Однажды (рабочее)

Анна испытывала острое чувство дежавю: она ехала той же самой дорогой в то же место назначения, только теперь не светило солнце, а падал снег, и она была не в одиночестве. Местом для встречи в приглашении был указан особняк Андрея. Точнее, то, что от него осталось. Пожар и взрыв сделали непригодной наземную часть строения, но она помнила извилистые коридоры подвала, уходящие вглубь. У Владислава были серьёзные сомнения в том, что архиепископ Шабаша и в самом деле живёт там, это звание всё-таки предполагало некую претенциозность. Впрочем, рассчитывать на то, что Шабаш так просто и бездарно сдаст местоположение своего убежища потенциальному противнику, было глупо. Скорее всего поместье Андрея решили использовать потому, что точка уже засвечена, а защита, оставшаяся после изверга, исключала возможность для Владислава притащить с собой вооруженный отряд незаметно. Время тоже было выбрано разумно: два часа дня. Вампиров, не боящихся солнечного света, было не так много, и Владислав бы не смог привести с собой достаточно подмоги даже если бы захотел. Господарь Валахии был уверен, что архиепископ со свитой прибыли этой ночью, а следующей будут таковы. Заклинания охраны, уцелевшие даже после взрыва, не дадут незаметно устроить слежку, а тех вампиров, что не боятся солнца, не хватит окружить поместье, если Владиславу самому вдруг вздумается наплевать на регламент. Скорее всего, переговоры протянутся до сумерек. С сумерками шабашиты покинут дом и растворятся в Карпатах. — Нервничаешь? — тихо спросил он у Анны, спешиваясь и накидывая чембур на перекладину покосившейся ограды. Девушка неопределённо пожала плечами и погладила лошадь по морде. Признаваться в том, что она нервничает, Анна не хотела, а врать было как-то глупо — всё равно он поймёт. — Помнишь, что я тебе говорил? Она кивнула. — Молодец, идём, — он галантно подал ей руку. Принцесса безропотно приняла её, и они двинулись в сторону входа. В тусклом свете зимнего дня особняк выглядел мрачно, но это казалось куда более гармоничным, чем когда Анна впервые шла к нему через залитую солнцем поляну. Входные двери немного покосились, но всё ещё выполняли свою функцию. Дракула уверенно потянул на себя одну из двух створок. Анна судорожно сглотнула. — Я понимаю, что через дверь ты ходить не привыкла, но если мы и в этот раз ввалимся через окно — нас не поймут, — тихонечко шепнул ей Владислав. Принцесса фыркнула, оценив шутку. На душе стало немного легче. Они вошли в полутемный холл. — Рад приветствовать господаря Валахии и его спутницу, — проскрипел откуда-то сбоку незнакомый голос. Существо, приветствовавшее их, похожим на человека быть не старалось. Узкие звериные зрачки и выдающиеся вперёд челюсти с заостренными клыками делали голову своего обладателя будто бы промежуточным звеном между человеческим лицом и звериной мордой. Кисти рук были крупнее, пальцы на них были длиннее и заканчивались длинными когтями. «Гангрел», — поняла Анна. — Взаимно, — прохладно отозвался Владислав. Шабашит сделал им жест следовать за собой. Они прошли в уже знакомую Анне комнату, откуда вела лестница в подземелья. «Интересно, выжил ли кто-нибудь из экспериментов Андрея?» — подумалось принцессе. Она мотнула головой, стараясь отогнать чувство страха. Теперь она сможет за себя постоять, случись что. Владислав успокаивающе сжал её руку. В комнате было ещё двое и неуловимо ощущалось присутствие третьего, глазу невидимого. Они шли по коридору в окружении троих гангрелов достаточно долгое время. Четвертый, кем бы он ни был, уже не ощущался: либо покинул их, либо понял, что его заметили, и приложил больше усилий к маскировке. Анна и забыла, как далеко простирались подземные ходы, в её прошлый визит ей было не до того. Отдельный подземный коридор в комнату, тускло освещенную несколькими керосиновыми лампами, она не припоминала, во всяком случае. Мебели практически не было — несколько мягких стульев, куча мусора на полу. Помимо прохода в коридор, откуда они пришли, из комнаты вели ещё две двери. Возле той, что была прямо напротив, стоял охранник. Вторая была сбоку. Один из провожатых перекинулся парой слов на непонятном языке с охранником, затем они вместе они исчезли за дверью. Дариус хмуро стоял невидимым в углу комнаты, куда привели высоких гостей, понимая, что Дракула, скорее всего, отлично чувствует его присутствие. Девчонка же ничего не замечала. Или делала вид? Ему чуть плохо не стало, когда он её увидел. Откуда только взялась? Он своими глазами видел её кончину, но что это гарантирует в случае с теми, кто ещё при жизни умел в некромантию. И как назло нет рядом Повелителя, который мог бы понять, подсказать, посоветовать. При ближайшем рассмотрении вампир смог облегченно выдохнуть. Сходство было, но едва ли это была Беллатрикс собственной персоной. В отличии от её смоляных кудрей, волосы у спутницы господаря Валахии были тёмно-каштановые. И такого выражения лица у Беллы никогда не было. И взгляд. Совсем другой. Во взгляде Беллатрикс всегда была оценка, все её движения были движениями хищника, готового к прыжку. Эта же девушка нервно поглядывала по сторонам без тени присущего Беллатрикс снобизма и жалась к своему спутнику. Или же притворялась? Дариус прикрыл глаза, сосредотачиваясь, а когда открыл, мир уже был другим. Четкие очертания смазались, только пульсировали вокруг яркими всполохами проявления силы. Расфокусированным взглядом он посмотрел туда, где должна была стоять копия Беллы. Ох, знакомая-то какая аура. Существо с похожей аурой в этом поместье уже бывало. Бывало и оставило за собой отпечаток убийства. Они все подземелья обшарили и следящие заклинания посмотрели. Только там аура была человеческая. А сейчас перед Дариусом определенно стояла вампирша. Родственница? Или обычное совпадение? В совпадения Дариус не верил, поэтому прикрыл глаза и постарался максимально четко вспомнить энергетический след, оставленный убийцей монстра Франкенштейна. Затем вновь открыл их и посмотрел на девушку. «Если бы убийца монстра стал вампиром, примерно так и должна была измениться его аура, — поняла Дариус. — Получается, до недавнего времени она была жива? Или я же я плохо помню след и подгоняю желаемое под действительность? Хотя уж этого я бы точно желать не стал. Надо будет обсудить это с Повелителем». Девушка перед ним определенно не была Беллатрикс, но ответы на вопросы от этого не появились. Вампирша, предположительно, совсем молодая, но пришла с Дракулой по солнцу. Два варианта: либо заклинание, либо очень сильный сир. Таких заклинаний в этих краях не знают, но чем черт не шутит. А кто сир? Сам господарь Валахии? Скорее всего. Вампиров такой мощи в этих краях больше нет, только если Повелитель… Но он бы сказал Дариусу. А чем объяснить феноменальное сходство? Родственница? Интересно, были ли дети у Беллатрикс. Все полагали, что не было, но внебрачные беременности — не то, чем принято хвастаться. Белла была женщиной разнузданных нравов, а вот замужем никогда не была, значит, чисто теоретически… И всё же, почему эта девушка здесь с господарем Валахии? Ведет ли он какую-то свою игру, в которой она играет роль, или же наоборот, он её игрушка? Дариуса одолевали сомнения. Беллатрикс было по силам обвести вокруг пальца могущественного вампира, но уже ясно, что эта девочка не Белла. И тем не менее, она была здесь и раньше. В логове цимисха. Чем славятся цимисхи? Ответ очевиден. Изменчивость. Андрей никогда не отличался вовлеченностью в дела Шабаша, предпочитая вести какую-то свою игру. Дариус полагал, что есть вещи, которые остаются сугубо между ним и Повелителем, но он упустил из виду, что сир Андрея был знаком с Беллатрикс Риннон Милдред. Пусть он и пережил свою окончательную смерть десятилетия назад, он мог рассказать своему потомку о делах давно минувших дней. Мог ли Андрей просто поправить внешность девице, с целью организовать провокацию? Но провокация обязана преследовать какую-то цель. Какую цель может преследовать такая выходка? Показать Дариусу, что Андрей знает? Выгоднее было бы скрывать это до последнего. Вызвать у Дариуса замешательство? Тоже глупо. Андрей не мог не понимать, что Дариуса внешностью вокруг пальца не обвести. А может, и в самом деле родственница? Андрей понял это раньше всех и решил разыграть эту карту сам — звучит логично. Магия крови, всё-таки, штука неизученная, да и наследственность порой работает… внезапно. Почему теперь Андрей мертв, а девчонка рядом с господарем Валахии, который заигрывает с Камариллой? Вот тут как раз просто, Дракула не дурак, мог обо всём догадаться, а уж прихлопнуть Андрея ему бы труда не составило. Поговаривают, что тут есть охотники, и Андрей пал их жертвой, но когда этот лощёный аристократишко делал что-то своими руками… Память голосом Повелителя услужливо напомнила, что пренебрежительный отзыв о сопернике есть первый шаг к его недооцениванию, а своими руками Дракула достаточно сделал ещё в пятнадцатом веке, до сих пор темными зимними вечерами пересказывают как страшилки. «А ведь труп Андрея никто не видел, — внезапно подумалось Дариусу. — Сказали, что убили. А кто убил, зачем убил? Где останки? После вампира остаётся не так много, но остается же». Обнаружить Андрея живым и плетущим интриги пугало не так сильно, как обнаружить живой Беллатрикс Милдред, но всё равно было бы неприятно. Дариус взял себе на заметку опросить тех, кто докладывал о смерти Андрея, а также зачистить всех вампиров, которые так или иначе были связаны с цимисхом — на всякий случай. Тем не менее, ситуацию с девушкой следовало решить до того, как об этом придется докладывать Повелителю. Слишком долго они шли к осуществлению из общей цели, чтобы позволить себе помешать. Даже если для этого придётся пожертвовать частью стаи. Дариус незаметно покинул комнату. Владислав чисто физически ощутил, как перестал их буравить чей-то чужой взгляд. Анна, кажется, ничего не заметила, всё-таки совсем юная. Интересно, заметил бы это её брат в ночи? Гархольд казался шумным, странным, бестолковым, но в каких-то вещах его наблюдательность и интуиция работали так, что оставалось только позавидовать, книззл с помойки тому подтверждение. А ведь если бы не регент тремер, он бы не воспринял всерьёз это странное существо, несмотря на его жутковатую внешность и нарощенный скелет. В комнате с гостями остались два гангрела. Прошло несколько минут, прежде чем третий вернулся и доложил, что Его Преосвященство ждёт господаря Валахии. Анна немного потерянно посмотрела ему в лицо. Владислав сжал её руку напоследок и бесшумно растворился в темном проеме открытой двери вместе с провожатым. Девушка осталась одна. Нет, не одна, конечно, в компании двух гангрелов, но веселее от этого не становилось. Принцесса села на мягкий стул с потертой и местами явно подранной чьими-то когтями обивкой и постаралась придать себе вид максимально независимый. Охранники не смотрели на неё в упор, но она была уверена, что краем глаза они отслеживают каждое её движение. Было неуютно. Не то чтобы она ожидала, что ей предложат чаю и светскую беседу, но всё равно… Никогда Анна не думала, что будет с таким нетерпением ожидать возвращения Дракулы. Что-то угнетало её, она не могла понять, что. Какое-то… Предчувствие беды? Она осторожно посматривала на охранников, но те поводов для беспокойства не давали. Принцесса постаралась вычленить повод для беспокойства. Дело в её прошлом визите сюда? Нет, вряд ли. С тех пор с ней происходили вещи и пострашнее, а отсюда она вполне успешно сбежала, пусть и не без помощи. Дело в том, что она находится среди недружелюбно настроенных Шабашитов? Тоже вряд ли. Они хотят договариваться, а не портить отношения, к тому же на крайний случай у неё есть козырь в рукаве, сбежать она сможет. Анна волевым усилием попыталась отринуть прочь свои страхи и глубоко размеренно дышать, как это делают при медитации. Раньше это помогало. Почему же сейчас чувство беспокойства только нарастает? Шепоток Бездны на грани сознания прозвучал достаточно отчетливо, чтобы Анна смогла его различить. Странное ощущение, когда ты вроде бы слышишь, но не понимаешь, что именно ты слышишь. Она мотнула головой, отгоняя наваждение, но нервы были натянуты до предела. Охранники-гангрелы ничего такого не ощутили, но поняли, что что-то не так. Причину для беспокойства они, впрочем, выделили неверно, подозрительно уставившись на принцессу, которая сама не понимала, что происходит. Мэй говорила, их общий дар позволяет им чуять какие-то вещи, но никогда не объясняла, в чём это выражается. Говорила, случится — поймёшь. Именно это предчувствие и нервировало цыганскую принцессу. Именно из-за него она успела среагировать первая, когда по нервам будто провели напильником и раздался характерный хлопок. Тёмное марево только начинало клубиться посреди комнаты, когда принцесса рыбкой бросилась со стула, где сидела, на пол, а мгновение спустя раздался звериный вой и какая-то омерзительно пахнущая кислотная жижа разлетелась на уровне головы стоящего человека. Стена, которую окатило неизвестной субстанцией, дымилась, истошно выл один из гангрелов, бьясь в конвульсиях на полу, другой успел отскочить и, оскалив зубы, готовился к атаке — он ещё не понимал, с чем собирается сражаться, из тёмного же марева посреди комнаты начало проявляться нечто жуткое. Анна хотела крикнуть ему «Убегай, идиот», но вовремя опомнилась. Если он отвлечет на себя это жуткое существо — у неё будет больше шансов. Демон, проявляющийся посреди комнаты, выглядел воистину жутко. Ростом он был метра три, шесть неестественно изогнутых рогов расходились от головы наподобие лучей, по три с каждой стороны. Из обоих плечей у него торчало нечто наподобие хоботков, длинной чуть менее полуметра каждый. Зубы в огромной пасти росли как у акулы — в несколько рядов, но их было куда больше и они были длинные и изогнутые. Вместо рук были клешни. В коридоре послышался страшный грохот — стая поняла: что-то происходит. Теперь её члены неслись на помощь к охранникам и Его Преосвященству, и Анна поняла, что сейчас станет свидетельницей бойни. В отличии от спешащих на помощь сородичей, Анна хорошо понимала, что бежать нужно не сюда, а отсюда, причем как можно быстрее. Демон почти полностью проявился посреди комнаты, когда в одну дверь вломился отряд из пяти Шабашитов и замер, как вкопанный, из-за другой же вывалился Владислав с ещё одним гангрелом. Последний, впрочем, моментально исчез обратно в дверях. — Спасайте Его Преосвященство, — крикнул кто-то, и двое вампиров попытались прорваться к двери, из-за которой выскочил Владислав. Окончательно материализовавшийся демон махнул массивной клешней, сбивая с ног обоих одним ударом. Третий вампир был умнее, он перекатился под клешней и поднялся на ноги рядом с Владиславом. Хоботок на плече демона дёрнулся и выстрелил, в воздухе снова запахло чем-то едким, глаза заслезились, а в носу начало жечь. Владислав успел уйти с линии огня, шабашит же завыл от боли, в местах, где его окатило кислотой, плоть сползала со скелета кусками. Демон развернулся за ушедшей целью, готовясь плюнуть ещё раз, и в тот же момент сзади на него прыгнул другой шабашит, стремясь добраться когтями до горла. Мгновения Владиславу хватило, чтобы рывком поднять Анну с пола и закрыть собой, а затем они увидели, как один из черных рогов поворачивается, послушный воле своего хозяина, и входит шабашиту глубоко в глаз. — Отходим, — скомандовал Дракула, резко выбрасывая руку вперед. Демон снова развернулся к ним, второй хоботок дал залп из кислоты, но она будто застряла в воздухе, собралась в шарики и стекла на пол. Анна машинально отметила, что это какой-то продвинутый щит, а так же заметила, что оставшийся в живых гангрел рванул туда, откуда пришёл. Они с Владиславом остались среди шести поверженных шабашитов один на один с демоном, и тот явно собирался атаковать. Что-то грохнуло и стена, за которой исчез последний боец Шабаша, рухнула, а вместе с ней и часть верхнего этажа, погребая под собой возможность последовать за ним. «Они не будут сражаться, они отступят через сеть подземных ходов, а за собой всё подорвут, надеясь на то, что демон не последует за ними через завалы», — понял Владислав. На их месте это было единственно возможным вариантом, солнце бы сожгло их. Нестись обратно к комнатам Его Преосвященства, которое, скорее всего, также экстренно эвакуируют, было рискованно, можно было не успеть и самому оказаться погребенным под грудой камней — с потолка уже сыпалась каменная крошка. Оставался только один путь: на улицу. Самое гнусное заключалось в том, что демон загораживал им проход наверх к спасительным окнам и дверям. Анна судорожно пыталась придумать, какой из её навыков годится для боя с таким созданием: всё, что приходило в голову, требовало контакта, а соваться в ближний бой к такому существу было чистой воды самоубийством. Владислав снова выкинул руку вперед и Анна буквально ощутила как исходящая от него сила целенаправленно ударила в грудь демона. Человека или даже вампира убило бы на месте, но демон лишь пошатнулся и отступил на полметра. Решение пришло мгновенно. Гигантская клешня очертила дугу и пробила пол, ударив в то место, где они стояли мгновение назад. Дракула толкнул принцессу в сторону выхода, а сам ушёл в противоположную, нанося врагу ещё один удар и увлекая его за собой. Демон стоял теперь спиной к спасительной двери. Она успевала проскочить, а он мог рискнуть и попробовать уйти вслед за Епископом. — Брысь отсюда! — рявкнул ей Владислав. Анна не заставила себя упрашивать, рванулась к дверному проему со скоростью, на которую способны только очень перепуганные вампиры. Сзади раздался мерзкий хлюпающий звук, она инстинктивно упала на пол и перекатилась, вставая на ноги. Воздух снова наполнился едким дымом, от которого жгло в носу и в глазах. Она не попала под залп кислоты, но наступила в лужу, подошва обуви шипела и плавилась, но принцесса уже была на пути к свободе. Глоток чистого воздуха придал сил. Анна вихрем пролетела через подземный ход, взлетела вверх по лестнице и замерла. Снизу раздался грохот и злобный рёв. В общем-то, какое ей дело до Владислава? Он считается неуязвимым, так что ему сделается? А если его неуязвимость в этот раз не спасёт его — то не сама ли Анна желала ему смерти не так давно? Разум говорил, что нужно бежать как можно дальше от этого страшного существа. «А ведь он тебя не бросил. Тогда, в логове цимисха. Он пришёл за тобой. Он никогда тебя не бросал. А ты?» Мягкий шёпоток бездны ласкал слух и вызывал приятные мурашки вдоль позвоночника. Иди ко мне. Господи, ну как можно быть одновременно спасением и проводником таких ужасных существ? Тьма может быть губительна, а может исцелять. Анна вздохнула, стараясь привести мысли в порядок. Просто воспользуйся мной, как это уже случалось. Демон создание Бездны, но не этого мира. Открывать и закрывать врата по своей воле он не может, но ему не составит труда за ними последовать через уже открытые. С другой стороны, на то, чтобы материализоваться в реальности демону понадобилось полминуты. Мэй говорила, это зависит от пропускной способности врат, а ещё от потенциала и размеров того, кто собирается через эти врата проходить. Даже если демон последует за ними во врата, открытые ей, у них будет приличная фора. Снова страшный рев и грохот где-то внизу. Времени думать больше нет. Мгновение на принятие решения, и она несется назад. Жуткое создание не было тупым и успешно загнало Владислава в угол. Тот ещё сдерживал его, но было ясно, что рано или поздно силы господаря Валахии иссякнут, и случится это явно раньше, чем развоплотится демон. Можно было бы обернуться в нетопыря и взлететь, но потолки низковаты, чудовище может достать. — Вон отсюда, кому сказал, — рявкнул он, краем глаза заметив знакомую фигуру, но Анна не собиралась его слушаться. Дракула с досадой понял, что она собирается драться. Ему бы самому ноги унести, а тут ещё девчонка… Принцесса неслась к нему, И Дракула не знал, что за сумасшедшая мысль могла заставить её посчитать это хорошей идеей. Демон повернулся в сторону своей второй потенциальной жертвы и заревел, взмахивая клешней. Сейчас бы ударить во всю силу, но даже если он рухнет, то рухнет на Анну. К удивлению Владислава, принцесса не стала атаковать, она просто нырнула рыбкой вперед, проскользнув под клешнями, и оказалась зажатой в углу вместе с ним. — Тебе жить надоело, — проорал господарь Валахии. — Наоборот, впервые за долгое время очень-очень хочется, — пробормотало её высочество, хватая его за рукав, а затем… Владислав не понял что произошло. Как будто его нервы — струны скрипки, и вот кто-то провёл по ним смычком, ощущение ужасное и прекрасное одновременно, уши заложило, он ощутил легкое гипнотизирующее покалывание в затылке, а от шеи по спине и конечностям побежали странные приятные мурашки. Состояние близкое к анабиозу. Он попытался стряхнуть его с себя, когда появилось… Это. Оно выглядело как стремительно расширяющаяся прореха в мироздании. Подсознание уже догадалось, что это, а мозг всё ещё не мог справиться с обработкой информации, когда тонкие пальцы её высочества железной хваткой обхватили его запястье, и Дракула с весёлым ужасом осознал, что прореха мироздания поглощает их. Где-то на периферии сознания раздался жуткий рев, а затем его будто бы подхватило гигантским потоком воды или воздуха и втащило в Бездну. Окружающий мир производил неизгладимое впечатление. Сто оттенков черного колыхающегося марева, едва осязаемого, не настолько плотного как вода, но уже не такого лёгкого, как воздух. Едва различимый шёпот со всех сторон, когда ты силишься понять, что тебе говорят, но не можешь ничего различить. Он всё ещё чувствовал неожиданно сильную хватку пальцев Анны на своём запястье. Она виделась ему смутным силуэтом рядом. Она потянула за собой и он пошёл. Он не знал, куда она идёт, но чувствовал, что идут они правильно, и что всё происходит как надо. Впервые за долгое время ему было уютно и безопасно, даже несмотря на то, что он понимал, где сейчас находится, и что в таком месте точно безопасно быть не может. «Неудивительно, что пытающиеся практиковать магию Изнанки так часто ехали крышей», — подумалось Владиславу. А потом всё закончилось так же внезапно, как началось, в один миг темное марево рассеялось, а затем они вместе рухнули в снег. — Ай, — сердито взвизгнуло её высочество, провалившееся по пояс в снег, не удержавшееся на ногах и, как следствие, утащившее за собой в сугроб Владислава. Снег моментально набился за шиворот и в рукава. Дракула ругнулся, вставая сам и помогая встать своей спутнице. — Я бы спросил, что это было, — начал он, вытирая снег с лица. — Но глупо задавать вопросы, ответ на которые очевиден. Поэтому перейдём к следующим вопросам. Во-первых, где мы? Во-вторых, как тебе удалось? — Это окраина Будапешта… Только когда я здесь в последний раз была, тут не было такой кучи снега, — пробормотала Анна, пытаясь вытряхнуть снег, набившийся за шиворот. — Ты утащила нас через Бездну, — констатировал Дракула. — Демон — тоже твоих рук дело? — Я похожа на больную?! — её высочество так возмутилось, что даже с воротом пальто сражаться перестало. — Извини, но это самый напрашивающийся вывод из происходящего. Владеющие магией Изнанки, нечасто встречаются! — Я не владею! — с досадой воскликнула Анна. — Я просто могу через неё ходить. Это удобно, в конце-то концов. И вообще, мог бы сказать мне спасибо, потому что мне очень хотелось тебя так кинуть! — Спасибо, — буркнул Владислав, отряхиваясь от снега. В морозном воздухе повисло молчание. — Давно умеешь? — Дракула нарушил его первым, понимая, каким образом принцесса умудрилась смыться из Васерии в Будапешт так, что её никто не нашёл по пути. Она пожала плечами. — Кто научил? — продолжил допрос вампир. — Загадочная Мэй Лин Аои? Анна только вздохнула. — Гархольд знает? Сам так может?  — Н-нет, — в этот раз ответ прозвучал как-то неуверенно. Дракула вздохнул и огляделся. Младшая Валериус была полна сюрпризов. Они торчали посреди заснеженного поля по пояс в снегу. Ни намека на дорогу рядом не было. Вампир вздохнул. — Ладно, обсудим это позже. Хватайся за шею. — Зачем? — Хочешь прокладывать себе тропу по пояс в снегу? — Нет. — Тогда хватайся за шею и полетели. Анна прикусила губу, показывая руки и тут Владислав понял, что падения на залитый непонятно чем пол не прошли для её высочества бесследно. Рукава частично отсутствовали, а на руках… Всё было не настолько плохо, как у того бедняги, попавшего под залп, чья плоть соскользнула с костей, но жуткого вида ожоги красовались на ладонях, внутренней части предплечья и локтях. Дракула выругался. — Болит? — Кажется, начинает, — тихо отозвалась Анна. — Понятно, — отозвался Владислав, закатывая рукав сюртука и вонзая клыки себе в запястье. — Ты что делаешь? — не поняла принцесса. — Пей, — скомандовал вампир, поднося окровавленную руку к её лицу. — Зачем… Я не буду… — запротестовала девушка, чувствуя, как жажда заявляет свои права на её разум. — Кровь поможет тебе быстрее восстановиться. Людей я здесь не вижу, остаётся один вариант. — Я могу подождать до дома, — Анна сопротивлялась, но без особого рвения. Её звериная часть требовала вонзить клыки в подставленное запястье и пить, пить сколько влезет. — Не можешь, — отозвался Дракула. — Я не знаю, что это за дрянь, но скорее всего сейчас она продолжает потихоньку разъедать твою плоть. Хочешь, чтобы дошло до костей как у того придурка? Она не хотела. А ещё она не могла отказаться. Запах крови дурманил голову, она была просто не в состоянии себя контролировать. Кровь вампиров на вкус была другой. Она не просто давала силы жить, она вводила в состояние эйфории. Было хорошо. Было чудесно. Но было слишком мало, и Анна даже попыталась сопротивляться, когда чужие руки бесцеремонно начали оттаскивать её за волосы. А потом до не дошло. — П-прости… — зверь отступил, оставляя свою хозяйку перепуганной и одинокой посреди заснеженной пустыни. — Ерунда, — отмахнулся Дракула. — Что с руками? Руки не заживали. Анна чувствовала, что чужая кровь придала сил, но жутковатые ожоги по-прежнему украшали бледную кожу. — По ощущениям лучше, — попыталась ободрить она скорее себя, чем Владислава. Тело отказывалось регенерировать даже после крови, и это пугало. Как же быстро она привыкла к своей неуязвимости… — Ладно, дома разберемся, — вздохнул Владислав. — Иди сюда. Анна на мгновение замерла, будто бы раздумывая или стесняясь, а потом девичьи руки обняли его, и он почувствовал, как она прижимается к нему всем телом. — Только не урони, — попросила она. — За кого ты меня принимаешь, — фыркнул он, а про себя подумал, что чувствует себя таким уставшим, что опасения имеют под собой основания. Больше всего Владиславу Дракуле хотелось не выяснять, что произошло, и не разгадывать секреты её высочества, и даже не найти того идиота, который вызвал демона, и повернуть ему голову на сто восемьдесят градусов, а спать.