Клуб одиноких сердец Макото Джонс

Стрекот цикады? «Прости-прости-прости-прости! Бабушка заболела, а родители в отъезде. Нужно за ней присмотреть». Бесит. Свежий ветерок? «Ах, это... В общем, мне в ужасную ломину ехать. Но, если честно, то меня запрягли дома сидеть с племянниками». Бесит. Яркое тёплое солнце? «Извини, Наканиси-чан! Я завалила почти все тесты, надо отрабатывать! Ничего не поделаешь». Бесит. Каникулы? «Звиняй, Момо, но не выйдет. Молли устроила нам персональный ад в новом спортивном комплексе. Кажется, мы где-то неподалёку от вашей шараги, но точно сказать не могу, я тут почти не ориентируюсь. Попробую сбежать, так что не скучай». Каникулы спущены в унитаз. О, сколько было планов и расписаний на каждый день. Походы по магазинчикам с сувенирами, посещение старых мест, пляж, купания, песочные замки, игры на свежем воздухе, горячие ванны, секретные разговоры и прочая белиберда. Но, как оказалось, всё это никому не нужно: весь клуб чирлидинга смотался кто куда после набора ну просто умопомрачительного количества очков в первых двух этапах соревнования. Я уже толкала об этом речь, но давайте всё же разъясню для чайников: эта структура довольно проста и не имеет в себе такой вещи, как состязания на выбывания. Спорт этот только недавно начал обретать свою силу в Японии, а посему не существует разделения соревнований на области, как уже оговаривалось: все команды из разных уголков страны съезжаются в одно место одновременно. Первыми идут отборочные, определяющие необходимый уровень мастерства и умений команд. Из них выбирают какой-то процент участников, опираясь на их количество, а затем назначают дни и вид дисциплины. Ну и далее они соревнуются, набирая баллы от судей, чтобы по общему счёту в финальном зачёте получить приз. Не так уж и сложно. Если вникнуть. Воодушевившись, она надеялась на то, что хотя бы Макото сможет провести с ней это время. Баскетболисты… точнее, Рико так любезно пригласила её позаниматься вместе с ними, однако, зная молодого тренера довольно хорошо, можно было предположить, что парни будут выжимать из себя внутренности 24/7, а она стирать пальцы о кухонную утварь – бедняга совсем не умела готовить, надо же. Как бы Момо не было печально, она всё же прихватила мамину карманную книгу умелой хозяюшки, собрала шмотки и отчалила не неделю одиночества. Что же, спросите, помешало ей поменять планы? Уехавшие к родственникам родители, возжелавшие увидеть дочь через неделю только с загаром и отдохнувшую. А ещё они заперли дом. Оба старших брата девушки были заняты по горло: один пахал, чтобы купить себе и своей пассии новое жильё, а второй зарылся в учебники по самое не балуйся. Кстати, у Момо довольно большая семья: до знакомства матери Бантика с её отцом, у него уже был ребёнок от другой женщины, но это не мешает Кёе – самому старшему – и девочке общаться очень хорошо, ведь они выросли вместе. Второй старший и родной брат – Шинджи – учится в университете Сёин на факультете коммуникаций и культуры; видятся они мало и только по праздниками, ибо паренёк вгрызается в гранитный камень словно червь во вкусное яблоко. Младшие братья единственной дочери в семействе Наканиси – тройня мальчуганов лет 5-ти, как беспощадный смерч, сметающие всё на своём пути. Родители были не особо рады пополнению, когда оно внезапно утроилось и прибавило проблем. Именно поэтому эта семейка иногда испытывает финансовые трудности, пытаясь угодить всем и сразу. Хотя есть в этом плюсы: в такой ораве невольно становишься самостоятельным и своевольным. Что, не похоже на Момо? Ну, ваше дело. Но я бы присмотрелась поближе… - Чёрт. От досады девушка сгорбилась, покрепче ухватив ремень дорожной сумки. - Что за?.. Чужой голос вывел её из размышлений, и малютка обернулась. К остановке подходила женская фигура, облачённая в белый купальник и оранжевое парео. Лицо скрывала соломенная шляпа с большими полями, но из-за неё отчётливо виднелся шельф блестящих чёрных волос. Она шла быстро, держа в одной руке пляжную сумку, а в другой телефон, на кнопки которого та не просто жала, а долбила со всей силы – вот-вот напополам разломает. - Чтоб ты сдох, козлина! Как ты мог притащить меня сюда и оставить одну? Лицо Момо невольно вытянулось, когда в памяти всплыл подобный этому «сладкий» голосок, обладатель которого так же не брезгует употреблением крепких фразочек. - Томико…-сан? Девушка стопорнулась прямо перед Наканиси. Захлопнув раскладушку и кинув её в сумку, она «приветливо» улыбнулась, поправив свою шляпку. - О, ты же та мелкая, Момо-чан, верно? – бровь Томико непроизвольно дёрнулась, выдавая раздражение. – Тоже на отдых приехала? - Типа… того. Что-то не так? – Бантик слегка занервничала, осматривая модель. - Ах, ничего. Мой парень решил, что встречать меня на остановке в незнакомом месте совсем необязательно, мудила, блин, пергидрольный. Вздёрнув плечами, брюнетка попыталась успокоить свои нервы глубоким вздохом, но, видимо, всё же не смогла. Поудобнее ухватив сумку, она потопала дальше. Наканиси посеменила за ней – всё равно в ту же сторону. - Парень? Но… но я думала, что у вас разбито сердце! – она чудом поспевала за семимильными шагами старшеклассницы, ускоряющейся, как гоночный болид на трассе. - Так и есть. Это не мешает мне завязывать отношения: я же модель, мне свойственно окружение красивых парней. А чтобы не лезли без разбору, выбираю кого помощнее и таскаю его везде за собой. Как собака, только парень, - сухо отчеканила та. - Разве так можно, Томико-сан? Ведь… ведь… И куда вы так торопитесь?! Томико-сан?! Томико-са-а-ан! Брюнетка резко остановилась, развернулась и… с размаху шмякнулась на бок под эпичный хруст каблука туфли. Момо опешила, но тут же оклемалась, побросала вещи и кинулась поднимать девушку на ноги. Фотомодель же нагло вырвалась и начала на карачках собирать выкатившиеся из сумки предметы. К ногам Наканиси подкатилась треснувшая и довольно старая пудреница, в ближайшем рассмотрении оказавшаяся вместилищем нескольких мелких фотографий из фото-будок в торговых центрах. На них были изображены девушки – вместе и по отдельности – примерно одного возраста и в одинаковой школьной форме. Присмотревшись, малютка разглядела на одной из них и Макото, сразу не бросившуюся в глаза из-за светло-каштановых волос, убранных в высокий хвост. Школьница показывала на пару с Томико язык в камеру, корча рожицы и смеясь. - Так это её натуральный цвет… - непроизвольно прошептала она. Правда, предмет всё же вырвали у неё из рук, не давая погрузиться в детали содержимого. - Может, ты и святая, но не трогай чужие вещи без разрешения, - зашипела брюнетка, запихивая шляпу в пыльную сумку. Сняв босоножки, она кинула их Момо, чудом поймавшую обувь руками, а не лицом. Томико отдышалась, сдула прядь с лица и… накинула на плечо дорожный куль Наканиси, легко шагая с ним наперевес по горячему асфальту. – Чего встала? Думаю, так ты быстрее будешь идти. Топай давай! В общем, шли они молча. Но девушка уже успела перебрать буквально тысячу и один вариант по поводу их отношений с Макото. Она неоднократно спрашивала у Джонс о её бывшей подруге – и, как оказалось, ещё и однокласснице. Может ли это быть как-то связано с её разбитым сердцем и отношением к миру, или она всегда была такой? Объект восхищения так или иначе вызывал интерес ко всему, что его окружало. Томико была в прошлом Макото, и они не выглядели особо злыми на той плёнке… Да и кто же были те другие девушки на остальных фото? - Станция вызывает Момо, приём. Приём? Малютка очнулась, а перед глазами у неё оказался деревянный столб – подпорка навеса какого-то то ли отеля, то ли гостиницы старой эпохи. Брюнетка трясла её за плечо и щёлкала перед лицом пальцами. Кстати о ней – видимо, пока Наканиси медитировала в своих мыслях, та успела одеть леггинсы и прозрачную свободную майку на широких бретелях. Густые волосы запихнуты в сетку, а на лице выражение типа «Господи, я побывала в аду, но мне снова придётся туда вернуться». - А… А. А? – бессмысленно промычала школьница, часто моргая и приходя в себя. – Где мы? - Я сама не знаю, но сюда приезжает каждый год наша баскетбольная команда. Без понятия, где твой отель, но всю дорогу ты только бубнила и не отвечала на мои вопросы. Так что можешь заночевать в моей комнате, а потом валить на все четыре. Соглашайся, пока я добрая, потому что уже вечереет. Наканиси поразмыслила. Поняла, что не особо хочет смотреть на пот и настолько злое и уставшее лицо Хьюги, что им можно распугивать хищников в заповедниках. И кивнула, пожав плечами. - Отлично. Ну, давай позовём парочку пажей, чтобы отнести наши вещи в покои эконом класса, - она потопала куда-то вдоль стены, а затем завернула за угол здания. Момо побежала за ней, всё ещё зачем-то держа в руках босоножки Томико. Они свернули на тропинку, ведущую вдоль пляжа, а затем сворачивающую вглубь зеленистого пригорка, прошли ещё немного и наткнулись… точнее, напоролись на небольшой крытый корт. Конечно, по сравнению с Кайдзё и даже Сейрин он выглядел как сарай. Но всё же. Внутри оказалось светло, тепло, сухо… и так же набито спортсменами под завязку. В данный момент они, благо, просто делали растяжку. И ныли о тотальном отсутствии женского пола на долю их населения. Или почти. - Миядзаки-сан! – завопил обнаружившийся сзади девушек Такао. Момо заорала, кинув в Казунари испорченным сандалем, а в… стоявшего, к несчастью, рядом Мидориму целым. Томико офигевши даже не успела выругнуться. Зал взорвался хохотом, пока брюнет держался за лицо, а Шинтаро не понимал, за что. Просто за что ему такое наказание. Хотя тому обувка прилетела просто в живот – Наканиси меткостью не отличалась. - П-прости, Такао-кун! – девушка кинулась с места, осматривая лоб пострадавшего. – Сильно больно? - Да! Я срочно нуждаюсь в лечебном поцелуе! – засветился он, подставляя малютке щёку. Та опешила, но не успела ничего сделать, так как его высокий друг одарил того оплеухой. – Ай! Вот теперь и правда больно, Шин-чан! - Успокойся сейчас же, Такао! – поправив очки, высказался Шинтаро. - О. Эм… Наканиси застыла. Потому что она напрочь забыла, как зовут этого парня с зеленоватого оттенка волосами и надменным взглядом. Что-то связанное с… зелёным? Но от неловкого молчания и начинающегося откровенного ржача Такао их спас звук плюхающегося об стену тела (или что-то похожее, по крайней мере). - Миядзаки-тян, прошу тебя, возьми себя в руки! - Я возьму себя в руки. Но сначала разобью ему нос. Не трогай меня, Оотсубо! Не трогай меня, мать твою, иначе я не отвечаю за свои поступки! Эй, а ты куда это пошёл, а ну вернись! - Не ори на меня и хватит кидать в стену мячи, будто ты умеешь с ними обращаться, женщина! - Ах, вот как мы заговорили? Ну-ка подойди, я забью тебе данк по промежности: раз уж яйца не позволяют тебе быть мужиком, значит, они тебе не нужны! Момо покрылась мелким потом и побелела. Страшно было представить, что происходило внутри, но в голове внезапно всплыл рассказ Макото о том, как та разбила нос Юкио. Наверное, они все учились в какой-то закрытой бойцовской школе… Поняв, чем это может закончиться, Наканиси приступила к действиям. Закатав рукава своей распашонки до самых плеч, она выдохнула, откланялась перед ошарашенными друзьями и с разбегу впрыгнула в спортивный зал. Уже в столовой гостиницы, где девушки побывали ранее, парни обсуждали произошедшее. Момо, как маленький волчок, проскочила между баскетболистами и сделала сальто, разделив по разные стороны бушевавшую парочку. Разозлившим Томико ухажёром оказался среднего телосложения русоволосый парень, Юя Мияджи, младший брат одного из основы Сютоку – Киёши Мияджи. Толкнув шикарную речь, Наканиси заставила обоих извиниться и прийти к консенсусу, и с тех пор эти двое просто не отлипают друг от друга, вызывая резкую зависть у всех подряд: Томико и вправду являлась настоящей звездой и популярной личностью в школе, а так как она была ещё и председателем команды поддержки, то особенно - в баскетбольном клубе. А затем Момо отчитала сначала третьеклассников за то, что они не подают подобающего примера младшим, затем второкурсников за то, что не могут встретить даму с тяжёлой сумкой на автобусной остановке, где она оказалась совсем одна, а потом ещё и Такао. Ну… тут уже, наверное, безобоснованно. Вот в этом моменте Томико прервала её и дала отпить воды из бутылки, потому что малютка аж покраснела от натуги и дышала так тяжело, словно пробежала пару километров, а не построила целый взвод спортсменов. - А ты умеешь наладить обстановку, Наканиси-тян, - улыбнулся высокий шатен в гавайской рубахе. Тайсуке Оотсубо. Капитан баскетбольного клуба Сютоку. Имеет забавную встрёпанную причёску, хмурые бровки и вязаный чехол для телефона собственного производства. Это вроде как даже мило, но это мнение только Момо. По мнению же Миядзаки он парень серьёзный только пока речь идёт о спорте и учёбе, однако стоит сменить тему на что-нибудь иное, типа личной жизни или хобби, он, цитирую, «моментально меняет пол». Наверное, для Бантика он был самым безобидным на первый взгляд из всех гигантов, встречавшихся на её пути. Парень как бы излучал радиоактивное тепло и доброту за пару километров и, не важно, насколько его лицо серьёзно, она видит в нём только очень искреннего человека. - Ты не умеешь делать комплименты девушкам, Оотсубо. Смирись и жуй свою капусту, - проворчал русоволосый миловидный парень. Наканиси кинула взгляд туда, куда смотрел ворчащий раздражённый субъект, – в углу столовой сидели Томико и её ухажёр, миловавшиеся и кормящие друг друга с ложечки. Невольно улыбнувшись и позавидовав девушке, она непонимающе пожала плечами, жестами спрашивая у Такао, примостившегося рядышком, что не так с его сэмпаем. Киёши… Киёши – довольно злой. Так он сказал. «Гроза первогодок» особенно напомнил ей о Макото, хотя та поминала крепким словом абсолютно весь спектр учащихся, обитавших вокруг неё, а не только младших участников клуба. Он даже пытался убить Мидориму ананасом, когда тот вставил свои пять копеек по поводу развернувшейся драмы вокруг парочки номер один баскетбольного клуба Сютоку. Это было страшно… но как только малютка закрыла глаза и задрожала, он успокоился, смущённо извинившись, и только пригрозил первогодкам и брату кулаком. Видать, жутко его бесил тот факт, что главная красавица школы щеголяет под ручку с Юей, мешая тренировкам и привлекая к себе всеобщее концентрированное внимание. Томико на вопрос о его личности пожала плечами, сказав лишь, что тот хорош в математике. И что имеет чудовищную помешанность на идолах из всяких там девчачьих поп-группах. Это, конечно, странно, но почему-то Наканиси показалось, будто бы это вызывало у Миядзаки не только отвращение. Может, это от того, что этим самым идолом была не она? В конце концов, брюнтка же и сама модель. Конкуренция, все дела. - Что ты имеешь против моей капусты, Мияджи? – возмутился бритоголовый парень и стукнул по столу. Момо икнула, вздрогнув, и вызвала трёхкратное извинение, даже если виноват в этом был только один спортсмен. – Будешь исходить ядом, только себе хуже сделаешь. Братец твой не промах, а ты упустил свой шанс. - Ууууу, - завёл Казунари, когда Киёши почти запылал в ответ на эту фразу. Мидорима цокнул языком, ткнув друга в бок. - Прекрати, Такао. Прошу прощения, Наканиси-сан, - кивнул он девушке и постарался оградить её от разразившейся войны старшеклассников. Для заметки: Момо сидела между первокурсниками напротив третьегодок. Шинсуке Кимура – сын владельцев овощного магазина, кормящего ораву спортсменов, – угрожающе сверкнул глазами в сторону сокомандника, когда тот встал с места, стуча зубами. Оотсубо зевнул, лениво копаясь в тарелке палочками: видимо, для него такое не впервой. - А ничего, что среди нас дама? Прижали жопы к стульям и шустро, - промычал капитан и отправил в рот пару рисинок. Выдохнув носом пар, парни всё же вернулись на места и вовремя, потому что в помещение внезапно вошёл мужчина средних лет в зелёной олимпийке и джинсах. Баскетболисты дружно поздоровались, а Шинтаро пояснил, что его зовут Масааки Накатани и он имеет несчастье тренировать данную спортивную команду. Спокойно подсев к одному из дальних (по отношению к тому, за которым сидела малютка) столов, он принялся за трапезу, пожелав всем приятного аппетита. - Ваш тренер всегда обедает с вами? – удивлённо спрашивает Момо. - В летнем лагере – да, - отвечает за раскрывшего набитый кукурузой рот Такао Оотсубо. – Пронаблюдать, чтобы мы не убили друг друга, наверное. Наканиси хмыкнула. Ямашита из Кайдзё редко бывала даже на рутинных тренировках, что уж говорить о совместной трапезе. Интересно, как у них там? Хорошо, наверное, ведь все свои… - Кстати, неужели Томико-сан приехала только ради своего парня? – почему-то она внезапно исчезла из поля зрения Бантика. - Команда поддержки частенько сопровождает нас. Они просто отдыхают, а мы вот вкалываем, как проклятые, - пробурчал Такао, дожевавший, наконец, свою кукурузу. – Одна радость – Миядзаки-сан даёт своим ликом жизнь многим героям, которым хочется сдохнуть уже на разминке. - Прекрати жаловаться, ты знал, на что шёл, - скупо возразил Мидорима, сложив свои палочки на миске и сверкнув очками. – Между прочим, Мияджи-сан прав, она действительно иногда отвлекает игроков от тренировок. Это раздражает. - Тебе просто трудно признать, что ты находишься в их числе, - ухмыляется Казунари. - Эт-то не так! - тут же возражает очкарик, поджимая губы. Брюнет гогочет в ответ, а его друг лишь бубнит, краснея, и пытается оправдаться. Момо с упоением вспоминает Кайдзё. Почему не свою команду? Даже после всех разногласий девушке ближе именно они. Потому что там нет канючащих второклассниц, говорящих, что ими не может управлять первогодка и что их программа глупая. Потому что там нет Соры, который, нет-нет, а раскритикует что-то, дай только Наканиси слово вставить. Потому что там нет ссорящихся друзей, которые разочарованы друг в друге и в себе. Потому что там нет Кагами, которому, если расставить все точки над «и», нет до неё абсолютно никакого дела, когда его не заставляют плестись к клубу чирлидинга капитан или тренер. Он отверг её так холодно, причём даже и не понял, что она призналась ему в нежных чувствах - дуболом, блин, перекачанный. Вот я бы встретила его, так бы ему втащила, что он б потом… Кхм, простите. В общем, ей стало как-то грустно. Хотя Такао так старался, насмехаясь над Мидоримой, поднять Бантику настроение, что той пришлось смириться с безрадостными каникулами и просто наслаждаться компанией идиотов с отбитыми мячом головами. Да и соседки по комнатам в женской части гостиницы (пристройке постфактум) оказались вполне дружелюбными, а не злыми динозаврами, которыми они показались в день игры Сютоку с Сейрин. Ей даже дали попробовать дорогую косметику, так что для Момо, считайте, те уже причислялись к лику святых. «Как прошёл день?». «Хочу сдохнуть», - жизнерадостно гласило текстовое сообщение на белом экране. «Что случилось?!» - испуганно спрашивает малютка и покидает жилую зону, чтобы не будить своими шебуршаниями спящих Томико и компанию. И она как в воду глядела, потому что практически сразу, как школьница вышла в затянутый вечером ухоженный дворик, раздался звонок от Макото. - Ты в порядке? – тут же задала она вопрос, кутаясь в кофту и присаживаясь на бордюрчик рядом с фигурными кустами. «Нет, - раздался измученный голос из динамика, - я не в порядке. Я хоть и занимаюсь спортом давно, но тело так ломит, что хочется содрать с себя все мышцы». - Боже… Ты, конечно, говорила, что Молли зла на вас из-за соревнований, но… чем вы там занимаетесь? «Дело не в этом. Упражнения на растяжку ничего мне не сделают. В общем… - пауза, - … снова возобновили совместные тренировки с баскетбольным клубом, потому что это якобы поднимет наш командный дух. Все мы знаем – это бред, но деваться некуда. Короче, один из третьегодок-кураторов прознал, что я играла раньше, и заставил меня учить новичков бросать трёхочковые. Тоши и Хару тоже попали под разнос, но меня ещё и заставили бегать с этими лоботрясами. Дык потом ко мне пристали девушки с первого года, которые хотели вступить в баскетбольную команду, а так как я её бывший участник… короче, меня истязали по полной». - Звучит и правда ужасно, - нахмурилась девушка, представляя, как же нужно постараться, чтобы вымотать Макото, а не наоборот. – А как же Касаматсу-сэмпай и остальные? «Они слишком заняты подготовкой к предстоящей игре. К тому же я не могу попросить его… дать мне в помощь кого-нибудь. Удивляюсь, как быстро в мою группу набралось так много первокурсников: я так усердно пыталась выработать репутацию грымзы, но почему-то это не сработало. Неужели я такая плохая актриса, Момо?». - Ну нет, что ты… - Наканиси на секунду отняла трубку от уха, чтобы помахать тащущим ящики с овощами Кимуре и Мияджи, - … у тебя получается довольно… устрашающе. Так почему ты не можешь попросить его? У вас были разногласия, но я думала, что всё утряслось. Прошло же только два дня, не говори, что вы снова поссорились. Молчание. Глубокий вздох. Шуршание на фоне – скорее всего Джонс валяется где-то на балконе или веранде, потому что было одновременно хорошо слышно и громкое сопение, и трель кузнечиков. «Ну, тут всё немного сложно. Во-первых, он избегает меня. Каждый раз, когда я пытаюсь подойти к нему и заговорить, он сваливает что-то на Рёту и убегает. А если не может уйти, то говорит, что занят, и втыкает в уши наушники. И, скажу тебе, он, наверное, очень сильно не хочет меня слышать, потому что подтягиваться и пытаться достать плеер из штанов одновременно не так-то и просто. Да ещё и некоторые первогодки хотят, чтобы с ними была именно я, а это такой геморрой… Твою мать, у меня даже язык еле ворочается. А как у тебя дела? Ты рассказывай пока, а я попытаюсь натянуть бандаж… на что-нибудь». - Эм… ладно, - неуверенно кивнула та. – Я встретила Томико-сан, познакомилась с командой Сютоку и узнала, что рисом действительно можно подавиться. В целях соблюдения возрастного рейтинга этой истории я не буду описывать, как и почему вся команда откачивала сначала тренера, потом его помощника, а потом ещё и Мидориму. Это всё, что вам нужно знать, если вы хотите спокойно спать по ночам. «Постой, ты в Сютоку, что ли? Я думала, ты поехала на пляж вместе со своими долботрясами». - На самом деле никто не смог со мной поехать, поэтому мне пришлось… одной. Но! Я встретила Мидориму-куна, Такао-куна и ещё многих людей, так что мы… неплохо провели время. Завтра позвоню Айде-сан, спросить, так ли я им нужна. Вроде бы Сютоку мне даже рады. «Ой, прости, Момо, я не знала, что ты там совсем одна… Ну, хочешь, если что, я пошлю к тебе Хару или Митсухиро? Им не стоит труда выбраться из этого ада, потому что умеют прикинуться пуськой, когда надо. Засранцы», - на том конце послышалось пыхтение и скрип. - Я не спросила этого раньше, но кто такая Хару? «Сугияма. Сугияма Харухи. Ну, такая, блондинистая, с банданой и хваткой питбуля?». - Сугияма-сан! Я не знала, как её зовут. И, пожалуй, нет. Пока всё хорошо, спасибо, что беспокоишься обо мне. Тебе там легче? «Я вроде смогла натереть всё охлаждающим гелем и обмотаться этой штукой. Так что выживу. Но завтра буду скрипеть, как дверца в моей ванной. Извини, но поползу-ка я спать. Не грусти, спокойной ночи». - Спокойной ночи, сэмпай.

***

- А затем я говорю этому чмырю, мол, только попробуй испоганить своей фотовспышкой моё прекрасное лицо, твоя карьера будет окончена моментально, как и твоя жизнь, - Томико воодушевлённо махала зубной щёткой, причпокивая шлёпанцами по полу. Момо, зевая, пропускала всю историю мимо ушей, ибо ночью ещё долго не могла заснуть из-за балагана, доносящегося из комнат парней в другой части гостиницы. Потом они затихли после того, как женский голос заорал, что порешает их всех к чертям и утром отправит в путешествие по кругам ада. Точнее, по десяти. - Доброе утро, Наканиси-сан. - Доброе утро, Куроко-кун, Кагами-кун. Девушка застопорилась на секунду, чтобы обернуться и пронаблюдать за друзьями, прошедшими мимо. Вскоре они-таки остановились, потому что на горизонте появились Такао и Мидорима. Заорав в своей привычной манере, Тайга указал пальцем сначала на парней, а потом повернулся к остановившейся малютке. - Наканиси-сан! Мы ждали тебя! А вы… вы что тут забыли? - Прекрати орать, Кагами, - шикнул на него Шинтаро. - Рад снова тебя видеть, - Куроко попытался прилизать торчащий клок волос на голове. – Пожалуйста, скажи, что ты приготовишь нам завтрак. Полные надежды и мольбы светлые глазища уставились на малютку, не давая возникнуть и мысли об отказе. - Ну, я… - она замялась, почувствовав на себе одновременно несколько заинтересованных взглядов. – Почему бы и нет. Как… как… вы что, живёте в одной гостинице с командой из моей школы? - Такой же вопрос хотела задать тебе и я, но, кажется, он уже исчерпан, - глядя, как перерезают взглядами глотки друг другу асы команд, пролепетала Миядзаки. Никто ничего не успел сделать, ведь появилась злая Рико с окровавленным ножом и почти убила парочку людей. Момо попыталась не упасть в обморок и даже привела в норму Куроко, практически испустившего дух. Малютка попрощалась с девушками из команды поддержки Сютоку, включая Томико, которая была… даже немного расстроена этим фактом. Подселившись к Рико, чья комната была просто завалена исчерченными таблицами и банками с различными спортивными добавками, Момо засучила рукава. Нет, сначала, конечно, отобрала нож у тренерши и уверила её в своих абсолютных способностях прокормить десяток баскетболистов, не используя ни эти протеины, ни те витамины и вот эту странную субстанцию тоже нет, боже упаси. Скажем так, сегодняшний день для Сейрин удался, а то б было им худо. - Очень вкусно, Наканиси-сан! А можно мне добавки? – Кога светился, будто обогащённый уран, протягивая девушке свою миску. При этом он всё ещё жевал, как, в общем-то, и остальные – в комнате стоял такой треск и жуй, будто этих бедолаг веками не кормили. Каждый спортсмен пытался съесть свой хлеб насущный как можно быстрее, словно проклятье Рико могло в любой момент атаковать драгоценную порцию карри и жареной рыбы. - Конечно, Коганей-сан! Кому-нибудь ещё? – стуча поварёшкой, привлекала внимание к себе Наканиси. Десятикратное «Мне!» заставило Айду остаться в своём депрессивном углу ещё на некоторое время. Но что-то помешало малютке дойти до рисоварки в другой части комнаты – в который раз в своей жизни она сталкивается лбом с каким-нибудь столбом, жалобно пища. И столб этот оказался ещё одним высоченным парнем. Будто вы ожидали чего-то ещё, в самом деле. - Ой. Прости меня. А ты… кто? Момо замерла с подносом в руках и, дрожа, еле смогла удержать себя в руках, чтобы не запищать – индивидуум перед ней был ростом с Кагами, если не выше, со светло-русыми волосами и с высоты её роста таким… устрашающим. Он наклонился к ней и свет от лампы накаливания сделал своё дело – лицо парня приобрело оттенок фильмов ужасов, и малютка почти потеряла сознание, если бы не бравый Хьюга, внёсший свою ногу в голову незнакомца. - Не пугай наш единственный шанс к выживанию здесь! – заорал очкарик, осторожно беря Бантика за плечи. – Не бойся, Наканиси-сан, он просто дурак. - За что ты так, Хьюга?! – внезапно… взревело безобидное нечто. Преобразовавшись в обиженного плюшевого медведя, гигант встал, натянув на лицо счастливую улыбку и потерев ушибленную часть лица. – Привет. Меня зовут Киёши Теппей. - О-очень приятно, - она повременила с поклоном, поставив поднос на столешницу и уже потом чуть склонив голову в вежливом приветствии. – Я – Наканиси Момо. Он широко улыбнулся, протягивая ей свою огромную руку, видимо, приняв за товарища по команде (кормит=член семьи/спаситель/святая дева). - Очень приятно познакомиться, Наканиси-тян! И… - пока счастливая Момо, ждавшая этой приставки в имени от парня с самого начала учёбы в старшей школе, обнимала того, резонируя радугой и звёздочками в немного офигевших парней за столом, Киёши медленно, но верно начал истекать слюной и голодом, почуяв приятный запах божественной пищи, царивший в помещении, - … можно и мне порцию? Нокаут для бедной Рико.

***

- Ты знаешь его? – Момо аж чуть телефон в раковину не выронила от удивления. «Типа того. Мы пересекались на смешанных соревнованиях по стритболлу в средней школе. Если моя информация верна, он и является основателем вашего баскетбольного клуба, правда… я думала, у него травма». - Да, но… кажется, ему лучше. Я надеюсь. Чем занимаетесь? «Разминаемся. Пока мальчишки на пробежке, можем немного попрактиковать хореографию. А ты… ты что, посуду моешь?». - Ага. Они едят больше, чем мои братья… Айда-сан сказала, что возьмёт на себя половину, а пока я занимаюсь своей частью, чтобы было на чём обед сготовить. Оказывается, еда для спортсменов довольно придирчива по количеству калорий… «Блин, Момо. Не делай себя домохозяйкой для них! Иди, проветрись лучше, на отдых же приехала. Или посмотри пару дружеских матчей со своим обожаемым Тайгой: если Сютоку живут рядом, то ваша тренерша не упустит шанса провести парочку тренировочных игр». - Но… но… - попыталась возразить малютка, выключая воду и всё-таки отставляя губку и моющее средство в сторону. «Я тебя заставлять не собираюсь. Хотя я вот думала, что ты по зову сердца туда приехала. И знаешь? Зря. Ладно, мне пора». - Макото-сэмпай… На том конце повесили трубку. Момо всё же удалилась с кухни, погружаясь в размышления, навеянные сказанной фразой. А Джонс, цокнув языком, откладывает телефон в сторону и опускается на шпагат у станка. И что у неё только на уме, у этой Наканиси? Старшеклассница крепко решила загнать себя до седьмого пота на летних каникулах, чтобы позабыть о повседневной жизни – что-то в её мозгу-таки переклинило, что-то сместилось, и все планы – никому, наверное, неизвестные – перечеркнулись жирной чертой. Так что, пока Момо пыталась понять… или прогнать ненужные чувства, Макото изгоняла из своей головы мысли. - Окей, разминка окончена! Все в гимнастический зал. Энди, будешь солировать, хорошо? – девушка поднимает магнитофон, закидывая полотенце на шею. - Окей-окей, - мулаточка резко подпрыгивает, радостно сотрясая кулаками воздух. А где-то недалеко, в нескольких километрах к северу, в зале мерялись силами Сейрин и Сютоку. То есть Сютоку естественно вели первенство, пока бедняга Кагами босиком бегал по пляжу туда-обратно, выполняя причудливую просьбу своего тренера. Мяч летал меж баскетболистами, о… вот, снова великолепный трёхочковый от Мидоримы Шинтаро. Пока происходит замена игрока – Киёши Теппей выходит на поле – Такао радостно машет стоящей в дверях Момо. Как же… быстро помирились Куроко и Тайга. Они будто и не ссорились совсем, не ходили мрачнее тучи, раскапывая в своей голове проблемы. Наверное, это и есть дружба? Когда вы тянетесь друг к другу, несмотря ни на что? Словно чудо. Момо не может понять этого. Она хотела бы значить для кого-то столь многое. Хотела бы… но не может. Что бы сказала Макото? Ах да. «Зря». Может, она права? Может, все они правы? Тайга просто не тот человек? Не… тот? - Момо-чан, эй, - на плечо опустилась женская наманикюренная ручка брюнетки, - хватит глазеть на этих потных горилл. Время немного и нам размять косточки, ха? Легко кивнув, Наканиси выразила своё согласие и пошла по тропинке от раскрытых дверей спортивного зала. Заметив, что её никто не сопровождает, она обернулась, чтобы увидеть печальный взгляд Томико с хмурыми бровями и этой… ломанной улыбкой. Что-то знакомое промелькнуло в тёмно-болотных глазах, как будто там было… Отражение. Быстро опомнившись, Миядзаки поспешила за первокурсницей, защебетав на свой привычный едкий лад о том, что они собираются делать. Это было своего рода выступление для открытия летнего фестиваля в её школе. Так как, оказывается, Томико была очень занятой персоной – школьный совет, группа поддержки, модельный бизнес и, самое главное, теннис, времени для тренировок таких вещей совсем не оставалось. Такой поворот событий очень удивил Момо – кажется, несмотря на свою баскетбольную карьеру вместе с Макото в прошлом (как говорила сама Джонс и упоминал Такао), обе девушки поменяли спортивное направление очень радикально. Сейчас первая красавица Сютоку – звезда тенниса, неуловимый «зоркий глаз и быстрая реакция» на площадке. - Так что лучше сейчас, чем потом где-то урывками и на переменах. О, я тут новую песню нашла, послушаешь? – она достала плеер из кармана джинсовых шорт и замялась. – Эм. Просто… когда-то моя лучшая подруга была в музыке по голову. Не знаю, как сейчас, но в средней школе мы всегда делили наушники меж собой. Блин… даже не знаю, зачем я это говорю. Она сгримасничала, но Наканиси лишь помотала головой. - Макото-сэмпай до сих пор любит музыку. Она даже поёт в хоре… или чём-то подобном, - улыбнулась Бантик. Томико хмыкнула, и черты её лица внезапно стали мягче, будто умиротворёнными и удовлетворёнными в какой-то степени. Она протянула девушке один наушник, а второй оставила себе и нажала «Play».

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

- И, раз, раз-два-три! Джонс смотрит на своё отражение. Машет руками, сгибая локти и колени, синхронно и без особого труда следуя за солистом и перемещаясь по залу. Она не любит зеркала, в которых отражается собственное «я» – как будто и без того не знает, как выглядит. Это хорошо отпечаталось на её сетчатке ещё несколько лет назад, как мгновенное фото, зажатое между извилин. Это бесило. Когда она танцует дома, никогда, никогда не смотрит в зеркало, лишь концентрируется, погружаясь в мысли, слушает ритм музыки или такт, отыгрываемый Кеном, сидящим за ширмой, на своём пульте диджея. Или пытается подстроиться под стуки сердца, но вот последнее время это никак не получается – каждый раз что-то заставляет его то биться чаще, то угасать, как раненная птица. И это беспокоит. Наталкивает на мысли, как никак. Момо становится рассеянной и невнимательной: пусть Кайдзё и заняли в общей турнирной таблице второе место, а Сейрин аж пятое, от глаз Джонс никак не могло ускользнуть – сама Наканиси далеко за пределами корта. Рядом с тем, кого там не было. Старшеклассница знает это чувство – хочется сбежать туда, где не ждут. И тянет туда, и зовёт тебя что-то, будто невидимые нити тянут за собой. Словно не ты уже хозяин своего тела и души. Простое чувство. Но сильное и порой жестокое. Кагами Тайга, возможно, знал о чувствах Момо и понимал их. Тогда в кафе, после судьбоносного матча, он показал, что девушка ему небезразлична, но разве это не простой дружеский порыв? Услышал её историю и скривился, словно съел лимон. Он обвинил Макото в том, что она лжёт себе – и та удивилась столь искренним его словам. Просто дурачится? Не знает, что делать? Не понимает… что делает? Неведение убивает. Разрывает тебя на части и… - Что-то не так, Макото? – Сугияма утирает футболкой пот, странно поглядывая на подругу. – Ты внезапно сбилась на куплете. Такого раньше не было. - А… задумалась, прости. Мешает концентрироваться.

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

Движения чёткие, плавные. Шаг, три такта, шаг. Томико плыла. Даже в простой тюлевой юбке из каких-то старых занавесок - она была превосходна, элегантна и прекрасна, как чёрный лебедь. Миядзаки рассекала блестящий пол с такой лёгкостью, словно катилась по льду на только наточенных фигурных коньках, вырисовывая фигуры высшего пилотажа. Момо завороженно наблюдала за одиночной отработкой вальса, пока старшеклассницы Сютоку под музыку практиковали свои движения. Они заняли какую-то студию в пригороде, снятую их председателем на энное время: тут было тесновато, но вполне достаточно место аж для шести пар, если они держат дистанцию между собой и не пытаются столкнуть друг друга на пол. Свет был очень ярким и порой затмевал всё происходящие, когда на миг отвлекаешься от танцующих на своё отражение в зеркале напротив. Наканиси внезапно вспомнила гимнастический зал в Кайдзё, а затем несколько совместных тренировок. Кисе почти никогда не ходил на них, как и на обычные, но когда он там всё же присутствовал… ему давалось всё неописуемо легко. Каждое движение, каждое па, будто это он их придумал, а не кто-то другой. Но если начинала танцевать Макото, парень отказывался от участия, отнекиваясь тем, что сейчас её час сиять, а тот просто не хочет мешать – что, сами посудите, просто не вписывается в его повседневное поведение. - Ох, и всё-таки, я прямо вижу рядом с ней Мияджи-сан, - произнесла одна из третьекурсниц, сидевших рядом с Бантиком. - И правда. Это даже странно немного, да? – вопросила её подруга, снова кидая взгляд на Томико. - Не думаю. Они же пара, - вставила свои пять копеек Момо и привлекла к себе сразу несколько пристальных взглядов. - Нет, я про… кхм, я про Мияджи Киёши-сана. Всем известно, что она влюблена в него чуть ли не с первого взгляда, когда ещё только поступила сюда, - старшеклассница мечтательно улыбнулась, опустив подбородок на согнутые руки. - Да уж, она даже хотела признаться ему, но что-то изменилось в начале осени, и… она начала встречаться с его братом просто для вида. Она ему нравится, а вот он ей… - цокнула языком другая. - А по мне так, - Момо проследила глазами, как Томико делает пируэт, вытягивая носок туфли, - они хорошо вместе смотрятся. От них такая приятная тёплая аура исходит. Старшеклассницы молчат, а потом, когда Миядзаки отходит чуть в сторону, снова начинают говорить. - Она ведь хорошая актриса. В прошлом году играла Красную Королеву в нашем мюзикле, так все действительно поверили, что она на самом деле злая. Хотя внутри… внутри она очень хорошая. Но то, что поменяло её отношение к своим чувствам и к Мияджи, поменяло и её поведение. Наверное, это как-то связано с её давней подругой, которую мы уже очень давно не видели вместе с ней.

Измученное сердце. Когда ты ушёл, ты не оставил мне выбора, Я ищу парня, который заполнил бы эту пустоту, Поцелуй старую меня на прощанье, её больше нет, её больше нет, о!

То слово. «Карма». Будто они испытывают одну и ту же судьбу из-за того, что ранили друг друга в прошлом. Будто наказывают сами себя за что-то очень плохое и неприятное. И этот груз вины тащит их на дно, загоняя спортивную карьеру вверх, а чувства и собственное «я» куда-то на дно. Вливаясь во всё это, Момо будто бы видит рядом с ними себя. И с горечью осознаёт, что может стать такой же. Стервой с каменным сердцем, лишь бы не чувствовать лишнего.

Измученное сердце. Ты забрал последнюю частицу моей любви, Ты взял хорошую девочку и сделал меня такой плохой, Поцелуй старую меня на прощанье, её больше нет, её больше нет, о!

- Кагами-кун! Тайга стопорнулся и почти рухнул наземь лицом. Опершись ладонями о колени, он тяжело задышал, истекая потом и почти выплёвывая внутренности на дорогу. Наканиси испуганно осмотрела спортсмена, пытаясь предположить, стоит ли вызвать подмогу сейчас или подождать, пока он начнёт хрипеть, корчась в песке от агонии. Шутка. Она на такое не способна. - Ты в порядке? Может, хочешь немного воды? Вот, возьми моё полотенце, - она буквально закидала его заботой, внезапно очнувшись от наглого рассматривания накачанного тела парня. Подав тому воды, девушка обернула полотенце вокруг шеи баскетболиста, пока тот в согнутом состоянии всё ещё хватал ртом воздух. Немного потерев шершавой тканью его красноватые волосы, она радостно заулыбалась, а затем… замерла, когда опустила руки и встретилась с поднявшим голову Кагами взглядом. - Эм… спасибо. Но я… должен вернуться обратно. И душ … не помешало бы принять, - почти выделяя каждое слово, отчеканил он, выпрямляясь и разминая спину. В другой его руке, кстати, была банка с каким-то напитком. Он проследовал за взглядом девушки и тут же машинально протянул ей желаемое. – Держи вот. - Не хочу тебя расстраивать, но сауны скорее всего уже закрыты. Правда душевые в спортивном зале, где я была, всё ещё открыты. У меня и ключик есть, - она похвасталась металлической вещичкой и поманила парня за собой. Тот замялся, думая, стоит ли вернуться обратно, ведь Рико наверняка будет злиться, или лучше согласиться на предложение Момо. Пораскинул мозгами, постоял и, кинув короткое «Я сейчас», убежал в том направлении, в каком несколько часов к ряду наяривал трусцой.

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

- Алло? «Хэй, Макото-сэмпай, добрый вечер». - Привет ещё раз, Момо, - Джонс присела на скамейку в прилегающем к спорткомплексу зеленистом саду. – Ну как, домыла посуду? «Ха-ха, нет. Но Томико-сан научила меня нескольким па вальса! Правда, попрактиковать их пока не с кем. И у меня даже есть пара идей для последней части соревнований! А ты… как день провела?». - Неплохо. Раскисла чутка и устала, но что поделать, я сама на это подписалась когда-то, - Джонс крутит в руках пакет с синей формой, прижимая телефон к уху плечом. – Какой-то голос у тебя надломленный… всё хорошо? «Скажи, Макото-сэмпай…». - М? – девушка напряглась и отложила в сторону вещь, взяв кирпичик в ладонь и сдвинув брови к переносице. «Из-за чего вы с Томико-сан поссорились? И почему вы… почему вы больше не общаетесь?». - Долгая, но глупая история. Но если вкратце, то один мудак испортил всё, а мы завершили это дело самоненавистью к себе. Так глупо, - она облизывает губы, потирая лоб. – А что такое? «Не знаю. Мне кажется, вы очень похожи, вот и всё. И этот осадок, что остался после вашей размолвки, тоже почти идентичен, что у тебя, что у неё». - Кто-то мне уже это говорил, хах, - закусывает губу Макото и вздрагивает на ветру. – Дождь собирается. Обещали ливень, так что старайся не задерживаться на улице, ладно? Я тут немного спешу, так что откланяюсь на сегодня. Спасибо, что беспокоишься обо мне. «О, нет, что ты. Прости за то, что потревожила». - Не говори глупостей, - скорбно шепчет старшеклассница, почти к губам поднося микрофон смартфона. – Араки тут видео записала с нашей тренировки, отошлю его тебе позже, может, будет интересно. И… ещё кое-что. «Да?» - отзывается взволнованный голос на той стороне. - Скажи Томико, что мне… немного жаль. Наверное. Ладно, пока, - обрывает Макото и сбрасывает вызов. Тяжело вздыхает, смотрит на сгущающиеся на небе тучи и, подобрав со скамейки свёрток, направляется внутрь здания. Поднимается по ступенькам медленно, отчеканивая каждый шаг и качаясь, словно в полудрёме. Становится душно, к голове подкатывают воспоминания, к сердцу чувства. Зачем, Момо, зачем ты копаешься в этом? В еле затянувшейся ране, которая гноилась так долго. Проходит по полутёмным коридорам – где-то уже выключили свет, но из многих комнат доносятся голоса и звуки: даже измождённым спать невмоготу, пусть и погода пасмурная. Остановившись напротив одной из дверей, она заносит руку, чтобы постучать, но так и не делает этого. Стоит, медитируя, а потом вздрагивает, когда соседняя дверь открывается и громко хлопает. Она смотрит на мужскую спину впереди себя и открывает рот, чтобы окликнуть парня, но молчит – тот в наушниках и едва ли услышит что-нибудь.

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

Касаматсу выключает музыку, оборачивается и с нервным тиком тут же сдаёт назад. Макото подозрительно таращится на его… да, уже в который раз ту настораживает его странное поведение. Но она и не думает двигаться, чтобы, как маленького пугливого оленёнка, ненароком не спугнуть его. Молчит. Ждёт. Чего ждёт? Так они и стоят, смотрят друг на друга. Юкио начинает немного подрагивать, будто его пробивает озноб. Внезапно за окном в конце коридора проскальзывает лучик света – молния освещает бледные стены и спину Макото всего на секунду, но этого хватает, чтобы заметить немного подрагивающие ресницы и сжавшиеся губы на девичьем лице. - Спасибо за форму. Она из химчистки, - Джонс протягивает тому прозрачный свёрток с виднеющейся цифрой четыре на торце. – Я тут стоять вечность не буду, так что возьми, и я уйду. Парень куксится, пытаясь взять себя в руки. Медленно, шатаясь из стороны в сторону, как заводная игрушка, он подходит ближе и ватной рукой берёт пакет. Опустив голову, сжимает форму в пальцах и снова пятится назад. Макото пожимает плечами и, вздохнув, резко сдвигается с места. Безмолвно проходит мимо.

Измученное сердце. Мы делали это, пока смерть не разлучила нас, Вижу, ты сложился, как карточный домик, Поцелуй старую меня на прощанье, её больше нет, её больше нет, её больше нет, у-у!

- Томико-сан? Пока Тайга пытался понять, как отскребсти прилипший к коже песок, Наканиси снова вернулась в зал, но никого там не обнаружила: все разошлись по своим делам или уже спали – завтра обещался свободный день, когда можно позагорать, пройтись по местным магазинчикам или просто поваляться пузом кверху, так что каждый хотел воспользоваться этой возможностью на полную катушку с самого утра. «Возьми этот ключ, Момо. У нас первокурсники повадились ныкаться по всякой школьной собственности, а потом оставлять за собой всякие непотребства неубранные. Так что во имя безопасности я отдаю его тебе на хранение. Можешь использовать раздевалки и душ, но в зале чтобы было чисто. Поняла?». Девушка приблизилась к зеркалу, изучая себя в полумраке комнаты, освещаемой только маленьким окошком под потолком, в которое попадало немного света от уличных фонарей. Кожа за два дня немного загорела и теперь казалась темнее. Волосы за пару месяцев отросли и сейчас почти касались ключицы, что немного смущало школьницу – до этого года Наканиси всегда поддерживала длину своих волос, но сейчас почему-то решила их отпустить, а затем и вовсе забыла про причёску. Глаза? Глаза всё те же, но немного уставшие и погрустневшие. Ситцевое платьице в незамысловатый цветочек стало пыльным ещё к середине дня и висело на Бантике понурой тканью, как на вешалке. Иногда она думает, а хорошо ли быть моделью? Ведь ты обречён на всю свою карьеру, если не жизнь, выглядеть хорошо, как бы плохо тебе не было. - Наканиси-сан? – Тайга просунул голову в дверной проём и отразился в блестящей поверхности рядом с Момо. - О, Кагами-кун, ну как, лучше? – она оборачивается, подходя ближе. - Гораздо!.. Спасибо. А что это за место? – он заходит внутрь, засовывая руки в карманы и крутя головой по сторонам. - Сютоку репетируют тут номер к открытию летнего фестиваля… Сегодня был вальс, - Наканиси закружилась, вспоминая движения, на что Кагами отреагировал восторженным «Воу». – Если хочешь, могу показать то, чему меня научили… - Ну, я никогда не имел дело с классическими танцами. Но могу попробовать, – он кивнул, немного заинтересовавшись данной перспективной. – Что надо делать? - Эм… ну, встань вот так. Одну руку сюда, - она взяла его большую ладонь своими миниатюрными пальчиками, из-за чего оба мгновенно почувствовали себя неловко, - и-и-и… вторую сюда. Возможно, если бы талия Момо имела форму песочных часов, а не доски, Кагами смог бы одной рукой даже обернуть её целиком. После очередной очень неловкой паузы, она судорожно выдыхает, отгоняя инородные мысли и пытаясь успокоить молитвами затрепетавшее сердце. - А… т-те-п-перь шаг сюд-да, п-потом так и сюда. Р-разворот, теп-перь на меня… На с-счёт 1-2-3, ясно? Как… - она задумалась. Она призвала из памяти совместные тренировки двух клубов в Кайдзё, а конкретно - ту смешную сцену, где Макото пыталась объяснить некоторым баскетболистам суть такта в танце и построениях поддержек через… - …удар баскетбольного мяча. П-пердставь, что ты отбиваешь его три раза, пока шагаешь, а потом поворачиваешься с ним в руках. И так далее, - промямлила та. - О! Я понял. Кажется. Проделав пару шагов, они запнулись. Потом снова. И снова. Но всё равно продолжали перебирать ногами, молча и неуклюже: потому что делать плавные, а не резкие движения довольно сложно для такой горячей натуры, как Тайга, ну а Момо - потому что хотела подстроиться под него, нежели пытаться показать свои возможности в танце. - Слушай, Кагами-кун, - спросила она неожиданно. - М? - Что ты думаешь обо мне? - В смысле? Ну, ты добрая и… усердная. Как муравей, - промямлил он, поднимая глаза к потолку и снова чуть ли не наступая на ногу первокурсницы. «Муравей?..» - морщится она. - В смысле, как о человеке. Я всё никак не могу понять, как ты ко мне относишься. Разворот. Кагами шагает в такт через раз, но не пытается остановиться. - Я думал, мы друзья, - девушка невольно печалится, - ведь ты так любишь спорт и прочее. Всегда где-то впереди и… в центре внимания. Думаю, это здорово, что мы вот так вот проводим время все вместе. И спасибо, что готовишь за тренера, потому что иначе сэмпаи бы давно уж коньки отбросили… - Нет же, Кагами-кун! – Момо резко шагает в сторону, и Тайга останавливается, потеряв чувство ритма. – А как же мои чувства? Я всё пыталась проявить свой интерес ко всему, что ты делаешь, соглашалась помочь – даже искренне! Старалась показаться в лучшем свете… Я столько наговорила, столько хотела сказать, столько… - без остановки тараторила та, опустив голову. - Правда? Ну, ты почти всегда была с нами, так что я как-то не предавал этому значения, - сконфуженно произнёс он, теребя ёжик красных волос. Судорожный вздох. И треск. Где-то на самой глубине, в самой сердцевине.

Один за другим, вижу, как ты падаешь, словно домино, Пленных не брать, обыскать и уничтожить, Малыш, посмотри, что ты наделал. Один за другим, вижу, как они падают, словно домино, Смотрю, как они падают, смотрю, как они падают, смотрю, как они падают.

Разворот, всхлип и захлопнувшаяся дверь. И Кагами Тайга, осознавший, какие жестокие слова он сказал сейчас.

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

Собравшиеся тучи всё-таки дали трещину, и угрюмый дождь ливанул со всей своей силы, окропив побережье сначала маленькими точками, а потом окончательно залив каждый кубометр пространства. Люди быстро покинули улицы, спрятавшись дома, в кафе, под козырьками зданий и крышами беседок. С одной стороны, дождь – это печальный пробел в жизни, мешающий твоим делам, а с другой – отдых для ума и свежий воздух, очищающий душу. Во многих окнах спортивной базы Кайдзё горел свет, несмотря на поздний вечер, переходящий в ночь. - Тогда… окей, правда. Потому что я знаю, что ты заставишь меня делать, - Макото закатила глаза и закинула ноги на стену, распластав руки по полу. - Ну, ты сама напросилась, - Хару с хитрой ухмылкой взглянула на оппонента. – Твой первый поцелуй. - Клише, - возразила Араки. - Скучно, - заныла Энди. - Может, вы уже ляжете спать? – донеслось откуда-то со второго этажа двухъярусной кровати, но эту реплику девушки предпочли проигнорировать. - Технически, это не было поцелуем, - скучающе отвечает старшеклассница. – У Митсухиро частенько случались панические атаки в детстве, его пугали некоторые вещи просто до чёртиков, пока он не начал проходить курс терапии от СДВГ. Я считала, что приступы прекратились, он и сам так говорил, но в самом начале старшей школы надо мной подшутили – все помнят этот момент? Мне на голову летело ведро с гвоздями и, если бы не ехидные хихиканья и кривая траектория, возможно, худо бы всё закончилось. Так вот, он так сильно напугался, что не реагировал даже на стандартный набор действий для прекращения приступа, что я выучила в детстве. Он задыхался, так что… кхм, пришлось нормализовать его дыхание и немного встряхнуть. Молчание. - Клянусь, я знала, - выдала Сугияма, а Энди и Тошико с отвисшими челюстями хлопали глазами. Но бурю вопросов прервал звонок телефона Макото. - Да выключи ты уже эту пищалку! Задолбали! – снова недовольное ворчание сверху. - Ой, хватит жаловаться, Такара! – беря в руки сенсорный кирпичик, бубнит Джонс. – О, это Момо. Ну-ка… Хей, я думала, ты уже спишь. Ты же звонила мне недавно. Эй? Есть там кто? «М-макото-сэмпай… скажи, всегда так больно, когда… когда… ты слышишь горькую правду?» - тихий надрывистый голос заглушался шумом дождя, и старшеклассница не разобрала слов подруги. - Что? Прости, слышно тебя плохо. Ты стоишь рядом с окном? – морщится Шапка и, нервно закусив губу, восстанавливает вертикальное положение. «Он сказал… - всхлип. – Он сказал… что не предавал мне значения… никогда…». - Момо, ты что, плачешь? – лицо Макото приобрело тревожный оттенок, а сама она застыла посреди комнаты, пугая своих сожительниц – даже ту, что недавно пыталась заснуть. «Я… я не знаю… это дождь… наверное. Наверное… мне так плохо, сэмпай… я хочу домой…». - Ты стоишь под дождём?! Г-где ты? Скажи мне, где ты? Макото сорвалась с места, подавая знаки девушкам: Араки схватила свой пиджак и выбежала за дверь, Сугияма и Танака, спрыгнувшая с кровати, начали собираться, ища дождевики в своих сумках, а Энди всё ещё слушала разговор Макото с Наканиси, испуганно теребя подол майки. - Момо?! – видимо, под конец лепетания, на том конце-таки повесили трубку, или же телефон вышел из строя под таким ливнем. Тишина. Выдохнув почти до скрипа весь воздух из лёгких, чтобы остудить свой пыл, старшеклассница сжала в руке смартфон. Прошипев со всей своей злости «Кагами-и-и», она выдала: - Соберите всех, кто не спит – прошмыгнём через площадку для бейсбола. Судя по её описанию, она где-то в парке неподалёку. Мы должны найти её, хорошо? Пожалуйста. Троекратный кивок даёт ей полную свободу действий. Она знает, к кому обратиться первым делом – так велит ей сердце. И когда она врывается в комнату к Касаматсу и Морияме, даже не чувствует стыда или неловкости, лишь страх за миниатюрную девушку, стоящую под проливным дождём с загаженной душой и разбитым сердцем. - Эта горилла из Сейрин нагрубила Момо, и она теперь где-то там шляется под ливнем совсем одна. Нужна помощь и срочно, - на одном дыхании выпалила Макото, на что четыре пары глаз уставились на девушку ещё безумнее. – Нельзя медлить! Юкио, я не знаю, что там у тебя в голове, но сейчас речь идёт не обо мне! Нам нужна помощь. Умоляю тебя. Он выходит из замешательства и с кратким «Идём» манит за собой своих соседей по комнате. - Спасибо, - кидает Шапка и убегает по коридору. Чудо, как сэмпаи могут организовывать молодёжь в тамошних школах: кучка людей быстро сориентировалась, разбилась на группы и отправилась прочёсывать парк, крича тут и там имя девушки. Среди них был и Кисе, пробирающийся сквозь дождь и идущий бок о бок с Араки. - Наканиси-чи-и-и! - Момо-ча-а-ан! В какой-то момент блондин заметил фигуру рядом с цветущими кустами, хлещущими ветками в разные стороны от порывов ветра. Рёта радостно затеребил рукав Тошико и указал в том направлении, тут же начав приближаться к искомому человеку. Однако…

Ты знаешь, что я пыталась, Сделала всё, что могла. Малыш, ты позволил рухнуть всему, Что мы построили. А теперь ты хочешь, Хочешь, чтобы я вернулась. По-моему, это просто смешно, Ведь, малыш, я ухожу в одиночестве, ухожу одна.

Макото испуганно подскакивает на месте, когда кто-то осторожно касается её локтя – Хаякава и Юкио впереди, так что они физически не могли этого сделать. Обернувшись чуть ли не со скрипом, она удивлённо вытягивает лицо, а потом прижимает руку к губам, радостно шепча благословения всевышнему. - Присмотрите за ней, пожалуйста, - Куроко чуть выглядывает из-под капюшона дождевика, придерживая за плечи заплаканную и непомнящую себя Наканиси. На голову её была накинута спортивная олимпийка парня, но это явно не особо помогало ей укрыться от стихии. - Ох, Момо, слава богу! – Джонс кидается к девушке, обнимая ту и кутая в свой дождевик. – Спасибо, Куроко! Как ты нашёл её? - Встретил случайно. Увидел, как Кагами бежит куда-то под дождём и решил, что что-то случилось. А потом наткнулся на Наканиси-сан. - Кагами тоже тут где-то шляется? – возмущается она, но замечая, как Бантик цепляется под защитой от дождя за её кофту, снижает тон голоса. – Юкио! Митсухиро! Я нашла её! Теперь очередь Кагами!

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

Дождь сбавил свои обороты, но по-прежнему лил нещадно, хлестая по лицу и рукам. Араки пыталась удержать блондина за дождевик, но пальцы постоянно соскальзывали, а ведь силы у парня, даже если оба они были спортсменами одного роста, - просто немерено. Рёта сжимал кулаки и скрипел зубами, не зная, как получше вмазать не мене злому Кагами, стоявшему перед ним в одних шортах и фуфайке. - Ты дурак, Кагами-чи! Идиот! Как ты мог позволить ей уйти в дождь?! – кричал он. - Я не знал, что она будет на улице! И я бы искал её прямо сейчас вместо того, чтобы болтать тут с тобой! – разъярённо пыхтел Тайга. - Но ты обидел её! Да как у тебя только духу хватило? - Прекрати, Кисе! – Тошико пыталась оттащить парня в сторону, скользя по мокрой каменистой дорожке. И закончилась бы эта словесная перепалка чем-то ужасным, если бы не вовремя заявившийся Касаматсу, вставший между разбушевавшимися самцами и ударивший их в грудь так, что те загнулись в кашле почти синхронно. - А ну захлопнули рты! Мы нашли её. Кисе, возвращаемся, - грозно проорал он, перекрывая звук дождя и чётко обозначая свою позицию в этом споре. – А ты… убирайся восвояси. Твой друг ждёт тебя, - он указал на Куроко, стоявшего неподалёку с непроницаемым выражением лица. И, развернувшись, потащил Рёту за собой, бубня что-то нечленораздельное, но очень гневное себе под нос.

Свистать всех наверх! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вытащу её на танцпол, вот так, вот так! Все на нос, все на корму, вот так, вот так! Я снесу тебе крышу, вот так!

- Ну вот, вот та-а-ак. Теперь лучше? Макото ещё раз протёрла волосы Момо полотенцем и взглянула ей в глаза, присев на корточки. Переодетая в сухую одежду, укутанная в одеяло и напоенная горячим чаем Наканиси восседала на первом ярусе кровати во всё той же комнате Макото. Рядом сидел Кисе, держа малютку за предплечье. Уставшие девушки спали, так что троица старалась производить как можно меньше шума. - Ну дурак он, что с него взять? И к чёрту его, - возмущалась Шапка, потирая плечи Бантика, чтобы побыстрее согреть её. – Получше найдёшь, не думай об этом. Просто… хм… Она замолчала, не в силах подобрать совет. Но увидев, что девушка снова начинает плакать, а Кисе паниковать, запустила руки в волосы, лохматя их и завывая от напряжения. - Блин! Ну не знаю я! Сама в таких вопросах не сильна. Ну что мне сделать, чтобы ты успокоилась? - Да дело… не в этом, - пуская прозрачные слезинки, шептала она. – Я не… не передала Томико-сан… твои слова… прос-сти… - Глупости какие! – чересчур громко воскликнула она и тут же закрыла рот ладонями, как только услышала ворочающееся тело на втором ярусе соседней кровати. – Потом. Не бери в голову, тебе надо отдохнуть. - И правда, Наканиси-чи, - сдвинув брови к переносице, но всё равно улыбаясь через силу, прощебетал Рёта, собирая прозрачные капельки с раскрасневшихся щёк бумажной салфеткой. – Не плачь, пожалуйста. - Х-хорошо. М-макото-сэмпай, - она подняла голову, отдавая блондину свою полупустую чашку с горячей жидкостью, - а споёшь мне ч-что-нибудь? К-колыбельную. - Колыбельную? Эм… - она напряглась. Бантик забралась на кровать с ногами, а Кисе попытался укрыть её всё тем же покрывалом и взбить подушку, но та просто прислонилась к нему спиной, не дав шанса слезть с лежанки обратно. Блондин смущённо поджал губы, пытаясь скрыть румянец на щеках перед Макото, но та и внимания не обратила на это, так что парень просто обнял малютку, откинувшись на стенку и позволив девушке устроиться на себе поудобнее. - А я и не заметила… что ты снова перекрасила волосы, - прошептала Момо. Джонс хмыкнула, заправляя за ухо розовую прядь волос. – Ты снова похожа на фею. Старшеклассница улыбнулась, прикрыв глаза. И под звуки умиротворённого, немного надрывного и местами хрипловатого голоса, Наканиси погрузилась сначала в дремоту, а потом и в сон.

Иногда кажется, что жизнь трудна, И всё не так, что бы я ни делала. Время от времени кажется, Что это уже слишком, но у тебя есть любовь, В которой я нуждаюсь, чтобы прозреть.

Раннее утро. Щебечут птицы. Светает, и лучи еле-еле восходящего солнца, разогнавшего вчерашние тучки, пробирались в комнаты спящих или уже собирающихся на пробежку учеников старшей школы Кайдзё. Момо не особо понимала, что она тут делает. Она и не совсем проснулась-то – но и провалиться обратно в сон не могла. Возможно, сказывался режим, который малютка старалась соблюдать во время соревнований и даже здесь, на «отдыхе». Кровать напротив была пуста. Насчёт верхних ярусов сказать было нечего – Бантик же не ясновидящая. Спустя какое-то время дверь в комнату открылась. Медленным размеренным шагом к кровати подошёл некто и наклонился к Наканиси, задорно улыбнувшись. - Вставай, Наканиси-чи. Завтрак через час. А я хочу тебе кое-что показать, - блондин опустил руку ей на плечо и слегка покачнул, пытаясь привести подругу в чувство. - Доброе утро, Кисе-кун, - она потянулась, садясь на кровати. Кстати, как он сумел выбраться отсюда, не разбудив её? Неужели она так крепко спала? - Давай, идём, времени мало, - он постучал по каркасу кровати, зазывая её и подначивая. А затем удалился из комнаты. Момо протёрла глаза. Встала, потянулась. И поняла, что все её вещи остались в гостинице, куда она возвращаться совсем не хочет. Однако на стуле рядом очутилось платье (скорее всего Танаки, судя по размеру), туфли (возможно, кого-то из младшекурсников), панама и олимпийка Кайдзё. Размер последней вещи сразу выдал Рёту – ведь кофта повисла на девушке, как на скелете, но она всё равно закуталась в неё и вышла в коридор. Там сновали школьники – не особо активно, но всё же удивительно, как рано тут просыпаются люди. Приметив Наканиси, Кисе тут же зашагал куда-то к лестнице по левую сторону холла. Малютка засеменила за ним. В конце концов, они преодолели четыре пролёта лестницы и вышли через чёрный ход в зеленистый аркообразный коридор, увешанный цветущими лозами растений. На листьях всё ещё блестели капельки росы, время от времени скатывающиеся вниз, орошая крупные камни дорожки под ногами девушки. Одна из жемчужинок упала ей на нос, и школьница тут же поморщилась, жмурясь и тряся головой. Пахло озоном, и, вздохнув полной грудью, Момо поняла, что на улице вполне прохладно, поэтому посильнее закуталась в кофту, решив быстрее перебирать ногами, чтобы согреться. Впереди идущий Рёта был одет в одну футболку и на вид казавшиеся очень тонкими спортивные штаны. С волос его капало чересчур много для росы воды: возможно, он уже был на пробежке и даже умылся. Бантик подивилась его усердию, ведь по словам Макото он частенько пропускал тренировки в баскетбольном клубе, за что был бит… когда приходил снова. - Сюда-сюда, скорее, - он нырнул куда-то вправо через кусты, и школьница даже подумала, что тот исчез – но там и вправду находился своеобразный проход, скорее всего проломанный кем-то ещё годами раньше: некоторые засохшие лианы были кое-как завязаны в узлы, чтобы не давать листьям и веткам за ними лезть в лицо. Наконец, она вышла вслед за парнем на открытую площадку на возвышенности. Здесь стелилась низка трава, вокруг не цвело почти никаких цветов или кустов, лишь стояла чуть сбоку беседка и пара деревьев, нависающих над ней. - Я нашёл это место, когда мы только приехали сюда. Вот, садись, - он забежал внутрь строения, приглашая Момо за собой. Она осмотрела мокрые скамейки, на что Кисе тут же ответил. – Постели мою кофту. Её всё равно нужно ещё раз выстирать, а то тренер и Морияма-сэмпай заругают. Она не очень хотела расставаться с кофтой, поэтому села прямо так – на краешек идущей полукругом деревянной скамейки, прямо у одного из арочных входов внутрь маленькой постройки. С этого места открывался потрясающий вид на зелёную растительность и лесистую часть пляжа. Рёта примостился напротив, на такой же край скамейки, но с другой стороны входного проёма. - Смотри. И тут… начало потихоньку подниматься солнце из-за деревьев, орошая тонкой линией света всё вокруг. Переливы красного, оранжевого и жёлтого представали восхитительным зрелищем солнечного восхода, заставляя душу как-то… очищаться от всех бед и горестей, что заседали там до этого. Как же он сумел так подгадать – место на высоте, а значит, тут будут видны последние моменты начинающегося дня, последние моменты волшебства, дарящего покой. Момо заворожено смотрела вдаль, чуть поджимая губы от восторга. Глаза её блестели, отражая солнечный свет и превращая серый оттенок радужки в голубоватый, а затем ещё и в зелёный… будто радуга светилась рядом с ней. Кисе улыбнулся, переводя внимание с природы на девушку. Чуть наклонившись и повернув голову так, чтобы случайно не закрыть собой развернувшуюся картину, он приблизился к её лицу и… легко коснулся миниатюрных губ. Она машинально прикрыла глаза, представляя, что всё это ей сниться.

Иногда я чувствую себя так, Будто впору к небу воздевать руки. Я знаю, что могу рассчитывать на тебя, Иногда мне хочется сказать: «Боже, мне все равно», - но у тебя есть любовь, В которой я нуждаюсь, чтобы прозреть...

Он отстранился, глядя на неё сверху вниз. Момо, вместо солнечного светопредставления, теперь уже на Рёту смотрела с трепетанием и блестящими широко раскрытыми глазами: и это было взаправду. Реально. Осязаемо. - Больше не плачь, ладно? Что бы кто тебе не сказал. Не позволяй им ранить себя, - начал тихо говорить он, а затем повернулся в сторону почти выползшего из-за деревьев жёлтого диска, щуря глаза. – Ты прекрасна, а люди любят портить всё красивое, я знаю это. Так что… позволь мне оберегать тебя. Если… если разрешишь?.. Наканиси смотрела на парня завороженно, неотрывно. А потом выдала смешок, прикрыв улыбку свисающим с пальцев рукавом. - Какие умные слова ты начал говорить, Кисе-кун, - немного с издёвкой отозвалась Момо. И сама себе удивилась, с чего бы она сказала нечто подобное? - Бли-и-и-н, Наканиси-чи! – скуксился блондин, надувая щёки и складывая руки на груди. – Испортила такой момент! И она засмеялась. От души, чисто, как перезвон маленьких колокольчиков по вечерам, как трель ксилофона, на котором играют простую, но красивую мелодию, как пение горного ручейка в сумерках природы. Момо встала, заложив руки за спину и снова взглянув на вершины деревьев, одиноко провожающих небесное светило. - Спасибо тебе. Большое. За… всё это. - Тогда в благодарность за мою доброту… - нахально произнёс Рёта, на что Момо тут же надулась (ну и кто теперь портит момент?), но тон его голоса, как и выражение лица, моментально сменились на скомфуженное и… смущённое, - … могу я… могу я ещё раз тебя поцеловать? Девушка вспыхнула, как маков цвет, от кончиков пальцев до кончиков волос и опустила глаза на деревянный пол беседки. Мысли мгновенно перемешались, образуя кашу, сердце пропустило удар… или два, не важно. Уже всё неважно. Неважно!.. Ох, что-то не так. Не так… Крепкий узел каната где-то под грудью ослаб, давая возможность дышать свободнее и впуская внутрь маленьких резвых бабочек, шуршащих буквально везде – маленькими мурашками они перебирали лапками по плечам, бокам и рукам, крыльями обмахивали щёки и ключицу, а своей забавной расцветкой затмевали реальность перед взглядом Момо. Неосознанно? Неосознанно Наканиси кивает и делает шаг навстречу, чтобы оказаться в лёгких мужских объятьях. Чуть наклонившись вперёд, она обжигает дыханием чужую кожу и встречает взглядом яркие жёлтые сапфиры – так выглядят глаза Кисе совсем вблизи, когда вокруг ничто не мешает им сиять ярче солнца. Расцепив замок из пальцев за спиной, Бантик осторожно кладёт ладони парню на плечи, натыкаясь на жёсткую опору. Однако Рёта всё равно немного подаётся назад, чтобы… казаться мягче? В мгновение, его лицо сказывается совсем близко. Девушка опускает ресницы, но не закрывает глаз полностью, дав… снова прильнуть к своим губам. Кто-то утверждает, что это чувство непередаваемо. Словно ты лёгок, как перо, и летишь, направляемый своей половинкой, по небу из грёз. Наканиси не знает, какого это. Сладко? Терпко? Жёстко? Мягко? Определённо нежно. Определённо сладостно. Определённо… приятно. Приятно до того, что волосы на голове встают дыбом, а в груди ощущается незримое… несуществующее, наверное, чувство удовлетворения. Превосходства своего существования в этот самый миг. Когда он осторожно захватывает нижнюю половинку её губ своими, Момо смешно морщится и воодушевлённо подаётся вперёд. Непонятно, специально ли или без подвоха, но блондин откидывается назад, резко опустившись спиной на скамейку. Бантик смущённо куксится – отдача была не сильной, но и неприятной, учитывая, что часть с поцелуем была нагло прервана. Рёта виновато улыбается, извиняясь за самодеятельность. Но Момо не злится, нет. Она набирает воздуха в лёгкие – до самых краёв – и опускается к его губам, даря ещё один поцелуй. Чуть менее нежный, но юный и бесценный. Чуть более… сладкий, но всё тот же лёгкий и неповторимый.

У тебя есть любовь.

Это нежное сердце собирается по осколкам обратно. На этот раз всё-таки не зря.