Hear no evil / Не слышу зла

Джен
Перевод
PG-13
Завершён
202
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
231 страница, 6 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
202 Нравится 45 Отзывы 85 В сборник Скачать

Глава 2

Настройки текста

Потерянные иллюзии делают более мудрым, чем найденная истина. Людвиг Бёрне.

*** Не было ни огня, ни жара, ни боли. Ничего. Он решил, что что-то ударило его, толкнуло вперёд, отнесло воздухом так сильно, что глаза вывалились из глазниц, а уши сползли с головы. Он был уверен, что медным привкусом во рту была кровь. Но воздух вокруг казался свежим, чистым. Он чувствовал его дуновение, путающееся в грубой щетине на подбородке. Чувствовал, как оно ласкало его губы и жгло широко распахнутые глаза. Листья вокруг ещё только начинали опадать с деревьев, окрашенных в осенние оттенки красного и золотого. Во рту ощущался солодовый вкус любимого пива. Опустив взгляд, он обнаружил, что опирается на старые жерди хлипкой изгороди, и коричневую бутылку, сжатую в потной ладони. Он знал это место. Он помнил это мгновение. Пара минут между празднованием выживания после истощившего их демонического вируса и признанием, которое разрушило его жизнь. Признанием, выплывшим в мгновение слабости так ярко, что после выдоха он все ещё ощущал пустоту в груди. Все ещё чувствовал странную смесь освобождения и загнанности, как только слова "устал от этой работы" попали в сети памяти его брата. Сэм, старик, пожалуйста. Эй, пожалуйста. Только дай мне немного времени. Дай мне время подумать, ладно? Прошу тебя. Пожалуйста, пожалуйста... Он помнил, как произносил это, помнил, как вздрогнул Сэм, как посмотрел на него с отблеском страха, задержавшегося в уголках глаз. Дин отодвинулся от изгороди и повернулся вправо, зная, что Сэм будет стоять именно там. Сэм смотрел куда-то в сторону реки, прислонившись к ограждению, его челюсть подрагивала, пальцы были переплетены за головой. Дин знал, что он пытается понять услышанное, уложить в голове не только слова отца о том, что, возможно, его придётся убить, но и то, что брат – единственный, кто может это исполнить. Он сглотнул, горькое послевкусие правды перебило привкус пива. Сэм, послушай. Дин нахмурился, когда брат не оглянулся. Он ощущал, как двигаются губы, язык касается задней кромки зубов; он знал, что что-то говорит, что зовёт Сэма. Но ничего не слышал. Эй, Сэм. Тишина сжималась вокруг него, давила своей нереальностью. Он попытался шагнуть вперёд, дотянуться до Сэма, но небо вдруг стало слишком тяжёлым, а земля крепко вцепилась в его ботинки. Сэм? Эй, старик, посмотри на меня, ладно? Я думаю... Сэм, что-то... что-то не так... Влажная пивная бутылка выскользнула из замёрзших пальцев и ударилась о землю, выплёскивая из горлышка янтарную жидкость и забрызгивая низ джинсов. Он облизнул губы, ощущая языком мягкую кожу. Он ощутил, как сердце стучит все быстрее, отдаваясь где-то в основании горла, как перед глазами мелькают вспышки яркого света. Сэм? Медленно опустив руки, Сэм повернулся к Дину и глянул на него исподлобья. Дин почувствовал, как холодок прокатился по коже, когда их взгляды пересеклись. В глазах Сэма не было ни жизни, ни души. Они выглядели пустыми, полными того вакуума, что больно давил на уши. - Что... - попытался сказать Дин, но давление вдруг стало стишком сильным, слишком резким даже для того, чтобы только начать мольбу о понимании. Он задыхался, втягивая воздух, в попытке облегчить давление в ушах. Глаза Сэма пожелтели. И Дин перестал дышать. Жёлтый цвет был тяжёлым, холодным и пугающе знакомым. Скрыть всю противную боль... Скрыть правду... Дин потряс головой в попытке прогнать из памяти голос отца, которым говорил демон. Все вокруг головокружительно завертелось, Дину захотелось отступить ещё на шаг. Оттолкнуть от себя Сэма. Но он не мог пошевелиться. Воздух сгустился сильнее, сдавил уши, голову так сильно, что Дин застонал от боли. Сэм подошёл к нему, жёлтые глаза расширились, заняв почти половину лица. Дин открыл рот, чтобы ослабить все нарастающее давление на глаза. - Какого черта? - злобно спросил он, слова сорвались с губ в звенящую тишину. Сэм подступил ближе. Вместо обычно невинной улыбки он расплылся в безумной насмешке до ушей. Я сплю... это сон... это нереально... Дин снова тряхнул головой. Это было неправильно от начала до конца. Просто неправильно. Глаза Сэма ослепляли мерцанием, обжигая даже сквозь зрачки. Он попытался закричать, попытался уйти. Но в передышке было отказано. Воздух загустел ещё больше. Уберись от меня к чертям, просил он беззвучным, неслышным голосом. Просто... просто сгинь! Пройдя оставшееся расстояние, Сэм встал прямо напротив Дина и ледяными руками обхватил его щеки. Жуткие жёлтые глаза разрастались до тех пор, пока не стали единственным, что видел перед собой Дин. Что-то менялось в холодном прикосновении Сэма, а потом Дин почувствовал, как когти впиваются в виски, как застилает глаза маслянистый перьевой покров. Нет... Дин пытался вырваться, хотел отстраниться от когтистых рук, хотел попросить брата вернуться. Но тишина оказалась слишком тяжёлой. СЭМ! *** У страха был вкус. Он подобно дешёвому пиву остался в горле Сэма, покрыл язык и замедлил речь. Он сковал губы изнутри, и каждый раз при ответе на вопрос - да, здесь болит... нет, я не чувствую... я не знаю, когда последний раз делал прививку от столбняка... нет, у меня нет ни на что аллергии - Сэм ощущал липкий металлический привкус страха. Такой, будто лизал никелевую батарейку. Приёмный покой переполняли звуки: писк приборов и голоса, которые отдавали приказы и инструкции, успокаивали, приободряли, ругались. С той минуты, когда Сэм открыл глаза, лёжа на носилках в машине скорой помощи, где на него заботливо смотрели незнакомцы, он слушал Дина. Искал его тайным чувством, которое неосознанно открылось в нем с незапамятных времён. Он всё тянулся куда-то, в пустоту, которая должна была быть заполнена Дином, когда сел на кровати в приёмной перед раздвинутыми занавесками в бледную полоску, за которыми царил хаос отделения экстренной помощи, полный беспокойства, неопределённости и... страха. Он закусил губы, вспоминая времена, когда был далеко от Дина. Времена, которые остались позади. Времена, когда он в знак протеста отдалился от семьи. Времена, когда они были порознь. Времена, когда уходил Дин. Но сейчас Дин был рядом. Сэм только что видел профиль брата, когда, сидя на каталке, оглянулся через плечо. Он видел, как покоилась на груди рука с серебряным кольцом. Каталку с Дином провезли в отделение экстренной помощи, в ближайшую к двери нишу, к его носу и рту плотно прилегал кислородный мешок с ярко-голубой трубкой, который сильными руками сдавливала блондинка-медсестра. – Это довольно глубокий порез, - прокомментировал медбрат, вытаскивая последний осколок из ладони Сэма. - Нужно зашить. – Угу, - рассеянно ответил Сэм, скользя взглядом по дальнему концу отделения, высматривал малейшее движение за занавеской, где лежал Дин. Где-то слева заплакал ребенок, и женщина неразборчиво его успокаивала. Каталку Сэма подняли высоко, и он едва доставал до пола. Он оперся ногой о покрытый линолеумом пол и, напрягая спину, вытянулся вперёд, когда повеяло запахом антисептика и стерильных упаковок. – Знаете, вы спасли ему жизнь, - продолжил темнокожий мужчина, положив онемевшую руку Сэма на поддон, и начал готовить нить. – А? Сэм взглянул на мужчину и первый раз всмотрелся в черты лица. Он помнил, что кто-то называл имя старика, когда несколько человек в цветных одеждах проверяли давление, зрачки и температуру. Оно пролетело мимо ушей пустым звуком, в ту минуту все вокруг продолжало плыть, шум становился громче, мигал свет, а Сэм был в центре этой суматохи. Один. – Джорджу Куперу, - пояснил медбрат. – Дело могло кончиться гораздо хуже, если бы не вы двое. Мы все здесь любим Джорджа. – А, да, - Сэм сглотнул, уловив движение на другом конце комнаты. – Возможно, будет немного холодно, - предупредил мужчина, подняв прозрачную пластиковую бутылку с изогнутым распылителем на горлышке, выждал секунду, чтобы Сэм приготовился, затем брызнул физраствор прямо на открытую ладонь Сэма рядом с запястьем. – Ах ты ж боже мой, - дёрнувшись, прошипел Сэм. Медбрат придерживал его руку, чтобы жидкость очистила рану от оставшихся заноз. Ледяная вода обжигала ладонь, пробирая до самых костей, болью ползла по руке к самому плечу. – Простите, - с сожалением сказал мужчина. - Вы двое — герои, знаете? Сэм стиснул зубы и с силой выдохнул через нос. – Спасибо, - наконец сказал он, без лишних размышлений зная, что должен отказываться от любых благодарностей. Дин отказался бы. Дин ушёл обратно, в тот дом, упрямо прорывался сквозь почти видимые облака газа, чтобы найти невинного человека. Не раздумывая и не колеблясь. Сэм мысленно проклинал его, хотел наорать за такую глупость, хорошенько встряхнуть его и потребовать не быть таким идиотом, хотел узнать, кем он себя возомнил, узнать, удосужился ли он вообще, мать его, подумать. Хотел просто увидеть его, черт побери. – Хотя готов поспорить, что вы привыкли к подобному на такой работе, - продолжил мужчина, очистив рану и начиная зашивать сморщившуюся кожу. Эти слова удивили, отвлекли Сэма от голубоватых занавесок, за которым не было видно ничего, кроме ног суетящихся возле каталки. – Что? - спросил он, сбитый с толку тем, как посторонний узнал о спасённых им жизнях. Мужчина поднял взгляд. – Ну, как агенты ФБР. Сэм прикрыл глаза. – Верно. Прибывшие врачи скорой нашли их в крови и ссадинах среди обломков дома, и узнать их имена можно было только по удостоверениям агентов ФБР Бэкмена и Тернера. (1) Минуты шли. Сэм чувствовал, как тело наливается усталостью. Потребность подумать о себе, защититься, спрятаться боролась в нем с необходимостью двигаться, желанием найти и увидеть Дина. Если бы ситуация была обратной, Дин заставил бы себя дойти до шторки, с кровоточащей рукой, сказав всем, что могут зашить его, ко всем чертям, после того как позаботятся о Сэме. Так какого хрена расселся? Иди, черт возьми. Сделай что-нибудь. Иди! – Готово, - объявил медбрат. Сэм, не чувствуя швов, подпрыгнул от неожиданности. Он поднял тяжёлые веки и заметил, как мужчина отстранился и убрал защитную повязку с руки Сэма. Он осторожно наложил тонкий марлевый тампон на рану и закрепил её длинными полосками бинта. – Может немного сочиться, это нормально. Но если увидите, что рана опухла или кровоточит ярко-красным, то... – Я понял, - кивнул Сэм, прижимая руку к груди. – Вам выпишут рецепт на обезболивающие, - медбрат начал собирать принадлежности для чистки ран. – Спасибо, - кивнул Сэм, наблюдая за тем, как кто-то вышел из-за шторки, где лежал Дин. - Эй, могу ли я теперь увидеть своего бра... напарника? Медбрат оглянулся на занавеску, к которой был прикован взгляд Сэма еще с той минуты, как его прикатили в неотложку, а Дин тихо и спокойно лежал позади него. Сэм вздрогнул от воспоминаний шума и света фонарей, когда парамедики вытаскивали его из разбитой Импалы, когда он не мог ни увидеть, ни услышать, ни прикоснуться к брату и отцу. – Я проверю. Когда мужчина вышел за шторку, Сэм уже стоял на ногах, опираясь о стену здоровой рукой. Черного галстука на нем уже не было, белая рубашка оказалась выпущена из брюк и расстегнута до середины груди, открывая испачканную дымом футболку. Пальто он потерял у дома, а пиджак постигла та же участь, что и галстук. Зная, что выглядит, как студент после вечеринки в честь посвящения, Сэм шагнул из ниши в шумную глубину неотложки. Он не обращал внимания на суету вокруг, думая только о том, где последний раз видел брата. Он был полон решимости найти его прежде, чем ноги перестанут держать, и он свалится. Сэм остановился прямо перед шторкой, скрывающей брата, когда вышли две последние медсестры и задернули за собой голубую ткань. Он нырнул внутрь с другой стороны и задержал дыхание, когда впервые увидел Дина после того, как прижимал к себе его окровавленное безжизненное тело среди обломков дома. – О, - выдохнул он, не в силах выдавить из себя большее. Он шагнул вперед, скользя взглядом по неподвижному телу Дина. К указательному пальцу брата тянулся пульсоксиметр, к руке подсоединялась капельница с магнезией. Тонкие проводки, отходящие от электродов, крепились к его груди под больничной рубашкой, развязанной у плеча, обнажая ключицу и грудь. Сэм подошел ближе, онемевшей рукой отодвинул простыни и положил ладонь на его предплечье. Лицо Дина сплошь покрывали опухшие ссадины и тонкие порезы. Кровь была стерта с кожи, но оставалась на волосах, густо окрашивая короткие русые пряди красно-коричневым. – Дин, старик... - Сэм проглотил вставший в горле ком. Досада, привычное раздражение, разочарование от однообразия их жизни исчезали, когда все внутри сжималось от вида ран его брата. Такого спокойного брата. – Могу я чем-то помочь? Вздрогнув, Сэм резко повернулся и вытянул руку в попытке удержать равновесие. – Тише, - темноволосая женщина в голубом халате, тут же положила прохладную мягкую руку на его локоть. - Вы в порядке? – Да, просто... - Сэм сглотнул и облизнул губы. Снова привкус страха. Вдруг захотелось выпить. Очень. - Ужасно видеть его таким. Женщина поочередно посмотрела на обоих, и, взгляд её карих глаз смягчился. – Он ваш... - она посмотрела на поднос у изножья кровати Дина. - Напарник? Сэм опустил взгляд. Правда или прикрытие? – Как Вас зовут? - спросила она мягким доброжелательным голосом, опустила голову, чтобы поймать его взгляд. Он увидел морщинки вокруг ее глаз, прорезавшие историю жизни на ухоженном лице. – Сэм. – Сэм, я доктор Уайлд. Я позабочусь о вашем... – Брате, - прошептал Сэм. - Он мой брат. Доктор Уайлд откинулась на пятки, скрестив перед собой руки. – Я вижу. Сэм сглотнул, почувствовав, как в горле усилился металлический привкус. Он прислонился бедром к кровати и, положив ладонь на руку Дина, ощутил его тепло и мягкие волоски. - Вы на самом деле не из ФБР, так ведь? - спросила доктор Уайлд. - Мы узнали о Джордже из газеты, - Сэм остановился так близко к правде, как только осмелился. - Приехали... - он пожал плечами, - проверить. Она подняла бровь, кожа вокруг глаз натянулась от движения. - И вы решили, что выдать себя за ФБР - хорошая идея, чтобы попасть в дом? Сэм молча пожал плечами. Доктор Уайлд вздохнула, еще раз взглянув на приборы у Дина. - Мне неудобно это говорить, но вам не нужно было так стараться. Джордж всем рассказывает о Камилле, прости-господи. Дин на кровати слегка пошевелился, чем немедленно привлек внимание Сэма. Губы Дина искривились в недовольстве, оно же залегло морщинками между бровями и смяло края пластырей-бабочек у глаз. - Док, - позвал Сэм грубым от напряжения и беспокойства голосом. – Как мой брат? Тяжелый вздох доктора Уайльд заставил Сэма почувствовать, как между плеч пробежал холодок и обосновался где-то в районе поясницы. Ему вдруг расхотелось ее слушать. Ему хотелось, чтобы ее следующие слова утонули в звуках отделения неотложной помощи. Он отказывался слышать "если", или "возможно", или "недолго"... Возможности, что Дин не будет в порядке, просто не существовало. - Ему удивительно повезло. Помимо ссадин и неглубоких рваных ран, у него серьезное сотрясение мозга, - начала врач. - Придется сделать компьютерную томографию, чтобы иметь полную картину, но сейчас я могу сказать, что, когда он очнется, его будет мучить довольно сильная головная боль. Когда... она сказала когда... не если... когда... Сэм кивнул, крепче сжимая пальцы вокруг руки Дина, чтобы удержаться на плаву и немного согреть свое продрогшее тело. - У него могут быть незначительные осложнения – мы это узнаем, только когда он придет в себя. - Какие... осложнения? - Сэм взглянул на нее. Она повела плечом. - Краткосрочная потеря памяти, персеверации... - Пер... что? - Сэм хмуро качнул головой, ничего не понимая. - Он будет снова и снова повторять один и тот же вопрос, словно не слышал ответ. Сэм кивнул. - Он по-любому это сделает, - тихо произнес Сэм, его губы тронул призрак улыбки. Доктор Уайлд мягко улыбнулась. - Загадочные существа – братья. - У него раньше бывали сотрясения, - сказал Сэм, покрутив шеей. Ему хотелось сесть и закрыть глаза. - Мы знаем последствия. - Честно говоря, меня больше беспокоит не сотрясение, - произнесла доктор Уайлд, Сэм мгновенно перевел на нее взгляд, свет в то же время будто мелькнул, а перед глазами все поплыло. - Вы о чем? - Из-за взрыва лопнули барабанные перепонки. Они в конечном итоге заживут сами собой, но некоторое время до этого может наблюдаться потеря слуха – от полной до совсем незначительной. - Потеря… слуха? – повторил Сэм, тяжело опираясь о кровать, на которой лежал Дин. – Надолго? Пожав плечами, доктор ответила: - Это трудно сказать. Сейчас самое важное – не допустить попадание инфекции в уши, тогда у барабанных перепонок есть шанс зажить. Не беспокойтесь, пока слух не вернется. - Слух может... - Сэм медленно моргнул, - не вернуться? - Были несколько случаев, когда причина травмы, похожая на то, что пережил ваш брат, приводила к полной глухоте, - кивнула доктор Уайлд. – Но я бы не беспокоилась об этом раньше времени, Сэм. Вы бы не беспокоились, подумал Сэм, глядя на покрытое синяками лицо Дина, потому что не знаете моего брата. Охота была всей жизнью Дина. Она вела его сквозь тьму, поддерживала, придавала жизни смысл. Я думаю, он хочет, чтобы мы продолжали его дело… спасали людей, истребляли нечисть. Стремление к охоте переполняло голос Дина. Эта жизнь… эта жизнь – все, что есть у брата. И если она разрушилась… если ушла навсегда… Я устал, Сэм… устал от этой работы… от этой жизни… этого груза на моих плечах, старик, я устал от этого. Это признание до сих пор звучало в ушах. Сэм не мигая смотрел на закрытые глаза Дина, мышцы покалывало от воспоминаний тяжести брата в его руках. Он не обращал внимания на строгий взгляд доктора Уайлд, которая была готова в любой момент кинуться успокаивать Дина, если он проснется в мире тишины. Из комнаты ожидания раздался крик, эхом прокатился по всему отделению. Человек в белом халате шагнул в широкие входные двери. У Сэма свело внутренности. Это было горе, охваченное отрицанием и неверием. Как в ту секунду, когда он увидел отца, неподвижно лежащего на больничном полу. Когда он увидел Джессику на потолке в крови и огне. Когда тело Дина выгибалось под электродами, прижатыми к голой груди. Он повернулся на дрожащих ногах и проводил взглядом доктора Уайлд, которая поспешила на звук. - Тише, дорогая, - послышался хриплый мужской голос из коридора. Сэм отступил от кровати Дина, движимый любопытством. – Тише, я здесь. - Джордж? – Рен, догадался Сэм. Рен кричала, оставшись одна в темноте, а вокруг не было ничего, что успокоило бы ее. Только шум неотложки. - Да, милая, я здесь, - голос Джорджа был мягче шелка и лился подобно сиропу, бальзаму, успокаивающему напуганную девушку, и в то же время отталкивал Сэма в полную света нишу, которая прятала брата от суматохи. Сэм прислонился головой к стене и на мгновение закрыл глаза – впитывал звуки вокруг, будто Рен в одиночестве и ожидании. Писк и свист азбукой Морзе раздавались от всевозможных приборов. Тихий шепот следовал за резкими криками боли. Ребенок опять плакал, осколки страха рвали сердце Сэма и сводили живот. И вот, будто сквозь вату, Сэм услышал свое имя. - Сэм? Полный боли голос Дина. - Сэм… что-то… что-то не так… Сэм отошел от стены, сморгнул с усталых глаз влагу, что скопилась от духоты. Он посмотрел на Дина: зеленые глаза налились кровью, на лбу проступили складки – явный признак боли, губы были плотно сжаты, а подбородок едва заметно подергивался. Тяжело сглотнув, Сэм шагнул ближе. - Дин? Сэм наблюдал, как нетвердой рукой Дин трет щетину на щеках, как прижимает ладонь к переносице. - Дин? Эй... - Господи Иисусе! - простонал Дин, прикрыв глаза. - Какого черта... Сэм прислонился бедром к кровати. - Дин, ты меня слышишь? Дин не шелохнулся. Все еще прижимал руку ко лбу, словно без этой поддержки голова укатилась бы с плеч куда-нибудь в угол зала. Вздохнув, Сэм длинными пальцами осторожно потянулся к запястью Дина. Тот дернулся, мгновенно открыл глаза и уставился на Сэма. - Черт, чувак, я не... ...слышал тебя. Сэм видел, как складываются эти слова, как угасают в ушах Дина. Видел как смятение волной накрывает брата. Видел, как он пытался удержаться на этой волне. *** Рисунок света за закрытыми глазами походил на полумесяц. У него было одно лишь мгновение, чтобы узнать, что он видит перед собой. А потом боль уничтожила все вокруг, сдавила голову, выпотрошила череп, и Дин лежал смирно, пока не уверился в том, что его кожа достаточно прочна, чтобы содержимое осталось внутри. - Сэм? Он пытался рассуждать, пытался оставаться спокойным, пока не узнает, где брат, пока не поймет, в какую передрягу они попали. Но жар боли огненно-белой вспышкой пошатнул его настрой. - Сэм... что-то... что-то не так... Глубоко в горле чувствовалась желчь, доблестно отбиваемая железной волей и полным отвращением к уязвимости, которая появлялась с болью. Он моргнул, ничего не видя перед собой, яркий свет бил по глазам, вгоняя в голову шипы, вместе с остальной неразберихой, что обосновалась между ушами. Придерживая голову рукой, Дин пытался утихомирить боль, втягивал воздух через нос и медленно выдыхал сквозь приоткрытые губы, чувствуя, как высыхает влага на мягкой коже. Где Сэм, черт побери? Он видел Сэма. Точно видел. Стоял в шаге от... где это он? На кровати? - Господи боже, - Дин со стоном закрыл глаза от света. - Какого черта... Перебирая мутные вспышки воспоминаний, лезвием режущие глаза, Дин видел свои руки на руле Импалы... видел, как вытаскивает ключ... видел, как Сэм в черном костюме и пальто вопросительно смотрит с пассажирского сидения и... Они попали в аварию? Чьи-то пальцы обхватили его запястье, осторожно убрали руку от лица. От испуга сердце бешено подскочило к горлу. Дин, вздрогнув, резко открыл глаза и увидел перед собой Сэма. - Черт, чувак, я не... ...слышал тебя. Сэм смотрел на него тяжелым от усталости взглядом, полным тревоги и непролитых слез. Дин моргнул, осторожно огляделся вокруг. Белые стены. Узкая кровать. Грубые простыни, пропахшие отбеливателем, едкий запах антисептика и спирта. Больница. Отделение неотложной помощи. И вдруг он понял, что не слышал не только шаги Сэма. Он ничего не слышал. Ни голосов, ни писка приборов, ни даже самого себя. - Какого черта?.. Чтобы привлечь внимание, Сэм отвёл его руку от лица. Он что-то говорил, быстро шевеля губами, звук без сомнений вырывался наружу, мешался с шумом больницы, и Дин был более чем уверен, что должен слышать. - Что? - беспомощно спросил он, не разобрав ни слова, паника переплелась с болью, когда он высвободил руку и тяжело оперся о жесткий матрас. Сэм отступил на шаг, сжимая губы, здоровую руку запустил в волосы. Дин перевел взгляд на другую его ладонь и увидел толстую белую повязку. Недовольный потерей памяти, он нахмурил брови. Когда Сэм повредил руку? Почему они в больнице? Где их одежда? Почему он ничего не слышит? И, ради Бога, скажите кто-нибудь, почему чертовски раскалывается голова. Он поймал себя на том, что тянется подрагивающими пальцами к губам, и только тогда понял, что задал эти вопросы вслух. Голова кружилась от потрясения, боли и потерянности в мире тишины. Все вокруг неудержимо плыло, и Дин закрыл глаза в попытке отдышаться, остановить накрывающую панику, не слыша даже биения своего сердца. Теплые пальцы Сэма легли на голое плечо Дина, и он открыл глаза. На коленях лежал маленький белый блокнот, исписанный небрежным почерком Сэма. "Фальшивое ФБР. Призрак умершей жены. Взрыв дома. Сотрясение. Разрыв барабанных перепонок". - Разрыв барабанных перепонок? - повторил Дин и дернулся назад, увидев, как Сэм вдруг шарахнулся от его голоса. Сглотнув, он попробовал говорить потише, боль в позвоночнике заставила его сгорбиться. - Сэм? Сэм сжал плечо Дина, шевеля губами какие-то слова, очевидно чтобы успокоить его. Согнув ноги под простынью, Дин уперся локтем в колено и опять прижал руку к переносице. Боль, которую он пытался унять, медленно, но уверенно овладевала его телом, дали о себе знать ушибы и растянутые мышцы. - Твою мать, - прорычал он. – Сэм, что случилось? Сэм схватил блокнот, и Дину только оставалось ждать, когда под нос сунут новое сообщение. - Так, ты сказал, что взорвался дом. Какой дом? Он прижал другую руку к боку, и неглубоко дышал; ребра при каждом вдохе неприятно ныли. - Призрак? - прочитал он. Воспоминания о магазине с дисками, газете и серьезном взгляде Сэма вспыхивали перед глазами будто подсвеченные яркой лампой. Он сглотнул. - Я не... черт, я ничего не слышу... С минуту Сэм смотрел на Дина, потом написал что-то еще и снова протянул ему блокнот. - Не навсегда? Откуда тебе знать, черт возьми?! В это мгновение край ярко освещенной занавески приоткрылся, и в тихую нишу вошла стройная темноволосая женщина. Приподняв голову, Дин закусил щеку изнутри, подавляя внезапный стон от подкатившей к горлу боли. Женщина взглянула на Дина, губы ее приоткрылись, что Дин воспринял как приветствие. Заметив, что он просто смотрит на нее, крепко прижав пальцы ко лбу и виску, она повернулась к Сэму. Не сводя с них беспомощного взгляда, Дин старался расслышать хоть что-то сквозь непрекращающееся шипение. Он вспомнил, что надо сделать вдох, лишь когда лёгкие начали гореть. - Эй! Сэм и женщина резко повернулись к нему. - Лучше бы кто-то поговорил и со мной, черт побери, - с горящим взглядом потребовал Дин. На кровати сидеть было неудобно. Он подтянулся выше, свободная больничная рубашка сползла со второго плеча, обнажив грудь с прикрепленными электродами. Дин уставился на лицо Сэма, и видя, как тот облизывает губы, понял, что сейчас ему откроют плохие новости. - Моя машина цела? - спросил Дин, чувствуя, как похолодело в животе. - Сэм... Сэм быстро и уверенно кивнул, подняв ладонь в попытке успокоить брата. Порез на лбу дернуло резкой болью, и Дин прижал руку к брови. - Последнее, что я помню... - начал Дин, и голова закружилась, когда он почувствовал, как губы формируют слова, как воздух движется по горлу и языку, но ничего не услышал. - ...мы были в номере... нет, нет, постой, мы были в Импале и... Он пристально смотрел на Сэма. - Ты не ранен? Сэм мотнул головой, пряча перевязанную руку за спину. Он снова открыл первую страницу блокнота и дернув подбородком, ткнул пальцем в слова, взглядом прося Дина понять. - Взрыв дома… – сказал Дин. – Там были… птицы? Сэм отстранился, в недоумении свел брови. Дин прочитал ясное «нет» по Сэмовым губам. Потом тот снова что-то накарябал в блокноте. - Китайские колокольчики? – прочитал Дин. Сэм кивнул. - А… - Дин уронил голову на подушку. – Могу поклясться, что видел… птиц. Сэм похлопал его по голому плечу, и Дин опять открыл глаза. Указывая на темноволосую женщину, Сэм написал: Доктор Уайлд. Дин внимательно оглядел ее, не уверенный в том, насколько может доверять одному только своему взгляду. Он столько всего различал в голосах людей. Улавливал спрятанный за словами смысл. Он понимал все, что ему хотели сказать, все, что он должен был услышать. Он узнавал страх, подозрение, доверие, нужду. С тяжелым нездоровым чувством внутри он осознал, что не видит ничего подобного. Доктор Уайлд мягко улыбнулась ему и протянула руку, продолжая что-то говорить, когда он твердой хваткой пожал тонкую мягкую ладонь. По очереди глядя на братьев, она объясняла что-то, и Дин так хотел понять ее, но не мог. Сэм ответил ей глубокомысленным кивком, он впитывал слова, не меняя позы – руки на бедрах, опущенный подбородок, понимающий взгляд. Когда врач закончила монолог, она еще раз улыбнулась Дину, похлопала его по ноге и написала что-то на листе, который затем передала Сэму. Бросив последний, почти сочувственный взгляд на Сэма, она вышла за шторку, исчезнув из поля зрения. Дин нетерпеливо уставился на брата. - Ну? Сэм выглядел задумчивым. - Выкладывай, Сэм. Он что-то затараторил, спешно, тревожно. - Чувак, стой! Просто… заткнись! Давление в голове улетучилось на секунду, но Дина снова накрыл шок от полной тишины, когда он вновь остался один на один с братом. Дин ладонью прикрыл правый глаз, ища хоть какое-то утешение. Он бросил Сэму блокнот. - Скажи мне, что происходит, - приказал Дин, почти физически ощущая, как разочарование словами режет губы. Спустя пару секунд Сэм бросил блокнот на колени Дину: «Хотят провести тесты. Остаться на ночь». - Нам нужно уходить отсюда, - прошептал Дин. Или, по крайней мере, надеялся, что прошептал. Он выдохнул еще слабее: - Мы не можем остаться, Сэм... Сидя с закрытыми глазами, он почувствовал, как рука брата приободряюще коснулась прохладной от пота кожи. Стремление скользнуть в забытье боролось с желанием действовать, и опять показалось, словно он тонет. На колени упал блокнот: «Импала осталась у Купера». Тотчас забеспокоившись, Дин взглянул на Сэма. - Она цела? Сэм закатил глаза, будто беспокоиться не о чем, но сделать вдох Дин сумел только после его кивка. Обведя помещение взглядом, Сэм что-то быстро проговорил. Дин сжал зубы. От боли становилось только досаднее, и он стряхнул с плеча руку брата. Натянув сползшие края больничной рубашки на плечи, Дин скинул покрывало и спустил ногу с кровати. Сэм тут же очутился перед ним, сжал плечи. Дин чувствовал голос Сэма, угадывал слова, хотя единственным звуком в ушах оставался белый шум, будто из молчащего динамика. - Уберись к чертям с дороги, - прорычал Дин, слабо отталкивая руку Сэма. Силы вытекали из него, будто кто-то проделал в нем дыру. - Я здесь не останусь. Он встал на трясущихся ногах, электроды потянули кожу на груди, мешая идти. Но длины трубки от капельницы хватило, чтобы еще раз толкнуть Сэма, отчего он все же отступил на шаг. Началась немая борьба. Сэм с болью и яростью сжал пальцы на пижаме Дина, спустил ее с плеча. Дин видел, как брат что-то говорит, и задыхался в давящем вакууме, отчаяние накрывало его вместе с болью. Спину ломило, ноги болели, голова... Боже, его голова была в двух секундах от того, чтобы разлететься на щепки и разлить все его секреты. - Уберись от меня, Сэм, - даже не слыша себя, он знал, что голос его дрожит. Он чувствовал, как подрагивает во рту. Сэм вцепился в него сильнее и легонько потряс. Переплетя свои руки с братовыми, Дин поднял взгляд и с удивлением заметил, как на кончиках ресниц Сэма блестят слезы, как оставляют влажные дорожки на его щеках. Внутри поселилось чувство вины. Медленно вдыхая через нос в попытке удержать равновесие, Дин увидел, как растягивались губы Сэма, выплевывая слова потоком боли. ...думал, что ты делаешь... Дин моргнул. Сэм снова потряс его, но Дин удерживал взгляд на его губах. Сквозь тишину до Дина начал доходить смысл. Если бы он только мог разобрать... Дин сжал пальцами предплечья Сэма. ...обо мне... - Сэм, я... Мир вокруг него посерел. Воспоминания запестрили перед глазами словно обрывки фотографий, размытые и быстрые, тихие и головокружительные. Вот он идет к дому, достает оружие, видит мужчину, лежащего лицом вниз на полу... желтые глаза... засаленные крылья... отец... огонь... Сэм... огонь... Неосознанно выставив руки вперед, Дин почувствовал, как кричит, как что есть силы пытается удержаться. Ноги стали ватными и больше не держали его. Вокруг обвились чьи-то руки. Запах больницы исчез и тут же сменился пеплом погасшего огня и мускусным запахом пота. Лицо уперлось во что-то крепкое и мягкое. Запах брата будто отправил его на несколько лет назад. Серое сменилось черным. *** Миннесота, 1994 В тот причудливый утренний час, когда мир будто задерживает дыхание, и солнце появляется из-за края земли, мы сворачиваем на покрытую гравием дорогу к пастору Джиму. Я слышу, как камешки отлетают из-под тяжелых колес черной Импалы отца. Пару миль назад он неосознанно убавил музыку, а Zeppelin сменились на Stones. Тяжелая голова Сэма лежит на моей ноге. Он крепко спит впервые за последние недели, спокойный ход машины убаюкивает его, как ничто другое, а перепробовал я уже очень многое. Я слышу тягостный вздох отца и жду. Я знаю его. Я знаю, он хочет что-то сказать мне, приказать, проинструктировать... успокоить единственным известным ему способом. Джим Мерфи появляется в дверях дома, и я вижу, как застывают плечи отца, сидящего передо мной. Я не знаю, что произошло между этими двумя. В конце концов, он мастер портить отношения с друзьями. Мне кажется, единственное, что спасает его – он выбирает хороших людей. Они не отпустят его. Открыв дверную сетку, пастор Джим выходит на цементированную площадку, утренний бриз перебирает его отросшие седеющие волосы. Я молчаливо наблюдаю и жду. На Джиме поношенные рваные джинсы, расстегнутая красно-черная фланелевая рубашка поверх белой футболки, рабочие ботинки со стальным носком, но все же он по-прежнему выглядит проповедником. От него исходит что-то божественное, я вижу это. И отвожу взгляд. - Разбуди его, - приказывает отец. - Он еще не выспался, - возмущаюсь я. Так хочется, чтобы Сэм поспал еще. Хочется немного тишины. Мне хочется еще немного побыть самим собой. Просто Дином Винчестером, который путешествует на машине и слушает музыку. Не защитником, не старшим братом, ответственным за все. - Дин, - настаивает отец. С расстроенным вздохом я кладу руку на плечо Сэма и осторожно трясу. Он что-то бессвязно ворчит и сильнее утыкается лицом в мою ногу. Я морщу нос будто бы в слабом раздражении и тормошу сильнее. Отец глушит машину и выходит на серый утренний свет. Знакомый скрип двери окончательно будит Сэма. Он переворачивается, с мутным взглядом и большими от паутины сна зрачками. Я выжидающе смотрю на него. Время от времени я наблюдаю за ним. Так, что он даже не знает об этом. Я видел, как он учится, тренируется, говорит с незнакомцами в школе. Видел, как он спорит с отцом. Видел, как он спит. Отчасти мне не хочется ни на минуту упускать его из виду, а с другой стороны так и тянет никогда его больше не видеть. Потому что чем больше я вижу Сэма... тем меньше вижу себя. - Что случилось? – бормочет он, потирая сонные глаза грязной рукой. Мы уже так давно не принимали нормальный душ, и потный запах наших тел резко отличается от утренней свежести, льющейся в открытую дверь. - Мы у Джима, - объясняю я. - У пастора? – зевает Сэм, явно не желая подниматься с моей удобной ноги. - А ты знаешь другого Джима? – я аккуратно трясу его за плечи, достаточно сильно, чтобы заставить его, черт возьми, встать. - О боже, ну ты и зануда, - говорит он, поднимаясь и облокачиваясь на спинку сиденья. – Кто сегодня утром отобрал твой завтрак чемпиона? В ответ на это в животе урчит, и я вдруг вспоминаю, что один только Сэм ел и спал за последние двенадцать часов. - Заткнись и пойдем доставать наши вещи из багажника. - Эй, не указывай мне, что делать. - Уже указал, - огрызаюсь я, толкаю дверь и выхожу на улицу. Джим и отец все еще говорят о чем-то, кружа в словесной схватке как два альфа-волка. Отец упирает руки в боки и опускает подбородок с таким взглядом, будто готовится налететь на Джима и отметелить его, не колеблясь. Джим стоит, сцепив руки за спиной и широко расставив ноги. У него, в отличие от отца, выправка не исчезла. Но даже в такой мирной позе Джим пышет гневом: он заметен в морщинах вокруг глаз, в напряженных губах, в его запахе. Джим слишком спокоен. Он всегда наблюдает. Он замечает слишком многое. - Дин, - зовет отец, и я шагаю вперед в ожидании приказа. – Вы с Сэмом на время останетесь здесь. - Да, сэр, - отвечаю я, будто бы не сам предложил такую идею. - Присматривай за братом, - говорит он, наконец повернувшись ко мне. Я киваю. - Папа? - Сэм кажется совсем ребенком, когда просит объяснения и поддержки одним этим словом. - Мне нужно уехать, Сэмми, - заботливо объясняет отец. Я слышу притворную улыбку в его голосе и оглядываюсь на Джима. Он наблюдает за мной. - Надолго? - Пока не знаю. Я все еще смотрю на Джима, глотая воздух. - Хочу поехать с тобой, - заявляет Сэм. - Не сейчас, малыш. - Почему? Отец вздыхает, и я чувствую, как мне печет глаза. - Слушайся брата, хорошо? - Но, пап… - Сэм, мне нужно ехать. - Папа! Дверь захлопывается, и рычание мотора Шеви заполняет собой жемчужное утро. Я оглядываюсь на звук и сквозь лобовое стекло встречаю взгляд отца. Он кивает мне, и я вижу, как уголки его губ приподнимаются в редкой искренней улыбке. В ответ на прощание машу рукой. Он отворачивается назад, и машина медленно выезжает на дорогу, покрытую гравием. Знаю, он потом все увидит. Стрелу. Доказательство реальности нашей жизни. Я оставил ее на сиденье. Словно в напоминание: я видел больше, чем ему кажется. Я видел то существо под водой. Я знаю, что видит в кошмарах Сэм. - Дин? – голос Джима так отличается от папиного. Спокойный, твердый, но полный осуждения. - Дай мне минуту, - отвечаю я, шагнув к брату. - Пошел он к черту, - ворчит Сэм, когда я кладу руку на его плечо. - Что? - Он просто бросает нас, когда захочет. Вот и пусть катится к черту, - повторяет Сэм, и я вижу, как дрожат его губы. Это ужасно – заснуть в безопасности и едва пробудившись, потерять равновесие. - Сэмми, - мягко зову я, и удивляюсь, когда он поворачивается ко мне и зарывается лицом в мою грудь. Он пока еще мал и может спрятаться за меня. Он пока еще мал, и я могу встать между ним и чем бы там ни было. - Ненавижу его, - шепчет Сэм сквозь горячие слезы. - Неправда, - говорю я, обнимая одной рукой его плечи, а другой показываю Джиму, чтобы подождал немного. - Ненавижу, - повторяет Сэм. – Я всех ненавижу. Я поднимаю бровь, пока он не видит мое изумление. - Даже меня? Сэм фыркает и отстраняется. - Ну… тебя, наверное, нет. Я смотрю в его глаза. Внутри маленького мальчика скрывается взрослый человек. Он вытирает лицо тыльной стороной ладони, уставившись на меня. Ожидая чего-то. - Я знаю, Сэм, - шепчу я. - А? - Я знаю. Сэм задерживает на мне взгляд, в котором скользит понимание, отражаясь светом нового дня. - Ты видел его? Я киваю. - Почему ничего не сказал? - Сейчас говорю. - Папе! - Ему не нужно об этом знать, - только этим я и оправдываю наш с Сэмом секрет. Сэм был моим. А я - единственным, кто видел истинную форму монстра под водой. Это я удержал брата от пернатых когтей. Это я ждал, когда отец убьет монстра и вытащит нас оттуда. - Ему не нужно было знать, Сэм. Тот всхлипывает еще раз, заискивающе глядя на меня. - Да, ладно. Хорошо, Дин. - Мальчики, хотите есть? – спокойно спрашивает Джим сзади нас. Желудок в ответ громко урчит. - Пойдемте в дом, - зовет Джим, и я слышу, как за ним захлопывается дверная сетка. Я беру свою сумку и поворачиваюсь, зная, что Сэм пойдет следом. Шагнуть в дом пастора Джима равносильно прыжку в воду. Мне хочется задержать дыхание, но я должен спокойно выдохнуть. Я знаю, это подходящее место. В доме Джима Сэм может побороть свои кошмары. Потому что здесь же начинаются мои. *** Комнаты ожидания — самые одинокие места на земле. Сэму было все равно, сколько народу находилось с ним в одном помещении. Он сидел здесь только из-за одного человека. Ты хоть соображал, что за хрень вытворяешь? Собственные слова звучали насмешкой. То есть, черт, Дин, ты хотя бы обо мне подумал? Ты убежал обратно в дом... Ты хотел умереть? Так, что ли? Сэм сгорбился на рыже-коричневом стуле родом откуда-то из семидесятых в попытке усесться поудобнее. В конце концов, он притянул к себе раненую ладонь и уставился в телевизор, висевший на стене в углу. Там показывали ночной выпуск местных новостей. Не замечая шума и суеты, Сэм все еще вспоминал, как брат вдруг навалился на него всем телом, как ослаб в его руках, как ресницы отбросили тень на щеки, когда тот сдался забытью. Прикрыв глаза, Сэм жаждал того же, но тревога и адреналин заставляли сердце биться в бешеном ритме, и спокойно ждать он не мог. Доктор Уайлд сказала, что тесты займут совсем немного времени, и волноваться не о чем, но Сэм не привык сидеть в одиночестве, ничего не делая. И Дин был прав. Они не могли оставаться здесь — не важно, из-за чего. — Сынок? Низкий голос заставил Сэма вздрогнуть. Он быстро поднял голову, смаргивая прозрачную пелену. Перед ним стоял мужчина, похожий на как Берта Ланкастера в старости, на переносице виднелась сажа, на лбу — марлевый тампон, а больничные штаны скрывала растянутая толстовка. — Да? — ответил Сэм. Память восполняла пробелы в его сознании, разрывая остатки сна. Джордж... Джордж Купер. — Извини за беспокойство, — начал Джордж. — Я только… Я хотел сказать спасибо вам с напарником. Сэм выпрямился на стуле и посмотрел на хрупкую девушку позади старика, глядевшую в одну точку чуть выше его головы. Голубые глаза на спокойном фарфоровом лице казались ясными. Тонкими пальцами она держалась за край свитера Джорджа, словно опасаясь, что он отойдет слишком далеко. — Он мой брат, — сказал Сэм, прочистив горло. Джордж кивнул и, указав на соседний стул, спросил: — Не возражаешь? Сэм покачал головой, не отрывая взгляда от Рен, когда та, плавно двигаясь позади Джорджа, присела рядом. — Отлично, — Джордж со вздохом опустился на жесткий стул. — Если бы не вы с братом, Рен и я уже беседовали бы с Камиллой. Хоть я по ней и скучаю, не думаю, что готов с ней встретиться. Сэм посмотрел на Джорджа и поерзал на месте. — Джордж... что... ммм... вы помните, что случилось? Потирая тронутыми возрастом пальцами спрятанную под усами верхнюю губу, Джордж медленно покачал головой. — Черт знает что... Она никогда не разводила бардак. Сэм сдвинул брови. — Эээ… кто? — Ками, — ответил Джордж, неосознанно кивая по старой привычке. — Всегда держала дом в чистоте, для нее это было очень важно. Сэм со вздохом потер ноющий лоб. — Наверное, лучше начать сначала. Сложив руки на коленях, Джордж снова кивнул. — Она умерла в воскресенье. Никто такого не ожидал. Тем утром она сказала, нам нужно поговорить после церковного пикника, но… — Это было около… шести недель назад, так? — уточнил Сэм, подавляя зевок. Это была его работа. То, ради чего они оказались здесь. То, ради чего Дина увезли вниз по коридору на томографию. Это было их дело. — Верно, — Джордж взял хрупкую ладонь Рен и ободряюще сжал ее. — Рен к тому времени уже примерно месяц жила с нами. Сэм устремил взгляд на тихую девушку, вспоминая ее страшный визг. Звук, что ударил в уши несколько минут назад, совсем не подходил к ее спокойному лицу. — Вы звонили в полицию через пару недель после того, как Камилла… — Сэм позволил Джорджу продолжить. — Я все время слышал нашу песню, думал, кто-то решил жестоко подшутить, — Джордж взглянул на него. — В наши дни никому нельзя доверять. Одни растрезвонят всем подряд, другие вынудят бежать без оглядки. Рен едва слышно всхлипнула, и старик крепче сжал ее руку. — Что-то… похожее случилось с твоими… с ее родителями? — Сэм перевел взгляд с Рен на Джорджа, не уверенный, кто ответит ему. — Я была на заднем сидении, — лишенный паники, ее голос оказался ниже, чем думал Сэм. — В нас врезался грузовик, и они… было так много крови и… — Тише, милая, — проворковал Джордж. — Он все понимает. Джордж твердо посмотрел на Сэма, не желая, чтобы тот мучил девушку вопросами. Сэм вздохнул и опустил взгляд. — Джордж, расскажите мне о Камилле. — Ками была счастлива. Мы были счастливы. У нас никогда не было детей, но мы были друг у друга, — Джордж мягко улыбнулся, в карих глазах мелькнула задумчивость. — Мы купили этот дом, починили его. Знаете, он был частью подпольной железной дороги. (2) Сэм покачал головой. — Да, — кивнул Джордж. — Там потайная дверь с лестницей в подвал и все такое. Мы починили комнату за комнатой. Начали со спальни Рен, когда она переехала к нам. Отремонтировали кухню, поставили отопление и кондиционер. Камилла любила этот дом. — Почему вы думаете, что она преследует вас? Джордж нахмурился и опустил взгляд на маленькую девичью ладонь, сжатую в своей руке. — Я же говорил, что слышал нашу песню. Слышал, как Ками поет «Лунную серенаду». Слышал ее во сне, по телефону, на кухне, в кабинете… — Вы уверены, что это Камилла? — Это ее голос. Я бы никогда не позвонил в полицию, но… Они ведь должны помогать, так? Сэм молча опустил взгляд. — Потом стали двигаться предметы вокруг. Китайские колокольчики Рен со сломанными птицами валялись по всей веранде. Книги исчезали с полок и лежали открытыми на столе или кровати... Сэм заметил, как залегла складка меж бровей Рен. Она поджала губы и сжимала их все сильнее с каждым словом Джорджа. Казалось, ее спокойная красота разлилась по залу, смягчила свет, приглушила голоса. Сэму стало уютнее и спокойнее. Обычное наблюдение за тем, как она реагирует на историю Джорджа, почему-то напоминало ему о том, как он обнимал Джессику, как смеялся с братом, как чувствовал на себе прикосновения отца. Это напоминало обо всем хорошем, что было в его жизни, и наполняло сердце защищенностью. — …вошел и увидел, что ее кабинет превратился в руины. Я даже не почувствовал запах. Сэм удивленно моргнул, поняв, что все это время Джордж что-то рассказывал. Он оторвал взгляд от Рен и переключил внимание на старика. — Я что-то услышал позади, но вдруг стало так больно, что я даже не мог оглянуться, — Джордж замолчал, потирая лоб. — Следующее, что я помню, это вы с братом. И мой дом… Дом Камиллы взлетел на воздух. — Думаю, это была утечка газа, — предположил Сэм. — Полиция сказала то же самое, — кивнул Джордж. Сэм похолодел. — Полиция? — Они здесь. Само собой, им придется провести расследование. Они хотят задать вам с братом пару вопросов. Сэм провел рукой по лицу, на верхней губе вдруг выступил пот. — Джордж, что вы рассказали им о нас? Старик посмотрел на него, от недоумения морщины у его глаз углубились. — Только то, что вы спасли нас. — Вы сказали им наши имена? Джордж улыбнулся. — Сынок… Я не знаю, как вас зовут. Сэм прикрыл глаза. — Точно. — Тебе хочется что-то рассказать? — Сэм? От голоса доктора Уайлд Сэм открыл глаза и вскочил на ноги. Она улыбнулась ему. — Вы выглядите уставшим, — мягко сказала она. — Как Дин? — Такой упрямец. — Он в сознании? Доктор Уайльд кивнула. — Ему очень больно, но отказывается от внутривенных обезболивающих. — А что со слухом? Джордж встал рядом с Сэмом, притягивая к себе Рен. — Что случилось с его слухом? Доктор Уайлд сосредоточилась на Сэме. — У него повреждены барабанные перепонки и внутреннее ухо. Причин для полной потери слуха нет, но на восстановление уйдет время, и, думаю, стоит предупредить вас, что этот процесс может оказаться болезненным. Она нахмурила лицо, морщины стали заметнее, и Сэм шагнул вперед. — Что вы имеете в виду? Она вздохнула. — Только то, что ваш брат будет очень упрям, и сложно предугадать, как он себя поведет, когда перепонки восстановятся. Головные боли могут быть очень сильными… Сэм провел рукой по лицу. — Но ему станет лучше? — Со временем, — кивнула она. — И терпением. Неожиданный звук рации заставил Сэма резко обернуться. С другого конца коридора к ним приближались двое полицейских в форме. Казалось, они не спешили, и Сэм предположил, что фамилию «Винчестер» или еще не знают, или пока не связали со случаем в банке в Милуоки. — Док, мы с ним можем уйти? Доктор Уайлд сдвинула брови. — Он довольно серьезно пострадал, — возразила она. — Я бы оставила его на обследование. — Да, но, — настаивал Сэм, еще раз посмотрев в сторону полицейских, — я могу позаботиться о нем — мне уже приходилось. Темные глаза доктора Уайлд сверлили его лицо, выуживая правду из-под усталости, которую он даже не пытался скрыть. — Я выпишу вам рецепт на обезболивающие и антибиотики. Проследите, чтобы он их принимал. — Конечно. — Я серьезно, — подчеркнула она. — Боль от сотрясения может оказаться гораздо сильнее, чем можно себе представить. — Я знаю, — кивнул Сэм и оглянулся на Джорджа. — Мне нужно увидеть брата прямо сейчас. — Мы подождем тебя, — уверил Джордж. — Вам не обязательно… — Мы подождем, — настоял Джордж и, обняв Рен за талию, повел ее обратно к стулу. Сглотнув, Сэм обошел доктора Уайлд и скрылся за дверьми отделения до того, как полицейские оказались в зале. Войдя в шумное помещение, он тут же услышал голос Дина. — Послушай, Дензел, я не слышу тебя, но чертовски уверен, что ты меня слышишь. Мне нужен мой брат и моя одежда. В таком порядке. Чернокожий медбрат, который зашивал рану на руке Сэма, стоял у края кровати и с суровым лицом удерживал Дина за плечи. Сэм оглядел бледное осунувшееся лицо брата, отметил, как дрожат его пальцы, даже при том, что он сжимает кулаки на халате медбрата. —Дин, — бездумно позвал Сэм. По голосу Дина было ясно, что он на взводе и выплескивает весь яд на первого попавшегося. Медбрат поднял глаза, и Дин оглянулся вслед за ним. Сэм увидел волну облегчения на лице брата, такую сильную, что она будто лезвием вонзилась в сердце. — Где тебя черти носят? — спросил Дин, но боль обрезала конец предложения и потушила огонь его слов. — Все хорошо, — Сэм кивнул медбрату. — Скажи ему, что меня зовут Майк, — ответил тот. — А не Дензел. Сэм пожал плечами. — А мне нравится Дензел. Майк бросил взгляд на Сэма, и, к его облегчению, слегка улыбнулся. — Ну да... а кому не нравится. На этих словах он свернул трубку капельницы, вынутой из руки Дина, и повесил на полку над кроватью. — Я принесу его вещи, — сказал Майк Сэму и сердито оглянулся на Дина, который с раздражением смотрел на него. Сэм улыбнулся в знак благодарности и, едва Майк покинул нишу, подошел к брату, подняв подбородок в немом вопросе. Дин на мгновение прикрыл глаза, вздохнул и качнул головой. Сэм понимающе кивнул, тайно радуясь этому бессловесному языку, который они придумали, сами того не замечая. За месяцы, проведенные в дороге, они отточили навыки общения, заложенные в них отцом с самого детства: умение чувствовать друг друга, не видя, видеть друг друга, не слыша, слышать друг друга, не чувствуя. Старые привычки, из-за которых всего пару дней назад Сэму хотелось закрыть Дина в шкафу и выбросить ключ, теперь спасали их. Дин откинулся обратно на кровать, и Сэм заметил, что больничная рубашка спущена на плече, с груди убрали электроды. Его лицо было бледным, ресницы отбрасывали длинные тени на фиолетовые полумесяцы под глазами. Будто бы почувствовав на себе взгляд, Дин поднял бровь и открыл один глаз. — Что? Сэм издал смешок и взял блокнот, который они использовали для общения. Ты выглядишь как Тайлер Дерден после четвертого раунда. Дин усмехнулся. — Черт, Сэмми, — сказал он таким голосом, будто камень проглотил. — Ты знаешь, что я красивее, чем Брэд Питт. Майк вернулся с пропахшими дымом вещами. — Джордж хотел, чтобы я предложил вас подвезти. Сэм нахмурился. — Он за рулем? Майк покачал головой. — Нет, — ответил он. — Я подвезу его до гостиницы. Сэм перевел взгляд на Дина, заметив, что он поочередно смотрит на них, пытаясь вникнуть в разговор. — Подвезете нас к дому Джорджа? Заберем свою машину оттуда. Майк пожал плечами. — Конечно. Останетесь пока в городе? Сэм прикусил нижнюю губу. Дину стоило отдохнуть. И выздороветь. Они и прежде восстанавливали силы в дороге, но это был другой случай. Дину нужно было время. И… у них появилась работа. Джорджа все еще донимал призрак. Сэм посмотрел Дину в глаза. Сможет ли Дин охотиться в таком состоянии? — О чем бы ты там ни думал, — тихо сказал Дин, — включи в свой список прикончить этого ублюдка. Сэм скривил губы в подобии улыбки и снова посмотрел на Майка. — Да, мы побудем здесь. — Тогда поезжайте за мной к гостинице, — он взглянул на рецепты, сжатые в руке Сэма. — Я принесу вам все необходимое. Сэм кивнул и закрыл шторку за Майком. Он наблюдал, как Дин роется в пакете с одеждой, сморщив от запаха нос. Пока Дин одевался, Сэм написал в блокноте предложение Майка. Натягивая черные брюки, Дин взглянул на сообщение. — Что с моей машиной? Сэм постучал пальцем по блокноту, где было написано «заберем Импалу». — А, хорошо, — Дин вдруг замер, стоя в одних только брюках и белой футболке. Он прислонился к кровати и, запрокинув голову, прикрыл глаза. В немом вопросе Сэм коснулся его руки. — Дай мне минуту, - прошептал Дин. — Голова зверски болит. — Да уж, представляю, — ответил Сэм. — Повезло, что у тебя такой крепкий череп. Дин посмотрел на брата и слабо улыбнулся. — Наверное, здорово, что у меня такой крепкий череп, а? С легкой улыбкой Сэм кивнул и протянул ему обувь. Дин опустился на кровать, принимая от брата поношенные ботинки, и устало поник, глядя на свои ноги. Разочарование давило на плечи, будто тяжелое одеяло. Сэм присел перед Дином и заглянул в его покрасневшие глаза. Смущенно посмотрев на брата, Дин вернул ему ботинки, позволил помочь. Сэм чувствовал себя не в своей тарелке, заботясь о Дине таким образом. Дин никогда не отступает, подумал Сэм. Это одновременно разочаровывало и успокаивало его. Дин никогда не сдавался. Одевшись, Дин встал на дрожащих ногах, сунул руки в карманы и сдвинул плечи, словно защищаясь и вместе с тем обороняясь. Братья обменялись взглядами и, покинув отделение неотложной помощи, встретились с Джорджем, Рен и Майком, и вышли на яркий полуденный свет. *** «Дензел» водил Форд F-150. Темно-синий с серебристой отделкой. Дин провел пальцами по краю кузова грузовика, чтобы удержаться на ногах и в то же время показать восхищение ухоженностью машины. Широкая кабина ничуть не убавляла крепости и функциональности кузова — в этом в первую очередь Дин и видел весь смысл пикапа. Когда Джордж открыл переднюю пассажирскую дверь, солнечные блики на мгновение обожгли глаза. От боли Дин задержал дыхание и прикрыл веки. С помощью старика девушка забралась внутрь. Дин догадался, это, наверное, Рен. Та, из-за которой у него болело там, где это было невозможно. Та, из-за которой в голове пульсировало, как в мультфильме, когда кому-то перепало наковальней. Та, из-за которой он не слышал, как брат зовет его по имени. Горький привкус ярости скрыл всякое милосердие к этой девушке. Он заставил себя сглотнуть и, рывком открыв заднюю пассажирскую дверь, осторожно сел внутрь. Когда Дензел — Майк, напомнил он самому себе, — завел грузовик, Дин заметил, что все о чем-то разговаривают. Он видел, как Сэм отвечает, кивает, как Джордж оборачивается через плечо, как смеется Майк. Единственной, кто так же хранил молчание, будто тишина — часть ее самой, была Рен. К своему удивлению, он чувствовал, что она слушает. Казалось, она притягивает к себе звуки и погружается в них. Он покачал головой, отбрасывая эту идею, и прижался чувствительным лбом к прохладному окну. Майк выехал на дорогу, и двигатель ответил рычанием. Ногами Дин чувствовал, как жужжание прокатывается по его икрам, трясет бедра. Он чувствовал, как вибрирует стекло у его лица. Закрыв глаза, он медленно положил руки на сидение, чтобы насладиться ощущением машины, пьяно трясущейся по выбоинам на грубом асфальте. Когда ты не знаешь, в какую сторону идти, исключи одно из чувств. Используй другие. Отец говорил о зрении. Он говорил, глаза могут обмануть. Не все ты видишь так, как оно есть на самом деле, а кроме этого, ты не можешь увидеть всего. Ты никогда не рассказывал, каково это — не слышать опасности, папа. У него была одна работа, одно предназначение: присматривать за Сэмми. Этот приказ вместе с пониманием, что, возможно, ему придется выбирать между спасением Сэма от мира и спасением мира от Сэма, управлял им, заставлял чувствовать себя старше. И что мне теперь делать... Странный шум сбил ритм его сердца, и Дин открыл глаза. Он чувствовал, что Сэм наблюдает, и сжал губы, утвердительно кивнув. Шум повторился еще раз, и он непонимающе сдвинул брови, а подняв взгляд, увидел, как Майк ритмично крутит головой. Сэм коснулся пальцами руки Дина, и взглядом указал направление. — Музыка кантри, — медленно и четко проговорил Сэм. Дин поморщился, и он кивнул. Снова закрыв глаза, Дин слабо улыбнулся. Он чувствовал музыку. *** Миннесота, 1994 Он борется с воздухом, бьет кого-то, кого видит только он. Спустя секунду я полностью просыпаюсь. В доме Джима темно, шум дороги остался где-то вдалеке. Мне казалось, я никогда не засну в такой тишине, но когда слышу крик Сэма, понимаю: я сплю уже так долго, что ночь опять поглотила солнечный свет. Мои ноги путаются в простынях. У Джима только фланелевые покрывала, одеял нет. И никогда не было. Я мерзну по ночам, когда мы остаемся здесь зимой. Мы уже слишком большие, чтобы спать в одной кровати, поэтому я никак не могу согреться. — Надо выбираться, надо выбираться, надо выбираться, — бормочет Сэм, ворочаясь в темноте. — Держись, Сэмми, — я пытаюсь стянуть с себя простыни, но он скатывается с кровати в попытке убежать от видения, которое схватило его во сне. — Я иду. — Не могу, Дин, мы не можем ждать папу, мы должны выбраться… Я слезаю с кровати, падая на одно колено, когда спотыкаюсь о дорожную сумку, и бегу как спринтер, чтобы пересечь комнату и поймать его. Но он вырывается. Он бьет меня кулаками в грудь, попадает в солнечное сплетение, долбит по подбородку. Прикусив язык, я толкаю его сильнее, чем хотел. — Прекрати! — приказываю я. Он замирает, услышав мой голос. Из-за капель пота от ночного кошмара длинные каштановые волосы на лбу слиплись. Глаза его все еще закрыты. — Дин? — Я тут. — Он был здесь, — шепчет он. — Тебе приснилось. — Нет… нет, Дин, он был здесь. — Здесь только мы, приятель. — Я видел его, — говорит Сэм, страх сковывает голос, а его слезы ножами вонзаются в мое сердце. — Сэмми, приятель, все хорошо. Я знаю, кого ты видел, но его здесь нет. Я с тобой. — Он мог схватить тебя. —Нет, — ухмыляюсь я, опираюсь бедром о кровать и подталкиваю его за плечо. — Я здесь. — Дин, не дай ему забрать тебя, — наконец он открывает глаза, и мне почти хочется, чтобы он закрыл их снова. — Папа убил его, — напоминаю я. — Его больше нет, Сэмми. Я знаю, это было… оно было ужасно под водой. Но ты держался, и папа вытащил нас, верно? Он вытащил нас. — Ты держался. — Не спорю. — Ты держал меня, — говорит он еле слышно. — Ну, — я пожимаю плечами, чтобы не показать, какой тяжестью легли его слова на сердце. — Ты мой брат. А у меня есть выбор, что делать, когда какой-то птичий монстр… демон… существо… утащит тебя под воду? Сэм вздрагивает и подтягивает колени, вжимаясь в подушку. Скользнув на другую сторону его кровати, я ложусь у стены, вытягиваю ноги. — Дин? — А? — А что, если папы не будет рядом в следующий раз? Я сглатываю. Сэм говорит об одном моем страхе: о том случае, когда дело будет за мной. О том случае, когда я в самом деле встану между Сэмом и настоящей тьмой. О том случае, когда отца не окажется рядом. — Тогда мы справимся сами, — отвечаю я, не глядя на него. — Я не позволю ничему случиться с тобой, Сэмми. Я тянусь к нему, как в те времена, когда мы были детьми, и беру его за руку. Его ладонь я прижимаю к своей груди. Мое сердце бьется о его пальцы. — Чувствуешь? Сэм кивает. — Я никуда не уйду. Он глубже зарывается в постель. — Не могу уснуть, — зевает он. Когда Сэм был меньше, отец пел ему. В основном, когда Сэм болел, но это всегда срабатывало. Я кусаю губы и потираю шею. Он все еще прижимает руку к моей груди, и я поворачиваюсь набок. «Замерзая в укрытии, я не боюсь раскрасить свое небо с теми, кто говорит, что я сошел с ума. Брат, пытайся и надейся найти. Ты всегда был так далеко, я знаю эту боль, поэтому не убегай, как раньше…» — Я чувствую, как ты поешь, — говорит Сэм. Я перекатываюсь на спину и смотрю в потолок. Краем глаза я вижу тень пастора Джима, отходящего от приоткрытой двери. *** Сэм отвел взгляд от обгорелого дома Куперов, когда они оказались на месте. Образ огненного шара, удар горячего воздуха, холодный страх, змеей сжимавший сердце — память об этом была слишком яркой. Те же острые уколы боли в груди он чувствовал, вспоминая Джессику на потолке или отца на больничном полу, и ледяной ужас сковывал тело. Его трясло от одной только мысли, что он может потерять Дина. Майк остановил грузовик. — Это ваша машина? — он кивнул на Импалу. — Да, она, — Сэм повернулся к сгорбившемуся у окна Дину. Он уснул почти сразу же после отъезда, и Сэму не хотелось будить его. — Хороша, — прокомментировал Майк. — Спасибо, — ответил Сэм. — Дин. Эй, Дин, — привычка сначала позвать брата по имени никуда не исчезла за несколько часов. Он сжал плечо Дина. Сэм этого и ожидал, но все же был потрясен. Отдернувшись, Дин схватил запястье брата, прижался спиной к двери и резко выставил вперед вторую руку. Сэм поймал ее, чтобы не получить по голове. А потом Дин открыл глаза. — Сэм? Сэм слабо улыбнулся, и когда Дин расслабился, отпустил его руку. Дин потер разбитое лицо. — Господи, старик, почему ты не позвал… — Дин остановился на середине предложения, резко опустил руку на сиденье и глянул на Сэма. Краска схлынула с его лица, когда воспоминания начали возвращаться. Он потер шею. — Мы на месте? Сэм кивнул. Дин посмотрел в окно на то, что осталось от дома, и Сэм распознал тот же ужас в его глазах. — Ну, тогда пойдем, — выдохнул Дин, кивнув Майку. — Спасибо, Дензел, — он открыл дверь и медленно встал на землю. Сэм коснулся плеча Джорджа. — Послушайте, — начал он. — Это… существо, связанное с вашей женой… Это вроде как то, чем занимаемся мы с братом. Джордж смотрел, как Дин едва плелся к Импале. — Сынок, ему больно. — Да, знаю. — Вы и так получили сполна и без… — На самом деле, — прервал Сэм, — мы оба не любим тратить время на передышку. Будем на связи. — Мы найдем вас, — Джордж оглянулся на Сэма. — Останемся в той же гостинице. — Да, точно, — кивнул Сэм Майку. — Мы можем ехать за вами? Майк кивнул. — Доверьтесь Дензелу, — ответил он и закатил глаза. С легкой усмешкой Сэм вышел из пикапа. Из радио доносился Крис Ледукс, когда он подошел к брату, стоящему у машины. Дин ждал у водительской двери и бездумно смотрел внутрь. Видимо, по привычке. — Ты не поведешь, — сказал Сэм. Дин даже не дрогнул. Сэм коснулся его плеча, и тот поднял взгляд. — Нет, — коротко сказал Сэм. Дин обиженно надул губы и поплелся к пассажирской стороне Импалы, как ребенок, которому приказали идти в свою комнату. Сев внутрь, оба вздохнули от облегчения. — Хорошо быть дома, — прошептал Дин, проведя рукой по приборной панели. Вдруг его накрыло волной боли, и он поморщился, с легким стоном прижал ко лбу руку. Сэм выжидающе наблюдал. Спустя мгновение Дин выпрямился. — Твою мать, — прошептал Дин. — Это отстойнейшая головная боль в мире. Сэм сочувственно нахмурился и похлопал брата по плечу. — Знаешь, что странно? — сказал Дин, снова потирая кожу под ушами. — Когда… в такие минуты… я могу… я будто слышу… шипение или типа того… — А сейчас ты меня слышишь? — пошутил Сэм, зная, что Дин прочтет по губам. — Очень, блядь, смешно, — проворчал Дин и отвел взгляд. — Подожди, — Сэм непонимающе сдвинул брови. — Дин, ты… слышишь, что я говорю? — Заведи ее, Сэм, — попросил Дин, не услышав последний вопрос Сэма. Он смотрел куда-то за окно, оббитые пальцы так сильно сжимали темную панель, что их кончики побелели. Сэм вставил ключ и завел двигатель. Краем глаза он заметил, как Дин на пару секунд опустил веки, и все его тело заметно расслабилось. Сэм усмехнулся. — Боже, я скучал по ней, — Дин со вздохом откинулся назад и положил руки на сиденье, когда Сэм выехал вслед за Майком. Сэм покачал головой. — Едва пара дней прошла. — А? — Ничего, — Сэм потянулся к радио и прибавил громкость. Едва салон наполнился барабанным ритмом, на покрытом синяками лице Дина появилась улыбка. Дин выставил руку в окно, одну ногу отвел к двери, другую закинул на приборную панель. Сэм почти видел, как волны музыки вливаются в кровь брата. Дин снова закрыл глаза и выжидающе отклонил голову назад. По радио заговорил ди-джей, объявил что-то новое от Staind, обещая, что слушателям понравится. Сэм свернул на другую дорогу, следуя за Майком так близко, что мог прочитать делаверский номерной знак пикапа. «Все твои фальшивые улыбки и та чушь, которой ты верила — это привело нас к началу пути. Я никогда не говорил тех слов, что просто заставят все это уйти, заставят все это исчезнуть. Поверь в меня, я знаю, как долго ты ждала. Поверь в меня, иногда слабый становится сильным. Поверь в меня, жизнь не всегда то, чем кажется». Музыка заполнила машину, текст увел Сэма от настоящего. От неестественной тишины с соседнего сиденья. От понимания — он сидит за рулем только потому, что Дин не может быть на его месте. Взгляд выцепил гостиничную вывеску еще издалека. Гостиница оказалась приличнее, чем их обычные пристанища. Он не знал, как они такое… — Вот, — вдруг сказал Дин, ткнув в него краем кредитки. — Возьми эту. Сэм свернул на стоянку, остановил Импалу и опустил взгляд. Элрой МакГиллакуди. Он посмотрел на Дина. Его брат глядел в окно, коленом захлопывая бардачок, из которого вытащил карту. — Оставил на всякий случай, — просто сказал он. Сэм втянул губы и кивнул. Оставив Дина в машине, он вышел снять номер на одном этаже с Джорджем и Рен. К его возвращению Дин стоял у бампера автомобиля и ждал, пока Сэм откроет багажник. — Дин, приятель, дерьмово выглядишь, — пробормотал он, подойдя к измученному брату. Дин даже не поднял на него взгляд. Сэм аккуратно подтолкнул его в сторону, чтобы открыть багажник, и вытащил дорожные сумки. Едва ремни впились в свежие швы на ладони, он поморщился. — Дай мне одну, — устало предложил Дин. — Все нормально, — ответил Сэм. — Перестань быть таким упрямым ослом, — проворчал Дин. — Я знаю, у тебя болит рука. Он взял одну сумку и развернулся к входу в гостиницу. — Это ты упрямый осел, — прошипел Сэм, взяв сумку с оружием, захлопнул крышку багажника и обогнал брата, чтобы показать путь к их номеру. Они вошли и осмотрелись. Новая мебель, новый ковер, новый кондиционер. Полный набор. — И тратят же деньги на всякую бредятину, — пробормотал Дин, бросил сумку у изножья ближайшей кровати и упал поперек матраса. Мгновение Сэм наблюдал за ним, потом поставил пол свою ношу. Он выудил лекарства, назначенные Майком и, сложив их на кровать, потряс брата за плечо. — Эй. Дин слабо отодвинулся. — Дин. — Спать хочу. — Я знаю, старик, но нужно выпить кое-что. Дин не пошевелился. С усталым вздохом Сэм опять начал трясти брата, дожидаясь, когда тот перевернется в надежде уйти от прикосновения. — Господи Боже! Ты как долбаный гигантский… комар, — прорычал Дин и схватился за голову. — Черт тебя дери, Сэмми. — Больно, да? — сочувственно спросил Сэм. — Чертовски больно, — сказал Дин будто ему в ответ. — Серьезно, это полный отстой. Скажи, у нас ведь есть что-то на этого призрака, чувак? Сэм снова вздохнул. Он осторожно отвел руку брата лица и протянул обезболивающие. — Нет, — Дин с мутным взглядом покачал головой. Сэм твердо посмотрел на него. — Тебе же больно, Дин. — Я не буду пить какую-то ерунду, пока мы не узнаем, что происходит, — Дин отпихнул руку Сэма, неуклюже подвинулся к краю кровати, подальше от брата. — Черт возьми, ты бываешь таким придурком, Дин! — Сэм цокнул языком и обошел кровать с другой стороны. — Ты выпьешь эти таблетки. Дин даже не поднял головы, и без этого знал, что сделает брат. Когда Сэм подошел ближе, он встал, вяло оттолкнул его от себя. — Дин… — Сэм, хватит, просто отстань, — Дин положил руки ему на грудь и судорожно сглотнул. — Что-то было в том доме… что-то ударило старика и хотело добраться до девчонки… я… я видел кое-что. — Ты что-то видел? — от волнения Сэм забыл, что Дин не слышит его. — Это как… вспоминать сон, — тихо продолжил Дин. Взгляд его метался по комнате, пока он пытался сложить воедино обрывки воспоминаний. — Думаю, я нашел кое-что, а потом оно… ускользнуло, — он посмотрел на Сэма. — Но оно было там. Это все, что я знаю. Сэм кивнул. — Ладно, мы поищем, — ответил он. Дин прищурился в попытке прочитать слова. Сэм замедлил речь, повторил отчетливее. — Мы выясним это. Но только если ты немного отдохнешь. — Нет! — Дин толкнул Сэма, и тот покачнулся. — Нет, Сэм, так не пойдет. Не списывай меня со счетов. Я в деле, черт возьми! Из-за этих таблеток все будет как… в тумане, я не смогу думать. Мне нужно там быть, Сэм. Мне нужно быть в деле. Это все, что я… А-а-а! В этот момент его прожгло острой болью, он согнулся пополам, прижал к вискам ладони. — Дин? — Твою ма-а-а… — выдохнул Дин. — Не говори ничего… тссс… не… не говори. — Ты… — Сэм чуть не прикусил себе язык, чтобы удержаться от разговоров, Дин упал на колени, его лицо исказилось от боли, на лбу выступили бисеринки пота. Опасаясь, что брату станет хуже даже от шагов по ковру, Сэм ждал на месте. Так хотелось подойти к Дину, окружить заботой, поддержкой. Но он не двигался. Он стоял и смотрел, как волны боли сотрясают брата, как его мышцы поигрывают под футболкой. Вскоре Дин немного расслабился, сел на полу и глубоко задышал, потирая бледные губы. — Чтоб тебя, — тихо сказал Дин. — Наверное, мне больше нравится вообще не слышать, чем… все сразу. Сэм подошел ближе, помог ему сесть, а затем подняться на кровать. Дин уперся локтями в колени и опустил голову на переплетенные пальцы. Присев на корточки перед братом, Сэм поймал его взгляд и медленно, четко произнес: — Если я пообещаю поискать этого призрака, ты выпьешь эти таблетки? Пожалуйста. На мгновение Дин посмотрел на него, и Сэм задержал дыхание. По щеке Дина текла капелька пота, оставляя за собой дорожку на грубой щетине. — Да, ладно, — наконец вздохнул Дин. Сэм поднялся, взял таблетки и стакан. Когда он вернулся с водой, Дин все так же сидел на кровати. — Капли, - сказал Сэм с флакончиком в руке. — В уши. — Прекрасно, — ответил Дин и с тихим стоном опустился на покрывало. Он подставил Сэму сначала одно ухо, потом другое. Руки Сэма задрожали, когда он увидел на мочках засохшую кровь. — Странное чувство, чувак, — промямлил Дин. — Не спорю, — тихо ответил Сэм и протянул Дину обезболивающее и воду. Через пару минут Дин устроился поудобнее, а еще через пять таблетки подействовали. Сэм сидел на стуле в другом конце комнаты и смотрел на засыпающего брата. Постепенно усталость покинула Сэма, и когда дыхание Дина выровнялось, он встал, стянул с его ног ботинки и накрыл его покрывалом. Пока Дин спал, Сэм углубился в поиски. Информации на неприметных сайтах, взломанных за считанные минуты, он добыл более чем достаточно. Он нашел текст звонков Джорджа по 911, отчет коронера о смерти Камиллы. Нигде не было результатов вскрытия, но Сэм предположил, что его никто не делал — участковый врач просто отметил сердечный приступ. Сэм нашел запись о том, что Камилла и Джордж приняли к себе Рен, но никаких новых сведений о ее родителях там не было. Он узнал, на каком кладбище похоронили Камиллу. Он взглянул на брата. ... там что-то было. Это все, что я знаю... Джордж был уверен, его преследует жена, а Дин чувствовал — там что-то произошло. Сэм знал один верный способ избавиться от призрака. Он помедлил, взвешивая решение. Вытащив нож из сумки с оружием, он сунул его под подушку Дина. Уверенный, что брат теперь в относительной безопасности, Сэм облегченно вздохнул. Он оставил записку на подушке Дина и пошел к Импале. Найти кладбище не составило труда. Найти могилу было еще проще. Тренируя выдержку, он дождался ночной тишины. Швы на руке разошлись от быстрых движений, черенок лопаты окрасился кровью. Дин бы убил его за то, что ушел один, но вернуться с раненой рукой казалось сейчас смягчающим обстоятельством. Но еще больше его необдуманный побег оправдывало то, что он обнаружил в гробу. Камилла Купер умерла полтора месяца назад. Сэм понимал, солить и сжигать придется не кости. Он был готов вконец измотать себя, чтобы выкопать труп. Он готовился к запаху разложения и гнили, который врезался бы в него будто скрип старых ржавых петель. Он готовился увидеть, как почти целое лицо сгорает под очищающим соленым огнем. Но он не был готов увидеть тело Камиллы Купер, перевернутое в гробу. ________________________________________ (1) - канадская группа Bachman-Turner Overdrive (2) - обозначение тайной системы (пути и "безопасные" дома), применявшейся в США для организации побегов и переброски рабов из рабовладельческих штатов Юга на Север. Действовала до начала Гражданской войны в США в 1861 году.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.