Поруганные

- Я хотел испачкать тебя. - Зачем? - Затем. – Сказал он и тяжело вздохнул. – С ангелами не спят. Я рассмеялся. Смех вышел не веселым и хриплым. - Ангел? Я? Влад, ты, кажется, бредишь. А? – я коснулся ладонью его гладкого прохладного лба. – Бывает у вампов простуда? - Ангел, ангел, - Влад приподнялся на локтях и заглянул в глаза, нависнув надо мной. – Ты ангел, Рин, ты не такой, как мы. Я уже хотел выдать очередную ехидную шуточку, но серьезный взгляд светло-голубых глаз заставил меня её проглотить. - Ангел, - пробормотал я недовольно, потому что смутился впервые под его пристальным взглядом, - рухнувший с небес и разбившийся вдребезги. Я мягко, но настойчиво отодвинул своего расчувствовавшегося любовника и поднялся с постели, делая вид, что усердно ищу свои вещи на полу (вещей тех было – одни штаны, да ботинки), чтобы не показать, как меня взволновал этот новый, более человечный Влад. Он не должен быть таким, не должен… Иначе я не смогу довести дело до конца… - Куда ты? – спросил он, когда я натянул штаны и направился к двери. - Хочу поговорить кое с кем, - ответил я, не оборачиваясь. Хватит с меня на сегодня Влада, его и так чересчур много. - Секреты? От меня? Не стоит, Рин. А голос – дикий мед, смешанный с битым стеклом. Ну вот, опять угрозы. С таким Владом мне проще иметь дело. Я повернулся к нему и с вызовом принял его напряженный хищный взгляд. - Что ты, какие секреты? Я хочу заглянуть к Доку, разъяснить кое-какие вопросы, возникшие у меня по поводу строения и механизмов нашего организма. - Я могу сам тебе все рассказать. - Можешь, - ухмыльнулся я и вышел в коридор, - но я просто тащусь от научного подхода. Закрыв дверь, я тут же прислонился к стене, прикрыв глаза. Я сейчас отсек Влада от себя физически, но у меня не получалось избавиться также легко от его образа, горящего белизной сильного жилистого тела под веками. *** - Эй, док! – крикнул я, входя в жилые «апартаменты» нашего ученого мужа и не обнаружив там искомого вампа. Где ж его еще искать, как не в лаборатории. Я прошел через гостевую и уже хотел повернуть ручку двери, ведущую в святая святых, как дверь сама распахнулась и я чуть не столкнулся с птичьей фигурой Дока. Он испуганно воззрился на меня сквозь линзы очков. - Ах ты ж! – буркнул он. – Напугал до потери пульса! - Где он, Док? Где Франкенштейн? – попытался пошутить я и заглянул через его плечо в лабораторию. - Э-э, – он суетливо подтолкнул меня обратно в гостевую и закрыл за собой дверь. – Ты что-то хотел? - Да так, возникла сотня-другая вопросов, - ответил я, стараясь не выглядеть подозрительным. Хотя паранойя расцвела пышным цветом, обещая в скором времени заплодоносить. Ученый вамп поправил на носу очки и указал на одно из кресел. - Присаживайся тогда. Чай? - Да, спасибо. Пока Док заваривал очередной собранный им собственноручно травяной чай, я размышлял над его поведением, уж больно он нервозно себя ведет. Что-то он химичит там в своей лаборатории. В дверь кто-то постучал, и она без промедлений приоткрылась, ровно на столько, чтобы кое чей, не в меру любопытный, нос смог протиснуться. - О! А что это у вас тут за посиделки? – спросил Малой с сияющей улыбкой и распахнул дверь совсем. – А мне чаю? Когда у нас с Ежом было по кружке в руках, Док сказал, что готов выслушать мои вопросы. - Мне вчера один из местных вампов бросил вызов, - начал я. - Да-да, я слышал, что Антон у нас теперь не в милости, - закивал он своей лохматой головой. - И? - Во время драки он меня чуть было не утопил, я чувствовал, что задыхаюсь и почти уже распрощался с жизнью. Док внимательно на меня посмотрел со своего места возле подоконника. - Ринат, ты до сих пор думаешь, как человек. Твой мозг подает сигналы об опасности для человека, но суть в том, что ты - вампир, твоя физиология теперь другая. Ты бы не умер от нехватки кислорода, а впал бы в некое подобие летаргического сна, и то далеко не так быстро, как тебе показалось, - пояснил Док. - Но я же терял сознание, - развел я руками, стараясь не расплескать чай, - как Вы это объясните? Ученый вамп пожал плечами под застиранным, некогда белым халатом. - Тебе нужны тренировки, ты должен понять вот здесь, - он дотронулся пальцем до своего виска, - что ты не человек, и тогда придут соответствующие рефлексы и реакции. Я задумался, серьезно и надолго. А точнее завис, окончательно и бесповоротно. - Эй, отомри, - толкнул меня Малой. - Ты хотел еще что-то спросить? – поинтересовался Док. - Хотел, - ответил я и поиграл бровями, мол, так легко вы от меня не отделаетесь. Я завалил его кучей вопросов, Док улыбался, когда отвечал, а Малой только посмеивался над нами, потому что это превратилось в своеобразную игру «задай замудренный вопрос и получи на него честный ответ». - О! Давно хотел спросить, - вспомнил я одну интересующую меня вещь. – А как вампирский яд поступает в кровь жертвы? Откуда? - Здесь все просто, - стал оживленно объяснять Док. Я заметил, что он не устает говорить, когда дело касается явлений, бросивших вызов самой природе. Фанатик своего дела. – У нас во рту, под мягким небом, находятся железы, которые вырабатывают секрет, содержащий максимальное количество вируса. Эти железы соединены каналом с корнями верхних клыков. В самих клыках также есть каналы, по которым яд и впрыскивается в кровь человека. Я все еще не до конца понял механизм впрыскивания яда. - Получается, как только человек укушен, яд тут же стекает по каналам. А почему он тогда все время не капает с клыков? - Потому что, когда производится укус, идет давление на клыки, кровь поступает в глотку, срабатывает глотательный рефлекс, ядовитые железы сокращаются и тогда яд через каналы поступает в вену укушенного. - Ммм… - протянул я, задумчиво потирая подбородок и глядя на Дока. - Эй! Не смотри так на меня, я не дам тебе заглядывать ко мне в рот, терпеть этого не могу, - белохалатный вамп выставил перед собой предупреждающе руки ладонями вперед и для пущей достоверности покачал седой головой. - Ладно, - легко согласился я и развернулся к Малому. Еж, увлеченный чаепитием, в этот момент поднял на меня довольный взгляд и, увидев мое выражение лица, подавился чаем. - Что?! – возмутился он. – Не дамся! Это все равно, что холодными руками к яйцам прикоснуться! - Да лааадно, - протянул я, - удовлетвори мое любопытство. - Влад будет удовлетворять, - кинул он мне, вскакивая с кресла и юркнув в коридор. - Вот мелкий засранец, - фыркнул я. Мне хотелось бежать за ним и осуществить это его «прикоснуться холодными руками к яйцам». – До встречи, Док. Я кинулся за Ежом и догнал его на повороте в конце длинного коридора. Не так уж и хотел он убежать. - А ну стой! – ухватив поперек живота одной рукой, я прижал Молого к стене и прислонился всем телом. – Открывай рот. - Ни фига, это не в кайф! - Что не в кайф? – поинтересовался я, отклонившись назад, чтобы лучше видеть набычившуюся физиономию, но продолжая фиксировать его бедрами. - Когда наросты эти трогают чужие руки и провоцируют выработку яда, - недовольно сообщил он. Я поднял руку и показал ему раскрытую кисть. Тот моргнул удивленно, а потом взглянул на неё настороженно, вмиг превратившись в настоящего ежа, смешно сморщив нос и скосив глаза. Я осторожно коснулся пальцами его сомкнутых губ и провел от одного уголка к другому. Провел еще раз, усилив давление на мягкие губы, и они раскрылись. Малой смотрел на меня хитрым взглядом, но позволял гладить свои зубы и десна. Я ухмыльнулся, нажал большими пальцами на клыки, и он раскрыл рот. Мои ладони обхватывали его лицо, но большие пальцы уже оглаживали твердое небо и продвигались вглубь. Когда я нащупал подушечками мягкое небо, то почувствовал с обеих сторон от глотки небольшие, размером с фасолины, уплотнения. Малой сглотнул, и с его клыков сорвалось по тяжелой капле. Интересно-интересно. - Меа ся с’аснит, - промычал он, грозно сверкнув полыхающим праведным гневом взглядом. Я рассмеялся, опустил ладони ему на шею, потом скользнул ими по груди… Обхватив одной рукой затылок, а другую запустив за спину, я уткнулся ему в шею лицом. Под моими губами его пульс зачастил и Малой выдохнул: тяжело, протяжно и с едва различимым стоном. Я сильнее вжался в Ежа, чувствуя, как он напряжен под неизменным комбинезоном. Я сам был далеко не в расслабленном состоянии… - Дай мне, - прошептал я. - Ага, а потом Влад посадит меня задницей на кол, - тихо фыркнул Малой, но сам прижался ко мне еще плотнее, отзеркалив мои объятья. Я вдохнул его запах. От шеи так одуряюще пахло… Я лизнул пульсирующую набухшую вену, и Еж часто задышал. У меня заныли зубы, горло свело судорожным спазмом, наполнившим рот слюной. Не думая о последствиях, я всадил в его шею клыки. Малой дернулся всем телом, до боли сжав мои волосы на затылке, а потом выгнулся с судорожным выдохом. И мое здравомыслие тихо отчалило. Его кровь… она была такой возбуждающе острой. Одна моя рука съехала вниз, и ладонь вжалась в напряжённый пах парня. Малой вздрогнул, когда я сжал его сильнее и потерся вверх-вниз затвердевшим членом о бедро. Я жадно глотал вязкую кровь до тех пор, пока потребность в его губах не отвлекла меня от этого занятия. Я поцеловал парня окровавленным ртом и Малой ответил мне с усердием несдерживаемого желания. А потом мы застыли, отвлеченные чужим недружественным присутствием. Я оторвался от губ Ежа и посмотрел в его настороженные глаза, а потом медленно повернул голову и увидел Влада. *** Его наличие в этом коридоре не предвещало ничего полезного для нашего с Ежом здоровья. - Ты слишком много времени проводишь в компании Малого, – спокойно заметил Влад. Но судя по раздутым ноздрям и вздувшимся венам на висках, это спокойствие давалось ему с большим трудом. Кажется, наш медовый месяц закончился. - Да нет, тебе показалось, - ответил я, продолжая все еще прижимать Малого к стене. Ну не падать же мне ниц перед Великим и Ужасным, вымаливая прощение, вылизывая ноги? Хотя очень хотелось. Только вот судя по перекошенному лицу альбиноса я понял, что даже падание ниц уже не поможет. - Отпочкуйся от него! - прошипел Влад. Я медленно отлепился от Малого и повернулся к главному кровососу. - Подойди. Я ждал, когда же уже между этими белыми, плотно сжатыми зубами скользнет тонкий, раздвоенный змеиный язык, ведь у существа, способного так шипеть, он обязательно должен быть. Я сделал к нему три шага. Три шага к нему, чтобы получить по морде увесистым кулаком. Удар опрокинул меня навзничь и слегка дезориентировал. Пока я пытался проморгаться и сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь, Влад уже вскидывал меня за волосы. От резкой боли в затылке я перестал соображать и на одних инстинктах вернул ему удар в челюсть. Пришла пора Владу поваляться на полу. Я застыл в удивлении, не успев еще толком испугаться, посмотрел на распростертого на полу и очень – ОЧЕНЬ! – недовольного вампа, перевел взгляд на побледневшего и вжавшегося в стену Малого с огромными от ужаса глазами. Альбинос медленно поднялся, при этом не сводя ни на секунду с меня тяжелого взгляда. - Н-да, неловко как-то получилось, - усмехнулся я. О! Не берите в голову, это не от безрассудной смелости, просто нервный тик. - Влад, стой, ты убьешь его! - Еж кинулся между нами, но, получив удар ногой в живот, с треском впечатался в стену и стек без сознания на пол, оставив в цементной штукатурке трещины толщиной с палец. И тут снова настала моя очередь. Влад очень быстр, он настоящая гребанная машина смерти, и как бы я не пытался защищаться, меня все равно привели в состояние свежевырезанной отбивной. Даже падение на пол в нашей комнате с двух метровой высоты (читайте с плеча Влада), лицом вниз, показался мне прыжком на перину. Мое тело уже не чувствовало боли. Влад оттянул мою голову за волосы и зашипел в ухо: - Ты что вытворяешь, сука? - Я не сука, я кобель, - прохрипел я, выплевывая собственную кровь. - Что? - Кобель я, говорю, не сука, - уже громче пояснил я свою позицию. Наверное альбинос опешил от такого заявления, потому что хватка на моих волосах пропала. Я кое-как перевернулся на спину и увидел стоящего над собой Влада с изменившимся до неузнаваемости лицом. - Ты издеваешься надо мной?! Я вздрогнул всем телом, так мне захотелось заползти под кровать, а лучше всего превратиться в микроба, чтобы он меня не заметил. Не хочу быть грязью под его ногами, а чтобы не быть мусором, нужно подняться с пола. Я медленно встал и выпрямился перед ним, и только состояние полного охренения альбиноса от моего поведения позволило мне это сделать. - Я вот стою тут и думаю, - сказал он спокойно, но гнев затаился где-то глубоко в горле, - ты охуел или мрачно охуел? - А другие варианты будут? – спросил я с надеждой на лице. Стоило промолчать, но русский человек задним умом силен, н-да. А я, так вообще и в прямом и в переносном смысле. Терпение Влада не просто лопнуло, его разнесло ядерным взрывом на атомы. Я не помню, куда попал первый удар, но помню сколько их было. Множество. Бесконечное множество, обозначенное большущим знаком Мебиуса. - Ты сука! – шипел он мне в лицо. – Моя личная сука! И чтобы больше не смел этого забывать! А потом меня кажется просто отымели, если судить по следам от когтей на бедрах (Влад решил не заморачиваться с аккуратным стягиванием штанов) и раскуроченному анусу (ничего, он быстро зажил). Но я этого не помню. - Спасибо, - поблагодарил я его от всей души, когда пришел в себя. Эта скотина решил проявить заботу и переложил меня на кровать, после чего стал отпаивать кровью из кубка. Нежно так придерживал мои плечи и голову, пока кровь вливал в рот. - За что? – спросил он осторожно, после недолгого, но напряженного молчания. Я задрал голову и посмотрел на него снизу вверх. - За то, что не дал мне забыть кто ты и что из себя представляешь. Лицо Влада окаменело. Он осторожно переложил меня на кровать и поднялся. - Если ты не будешь мне напоминать, что я для тебя ничего не значу, то я позволю тебе забыть свое истинное лицо, - бросил он и вышел. Беда была в том, что он слишком много для меня значил. *** Влад меня сторонился вот уже неделю, а я не пытался наладить контакт. Малой не горел желанием дразнить свихнутого вампа, с остальными я не общался принципиально, ну или они не общались со мной принципиально. Такое у нас было обоюдное принципиальное не общение. В общем, мне было скучно, и, чтобы развеять не самое излюбленное мной состояние, я отправился к Доку перекинуться парой фраз и совершить набег на его запасы травяного чая. События развивались по старому сценарию: я зашел, никого не обнаружил, позвал, мне не ответили и я направился к лаборатории. Только на этот раз я не стал стучать, а тихо повернул ручку и отворил дверь. Как-то я задал Доку вопрос – почему он не запирает свою лабораторию. Оказалось, что Влад приходит в бешенство, когда натыкается на запертые двери. Да-да, куда не ткни, везде наткнешься на психоз в нашем альбиносе. Вот они последствия тяжелого детства с игрушками, прибитыми к полу. Так вот… В этот раз я не постучался, и, попав в лабораторию, получил мощный удар по мозгу чужими эмоциями. Радость, надежда, предвкушение и страх. Выворачивающий на изнанку страх. А основой для всего этого служила мысль: «я покончу со всем ценной собственной жизни». Когда мне удалось скинуть с себя те чувства, что мне не принадлежали, я направился вглубь комнаты, туда, где за стеллажами, заставленными банками с чем-то похожим на не-смотри-а-то-стошнит, засел Док. Я нашел его скрючившимся над микроскопом и полностью погруженным в собственные переживания. - Так с чем Вы собираетесь покончить, Док? *** Снова очередная бессмысленная адская пирушка. Хотя, почему бессмысленная? Смысл есть – развеять скуку. Но год за годом ничего не меняется, они видят развлечение лишь в смерти. Чужой смерти. Реки крови, груды окровавленной плоти, крики, предсмертные стоны. И их это радует. Забавляет. Другой радости им не дано, да они и не стремятся постичь что-то иное. Они мертвы, потому что не развиваются, не двигаются дальше. Что я делаю здесь, сидя у ног Влада, как зверек на привязи? Да так, размышляю. Пытаюсь найти хоть что-то, за что можно зацепиться и дать этим нелюдям шанс на жизнь. Но нет. Ничего нет. И шанса у них нет. Я посмотрел на альбиноса, лениво развалившегося в своем царском кресле, и отметил, что ему скучно. Влада не интересовало происходящее, оно его утомляло. Меня затапливали чужая похоть, жажда, ярость, а Ему было скучно. Я варился в их мыслях, чувствах, переваривал их безумие и пропитывался его смрадом. Я получил ответ на свой вопрос: спасать здесь уже нечего. Не осталось никого, до кого можно было бы достучаться. Этот ужас можно исправить... Вырезав всю свору бешеных собак. Какое я имею на это право? А почему у меня, собственно говоря, нет на это права? Потому что не я дал им жизнь? Все мы создания Божьи? Кто я такой, чтобы вершить сомнительное правосудие? Только Он может распоряжаться нашими жизнями? Если это так, то либо мы забыли об этом, либо Он. К тому же здесь не пройдет принцип «Я тебя породил, я же и убью». Их родители - извращенный гениальный ум и пробирки. Кому вершить кару? Вперед пробирки, накажите своих зарвавшихся отпрысков! Когда-то я читал книгу, очень старую и ветхую, с пожелтевшими и рассыпающимися страницами. «Тарас Бульба». Я читал её снова и снова и никак не мог понять, как отец посмел поднять руку на своего сына. Какое он имел на это право? Он дал жизнь, но только его сын мог выбирать, что с ней делать. Только он, потому что это его жизнь. Я ревел и слал проклятья на несуществующего Бульбу… А потом произошло то, что еще ни разу не происходило на моей памяти. Один из охотников, пропавших прошлой ночью, приполз с утра домой. Покусанный. Остальные были сожраны стригоями. Все мы прекрасно знали, что с ним будет дальше, но не один из нас не мог просто взять и убить парня. И пока он бился в конвульсиях, превращаясь в Бледного, мы стояли и глотали слезы, до тех пор, пока его отец сам не отсек сыну голову. Я больше не перечитывал «Тараса Бульбу»… Тогда мы еще не знали, что существует кровососы другого вида. Разумные, расчетливые, безжалостные. Вампиры жили себе в своем институте одним большим и счастливым змеиным клубком. Бездушные, без желания созидать, не имеющие цели в жизни, кроме как жрать от пуза… Они давно умерли, позволив засосать себя в Ад, легко смерившись со своим бесчеловечием. А раз так, то я всего лишь захлопну за ними Врата. Я больше не сомневался в своих дальнейших действиях. *** - Как ты уничтожил всех стригоев в прошлый раз? – спросил я Влада в лоб, догнав того в лесу. Следил? Кто? Я? Что вы, я тут прогуливался при луне и случайно его заметил. - Кто тебе рассказал? – ответил он вопросом на вопрос, продолжая идти в неизвестном мне направлении. - Ликос, - был мой ответ. Влад остановился. - Как он узнал, что это я? По правде сказать, Ликос этого не знал, это я ткнул пальцем в небо. Но Владу мы этого не скажем. - Мне это не известно, - недовольно фыркнул я. - Как? Разве твой любовник не посчитал нужным поделиться с тобой своими тайнами? – ядовито осведомился он, повернув ко мне свое высокомерное лицо. - Мы не любовники, - процедил я. - Звезди больше! - ощерился вамп и возобновил движение. Я поплелся за ним следом, шурша истлевшей листвой. - Так ты расскажешь? – решил я взять нахрапом. - Зачем? – злобно спросил он. - Там все еще живут люди, их нужно обезопасить, - сказал я осторожно. - Что мне до людей? Я остановился и тихо попросил, страшась собственной наглости. - Прошу. Ради меня. Влад замедлил шаг, а потом и вовсе застыл на месте. Он развернулся ко мне, но лицо скрывали тени от густо переплетенных ветвей. Я сглотнул и заставил себя стоять на месте, когда Влад двинулся в мою сторону. Он подошел вплотную, заставив меня слегка задрать голову. - А что мне за это будет? – со скучающим видом поинтересовался альбинос. Причудливые тени сейчас покрывали все его лицо, и только лишь на глаза падал лунный свет. - Я. За это тебе буду я. Холодные, как северные воды глаза прищурились, оценивающе меня разглядывая. - Ты и так мой, - хмыкнул он. - Нет, - возразил я и поцеловал его. Мягко, без агрессии, предлагая всего себя, ласкаясь и выпрашивая ласку взамен. Я отстранился с великим трудом и серьезно посмотрел Владу в глаза. - Так как? - А ты знаешь, что ты шлюха, Рин? – сардонически выгнув бровь спросил вамп. - Да, твоя шлюха, - я произнес это без тени сомнений. Он искривил покрасневшие губы и уже сам дернул меня на себя, чтобы вцепиться в губы болезненным поцелуем. И если я ему обещал покорность и ласку, то Влад своим поцелуем заявлял, что ему она не нужна, достаточно и покорности. Только я был уверен, что он врет… врет своим грубым зверским поцелуем, поэтому я обнял его, мягко вплетая пальцы в более длинные волосы на затылке и позволяя делать со своим ртом все, что этому монстру заблагорассудится. Напор Влада уменьшился, а потом он вовсе сдался моим ласкам, и грубость ушла, оставив после себя только сильное желание и ноющие губы, как напоминание. - Тебя стоит бояться, Рин, - сказал он, когда смог оторваться от меня, - ты коварен. Я засмеялся от неожиданности. - Да нет во мне ничего коварного… Я осекся, почувствовав странное давление на мой…мозг? Разум? Это было, как сильный ветер перед бурей – ровный, холодный и предупреждающий о разрушениях. Я перепугано посмотрел в испытывающие меня голубые глаза и спросил похолодевшими губами: - Это что за херня? Снова хищные губы скривились в усмешке. - Это ответ на твой вопрос? - Какой… - «какой вопрос?» хотел спросить я, но когда до меня наконец-то дошло, что это за вопрос и какой ответ я на него получил, то среагировал мгновенно: у меня в голове словно купол сложился из металлического пазла, полностью скрыв меня и мои мысли под собой. - А вот что это за хрень? – зло зашипел Влад, когда «ветер» стал просто обтекать «купол». - Сначала ты мне расскажи все подробнее, а потом и я скажу тебе правду. Знаю-знаю, я дразню стаю волков, а куда деваться? Влад так скрипнул зубами и гневно пригвоздил меня взглядом, что мне ощутимо поплохело. - Отлично! Слушай! – я прям-таки чуть и не сел на месте, потому что не ожидал, что он уступит и поддастся на шантаж. – Весь секрет в том, что я чувствую каждого гребанного клыкастого урода! Я, ****ь, самый настоящий Темный Властелин! Мне стоило только слегка поднапрячься и подумать, что им всем лучше будет сгореть в огне, как толпы монстров приперлись под стены института! Мы месяц не выключали крематорий! Месяц! Мы не видели дальше своего носа от заполненного пеплом воздуха! Когда он закончил орать на меня, то сплюнул на землю и, развернувшись в собственной клубящейся злобе, пошел прочь. Вот и ответ. Значит у Влада проснулись те самые призрачные способности, про которые упоминал Ликос. Сколько времени ему потребовалось, чтобы развить их в себе? Мои-то быстро дали о себе знать… - Влааад! – протянул я жалобно и потрусил за ним. Альбинос шел напролом через кусты и сплетенные ветви, даже не оглянувшись на меня. Я следовал за ним по пятам и со страхом ощущал его ненависть к самому себе. Настигнув Влада на небольшой поляне, я схватил его за руку. - Влад! - Да отвяжись уже! – рявкнул он. Но во мне проснулся перепуганный клещ и я снова вцепился в него обеими руками, целуя лицо куда придется, оглаживая шею, щеки, ероша волосы. - Влад, Владик, - шептал я заполошно его имя, потому что не мог выразить словами, что чувствую, но мне необходимо было утешить его сейчас, унять терзающее его чувство вины, потому что оно крушило мой мозг. - Мы столько всего натворили, столько… - простонал он шепотом, уткнувшись мне в шею лицом и стискивая до хруста руками, - столько… - Тише… тише, - шептал я в ответ, - забудь… все забудь. Вы когда-нибудь видели, как одобрительно кивает подглядывающая за вами луна? Нет? А я видел, лежа голой спиной на влажной листве, видел, пока она не взорвалась над нами огненным дождем. *** «… Ты должен стать для него своим. Не думай о том, что тебе для этого придется сделать… просто сделай это… Помни, что без тебя мы не справимся… Через сто восемьдесят дней от сегодняшнего дня мы будем ждать тебя на этом месте. Сто восемьдесят, Рин, не ошибись…» *** «Что это, Док?» «Это препарат… способный уничтожить вирус вампиризма» «Что будет с самим вампиром?» «Он умрет» «…мы не сможем незаметно обколоть полторы сотни вампиров…» «…» «Вы пробовали препарат на донорах?» «Нет, но…» «Надо попробовать» *** «Черт! Я отключился… Рин? Что случилось, почему я на полу?» «Что ты помнишь?» «…я, кажется, перекусить решил… а потом ничего не помню… темнота какая-то… теперь голова гудит, как пчелиный улей. Что со мной было?» «Ты был в отключке два часа» *** «Почему вам просто не прийти и не переубивать их всех?» «Силы вампира и волколака равны, а их на полсотни больше, если хоть один из них сбежит, то все начнется заново» «Не начнется, если вампиров сжечь. Вирус вампиризма распадается в огне» «Так они и дались» «Есть вакцина, она парализует их на несколько часов. Вам нужно только добить… и все» «…значит огнем…» «…как Лерка?» «Круглая и неповоротливая. Еще немного и я возьму на руки своего сына» «Берегите друг друга» *** Глубокая ночь, а светло как днем. Вся территория института пылает ярким пламенем. Сто восемьдесять дней истекли неделю назад. Я не ошибся, не опоздал и теперь свободен. Влад выполнил мою просьбу, и наш крематорий горел всего лишь три дня, а не долгий удушливый месяц, как когда-то. Он сказал, что все стригои уничтожены. Я ему верю… Большего с нас уже не взять, мы с ним отыграли свои роли. Я остановился возле одного из кустов, росших вдоль забора института. Меня привлекла голая беззащитная ступня, одиноко выглядывающая из этих кустов, красных из-за отсветов огня. Я перекинул парализованного Влада на плечо и заглянул туда. Я знал, что увижу, но сердце все равно словно в мясорубку попало. Малой… Горло разорванно на окровавленные лоскуты, грудь раскурочена чернеющей воронкой с осколками костей… Успел отползти в неразберихе бойни – это все на что его хватило. Мы с Доком обкололи все клетки с «жратвой», но не все сегодня присоединились к «ужину». Малой, как всегда, где-то шлялся. И еще вампов тридцать разбрелись по территории. Вот они-то и дали отпор пришедшим волколакам, и это их трупы сейчас освещали ночь… - Пойдем, Ёж, я помогу тебе долететь до звезд, - я вытащил его за ногу из зарослей, взгромоздил на второе плечо и, покачиваясь, поплелся со своей ношей к институту. *** Я зашел в крематорий и увидел возле печи Анубиса. Он уже ждал меня, чтобы выполнить последний пункт договора. Я приветствовал его кривой улыбкой, а волколак, если и удивился моей компании, то смог вежливо промолчать. - Ты забираешь с собой то, что тебе дорого, - ограничился он комментарием. Я промолчал и поправил на плече сползающего Ежа. - Вы всех пересчитали? Их должно быть сто шестьдесят три штуки. - Сто шестьдесят пять, - поправил меня волколак. Точно. Я и Влад. - Малого тоже посчитай, а то потеряете, - я похлопал Ежа по заду, а потом кивнул на жаростойкую дверь, - открой мне. Анубис крутанул запор и отварил мне ворота в другую жизнь. Или послежизнь – это кому как нравится. - Как символично, - я снова ухмыльнулся, - сам Анубис провожает меня. Судя по мучению в желтых глазах, волколак не оценил моей шутки. - Это отравит всю мою жизнь. - Не ссы, волчара, Лерка быстро вправит тебе мозг. На этот раз мне удалось вызвать у него легкую улыбку. Анубис открыл дверь, и я зашел внутрь. Печные стены были покрыты сажей, газовые трубы шли в два ряда на полу и торчали из стен, как дула ружей… Или сопла огнеметов… И пепел, как свежевыпавший снег. Печи крематория были рассчитаны на сжигание гробов, а не свалки из тел, но как показал опыт – запихнуть в них просто кучу трупов, тоже было весьма эффективно. Я опустил Малого на пол, стараясь не свалить его безжизненной грудой. Я все еще боялся причинить ему физическую боль, хоть и понимал, что любое повреждение для него уже не имеет значение. Порой наше сердце идет против разума и заставляет совершать бессмысленные поступки… Влада я перехватил обеими руками и прижал стриженую голову к плечу. Грохот и рык, разлетевшиеся по крематорию, заставили меня развернуться лицом к двери. Там был Ликос. Двое здоровенных волколаков сдерживали его порывы прорваться к нам. Я никогда еще не видел такой ярости на его лице. - Что ты делаешь, Ринат?! – заорал он, практически стряхнув с себя повиснувших на нем оборотней. - Пытаюсь начать другую жизнь, - ответил я. - Какую жизнь? Ты собираешься сжечь себя заживо! - Это с какой стороны посмотреть, - я попытался радостно улыбнуться, но рот перекосило в кривой ухмылке. Ликос оставил попытки освободиться. Его прозрачные глаза сейчас просто пылали от избытка эмоций, они бегали по мне и по Владу на моих руках. Ликос смотрел на бесчувственного брата с жадностью, голодом, болью. Он наконец-то увидел его за столько лет порознь. - Рин… - его голос был сиплым, дрожащим. - Как-нибудь увидимся, Большой Белый Волк, - его взгляд метнулся ко мне, и я отвернулся к Анубису, не в силах больше играть дальше выбранную роль. Желтоглазый волколак принял решительный вид и, кинув мне «прощай», закрыл дверь. Я слышал, что Ликос по другую сторону возобновил попытки добраться до нас, но все мое существо сейчас было сосредоточенно на том, кого я держал в своих руках. Еще одна пара светлых глаз смотрела на меня в упор. - Привет, - сказал я, сглотнув ком в горле. – Я забираю тебя с собой. Влад моргнул и осмотрелся одними глазами. Его тело было все еще парализовано, но разум скинул оцепенение, потому что я ощутил давление холодного предураганного ветра в своей голове. «Я так и знал, что ты плетешь козни за моей спиной», - пришло мне насмешливое. - Почему тогда не остановил? «Зачем? Это пора прекратить. Эксперимент не удался». Он закрыл глаза, будто ему было тяжело меня видеть. - Ты веришь в то, что наши души бессмертны? – спросил я. Он снова открыл глаза, на этот раз ничего не выражающие. Я разрешил ему войти в свой разум, пытаясь сказать то, о чем молчал все эти месяцы. Разрешил ему увидеть себя моими глазами – жестокого тирана с садистскими наклонностями. Влад нахмурился, и между белых бровей залегла едва видная морщина, губы сложились в горькую усмешку. Таким я увидел его вначале, а сейчас я видел перед собой мужчину, чьи прикосновения давали мне силы бороться, близкого мне человека, рядом с которым я могу умереть с надеждой на другую жизнь. Лучшую жизнь. Влад вздохнул глубоко и прерывисто, по лицу расползлась счастливая улыбка. «Верю», - ответил он. - Тогда, в следующей жизни, у нас все будет по-другому. Лучше. «Обязательно будет». Первые языки огня уже облизывали плоть Малого. Я взглянул на сопла, торчащие из стен, и струи жара пахнули в лицо, разметав волосы вокруг моего лица, зашевелив пряди Влада белым пламенем. Я прижался лбом к холодной щеке вампира и закрыл глаза, ощутив на своей спине слабое прикосновение. А потом печь взревела.