В борьбе обретёшь ты... (часть 1)

Утром тридцать первого июля Гарри разбудили «песни» Дадли, доносящиеся из ванной. Гарри со стоном откинул одеяло и, не открывая глаз, сполз вниз. Минут пять он как зомби бесцельно бродил по комнате, пока не проснулся. Дадли перешёл к следующему номеру своего небогатого репертуара, и Гарри понял, что пора спускаться на завтрак. Он нацепил очки, оделся, кое-как пригладил отросшие за месяц каникул волосы и туго стянул их в коротенький хвостик выпрошенной у тёти резинкой. – Утро! – выскочивший из ванной Дадли дёрнул кузена за прядку, выбившуюся из хвоста. – Давай, Поттер, бегом, а то слопаю праздничный завтрак без тебя. Гарри только фыркнул и пошёл в душ. Тётя ни за что не позволит притронуться к еде, пока все не соберутся за столом. «Не буду стричься! – решил Гарри, оценив новую причёску в зеркале ванной. – Хоть сзади на человека похож». По мнению Гарри, на людей были похожи те, у кого волосы лежали гладко, волосок к волоску. Его же вихры никаким стрижкам и укладкам не поддавались. Миссис Булман, приятельница тёти Петунии, держащая небольшую парикмахерскую на улице Глициний, давно опустила руки. – Не знаю, что и делать, Гарри, – говорила она сокрушённо. – Хорошие густые волосы, но, вот беда, каждая прядка растёт в свою сторону. Будь ты девочкой, мы бы отрастили твои кудри и заплели красивую косу. А хочешь, я буду стричь тебя очень коротко? Коротко стричься Гарри не хотел. Хуже очкариков выглядели только лысые очкарики. Поэтому каждое утро Гарри шепотом ругался и пальцами раздирал упрямые патлы, мечтая поскорее научиться изменять структуру волос. Дадли, как всегда, осаживал его рвение: – Ты сам говорил, что регенерация кожи и быстрый рост волос как-то связаны. Зубы у тебя, вон, тоже крепкие, как у людоеда. Узнай толком, что к чему, а то опять наделаешь дел. Гарри вдруг осенило, что он сможет научиться этому в Хогвартсе. Школа волшебства, как он раньше не подумал? Дадли абсолютно прав, нужна система. Например, сведение синяков – Гарри несколько лет потратил для получения сносного результата. Кошки старухи Фигг, завидя своего мучителя, до сих пор разбегаются с надрывным мяуканьем. А в каком-нибудь волшебном учебнике на пятнадцатой, скажем, странице записан универсальный рецепт наилучшего излечения гематом. Да что гематомы! Вот если бы научиться воздействовать на сосуды, на мышечную ткань, на состав крови – за пару-тройку манипуляций от дядиной стенокардии не осталось бы даже воспоминаний. На синяках Дадли проверено, что маглы вполне поддаются магическому воздействию, значит, дядю Вернона можно вылечить. Гарри ошалело помотал головой. Перспективы вырисовывались просто фантастические. Теперь собственные возражения против учёбы в Хогвартсе казались идиотизмом. «Трус несчастный, – корил себя Гарри, – устроил истерику на ровном месте. Признайся честно, ты просто за тёткину юбку цепляешься, нюня». Гарри задумчиво потёр шрам и вышел из ванной. Это следовало обдумать не торопясь. В столовой его ждали принарядившиеся родственники. Даже Дадли вместо обычной футболки с жутким принтом натянул клетчатую рубаху. Гарри смутился. Сам он вышел к столу в старой футболке Дадли и в домашних джинсах, потёртых и дырявых на коленках. «Непарадные» очки с примотанной скотчем дужкой довершали образ чокнутого ботана, напрочь забывшего о собственном дне рождения. – Ой, – Поттер покраснел, – я, наверно, тоже переоденусь. Нам ведь в город потом ехать. – Ничего, – усмехнулся дядя Вернон, – тебе сегодня всё можно. Потом переоденешься, а то еда стынет. Тётя Петуния расцеловала Гарри в обе щеки, дядя торжественно пожал ему руку, а Дадли хлопнул по плечу. – С днём рождения, мой мальчик! – сказала тётя и промокнула глаза. – Ты уже совсем взрослый, даже не верится. – Ма, давай пирог резать, а то наш маг сейчас тоже разревётся от чувств, – фыркнул Дадли. – И не думал даже, – соврал Гарри, аккуратно разрезая именинный пирог. – Держи, бессовестный, тренер Келли извещён о нарушении режима. После завтрака Гарри направился было наверх, чтобы переодеться, но его остановил Дадли: – Дай руку, братец. Гарри протянул руку для рукопожатия, но Дадли засмеялся, перехватил её ладонью вверх и надел на кузена довольно массивный браслет. – Держи, – сказал Дадли, – на память. А то уедешь в свой Хогвартс и не вспомнишь обо мне. – С ума сошёл? – возмутился Гарри. – А ты в своём Вонингсе обо мне не забудешь? – он перевел взгляд на браслет. – Какой классный! Спасибо. – Папа сказал, настоящее серебро. Я его на блошином рынке купил. Там много всякого барахла было, но я почему-то именно этот браслетик сразу приметил. Гарри залюбовался подарком: чернёное серебро, грубоватое плетение плоских звеньев и вставки в виде стилизованных черепов. Крутая вещь. – Спасибо, Дидди, – сказал он. – Даже на ночь снимать не буду. Гарри тряхнул рукой. Подарок был широк для его запястья, и Гарри подтянул браслет к бицепсу. Удивительно, но тяжёлое украшение почти не чувствовалось на руке, легло как влитое. – Я рад, – Дадли улыбнулся и похлопал по брючному карману. – На твою палаческую книжку тоже осталось, ту самую, с человечьими потрохами на каждом развороте. Гарри расхохотался. – Мальчики, поторопитесь, – донёсся голос тёти Петунии. – Мардж звонила, она уже выезжает. – Ой, – Гарри вспомнил, что он всё ещё не одет, и рванул было наверх. В ту же минуту дом сотрясли тяжкие удары в дверь. – Это что-то побольше совы, – деловито сказал Дадли и отскочил к чулану. Гарри уже знал зачем – достать опробованный на несчастной птице прут. – Мальчики, что там? – встревоженный дядя Вернон показался из дверей столовой, всё еще держа в руках газету. За его спиной стояла тётя и нервно вытирала руки передником. Вооружиться Даддерс не успел. Дверь распахнулась, жалобно простонав почти вырванными петлями, и в гостиную ввалился очень странный тип. Гарри ошалело вытаращился на огромного, нет, Огромного Бородатого Человека. – Кто вы и почему вломились в мой дом? – гневно спросил дядя Вернон, отшвырнув газету. Он шагнул в гостиную и ухватил Гарри за плечо, отодвигая от незваного гостя. – Не тронь мальчика, ты, грязный магл! – загрохотал бородатый великан. – Кто бы говорил, – тихо прошептал за спиной у Гарри кузен. Визитёр и впрямь выглядел не слишком опрятно. Спутанная грива длинных волос незнакомца и его кудлатая борода никак не походили на шедевр парикмахерского искусства. Заношенная куртка со множеством карманов и нечищеные ботинки нелепо смотрелись в стерильной гостиной миссис Дурсль. – Здравствуй, Гарри, – гулким басом поздоровался великан. – Я пришёл за тобой, мне Дамблдор велел. Великий человек! – Кто? – пискнул Гарри, не поняв точно, кто конкретно великий человек: Дамблдор, бородатый великан или, может быть, сам Гарри. – Ты не знаешь, кто такой Дамблдор? – изумился бородач. – Дурсль! Почему ты ничего не рассказал Гарри Поттеру о волшебном мире? Дядя Вернон затрясся от злости: – Кто вы такой?! Покиньте мой дом немедленно! Тётя Петуния рассказывала, что за Лили в своё время приходил преподаватель из волшебной школы – толстенький словоохотливый старичок с пушистыми бакенбардами, милый и вежливый, хотя и очень-очень странный. Поэтому Дурсли ждали в гости мага, мало-мальски похожего на учителя. Они намеревались разговорить гостя из волшебного мира и постараться произвести на него самое благоприятное впечатление, чтобы у будущих преподавателей Гарри не было предвзятого отношения. Но вместо мага явилось какое-то грубое и немытое чучело, будто Гарри не нормальный волшебник, а бродяжка с помойки. Между тем волосатый бородач насупил густые брови и наставил на мистера Дурсля потрёпанный розовый зонт: – Сейчас я тебе покажу, как издеваться над Гарри! Шутки кончились. Тётя Петуния тоненько вскрикнула, Даддерс скользнул великану за спину, крепко сжимая в кулаке верный прут, а дядя задвинул Гарри в чулан: – Мальчик никуда не пойдёт! Гарри очень не понравился этот зонт. Огромный бородач и голыми руками мог без труда скрутить их всех, но Поттера обеспокоил именно зонт. Что-то в нём было такое, чего просто не могло быть в обычном зонте. Гарри выскочил из чулана, дядя попытался его перехватить, но не успел. – Стойте! – крикнул он и подскочил к великану вплотную. – Послушайте, давайте мы уйдём отсюда, и вы мне всё расскажете. – Поттер, – рявкнул Дадли, – какого хрена?! Великан расплылся в улыбке и ухватил Гарри за руку: – И то верно. Пойдём, Гарри, отсюда, тебе не место здесь, в этом чулане. Как ты на папку-то похож! А глаза мамкины точь-в-точь! – Вы знали моих родителей? – тихо спросил Гарри. – А как же! – великан вытащил откуда-то огромный платок, старательно промокнул глаза и потопал к выходу. – С дороги, пузырь! Он хотел пнуть Дадли, но тот легко увернулся и вопросительно посмотрел на кузена. Гарри, как мог, изобразил пантомиму на тему, что, мол, сейчас он уведёт этого чудика из дома, поговорит с ним и тут же вернётся. – Мальчики, – беспомощно всхлипнула тётя Петуния. – Пойдём, Гарри, – прогудел великан, и Гарри побежал за ним, стараясь не оглядываться на испуганных и растерянных Дурслей. Гарри едва поспевал за великаном. Тот шёл быстро, широкими шагами, что-то бормотал себе под нос и остановился только в небольшом сквере в двух кварталах от Тисовой улицы. – Пожалуй, здесь поговорим, – сказал он, оглядевшись. – Тут деревья. Сам я, считай, в лесу живу, мне с деревьями хорошо. «Не сомневаюсь!» – чуть не ляпнул Гарри, но вовремя прикусил язык. – Меня Хагрид зовут, – представился бородач, – Рубеус Хагрид. Я – хранитель ключей Хогвартса! Поттер недоуменно хлопнул глазами. Он тоже ждал в гости преподавателя, а не сторожа. – Очень приятно, мистер Хагрид, – вежливо сказал Гарри. – Да ну, – по-детски смутился Хагрид. – Какой я мистер, просто Хагридом зови. Гарри кивнул. – Постой, так ты даже не знаешь ничего, – спохватился великан. – Ну, да я тебе всё расскажу. Ты, Гарри, маг. Понял? Гарри кивнул ещё раз – да, понял, и довольно давно. Лет шесть назад. – А родителей твоих убил один такой… В общем, злой он был ужасно, – неторопливо продолжил Хагрид. Гарри мгновенно выхватил самое главное из сказанного: – Был?! Хагрид поперхнулся и уставился на Поттера. Потом задумчиво поскрёб в затылке, подёргал себя за бороду и с досадой сказал: – И ведь говорил мне Дамблдор, что будет нелегко. Ну да. Родителей твоих убил, дом ваш разрушил. Он и тебя хотел убить, Гарри. Но не смог. Шрам твой – так бывает, когда тёмный маг насылает заклятье. Но ты выжил, хотя и не должен был. – И что с этим злодеем стало? – спросил Гарри, надеясь, что убийцу его родителей надолго посадили в тюрьму, и опасаться нечего. – Так исчез он. В ту самую ночь и исчез. Никто толком не знает, что ты с ним сделал, но что-то такое, отчего тот пропал. Гарри вспомнил дядины записи о его стихийных выбросах. «Исчезновение» там было только одно: его детская кроватка пропадала где-то целую ночь и вернулась наутро. Гарри вздохнул, рассказчик из Хагрида был неважный, он мог и напутать что-нибудь. Почему Дамблдор не прислал кого-нибудь потолковей? Хагрид меж тем рассказывал, что злой колдун совсем было забрал власть у Министерства магии и убил множество сильных и отважных магов, которые осмелились бороться с ним и его приспешниками. Услышав о приспешниках, Гарри вновь заволновался. То есть убийца – главарь террористической группы, а не обычный маньяк. И, тем не менее, если верить Хагриду, в их дом он заявился в одиночку, без охраны. Личные счёты? Гарри пожал плечами и сосредоточился на рассказе Хагрида. Это было непросто. Тот взволнованно размахивал руками, ерошил волосы, теребил бороду, запинался, замолкал в самых неожиданных местах, прикладывался к бутылке с чем-то явно горячительным и поминутно ссылался на Дамблдора, великого человека. Тёмного мага звали Волдеморт. Ясно, что кличка, обычное дело для террориста. Гарри накрепко запомнил, что произносить это имя-не-имя в приличном обществе не принято. По версии Хагрида, боялся безымянный злодей лишь Дамблдора, а единственным безопасным местом во всей магической Британии был Хогвартс. На волшебную школу Тот-Самый-Который напасть не решился. Зато решил убить Поттеров, лучших, по словам Хагрида, учеников этой самой школы. Ирония судьбы, но бояться экстремисту с непроизносимым именем следовало вовсе не Дамблдора, великого человека, а мальчишку, едва научившегося ходить. Брошенное в ребёнка заклятье каким-то образом отразилось в детоубийцу и… – Исчез он, Гарри, – Хагрид, явно непривычный к долгим речам, устало ссутулился. – Никто не знает куда. Никто не знает, сумеет ли он оттуда вернуться. Но не умер, нет. Он уже и человеком не был, чтобы просто умереть. Хотя многие думают, что всё-таки умер – ничего о нём не слышно, а подельники его… Ну, кто как. По-разному, в общем. Но ты их берегись, Гарри! Страшные люди. Хагрид сурово взглянул на Гарри, тот покорно кивнул. Кто бы ещё рассказал, как именно следует беречься тёмных магов. – Так что ты, Гарри, теперь знаменитый. Все мечтают взглянуть на тебя хоть одним глазком, письма шлют, желают всего хорошего. – Я ничего не получал, – озадаченно сказал Гарри, размышляя, чем же он так знаменит. Крепким лбом? Дадли его задразнит насмерть. – Ну, так они же в Хогвартс приходят, письма-то. Сюда нельзя, а то маглы узнают о нас. А это нехорошо, да, нехорошо. Гарри потёр занывший висок. Чем больше узнаёшь о волшебном мире, тем меньше его понимаешь. Бедный дядя Вернон, он уже десять лет так мучается. – Ну, – хлопнул себя по коленям Хагрид и поднялся с земли, – теперь пойдем за книжками. Гарри опешил. Родные с ума сойдут от беспокойства, не явись он домой немедленно. – Хагрид, – сказал он в волнении, – я выскочил из дома в чём был. У меня ни монетки в карманах. Великан махнул рукой: – Денег у тебя куча. Возьмём в Гринготтсе. – Где?! – В банке. Там гоблины всем заправляют, – Хагрид подхватил свой неправильный зонт, достал из нагрудного кармана огромный гвоздь и протянул его Гарри. – Возьми его и держи крепко, а то расщепит. Гарри растерянно посмотрел на Хагрида, робко коснулся гвоздя… И очутился в каком-то безлюдном переулке. Глухие кирпичные стены, пара мусорных баков и обшарпанная щелястая дверь в одной из стен. – Где мы? – спросил он у Хагрида, топтавшегося рядом. – Это задняя дверь «Дырявого котла», – сказал Хагрид, и Гарри даже не удивился. Дверь котла, чему тут удивляться. Задняя. – Пойдем-ка, пропустим стаканчик, – великан толкнул дверь и поманил Гарри за собой. Зайдя в помещение, Гарри немедленно вспомнил словечко «притон». Точно, это он и есть – тесный, грязный и неуютный. Хагрид живо направился к барной стойке: – Маленькую, Том. Я нынче здесь по делам Хогвартса. Дамблдор мне доверяет. Сам смотри, кого я привёл. Бармен вручил великану стакан с какой-то коричневой жидкостью и перевёл взгляд на оробевшего Гарри. – Мерлин! – воскликнул он потрясённо. – Нет, – честно признался Гарри. Его сейчас больше всего интересовало, как они сюда попали, и далеко ли это от дома. – Смотрите, это же сам Гарри Поттер! – Том схватил Гарри за руку и энергично её потряс. – Мистер Поттер, какая честь! Гарри обступили немногочисленные посетители бара, они тормошили мальчика, пожимали ему руку и говорили, что счастливы его видеть. Гарри совершенно не понимал, что происходит. Ему нужно было домой. Там остались дядя и тётя, и Гарри всерьёз беспокоился. Месяца не прошло после сердечного приступа дяди Вернона, и вот, пожалуйста, Гарри ушёл из дома со странным и агрессивным типом. Поэтому он пропускал мимо ушей все славословия, молчал, кивал, вежливо улыбался и терпеливо ждал, пока Хагрид допьёт свой стаканчик и вспомнит о Гарри. Наконец Хагрид объявил всем, что время не ждёт и у него куча поручений от самого Дамблдора. Они вышли в тот самый двор с мусорными баками. Гарри скептически хмыкнул: – Мы заблудились? – Нет, – Хагрид замотал головой. – Это магия, смотри. Великан коснулся концом своего розового зонта нескольких кирпичей, и глухая стена превратилась в арку. Гарри захотелось протереть глаза – за аркой открылся вид на извилистую узкую улочку, мощёную булыжником. – Ну вот он, Косой переулок, – гордо сказал Хагрид. Гарри потрясённо выдохнул. Улочка была… волшебная. Он вертел головой, пытаясь увидеть и запомнить всё-всё-всё, но всего запомнить было невозможно, как и невозможно было хоть что-то понять. По улочке сновали маги в развевающихся накидках самых разных цветов и фасонов, покупали и продавали самые невообразимые и непостижимые товары: драконью печень, глаза угрей, летающие мётлы, самопомешивающиеся котлы, пучки каких-то невиданных трав и шкуры откровенно мифических животных. Огромное количество лавок и магазинчиков самого причудливого облика, броские вывески с удивительными надписями – привыкший к типовой застройке заштатного городка и к его тихим благопристойным жителям, Гарри влюбился в эту улочку и её сказочно-карнавальную атмосферу сразу и навсегда. Он почти не слушал Хагрида, толковавшего о каком-то важном деле и о доверии Дамблдора, о самом защищённом в мире месте и о ставшем ненадёжным сейфе. Гарри было не до того. Он нечаянно получил удивительный подарок на день рождения и сейчас от души им наслаждался. Гарри даже про Дурслей забыл на какое-то время, так ему было уютно и хорошо в этом странном, но таком замечательном месте. – Ну вот и пришли! – засмотревшийся по сторонам Гарри налетел на Хагрида и сконфуженно извинился. – Это Гринготтс, волшебный банк. Гарри круглыми глазами рассматривал существо, стоявшее на ступенях огромного беломраморного здания с вычурной позолоченной лепниной там и сям. Существо, в свою очередь, неодобрительно покосилось на Гарри и махнуло рукой на дверь: проходите, мол, нечего пялиться. – А это гоблин, – хохотнул Хагрид и потопал вверх по ступеням. – Воровать у них – гиблое дело, сразу скажу. Гарри завел глаза. Воровать вообще гиблое дело, хоть у кого. Внутри гоблинов было столько, что Гарри моментально привык к их виду. Наоборот, здесь они с Хагридом выглядели очень странно. Хагрид, недолго думая, облокотился на первый попавшийся стол и спросил работавшего за ним гоблина: – Это к вам надо, чтобы взять денег из сейфа Гарри Поттера? – Если у мистера Поттера есть ключ от сейфа, – утвердительно кивнул тот. – А как же! Да где же? Нет, не здесь. Ага! Тоже нет. Вот он! – Хагрид достал золотой ключик откуда-то из недр своей куртки, а гоблин потрясённо уставился на добытые при этом полезные ископаемые: заплесневелую выпечку, обрывки верёвки, крошки табака и сонную мышь. – Пожалуйте со мной, – гоблин поднялся из-за стола и направился куда-то вглубь помещения. – А ещё письмо, письмо Дамблдора насчёт сейфа семьсот тринадцать! – заорал великан на весь банк. – Мы уже поставлены в известность о вашем визите, пройдемте к хранилищам, – ответил клерк, не оборачиваясь, и Хагрид с Гарри пошли следом. Гоблин открыл массивную дверь, и Гарри, ожидавший увидеть ровные ряды банковских ячеек, оторопел – это была огромная пещера, тускло освещённая факелами. Гоблин сел во что-то, что напомнило Гарри шахтёрские вагонетки из старых фильмов, и нетерпеливо кивнул на сиденья позади. Хагрид горестно застонал и полез в вагонетку, Гарри робко примостился рядом. Тележка рванула с головокружительной скоростью, и Гарри чуть не заорал от радости. День рождения получался всем на зависть, вот и на карусели покатали. Супергерой Поттер от души наслаждался поездкой, пока Хагрид зеленел лицом и судорожно цеплялся за борта вагонетки. Наконец они приехали. Гарри с уважением посмотрел на небольшую, но массивную сейфовую дверь. Справа и слева в стену пещеры были вделаны такие же двери. Хагрид вылез из тележки и обессиленно присел прямо на камни у стены, его явно мутило. Гоблин открыл дверь и приглашающе махнул мальчику рукой: – Ваш сейф, мистер Поттер! Гарри робко вошёл в дверь. Сейф был не сейф, а целая сейфовая комната. Почти пустая, только на ближайших к двери полках громоздились золотые и серебряные монеты. – Сколько здесь? – спросил Гарри. – Чуть больше пяти тысяч галлеонов, – сказал гоблин. – Точную сумму я скажу в зале, подняв записи. – Простите, я неверно задал вопрос, – Гарри вздохнул. – Что можно приобрести на эти деньги? Гоблин впервые взглянул на клиента с интересом: – Можно купить небольшую квартирку в небольшом городке. – В магической Британии? – Разумеется. У маглов, впрочем, тоже. – Конвертация средств разрешена? – спросил Гарри, племянник своего дяди. – Да, – сказал гоблин и одобрительно кивнул. – Причем не только наличными. Недавно мы открыли банк у маглов. Промежуточный, так сказать. Я вручу вам его реквизиты. – Хорошо. Откуда у меня этот сейф? Гоблин внимательно посмотрел на Гарри и слегка улыбнулся: – Это наследство, доставшееся вам от вашего отца. У вашей матери не было собственного сейфа. Гарри подумал: – А что можно купить, кроме квартиры? Я имею в виду обучение в Хогвартсе. – Стандартный набор формы, учебников и писчих принадлежностей стоит около сотни галлеонов. Малоимущим маглорождённым покупки оплачивает школьный попечительский совет примерно на эту же сумму. Вы, как уроженец магической Британии, такой привилегией не пользуетесь. Подержанные вещи стоят дешевле, можно немного сэкономить. Само обучение в Хогвартсе для маглорождённых – триста галлеонов в год, малоимущие обучаются бесплатно. Для магов – тысяча галлеонов в год, малоимущие маги самостоятельно ведут переговоры о снижении платы с попечительским советом, так что в этом случае бывает по-разному. – Получается, здесь денег на пять лет учёбы? – Ваше обучение, мистер Поттер, оплатил ваш дед незадолго до своей смерти. Он также учредил небольшой фонд на ваше имя, но средства оттуда можно будет получить только при соблюдении некоторых условий. – Значит, дед тоже умер? – грустно спросил Гарри. Тут Хагрида, видимо, перестало тошнить. – Гарри, – укоризненно прогудел он. – Мы торопимся, а гоблины о деньгах могут болтать до Мерлинова воскрешения. Сейф семьсот тринадцать, дело там у меня. Гарри посмотрел на великана и пожалел, что они так быстро доехали. Надо было ещё пару кругов сделать. – Хагрид, – укоризненно сказал он. – Ты мне не рассказал, сколько денег брать. – А, – Хагрид ввалился в сейфовую комнату, а гоблин поморщился, – ну так сотни хватит за глаза. А тут погляди сколько! – Золотой – это галлеон. А серебряный? – спросил Гарри. Хагрид открыл было рот, но гоблин его опередил: – В главном зале я дам вам памятку для маглорождённых. Там всё очень понятно изложено. Хагрид достал откуда-то небольшую полотняную сумку и принялся помогать Гарри складывать монеты, старательно считая их вслух. Досчитав до сотни, он вручил мальчику импровизированный кошель. Гарри охнул: – Тяжело! – У магов бумажные купюры не прижились, – чуть улыбнувшись, сказал гоблин. – Специфика образа жизни, так сказать. Но мы не теряем надежды. Господин хранитель ключей, помогите, пожалуйста, молодому человеку. Хагрид хлопнул себя по лбу, забрал у Гарри золото и понёс его к тележке. Гоблин дождался, пока великан повернётся к ним спиной, подскочил к Гарри, дёрнул его за рукав и молча ткнул когтистым пальцем в верхнюю полку. Гарри потянулся и достал с полки довольно пухлый конверт. Он повертел конверт в руках и охнул. Гоблин приложил палец к губам. Гарри торопливо закивал и быстро засунул конверт за пояс штанов, прикрыв его полой футболки. Они опять уселись в тележку, но аттракцион уже не радовал Гарри. Он даже не пошёл смотреть, что за дело у Хагрида в сейфе семьсот тринадцать. Все его мысли занимала надпись на конверте. Чёткие и прямые, почти без наклона, буквы складывались в слова: «Моему внуку в день его одиннадцатилетия. Карлус Джеймс Поттер».