Заглянуть в прошлое

      В комнате ясно чувствовался запах сырости. Гермиона вздрогнула. Неужели тут будет проходить ее испытание?       Здесь было ужасно холодно и мрачно. Комната была большой, но совершенно пустой, свет от огней Люмоса слабо освещал каменные стены, которые еще больше наводили гнетущую атмосферу.       Гермиона невольно вспомнила тот ужас, который наводил Волан-де-морт при их встрече. Снова.       Угораздило же её еще раз вляпаться в дела, связанные с темной магией и этим фанатичным «властелином». Вот только теперь она была по другую сторону баррикады. Пусть и не по собственному желанию, но все же.       Находиться в обществе пожирателей и Темного Лорда в роли союзника было так... необычно и волнующе. Гермиона чувствовала, что ее руки предательски дрожали, а сердце ускорило свой ритм, когда Волан-де-морт, как и в будущем, с шипением произнес приветствие. Новых пожирателей в зал пропускали поочередно, а постоянными «зрителями» были уже проверенные подчиненные Лорда.       К своему удивлению, Гермиона заметила среди них Натаниэля, который бросал раздраженные взгляды на Эридора.       — Так ты та самая Гермиона Лайтвуд? — с неожиданным радушием обратился к ней Волан-де-морт. В его глазах был заметен некий азарт. Будто она какая-то интересная игрушка, а он мальчишка, избалованный всевозможными подарками. И вот теперь-то он сможет насладиться игрой.       Гермиона подумала, что это очень похоже на правду. Вот только он не мальчишка, а темный маг, а вместо игрушек у него есть верные пожиратели.       — Белла говорила мне о тебе.       Грейнджер вздрогнула и посмотрела в сторону Лестрейндж. Она слышала, что свадьба с Рудольфусом уже состоялась, и теперь собрания пожирателей проходят в поместье новой семьи, где они сейчас и находились.       Белла была уравновешенной, что очень отличало ее от «другой версии», которую знала Гермиона. Она лишь самодовольно ухмылялась, а того безумного поведения еще не было, что очень радовало. Сейчас Белла была проявлением аристократической особы. Даже как-то не верилось, что потом она превратится в ту безумную женщину.       Но Гермиона задавалась другим вопросом: «почему Белла говорила про нее?». Она невольно перевела взгляд в другую сторону. Эйвери.       Гермиона подозревала, что именно он доложил пожирателям о ее персоне. Что ж, следует быть осторожней с ним.       — Я очень рада, что вы наслышаны обо мне, повелитель, — она подобающе склонила голову и попыталась выровнять дыхание, а руки так и продолжали дрожать.       — Ну а я возлагаю на тебя большие надежды, — он поднял свою палочку и тихо прошипел какое-то заклинание, разобрать которое она так и не смогла.       Мир вокруг наполнился непроглядной тьмой, а сознание быстро покидало ее тело. Очнулась она в этой самой комнате и пыталась понять, что ей предстоит сделать.       Неожиданно в комнате появился манекен, похожий на тот, который был у них во времена ОД. Манекен поднял палочку для атаки, но Гермиона быстро спохватилась и выхватила свою.       — Экспеллиармус! — и манекен исчез. — Значит, проверка боевой готовности.       Гермиона скривилась и приготовилась отразить атаки двух новых манекенов. Обходясь элементарными Протего и Экспеллиармус, она выдержала еще несколько нападений, но чувствовала, что этого недостаточно.       — Редукто! — выкрикнув это заклинание, она едва успела увернуться от другой атаки, не имея возможности поставить блок.       — Конфундус! — ее руки дрожали от усталости, так что заклинание попало в стену, которая казалась нетронутой. И снова атаки.       Гермиона понимала, что не сможет долго продержаться под таким натиском: она уже растеряла свой опыт за год мирной жизни, так что сейчас выстоять в этом испытании казалось невозможным.       В последний момент она попыталась собраться и, наконец, покончить с этим. Вместо этого, в стене прорезалась массивная дверь.       — Похоже, все-таки на выносливость, — пробормотала Гермиона и глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в коленях. Прижимая рукой раненое плечо, Грейнджер направилась к выходу.

***

      Следующая картина вдвойне удивила ее. С одной стороны, неожиданностью было то, что следующее испытание пройдет в подобном месте. А вот с другой... это казалось странным. Гермиона была просто уверена, что видела это место в своем сне.       Ее окружал большой каменный лабиринт. Все в точности, как и в ее кошмаре...       Небо заволокло угрожающими тучами, а вокруг висело необъяснимое напряжение.       Уповая на свою интуицию, Гермиона выбрала путь, который казался оптимальным. Но не успела Гермиона толком обдумать план действий, как что-то щелкнуло, и в нее устремилось какое-то заклинание. Успев только отшатнуться, она не полностью попала под действие заклинания.       Похоже, это было парализующее, так как теперь не было возможности двигать левой рукой. Но противника она так и не заметила, да и, скорее всего, даже не встретит.       Гермиона была уверена, что причина в самом лабиринте. Вот только она жалела, что рана, которую она получила еще на первом испытании, находится не на левой руке. Так бы она не чувствовала боль, что наводило на мысли о том, что все это может оказаться реальностью. Резкие перемещения объяснялись сначала заклинанием, а потом порталом в двери. Боль в плече лишь подтверждала эту догадку.       Продолжив свой путь, Грейнджер постоянно опасливо смотрела по сторонам, ожидая новой атаки.       Отразив на этом пути несколько ловушек, она все-таки добралась до... тупика. Возможно, она бы уже отчаялась петлять по лабиринту, если бы не приметила табличку с подсказкой.       «Я всюду сею хаос. Беги, глупец, пока я не добрался до тебя, ибо мой голод не утолится никогда».       Гермиона еще раз перечитала эти строки, пытаясь понять, как это все связанно. Под определение «мой голод не утолим» и «я сею хаос» подходило много вещей. Возможно, за этой стеной они прячут какое-нибудь опасное существо, а, может, она и ошибается.       В любом случае, она обязана справиться с испытанием.       Пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку, Гермиона увидела, что трава возле этой каменной стены выжжена.       «Не все потеряно», — обрадовалась Грейнджер.       — Инсендио, — Гермиона расслабилась, так как заклинание сработало, и стена отъехала. Вот только радоваться было рано: стены сзади стали очень быстро сужать пространство прохода.       После секундного замешательства она сорвалась с места и побежала вглубь лабиринта, попутно оглядываясь на новую ловушку.       Гермиона тщетно старалась выровнять дыхание. Плечо ужасно жгло, да так, что хотелось выть от боли. Когда же это все закончится?       Поворот. Еще один. Тупик без подсказки. Ну и где же выход из этого злополучного лабиринта? Гермиона осторожно провела рукой по шероховатой поверхности стены. Убедившись, что она не представляет опасности, Гермиона облокотилась на нее плечом.       Сознание подсказывало, что все здесь так и кишит опасностями, но усталость была сильнее чувства самосохранения. Гермиона зажмурилась, после чего по телу прошлась неприятная дрожь.       Передернув плечами, она резко распахнула глаза. Нет, все в точности, как отрывок того сна, но как такое возможно? Даром прорицания она не обладала, это было подтверждено еще третьим курсом.       «Глупое совпадение», — бормотала она, но понимала, что здесь нельзя задерживаться.

***

      Интуитивно Гермиона знала, что лабиринт скоро закончится. Осталось еще немного. Еще немного…       Что ей только пришлось преодолеть для этого. Всевозможные изощренные ловушки, автор которых — Гермиона не сомневалась, — сейчас в полном восторге от проделанной работы.       «Наверное, Белла постаралась», — все-таки предвзятое мнение так и не покинуло ее.       По поводу опасных тварей она была права, и вскоре ей встретилось несколько представителей магических существ, настроенных враждебно.       Было и много загадок, даже слишком. В те моменты Гермиона была безумно рада, что разбирается в теории, ведь это, в какой-то степени, спасло ей жизнь. А Гарри с Роном ей еще не верили. И они уж точно не поверили бы в то, что она делает это, чтобы доказать свою пригодность к службе у их главного врага. Как только может обернуться жизнь.       Гермиона неожиданно остановилась перед большими воротами. Вот он, конец лабиринта. Но когда Грейнджер попыталась открыть их, ничего не вышло.       Обычными заклинаниями, отпирающими двери, решить проблему не удалось. Отчаявшись, Гермиона пробормотала заклинание, позволяющее увидеть скрытое. На железе начали выжигаться слова новой подсказки.       «И воля моя такова: преподнеси в жертву то, в чем ты так нуждаешься».       «А это еще что за бред?», — пронеслось в ее голове.       «Так, без чего не может прожить человек? Таких вещей много, но что нужно пожертвовать? Сердце точно не подойдет, другие органы тоже, а вот кровь…», — она с сожалением посмотрела на ладонь. Так не хотелось делать это, но придется.       — Секо, — на ее руке образовался аккуратный порез.       Сжав ладонь, Гермиона почувствовала, что кровь стала медленно капать на камень. Понимая, что другого выхода нет, она провела рукой по надписи, и… ничего не произошло.       Как и прежде, кругом гнетущая тишина, ни единого изменения.       Гермиона с досады попыталась нервно смахнуть челку, которая сейчас особенно мешала. Она чувствовала, что вот-вот потеряет терпение.       Грейнджер решила собрать мысли в кучу. Только так у нее получалось найти ответ.       «Еще раз. Что так необходимо человеку? Нет, а если... точно, Лорд презирает магглов, так что это должно касаться только магов. А если маг, то это, конечно же, волшебная палочка, вот только как преподнести ее в жертву? Не ломать же. А, может, тут другое. Волшебник не может обойтись без своей магической силы. Ох, только не это», — Гермиона прикусила губу и прервала мыслительный процесс.       «Никого не волнует, хочу я этого, или нет, так что придется переступить через себя».       Грейнджер попыталась придать своему голосу уверенность. Несколько слов, и заклинание, поглощающее ее магическую силу, начинает действовать.       Гермиона сразу же ощутила непреодолимую слабость. Веки тяжелели, но она заметила, что ворота распахнулись.

***

      Сколько прошло времени с момента ее обморока, Гермиона не знала, да и не хотелось сейчас разбираться в этом. Усталость полностью заволокла как ее тело, так и сознание. Хотелось элементарно бросить все, наплевав на остальных и даже на Волан-де-морта.       Неожиданно голова начала раскалываться. Боль была нестерпимой, и в какой-то момент Гермиона поняла, что таким образом кто-то хочет проникнуть в ее сознание. Уж этого она не допустит.       Вспомнив все, что она изучала и практиковала по поводу Оклюменции, Грейнджер смогла поставить защиту.       Боль начинала стихать, а потом и вовсе прошла. Из-за такой встряски усталость сошла на нет, так что теперь Гермиона смогла открыть глаза. Ничего. Кромешная темнота.       Переборов себя, она встала и попыталась сориентироваться. Обернувшись, Гермиона заметила проем, сквозь который пробивался слабый свет. Поддавшись любопытству, она направилась именно туда.       Открыть таинственную дверь не составило труда, но ничего удивительного за ней не было. Свет казался таким слабым, что можно было различить только контуры предметов.       Это был какой-то кабинет, а источником света оказался фонарь за окном. Вокруг были шкафы с неизвестным содержимым, различался стол и выключенная настольная лампа. Остальное — загадка.       Из угла комнаты послышался жалобный всхлип, от чего Гермиона вздрогнула.       — Прошу вас, не делайте этого, — с надрывом бормотала, несомненно, девушка. — Я все для вас сделаю, но только прекратите эти пытки, пожалуйста.       Внутри похолодело. Что здесь делает какая-то девушка? Неужели, очередное испытание связано именно с ней?       «Нет, нет, нет, даже не думай об этом», — внушала себе Гермиона.       — Умоляю вас, — снова этот голос.       «Я не смогу убить человека».       «Сможешь», — неожиданно всплыло в ее сознании. — «Ты вынуждена и ничего не исправишь».       Гермиона была подавлена. Она понимала, что убийство человека непростительно, но с другой стороны... ей придется делать это не только сейчас, но и потом. Пожиратели прославлялись своей кровожадностью, так что ей этого не избежать.       «Это для ее же блага, они ведь будут пытать эту девушку, а я облегчу ее страдания», — Гермиона чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Она подняла палочку.       «Нет, не могу».       «Ты слишком испортилась. Пути назад нет и не будет».       Ее рука предательски дрожала.

***

      Натаниль еще раз вздохнул. Как же он недолюбливал напряженное ожидание. Это выводило из себя, так еще и эта атмосфера, витающая в помещении, когда присутствовал Волан-де-морт.       Натаниэль знал, что такое чувство испытывали многие подчиненные, но никто в этом не признавался, как, впрочем, и он сам.       Было намного легче спрятать свое отвращение и страх за маской самоуверенности и бравады.       Сначала это было с отцом, которому невозможно угодить. После смерти Гермионы он очень сильно изменился, что и отразилось на его сыне. В глазах Бенджамина Натаниэль отчетливо видел то, что тот винил его в «пропаже» Гермионы.       В день, когда появилась девушка, которая называла себя именем его сестры, Натаниэль действительно надеялся, что Бен смягчится, но его ожидал провал. Похоже, его отец слишком долго винил во всем Натаниэля, так что «чудесное» возвращение его дочери ничего не изменило. А еще есть вероятность, что тот случай был лишь поводом, чтобы так к нему относиться, а до собственной дочери Бенджамину просто нет дела.       Еще хуже стало, когда умерла Алиссия. Вот тут-то Бен мог перед всеми заявлять, что это вина Натаниэля.       Но если с отцом и можно было поспорить и устроить скандал, то уж точно не с Лордом. От одного только его вида бросало в дрожь, а это шипение...       — Ты, наверное, гордишься своей сестрой? — неожиданно к нему подошел Эридор, на лице которого была неизменная усмешка.       Их разговор никто не заметил. В ожидании, когда Гермиона очнется, многие пожиратели перешептывались, пытаясь скрасить время.       — Значит, это ты проболтался про Гермиону? — Нат проигнорировал его вопрос. Он был очень зол на бывшего друга, но старался держать себя в руках.       — Скорее, посоветовал, — о да, Эйвери наслаждался его злостью, это было заметно невооруженным глазом.       — Я оценил твои старания, — с сарказмом ответил Лайтвуд.       — Но теперь-то она будет числиться в наших рядах.       — Почему ты решил, что она пройдет последнее?       — Но ты же прошел, — после этих слов Натаниэль сжал руки в кулаки, но Эридор продолжал. — И если ты не забыл, я предполагал, что она окажется здесь. И вот, мои ожидания сбылись.       — Простое совпадение, — процедил Лайтвуд.       — Я могу рассказать тебе целую лекцию о случайностях.       — Нет уж, откажусь, — неразборчиво пробормотал он.       — Как знаешь, — лениво протянул Эридор и перевел взгляд на Гермиону, которая лежала без сознания в центре зала. — Даже гриффиндорцы могут пройти последнее испытание.       А вот Натаниэль надеялся, что она не пройдет его.       Неожиданно ее глаза распахнулись. Гермиона со страхом озиралась по сторонам и пыталась восстановить дыхание. Спустя несколько секунд Натаниэль уже помогал ей встать и отвел ее в сторону.       Он прекрасно понимал тот шок, испытываемый, когда используешь это заклинание впервые.       — Скажи мне, что это было всего лишь мое воображение, — шептала она, уткнувшись в его грудь. — Пожалуйста, скажи мне это.       Натаниэль невольно обнял Гермиону за плечи и посмотрел на Волан-де-морта. Тот довольно ухмылялся, наблюдая за этой картиной, но все еще молчал.       — Так что вы скажите, Лорд? — в предвкушении спросила Белла. В ее глазах плескался подозрительный интерес.       — Твоей задачей было пытать жертву, но убийство меня тоже устраивает, да и этот блок был качественным. Добро пожаловать в наши ряды, Гермиона Лайтвуд.