Всё родом из детства

Города зажмурили глаза тусклых окон в трепете и страхе ожидания завтрашнего дня. Каждый, кто ожидал его вместе со своим городом, думал лишь об одном - стоит ли бояться?.. Неужели этот парализующий, липкий страх станет вдруг прочным, монолитным панцирем, неужели сможет укрыть от неминуемо приближающихся неприятностей?.. От судьбы не уйдёшь, многие пытались, вот только не удавалось никому. Все, от мала до велика, на каком-то подсознательном уровне, каким-то по счёту чувством ощущали, что они исключением не станут - мир хорошенько хлебнул дерьма, теперь оставалось осилить добавку. Дымились мысли, кипели и бурлили слёзы, редкие и мелкие, или же крупные, горькие, лупящие по щекам. А здание школы - очередной мишени ненавидимых всеми отморозков, - уже не дымилось, а безмолвно чернело в плотно обложенное облаками небо, пялилось обугленными оконными проёмами, роняло, словно жалкую слюну, резкие сквозняки, кружившие пыль и редкий пепел. Их теперь три, три мёртвые школы. Три чёрных, тощих трупа, разрезающих острыми скелетами арматуры весеннюю прохладу. Здесь только-только начинали зацветать деревья... Помнится, миссис Донат, потомственная уборщица, ворчала всё из-за этих деревьев, мол, аллергия как по расписанию, и не подышать толком, всюду этот мерзкий запах... Теперь тут пахнет гарью. Наверное, здесь всегда будет пахнуть гарью. Даже если прорастёт трава, распустятся цветы, закружит, шаля, свежий ветерок - никогда не утечёт прочь этот едкий, угнетающий дух... - Мам, а миссис Донат рассердилась?.. - наверное, очень и очень, она ведь терпеть не может, если вокруг неаккуратно, а тут столько сажи, столько мусора и грязи... - Не знаю... Почему ты такая бледная?.. Почему у тебя такие странные глаза, зачем ты кусаешь губы, это же больно?.. Это не ты, мама... И гладишь по голове ты меня совсем-совсем не так, как раньше... Страшновато осознавать, что это не ты, кто же тогда стоит рядом со мной? Почему нет папы? Он бы сразу разобрался, настоящая мама или нет!.. - А где папа?.. Ты никогда не плакала, мама... Моя мама никогда не плачет! - Мам... Мамочка... - боязно, вдруг это не ты, вдруг это кто-то другой, чужой, страшный. А если это ты, то почему?.. Что случилось?! - Я... Я не знаю... - резко обнимаешь меня, тону в твоих объятиях. Запах печенья, твоих любимых духов, стирального порошка... Никто так больше не пахнет, никто, кроме мамы! И вот теперь - страшно... Действительно страшно... - Мамочка... - Мы всё узнаем завтра, моё солнышко, папа обязательно придёт, я уверена!.. - А почему ты плачешь? - глаза намокают, в носу свербит, дыхание срывается на всхлип. - Я... Я просто устала, Мэри, просто устала, не пугайся... - бедная мамочка, как же сильно она устала, как же она много работала, чтобы так плакать! Хнычу, жалко мамочку... Я так не люблю, когда мама с папой плачут! Почему-то кажется, что папа сейчас тоже плачет, где-то на работе... Он такой угрюмый, серьёзный, сидит и смотрит в окошко... От этой картины ещё обиднее и тяжелее - если уж грустить, то всей семьёй, нам ведь грустно без него, мы скучаем! - Мам, а папочка грустит?.. Нет, мама не просто устала, даже я после бассейна так не устаю, чтобы плакать, а мне там и нырять, и на спине лежать, и прыгать приходится, и то я не плачу! Но, может, мамочка просто хочет спать?.. Да, точно! Вот Тайлер, наш котёнок, пока не уснёт - всё мяучит, мяучит, плакает, а потом и успокоится, как заснёт. Его папа очень любит на руки брать. И успокаивает. Деловито, как папа, откашливаюсь, вытираю пальцами глаза и говорю, изо всех сил стараясь подражать густому басу: - Надо спать ложиться всем. Завтра рано вставать, а то что мы, как филины, глазами тут лупаем! Мама улыбается, всхлипывая, даже немножечко смеётся и гладит по голове. Как-то не так, как обычно...   На следующее утро я пойму, что теперь действительно всё не так, как было раньше. Что мама не та, что не та я, что наша жизнь изменилась навсегда. Что папа не придёт, как не пришли к своим родным и близким те, кто так же попал под раздачу разгулявшихся ублюдков-поджигателей. Как не пришла миссис Донат, например...