Однажды (рабочее)

What should I do I'm just a little baby What if the lights go out And maybe and then the wind just starts to moan Outside the door he followed me home Shivaree "Goodnight moon"

День у Анны Валериус не задался с самого утра. Всю ночь ей снились кошмары, в которых её кто-то преследовал, с утра пожилая служанка опять откровенно намекнула ей на то, что барышне её возраста и положения подобает хотя бы амазонку* надевать, но никак не штаны, да ещё и в обтяжку. Анна вяло отбивалась, ссылаясь при этом, как обычно, на Екатерину Медичи** и жизненную необходимость. Все эти речи, которые с завидной регулярностью повторяла ей пожилая женщина, прислуживавшая ещё её матери, задевали Анну за живое. Она с детства училась фехтовать и стрелять наравне со своим братом, не придавая своей одежде того значения, которое придавали её сверстницы. Мать Анны умерла в родах поэтому у юной принцессы не было перед глазами никакого женского примера, и до некоторого времени она не видела особой разницы между собой и своим братом. Стоит отметить, что ни её отец, ни Велкан, тоже её особо не видели. Как ей тогда казалось. Когда ей исполнилось пятнадцать, Анна начала понимать, что что-то не так. Она была прекрасным стрелком, замечательно владела шпагой, с мечом, правда, были проблемы — тяжеловат, но ничего страшного, у всех свои слабые стороны… Тем не менее, её старались не брать с собой ни на какие опасные предприятия вроде охоты на оборотней. Если же она в них и участвовала, её постоянно пытались оттеснить назад, подстраховать, говорили, чтобы не лезла на рожон, служанка Лиза уже тогда ворчала, что так одеваться как Анна — просто верх неприличия. Юную принцессу обычно не звали на собрания, где отец и брат обсуждали охоту на нежитей, если она и попадала туда, когда изъявляла настойчивое желание, к ней там редко прислушивались. Анна долго не понимала, в чём дело, пока в один прекрасный момент не осознала, что она единственная женщина на этих мероприятиях. Женщине требуется соблюдать некие нормы, принятые в обществе. Она эти нормы не соблюдала. Она в них просто не вписывалась. Сперва для Анны это был повод гордиться своим отцом — вот он какой современный человек, не ограничивает свободу дочери, учит её владеть оружием, чтобы сражаться против Дракулы и его приспешников. А то, что окружающие относятся к ней на этих собраниях снисходительно-пренебрежительно — это они просто не привыкли. Такое же отношение отца к своей особе Анна списывала на то, что отец намного старше её, умнее, поэтому она кажется ему ребенком и, естественно, он видит недостатки во многих её предложениях. И она старалась. Старалась ещё лучше фехтовать, стрелять, тщательно взвешивать все предложения, которые выдвигала, продумывать их последствия… Как всё обстояло на самом деле, она выяснила лет в семнадцать. К тому времени пропасть, разделявшая её и её сверстниц уже была огромной: у них были женихи, а у кого-то уже и мужья и дети, а у неё… Ну, у неё были револьвер, шпага и богоугодная миссия. Пожилая Лиза в одно прекрасное утро вместо того, чтобы сокрушаться о том, как Анна выглядит, начала сокрушаться о том, что она никогда не выйдет замуж. Анне показалось это глупым и надуманным. Чтобы выйти замуж, нужно, для начала, иметь, за кого выходить, а вокруг неё не было никого, кто мог бы претендовать на её руку. Обо всём этом она и сказала Лизе. Пожилая женщина тогда сказала ей: — Ваше Высочество, вы прямо как дитя малое, неужели не знаете, что у всех приличных высокородных людей дети уже чуть не с рождения помолвлены. Всё оказалось совсем не так, как представлялось раньше принцессе. У неё был жених. С самого рождения. Просто, когда ей было лет пять, помолвку расторгли, потому что родители жениха сочли партию неудачной. Сложно было их за это винить. Семейное состояние Валериусов становилось всё меньше, о каком-то влиянии за границей уже и говорить не приходилось. Охота на нечисть, раньше бывшая делом чести для многих посвящённых дворян, теперь стала уделом ордена и убийц-одиночек, которые не пользовались популярностью в народных массах. А семейное проклятье Валериусов, висевшее над каждым из их рода и вовсе отпугивало. Анна вспомнила, что своё первое оружие она получила в семь лет. Как раз тогда, когда Борис решил, что выдать дочь замуж у него надежды нет. Если бы эта надежда у него осталась, большая часть времени, отведенного для тренировок, была бы, скорее всего, заменена уроками музыки, пения и танцев. Анну не считали равной. Она просто была незавидной невестой. Поэтому её и воспитывали как охотника на нечисть вместе с братом. Когда-то девушка читала, что в некоторых мусульманских странах семьям, в которых нет наследника, разрешено воспитывать как наследника старшую дочь, при условии, что она никогда не выйдет замуж. В таком случае девочке разрешалось учиться наравне с мужчинами, носить мужскую одежду, самой принимать решения. Что-то отдалённо похожее по своей сути случилось и с Анной Валериус. Осознание этого факта нанесло самолюбию принцессы нешуточный удар. Из-за всего этого каждый монолог Лизы о том, как должно бы одеваться такой юной барышне, как Анна, становился отзвуком этого удара по её самолюбию и самоуважению. Эти слова звучали как приговор. А приговор гласил «Ты бесполезна. Ты всегда будешь одинока. У тебя никогда не будет своей семьи.» Поэтому Анна высоко ценила ту семью, которая уже была у неё. Старалась стать сильнее, ловче, умнее, чтобы быть достойной её частью. Но сегодня всё опять-таки шло наперекосяк, и движимая жаждой становиться лучше принцесса проиграла своему брату три поединка подряд. Давно с ней такого не случалось. Потом в город пришёл этот загадочный путешественник. Потом вообще напали вампиры. Потом Анну Валериус чуть не придушила Алира… По какой-то непонятной причине Анна Алире не нравилась намного больше, чем все остальные Валериусы. Принцесса понятия не имела, почему, но остро это чувствовала… И вот в конце-концов Анна Валериус оказывается спасена каким-то странным проходимцем, который ей с первого взгляда не понравился. А она не любила чувствовать себя обязанной. Никому. Особенно тем, кто ей не нравится. Стоит отдать Анне должное, она постаралась отплатить Казмеру. Она приложила все усилия, чтобы уговорить отца разрешить путнику остаться в городе и заночевать у них, если уж никто другой его не пустит. Борис, однако, сначала накричал на дочь, а затем, успокоившись, объяснил ей, что на странном человеке нет креста, и пускать такого в дом — мысль плохая и небезопасная. Казмер, тем временем, из города благополучно исчез. Ночью Борис, Велкан и прочие из отряда охотников должны были собраться в церкви и обсудить что-то важное. Анну не взяли, хотя она настойчиво просила. И это снова стало ударом по её самолюбию. В довершение всего принцесса обнаружила, что потеряла свои чётки. Она долго искала их в карманах одежды, затем вернулась на склад, где её чуть не прикончила Алира, поискала рядом со складом, но пропажу нигде не нашла. Чётки были ей очень дороги. Это была одна из немногих вещей, доставшаяся ей после смерти матери. Их потеря окончательно расстроила девушку. Было уже одиннадцать вечера. Отец и брат были на собрании, слуги спали, на душе было тоскливо и почему-то казалось, что вот-вот должно случиться что-то страшное. Анна попробовала было почитать книгу, но была не в состоянии сосредоточиться на словах и, прочитав страницу, поняла, что не помнит ни слова из того, о чём читала. Злость и досада охватили принцессу с удвоенной силой. Поэтому она решила, что раз уж отца и брата дома нет — время попробовать расслабиться по-другому. С этими мыслями она бесшумно спустилась на кухню и взяла бутылку абсента. По правде говоря, у Анны Валериус был достаточно скромный опыт по употреблению спиртных напитков. Он ограничивался разбавленным вином*** во время причастия в церкви. Почему в этот вечер ей впервые захотелось попробовать напиться, она и сама объяснить не могла. Просто желание сделать что-то неправильное, нехорошее, что не понравилось бы отцу вдруг вырвалось из неё наружу и сладить с ним было невозможно. Отец иногда пил абсент. Его пожилой слуга рассказывал Анне, что есть много всяких способов, как пить абсент. Например, можно вливать в него воду через кусочек сахара. А можно его поджигать и держать над ним кусочек апельсина, который предварительно обмакнули в корицу. Потом абсент тушится, выпивается залпом и закусывается этим самым апельсином. Этот способ казался Анне наиболее интересным, но ни корицы, ни апельсинов у них не было. Когда-то давно, конечно, бывали. Когда фамильное состояние Валериусов было больше, а торговые караваны проходили через Трансильванию чаще. И Анна Валериус решила, как бы сказал конюх, ухаживавший за их лошадьми, «глушить абсент чистоганом». Вернувшись в свою комнату, она села на кровать, откупорила бутылку и осторожно понюхала содержимое. В нос ударил едкий запах, наводящий на мысли о смеси из самогона и сиропа от кашля. Принцесса налила зеленую жидкость в рюмку, поставила бутылку на прикроватный столик, на секунду замерла, а затем залпом опрокинула в себя напиток. Ротовую полость просто обожгло, из глаз покатились слёзы, уши заложило, но все мгновенно отступило. Уже через секунду она ощутила, что приятная горячая волна катится от горла до желудка. Через несколько минут согрелось все тело, в мышцах появилась приятная слабость, грустные мысли покинули голову. Анна ощутила, что впадает в легкий транс. Ощущение было приятное, поэтому она, недолго думая, налила вторую рюмку и уже без колебаний выпила её залпом. За второй последовала третья. За третьей последовало ощущение полной нереальности происходящего. Анне вдруг показалось, что всего этого не существует. И её самой не существует. И её семьи. И этого дома. Что это всё просто какой-то мутный и тяжёлый сон, а она скоро проснётся и будет совсем другим человеком. Но часть её сознания понимала, что всё это ей только кажется, и что в реальности она и в самом деле Анна Валериус, принцесса и охотница на вампиров. А если рассмотреть поближе, просто маленькая напуганная девочка, которая не справляется с обстоятельствами и теперь в одиночестве пьёт абсент, ожидая, когда отец и брат вернутся. Анна села в изголовье кровати и подтянула колени к подбородку. Из глаз скатилось по слезинке, ей вдруг стало очень жалко себя, рука снова потянулась к бутылке с зелёной жидкостью… В этот момент откуда-то сверху на её постель рухнуло что-то большое, чёрное и ругающееся. *Амазо́нка — женский костюм для верховой езды.С середины XVII века формальный вариант костюма для езды в дамском седле состоял из приталенного жакета, длинной юбки и рубашки. Костюм дополнялся ботинками, перчатками, шейным платком. Амазонке были свойственны заимствования из традиционных мужских костюмов — широкие отворотные манжеты, отделка золотой нитью. Выбирались более темные цвета, характерные скорее для мужской, чем женской одежды. ** Екатерина Медичи первой из европейских женщин надела мужские штаны, чтобы ездить верхом. *** У католиков в вино для причастия, символизирующее кровь Христову, добавляется вода, так как на Кресте из прободенного ребра Искупителя истекла не только кровь, но и вода.