Роковая истина

Пошли нам, Господи, терпенье В годину буйных, мрачных дней, Сносить народное гоненье И пытки наших палачей. Дай крепость нам, о Боже правый, Злодейство ближнего прощать И крест тяжелый и кровавый С Твоею кротостью встречать... Молитва Великой княжны Ольги Романовой

Запах смерти и крови стоял в помещении, приоткрыв глаза, девушка увидела лежащую около себя сестру. Крик ужаса застыл в горле, глаза сестры были словно стеклянными, в них застыл немой вопрос: «За что?». Лицо было все усыпано мелкими каплями крови. Она была мертва. Где-то рядом раздался истошный крик горничной - и снова был оборван штыком палача. Тишина вновь окутала помещение, нарушаемая лишь тихими, крадущимися звериными шагами. Они осматривали тела, и если находили малейший признак жизнеспособности, сразу добивали. Значит, скоро и до нее дойдут. Не было радости в том, что ещё жива, не было удивления этому - да, в неё стреляли, и даже попадали, но пули срикошетили… Вероятно, из-за вшитых в корсеты драгоценностей. Сёстры тоже умирали не сразу... Девушка лежала, стараясь не шевелиться, в надежде, что ей удастся спастись. За что Господь их наказал? В чем они виноваты? Все эти вопросы роились в ее голове, она прикрыла глаза, чтобы не видеть этой ужасной картины. Одинокая слеза скатилась по щеке, так хотелось ее смахнуть и вместе с ней смахнуть смертный ужас, посмотреть на все, как в детстве – с гордо поднятой головой. Казалось, что сейчас она проснется и весь этот ужас будет страшным сном, нереальным страшным сном. Вновь крик ужаса разнесся по комнате, и девушка невольно вздрогнула, потому что узнала в нем свою сестру – Ольгу. Это не осталось незамеченным, один из палачей подскочил к ней, и больно пнув под ребра, произнес: - Сдохни, царское отродье! Последнее, что увидела девушка - направленный на нее штык, а дальше боль и тишина. Резко проснувшись, Рита непроизвольно дернула рукой, и чашка с уже остывшим чаем полетела на пол, разбилась о плитку. Вторая же рука потянулась к маленькому нательному крестику, что словно огнем жёг грудь. Она вцепилась в него мертвой хваткой, будто в последнюю надежду и защиту. Девушка судорожно ощупывала себя, она отчетливо чувствовала боль во сне, как будто это ее закололи. Она продолжала осматривать свою майку, ища на ней хоть каплю крови. Мозг совершенно перестал соображать, выдавая ей картинки из сна. Что же это такое? Она явно сходит с ума. Опустившись на пол, Рита стала собирать осколки, думая о том, что пора обратиться к психиатру. - Рита?! – раздавшийся голос заставил её вздрогнуть от неожиданности. – Что случилось? В дверном проёме стоял растрёпанный, заспанный мужчина, который в первое мгновение показался ей, ещё находящейся во власти сна, лишь смутно знакомым. Он с удивлением смотрел на то, как его жена, сидя на корточках, собирает разбитую чашку. А она молчала, методично продолжала свое занятие, словно совершенно не видела его, не осознавала, что он здесь. Правду сказать, его уже давно настораживали эти сны. Он даже тайком от Риты обратился к другу, который работал психологом, за консультацией. Но тот лишь развел руками и сказал, что пока не поговорит с девушкой, никаких диагнозов ставить не может. Может быть, переработала, перенервничала, истощение, излишняя впечатлительность, может быть, и что-то более серьёзное, как знать. Он опустился на пол рядом с ней, снова попытался вывести её из ступора. - Рита, ты меня слышишь? – он осторожно коснулся ее руки. Девушка дернулась, и острый конец осколка порезал палец. Кровь стала собираться в большую капельку, Рита завороженно смотрела на это. Словно в замедленной съемке, капля сорвалась и медленно полетела на пол. - Это знак, - произнесла она бесцветным голосом. - Какой знак? – непонимающе спросил Егор. - Я скоро умру… как они… Содрогнувшись всем телом, девушка наконец-то дала волю слезам. Мужчина притянул ее к себе на колени и стал укачивать, как ребенка. - Тише, милая, - шептал он ей в макушку. - Я не могу так, Егор, не могу, – всхлипывала девушка, цепляясь пальцами за его пижамную майку, – это невыносимо… я каждую ночь вижу их смерть, вижу, как их убивают и добивают, а сегодня я была одной из них, я почувствовала всё это так ясно... – Девушка подняла на него свои зеленые глаза и продолжила. – Все ее смятение, все её мысли, всё, что видели её глаза… а потом в меня воткнули штык… - голос ее стал свистящим и еле слышным, - и мне было больно… больно, понимаешь? - Рита… - он не знал, как ее успокоить, он мог только прижать ее сильнее к себе, позволяя выплакаться. Ее страдания разрывали его душу, и ему было невыносимо от осознания того, что он бессилен чем-либо помочь. Когда приснился первый кошмар, он подшучивал над ней, но когда это стало повторяться практически каждую ночь… Он не знал, что делать, и это его очень мучило. - Может, я схожу с ума? – спросила девушка у него. – Тебе пора сдать меня в дурку. - Прекрати нести чушь, - строго произнес он. – Тебе надо отдохнуть. Давай съездим с тобой на море, развеемся, и вот увидишь, кошмары прекратятся. - На море… - прошептала она, согретая в его руках, она стала постепенно успокаиваться. - Да, - в тон ответил он. – Будем гулять по золотистому песку, который будет ласкать наши ноги своим теплом. Рядом будут плескаться синие волны, успокаивая нас своим шепотом. Мы будем прогуливаться, держась за руки, смотря на всю эту красоту… Девушка, утомленная кошмарами, уснула. Поднявшись с ней аккуратно на ноги, Егор отнес ее в спальню и уложил в постель, укрыв теплым одеялом. Сам же он уже не смыкал глаз, думая, чем помочь жене. Утром девушку разбудило яркое солнце, что светило в окно спальни. Его лучи ласково касались ее щеки, отогревая от поселившегося внутри холода. Даря какую-то надежду на лучшее. Рита встала и прошла в ванную, сегодня ей пришла мысль, и не хотела покидать голову, что надо идти не к психологу, а к знатокам паранормального. Уж они точно должны объяснить, что с ней происходит, это их сфера. И может быть, один сеанс каких-нибудь магических пассов, какой-нибудь оберег - и всё это закончится… Эта мысль придала ей некой уверенности в себе. Умывшись, девушка поспешила поделиться своей идеей с мужем. Зайдя на кухню, она увидела Егора, сидящего за столом и пьющего крепкий кофе. Он вновь не выспался, и все из-за нее, девушку терзали муки совести. - Доброе утро! – произнесла она как можно более бодрым голосом, присаживаясь напротив него. - Доброе, - кивнул он. – Как ты? - Нормально… - она неловко улыбнулась, - ты извини меня, что я такая… - Рита, прекрати, - немного раздраженно бросил он и встал из-за стола. - Егор, - девушка набрала в грудь побольше воздуха, - я решила обратиться к гадалке. Ложка с кофе выпала из рук мужчины, он удивленно повернулся к жене и внимательно посмотрел на нее. - Ну что ты так смотришь? – передёрнула плечами Рита. – Они общаются с духами, снимают порчу и всякое там, может, и мне смогут помочь. Вспомни, как они Валере помогли. - У Валеры была другая ситуация – кто-то явно старался навредить его бизнесу, - отмахнулся Егор. – А тут совсем другое. Кому и зачем вредить тебе, да ещё так? Там наяву было, а тут… идти к кому-то рассказывать сны… - Ну, Егорушка, - заныла Рита, подходя к нему и обнимая со спины. – Лучше сперва к ним обратиться, чем сразу в дурку идти. Девушка уткнулась носом ему в спину, вдыхая родной запах, который успокаивал ее. Она верила, что все еще наладится, и она сможет разобраться, найти выход. - Хорошо, я поговорю с Валерой, - произнес он, разворачиваясь к Рите лицом. – А теперь мне пора на работу, завтрак на столе. Он нежно поцеловал ее в приоткрытые губы и, попрощавшись, покинул кухню. Рите же предстояло сесть за написание статьи о подростковом алкоголизме. Работая в местной газете, девушка периодически задерживала свои статьи, чем вызывала недовольство редактора. Но ее слог был изящным и точным, да и продажи возросли в несколько раз, поэтому начальство прощало ей такую малость. Позавтракав, она села за компьютер и стала обдумывать статью, как вдруг раздался телефонный звонок. - Маргариточка, - воскликнула звонившая мама. – Как ты, девочка моя? Как ночь прошла? У нее никогда не было секретов от мамы, и о том, что происходило с ней, женщина тоже была осведомлена. Правда, она так же заметила, что как только Рита начинала разговор о своих снах, мама тут же переводила тему. - Все так же, - тихо ответила Рита, - кошмары не прекратились, появились новые подробности. - Это ты просто устала, - прощебетала мама. – Надо отдохнуть. Ты знаешь, мы недавно ездили с отцом в Хорватию, так там такие ме… - Мы с Егором решили обратиться к экстрасенсу. - Перебила маму Рита, потому что знала, что о своей любимой Хорватии женщина могла говорить часами. - Доченька, ты что? – в голосе матери послышался явственный испуг. – Они все шарлатанки, сдерут с вас денег и ничем не помогут, только наживутся на твоей беде. - Мама, это не так, ты же знаешь, я рассказывала, есть и настоящие… – Даже не думай об этом! - голос в трубке перешёл на крик. - Мама! Мама! – Рита тщетно пыталась перекричать разволновавшуюся мать, машинально вновь стала теребить цепочку с крестиком, ища в этом успокоение. – Это уже решено, я хочу попробовать, а иначе скоро сойду с ума от этого! - Ты совершаешь большую ошибку, - отрешенно проговорила мать и положила трубку. - Мама… - крикнула Рита, но в ответ ей летели гудки разъеденного телефона. – Что за привычка такая, чуть что не по ее - бросать трубки, - проворчала девушка и, положив телефон на кровать, принялась за работу. Правда, в душе появилось какое-то неясное чувство, что мама не вполне была откровенна с ней. Чего она так испугалась - сильнее, чем этих кошмаров, угрожающих рассудку единственной дочери? В это время на соседней улице, в большом кирпичном доме, в квартире на седьмом этаже, женщина нервно капала себе корвалол. Женщина уже разменяла пятый десяток, но все так же оставалась юна душой и хороша собой, как и тридцать лет назад. Лишь легкие морщинки пролегли у глаз, что говорило о ее веселом нраве. Она никогда не унывала, да и не было поводов для уныния - только одна тайна, которую она надеялась прочно похоронить в своём сердце, сейчас немилосердно точила его. Теперь эта тайна готова была вырваться наружу, и она не знала, что ей делать. - Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, - считала она капли. - Мы должны рассказать ей правду, - произнес вошедший мужчина. Ему было пятьдесят семь, но он еще был в полном расцвете сил. Военная выправка с годами не растерялась. Натренированное тело было до сих пор поджарым, и едва коснувшаяся волос седина не старила, а удивительно ему шла. Он понимал, какие демоны одолевают женщину, но так не могло дальше продолжаться. - Двадцать, двадцать один, - продолжила она. - Она имеет право на правду, реальность победит кошмары. - Двадцать пять, - закончила считать женщина и залпом выпила горькую настойку. – Ты с ума сошел? – развернувшись к супругу, произнесла она. – Если она узнает правду, то мы потеряем дочь. - Так мы еще быстрее ее потеряем, - произнес он. – Эти сны изводят ее. – Подходя к женщине, он обнял ее. - Пойми, она должна знать правду, иначе это сведет ее в сумасшедший дом или в могилу. - Я боюсь, Виктор, боюсь, - прошептала женщина. – Вдруг она отвернется от нас? - Не отвернется, - уверенно ответил Виктор. – Наша дочь взрослая девушка и она поймет нас. Эта неизвестность губит ее. - Ты как всегда прав, - тихо произнесла женщина. – Как всегда прав… - Вместе мы преодолеем это, - сказал мужчина, вселяя в женщину надежду. Этим же вечером Виктор с Аллой пригласили свою дочь и зятя на ужин. Молодые люди охотно согласились, возможно, смена обстановки поможет немного развеяться Рите. Быть может, но одно можно сказать с точностью - этот ужин перевернет всю жизнь девушки с ног на голову.