Don't leave me here alone.

Меня зовут Китнисс Эвердин. Я – Сойка-пересмешница, символ восстания. Разбитая и подавленная. Неживая. Разве это жизнь? В ней нет смеющейся маленькой сестрички, моей умной и проницательной Прим. В ней нет лучшего на свете друга, Гейла, и он не вернется не потому, что не может, а потому что не хочет. В ней нет того улыбчивого Финника, который вертит в руках веревку, что бы не забыться. В ней нет радости, моментов счастья, которые продираются сквозь завесу ежедневного голода и страха. В ней нет цветущих одуванчиков весной, в ней нет надежды. В ней нет Пита. Они забрали у меня последнее – моего мальчика с хлебом. Я понимаю, что больше никогда не увижу его прежним, без лютой ненависти в глазах, без желания задушить меня голыми руками. Не знаю, как собираюсь жить дальше, без него. Без его теплых ладоней, ясных голубых глаз, сильных рук. Без приятных касаний, нежных поцелуев, искренних объятий. Мне никто сейчас не нужен больше, чем он. Но, мой последний лучик надежды в кромешной тьме, сломлен. Как он там сейчас, в тринадцатом? Вокруг него бегает толпа врачей, пытаясь вернуть к прежнему состоянию, или его уже давно просто заперли в палате для особо буйных? Я бы написала ему письмо, отправила какой-нибудь подарок, но боюсь, что он не обрадуется. Боюсь, что ему уже ничего от меня не нужно. Боюсь, что преследую его в кошмарах в виде бешеного переродка. Уверена, что он ненавидит меня. Корчусь от душевной боли, которая раздирает меня на кусочки, и сворачиваюсь калачиком на мягкой постели. У меня нет сил даже заплакать. Сломлена. Раздавлена. Затоптана Капитолием. Кого теперь волнует то, что я чувствую? Уже никому не нужна Сойка-пересмешница. Да, они пообещали содержать меня до самой смерти, но разве деньги смогут восполнить ту пустоту внутри, которая с каждым днем только расширяется? Никто и ничто не заменит мне Пита. Я ведь даже не думала, что так привязана к нему, пока не потеряла. Никогда не могла представить, что он, такой родной и близкий, когда-то будет так далеко от меня. Мне казалось, что нас разлучит только смерть. Иногда я думаю – лучше бы все так и случилось. Один из нас, по крайней мере, не мучился бы тем, что не нужен другому. Кусаю костяшки пальцев. Больно, но недостаточно, чтобы заглушить боль внутри. Чувствую солоноватый привкус крови, значит пора остановиться. Пройдет еще один день в одиночестве. Может, я схожу к Хейтмичу, но с ним даже толку нет разговаривать – он либо спит, обнявшись с бутылкой, либо мычит что-то совершенно невразумительное. Сальная Сэй заботится обо мне – убирает, готовит еду. Я бы могла справиться и сама, но она понимает, что мне требуется хоть какая-то компания. Совсем редко приходит Хейзер, наш разговор обычно не вяжется. Она попросит таблетки от головной боли, скажет пару слов о том, как все хорошо складывается у Гейла во втором, и уходит. Я понимаю, она намекает на то, что я смогла бы уехать к нему. Но зачем его мучить? Я не буду счастлива, и он увидит это. Лучше, и просто буду сходить с ума здесь, в Деревне победителей, на пару с Хейтмичем. Как же я хочу все забыть. Господи, прошу, дай мне забыться. Или верни его.