему-то, точно не тронет. Кстати говоря, это удивляло Стайлса: что бы ни случилось, Пейн никогда не был виноватым, по версии Зейна. Так уж получалось, что Зейн был способен найти миллион крайних, только бы кареглазый остался невиновным. Что же, его дело, может, просто пытается вытащить его из неприятностей, может, Лиам действительно не виноват во всем, в чем его регулярно пытаются обвинить другие сотрудники. Но, как ни крути, Пейн оставался профессионалом. Гарри собрался с мыслями, выходя в оживленный коридор, где все с боязнью ждали результатов совета. Что такого важного он мог принести издательству, Стайлс решительно не понимал, даже не хотел понимать; он был настолько обессилен, что едва удавалось шевелить конечностями, чтоб добраться до зала совещаний. Распахнув дверь, он увидел всех тех, с кем работал уже почти месяц, что придавало немного уверенности. Если совещание обойдется без посторонних, то тем лучше — он не почувствует, как низко упадет после замечаний Зейна. Малик сидел предположительно рядом с ним, так как на всех переговорах Стайлс обязан был занимать место рядом с директором. Он до сих пор не знал, как Зейн так легко взял его в качестве своей правой руки. Опустившись в удобное кресло, он расстегнул пуговицы на пиджаке, к которому уже успел привыкнуть, даже смирился с тем, что теперь его стиль больше походит на официальный, слишком строгий. Почти верно, так как под этим самым пиджаком иногда могла быть футболка или не совсем деловая рубашка, а на ногах — черные кеды. В конце концов, строгого дресс-кода здесь не наблюдается. Гарри открыл папку перед собой, внимательно читая данные о статистике продаж и множество лишней информации, которую кудрявый уже не был способен переварить. Он кивал на слова Зейна об успешности журнала, о том, как стремительно растет его популярность и влияние в мировых СМИ. А глаза тем временем продолжали слипаться, Гарри не мог сказать, сколько времени они уже сидят и обсуждают достижения, не переходя к главному. Совсем неожиданно для почти спящего кудрявого в зал ворвался какой-то парень, громко хлопая дверью и с сожалением обращаясь ко всем присутствующим. — Извините, что опоздал. Надеюсь, не пропустил ничего важного. Звонкий голос отдернул Гарри от своих мыслей, заставляя повернуть голову и сдержать удивленный вздох. Перед ним был тот самый невысокий молодой мужчина, который так бессовестно сбил его с ног несколько недель назад. Он был в ужасе от того, что тот мог здесь делать. — Наконец-то, мы заждались, Томлинсон, — Зейн закатил глаза, пожимая руку другу. Томлинсон? Томлинсон, Томлинсон... Неужели тот самый Луи Томлинсон, нападающий "Манчестер Юнайтед"? Черт, не мог же Гарри быть таким идиотом и не заметить этого еще в первый день. Хотя он видит его второй раз в жизни, что такого? Надо сказать, что Луи был одет совсем не так, как остальные. Узкие джинсы, кеды, джинсовая куртка, да он будто просто мимо проходил и решил заскочить в офис. Самое странное, что все реагировали на него совершенно нормально. Кроме Гарри. — Итак, как обстоят дела с номером? Я надеюсь, он уже готов? — Да, и лежит прямо перед тобой, если твое зрение позволяет тебе это заметить, — хмыкнул Малик, открывая журнал. Стайлс тяжело сглотнул, на первый взгляд невозмутимо листая страницы глянца. Он внимательно смотрел на результаты своей долгой работы, будучи абсолютно довольным ими. Но, как только он наткнулся на непонимающий взгляд Зейна, внутри все похолодело. — Гарри, — процедил он, — потрудись объяснить нам всем. Какого черта я здесь вижу? Пронзительный крик заставил всех вздрогнуть, а кудрявый еле удержался, чтоб не подпрыгнуть на месте. Боже, он ведь не убил кого-нибудь, хотя сейчас ему так не казалось. Он зажмурился, тут же открывая глаза, и все, что он мог видеть — это взгляды, полные сожаления. Сотрудники тяжело вздохнули, понимая, что теперь будет с беднягой. Он пошел против воли директора, изменил номер перед самой сдачей, и теперь от этого многое зависело. Один человек в помещении с осуждением уставился на Малика, и был это точно не сам Гарри, который сжался и опустил голову. — Зейн, разве это твои методы? Зачем так кричать на парня, что он, все-таки, сделал? — Томлинсон, он все испортил! Не удивлюсь, если завтра о нас напишут в желтой прессе с заголовком "Кое-кто — бездарность в дизайне". — Потрудись объяснить, — непонятно почему, но Луи встал на защиту Стайлса, понимая причину злости друга, — по-моему, Гарри все отлично сделал. — Отлично? Луи, ты посмотри на последовательность рубрик. Это же... это просто... — Что-то новое, о чем я тебе давно говорил. Да, Зейн, это не так, как было раньше, и он с тобой не посоветовался, потому что ты упертый осел, но сделал-то все правильно. Так смотрится куда лучше, чем наш старый вариант. Если тебе так хочется знать мнение других, давай проголосуем, — Луи посмотрел на работников, уверенно обращаясь к ним, — кто за то, чтобы оставить оформление Гарри? И Стайлс поднял голову, замечая, как мужчины и женщины начинают поднимать руки. Даже зная, за кого проголосует Луи, ему было до безумия приятно смотреть на то, как он гордо поднимает руку вверх, с улыбкой смотря на него. Да что там, Гарри сам счастливо улыбнулся ему в ответ, чувствуя себя не таким затравленным. — Думаю, решение принято, — сказал шатен, — Зейни, не кипятись так. Мы все здесь трудимся во благо успешности журнала. — О, да, Томмо, в частности ты. Так, ладно, думаю, мы все обсудили. Можете быть свободны. — И не забудьте, что сегодня небольшая вечеринка в честь юбилейного номера, — добавил Луи, останавливая взгляд на Гарри, — просто отпразднуем это в клубе, как всегда. Не задерживайтесь после работы. Все утвердительно кивнули, покидая зал, и только Гарри шел и думал, как ему повезло, что он не сразу узнает звезд футбола.

***

Когда этот мучительный и тяжелый рабочий день подошел к концу, все лениво выползали из офиса, предчувствуя хорошее завершение вечера. На улице уже стемнело, когда большая компания молодых людей собралась в клубе, неподалеку от офиса. Конечно, мало кто согласился бы ехать как минимум полчаса до другого заведения. Месяц оказался слишком изнурительным, такая интенсивная работа над новым номером вымотала каждого до предела, поэтому предложение Томлинсона приняли с радостью. Гарри без особой охоты согласился пойти, и только потому, что Луи поддержал его на совещании, он был должен ему. Ну и, не стоит быть грубым, присутствие шатена не вызывало отвращения, он казался дружелюбно настроенным. Не удивительно, что Луи оказался душой компании и успел перекинуться парой фраз с, наверное, всеми знакомыми и не очень людьми. Но Гарри все равно чувствовал себя здесь неуютно, несмотря на то, что Лиам был дома и вполне мог приглядеть за Томом; он продолжал скромно улыбаться коллегам и отвергать их предложения выпить больше положенного. Стайлс не фанат шумных вечеринок, ему просто кажется, что он здесь немного лишний. — Скучаешь? — услышал кудрявый сбоку, вздрогнув от слишком неожиданного появления Луи. — Не люблю клубы, — в сотый раз за вечер повторил он, робко улыбаясь. — Это можно легко исправить, и, к тому же, ты утер нос Зейну, разве не повод отметить? — Он убьет меня уже завтра, праздник будет недолгим. — Не думаю, — возмутился Томлинсон, садясь на соседний стул рядом с Гарри. Он заказал у бармена две рюмки текилы, продолжая разговаривать со Стайлсом, — возможно, он и строгий руководитель, но он всегда одобряет свежие идеи. Не сразу, но Зейн поймет, что твой вариант оказался лучше. — Я даже не уверен, что правильно поступил. Номер может провалиться из-за меня. — Выше нос, кудрявый, кому сейчас легко? Ты попытался, ты справился, и от Малика ничего толком не зависит. Гарри удивленно посмотрел на собеседника, принимая напиток из его рук. Он моргнул несколько раз и выпил все содержимое, незамедлительно морщась после. — Что ты имеешь в виду? — спросил он, когда жгучее ощущение в горле пропало. — Нет, я говорю, что он хороший руководитель, но именно в нашем журнале он просто, скажем так, доверенное лицо. — То есть, это не его редакция? — Нет, совсем нет, он просто может грамотно управлять таким огромным количеством людей. Журнал мой, но, знаешь, я не создан для офиса и суматохи с порядком рубрик, статей. Мое дело — пинать мяч, — Луи ухмыльнулся, не так ехидно, как это делал Зейн, скорее даже мило. — Между прочим, у тебя отлично получается, — осмелился сказать Гарри. Он мог подставить самого себя таким образом, по сути не питая никакой страсти к спорту. — Правда? Ты так думаешь? Это приятно, спасибо. — Что такого странного? Ты — нападающий Манчестер Юнайтед, не я единственный, кто говорит тебе это. — О, обычно это слепое поклонение или зависть. Поверь, не от каждого преданного фаната это услышишь. Стайлс нахмурился, закусывая губу. У Луи ведь есть друзья, довольно много, судя по его характеру и поведению, но никто не говорит ему искренне, что он отличный футболист. Да, это странно, потому что даже Гарри это признает. Его игру он бы мог смотреть даже если на следующий день ему не нужно писать об этом в журнале. — Ты о чем-то задумался, — сказал Томлинсон, допивая вторую порцию алкоголя. — А ты нарушаешь свой режим. — А, это. Ничего страшного, всем можно расслабиться, даже мне. Кстати, почему ты решил работать у нас? — Эм, не знаю. Просто надоело сидеть дома, и Лиам помог мне. — Нет, нет, Гарри, я не об этом, — засмеялся Луи, — почему ты решил связать свою карьеру с тем, что больше всего ненавидишь? Стайлс подавился бы воздухом, если бы в клубе его не было так мало. Он расстегнул верхние пуговицы, поправляя воротник. Надо же, Томлинсон еще и проницательный. — Почему ты так думаешь? — Извини, но я просто читаю это на твоем лице, когда ты говоришь о спорте. Но обо мне ты сказал честно, поэтому спасибо. — Не за что. На самом деле, я просто не вижу смысла в этом, хотя Лиам старался привлечь мое внимание к футболу. Это не мое. — А что твое? — спросил Луи, наблюдая за кудрявым из-под прикрытых от усталости глаз. Тренировки каждый день не дают ему отдохнуть, может, поэтому он решил немного перегнуть палку со спиртным сегодня. Гарри смотрел на него, думая над вопросом. Это было немного провокационно. Парень усмехнулся, отводя взгляд. О да, у него был ответ. Например, играть с сыном. — Много чего. Уже достаточно поздно, разве нет? — Думаю, да. Но если ты уйдешь, то предупреждаю, будут проблемы с руководством. Я могу подумать, что ты сбегаешь и обижусь, — деловито заявил шатен, даже не стараясь стереть улыбку с лица, которая отрицает каждое слово. — Вы не сможете так со мной поступить, мистер Томлинсон, — сказал Стайлс, только теперь отмечая, что все это время обращался к Луи на "ты". — Конечно нет, ты же самое милое создание в офисе. Поэтому удачно добраться до дома и до завтра! Попрощавшись, Гарри, счастливый от того, что Луи не увидел, как покраснели его щеки, поспешил выбраться из душного помещения. Оставив элитный клуб за плечами, Стайлс с облегчением вдохнул прохладный воздух. Возможно, общаться с практически начальником так не стоит, но с человеком, спасшим твою задницу от директора, очень даже может быть.