Увалень

Провожали Микки через неделю. Примчался Гудзон со своим мальчиком. И, судя по тому, как поздоровался любовник дока и Игорь, этот парень как раз и был из той самой Парижской компании — жгучий брюнет с орлиным взором синих глаз. Он тут же приревновал Гудзона к Микки, когда узнал, что тот лежал в стационаре у доктора, но Гудзон сразу поставил своего любовника жестко на место. — Я уезжаю на конференцию на неделю, плюс мне нужна неделя для подготовки и неделя после для отдыха. — Но, Гудзон… — в ужасе прошептали синие глазки, сжимая кулаки. Молодой мужчина был очень красив, но ростом не выше дока. А если учесть, что Гудзон был чуть ниже Ивана, то синеокий любовник сильно проигрывал на фоне молодого высокого Микки с такими же, как и у него, смоляными волосами. — Ах да, итого — четыре недели… — подсчитали специально с ошибкой в уме на семь дней. — Три… — Пять или шесть! Думаю потом навестить несравненного Мишеньку и проверить его состояние. Все-таки я его лечащий врач, а значит должен все проверить тщательнейшим образом, плюсуем еще две недели на проверку и — вуаля… Зая моя, на эти два месяца ты абсолютно свободен аки голубь в синем небе. И прямо с этого момента! — Но, любимый… — Три месяца! — Лучше вали, пока док тебя не отправил в свободный полет на полгода, — усмехнулся Игорь, видя, как белеет молоденький любовник и исчезает среди толпы. — А ты не сильно-то, Гудзон? Он ведь совсем еще пацан, надо учитывать его возраст и больше прощать. — А я и учитываю, через пару месяцев позвоню… может быть, а может и нет. Док расцеловался с Микки, шепнув ему на ушко: «Удачи, а то сделаю наколку по диаметру как на спасательном круге!», и извинился, что у него еще сегодня операция. Как только Гудзон исчез, появился Сергей Александрович. Он расстроился, что разминулся с лечащим врачом Микки. Но всучил младшему сыну еще один объемный баул и плотный кулек с провизией. Они чуть отошли от Игоря и Ивана, которые говорили о чем-то о своем… математическом. — Как дома? — Нормально, Маки живет с Ирой в его комнате, и, судя по их обильному сексу, охам и вздохам, я скоро стану дедом. — Хорошо, а тетя Олеся? — Немного озадачена твоим решением, но теперь она больше интересуется делами Ирины, а не нами всеми. У Иры задержка с месячными на неделю. Так что, думаю, будет скоро свадьба, а через девять месяцев положенный приплод. И куда торопятся? Молодые еще, нет, чтобы учиться… — Разве Максим не поступает в наш политехнический университет? — Поступает, я об этой девочке! Вроде неглупа, а с детьми какая учеба? — ухмыльнулся отец. Он постоял еще немного рядом с Микки, но говорить больше было не о чем. Посему, неловко пожал руку Мише, потом учителям и покинул перрон. — А это от меня, вернее, от нас с Иваном. Талисман, который будет тебя охранять до нашей встречи. Ты не смотри, что он тускл и шершав, невзрачен и черен. Знаешь что это такое? — Нет, — повертел шарик на веревочке Микки, удивляясь тяжести камня. — Это железный метеорит, его осколок. Настоящий! У друзей выпросил. Вот так мы все летим в пустоте вселенной безжизненными серыми камнями, уснувшими на миллиарды лет. Но кто-то падает на землю и сгорает в великолепном фейерверке. — Но все равно умирает, — понял, куда клонит Игорь, прозорливый Микки. — Все умирают рано или поздно. Но кто-то так и остается серой массой в пустоте. А кто-то дарит незабываемые мгновения красоты многим влюбленным, что смотрят с надеждой в небо и загадывают желания. Ты очень талантлив, Миша, красив и умен. Теперь твой брат идет своим путем, а ты иди своим. Выйди из ненужной пустоты и тени и зажги свою собственную звезду! А мы с Иваном приедем к тебе в декабре и проверим. А если что, накапаем Гудзону! Микки вдруг в порыве счастья обнял их обоих — своих самых близких теперь людей и прошептал: — Я постараюсь выйти из тени. Я буду очень стараться жить по-другому, по-новому. И найти свою единственную неповторимую любовь. Но постоять так долго в обнимку не удалось. Объявляли прибытие его поезда, и путь Микки в новую жизнь лежал в центр России, в Сибирь матушку. Но он был и там не один. Иван и Игорь скоро приедут к нему, всего-то подождать несколько месяцев. А то, что у него будут новые друзья, парень не сомневался. А еще надеялся забыть своего Маки и найти новую любовь. *** Поезд катил себе, постукивая колесами вагонов на стыках. Снова подавали сладкий чай. После Урала, который так поразил Микки, природа стала какой-то совсем иной, можно сказать, однообразной. Он ехал уже третьи сутки и должен был скоро прибыть к месту нового жительства. Его соседи по купе сменяли друг друга. Бабушки пытались усиленно покормить, деды выспрашивали куда едет мальчик и насчет армии. Девушки из соседнего купе строили глазки. Парни недовольно хмыкали и отворачивались… В общем, ничего существенного. Он только успел допить чай, как появился пригород со своими промзонами и железнодорожным парком из огромного количества цистерн. Что ж, вот он и приехал. За это время Микки был уже полностью спокоен, он закрыл сердце вместе с болью о брате и решил для себя, что вот с этого этапа начнет новую жизнь. Без Маки, его долбанной компании и вечно недовольных родителей. Перрон встретил его кучей уезжавших, провожающих и торговцев всякими мелочами. От простых чипсов и бутылок пива, до газет и книжек. Юноша проплыл через толпу и, обогнув вокзал по косой, стал искать остановку. Спросил у бабушек как проехать к университету и, получив подробную инструкцию, покатил дальше. Университет был приятным на глаз, во всяком случае головной корпус и административный Микки понравились. Рядом с корпусами располагалась большая церковь со своим подворьем, кучей попрошаек и набожных людей. Что ж, Игорь Станиславович просил отдать пакет бумаг ректору, и Миша, недолго думая, потопал в приемную прямо с кучей своих баулов. — Абитуриентам и соискателям тут не место! — встала на его пути строгая секретарша. — Мне необходимо отдать пакет бумаг. — От кого это? Дай сюда посмотреть! — у Микки из рук выдернули увесистый бумажный пакет и, прочитав, подняли бровь. — Жди тут! И свои баулы убери с прохода! Властно посадили на ряд стульев у стены, а потом через пять минут пригласили к ректору. Без вещей. — Еще один блатной… — хмыкнули тихо под нос, когда Микки проходил мимо. Зато сам ректор встретил Мишку с весьма задумчивым взглядом. — Ну, здравствуй, Михаил Воронцов, приехал по нашей программе из центра в глубинку? Что ж, похвально. А еще более интересно узнать, чем же ты таким подкупил моего ученика — Игоря Станиславовича? Он вообще очень редко хорошо отзывается о своих учениках. Дядька был маленький, щупленький, серенький, какой-то не впечатляющий. Микки даже завис, ибо представлял ректора университета совсем другим. — Меня зовут Станислав Егорович, — он пожал руку высокому парню, предлагая сесть за его стол. — А реши-ка мне, мил дружок, вот такую задачку. И Микки набросали на листочке один из вариантов задачки, что их с Маки заставил решать Игорь в первый свой день работы. — Простите… Но, к сожалению, эту задачу нам показывал Игорь Станиславович. Я знаю все ее решения, но это никак не подтвердит мой IQ. — Честный, значит. Тогда вот эту, — ухмыльнулся ректор и набросал другую. — У нее тоже несколько решений. Микки посмотрел на задачку и попросил линейку у недоуменного ректора, а потом построил по условию все треугольники, что были в задаче. — Ее можно решить и просто без чертежа, — усмехнулся серенький мужчина. — Можно, рядом пропорций… можно без них… а можно так… Микки передал листок ректору с правильным решением и, пока тот тер тыковку, спросил: — Поступающим дают общежитие на время экзаменов? — Да-а-а… — пробормотал ректор. — Рядом с математическим корпусом. Обойдете церковь, а там рукой подать, тем более вы в списках по программе… — Тогда я пойду. До свидания, Станислав Егорович! Микки поднялся и вышел из ректората, по пути забрав свои баулы под недовольный взгляд секретарши. Когда Станислав Егорович пришел в себя, юноши и след простыл. — Мариночка! Он выскочил в приемную и наткнулся на печатавшую очередной приказ на компьютере строгую секретаршу. — Юноша уже ушел? — Да, а что? — подняли хмурый взор. — Да так… Просто я уже и не ожидал, что среди современной молодежи может попасться такой субъект. — Что-то стащил? — Мариночка сжала кулачки, костеря про себя очередного наглого засранца с лохматой лапой. — Что ты, дорогуша! Он мне задачку решил, да так, что я даже не думал рассматривать такое решение, вернее, не думал, что можно решить алгебраическую задачку, используя законы и аксиомы геометрии и планиметрии, причем самого высокого уровня. Мальчик гений! И не просто гений, а с большой буквы «ГЭ»! У Мариночки раскрылись глаза, а ректор, вороша бумаги поступающих, нашел фамилию Воронцов и своим росчерком поставил заключение «Принять безоговорочно! На физмат!». *** Микки меж тем думал с какого бока обойти огромное церковное хозяйство по нарисованному плану, что ему выдала приемная комиссия. Ибо после ректората он заглянул туда и отметился, что приехал сдавать экзамены. Ему выдали талончик с номерком комнаты общежития и отсканированный план, напоминающий больше раздавленную инфузорию с нечитабельными надписями. На нем выделялся только крест, обозначающий, судя по всему, церковь, дальше же на что хватало воображения. — Вау! Вот это рост! Ты баскетболист? На Микки наткнулся спортивный малый, что был его на пятнадцать сантиметров ниже. С шухером на голове темно-русых волос и зелено-желтыми глазами, как у кота. Симпатичный, можно сказать, по-мужски смазливый, ладный и очень подвижный. — Нет… — развернулся к нему Микки. — Я Евгений! — протянули руку, а после забрали одну из сумок Микки, которую тот был вынужден поставить на землю, дабы пожать крепкую ладонь. — Михаил, — ответил Воронцов. — Поступать? — Ага… На физмат… — И я туда же. Вот общагу ищу! — Значит, нам по пути. Они вместе сунулись в план и с трех попыток даже смогли разобрать, что оба вторглись на частную территорию церкви. Вывел их оттуда молодой послушник, отмахиваясь на их извинения, и заверил, что они сегодня не первые и, увы, не последние, кто попал на задний двор церкви. Через минут двадцать парни были у длинной общаги. — Вроде здесь! А чего столько много вещей, издалека, да? — Ага… — Ясно, и где у нас тут главный? Тетка была вредной и несговорчивой, но поселила, причем, по совершенно другим номерам комнат, ругая приемную комиссию последними словами. Мол, общага не резиновая, а отправляют всех сюда. Вот так и получилось, что Евгений и Миша оказались в одном блоке, который представлял две двухместные комнаты, соединенные общей кухней и ванной. Правда, их заселили не в одну, а в разные. Микки в соседи достался серый мальчишка Вова по прозвищу Мыш. А Евгению высокий статный блондин Руслан с голубыми прозрачными глазками. Руслан был ростом с Микки и всю жизнь занимался баскетболом. И Руслан, и Вова приехали поступать из одного небольшого городка сюда, в столицу области и знали друг друга по математическим конкурсам. Вообще парни поняли, что их сразу заселили на места Физмата, и если они поступали, то так и оставались жить здесь на весь первый курс. — А что? Ни чо так общага! — Руслан попивал чаек с пряниками, Мыш стучал по клавишам ноутбука. И, видно, поэтому его так и прозвали, так как к ноутбуку пожизненно была пристегнута обычная компьютерная мышка, а может, потому что парень больше общался в интернете, чем с живыми людьми. — Да и кухня есть, и холодильник, — улыбнулся Евгений. — Если поступлю, из деревни жратвы привезу кучу, так что голодать не будете. — Деревенский, да? — Руслан спросил без издевки, так, для общего интереса. — Ага! У меня два брата там, и мать с отцом, а еще дед. У всех огромные хозяйства свои фермерские. — А чего ты в математики пошел, а не сельскохозяйственному профилю? — оторвал свои серенькие глазки Мыш от компа. — Так лучший был в школе, вот и послали, у меня в семье ни у кого высшего образования нет. А я младший, вот так и получилось… Что решили всей семьей, чтобы хоть у одного оно было для разнообразия, — помялся Евгений. — Ясно, а ты, Михаил? — Руслан очень заинтересованно цеплялся за Микки, тот ему импонировал своим ростом и спокойным характером. — Друг подсказал… что здесь будет интересно учиться… — Друг? — Мыш усмехнулся из-за экрана компа. — И кто у нас такой знающий? — Игорь Станиславович… будущий декан Физико-математического факультета. Парни заржали, вернее, Мыш и баскетболист Руслан. — Ну ты и враль. Друг — декан Физмата! Описаться можно, — смахнул слезы Мыш. — А я вот точно поступлю, меня уже в сборную университета записали в баскетбольную, — хмыкнул Руслан со знанием дела. — Физкультурники ценятся везде. А ты, Миша, случайно не баскетболист? — Нет… — очень ровно в ответ. — Жаль, рост у тебя что надо! — сокрушенно покачали головой. — А попробовать не хочешь? — Не особо… — А вот я играю и очень даже хорошо, — обрадовано вклинился Женька. — Ты мелкий, — усмехнулся Руслан. — Как любитель еще прокатишь, но в спортивную группу вряд ли. Хотя, как поступишь, приходи, посмотрим. — И что, что мелкий? Во-первых, я еще расту. У меня братья выше Мишки! А во-вторых, я прыгаю высоко. Вот! — обиделся Евгений на такое обращение к себе. — Да ладно, не дуйся, я не со зла. Если ты, и правда, профи, сыграемся, — пожал плечами вальяжно Руслан. — Кстати, еще такой вопрос, девушки у вас есть? — Чего? А тебе-то зачем знать? — удивился Женька. — Ну, придется делить комнату, а сами знаете, коль придет боевая подруга на пару часов… Необходимо погулять… — усмехнулись слащаво. — У меня и Мыша есть, а у вас? — Оставил в деревне! — оскалился Женька. — Девушки не имею, — буркнул Мишка. — Хм-м-м, тогда проще некуда, — Руслан потер ручки. — Так может вы и будете жить с Мышом вместе, как женатики? — подколол Евгений. — Еще чего. А вдруг придут в раз! — Мыш, хмыкнув, закрыл крышку компа. — У меня постоянная девушка Зина. А у этого целый табун телок, может и вам парочку отдаст с барского плеча. — Правда, что ли? С чего такая щедрость? — усмехнулся Евгений. — А почему нет? Или ты будешь верен своей буренке из колхоза? — заулыбался Руслан. Парни рассмеялись, как их огорошил ровный тон Мишки: — Мне без надобности… Я собираюсь учиться. Он встал из-за стола и ушел в свою комнату. — Он это серьезно, что ли? — поднял бровь Мыш. — Наверное… Кто его знает? — пожал плечами Женька. Микки, не смотря на директиву сверху ректора, сдавал экзамены с остальными. Он и не знал о том, что уже заочно принят на физмат. Экзамены длились неделю, и парни в общаге старались об этом не говорить, потому что все были на нервах. Женька прописался на кухне, ибо к Руслану девки шли табунами. И каждый раз новые. А вот Зиночка Мыша не пришла ни разу. — Она поступает на химфак к нам и тоже занята. Видимся только в столовке и то через раз, — буркнул Мыш на вопрос Женьки, почему его девушка так и не посетила их. Евгений откровенно завидовал, что Мишку не выдворяют каждый раз из его комнаты. У Руслана послышались характерные звуки ебли, и парни, переглянувшись, затравлено уставились: Мыш в ноутбук, зависая в интернете, Женька в учебник по алгебре. — А вы, это… Трахались, а? — Женька в сексе был явно наивным и по-простецки прямым парнем. — И что, если да? — серые глаза отморозили все остальные вопросы на подлете. — Здорово… А вот у меня дальше поцелуев и обжималовок с последней дело не пошло. И потом я уехал сюда, а она осталась. Наверняка ждать не будет. — Забудь о ней… найдет другого. А ты и здесь подцепишь себе девку не хуже своей Нюши. Хоть ты и простак, но не урод точно. И рост у тебя нормальный, не то что мой метр с кепкой, — оценили Женьку серыми глазами и уставились снова в мерцающий экран. — Рост? Это у Мишки рост! У Руслана! А у меня… Хотя, я и прибавил за год пять сантиметров… А вдруг за первый курс не выросту? — засомневались в себе. — Мать рослая? — Сто восемьдесят сантиметров… — Ого! — А отец? — Под два метра высотой… — Вырастешь, — поставили неутешительный диагноз и, услышав предоргазменные вскрики девы, оповестили: — О! Скоро тебя запустят в комнату, поздравляю. — Мыш, может все же поменяемся, а? — Ха, щас, шнурки поглажу! Да с тобой ни один нормальный парень не поменяется, если узнает, с кем ты живешь. Руслан уже на всю общагу прогремел как новый Казанова. Так что извиняй, но выкручивайся сам. Руслан зашел в их кухню сытым котом в одном полотенце, а потом, игриво подмигнув, оскалил зубы: — Жека, у тебя пара часов в запасе, а потом ко мне придет другая. — Блядь, ты уже заеб! Кончай водить девок, я вообще уже на кухне прописался! — прорычал Женька, сжимая кулаки. — Милый, не ревнуй меня так! Блондин состроил пошло глазки и уплыл в ванную за своей ебливой дамой. Женька подорвался к себе в комнату, ругаясь на всю общагу и будя Мишку в соседней комнате. — Ты чего? — не понял тот, высунувшись в коридор и слушая страстные всхлипы, доносившиеся теперь уже из ванной. — Этот чертов жеребец меня затрахал! У него в день по десять девок, а у меня ни одной! — прорычали сквозь зубы и с силой захлопнули за собой дверь. *** Две недели экзаменов пронеслись в бешеном ритме Руслановых потрахушек, Мишкиных «сончасов» и усиленной подготовки Женьки и Мыша. Последние, наверное, единственные, кто готовился к каждому экзамену из описанной четверки. Причем, Женька читал бумажные фолианты, когда как Мыш просматривал электронные варианты. И вот день когда все экзамены были сданы и вывешены были результаты. Евгений радостный залетел на кухоньку их номера: — Мыш, я в деле, хоть и в последних рядах, но все же прошел! — Поздравляю, — хмыкнул серенький пацан, отбивая своими пальчиками на компе чечетку. — А ты? — Мыш в первой десятке по баллам. Хотя, я думал, будет в пятерке, если не первый, — за спиной у Женьки высился задумчивый Руслан. — Вот не думал, что в этом году будет конкурс тридцать человек на одно место и сорок медалистов. Что-то неслыханное! Преподы говорят, что впервые за десять лет такой высокий проходной балл. Я вообще вошел только в двадцатку! Но это меня не сильно волнует, я и так знал, что пройду. Благодаря лохматой лапе своего папа! Интересно другое, кто-нибудь из вас знает кто такой М.С.Воронцов? — Это тот, который получил все максимальные баллы из всех возможных и по всем экзаменам? — поднял серые глаза Мыш от компа. — Да, я подслушал краем уха, что он на устном экзамене целое представление устроил, даже ректора вызвали по спорному вопросу в построении функций! И прикиньте, тот позвал своего друга доктора математических наук. И они втроем вместе с этим М.С.Воронцовым расписали всю доску такими формулами, что вся группа «F» была в шоке несколько дней! Потом никто не хотел после этого гения математика выходить к доске. — И зачем ему поступать к нам на физмат, сдавал бы экстерном и топал сразу в аспирантуру? — изумился Евгений. — Ты дурак, да? В армию же загребут! А так пока отучится, потом явно в аспирантуру, затем в докторантуру. И глядишь — все в ажуре! Не годен для службы по истечению призывного возраста. Этот М.С.Воронцов явно не дурак. Я не понимаю только одного, почему он не уехал поступать в Москву или Питер? — почесал голову Руслан. — Не хотел бы я попасть с ним в одну группу. — Кстати, а где наш увалень Мишка? — хмыкнул Евгений, вспоминая, что кого-то рядом нет. — Ну, если он не проспал экзамены, наверное, топится в нашей местной речке! Явно не сдал, коль не пришел домой, а может уже сдрыстнул со своими баулами, — усмехнулся зловредно Руслан. — На экзамены он ходил, — Мыш почесал нос. — Да и вещи его никуда не делись. Евгений, ты в курсе у него как? Прошел или нет? — Не знаю, он был не в моей группе. Я был в группе «B». — Я в «А», — хмыкнул Руслан. — А я в «D», но его тоже не было у нас. — Будет жаль, если не поступит, — пробормотал Женька. — Через полстраны парень ехал, чтобы поступить, ему будет обидно. — Дрыхнуть надо было меньше, — съязвил Руслан. — Мыш, он вообще чего-нибудь читал? — Ага, Анну Каренину. И «Вечера на хуторе близь Диканьки» Гоголя, — прыснул Мыш. — Хотя не факт, что пролетел, ты вот, Руслан, вообще, кроме своих баб, ничего в руках не держал, а прошел. — А может он вообще факультеты перепутал с его-то отгороженностью? Прикиньте, парни, готовился на литературный, а пошел сдавать экзамены на физмат, — заржал Руслан в полный голос и ему вслед прыснул звонко Мыш. — Да ладно вам обоим. Нормальный он парень. Ну, не от мира сего немного человек, замкнутый, ну и что? — Женька был более человечным в этом плане, сказывалось деревенское общение, где было все по-простому, в отличие от городского — без интриг и подпольных камней. — А ты наоборот радуйся, съедешь ко мне, если Мишку выпрут. А Руслану дадут нового, ничего не знающего соседа, — оскалился зловредно Мыш. Женьке, конечно, этот вариант был по нраву, ибо Руслан со своей загульной жизнью и педерастическими подъебками к Женьке, его уже конкретно задрал! Но почему-то очень хотелось где-то глубоко в душе, чтобы Мишка прошел и поступил с ним вместе. Хотя бы назло этим двум! Как на пороге появился и сам объект обсуждения, кивнул и, плавно просочившись мимо них в угол между столом и холодильником, сел на табуретку. — Мишка! Ну как, сдал? — запрыгал перед ним Женька. Мишка кивнул снова, а потом попросил ему налить чаю. Сначала для всех было дико, что этот увалень совсем не умеет обращаться с плитой. Но после того, как он чуть не спалил их всех, любой из тройки ребят, даже Руслан, наливали Михаилу чай без вопросов. А когда тот приходил на кухню, спрашивали, хочет он есть или нет. Руслан как раз был у закипевшего чайника, посему, сегодня ему выпала честь заваривать чай. Женька радостно упал рядом с Мишей, Мыш сел напротив, а баскетболист, разливая по чашкам душистый напиток, подвел итог: — Значит, остаемся жить все вместе? Здорово! Кстати, Миша, ты был в какой группе? — «F», — ответили скупо, благодарно принимая горячую кружку чая из рук Руслана. — О! Ты нам как раз и нужен! Может ты знаешь кто такой этот М.С.Воронцов? Так получилось, что парни просто не представлялись друг другу по фамилиям. Не особо сближаясь, знали только имена. Только Мыш и Руслан, коль были знакомы ранее, были в курсе фамилий друг у друга. — А что? — безэмоционально буркнули в чашку, сплевывая навязчивые чаинки. — Да так, ребята поговаривают, что он настоящий гений! На устных экзаменах уделал всех профессоров. Вот и хотелось посмотреть как он хоть выглядит. Наверняка конкретный зубрила и ботан в очках, — фыркнул Руслан, он еще стоял на ногах и держал чайник, наполовину полный кипятка. Мишка встал из-за стола и, забрав кружку, пошел к себе, огибая по большой кривой баскетболиста. — Я к себе, — оповестили трех соседей по общаге. — Ну так знаешь или как? — не унимался Руслан. — М.С.Воронцов — это я… — глянули зеленые глаза в коем веке из-под своей лохматой черной челки. Руслан сматюкнулся, роняя от неожиданности чайник на пол и, отпрыгнув от волны кипятка, сел нечаянно на горячую плиту своей распрекрасной жопой. Заорал на всю общагу, как раненный зверь. Женька с Мышом браво запрыгнули на стол от брызнувшего во все стороны кипятка, вытаращив глаза. Михаил, оглядел всю композицию матерящихся и воющих от ожогов парней и, выдавив: — Похоже, больше вопросов не будет, — ушел к себе, на прощание посоветовав обработать все ожоги Пантенолом, как человек со стажем, знающий в этом толк. Но его никто не слышал. Тем более спрея Пантенола отродясь в мужской общаге не водилось.