Айсберг, который погнался за ветром

В сантиметре от лица его кулак показался Грею таким огромным, а в следующее мгновение будто бы металлический молот смял нос парня так, что был слышен хруст хрящей. - Нет, стой! - воскликнула Люси и кинулась к брюнету, но слуга тут же остановил девушку, больно заломив руки. Ее широко раскрытые глаза наполнились слезами, и стало не хватать воздуха. Все произошло так быстро, что никто, увидев со стороны, не смог бы понять, как так получилось. Ведь мгновение назад это кулак Фулбастера стремился оставить смачный фингал под глазом блондина, но он так и не достиг цели. Лишь слуга разглядел, как за секунду до удара Лексус резко развернулся и, поймав руку студента своей огромной ладонью, сам нанес сокрушительный удар. Будь удар хоть чуть-чуть сильнее, студент бесспорно бы упал на пол, но в этот раз ему чудом удалось устоять на ногах. Пошатнувшись от неожиданной слабости и жгучей боли, Грей зажал кровоточащий нос рукой. - Лекс, перестань! Я же иду с тобой! Оставь его в покое, он же ничего не знает! - все отчаянные попытки девушки вырваться были бесполезны. Каги мертвой хваткой держал руки блондинки за спиной, и после каждой попытки Люси выбраться ее плечи начинало ломить сильнее. - Прошу, не дергайтесь. Локи просил доставить свою невесту невредимой, а мне все сложнее выполнять этот приказ, - небрежно пробормотал слуга. - Хахахаха! - грубый смех Дреера разнесся по всей квартире. Недавнее спокойствие и небольшое раздражение бесследно исчезли и перед Фулбастером сейчас стоял чуть ли не безумец. Люси замерла в ужасе. Она уже не сопротивлялась, не могла выкрикнуть ни слова, а просто застыла так же, как и всегда, когда видела его. Сейчас, посреди узкого коридорчика, стоял именно тот Лексус, которого все боялись. Именно тот Лексус, который наводил ужас на сестру и вызывал неописуемое уважение у подчиненных. Именно тот человек, которого прозвали когда-то кровавой молнией! Перестав смеяться, Дреер насмешливо приподнял уголки губ, и серые глаза внимательно посмотрели на Фулбастера из-под сдвинутых бровей. Это был именно тот Лексус, который не перед чем не остановится. *** Девять лет назад Когда парень прошел через калитку на заднем дворе, солнце еще пряталось за горизонтом, но его лучи уже давно осветили небо. Противные птицы весело насвистывали свои мелодии, отчего белобрысая голова мальчишки начинала болеть с удвоенной силой. И лишь прохладный воздух раннего утра чуть облегчал страдания. Стараясь не стучать каблуками дорогих лакированных туфель, юноша на носочках бежал по узкой каменной дорожке заднего двора. Вернее, ему казалось, что бежал, на самом же деле паренек еле передвигал ноги и все его старания не шуметь оказывались тщетными. Наконец-то добравшись до двери, он медленно ее приоткрыл, внимательно вглядываясь в темное помещение. Но вместо пустого коридора корпуса для слуг его не ясный взгляд наткнулся на высокую фигуру в черном костюме. - Без пятнадцати четыре, молодой господин, - безразлично проговорил молодой человек. Его громкий голос противной болью отозвался в висках. Глаза, радужка которых сливалась с черными зрачками, не выражали никакого интереса к происходящему. Осталось лишь поразиться, как в такую рань слуга не только успел подняться, но и уже идеально уложить свои короткие черные волосы. - Блять, Каги, - устало прошептал Лексус и тяжело облокотился о дверной косяк. Прятаться больше не было смысла. Тогда Дрееру было пятнадцать. *** - Я хотел просто молча забрать сестру и уйти! - шаг вперед. Он говорил громко, но не кричал. - Я ведь не хотел срываться! - еще один шаг по направлению к студенту, который на фоне массивного и накаченного тела Дреера казался маленьким и худеньким пареньком. - Пытался забыть, какая хреновая неделя выдалась, пытался не думать о предательстве! Нахрен не о чем не думать! - Теперь он взревел и Фулбастер напрягся, принимая более устойчивую позу. Разница в силе было очевидна. Несмотря на всю физическую силу брюнета, весь вид Лексуса буквально кричал о том, что парень проиграет. Но Грей не был трусом и, несмотря на все расчеты и здравый смысл, был готов драться. Драться за нее. - Просто хотел обойтись без убийств… - на этот раз спокойно произнес блондин. На его лице появилась наигранно грустная улыбка и вопль ужаса застрял в горле Люси. - Но, видимо, не судьба, - с последним шагом вперед мужчина занёс кулак, который стремился превратить лицо Фулбастера в кровавое месиво. Он защищался. С трудом, но Грею все же удалось блокировать несколько ударов противника, чувствуя, как на руках лопаются мелкие сосуды и кровь расплывается под кожей огромными уродливыми пятнами. С трудом, но ему все же удалось нанести несколько мощных ударов блондину, но тот их будто бы и не почувствовал, начиная двигаться в еще более быстром темпе, а кулак Лексуса становился все тяжелей. Слезы текли из карих глаз девушки и отчаянные крики уже давно сорвали голос. В горле першило, было даже трудно дышать, но брат не реагировал. Он был поглощен битвой, конец которой уже был известен еще до ее начала. Люси знала, что Лексус ее не слышит, но все равно продолжала умолять его остановиться в надежде, что соседи услышат и кто-нибудь вызовет полицию. Это было больше похоже на избиение, нежели на полноценную драку. Сопротивление Фулбастера уже стало совершенно не эффективным, а атаки Дреера все более ожесточенными. Разве умник-студент, который всю жизнь прожил в теплом гнездышке может быть противником ему? Несмотря на превосходство Грея над сверстниками, несмотря на всю физическую силу и часы тренировок, перед блондином студент был всего лишь букашкой. Ведь Лексус, несмотря на то, что сам был из благородной семьи, постоянно проводил время на улице. Постоянно ошивался среди отбросов и с детства уже умел постоять за себя. Драки были для него не способом защиты, не спортом и даже не хобби. Драка была его жизнью! А жизнь не останавливается, когда тебе говорят Break*! И Грей упал. Кровь заливала глаза, все тело болело, а жалкие царапины на теле Лексуса даже не доставляли тому боли. Брюнет же уже не мог нормально соображать, и ноги перестали держать парня, подкосившись в коленях. Но Лексус ни на секунду не замер, видя, что противник лежит на полу. Не то чтобы он был зол, не то чтобы он вообще понимал, кто этот парень и что ему нужно. Но дерзкий идиот начал первый, а остальное не важно. Никто еще, подняв кулак на Лексуса Дреера, не уходил целым и невредимым. Никто вообще не уходил. В лучшем случае уползал. И этот незнакомец не станет исключением. - Перестань! - только что полный боли и отчаянья голос девушки приобрел силу. Внезапно она появилась перед братом, закрывая собой уже потерявшего сознания Грея. Нет, конечно же, она бы не смогла вырваться сама из цепкой хватки слуги. Каги сам выпустил девушку, благоразумно предотвращая печальный финал. Лексус зло глянул на подчиненного, но тот опять притворялся статуей, выпрямив спину. Раздраженно сплюнув прямо на пол, Дреер облокотился о ближайшую стену, потирая раны на костяшках пальцев. - Я вас ненавиижу! - закричала Люси, убедившись, что брат не собирается продолжить побоище. Студент был в ужасном состоянии, и Хартфелия боялась к нему прикоснуться, чтобы случайно не навредить. Из глаз вновь хлынули слезы. - Почему вы вечно портите мне жизнь? И ты, и отец! За что вы меня так ненавидите, чтоб вы сдохли! - в отчаянье выкрикнула девушка. В здравом уме она бы никогда не сказала подобного. Как бы не было все плохо, добрая Люсьена никому не желала смерти или просто чего-то плохого, но сейчас блондинистая голова плохо соображала и поэтому жестокие слова без доли сомнения сорвались с губ. - Заткнись, - резко приняв вертикальное положение, взревел Дреер. - Не смей, говорить такое в адрес отца. Ты просто нихрена не знаешь, дура! - и он тяжело вздохнул. *** Девять лет назад Он уважал отца. Искренне уважал, а не боялся, как многие, и даже любил. Возможно, по-своему, немного безразлично и грубо, но любил. Но вот ходить к нему на прием парень не любил. Особенно ему не хотелось видеться с ним сейчас, в четыре утра. Не надо было быть провидцем, чтобы догадаться, что ждет непутевого пятнадцатилетнего сына, вернувшегося под утро в нетрезвом состоянии. Тяжело вздохнув, Лексус подошел к массивным деревянным дверям и тихо постучал по ним, надеясь, что ответа не последует. Но ожиданиям не суждено было оправдаться и по ту сторону двери послышалось спокойное: “Войдите”. Не было ни привычного строго-осуждающего тона, ни наказаний, ни лишения кредитки. Как будто бы отцу было все равно, когда и в каком состоянии опять вернулся его непутевый сын. Как будто бы отца вообще ничего не волновало, кроме собственных мыслей, и от этого становилось немного не по себе. Он никогда и никого, даже собственного сына, не вызывал к себе просто так. За каждым его словом, а тем более действием, скрывалась своя цель. Таким был Джуд Хартфелий. И только Бог знает, что творилось сейчас в его голове. Скрепив руки в замок и водрузив поверх свою голову, он внимательно посмотрел на сына, а тот в свою очередь резко выпрямился, пытаясь выглядеть абсолютно трезвым и серьезным. - Сын, - наконец-то заговорил мужчина. - Да, отец… - немного неуверенно произнес Лексус. Таким он был только здесь. Только в этом кабинете он сомневался, волновался и мог быть неуверенно-осторожным. Никто, кроме отца, не вызывал у парнишки такого уважения. И поэтому за пределами злосчастного кабинета Дреер пытался быть тем, кем отец был в его глазах. Сильным, властным и немного пугающим лидером. - Хм, - тяжело выдохнул Хартфелий и отвел взгляд, но в следующею секунду он справился с маленькой слабостью и, переведя твердый взгляд на сына, спокойно произнес: - Сегодня ночью твоя мать, Лейла Дреер, скончалась. - Чт… - он не смог сказать и слова, а алкоголь мгновенно будто выветрился из юношеского тела. Лексусу показалось, что он не расслышал, показалось, что это сон. Показалось, что отец шутит и так наказывает нерадивого сына, но несмотря на все, что ему казалось, разум прекрасно понимал что произошло и что это правда. - Как это… мама умерла? Не… что произошло? - на секунду нахальный и уверенный в себе подросток вновь стал тем восьмилетним мальчиком, который плакал в последний раз обнимая маму. Мальчиком, который не хотел расставаться с ней и со своей маленькой сестрой. - Твоя мать мертва. Ты теперь абсолютно свободен, - проигнорировав все неуверенные вопросы продолжил отец. - И поэтому, я хочу тебе кое-что рассказать, сын, - впервые с тех пор, как они стали жить вдвоем Дреер увидел отца таким. Взгляд смягчился, где-то глубоко проявилась печаль, что целых семь лет пряталась под решимостью и силой. Лексусу даже показалось, что случится невозможное и Джуд вот-вот заплачет! Но Хартфелий, конечно же, не заплакал, а просто начал рассказывать историю, которая началась очень и очень давно. *** - Что тебе мать говорила об отце? - резко спросил Лексус, внимательно смотря на девушку. Она немного растерялась, все еще пребывая в некоем шоке от резкого крика брата и собственных ужасных слов. Да что там говорить. Вся эта ситуация была для нее кошмаром. Конечно, Люси знала, кто ее брат на самом деле, но никогда не видела всего этого своими глазами. - Мама говорила, - неуверенно начала Хартфелия, - что отец бросил нас! - ее голос стал более твердым. - Она сказала, что мы ему не нужны! Это он виноват в ее смерти! Из-за него она заболела и… - Не поверишь! - перебил блондин сестру, - но я слышал от отца тоже самое. Вот только в его истории это вы с мамой бросили нас, - он усмехнулся и опять облокотился о стену. - И ты ни на секунду не задумалась, почему, живя с матерью, ты носишь фамилию отца? Наверное, это было условие отца, да? Но он же вас бросил! Разве это логично?! - Дреер то повышал, то понижал голос, раздраженно потирая руки. Девушка пыталась что-то возразить, просто сказать, но блондин не дал сестре и слова вставить. Хартфелия лишь недоумевая хмурилась, смотря на брата, а он, тем временем, вздохнул и решил рассказать то, о чем узнал девять лет назад. - Ты была слишком мала, чтобы помнить, но мне же было уже восемь и я все прекрасно видел. Когда отец с матерью разошлись, полностью оборвав общение друг с другом, начав рассказывать своим детям, как плох их второй родитель и даже запрещая общаться с ним, я недоумевал. Когда все успело измениться? Что произошло? Ведь еще совсем недавно они были так счастливы, так любили друг друга, так любили меня… Еще совсем недавно они были неописуемо счастливы, ведь у них родилась дочь! Я никак не мог понять, почему все так обернулось, хотя все было перед глазами. Когда маленькая Люсьена Хартфелия появилась на свет, все уже было решено за нее. Не успела мать услышать первый крик ребенка, а уже было известно за кого она выйдет замуж. Не успел еще отец впервые увидеть свое дитя, а дедушки и бабушки уже прекрасно знали, кого пригласят на свадьбу своей внучки. Малютка еще не видела солнечного света, а семейство Хартфелиев уже распланировало не то что ее судьбу, а уже судьбу ее детей. Семейству же Дрееров оставалось лишь придумывать коварные планы, чтобы отбить у противников наследников! Разумеется, когда родился Лексус, то ажиотаж был не меньше, если не больше. Мальчик! Наследник! И две великих семьи, которые имеют на него планы, но не хотят объединяться и терять знаменитое имя. Но этого мальчик не мог знать, ведь зачем говорить о том, что и так решено? Так и жил маленький Лексус, даже не подозревая, что уже знаком со своей будущей женой, что играет во дворе со своим деловым партнером и что лучшим его другом стал именно он тоже не случайно. Жил и наблюдал, как решается судьба его сестры и как каждый семейный ужин кончается скандалом, слезами мамы и саркастичной перепалкой дедушки Хартфелия с дедушкой Дреером. Восьмилетний Лексус наблюдал, как рушится семья. Резко и внезапно, как будто бы никогда и не было этой любви. *** Девять лет назад - Мы не могли этого позволить, - Лексус внимательно слушал рассказ отца. - Зная, насколько трудно вырваться из этой ловушки семейных обязанностей, мы не могли позволить страдать нашим детям. Ох, какой был скандал, когда я воспротивился жениться на той, кого выбрали мне родители и полюбил вашу мать. Сколько всего нам пришлось пережить: угрозы лишения наследства, прав. Угрозы физической расправы и морального уничтожения. Использовали разные документы, по которым я был обязан жить так, как мне того не хочется. Отец с матерью перестали со мной общаться, а Лейле пришлось еще хуже. Она ведь была молодой девушкой, у которой прав и того меньше. Только когда родился ты, Лекс, бабушка с дедушкой вновь решили считать меня частью семьи. Конечно, преследуя свои корыстные цели, но я этого не знал. Лишь позже, когда тебе исполнилось семь и отец решил начать воплощать свой план в жизнь, начиная со школы, преподавателей и кружков. Это была не просьба, не пожелания, а ультиматум. “Джуд, тебе пора подавать документы в Хвост Ворона. Это отличная Академия. Именно там Лексус получит все необходимое, чтобы однажды стать главой нашей корпорации!” На мои возражения у него находились свои доводы, но чаще угрозы. Тогда мы с Лейлой решили во чтобы то ни стало вас спасти. Глупый план. Она не хотела. Я даже представить не могу, как ей было больно расставаться с тобой, наверное, в разы больнее, чем мне с Люси… - он вновь замолчал, а в голове паренька уже начала складываться картинка. - Взятки, связи, но вроде все получилось. Я отказался от опекунства Люси и ее единственным родителем стала Лейла, я же стал для нее… никем. Тебе дали фамилию Дреер, но опекуном назначили меня, твоего отца, лишив матери. Теперь ни мои родители, ни родители Лейлы не могли до вас добраться. Хартфелия, живущая у Дрееров и Дреер, проживающий в семействе Хартфелиев. Вы могли вырасти свободными! Дедушка Хартфелий не имел никаких прав распоряжаться твоей судьбой, потому что ты Дреер, а Дреер не мог вмешиваться в твою жизнь, потому что официальным опекуном являюсь я. С Люси было бы тоже самое, но теперь… Лейла умерла… *** - Мама умерла, - и он замолчал, а до Люси начал наконец-то доходить смысл его слов. - Мама… умерла и я, Люсьена Хартфелия, попала под опекунство отца… Хартфелия в семействе Хартфелиев. Идеально! Хах… - пустым взглядом Люси смотрела в соседнюю стену. - План, что придумали еще за десять лет до смерти мамы, наконец-таки смогли воплотить в жизнь. Но отец был против. Он защищал тебя настолько, насколько это было в его силах! Я поручился за тебя! Тебе разрешили учиться здесь, а не там, где решит дед! Тебе разрешили жить целых пять лет своей жизнью, только не нарушай правила! Но ты все испортила! - он опять начал кричать, а Хартфелия полными удивления глазами смотрела на брата. Все, что она ненавидела, все, против чего пыталась бороться оказалось ложью? - За пять лет могло столько всего произойти, но ты… Надо же было послать жениха. Надо же было сбежать посреди ночи. Ты предала меня, мое обещание, и теперь вернешься домой. Теперь твоя жизнь полностью принадлежит семейству Хартфелия и никогда больше не будет принадлежать тебе, глупая моя сестра. В помещении повисла тишина. Угнетающая, зловещая. Он стоял спиной к сестре и ждал, когда она проронит хоть слово, но она молчала. Она боялась хоть что-то сказать, переваривая внезапно свалившеюся информацию. Не то чтобы здесь было хоть что-то невероятное, все довольно логично, но… ведь она всегда считала отца врагом, а оказалось иначе. И что теперь делать? Сдаться? Смириться? Опустив голову, пойти вслед за Лексусом? Выйти замуж за Локи и стать домохозяйкой? Блондинка опустила глаза к полу и внимательно посмотрела на парня, лежащего на нем, а в голове, заменяя все вопросы, вертелось лишь одно: “Нет!”. Сколько она с ним знакома? Неделю? День? Но почему же ощущение, что она знает этого брюнета всю жизнь? Почему же этот разговор вечером у него на диване важнее, чем все, чем она жила до этого? Почему же их единственный поцелуй так драгоценен? Она впервые чувствовала подобное, ей впервые было так спокойно в обществе другого человека, впервые было так страшно, как сейчас, когда наблюдала избиения Грея. И теперь, почувствовав на вкус другую жизнь, она не могла просто смириться с другой. - Я, - начала Люси тихо и неуверенно, - можно, я побуду с ним? Хотя бы чуть-чуть! Я хочу убедиться, что с ним все в порядке! Вызовите скорую! - Хорошо, - он не раздумывал и мгновения, лишь коротко кивнул слуге, приказывая выполнить просьбу девушки. - Но завтра мы уезжаем и ты больше никогда его не увидишь. - Да, я поняла, - прошептала блондинка. Она, и правда, была готова к тому, что сегодня видит Грея в последний раз. - Я поеду с ними, - Каги сделал шаг вперед, когда парня погрузили в машину скорой помощи и Люси уселась рядом с носилками в кузове. По правилам медикам необходимо было вызвать полицию. Оформить избиение и прочее, но какие правила, когда ты Лексус Дреер. - Нет, она вернется, - остановил мужчину блондин. Люси же внимательно смотрела на брата. В ее глазах была решимость. Такая, какой он еще никогда не видел в глазах сестры. *** Автомобиль ярко-желтого цвета тихо несся по трассе, все больше и больше отдаляясь от шумного города. Он ехал всю ночь, и только громкая музыка не давала мужчине уснуть. Сейчас же на горизонте уже брезжился рассвет, это означало, что блондин близок к цели. Ветер, развивающий волосы, скорость, музыка - все было прекрасно, пока в кармане противно не завибрировал телефон. Легко задев сенсор на наушнике, Лексус ответил на звонок. - Алло? - Она исчезла, - сразу перешел к делу Каги. - Что? Кто? - Госпожа Люсьена пропала. Ее нигде нет, - мужчина был серьёзен и раздражен. Отчитываться перед Джудо придется ему, а не этим несносным детям главы семьи. - Как пропала? - удивился Дреер. - А этот, ее хахаль? - Он в больнице, без сознания. Медперсонал говорит, что девушка приехала с ним, побыла пару часов и исчезла. Как она уходила никто не видел. - Как такое могло произойти? - тем же тоном удивился Лекс. - Господин Дреер, вы же говорили, она вернется, - устало напомнил Каги, уже зная ответ. - Ну, я ведь тоже могу ошибаться, - усмехнулся мужчина. - Хотя она не совсем соврала. Своего парня-то она больше не увидит… Ладно, мне пора. Ищи Люську! Мужчина таким же легким движением руки отключил телефон, усмехнулся и, вжав педаль газа до предела в пол, помчался домой. *break - перерыв, пауза. В боксе: команда рефери (судьи), предписывающая участникам состязания временно приостановить борьбу и отойти на шаг назад.