Шелковый веер со стальными спицами

- Соэ, милая, как же так? – Гарри смотрел снизу вверх и выглядел таким счастливым, что Северус даже растерялся. Это как надо было скрыть все чувства, испытанные в связи с потерей ребенка, чтобы ни разу, ни словом, ни намеком не упрекнуть, не выразить сожаление, чтобы не травить раны. – Как все это? - Поттер, я просил подушку. У меня спина не железная! - Иду, - Гарри подскочил, перерыл всю постель, сооружая «гнездо», чтобы его Соэ было удобно. - Воды, - Поттер понесся на кухню, даже не одевшись, забывая, что он маг, что у них есть Критчер, наконец. Сойку-Северус закатила глаза и медленно, тяжело поднялась с постели в поисках халата. Тот оказался длинным и совершенно не сходился на животе. Она вздохнула, взяла палочку. Та непривычно легла в уменьшившуюся ладонь, но вроде слушалась. Заклинанием увеличив халат, вперевалочку пошла в уборную. Осмотрев в зеркале свое чуть отекшее лицо, растрепанные волосы, снова достающие до колен, большой живот и длинные ноги, она умылась, наспех расчесалась, жалея, что не может поручить это Ки, заплела косу и возвела глаза к потолку: - Спасибо, Великий. И за ребенка, и за счастье Гарри. Потолок ничего не ответил, а в дверь осторожно поскреблись. - Родная, у тебя все хорошо? - Горо, я не больна, я просто беременна. Прекрати кудахтать. - Я беспокоюсь. Может, колдомедика? - И что ты ему скажешь? У меня тут муж неожиданно в беременную жену превратился? - Соэ… - Сейчас, иду. Эх, где моя травница из веселого квартала? Сойку еще раз взглянула на себя в зеркало и, придерживая живот, вышла из ванной. Взяв стакан воды, насмешливо оглядела все еще голого мужа и сказала: - Поттер, давай сразу договоримся: веди себя как обычно. Не нужно таких жертв, - она походя пощекотала его мошонку и снова устроилась на кровати. В том самом «гнезде». – Успокоился, вроде, - сообщила она, имея в виду ребенка. – Муж мой, ты меня пугаешь. - Соэ, расскажи мне, наконец, что случилось. - Ммм… - она поправила валик под спиной и похлопала рядом с собой: - Ложись. Ночь на дворе. Гарри устроился рядом, осторожно положив руку ей на живот, и приготовился слушать. - В тот день мы с Эей решили прогуляться. Она отговаривала меня, отводя глаза, остальные якко тоже вели себя престранно, но я настояла. Знала, если поддамся плохому самочувствию, то буду изводить всех вокруг целый день, раздражаясь все больше и больше. Мы прибыли в парк. Паланкин и носильщики остались у храмовой стены, а мы пошли. Ки несла зонт, Эя покрывало… или наоборот? Не важно. В общем, я выбрала место на траве, в тени, и мы расположились. Яблоко было кислым, и я уже хотела выразить свое неудовольствие, но стало вдруг так лень… Я уснула, наверное. Задремала – точно. Мне снилось, что ты целуешь меня в шею и говоришь… что все будет так, как захочу я. И вдруг… визг. Знаешь, такой истошный женский визг ужаса. Не просто кокетливое повизгивание, как от щекотки или, там… ну, ты понял. А именно истошный крик терзаемого страхом животного. Звук агонии. Я вскочила, нашла глазами напряженную Эю. Знаешь, Горо, у нее было такое лицо, будто свершилось что-то страшное, но неизбежное. Ки и Ая заплакали, обнявшись, а я стала спрашивать, что происходит. Что-то такое сказала Ки сквозь слезы… «Гоэ пришли, как и было предначертано», кажется так. - Гоэ, - напряженно переспросил Горо, садясь в постели и беря ее за руку. – Как они выглядели? - Ты знаешь о них? Я впервые… - Сердце мое, постарайся вспомнить, это важно. Сойку пристально посмотрела на мужа и прикрыла глаза. - Высокие, почти голые, сине-зеленая кожа, желтые глаза. - Хвост? - Нет, хвоста не было, или я не запомнила. Кровь не красная, а какая-то бурая, и густая, как молодой мед. Говорили по-имперски, но смешно так. Будто сюсюкая с ребенком. - Что говорили? - Что-то типа: «Сдавайся, женщина, я сделаю тебе много маленьких Гоэ. Тебе понравится. Сдавайся». - А ты что? - Послала на хуй и раскрыла тэссен. Еще чего не хватало – подстилкой каким-то уродам служить. Горо почему-то не рассмеялся, а сосредоточенно нахмурился, что-то обдумывая. - Дальше, - почти приказал он. - Синие озверели и… мы с Эей дали бой. Потом одна из тварей больно ударила меня в живот, - Сойку судорожно вздохнула и сжала ладонь мужа. – Я помню, как мир стал огненным от боли. Бедрам стало горячо, будто их окатили кровью. Я так разозлилась, что моя ярость стала материальной. Боль превращалась в черное пламя. И магия вернулась. Знаешь, мне даже показалось, что я снова стала мужчиной еще там, в запретном саду. В одной руке у меня был тэссен, а во второй… палочка. Вот эта, - она показала длинную острую черную волшебную палочку, знакомую Гарри с детства. – Я сыпал заклятиями. Самыми темными, какие мог припомнить, и с каждым жизнь будто уходила из меня вместе с ненавистью. Эя упала с разорванным горлом, Ки и Аю поволокли к этим птицам, приняв, видимо, за женщин. Плакали дети, эти твари убивали мальчиков, еще крошечных, а девочек волокли к своим чудовищам. А потом я помню черную стену огня. Он вырвался из меня, отбирая жизнь, и они, эти твари, горели и горели, а уцелевшие женщины и якко оставались с детьми на таких крошечных островках, не тронутых моим разрушающим пламенем. Она замолчала, и только сейчас заметила, что впивается ногтями в ладонь Горо, а тот смотрит будто сквозь нее. - А потом? – спросил он хрипло. - Очнулся в Хижине. Мне показалось все бредом, вызванным отравлением ядом. Если бы не твое поведение, я тут же забыл бы все, как страшный сон. Горо молчал, а потом запустил руку в волосы жестом, полным отчаяния. - Прости, - выдавил, наконец, он. – Что меня не было рядом. Что я не запер тебя где-нибудь в башне, в подземельях, не закрыл собой… не уберег. - Да? А как тогда назвать то, что я точно помню – умер я там, в хижине, в прошлый раз. А тут, смотри-ка, живой, здоровый. Ребенка, вот жду, хвала Великому. - Великому, - эхом повторил Горо. – Он тебя вернул, да? Ты его видел сегодня? - Да, во сне. Он спрашивал, все ли так, как я хотел. И… потом я снова был в саду, но теперь Эя оттолкнула меня, и я падал, падал, думая об одном – чтобы ты и ребенок уцелели. И проснулся здесь. Вот такой, - она погладила себя по животу, не замечая, что говорит о себе то в мужском, то в женском роде, перескакивая с одного на другое. – Горо, а кто такие Гоэ? Гарри уселся удобнее, поцеловал ее руку и после довольно продолжительного молчания сказал: - Когда я был маленьким и еще жил с отцом, он мне рассказывал сказки. Приходил вечером, уставший после тренировки… он все время тренировался, если был дома… садился рядом со мной на татами и долго молчал, будто собираясь с мыслями. А потом начинал рассказывать. Иногда – будто с середины, продолжая ведомый им с самим собою монолог, а иногда и с начала. Была одна легенда, которая пугала меня больше всего. Наверное, отец знал об этом, потому что рассказывал ее чаще всего. Я был будущим воином, и он не хотел, чтобы страх помешал мне стать хорошим бойцом. Он даже сказал, как-то, что если Мудрые признают меня якко, он облегчит мою участь, лично отрубив мне голову. Сойку сжала его руку, но перебивать не стала. Даже для того, чтобы сказать слова утешения. - Далеко на востоке, там, где синий океан расступается, чтобы дать место земной тверди, есть небольшая островная страна. Не доплыть до нее даже на самой лучшей джонке, не дойти пешком, даже если пройти всю землю из конца в конец, не долететь на легких воздушных шарах, потому что гуляют вокруг острова ветры столь сильные, что больше похожи на ураган. В скалах этого острова живет племя странных существ. У них синяя кожа, желтые глаза и длинный хвост, помогающий цепляться за камни и ветки. Говорят, что когда Великий создал этот мир, они единственные населяли его, и было их так много, как листьев на дереве. Потом через Врата Великий переселил сюда людей из гибнущего мира. Они носили оружие, жили в искусственных домах, построенных из камня, и считали, что все вокруг принадлежит им одним. Они разделились на три больших группы. Одни ушли на жаркий юг, и через несколько столетий кожа у них стала смуглой, а волосы потемнели. Вторые облюбовали север и вскоре смешались с жившими там племенами лохматых полулюдей, и переняли их способ жизни – ближе к природе. И третья группа осталась верна своим традициям. Они заняли долину среди неприступных гор, выгнав оттуда прежних хозяев, тех самых Гоэ. Они много столетий вели кровопролитные войны, пока и пришельцев, и Гоэ не осталось так мало, что они оказались на грани вымирания. Да еще и Великий наказал за гордыню: в мире стало рождаться до обидного мало женщин. Даже на юге и у полудиких северян. И тогда Мудрые обоих миров – нашего и Гоэ - заключили Договор: каждые несколько столетий они будут обмениваться женщинами, чтобы подтвердить мирный союз и избежать вымирания. Но синекожие красотки не смогли прижиться в каменных домах. Им требовалась свобода. Они умирали десятками, и Мудрые решили, что союз с дикими племенами неэффективен. Гоэ оставалось совсем мало, они ничем нам почти не угрожали, и мы вот уже два столетия не выполняем обязательств. - Они и раньше прилетали на огромных птицах? - Отец ничего не говорил об этом. Раньше они приплывали. На чем – не знаю, но совершенно точно скажу, что приморская часть нашей страны защищена лучше всего. Там крепость на крепости, они образуют широкое кольцо вплоть до самых гор. Я все думал – зачем, если за морем, вроде, и нет никого. Учитель никогда не говорил мне о Гоэ. Только отец. Сойку молчала, поглаживая его плечо, а потом вдруг спросила: - Как думаешь, там кто-нибудь остался? Ну, в столице? - Ты же сам говорил, что видел уцелевших после пожара, который ты учинил. - Да, но… вдруг, когда я умер, они все сгорели? - Если источником огня была твоя жизнь, то он потух, как только… вместе с тобой. - Как же они пролетели незамеченными? - Меня больше интересует, откуда у якко было это предсказание. - Ты же знаешь, Горо, что их по-другому воспитывают в храме. Учат всему, в том числе – и гадать. Хотя бы Кио взять, нашу знаменитую провидицу. - Гадание – развлечение. Якко учат этому «искусству», чтобы они развлекали хозяев. Это как игра на сямисэне. - Ты не прав, муж мой. Мне Кио четко предсказала, что я выйду за мужчину моложе меня и умру, так и не родив ему ребенка. Причем умру дважды. - Я же говорю – ложь, - через силу улыбнулся Горо, погладив ее по животу. – Ты здесь, и наш ребенок тоже. Я больше не дам тебе умереть. - Ты не Великий, Горо, - усмехнулась Сойку. – Как думаешь, они знали о нападении? Якко? - Эя знала, но не верила, судя по поведению. А если все остальные покорно шли, значит… значит, это предательство. - Наше общество само превратило часть мужчин в беззащитные игрушки. В вещи. - Ты прекрасно знаешь, отчего так произошло. Чтобы защитить тех, - Горо нежно коснулся круглого живота, - кто в том пропащем мире был еще способен на чудо. Без этого было не выжить. Мы превратились бы в северян, Соэ. - А теперь вообще неизвестно, что там осталось. - Но мы здесь. - Поттер, - Сойку, поморщившись, переложила валик под спиной, - что-то раньше я не замечал за тобой такого здорового эгоизма. - Для меня главное – это ты и наш ребенок. - Что скажем вопиющей общественности? – сменила она тему разговора. - Ничего. Потому что я не собираюсь бросать тебя под танк нашей прессы и чертова магического мира, в котором ты герой. Сойку изогнула бровь. - И? - Я присмотрел дом в Киото. Закончится предвыборная кампания Кинга, и мы уедем. Привычная обстановка, целители-травники, климат. К тому же магический мир Японии чрезвычайно ортодоксален. Я изучил его традиции и пришел к выводу, что он наиболее близок к Китаяме. Там до сих пор преподавание бусидо на уровне, язык, правда, другой, но мы выучим. Ты же не против? - Ты так вовремя спросил, - проворчала его жена, втайне довольная тем, что ради ее удобства Горо готов отказаться от… да от всего и уехать в почти незнакомую страну. – Надеюсь, там у нас не отберут ребенка по достижении им пяти лет? - Нет, любовь моя. Такого варварства там нет. - Твоя рыжая невеста будет в ярости. - Я давно дал ей понять, что… - Но она-то не поняла. - Ревнуешь? - Это не достойно… - Чшшш… я всех разгоню, обещаю. Так что насчет Киото? - Ну, зельями мне будет нельзя заниматься минимум полгода… так что да, я хочу домой. Или почти домой. Но никаких баб в доме! - Думаешь, в Японии нет мальчиков-прислужников? Вроде якко? - Понятия не имею. Никаких… - Никаких рыжих, никаких баб, я понял. *** Ежедневный Пророк, 1 сентября 1998 года. Скандальный отъезд Героя!! Сегодня герой магической Британии, отказавшись заканчивать Хогвартс, поступать в Академию Авроров и объяснять свое странное поведение, отбыл в Японию в сопровождении очаровательной супруги, явно пребывающей в счастливом ожидании. На все вопросы журналистов и знакомых о Северусе Снейпе Гарри Поттер отвечал односложно и без выдумки: «Мы с профессором разберемся сами. Не лезьте не в свое дело». Отвратительный скандал, который ему попыталась закатить бывшая невеста мисс Уизли, был на корню пресечен очаровательной супругой Героя. Она ухватила громко выражающую свое негодование девушку за руку и отрывисто сказала ей несколько слов, которые, к нашему превеликому сожалению, расслышать не удалось. Мисс Уизли была так поражена, что замерла с открытым ртом (см. фото) и простояла так, пока зеленое пламя международного камина не унесло счастливых супругов на просторы дружественной магической Японии. Говорят, чета Поттеров поселится в небольшом домике в Киото и останется там на неопределенное время. Друзья и близкие неожиданный отъезд Героя комментировать отказались, как и пресс-секретарь новоизбранного Министра, Кингсли Шеклболта. Мы все надеемся на скорое возвращение Героя и его очаровательной загадочной супруги на просторы родной Британии. Мы все ждем тебя, Гарри! Специальный корреспондент Аманда Райт.