Чему быть, того не миновать. Противостояние.

Кэмер Сайрин, как друг и приближённый к канцлеру, прохаживался между приглашённых гостей, заговаривая то с одним, то с другим, выуживал необходимую информацию и потихоньку удалялся: на досуге он всё расставит по полочкам и осмыслит. В своей квартире он был царь и бог. Это не раз позволяло ему строить планы, не боясь внезапных приходов незваных гостей. Все свои политические встречи он проводил на другой квартире, более шикарной, но столь же бездушной. А вот своё жилище, которое он охранял бдительнее всего, Кэмер никому не позволял посещать. Кроме учителя, от которого всё равно ничего нельзя было скрыть, особенно не на Корусанте, который Сайрин иронично прозвал владениями Палпатина. – Сенатор Сайрин, какая встреча! – хорошо поставленный голос истинного политика прозвучал за спиной забрака, но, уже оборачиваясь, Кэмер знал, кого увидит, поэтому пришлось играть удивление: – Госпожа Мон Мотма! Разве вы не на задании Сената? Тёмные глаза женщины насмешливо глядели на него поверх края бокала. – О, только не говорите, что вам нравится инспектировать флотских! Кэмер повёлся на эту игру, тем более это пересекалось с делом, порученным ему канцлером. – Мне нравятся полёты, госпожа. Но это дело вкуса, конечно. А где же ваш непременный спутник на таких вечерах? Сенатор сектора Чомел легкомысленно отмахнулась, Мол проглотил и это легкомыслие, хотя эта женщина была кем угодно, но не пустышкой: – О! Бейла отправили на корабль генерала Скайуокера. Непримиримый мальчишка, скажу вам... Кэмер мгновенно опустил взгляд в прозрачность своего бокала, желая всей душой, чтобы Мотма заткнулась, а не напоминала об этом мальчишке! Но, как говорится, сенатора понесло. А у ситха просто душу выворачивало: последнее покушение, организованное Молом по приказу Палпатина, снова провалилось благодаря юнцу, который слишком рьяно воспринимал покушение на Падме Наберрие как личное оскорбление. И мстил соответственно. Те наёмники, которые были отловлены на "Бесстрашном" после покушения, очень горько сожалели об этом. Не был бы парнишка воспитанником джедая, Мол запросто записал его в ситхи, но вот парадокс: тот не использовал Тёмную сторону! Она клубилась в тот раз вокруг него, Скайуокера, но не владела им. Мол проклял тот день, когда они встретились впервые! Лучше бы его тогда прикончили, парень на порядок осложнял и без того нелёгкую жизнь Сайрина. Ну и зачем ситх помог джедаям там, на Джеонозисе, позволив им продержаться до прихода друзей? Хорошо, что учитель не в курсе произошедшего. Как бы отговорить Сидиуса не трогать Амидалу какое–то время? Та ещё задачка! – Вы знаете, а очень жаль, что Наберрие покинула политику, – донеслось до него, и Сайрин резко вскинул глаза на сразу же осёкшуюся сенаторшу. Он что, уже вслух размышлял?! – Кэмер, с вами всё в порядке? Забрак чуть сдвинул брови, пытаясь вернуть нить разговора, не удалось, и он с досадой на себя переспросил: – Простите, задумался. Так что там с Наберрие? – Я говорю, что зря она не пошла в политику, очень жаль! – сокрушалась чандрилианка, не обратив внимание на возмущенный взгляд ставших золотистыми глаз. Эта Мотма совершенно спятила: эту сумасшедшую набуанку в Сенат?! Лучше сразу застрелиться! Двоих неконтролируемых особ эта галактика не выдержит! Эта в Сенат, а тот – во Флоте? Интересно, а как бы с тем будущим справлялся Палпатин? Так же катастрофично, как с этой реальностью? – Не думаю, что эта идея имеет под собой основу, – осторожно заметил он, косясь на учителя, который уже заинтересовался столь длинным разговором Мола, а выльется это снова в допрос. Хотя, что Палпатину в этих допросах ученика, Мол никак понять не мог: ведь осведомители канцлера и так передавали ему любой шепоток Сената, который, почти не глядя, что принимал и какие последствия будут, ел с рук улыбчивого Палпатина. – Это легко проверить, Кэмер. – Ласково промурлыкала чандрилианка, положив ладонь на руку ситха, чем немало изумила его. Мол весело подумал, что предел распущенности и политических предпочтений всё же должен быть, уже предчувствуя, что ему предложит кареглазая сенаторша. Его ожиданий она не обманула, достаточно прозрачно намекнув, что не прочь продолжить их приятный разговор в более приватной обстановке. На этой увлекательной ноте Кэмер попросил его извинить, его якобы звал канцлер, исчезнув в толпе приглашённых. – Вы столь мило беседовали с сенатором Чандрилы, господин Сайрин, – невозможно ласково проговорил канцлер, пригубив вино в бокале, при том глядя на проплывавшие мимо лица, изредка кому–нибудь кивая или просто улыбаясь. Комок в горле приподнялся на сантиметр, грозя перекрыть доступ кислорода в лёгкие забрака: было бы чудом, если Сидиус промолчал, но чуда не произошло. – Она весьма горячий, – Кэмер сделал акцент на этом слове и продолжил, – сторонник, что инспекции флота – это лишнее утруждение наших сенаторов. По тонким губам скользнула понимающая усмешка: – Ну, Сайрин, может, и не стоит отказывать такой пылкой женщине. В этом могут быть и свои плюсы. Ну и как он должен воспринимать подобное предложение, кроме как не приказ принять в свою постель сенаторшу? – Не думаю, канцлер, что это разумно, – впервые стал сопротивляться такому обороту младший ситх, не думая о последствиях. Всё что угодно, но не... – Сидиус мимолётно посмотрел на стоявшего рядом мужчину. И что мелькнуло в глазах, ставших золотистой глубиной всего на мгновение, не уважение ли? – Мы можем поговорить об этом позже, согласны? – мягко промолвил Палпатин, милостиво отпуская собеседника. Мол чуть поклонился, исчезнув через мгновение. Прыгнув в свой скоростной спидер, Мол в ярости вдавил педаль газа до упора, срываясь с места. Надоело! Надоело!!! Тоже мне, мальчика нашёл, подстилку для сенаторш! Вот фиг тебе, ни за какие обещания власти, жизни или чего ещё!!! Лучше сдохнуть, чем стать... подобным! "Осторожнее в желаниях, ученик", – прошелестело предупреждающе на краю сознания, что ни мало не уняло ярости ситха, скорее, это лишь усилило сопротивление. Смех Палпатина шелестом прошёлся по нервам Сайрина, заставив забрака передёрнуться и резко затормозить. Упершись головой в скрещенные руки, Мол едва не зарычал от безысходности. Как надоело быть пешкой в игре Палпатина... Как надоело. Мысли обостренно осознавали, что грань перелома близка, как никогда. Ломать свою гордость воина ради прихоти канцлера? Душу младшего ситха распирали чувства ярости, гнева, тоски и боли, перемешавшись в столь запутанный клубок, что стало неотличимым, где что есть. А потом вселенная забрака вспыхнула сверхновой, взрывая его прошлое фейерверком осколков. В своих покоях Тёмный повелитель галактики в Силе наблюдал за рождением нового Повелителя Тьмы. "Приветствую тебя, Дарт Мол!" – поприветствовал Сидиус своего бывшего ученика.