Чему быть, того не миновать. Противостояние.

– Доктор Джанрена, вас просят пройти в медчасть. Падме оглянулась на вошедшего клона и улыбнулась. – Сейчас пойду, Текс. Ты можешь быть свободным. Один из многих клонов замялся на пороге, но, кажется, доктор уже поняла, в чём тут дело: очередное покушение на Джанрена разъярило Скайуокера до ужаса, и вот с тех пор следом за ней ходили, по крайней мере, двое, по очереди. И сколько бы Падме не возражала против таких мер, ощутимого результата это не принесло. – Хорошо, я буду готова через минуту. – Текс облегчённо вздохнул, покинув покои доктора. Уже шагая по широкому коридору "Виктории", Падме невольно вспомнила, какая нелёгкая занесла её на этот корабль. Она только оправилась от операции и пошла на поправку, как с Корусанта пришёл вызов для отдыхающих на Набу джедаев, включая и Энакина Скайуокера. Одолжив у королевы яхту, друзья Набиррие сразу же улетели, сетуя, что вызов был под грифом "срочно", а это стопроцентно новое задание. Они совершенно точно угадали, вот только никто из них не ожидал, что всех мастеров без долгих размышлений переведут в ранг генералов звёздного флота! От такой вести даже у Амидалы закружилась голова, а что тогда говорить о джедаях, которые и личных–то вещей, кроме сейбера, не имели? Куай Гон решительно отказался, оказавшись не достойным такой чести (но причина была достаточно банальна, вот только знали о ней лишь доверенные друзья). Клоническая война началась почти сразу после стычки у Джеонозиса, когда невесть каким образом Нуте Гунрай сумел вновь выйти сухим из воды. Амидала скрипела зубами, услышав такое. Сепаратисты, вроде бы обезглавленные после смерти графа Серено, в краткие месяцы сумели наверстать упущенное. Разведка джедаев докладывала о некоем Гривусе – киборге. В прошлом он был значительным полководцем на одной из воинствующих планет. И вскоре его умение воочию прочувствовали на своей шкуре многие новоявленные генералы. Гривус поодиночке начал выслеживать их, словно доподлинно зная, где искать. А это сразу вылилось в подозрение утечки информации. Да и не все мастера джедаи были готовы действовать достаточно жёстко в реальном бою. В армии начались разброд и упаднические настроения. Стрессы преследовали военных повсеместно. Вот тогда–то и обратились Йода и Винду к бывшей королеве за советом. Такое придумать могли только джедаи: спросить, чтобы она сделала бы в такой безвыходной обстановке. Хорошо, что Руви Наберрие сумел дать дельный совет – поискать вышедших в отставку флотских офицеров и военных и мобилизовать их на корабли для обучения джедаев и их нестройной армии. Вернулись практически все, кто захотел помочь Республике. Но, словно лавина на голову, обрушилась другая проблема: у многих мастеров не оказалось, по мнению вернувшихся военных, должного настроения. Никто не брался обучать дипломата на вояку. Джедаям приходилось меняться прямо на ходу, как–то разом позабыв о миролюбии, когда встал вопрос: или замена, или республика падёт, ну и они вместе с ней. Самоубийц оказалось меньшинство. Но вопроса о командирах это всё равно не решало. Кому из верхушки совета или кому–то другому пришла идея отозвать прежде непригодных на ранг джедая бунтарей из падаванов с Бантомира и других сельскохозяйственных планет – осталось для всех загадкой, но дело тут же сдвинулось с мёртвой точки. Чего стоила история с мастером Сири Тачи и парнями, к ней прикреплёнными! Вояки потом ещё долго шарахались от неё, стоило Тачи появиться в поле зрения кого–то из них. В первый год противостояния погибли многие из джедаев и клонов. Придирки были и с той, и с другой стороны. Клоны выполняли порой бессмысленные приказы и гибли, а джедаи пожимали плечами и безлично бросали: других вырастят! Это не могло не вызвать трений. То тут, то там вспыхивали недовольства, которые надо было регулировать на раз. Но таких инцидентов были единицы. А войну, тем не менее, никто не отменял. Несколько кораблей прослыли во флоте образцовыми: клоны были довольны толковыми командирами и разумными распоряжениями. Вот их–то Совет и взял в разработку как образец. И всё бы ничего, но, ко всему прочему, канцлер решил, что жизнь на флоте легка, и добавил им головной боли в виде всевозможных инспекций политических деятелей. Страдали от этого и верхние эшелоны флота, и простые вояки. Вот и сейчас на борту "Бесстрашного" находилась такая заноза, называвшаяся сенатором, сующая свой нос куда надо, а в большинстве своём – куда не следовало. Лично пока сенатор и доктор не пересекались, но длиться такая удача могла не долго. А вот от Скайуокера Джанрена была в курсе, что если этот инспектор (нет, ну как удавалось Энакину столь ясно передать его личное отношение в двух словах?) посмеет посетить мостик во время боевых действий... Ну, одним трупом станет больше, это точно. И это не было преувеличением, настроение команды она, как доктор, отлично знала. Все как один станут придерживаться версии генерала Скайуокера. Даже их капитан – Касиус Ниора, военный со стажем поболее возраста их молодого генерала. В медцентре её появление встретили как избавление от чего–то жуткого. Падме чуть приподняла брови, молчаливо спрашивая персонал, в чём же, собственно, дело? Но вместо ответа она получила поток отборной брани и звук опрокидываемого подноса с инструментами. Вот только этого элемента ей тут и не хватало для пущей радости! Отмахнувшись от своей охраны, Джанрена вошла в соседнее помещение, знаком велев выйти расстроенной помощнице. Сенатор сидел к ней спиной и ругался. Падме послушала склонения всех находившихся на этом корабле ещё пару секунд, а после, протянув руку и взяв первую попавшуюся склянку с лекарством, запустила в сторону сидевшего. Мужчина вздрогнул и резко обернулся, тогда как склянка разбилась чуть левее его плеча. Джанрена выдала сенатору слащавую улыбку, пояснив свои действия: – Промазала! Жаль–то как! Тёмные глаза мужчины округлились. – Ты кто? – Вы кто, надо говорить. – Достаточно холодно поправила его Падме. – Вы тут что делаете, сенатор? Мужчина посмотрел на неё, как на полоумную. А после протянул руку, где кровоточила небольшая рана. Падме взглянула на него взбешённо: он что, издевался над ними тут, или как это понимать? Прибежал с какой–то царапиной... Удержать свои высказывания при себе оказалось делом нелёгким, но, о достижение, она сумела совершить сей подвиг! Обработав рану, она повернулась, чтобы уйти, когда сенатор ухватил её за локоть и удержал, стоило Джанрена дёрнуться. В темных глазах сенатора стыло неприятное выражение. – Вы такая милая. Не могли бы мы... Приятный голос от дверей негромко прервал это восхваление: – Я не думаю, что вас направил к нам Сенат, чтобы вы мешали нашим людям делать их работу, сенатор Органа. Падме не надо было и поворачивать голову, чтобы узнать, кто же пришёл на помощь гостю из Сената. Пальцы альдераанца тут же разжались. – А, генерал Скайуокер! Рад, что вы соизволили покинуть мостик корабля, чтобы пообщаться со мной. – Радости вам это не доставит, – предупредил парень, отлепляясь от косяка. – Но вам надо помнить, вы находитесь на боевой единице флота, а не на своей прогулочной яхте. И тут нет желающих угодить вашим... потребностям. Синие глаза стылыми льдинками полоснули по лицу Бейла и скользнули на Падме. – Доктор Джанрена, вы не смогли бы мне уделить минутку? – тут же посторонившись, пропуская женщину в сторону. Органа задохнулся от такого пренебрежения: – А как же я? – Сенатор, у вас простая царапина. Она не опасна, – не сдержался Энакин, уходя. Падме перевела дух, устало прислонившись к переборке. Высокая фигура командира застыла напротив неё, ожидая её слов, но доктор стояла молча, глядя в его лицо. Чуть в стороне замерла охрана. Руки Скайуокера взметнулись, блокируя женщину на месте. – Что это было? Губы Амидалы задрожали в намечающейся улыбке – Генерал, вам лучше спросить об этом у сенатора. Я выполняла свой долг. – Боюсь, сенатор не переживёт мой допрос, – сыронизировал Скайуокер. В этот момент вышел Органа, но мгновением раньше Энакин оттолкнулся от стены и принял совершенно непроницаемый вид, встретив карие глаза сенатора прямым взглядом. Толчок переборки за спиной едва не сбил Падме с ног, Скайуокер поддержал её за плечо. И в следующий момент сорвался на бег, скрывшись за поворотом. Корабль тряхнуло вторично. Теперь с места сорвалась и Джанрена, оттолкнув с пути сенатора. Вот только тот к такому не привык, поэтому ухватил женщину за локоть бесцеремонно: – Что происходит? – потребовал он доклада тоном, не допускающим возражений. Падме зло оттолкнула его прочь, процедив: – Нападение, вот что это такое, сенатор! Шли бы вы в свою каюту и не высовывались! Взвывшая в этот момент сирена тревоги согнала с лица храброго альдераанца все краски. День выдался напряжённым, изматывающим и безумно тяжёлым: им просто повезло, что в этой планетарной системе дрейфовал ещё один корабль Республики, который засёк их проблемное состояние и, сделав микропрыжок в пределах системы, вышел за дюзами противника "Бесстрашного" и дал таким образом существенный перевес в бою. Падме посмотрела на измотанного этой битвой Энакина. Сегодня они были очень близко к гибели. Она запоздало передёрнулась от страха. – Да, ты права: близко, – тихо подтвердил Скайуокер, не открывая глаз. – Кое–кто обещал не читать моих мыслей! – огрызнулась женщина, отворачиваясь. И удивилась, когда он лениво поинтересовался, не ждала ли она кого ещё в гости. – Ты издеваешься, Скайуокер? Синие глаза опасно сузились, уставившись на дверь, не предвещая ничего хорошего. – К тебе гость. В дверь тихо постучали. Джанрена медленно поднялась и подошла к сенсору, проведя над ним ладонью. С шипением дверь скользнула в паз стены, а перед изумлённой Амидалой предстал Органа, державший в руке бутылку лёгкого вина и улыбавшийся как ни в чём не бывало. – Я пришёл извиниться, доктор Джанрена. Падме спиной чувствовала, что Энакин выкинет что–то в своём репертуаре. Но видеть ошеломление на лощёном лице сенатора было бальзамом её самолюбию, когда теплые руки Скайуокера непринуждённо легли на её плечи в жесте собственника. – А, сенатор! Приветствую. И, пока Бейл подбирал упавшую челюсть, молодой генерал непринуждённо выудил из его руки бутылку, взглядом знатока окинул этикетку и присвистнул, заметив дату: – Спасибо, извинения приняты, – в следующий момент при помощи Силы закрывая дверь. Плечи женщины затряслись, а после она расхохоталась, оборачиваясь к парню. – Ты бесподобен как всегда, Скайуокер! Ещё немного – и у сиятельного сенатора был бы сердечный приступ! – Ну, уж лучше так, чем потом пытаться объяснять, каким образом сенатора убила доктор Джанрена. А этот гад знает толк в винах! Как видишь, и от меня есть толк. Падме привстала на цыпочки и, обхватив хмурое лицо Скайуокера ладонями, запечатала его словословие поцелуем. Рука молодого командира тут же обвила её талию, привлекая к себе ближе. Тело помимо воли затрепетало от предвкушения, но в какой раз он тихонько отстранился, заглянул в её глаза, не скрывая своего желания, и тихо поинтересовался: – Всё ещё упрямишься? Я ведь предупредил, что только от тебя зависит, будет ли продолжение. Но на моих условиях. Падме закусила губу, обхватив себя руками, и отвела взгляд: – Ты требуешь невозможного! Усмешка Энакина была полна очарования: – Что ж, тогда я продолжу нашу игру: переупрямить упрямца. Спокойной ночи, ангел! – его губы скользнули по её щеке, оставив Падме в полной тишине.