Последний человек

Холодный бетонный пол я чувствовал каждой клеточкой своего тела. Придя в сознание, понял, что нахожусь взаперти в очередной клетке, только на этот раз вместо прочных прозрачных стен меня окружал серый бетон. Маленькое окошко почти под самым потолком, говорило, что на улице день. Яркие лучи солнца пробивались в мою новую темницу и собирались в ровный прямоугольник на противоположной стене. Но они ни капельки не грели. В окне не было стекла, и температура воздуха внутри не сильно отличалась от таковой на улице. Вскоре тело стала бить мелкая дрожь, а зубы непроизвольно постукивать. Я сел посреди помещения, подальше от стен, от которых веяло сыростью и холодом, и обхватил руками колени, пытаясь хоть немного согреться. На головную боль я не обращал внимания. Главным для меня сейчас было не окоченеть окончательно. Борясь из последних сил со сном, я бормотал детскую считалочку и раскачивался из стороны в сторону, иногда поднимаясь и пытаясь делать дрожащими конечностями физические упражнения. Скоро окоченевшие мышцы были не способны даже на простое приседание. Металлическая дверь открылась внезапно. Моя заторможенная реакция не позволила увернуться от рук, больно ухвативших за плечи и рывком поднявших на ноги. Через мгновение эти же руки вышвырнули меня в коридор. Я второй раз за день приложился плечом о стену. Стиснув зубы и кое-как оставшись в вертикальном положении, я зло посмотрел на обидчика. Минхо размеренным шагом вышел в коридор и, протянув руку, схватил меня за волосы. - Пусти! – крича, я вцепился в его руку, с силой впиваясь ногтями в кожу. Он тащил меня по коридору, вверх по лестнице, пока мы не оказались в помещении похожем на то, где я провел этот день. Единственное, что их отличало, - это белая плитка на стенах. Почувствовав свободу, я неуклюже упал на пол и обхватил руками голову. Нащупав пальцами что-то горячее и мокрое, я поднес руку к лицу. Кровь. Боже. Меня замутило и вывернуло бы на изнанку, если бы в желудке была хоть какая-нибудь еда за этот бесконечный день. Я поднял глаза на Минхо. Он закатывал рукава своей черной рубашки и не сводил пристального взгляда с меня. - Что тебе от меня нужно? – я сел, продолжая с опаской смотреть на него. - Скоро узнаешь, - наконец, закончив созерцание моей тощей тушки, дрожащей от холода, ответил Минхо. - Это твой дом? - Да. - Зачем ты привел меня сюда? - Потому что захотел, - пожал плечами брюнет. - То есть, ты меня выкрал? - Там думают, что ты сам сбежал. Сомнений нет: если Минхо пошел против своих и утаил информацию обо мне, то я нужен ему для каких-то личных целей. - Какой сообразительный человек, - ухмыльнулся Минхо, безошибочно читая мысли, ярко отражающиеся на моем лице. – Ползи сюда, - он поманил меня пальцем. Я не шевелился, чувствуя противные ростки паники. Из огня да в полымя, как раньше говорили. Из подопытного кролика я превратился в заложника садиста. Гулко сглотнув и снова вспоминая тот взгляд, когда ему не удалось лишить меня пальца, мне стало жутко. - Ползи. Сюда, - металлические нотки в голосе заставили меня послушаться и, встав на ноги, подойти к Минхо. – Ближе, - я сделал еще один шаг и от мощного удара в солнечное сплетение согнулся пополам, опускаясь на колени. Дыхание сбилось, несколько мгновений я не мог сделать вдох. – Когда я говорю «ползи», ты должен ползти. Понятно? – хватая за волосы и заставляя запрокинуть голову, прошипел Минхо. - Как тут не понять, - прохрипел я, - когда так доходчиво объясняют. - Умница. Вижу, что не ошибся в тебе. Рука разжалась, отпуская мои натерпевшиеся за сегодняшний день волосы. Но Минхо не спешил ее убирать. Палец коснулся левого уха, провел линию вниз вдоль шеи, проскользнул между ключицами, замедляясь и подбираясь к груди. Я застыл, во все глаза пялясь на Минхо. Осознание смысла этого прикосновения обухом ударило по голове. Мне впервые стало не по себе от своей наготы. - Не прикасайся ко мне, - я ударил по руке. Минхо отстранился, гаденько улыбаясь и блуждая взглядом по телу. - Я бы на твоем месте, - медленно начал он, - вел себя, как послушный мальчик. - А то что? - А то верну тебя обратно. Ты же догадался, куда тебя везли? – дождавшись моего кивка, Минхо продолжил: – Оттуда нет дороги назад. Тебя собирались «разобрать» по кусочкам, заспиртовать и оставить пылиться в самом темном уголке лабораторного хранилища, как диковинную, но так и неразгаданную до конца зверюшку. - Что ты собираешься делать со мной? - Для начала, вымыть, - он брезгливо поморщился. После мытья, если так можно назвать поливание из шланга холодной водой и трение намыленной щеткой, словно лошадь в стойле, Минхо бросил мне полотенце. Закутавшись в него, я впервые за этот день почувствовал тепло. Долго насладиться им садист мне не дал, вырвав его из рук, и снова потянулся к моим волосам. - Хватит меня таскать за волосы! – я чувствовал, как глаза предательски увлажняются от боли. Минхо наглым образом проигнорировал меня и лишь сильнее сжал волосы, намереваясь, по-видимому, оставить меня без скальпа. Быстро проведя по коридору к самой последней двери, он втолкнул меня внутрь комнаты. Потеряв равновесие, я упал на мягкий ковер и огляделся. Это была спальня, не блещущая уютом, с минимум мебели. Здесь было немного теплее, но не достаточно, чтобы я смог согреться. - Ложись, - расстегивая рубашку, приказал Минхо. Я уставился на постель, до конца не веря, что это происходит со мной. Как я мог оказаться в подобной ситуации? Мне казалось, что хуже участи погибнуть, как лабораторная мышь, и быть ничего не может, но как же я заблуждался. Попасть в плен к садисту-извращенцу - намного хуже. Здесь меня не будут искать. А если и найдут, то будущего у меня все равно нет. Они же собирались заспиртовать меня. Но, по крайней мере, я все еще жив, а если жив, то смогу выбраться отсюда. Бросив косой взгляд в сторону, я увидел, как Минхо аккуратно складывает свою рубашку на стуле, отвернувшись от меня. Не теряя больше ни секунды, я сорвался с места и бросился к незапертой двери. Удар кулака в районе почек настиг меня раньше, чем я успел коснуться ручки. Словно подкошенный, я упал на пол. Как же больно. Глаза предательски увлажнились. Знал бы, как разозлит садиста попытка побега, лег на кровать сразу же и ждал другой возможности. Меня бесцеремонно, снова держа за волосы, протащили по ковру до кровати. В этот момент я мечтал, чтобы моя голова была лысой, как коленка, и проклинал свои отросшие за период заточения в кубе волосы. Я не мог больше терпеть эту адскую пытку, и слезы полились по щекам. Швырнув меня животом на кровать, Минхо забрался на нее следом. Я еще видел круги перед глазами от дикой боли, как почувствовал, что нижнюю часть тела приподнимают, и в попу грубо ввинчивается палец. Я весь сжался от вспышки новой боли, но уже в другом месте. Минхо грубо растягивал меня, протискивая еще один палец, не заботясь о моем комфорте. Я готов был взвыть от отчаяния и безысходности, когда почувствовал, что пальцы сменило что-то большее, стремительно проникающее внутрь меня. Жжение было невыносимым. Я пытался оттолкнуть от себя эту сволочь, но лишь добился того, что руки были скручены за спиной, и, лишившись опоры, я упал лицом в матрац. Он быстро двигался во мне, принося раздирающие ощущения и боль. Я кусал губы, чтобы не кричать, но слезы остановить был не в силах. Я молился, чтобы это поскорей закончилось, но он все продолжал вбиваться в меня, разрывая. Я прокусил губу, но не заметил этого. Минуты превратились в вечность, наполненную лишь болью и желанием погрузиться в спасительную темноту, чтобы только не чувствовать этого кошмара. Несколько особенно мощных и глубоких толчков, сопровождающиеся низким рыком, оповестили меня, что Минхо кончил. Ноги обессиленно подкосились, и я упал. Я посмотрел на этого монстра. Он был доволен, удовлетворен и перемазан моей кровью. - Чтоб ты сдох, - выдохнул я. - Уж, поверь, ты это не увидишь, - переворачивая меня на бок и снова начиная свою пытку, ответил Минхо. *** Несколько раз в неделю Минхо насиловал меня. За месяц я научился терпеть этот процесс, уносясь мыслями далеко в подростковые воспоминания и пытаясь расслабить тело. В особенно болезненные моменты я кусал губы до крови, но не произносил ни единого звука. Казалось, это злило Минхо, и он с особой жестокостью вбивался в мое тело, желая вырвать хоть какой-то звук. Наигравшись, он отводил меня обратно в подвал, запирая и оставляя в покое до следующего раза. Он не забывал кормить, бросая еду на пол, в моем новом жилище даже появился старый матрац, пахнущий плесенью, и дырявое одеяло. У меня сложилось впечатление, что он специально прогулялся по помойке, чтобы найти их. Когда Минхо отводил меня мыться, в отражении небольшого зеркала на стене я видел истощенное тело, отросшие волосы немного не достающие до плеч, лицо с темными кругами под глазами и практически серой кожей. Как у него еще вставало на подобный мешок с костями, мне было не понятно. Все это время я надеялся на побег, и только эта мысль не давала мне сломаться. Но в голову все чаще вкрадывались мысли, наполненные безысходностью. А для чего мне сбегать? Чтобы снова постоянно прятаться, добывать еду? Вряд ли мне удастся встретить девушку, завести детей. Да и получится ли увидеть хоть одного свободного человека? Я так и останусь один с единственной целью - выжить. И буду скитаться до старости (в лучшем случае), либо до первой же серьезной болезни. Я сопротивлялся этим мыслям изо всех сил. Я же человек, а не какое-то домашнее животное. Чем я заслужил подобное обращение? Я был рожден свободным, и лучше умру на свободе, чем буду безропотно сидеть на цепи у Минхо и терпеть все это. *** - Приступай, - Минхо похлопал себя по бедру. Сегодня он решил разнообразить свой вечер, и заставить меня сделать ему минет. Он полулежал на кровати с голым торсом, его ноги были обтянуты узкими джинсами, а глаза горели предвкушающим огнем. Несколько минут я боролся со своей гордостью и подавлял брезгливость. Одно дело пассивно ждать, когда садист закончит истязать мое тело, и совсем другое доставлять ему удовольствие самому. Время шло, а я все никак не мог решиться. - Не заставляй меня ждать. Выйдя из оцепенения, я потянулся рукой к ширинке, холодными пальцами расстегнул пуговицу и замок. Оттянув резинку белья вниз, увидел невозбужденный член Минхо. Я остановился, не решаясь действовать дальше. Руки подрагивали, а сердце гулко отстукивало удары. Большая ладонь легла на затылок, наклоняя голову ниже. Я напряг шею, чтобы не быть прижатым вплотную к паху, но у меня ничего не вышло, и губы коснулись горячей кожи. Вторая рука нажала на нижнюю челюсть, заставляя меня открыть рот и впустить член. - Давай, работай языком, - потребовал Минхо. Осторожно касаясь пальцами члена, я закрыл глаза, стараясь абстрагироваться. Я ласкал его языком и губами, мыслями снова уходя в себя все глубже и глубже, только бы не думать о происходящем, и не замечал, что все мои движения остаются без отклика. - Хватит пускать слюни, меня это не возбуждает, - Минхо за волосы оттянул голову, заставляя посмотреть на него. - Соси нормально, - и снова наклонил голову к паху. - И спрячь свои зубки. Я послушно обхватил член губами, касаясь языком головки, расценив, что чем раньше он кончит, тем быстрее закончится для меня эта пытка. Сверху послышалось довольное сопение, и давление руки ослабло, позволяя мне двигаться самостоятельно. Член становился все больше, пока не перестал помещаться во рту. С закрытыми глазами я слышал, как дыхание Минхо участилось, его рука непроизвольно поглаживала мои волосы. Я еле сдержал рвотные позывы, когда надавив на затылок, он заставил взять член глубже, проникая головкой в горло. Открыв слезящиеся глаза, я посмотрел на Минхо. Он глубоко дышал, на рельефном прессе скопились прозрачные капельки. Он откровенно наслаждался процессом, следя за мной. Чувствуя, как незнакомая волна поднимается во мне, я, не сводя взгляда с его лица, снова погрузил член в рот. Темные глаза прикрылись, а с губ сорвался тихий вздох. Я начал с интересом наблюдать за реакцией Минхо на каждое свое движение, отмечая про себя, что именно доставляло ему больше удовольствия. Я видел, что стоило мне взять член глубже, и грудная клетка Минхо на мгновение замирала, а живот сильнее напрягался. Такой сильный, такой опасный, жестокий и безжалостный, он сейчас был во власти наслаждения, которое доставлял ему я. Кровь забегала по жилам быстрей, и неожиданно для себя я стал возбуждаться. Я ощущал губами упругую плоть, казалось, становящуюся все горячее. Минхо стал поддаваться бедрами мне навстречу, рука сильней надавливала на затылок, а я все ускорял движения, желая довести его до разрядки. Низко прорычав, он кончил, двигаясь еще некоторое время, не отпуская меня. Горячая жидкость скапливалась во рту, и когда мне наконец-то позволили отстраниться, я сплюнул ее на пол, свешиваясь с края постели. Вытирая губы рукой, я уставился на свой стояк, словно только что увидел второе пришествие, и стыдливо прикрылся руками, молясь, чтобы Минхо ничего не заметил. - Что ты там прячешь? – хрипло спросил он. - Ничего. Я надеялся, что на сегодня меня оставят в покое, но не тут было. Дернув за плечо, он уложил меня на спину и развел руки в стороны. - О-о-о, - насмешливо протянул он. – Так вот, что тебя возбуждает. Я свел колени вместе, в попытке отгородится от горящего взгляда. Но это движение никогда не было действенным. С силой разводя ладонью ноги в стороны, Минхо устроился между ними, трясь членом о мой живот. Он снова возбуждался. - А теперь расслабь дырочку, - прошептал на ухо и, смазав себя смазкой, стал проникать внутрь. Стиснув зубы и крепко зажмурившись, я попытался сделать, как он и сказал. Но за все время пребывания в его плену так и не смог привыкнуть к неприятным ощущениям. Войдя до конца, он качнул бедрами несколько раз и остановился. А это что-то новенькое. Обычно он сразу берет нужный ему темп и не сбавляет его до самого конца. Я с опаской приоткрыл один глаз. Минхо подхватил мои ноги под коленями, прижимая их ко мне, и снова качнул бедрами. Яркая вспышка чего-то нового и неожиданного пронзила все тело. Раньше, чем я успел сообразить, что делаю, с моих губ сорвался стон. Я зажал рот руками, находясь в глубочайшем шоке от происходящего. Минхо сделал еще одно медленное движение, невыносимо приятно надавливая внутри на что-то такое, что вызывало звезды перед глазами и тягучее томление внизу живота. Самодовольно улыбаясь, он размеренно двигался внутри, чередуя несколько коротких толчков с одним глубоким и сильным. В такие моменты я готов был лезть на стену от пронзительного удовольствия. Мое тело словно перестало принадлежать мне и зажило своей собственной жизнью. Я и предположить не мог, что способен испытывать нечто подобное. Сдерживать стоны становилось все труднее. - Убери руки, - потребовал Минхо. Я протестующе замычал и замотал головой. - Не заставляй меня повторять дважды. Прекрасно помня, что следует за такой металлической интонацией, я убрал руки. И следующий особо глубокий толчок внутри, заставил меня громко застонать, а спину выгнуться дугой. - Пожалуйста, не надо, - взмолился я, упираясь руками в грудь Минхо. - Чего не надо? - слегка запыхавшись, спросил он. - Я не выдержу больше. Неожиданно, он обхватил мой член рукой и начал двигать ею в такт своим движениям. Дополнительная ласка сводила с ума, напряжение в низу живота стало практически нестерпимым, и мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы с протяжным стоном бурно кончить в его руку. Медленно приходя в себя, я понял, что Минхо все еще во мне и снова начинает двигаться. Он продолжал вбиваться в мое тело под тем же углом, что доводило меня до помутнения рассудка. Я извивался под ним, пытался отползти, но сильные руки прижимали к матрацу, и Минхо с особым усердием продолжал двигать бедрами. Перевернувшись на спину, он заставил меня сесть на него сверху. Я с отчаянием отталкивал его, но намертво вцепившись пальцами в мокрые, скользкие от пота бедра, он снова вошел в меня, вызывая очередную вспышку удовольствия и мой хриплый стон. - Знал бы, как ты умеешь стонать, уже давно сделал так, - и в подтверждение своих слов, надавливая на бедра, Минхо резко насадил меня на член до конца. Я думал у меня искры из глаз посыпятся. Он ласкал мой член, гладил живот и слегка сжимал соски, доводя до исступления. Я запрокидывал голову назад, уже не сдерживая голоса. Я весь был наполнен только одним желанием, и Минхо, снова опрокинув меня на спину, и разводя ноги шире, стремительно осуществлял его. Движения становились все быстрей, шлепки влажных тел друг о друга – громче. Мое тело напряглось, и ярчайшая вспышка оргазма накрыла меня. Мышцы сокращались, дыхание с трудом вырывалось из груди. Я думал, что потеряю сознание, но плавал где-то на границе, словно издалека наблюдая, как Минхо тоже кончил следом и лег рядом. Когда волны удовольствия прошли, наступило холодное осознание произошедшего. Я не хотел испытывать все это. Минхо – мужчина, садист, силой удерживающий меня в плену и периодически насилующий, не человек, в конце концов. Мне стало стыдно и противно от самого себя, словно я весь был измазан в грязи. Я повернул голову и посмотрел на Минхо. Его глаза были закрыты, и я только сейчас рассмотрел какие длинные у него ресницы. Словно через слой ваты до меня медленно доходило: он спит. Утомленный сексом Минхо впервые забыл отвести меня обратно в подвал. Видимо, сегодняшняя ночь стала такой же неожиданностью для него, как и для меня, и, переусердствовав, он уснул. Вот она та возможность, которую я столько ждал. Все еще не веря до конца в такую удачу, несколько минут пролежал рядом, боясь пошевелиться и прислушиваясь к чужому дыханию. Осторожно приподнимаясь на локтях, я снова бросил тревожный взгляд на Минхо, но он продолжал спать, тихо посапывая. Я собирался тихо. В гардеробной схватил первую попавшуюся одежду с бельем. Пошарив глазами по полкам, нашел рюкзак. Я на цыпочках вышел из спальни, прижимая к груди свою добычу. По пути к выходу завернул на кухню и закинул в рюкзак нож и спички. Заглянув в холодильник, отшатнулся в ужасе, уставившись на пакеты с кровью. Вряд ли здесь будет человеческая еда. Только около самого выхода я остановился, чтобы одеться, и бросил последний взгляд на коридор, где в конце была дверь в комнату крепко спящего Минхо. Никакого сожаления я не чувствовал, только радость и предвкушение от предстоящей свободы. *** Я сидел на крыше здания напротив склада с едой, где еще полчаса назад набивал рюкзак продуктами. Новая система защиты сработала, но я успел выбраться, раньше, чем нелюди прибыли на сигнал тревоги. С легким триумфом я наблюдал из своего укрытия, как Минхо отчитываются его подчиненные, а выражение лица садиста становится все более мрачным. Когда все разошлись, оставив его одного, он дал волю своей ярости, пнув ногой дверь, и крикнув: - Я поймаю тебя, зараза! Обязательно. - Ну-ну, это мы еще посмотрим, - пробурчал я, накидывая капюшон на голову, и отползая от края крыши.