Margin Call

В четверг, в день первой рекламной съемки парня, я немного поторчал в своем кабинете, чтобы все выглядело естественно, а потом пошел в павильон. Там царил обычный для таких мероприятий бедлам, рабочие монтировали задники и устанавливали свет, Рон бесился и орал на всех присутствующих, приглашенный фотограф делал вид, что опаздывает на съемки для журнала «Вог», а модели скромно сидели вдоль стеночки на полу и трепались между собой. Причем, трепались все, за исключением этого блядского Тейлора. Он сидел в сторонке и с умным видом читал очень толстый фолиант, периодически заглядывая в какой-то мелкий гаджет. Я подошел поближе и слегка наклонился, а он, не поднимая головы, продемонстрировал мне обложку книги, на которой была изображена голая женщина с длинными волосами, летящая на метле на фоне луны. Под ней был нарисован незнакомый мне город, а сбоку картинки сидел спиной к зрителю огромный черный кот. Весь текст на обложке был написан на непонятном языке, кажется кириллицей. Ну, а гаджет в руках парня оказался электронным словарем. - Что интересного пишут? - Да вот пишут, что никаких Караибских морей нет на свете, и не плывут в них отчаянные флибустьеры, и не гонится за ними корвет, и не стелется над волною пушечный дым. Нет ничего, ничего и не было... - Экие новости. Это и ежу ясно, совершенно незачем писать об этом такие толстые книги, а тем более их читать. Тут он поднял на меня синий взгляд, в котором мелькнуло легкое удивление, и как-то необидно засмеялся. Я тоже улыбнулся, выбрав из своего арсенала самый обольстительный вариант, и с удовлетворением заметил, что его полные губы чувственно приоткрылись. Надо же, какие у него непосредственные реакции, он, похоже, вообще не умеет или не хочет притворяться, подумалось мне. Наверное, с ним все будет просто, он ни разу мне не противник, и что такого в нем нашел этот сумасшедший Кролл? Обычный мальчишка... Неожиданно мое внимание привлек скандал, который громко зарождался у противоположной стены павильона. Там стояло в ряд девять макетов рекламы туристической фирмы, на которых была изображена супружеская пара, с шиком путешествующая на роскошной машине, в одежде и в окружении предметов багажа с логотипами Louis Vuitton. Скандал инициировал один из ассистентов, который доказывал Рону невозможность отличить аутентичные сумки и обувь, изображенные на шести макетах, от поддельных, сфотографированных ранее и присутствующих на остальных трех, поэтому производить новую съемку не надо, это пустая трата времени и денег. Привлеченная спором публика обступила плакаты и стала пытаться определить подделки, а ассистент издевательски комментировал их напрасные попытки. Вдруг Тейлор еще раз оторвался от книги и ткнул пальцем в три макета. Повисла пауза. Ассистент уставился на него и спросил: - Каким образом ты догадался? Особенно, про мокасины? - При помощи стекловидного тела, хрусталика, и водянистой влаги в передней и задней камерах. - Чего??? - офигел ассистент. - Ой, извините. При помощи глаз, так понятнее? И это не мокасины, а топсайдеры, - и парень уткнулся обратно в книгу. Нет, мелькнуло у меня в голове, он не так-то прост! Он знает толк в дорогих вещах (ну, еще бы), он умеет дерзко шутить, и он никого не боится. Рано ты расслабился, Кинни, ох, рано! Потом началась съемка, я немного понаблюдал, как приглашенный фотограф изощренно издевается над моделями, называя их разными обидными словечками и периодически вопрошая мировое пространство «за что ему все это?» и «когда же это кончится?». Тейлор молча выполнял все указания, не высказывая никакой обиды или нетерпения, и раз за разом одинаково солнечно улыбался в объектив, словно не испытывая ни малейшей усталости или раздражения. А способность человека сосредоточенно работать для меня всегда была очень яркой характеристикой личности. И с этим у парня явно было все в порядке. Потом я пошел в свой кабинет, чтобы сосредоточиться. Да уж, думал я, добро бы задача стояла его просто трахнуть, наверное, это не было бы такой сложной для меня проблемой, но ведь надо, чтобы он в меня именно влюбился. А тут, это я уже понял, одной моей вывески явно не хватит, нужно что-то еще. Как-то надо к нему нетривиально подобраться. Но как? Интеллект у него у самого, судя по всему, неслабо развит, успешностью в бизнесе его не удивить, после бывшего-то кадра… тогда что? И я снова открыл досье. Так, работа, учеба, с этим все понятно, а вот квартира… очень хуевый район, практически, гетто и, отнюдь, не голубое. Даже я, уроженец Питтса, был там от силы раза два, и сейчас ничего об этом не помню. Надо туда съездить, может это мне как-то поможет, кстати, заодно прикину, где я могу скоро оказаться, если Кролла что-то сильно не устроит. Через пару дней, проторчав из-за шквала вернувшихся клиентов на работе до поздней ночи, я сел в свой корвет и отправился осваивать трущобную terra incognita. Я медленно ехал мимо обшарпанных кирпичных домов, обогнул заброшенный в 80-ые годы прошлого века завод, который мэрия уже лет двадцать собиралась то ли снести, то ли перестроить, и опять оказался на узкой темной улочке между кирпичными коробками. Это какой-то ебаный кибер-панк - ни машин, ни людей, думал я, больше всего опасаясь напороться брюхом своего низкого корвета на торчащий из канализационного люка и забытый каким-нибудь придурком лом. И, как только я об этом подумал, раздался противный шипящий звук, который издает только один предмет на свете - напрочь пропоротое спускающее колесо. Блядь, только этого не хватало, да еще в такой темнотище! Я вылез из машины и наклонился, чтобы посмотреть, что случилось, и в этот момент из кармана пиджака выскользнул мобильник и с сухим треском брякнулся об асфальт, разлетевшись на две составные части. Ну, заебись, мелькнуло у меня в голове, и что теперь? Бросив машину на обочине, я прошел пешком метров двести в надежде встретить в этой матрице хоть кого-то живого и, пройдя через толстую арку, оказался в узком, освещенном единственным фонарем дворе. В большинстве окруживших меня домов свет в окнах был потушен, но несколько ярких квадратов все-таки светились на закопченных кирпичных фасадах. Я посмотрел на часы. Так, второй час ночи, похоже до утра мне отсюда уже не выбраться, с учетом того, что такси я вызвать не могу, а метро (если бы я даже его нашел) закроется, примерно, минут через тридцать. Блядь, и еще раз блядь! Вдруг под темным арочным навесом раздались гулкие шаги, и я обернулся. Лучше бы я этого не делал! Из черного провала медленно вышли несколько парней, самого агрессивного и маргинального вида. На секунду мне захотелось отступить в тень и прижаться к стене, чтобы они меня не заметили, но было уже поздно. Они, увидев меня, резко замерли, образовав зловещий полукруг, а вперед вышел коренастый тип с самым ублюдочным лицом, видимо, их главарь. Несколько минут он внимательно рассматривал меня цепкими узкими глазами, а потом, гадко ухмыльнувшись, произнес: - Ого, парни зацените - костюмчик, часы, и, наверное, бумажник нехуевый есть. Все у чувака в порядке. Было. И он мерзко заржал, остальные тоже радостно оскалились. Вдруг один из них посмотрел на меня внимательнее и брякнул: - Пацаны, это же педик! Я видел его на Либерти у Вавилона, у него еще тачка такая была, крутая, спортивная, спецом для пидоров. - Ваще, ништяк, - прокомментировал главарь. - Круто, еще и развлечемся. Чувак, ты же непротив? Вон какие ребята крепкие, не то, что твои педики в Вавилоне... Я молча стоял, отчетливо понимая, что паниковать и дергаться глупо и бесполезно. В чудеса я тоже никогда не верил, и, собираясь биться до последнего, сейчас жалел только об одном - что когда-то не послушался Мелани и не составил правильного завещания, а теперь все достанется не только моему сыну, но и моей мерзкой семейке в лице матери и сестры. Блядь, как же все это невовремя, думал я, хотя, как это, вообще, может быть вовремя... Вдруг под аркой послышались чьи-то легкие шаги, и в круг света, отбрасываемый одиноким фонарем, вошел новый персонаж. Его золотистые волосы слабо блестели, изящная фигура в спортивном костюме повернулась в нашу сторону, и только я хотел крикнуть «Тейлор, беги!», как он, спокойно скользнув по мне взглядом, тепло улыбнулся главарю и сказал: - Привет, Шон! Рад тебя видеть, как дела? - Да вот, - ублюдок кивнул в мою сторону. - Как видишь. А ты с работы? - Да, повезло вам сегодня, - Тейлор равнодушно глянул на меня. - Ага, с работы, устал, как собака... Так, что я, пожалуй, пойду, еще увидимся! - Ну, пока! И он спокойно пошел по двору к обшарпанному подъезду, но, сделав несколько шагов, вдруг остановился и опять повернулся к главарю: - Кстати, Шон, ты мне проигрыш в бильярд должен, ты часом не забыл? - Обижаешь, брат. Что ты хочешь? - Его, - и пизденыш небрежно мотнул головой в мою сторону. - И все?! - почему-то обрадовался мерзавец. - И все, - засмеялся Тейлор. - Да нехуй делать, забирай! Парни, пошли. И они исчезли, бесшумно отступив в темноту, словно растворившись в ней, как ночной кошмар. Тейлор медленно подошел ко мне и с негодованием уставился прямо в лицо своими невозможными глазами: - Вы в своем уме, мистер Кинни? Что вам тут нужно, да еще ночью? Нашли место для прогулок! - Да выбирал рядом на заводе место для фэшн-съемки. Сейчас, знаешь, модно среди развалин снимать - игра контрастов, - нашелся я, испытывая невероятную смесь облегчения и запоздалого страха. - Где ваша машина? - В двух кварталах отсюда, с пробитым колесом. У тебя мобильник с собой? Давай я такси вызову. - Такси? - похоже удивился моей тупости парень. - В такое время сюда и полиция-то не часто заезжает. Такси! Пойдемте, навязались вы на мою голову. И мы пошли к подъезду. Я, как-то подозрительно быстро успокоившись, раздумывал, что все складывается не так уж и плохо. Он ведет меня к себе домой, а там много чего может произойти интересного и полезного для моих целей. Мы поднялись по выщербленной лестнице на последний этаж, Тейлор открыл железную дверь, и передо мной предстала небольшая студия, доверху заваленная шмотками и различными спортивными снарядами, включая велосипед. - Дааа... С порядком у тебя полный швах, тебе перед гостями-то не стыдно? - насмешливо спросил я. - Даже не знаю, на что мне наплевать больше - на порядок или на чужое мнение? - усмехнулся пизденыш. - Вы есть-то будете? А то могу салат сварганить, а если в душ хотите, то полотенца в шкафу на верхней полке. - А тебе в душ не надо? - с тайной надеждой спросил я. - Неа. Я в спортклубе по ночам убираю, там же занимаюсь бесплатно, ну, и в душ сходил. А вы идите. Он прошел в зону кухни, а я еще раз осмотрелся. Так, кровать только одна, никаких диванов нет, отлично, и в душ по этому поводу, пожалуй, сходить прямо-таки необходимо. Я подошел к шкафу и, открыв его, взглянул на полку с полотенцами и, если честно, офигел. Там были сложены несколько кремовых махровых итальянских полотенец фирмы Олд Флоренсе долларов за двести каждое. Я взял одно из них и прошел в крошечную ванную, которую практически полностью занимала простенькая душевая кабина. Тут меня ждало еще одно легкое потрясение - гель для душа, мыло, шампунь и одеколон были известной мужской линии от Кристиан Диор, и в совокупности стоили долларов четыреста. Это глубинный гедонизм, размышлял я, его тело любит удовольствия, а он любит свое тело... Это очень хорошо, просто прекрасно! Я вышел из душа, вытерся и закрутил полотенце низко на бедра, так, чтобы торс был максимально обнажен, потом глянул на себя в небольшое зеркало и, открыв кран, несколько раз брызнул водой себе на грудь и плечи. Еще раз полюбовавшись на свое отражение, я растрепал рукой влажные волосы и пошел в сторону кухни. Тейлор, сдвинув в сторону гору немытой посуды, довольно ловко рубил какой-то салат и не сразу обратил внимание на мое феерическое появление, а когда заметил, то прямо-таки застыл на месте, чуть не уронив кухонный нож. Я скромно остановился, давая ему возможность хорошенько все разглядеть. - Да, выглядите офигенно, даже лучше, чем в одежде. В тренажерку каждый день ходите? - с обескураживающей прямотой высказался этот незакомплексованный повар. - Только я загар из солярия не люблю, но вам идет, кожа прям как бархат. Так и хочется потрогать! - Ну, если хочется, то потрогай, - разрешил я, садясь на невысокий стул и эротично откидываясь на спинку. И что вы себе думаете? Этот малахольный блондин со стуком положил нож, подошел ко мне и реально провел обеими ладонями по моей груди, а потом мечтательно сказал: - Да. Что-то, все-таки, в гомосексуализме есть такое... Клевое... Я, признаться, на секунду даже опешил от этого многозначительного заявления, а потом, опомнившись, обхватил его за талию и потянул к себе на колени. Он спокойно уселся на меня, обхватив ногами бедра, и еще раз провел ладонями по плечам, а потом наклонил голову и слизал с ключиц несколько капель воды. Меня словно шибануло электрошокером, в голове как-то разом помутилось и я, резко обхватив золотистый затылок ладонью, притянул его к себе и жадно впился губами в пухлый рот. Его волосы на ощупь были такими шелковистыми, а рот таким мягким и сладким, с легким привкусом мяты, что я понял, что еще немного и я точно не сдержусь, и все закончится банальным трахом, а это тактически неправильно. Он слишком легко ко мне отнесся, для него это игрушки, а для моего задания это будет провал. Но я никак не мог остановиться и прекратить его вылизывать, и даже более того, моя свободная рука уже проникла ему под футболку и с нажимом гладила нежную и гладкую спину, которая под этими настойчивыми движениями изгибалась и периодически покрывалась мурашками. Он тоже не отставал, сильно сжимая меня коленями, вцепляясь в волосы, и ловко проскальзывая горячим язычком мне в рот. И только мы с моим членом решили, что хрен с ним, главное, дотянуть до кровати, а потом разберемся, как в дверь резко постучали. «Блин» сказал Тейлор, соскочил с меня и кинулся открывать. Я выпрямился на стуле, перевел дыхание и поправил полотенце, маскируя внушительный бугор спереди. В комнату ворвался какой-то высокий мулат в красной кожаной куртке и, не замечая меня, затараторил: - Короче, Джас, вот два курсача, нужны оба уже завтра. Если за ночь переведешь, то косарь у нас в кармане. Давай..., - тут он, наконец, увидел меня, лицо его исказилось гневом, и он заорал: - Ты что, опять?! Ну, сколько можно, чего тебе не хватает с бабами-то? Что это за кадр? - Не ори, Сэм. Это не то, что ты думаешь... - Да? А что это? Бомж, которого ты подобрал на улице из жалости? Или твой старший брат? Не смеши меня, ты заколебал уже, а еще – «да мне не надо, да больше никогда»... Тьфу, развелось этих гомиков, не пройти, не проехать, и ты туда же... - Ладно, гони свои курсовые. Завтра поговорим, - и парень вытолкал экспансивного дружка-натурала за дверь. - Ну, и что это за битва при Геттисберге со своей ориентацией? - насмешливо спросил я. - Не пойму, о чем вы? - он пожал плечами, а потом спокойно продолжил: - Вы бы спать ложились, мне теперь все равно некогда, надо переводы делать, а это на всю ночь. И он положил тетради на стол, открыл ноутбук и погрузился в работу, сосредоточенно хмуря светлые брови и изредка покусывая губы. А я пошел к кровати, на ходу нарочито медленно снимая с себя полотенце и потягиваясь, лег, накрылся одеялом, специально оставив спину обнаженной, и неожиданно быстро уснул. Спал я в ту ночь необычайно крепко и без всяких сновидений, а проснулся от очень близкого запаха свежего кофе. Я открыл глаза и прямо перед своим носом узрел толстую чашку с дымящимся напитком и синие веселые глаза. - Вставайте, я уже вызвал мастера. Сейчас пойдем к машине. И он пихнул мне в руки чашку, а сам пошел убирать посуду. Я сел на кровати и принялся медленно пить обжигающую и довольно вкусную жидкость, постепенно приходя в столь непривычное для меня с утра хорошее настроение. Потом мы вышли из подъезда во двор, который при свете дня выглядел совсем не так жутко, как ночью, встретились там со здоровенным парнем в наколках и бандане, который дружески пожал Тейлору руку, и пошли к моей машине. Восхищенно присвистнув, мастер осмотрел колесо и, сказав, что ему «совсем кранты», стал куда-то дозваниваться и требовать немедленно приехать и привезти замену. Потом взял у меня адрес моей конторы, и кинул нам ключи от своей не менее раритетной, чем мой корвет, шевроле Импалы 1967 года. Я завез Тейлора в универ и сенсационно прибыл на работу на этом хромированном черном монстре, вызвав небывалый ажиотаж среди своих сотрудников и прохожих. Хотя, конечно, этот агрегат, в отличие от моего, по ощущениям, был создан исключительно для супернатуралов, причем, непонятно почему. Весь рабочий день я провел в размышлениях и практически математическом анализе событий, произошедших накануне. Я все пытался понять странную логику поведения этого непонятного миллиардерского экс-бойфренда. По всему выходило, что он типичный гей, чувственный и горячий, испытывающий неподдельное восхищение при виде моего тела, и балдеющий в моих руках, как и вся остальная голубая публика. А с другой стороны, он спокойно отправил меня спать, и засел за свои гребаные переводы, как будто даже не расстроившись от произошедшего облома. Вот как так? Хорошо Кроллу, у него есть профессиональные эксперты, а мне что делать? Какую выбрать тактику - атакующую, выжидательную или что-то еще? Но пока я не мог придумать ничего по-настоящему достойного и неотразимого. Наконец, мне все это надоело, и я решил поехать пообедать в Либерти-кафе в надежде встретить там своих старых друзей и поболтать с ними о чем-нибудь нейтральном. И действительно, вся шайка была в сборе. Они сидели за столиком и, как обычно, хором мечтали о несбыточном - о сексе с голливудскими звездами или мультипликационными персонажами, о счастливой семейной жизни и об официальном уравнивании в правах нас, геев, и жалких натуралов. Я сидел, пил кофе с лимонным брусочком, слушал весь этот бред, а потом, неожиданно для самого себя, вдруг спросил: - А как вы думаете, как дать человеку понять, что ты его не просто хочешь трахать, а, допустим, любишь? Да, думаю, что новость о том, что президентом США избран открытый гей произвела бы на них куда меньшее впечатление, чем этот простой вопрос. Они дружно замолчали и вытаращились на меня во все глаза, а Майкл, как мне показалось, даже захотел щелкнуть пальцами, в надежде, что призрак в моем обличье от этого растворится в воздухе. Но я не унимался: - Так я вас внимательно слушаю, специалисты по завязыванию долгих и прочных отношений? - Ну, Брайан, главным доказательством любви является, по-моему, верность, - неуверенно протянул Эммет и добавил: - Это, знаешь, такая штука... - Знаю. Все согласны? - В общем, да, - нестройным хором промямлили они. - То есть, если, допустим, я продемонстрирую кому-то свою верность, то он может подумать, что я в него влюбился? - уточнил я официальным тоном. - Ну, если он тебя плохо знает... Хотя, с другой стороны, ты, вроде, не врешь никогда.., - путался в показаниях мой лучший друг Майкл. - То, наверное, да, он может так подумать. - Окей, - сказал я, встал и ушел. А когда ехал домой, то думал, что в банальных и набивших оскомину вещах иногда тоже что-то есть. Какая-то особая, покрытая пылью и плесенью, но, все-таки, правда. Если парнишка в курсе моего образа жизни, он никогда не поверит, что я к нему серьезно отношусь, а если у него такая высокая самооценка, как утверждают психологи, то он меня пошлет в жопу после первого же косяка и плакать не станет. А нас с Кроллом это нихуя не устраивает. Ну, что ж... Верность, так верность!