Однажды (рабочее)

Гэбриелу Ван Хелсингу снова докучали тревожные сны. Его не оставляло ощущение, что из своей прошлой жизни он всё ещё не помнит чего-то очень важного. В который раз ему снилась зыбкая фигура в балахоне, вопрошающая «Клянёшься ли ты исполнить своё обещание даже ценой своей жизни?» и в который раз сон заканчивался, не давая хозяину и шанса вспомнить, в чём и кому он клялся. Гэбриела мучило ощущение, что эта клятва была не просто словами, а касательно предназначения у него не было иных мыслей, кроме как о том, что он поклялся убить своего бывшего друга. И это ввергало в меланхолию. Господарь Валахии был не самым лёгким и приятным в общении человеком ещё при жизни. Но и Гэбриел сам не был хорош. Дракула наводил ужас на свой народ и подвергал его опасности, играя с турецким султаном. Гэбриелу легко было критиковать, когда ему самому было достаточно лишь следовать чужой воле, и в случае, если бы Влад его послушал, а что-то пошло не так, спрашивали бы не с Ван Хелсинга, спрашивали бы с господаря Валахии. В конце концов никакие личные качества лучшего друга не могут быть оправданием для романа с его женой. А ведь он не просто отбил у Влада жену, он ещё и не сделал её счастливой и не уберёг от последнего в её жизни безрассудного поступка. И почему-то было неловко и стыдно. Даже несмотря на то, что бывший друг теперь являлся богопротивной тварью. И почему-то не представлялось, как он осуществит своё обещание после всего, что вспомнил. Но самое глупое: вновь между ними стоит женщина. И в этот раз не какая-то сомнительная девица из гарема, а действительно удивительная женщина, которая действительно заслуживает куда лучшей участи, чем ей досталась. Женщина, которую его посылали спасти, и которую он не уберёг от мучительной смерти, навсегда закрывшей перед ней ворота рая. Где-то поблизости бродит её зловещий сир, давший становление ей и странному чудовищу, так легко втирающемуся в чужое доверие. Дракула был совершенно уверен, что ментальная магия Гархольду совершенно чужда, но Гэбриел понятия не имел, на чём строится эта уверенность. Мог ли бывший друг ошибаться? Гархольд всё-таки… Старше. Хотя у вампиров вроде бы многое зависит от поколения… Про поколение ничего не было известно. Тему своего сира и принцесса, и её брат в ночи, обходили молчанием. В любом случае то, что Владислав не пошёл на прямую конфронтацию с Гархольдом, который чувствовал себя у него в гостях как дома, уже о чём-то говорило. И как, в таком случае, должно выглядеть существо, его породившее? Кто вообще в здравом уме мог дать бессмертие и колоссальные силы кому-то вроде Гархольда? Или же при жизни он не был таким экстраординарным, и это посмертие внесло в его характер и манеру поведения черты, которые были больше характерны для малкавиан? Во всяком случае, Гархольд был одним из немногих, кто умудрился не просто перекинуться парой слов с госпожой Киной Саммет, а провести с ней часок за занимательной беседой, смысл которой едва ли был понятен кому-то, кроме её участников. Всё, что смог понять Гэбриел, это то, что под фарфоровой госпожой Востока госпожа Саммет явно имеет ввиду Мэй Лин Аои, но лично она с ней незнакома, просто видит её тень за её детьми, и окружающие вольны трактовать это заявление, как им самим будет угодно. Дополнительных деталей к портрету загадочной вампирши-цимисха это не прибавляло. Гэбриел Ван Хелсинг не знал, почему, но чувствовал, что загадочная фарфоровая госпожа Востока способна пролить свет на многое из происходящего. Вот уж кого стоило бы искать. Охотник не знал точно, но догадывался, что Владислав пробовал. И если уж Владислав не нашёл... Хотя кто знает, может, как раз нашёл, но никому не рассказал в своей обычной манере не раскрывать карт? Если бы кто-то сказал Мэй Лин Аои, как много места она занимает в мыслях стольких людей и вампиров, она бы только пожала плечами. Её саму занимал даже не загадочный ученик Белобога — куда он денется, вылезет как миленький — а представитель клана малкавиан, а именно, госпожа Кина Саммет. Достаточно молодая по меркам вампиров, но видящая куда глубже даже чем большинство её соклановцев, и её общение с Гархольдом дало фарфоровой госпоже Востока пищу для долгих размышлений. Тем временем Дариус стоял перед наставником, как провинившийся школяр перед строгим учителем. — И как это понимать? — вопросил наставник, окидывая недовольным взглядом незадачливого потомка. — Повелитель, я просто был обескуражен. Сходство феноменальное. Я не мог не проверить. В итоге, всё получилось так, как мы хотели. Они не договорились. Дракула уверен, что это была подстава. Епископ уверен, что дальнейшие переговоры с ним смысла не имеют. — Его нужно было хотя бы нейтрализовать. А он спустя пару часов после твоего перфоманса уже бегал по замку злой, как тысяча чертей. Обрати внимание, ты, подготовленный демонолог, мой ученик, не смог удержать демона, и тот уничтожил бойцов Шабаша. А Дракула, для которого это демон должен был быть сюрпризом, и который едва ли разбирается в демонах и в особенностях их призыва, мало того, что спасся сам, так и девку свою вытащил, из-за которой ты так перетрухнул. — Зато мы убедились, что это совершенно точно не Беллатрикс. Ей бы не составило труда взять демона под контроль. — Глупец, я и так мог бы тебе сказать, что это совершенно точно не Беллатрикс, это во-первых. Во-вторых, даже если бы дьявол выпустил Беллу оттуда, куда её утащили черти, ей бы хватило ума не повестись на такую грубую очевидную топорно сделанную на коленке провокацию. Кем бы ты ни считал эту женщину, но до её уровня тебе ещё расти и расти. В-третьих, была бы это и правда Белла, тут бы давно была эта узкоглазая стерва с её ценным мнением касательно всего на свете, — тут наставник скривился, вспоминая означенную персону. — Учитель, а что с ней стало-то? — робко спросил Дариус, которого очень беспокоил этот вопрос. Чего вампиру действительно не хотелось, так это случайно нарваться на существо, давшее этому миру образчик такого омерзительного характера с такими колоссальными силами как Беллатрикс Риннон Милдред. — Что стало... За Беллой отправилась. Надеюсь, прямиком в ад, никуда по пути не сворачивая. Про них всякое говорили. Про их отношения... Она бы её не бросила, это её и сгубило. Даже если чудом выскочила, валяется в торпоре. Кстати, если вдруг найдут на месте тело — пусть не пытаются ничего с ним сделать. Я лично сожгу то, что от неё осталось, и выкину в какой-нибудь действующий вулкан. Но едва ли мне будет такая радость — никто не выбирался оттуда, откуда возврата нет. — Кто знает, Вильгельм говорит, есть у Дракулы на побегушках сейчас какой-то цимисхский выкормыш, о котором тремер отзывался с большим пиететом. Вдруг это… — Она и есть? Не дури. Уж она бы сидела тогда тише воды ниже травы, и не демонстрировала свои умения старых времен. А так весь замок судачит о том, что этот восточный недобиток левитирует. Но в одном ты прав: нужно выяснить, откуда он вообще взялся. — Говорят, его Дракуле сосватал тремер. — Тремер… Мерзкие выродки, вырвавшие себе бессмертие силой. И после этого кто-то ещё сомневается, что место людей у наших ног в страхе и повиновении. Ладно, Дариус. Постарайся найти девку и доставить её мне. Вдруг у нашей Беллы и правда были внебрачные дети. Кровные узы — самые сильные, кто знает, может пригодится. А если это действительно работа Андрея, то это будет легко доказать, хотя я понятия не имею, с чего бы ему заниматься такими глупостями, он этим ничего не выиграет. Я правильно понимаю, его самого так и не нашли? Ты зачистил его группу? — Да, повелитель. Но мне кажется, они ничего не знали. — Вот и замечательно. В нашем деле даже малые риски нужно устранять. Анна Валериус, тем временем, вовсе не догадывалась, что вызвала такой нездоровый интерес в среде шабашитов. Она, Велкан и двое слуг Дракулы в нерешительности стояли в библиотеке у большой карты, висевшей на стене столько, сколько принцесса себя помнила. — То есть, всё это время вход в его логово был у нас в библиотеке, и единственная причина, по которой мы его не нашли, это потому, что у карты не хватало куска? — уточнил Велкан. Анна молча кивнула. На лице брата отразились крайне противоречивые эмоции. С одной стороны, ему не хотелось отдавать эту карту Дракуле, потому что в будущем была надежда воспользоваться ею для своих целей, с другой стороны, ему так же явно не хотелось держать в доме артефакт, из которого, возможно, в их дом может проникнуть если не вампир, то его слуги. — Он знает, что мы теперь знаем, поэтому едва ли удастся застать его врасплох, — принцесса хорошо знала своего брата и могла легко догадаться, какие мысли крутятся у него в голове. — Да, ты права, — с тяжелым вздохом отозвался Велкан, берясь за раму и пробуя её на прочность. — И как мы собираемся снимать это со стены? Анна пожала плечами и обернулась на двух мужчин, молча стоящих за их спинами. Те, повинуясь её взгляду, молча подошли и начали ощупывать раму со всех сторон, потеснив Велкана. — Думаю, раз карта-портал нужна не нам, то это не наша проблема, — пожала плечами принцесса. — Надеюсь, те, кто будет эту проблему решать, не разнесут вхлам всю библиотеку, — неприветливо буркнул Велкан, неприязненно косясь на мужчин. Раньше он не понимал, как можно будучи человеком согласиться служить вампиру. Теперь же он лишился возможности их осуждать. Велкана вело по жизни болезненное чувство справедливости. Не осуждаешь сестру за то, что она сделала ради тебя, значит, не осуждай и других, ты ведь не знаешь, во имя чего они делают то, что делают. При этом смириться до конца с таким положением дел принц не мог. Карта оказалась намертво то ли приклеена, то ли вмурована в стену. В итоге закончилось тем, слуги Дракулы просто взяли долото и принялись осторожно выдалбливать карту из стены. Велкан ругался и перетаскивал книги в дальний от карты угол, Анна прикрыла часть стеллажей большими кусками ткани, чтобы пыль не оседала на ценные фолианты. Слуг в замке осталось мало, поэтому всё приходилось делать самим. Не привлекать же к этому членов Совета или горожан. А поместье, тем временем, готовилось к обороне. Все припасы, оружейные и съестные, были стянуты во внутренний двор. Население роптало, не желая покидать свои дома, не понимая угрозы. Велкан до хрипоты мог объяснять, что выкурить из дома людей достаточно просто подпалив этот дом. Люди привыкли к вампирам, привыкли, что они забирают одного-двух — не больше. И каждый считал, что угроза для него не так велика. И никто из них не видел то, что Велкан видел своими глазами: деревню, уничтоженную вместе со всеми жителями за одну ночь, страшные истерзанные трупы людей, убитых даже не ради крови, а так, ради развлечения… Воистину, Дракула был не так плох, бывало, как оказалось, и куда хуже. И это тоже беспокоило Велкана. Ведь основные силы, которые должны были дать отпор силам Шабаша — были вампиры. Не начнут ли после этого местные жители спокойнее относиться к богопротивной нежити, если она ведёт себя относительно сдержанно? Не увеличится ли внезапно число человеческих слуг Дракулы за счет тех, кто решит, что лучше знакомое зло и малые жертвы? А может, это и будет правильным? Если жертв не избежать, нужно их как-то свести к минимуму? Велкан решительно помотал головой. Нет. Может, кто-то и сочтет это правильным, но не он. Он будет верен своим идеалам до конца. Вампиры — нежить, порождения сатаны, и им не место среди живых. Как говорится, делай, что должен, и будь, что будет. Кто сказал, что ему вообще придётся что-то решать? Насколько велики их шансы пережить это смутное время? Велкан Валериус понятия не имел, какой сюрприз ждёт его следующим утром. То, что у младших Валериусов не всё гладко, Владислав понял с порога. В гостиной ругались. — Монгол, язычник, музыкант, любитель наркотиков и алкоголя и любимец проституток. Я ничего не забыл?! — горестно вопрошал Велкан Валериус, возведя очи к небесам, а точнее к люстре. — Поэт, — донеслось из-под груды покрывал на полу. — Я ещё и поэт. Я сам пишу стихи на свою музыку. — Замечательно, — выдохнул принц. — Ещё и поэт. — Велкан, прости меня, я не знала, как тебе сказать, я просто… — начала было Анна, но была перебита. — Просто решила не говорить ничего, пока я об это не споткнулся. — Судя по твоим сладкозвучным трелям, ты познакомился с Гархольдом, — хмыкнул Дракула, входя в комнату и гадая, всё ли Велкан узнал про любимую сестру, или же дело обошлось только знакомством с её новым другом. — Ты как здесь оказался, ты же не можешь входить в дом без приглашения? — лица сестры и брата были одинаково удивлёнными и испуганными. — Разумеется. Велкан был так любезен, что пригласил меня приходить в его дом в любое время. Сам он, правда, этого не помнит, но так или иначе, находится я здесь могу, — невозмутимо отозвался Дракула. Лицо Велкана исказилось от гнева и досады. И правда, как можно было забыть о том, что имеешь дело с вампиром, умеющим подчинять чужое сознание. Интересно, с какого момента он имеет доступ в дом? С того, как Велкан умолял его найти сестру? Или с того, как оборотню дали лекарство. А может, ещё раньше? И что теперь с этим делать? — Только тебя здесь не хватало, — с досадой сказала Анна, которой тоже стало как-то неспокойно от того, что пусть и бывший, но враг, получил доступ в её жилище. — Да, — согласился Велкан. — Только его здесь и не хватало. Знаешь, Анна, я очень тебя люблю, и всегда буду любить, но это… Велкан махнул рукой, как бы обводя всё вокруг: комнату, кучу шевелящихся одеял на полу, Дракулу… — Я не готов к этому морально. Знаете, разбирайтесь между собой сами, — с этими словами принц Васерии вышел из гостиной, громко хлопнув дверью. Её высочество тяжело вздохнуло и опустилось на диван. — Гархольд, вот скажи, мне правда интересно. Куда можно пропасть в незнакомом городе на всю ночь так, чтобы явиться утром в таком свинском состоянии, особенно, если этот город — Васерия, в которой вообще пойти некуда! — Ты недооцениваешь гостеприимство родного края. — Что-что я недооцениваю?! — Анна аж поперхнулась от неожиданности. Груда одеял пошевелилась, из неё показалась рука, явившая миру початую бутылку самогона. — Местное население признало меня и полюбило, — сообщили из-под одеял. — Я бы многое отдал, чтобы увидеть процесс признания, — пробормотал Владислав. — Почему ты завалился спать на полу посреди комнаты? — Все кровати заняты, а диван для меня короткий, проще на полу. Я же не знал, что этот подскочит в пять утра, пойдет бродить по дому и на меня наступит. — Ты завалился спать посреди общей комнаты и теперь удивлен, что на тебя наступили? — хмыкнул Дракула. — Я был пьян. Я устал. Я просто решил прилечь на минутку, — Гархольд встал, чертыхаясь и перекинув через себя покрывало на манер античной тоги. — А мне теперь объясняться с братом, как ты попал к нам домой, и почему я ему об этом ничего не сказала, — возмущённо сказала Анна. — Ну так скажи ему, что он меня тоже сам вместе вот с ним пригласил, — Гархольд махнул рукой на Владислава. — Он всё равно ни черта не помнит, одним больше, одним меньше… — Я не хочу лгать брату! — Да ты уже ему врёшь, что такого-то. Кстати, мне кажется, он правда тебя любит и поймёт. Ну, скорее всего, разговаривать с тобой следующие лет пять не будет, но в итоге всё равно простит. Анна наградила брата в ночи взглядом, которым можно было убивать. — Вам не кажется, что стоит вести себя потише, иначе вам придётся объясняться не только с Велканом, но и со всеми присутствующими в доме? — поинтересовался Дракула. — Зачем ты пришёл? — хмуро спросила Анна. — Посмотреть, как продвигаются дела с картой. — Посмотрел? Уходи. — Не успел, отвлёкся на вашу ругань, — хмыкнул Дракула. — Не смешно, — вздохнула Анна, страдальчески закрывая лицо руками. — Ой, да ладно, всё равно бы это рано или поздно случилось, — махнул рукой Гархольд. — Но жить тут, конечно, совершенно невозможно. Вы нормальные вообще? Как можно жить без воды? — Во-первых, вода есть, — отчеканила принцесса. — Ага, просто её нужно принести. Делов-то. У вас же толпы слуг, — съязвил Гархольд. — Во-вторых, это старое родовое поместье, оно строилось во времена, когда водопровода вообще в принципе не было, — продолжила Анна, не обращая внимания на реплику брата в ночи. — Ой, вот не надо гнать, он ещё у древних римлян был, что вы, не могли посмотреть, как это делается? Анна на мгновение открыла рот, чтобы возмутиться, закрыла его, а потом, внезапно открыла снова и заявила: — Когда строили этот особняк, меня вообще на свете не было, хочешь предъявлять претензии — предъявляй ему, — с этими словами она указала на Дракулу. Владислав сперва онемел от неожиданности, а затем хмыкнул: — Знаешь, вот в чем бы меня ни обвиняли, а отсутствие водопровода до сих пор в качестве провинности никто не предъявлял. — Ладно, — примирительно вздохнул Гархольд, — хватит лаяться. Я виноват, зря я завалился спать посреди комнаты. Но! У меня для вас есть кое-что интересное, что мы нашли вчера днём в лесу. — Мы? — переспросил Дракула. — Я и Рагнарёк, — пояснил цимисх. — Пойдём-ка отсюда, пока к нам тут и в самом деле не возникли вопросы, а то я так понял, тебе тут ещё меньше рады, чем мне. Это в лесу, ещё до замка Франкенштейна. — У меня нет времени, — растерянно протянула Анна. — Я обещала помочь Велкану. И надо бы проследить, чтобы библиотеку не разнесли… Гархольд перевёл взгляд на господаря Валахии. И что-то в его глазах заставило Дракулу думать, что стоит согласиться и пойти, даже несмотря на то, что изначально у него были совершенно другие планы. В конце-концов, без Анны они доберутся до места намного быстрее. Спустя три часа два вампира и рыжий кот стояли посреди леса, некоторые из стволов деревьев которого были украшены вырезанными на них странными знаками, отдалённо напоминающими руны. — Как можно было за пару часов найти то, что не нашли мои оборотни за пару недель? — хмуро поинтересовался Владислав, досадовавший на то, что и сам не смог найти это место, хотя вроде бы не так уж далеко от замка Франкенштейна оно и было. Гархольд помялся, а затем признался: — Я не нашёл. Это кот. — Кот? — Владислав с сомнением посмотрел на рыжего книззла, сидевшего у ног хозяина. — Угу, — подтвердил цимисх, — я бы прошёл мимо и даже не заметил, если бы кот не взбесился. Мне кажется, тут какие-то отталкивающие чары стоят. Чтобы все, кто не знает, просто проходили мимо. Толковый колдун мог бы догадаться. Думаю, ты бы тоже понял, что что-то не так, если бы долго здесь погулял. Но кто ж будет просто так забираться так далеко в лес и долго тут гулять? Да ещё и в такое неспокойное время. — Ну да, — с досадой отозвался господарь Валахии, понимая, что он сам бы как раз догадаться мог легко, это же как раз его специализация. Не просто так же никто из местных не лез в замок Франкенштейна, когда там ещё не было доктора. Ведь самым логичным в поиске вампира, держащего в ужасе весь городок, было прочесать днём заброшенный замок, который стоял рядом, но за чертой города. Люди пришли в замок только после того, как его новый обитатель сильно себя скомпрометировал и привлёк всеобщее внимание. И когда вызвавший это внимание триггер был уничтожен, снова перестали его замечать. Пока не приехал Гэбриел. А теперь это здоровенное цимисхское недоразумение с котом тычет господаря Валахии носом в то, что тот мог бы легко найти сам, если бы дал себе время погулять по окрестностям, а не спихивал патрулирование на оборотней, двергов и других вампиров. В свою защиту Дракула мог сказать только то, что всё делать самому никакого времени не хватит. И признать то, что этого кота с его эксцентричным хозяином, господарю Валахии послало провидение, ну или какая-то более материальная сила. К вопросу о том, какие цели и какими методами преследует загадочная Мэй Лин Аои, у Владислава добавился отдающий шизофренией вопрос, может ли какие-либо цели преследовать кот? Эти животные достаточно неплохо соображали для зверей, а если уж кот не просто кот, а книззл, то тут и вовсе повод задуматься. Владислав пристально посмотрел на волшебное животное. То ответило ему невозмутимым взглядом. Поняв, что в эту игру в гляделки ему не выиграть, Дракула плюнул и приступил к осмотру окрестностей. Гархольд, непривычно серьёзный, шёл позади и высматривал что-то одному ему ведомое. Рагнарёк бесшумно ступал рядом с хозяином. — Думаю, это и есть то место, которое они искали, — мрачно сообщил господарь Валахии через полчаса. — Знакам, судя по виду, неделя-другая. — Здесь же рядом Васерия? — удивился Гархольд. — Почему тогда она до сих пор не сожжена, а население живёт и здравствует? — Не хотят привлекать внимание, — пожал плечами Владислав. — Разорить Васерию — верный способ вернуть меня сюда из Будапешта, да ещё и с армией. А им не нужно, чтобы кто-то обратил внимание на это место. — Думаешь, они нашли то, что искали? — Это ты мне скажи, ты меня сюда притащил. Цимисх замялся, а потом сообщил: — Тут что-то не так. С этим местом. Я это чувствую. Может, они действительно его и искали. Но если вспоминать все эти россказни про демона, собор плоти и всё остальное — то там все говорят про какую-то гору. А мы с тобой сейчас ни разу не на горе. К тому же, если они нашли то, что искали, зачем им бояться привлечь твоё внимание? Собрали все стаи, пришли, сделали то, что нужно, и всё. — С последним всё может быть достаточно просто: начиная с того, что самый важный участник неведомого ритуала ещё просто не приехал на место, и заканчивая какой-нибудь магической заморочкой, что им не подходит фаза луны. А насчет горы… Тут везде вокруг горы. Может же в какую-то из них вести ход из низины? — Тебе виднее, ты тут местный, — пожал могучими плечами Гархольд. — А мы ещё долго тут местность прочёсывать будем? Может, покажем её другим, и они пускай и занимаются? — Разумеется, — хмуро ответил Дракула, — сейчас уйдём, потом вернёмся с кучей народа, потратим кучу времени на то, чтобы всем показать это место, чтобы его начали видеть, а в конечном итоге результат будет сомнительный, потому что если тут есть одно заклинание отторжения, то нет никакой гарантии, что нет другого, которое никто кроме меня и твоего кота заметить не в состоянии, ещё и всполошим этим копошением тех, кто был тут не так давно. Гархольд заткнулся и следующие полтора часа прилежно бродил по лесу за господарём Валахии. Пользы от него, впрочем, не было, но и вреда тоже. Владислав не знал, что заставляет его бродить здесь в компании цимисха и кота, но ему казалось, что он обязательно должен что-то найти. И что-то нашлось. Тогда, когда он уже был готов признать свою некомпетентность и невозможность одному прочесать местность, и даже сознаться в том, что, они, возможно, даже заблудились в этом лесу, и чтобы понять, где они, придётся взлететь, глаз неприятно резанул густорастущий колючий кустарник. Дракула вперился взглядом в заросли, пытаясь сформулировать, чем же они ему так не нравятся. Гархольд проследил за его взглядом, некоторое время подумал, а затем выдал: — Какие-то они слишком ровные. «Ну конечно, — дошло до Владислава. — Путь земли. В теории, можно вырастить на почве за достаточно короткий промежуток времени растение, которое при обычном течении времени росло бы долгие годы. Но если обычный кустарник вырос бы неравномерно засчет таких факторов, как освещение, ветер и тому подобное, то этот вышел идеально ровным». — Они не сами по себе выросли, — произнес он вслух, — и призваны что-то от нас скрыть. — Только не говори, что мы туда полезем, — Гархольд страдальчески закатил глаза, — они же колючие. — Ты же бессмертный, что тебе сделается? — хмыкнул Дракула. — Мне будет неприятно, — возмутился цимисх. — Потерпишь, — безапелляционно ответил господарь Валахии. — И не подумаю, — буркнул Гархольд себе под нос, но беззлобно и больше для профилактики, потому что ему и самому уже было интересно, что же там в кустах такое. Впрочем, лезть обычным способом он и не собирался. Внезапно цимисх просто растворился в воздухе, а затем Владислава обдал легкий ветерок, и откуда-то из зарослей раздался возглас «Хрена себе!» Дракула поймал себя на недостойном чувстве зависти, ибо самому ему в итоге минут десять пришлось продираться сквозь заросли в центр, который оказался незаросшим. Обнаружить его сверху не представлялось возможным, потому что верхние ветви кустарника переплелись между собой, создавая видимость непроходимых зарослей. По центру же в земле зияла внушительных размеров дыра, явно выкопанная вручную. — Вот и ход нашёлся, — резюмировал господарь Валахии, стряхивая с одежды колючки. По нервам неприятно резануло ощущение чужих охранных заклинаний. — Полезли? — азартно предложил Гархольд. — Охрана, — поморщился собеседник. — Ушатаем, — убеждённо заявил цимисх. Дракула тяжело вздохнул и пояснил: — Охранное заклинание. Потревожим — и они сразу поймут, что это место мы нашли. И после этого конспирация им станет не нужна, сюда рванут все окрестные стаи. И я хотел бы встретить их с армией, а не лично. Гархольд тяжело вздохнул: — Ну вот, а мне же теперь интересно. — Если тебе интересно, ты можешь поучаствовать, когда мы вернемся сюда с подкреплением, но до сих пор я что-то не особо замечал, чтобы ты вообще интересовался происходящим. — Да ладно, мне интересно. Просто я никогда не любил все эти ваши казарменно-армейские заморочки, субординации, стратегическое планирование и прочую ерунду. Я не вписываюсь. Я предпочитаю экспромт. — Я заметил. И теперь, благодаря твоему экспромту, ты Гэбриел Ван Хелсинг, который помогает Святой Инквизиции искать священный Грааль, — язвительно заметил Дракула. Цимисх только пожал плечами, он находил произошедшее достаточно забавным. На некоторое время воцарилось молчание: Гархольд с тоской смотрел на вход под землю, Дракула — на заросли, через которые придется лезть обратно. — Как думаешь, они не заметят, что кто-то через них продирался? — поинтересовался Гархольд. — Не знаю, — отозвался Владислав. — Я просто надеюсь, что они не сунутся сюда сразу после нас, и я успею перебросить войска. Теперь не надо гадать, где будет основное место развития событий. Я надеюсь, за то время, что мы тут торчим, карту наконец-то изъяли и отвезли куда следует. Продравшись сквозь кусты, они отошли на приличное расстояние от рунического леса, а затем в небо взмыл гигантский нетопырь. Гархольд же переглянулся с котом, взял животное на руки и рванул в направлении Васерии. Надо было рассказать Анне о сделанном открытии. — Я видела твою тень. — Поэтому я здесь. — Не беспокойся, я никому не скажу. — Никто попросту не поймет. — Тебя тоже не понимают. — Я к этому и не стремлюсь. — Ты — хозяйка Тёмной горы, — не вопрос, утверждение. — Была ей когда-то давно. Много воды утекло с тех пор. — Гора с тобой не согласна. — Вот и пора нам с ней кануть в небытие, не думаешь? — Небытие — лишь тот аспект бытия, который нам неведом или который мы не можем выразить. Но ты не нравишься им. — Я скоро исчезну. — А ангел останется здесь? — Думаю, да. Ему стоит разобраться, кто он. — Ты чувствуешь вину, за то, что натворила твоя звезда? — Вина бессмысленна. Я чувствую ответственность. — Но ты бросаешь тех, за кого отвечаешь, чтобы ответить за то, что натворила твоя звезда. — Дети становятся взрослыми быстрее, когда родители не контролируют каждый их шаг. — Мне всё равно жаль… Было приятно говорить с тобой, фарфоровая госпожа Востока. Пусть ты и не считаешь себя хозяйкой Тёмной горы, но она помнит тебя.