***
После того утра, когда Ки, счерпав запас терпения, психанул и заперся в своей комнате, отказываясь идти в школу, прошло несколько дней. С его губ уже сошла опухоль, а с волос — голубой оттенок, и Кибом вернулся к школьной жизни, иногда бросая на Джонхёна испепеляющие взгляды в коридорах школы, но пока не предпринимая попыток отомстить. Очевидно, выжидал момент. Но сейчас Джонхёна заботил не ответный ход. Он сидел на парте в музыкальном классе, нервно болтая ногами. Близилось выступление группы, а у них по-прежнему не было свежего репертуара. Джинки, их лидер, хмурил брови и сосредоточенно бегал взглядом по черновику его новой песни. В ожидании вердикта Джонхён прикусил губу. — Это всё, что ты написал? — Джинки поднял на него взгляд и потряс зажатыми в руке листами. — Неплохо, но… не совсем то, что надо. — Почему? — вскинулся Джонхен, готовый защищать свое детище не на жизнь, а насмерть, даже если оно того не стоит. Минхо, неторопливо прохаживающийся по классу, перенял у Джинки пару листов и тоже заскользил взглядом по корявым строчкам. — Не чувствую искренности, написано без души, — осторожно начал Джинки. Он знал — будет трудно. Критиковать Джонхёна себе дороже, но выступать с чем попало они тоже не могут. — Много красивых слов, но... Ты хоть понимаешь, о чем пишешь? Джонхён в раздражении раздул ноздри, но ничего не сказал. Больше всего бесило, что Джинки был прав. Чертов Джинки всегда был прав! Он и сам не был доволен результатом. Он озлобленно схватил свой школьный пиджак и соскочил с парты. — Идем на крышу, покурим, — бросил он Минхо уже у выхода. — Правила не для тебя писаны? — Тот укоризненно покачал головой, однако отложил листы в сторону и подхватил свой портфель. Сам он не курил, но выходил иногда за компанию. — Попадешься как-нибудь. И я вместе с тобой… — себе под нос добавил он. — Ну ты идешь или зассал? — Джонхён нетерпеливо дернул плечом. Он был в нервном напряжении. В таком состоянии до него лучше было не докапываться. Минхо тяжело вздохнул и поплелся следом. — Ты рано приезжать стал, — заметил он, выходя на крышу. Странно, что никого не было, погода была чудесная. — Проснулась тяга к знаниям? — Не прикидывайся дурачком. — Джонхён нервно выбил сигарету из пачки и чиркнул зажигалкой. — Как будто не знаешь! — Снова тёрки с братцем? — Эта мелкая зараза что-то затевает. — Джонхён ослабил узел галстука. Он никогда не любил школьную форму. — Смотрит на меня волчонком. — А кто его надоумил, хён? Вы с ним стоите друг… — Договорить Минхо не успел — неподалеку что-то громыхнуло. Он вздрогнул, обернувшись. Возле двери в подсобку, рядом с упавшей шваброй, стоял предмет их разговора, зажимая в руках свой мобильник. Похоже, он снимал их секунду назад. — Кажется, у нас появился свидетель, — констатировал Минхо, когда Кибом, ехидно улыбнувшись, махнул им ручкой и скользнул за дверь. — Если у нас из-за тебя будут проблемы, хён, сам будешь разбираться. — Не будет, — прорычал Джонхён, затушив сигарету, и бросил Минхо свой школьный пиджак. — Держи. — Ты куда? — Руки этому сученку поотрываю и вернусь. Перепрыгивая через ступеньки, Джонхён слетел с лестницы и окинул взглядом коридор. Белобрысая макушка на другом конце сразу бросилась в глаза. Кибом обернулся и, заметив преследование, кажется, не на шутку перепугался. Он во весь опор припустил к учительской, едва успевая огибать толпящихся на пути школьников. Джонхён ухмыльнулся и рванул на перевес. Уж чего-чего, а в беге он Кибому не уступал. И не важно, как это выглядит со стороны — он не мог допустить, чтобы этот гаденыш добрался до цели. Однако уже возле дверей учительской, он упустил его из вида. И куда этот трусишка подевался?***
Прислонившись к стене пустого класса, Кибом пытался унять дрожь в коленках и перевести дыхание. В ушах гудело от быстрого бега. Всклоченный Джонхён, локтями расталкивающий младшеклассников, выглядел, по меньшей мере, устрашающе, и Ки не хотел попасться. На периферии сознания раздался звонок, возвещающий об окончании перемены. Кибом осторожно выглянул из-за угла и, осмотревшись, вышел из-за укрытия. — Попался! — громыхнуло над ухом. Сердце Ки ушло в пятки, и он непременно закричал бы от ужаса, если бы Джонхён не зажал ему рот ладонью. Он практически за шкирку втащил упирающегося Кибома обратно в класс и пришпилил к стенке. — А теперь показывай, что наснимал. Низкое рычание Джонхёна пугало, но Ки не хотел сдаваться так просто. — А то что? — Он вздёрнул бровь, с вызовом смотря Джонхёну в глаза. — А то сам найду. Волосы на теле встали дыбом от его тихого утробного шепота, и капелька пота скатилась у Ки по виску. — Не посмеешь! — прошипел он, уже конкретно сомневаясь в этом утверждении — взгляд напротив горел решимостью. Кибом ощутил, как наглые руки принялись шарить по его телу, и его щекам стало жарко. — Перестань. Отпусти меня! — Он уперся Джонхёну в грудь, пытаясь отпихнуть, но тот притиснул его сильнее и продолжил обыск. — Я удалю эту чертову запись! Только отпусти! — покраснев до кончиков волос, сдался Кибом, понимая, что Джонхён не отступит. — Не понадобится. — Он довольно ухмыльнулся, поигрывая мобильником Ки у него перед носом, и отступил, выпуская его из ловушки. — Отдай! — заверещал Кибом, но Джонхён уже снял блокировку и вошел в меню. — Отдай! Отдай сейчас же! — громче прежнего завопил он, не заботясь о том, что сейчас урок, и попытался перехватить его руку. Джонхён ловко вывернулся и наконец добрался до папки с фотографиями. У Кибома всё похолодело внутри. Джонхён не должен был видеть того, что там сохранено. Только не он. — Отдавай, Джонг! — Ки запрыгнул на него сзади и практически повис у него на спине, отчаянно пытаясь дотянуться до телефона. — Отдай! Пожалуйста! Чем больше Кибом прыгал вокруг и верещал на все лады, тем больше распалял азарт Джонхёна. Ему стало до чертиков интересно, что так рьяно прячет Ки. Но чрезмерное любопытство не доводит до добра. Джонхён застыл на месте, стеклянным взглядом таращась в экран и слыша только удары сердца, отдающиеся многократным эхом в ушах. Он чувствовал, как Кибом напряженно замер у него на спине и, кажется, даже не дышал, до боли вцепившись ему в плечи своими острыми коготками. На дисплее застыло изображение Ки, в засос целующегося с каким-то парнем, с которым еще пару снимков назад он обнимался, мило улыбаясь в камеру. Джонхён думал, у него галлюцинации, иначе он не мог объяснить того, что видел. Он пару раз моргнул и присмотрелся внимательнее, но зрение не обмануло. Это точно был Кибом — Джонг из миллиона узнал бы его линию челюсти. Что за нахрен?! Кибом — гей? Или это какая-то дурацкая шутка? Джонхёна скрутило. Он не мог понять, что чувствует — его будто по затылку огрели, — но внутри нарастало неприятное напряжение. Он, конечно, не раз шутил на эту тему, но… подколы подколами. Всерьез он о Ки так не думал. Это настолько выбивало из колеи, что он не заметил, как Кибом сполз с него и отступил на шаг. Повисло неловкое звенящее молчание. Джонхён обернулся, продолжая неверяще пялиться то в экран, то на смертельно побледневшего Кибома. Тот в ответ пристально уставился на него огромными влажными глазищами. Такими большими Джонхён их видел впервые. Его губы слегка подрагивали, будто он в любой момент был готов расплакаться. Джонг хотел что-то сказать, даже предпринял попытку открыть рот, но слова не шли. В горле стоял ком. Воспользовавшись его замешательством, Кибом выхватил мобильник из его вспотевших ладоней и сорвался с места. Джонхён и моргнуть не успел. Портфель Кибома остался лежать в углу. Мгновение он смотрел на него, затем, сам не понимая зачем, подхватил и рванул следом Ки. Он выбежал из школы и, подслеповато щурясь на ярком солнце, сложил ладонь козырьком, высматривая его. Платиновая макушка мелькнула уже за пределами школьных ворот. — Ты свой портфель забыл! — вдогонку крикнул Джонхён и покачал головой. Кто бы его слушал? — Вот дурень.***
На оставшиеся уроки Ки не явился. Домой он не приходил и даже к ужину не вернулся. Джонхена кольнуло беспокойство. По словам отца, он был у Тэмина, но Джонгу в это слабо верилось. Скорее всего, Кибом отсиживался где-нибудь в одиночестве, боясь показываться ему на глаза или опасаясь, что он все растреплет родителям. Парень пару раз набирал его номер, но Ки сбросил вызов и отключил телефон. Покрутив мобильник в руках, Джонхен набрал номер Тэмина. Ему не отвечали долго. — Алло, — наконец раздался настороженный голос из трубки. — Привет, мелкий! Ки позови, — без предисловий буркнул Джонг. — Он не хочет с тобой разговаривать, — после небольшой заминки ответил Тэмин. Звонок застал его врасплох, юноша не успел заготовить ответы, и вранье было очевидно. — Пусть он мне это и скажет! — начал злиться Джонг. Трубка разразилась короткими гудками. Сердито сжав ее в руке, Джонхен бросил взгляд на ключи от байка. Может, стоило пойти поискать Ки? Он не был уверен на сто процентов, но ему была знакома пара мест, где мог бы прятаться Кибом. Одно из них было в парке, почти на окраине. Джонг находил его там, когда они ссорились или Ки просто сбегал от него. По крайней мере, до тех пор, пока однажды Джонг с пацанами не подстерегли его после школы и загнали на дерево. Уцепившись за какую-то хрупкую веточку, Кибом сорвался тогда и расшиб бровь. После этого отношения между ними испортились окончательно. Чутье не обмануло. В сгущающихся сумерках трудно было что-либо рассмотреть, но Джонхен заметил знакомый силуэт под тем самым деревом. Услышав звук мотора и приближающие шаги, Кибом встрепенулся и испуганным котенком взметнулся вверх. Дежавю. — Опять двадцать пять, — досадливо поморщился Джонг и уже громче добавил: — Я тебя видел. Спускайся давай! Учти: наебнешься — сам будешь перед предками оправдываться. Парень остановился под деревом и вгляделся в крону, но ничего не увидел — было слишком темно. Сверху слышался только шелест листьев и едва сдерживаемое сопение. — Слезай к чертовой матери! — вспылил парень. — А то сам спущу, и мало не покажется! Он волновался. Перед внутренним взором всплыли картинки с рассеченной бровью и залитым кровью лицом. Гонимый страхом Ки тогда вскарабкался на очень высокую ветку, а потом не мог самостоятельно спуститься. Джонг пытался ему помочь, но Кибом так и не протянул ему свою руку… ...Джонхен не знал, как это произошло — отвлекся буквально на секунду. Как и пять лет назад, у него похолодело внутри и сердце долбанулось в ребра, когда слух резанули треск ломающихся веток и резкий вскрик. — Ки! Все «я же тебе говорил» мгновенно вылетели из головы. Не помня себя, Джонг рванул к лежащему на земле блондину. — Ки, ты как? — Черт, — сквозь зубы прошептал Кибом, хватаясь за ногу. — Дай глянуть. — Иди к черту! — сдавленно прошипел Ки. — Хорош выделываться! — лопнуло терпение Джонхена. Схватив блондина за плечи, он осторожно развернул его, осматривая рану. Штанина была разорвана, колено сильно ободрано, но не настолько страшно, чтобы хотелось немедленно звонить в службу спасения. — Ничего не сломал? Отвезти в травмпункт? — Нет, по-моему. Все в порядке. — Ки отпихнул от себя его руки и попробовал встать, но пошатнулся и болезненно сморщился. Ему было больно. Джонг видел, как над его верхней губой проступила испарина. — Не дергайся. Я помогу. — Джонхен поднялся на ноги и протянул ему руку. На этот раз Ки не сопротивлялся и не ерничал. Ухватившись за предложенную ладонь, он поднялся, сразу же ощущая на своей талии поддерживающие руки Джонга. Доковыляв до мотоцикла, Джонг помог ему взобраться на сиденье и протянул свой шлем. — Держи. — А ты? — У меня только один. Блин, как забраться-то теперь? — Парень неловко перелез через байк и, развернувшись, опустил щиток на шлеме Ки. — Клево выглядишь. — Спасибо. — К лицу блондина прилила кровь, и Ки был рад, что этого не видно. Происходящее казалось ему каким-то театром абсурда. Что вообще происходит? — Точно в травму не надо? Ки помотал головой. — Тогда поехали. — Джонхен завел мотор и как-то сконфуженно произнес: — Только держись крепче. Нежные руки неуверенно сомкнулись на его талии, и Джонг смущенно кашлянул. — Кхм… Еще крепче. Кибом завозился, устраиваясь удобнее и прижимаясь грудью к его спине, но о неловкости положения он забыл в тот момент, когда мотоцикл сорвался с места. Сердце отчаянно забилось от выброса адреналина в кровь. Ки было страшно. Он еще никогда не ездил на мотоцикле, но дошло это до него только, когда стремительный поток воздуха ударил в грудь, норовя выбить из сидения, а перед глазами замелькали быстро сменяющиеся смазанные картинки. Кружилась голова и слегка подташнивало, зато полностью выбило мысли о больной ноге. Кибом закрыл глаза и попытался глубоко вдохнуть. Он до белых костяшек стиснул мягкую кожаную ткань джонговской куртки и даже не сразу заметил, как пальцы скользнули под нее, ощущая твердый пресс под тонкой футболкой. Джонг был таким горячим.***
— Эй! Ты как? Земля вызывает Кибома! — Джонг снял с него шлем и пощелкал пальцами перед глазами, напряженно всматриваясь в лицо. — Ты так дрожишь. Замерз? Ки поднял взгляд. Когда они успели приехать? — В-все в порядке, — запинаясь, произнес Кибом — язык не слушался. Блондин попытался подняться, но, только перекинув ногу через байк, пошатнулся и чуть не осел на землю — колени подкашивались. — Полегче. Я помогу. — Джонг подхватил его под локоть и снова притянул к себе. — Это с непривычки. Голова кружится? Настороженно оглядываясь по сторонам, Джонг довел Ки до его спальни и, только усадив на кровать, выпустил из объятий. — Посиди, я сейчас. — Он рванул из комнаты и через пару минут влетел обратно. — Снимай штаны, — скомандовал он, присаживаясь на край кровати и ковыряясь в принесенной аптечке. Кибом понимал — этот балбес говорил без задней мысли, но сердце беспокойно дернулось и заколотилось где-то в горле, а щеки в который раз за день вспыхнули румянцем. Джонг вызвал у него слишком много эмоций за один день: страх, что все раскроется; зашкаливающий адреналин после поездки и уютное чувство, родившееся в груди, когда надежные руки придерживали его за талию, не давая упасть. — Чего уставился? Штаны, говорю, снимай, — нетерпеливо бросил Джонг, держа наготове перекись, вату и какую-то мазь. — Или помочь? — Не смотри, — нетвердо попросил Ки, трясущимися руками потянувшись к ширинке. — Какие мы стеснительные, — проворчал себе под нос Джонхен, выполняя просьбу, и, слыша за спиной характерные шорохи, почему-то смутился. Если бы Кибом смолчал, у него бы и в мыслях не было подглядывать, но теперь, как назло, хотелось хоть одним глазком посмотреть. — Все, — выдернул его из фантазий Ки, уже одетый в домашние шорты. Джонг встряхнул головой, отгоняя лишние мысли, и принялся осматривать рану. Ниже коленки была сильно содрана кожа, по бокам уже запеклась кровь, но в целом рана казалась не смертельной. Джонхен осторожно подхватил Ки под коленкой и прикоснулся смоченной в перекиси ваткой. Ки поморщился и закусил губу. Кожу сильно защипало. Но о боли забылось в тот момент, когда Джонг наклонился и, будто проделывал это по сто раз на дню, подул на ранку. Кибом смотрел на его сосредоточенный профиль и тихо недоумевал. — Должно быть, ты меня ненавидишь, — пытаясь справиться с нахлынувшим смущением, тихо заговорил он. — Нет, — твердо ответил Джонг, не задумываясь, и снова уткнулся в аптечку. Ки удивленно вскинул на него глаза. — Я немного злюсь, но не ненавижу. — Ты только маме не говори, — еле слышно невпопад сказал Ки, ощущая на коже контраст шершавых теплых пальцев и холодной заживляющей мази. Это было приятно. — Что ты опять из-за меня с дерева рухнул? Да мне самому за это голову открутят, — усмехнулся Джонг. — Нет. Я про… — перебил Ки и запнулся, подбирая нужное слово, — про те фотографии. — Так ты и правда?.. — Джонг не договорил, боясь ляпнуть что-нибудь грубое. — Ну ты понял. Ки покраснел, утыкаясь взглядом в коленки, и положительно кивнул. Он боялся, что Джонг накинется на него, наорет, скажет какие-то обидные слова, но врать не хотелось. Да и бесполезно после всех этих побегов. — Звездец! — прокомментировал Джонг, отрывая один из пластырей. — И тебе что, реально эта фигня нравится? — Я еще не пробовал, — смущенно пробормотал Ки, опуская голову и фиксируя взгляд на своих судорожно переплетенных пальцах. Он был взволнован, но испытывал феноменальное облегчение оттого, что Джонг не ушел, хлопнув дверью, а продолжил обрабатывать его рану, как ни в чем не бывало. — В смысле, только целовался. Джонхена слегка передернуло, и перед глазами всплыл тот снимок, но парень мотнул головой и принялся налеплять пластырь. — А тот парень? Вы, типа, встречаетесь? — Он говорил легко, будто о чем-то незначительном, но Ки чувствовал, как подрагивали его руки, выдавая внутреннее напряжение. — Нет. Расстались… Поэтому я и приехал. — Джонг удивленно приподнял бровь, и Ки грустно усмехнулся: — Вряд ли я смог бы остаться там после всего… Навешал лапши предкам, что меня там гнобят из-за национальности, что язык уже выучил и нечего на эту учебу деньги переводить… Знаю, по-детски получилось. Кибом выглядел подавленным, и хотя где-то глубоко внутри Джонхен ему сочувствовал, его эгоистичной натуре было приятно это слышать… Не из-за давней вражды. Это было что-то другое. Что-то, чему он пока не мог найти определения. Джонг не знал, что можно сказать в качестве утешения и, поддавшись порыву, непроизвольно погладил его коленку, делая вид, что приглаживает краешки пластыря. Стук в дверь заставил его встрепенуться и отдернуть руку. — Мальчишки, вы дома? — послышался из коридора голос миссис Ким. — Да, мам, — на автомате отозвался Ки, в легком шоке поглядывая на стушевавшегося Джонхена. — Есть не хотите? — Нет, мам. Спасибо. — Если захотите — еда в холодильнике. Спокойной ночи! — Спокойной ночи, мам, — протянул он, слыша удаляющийся шаги. Волнение не позволило бы ему проглотить и кусочка, хотя желудок уже, наверное, прилип к позвоночнику. — Я тоже пойду. — Джонг поднялся с постели и неловко почесал макушку. — Так мы договорились? Ки удивленно посмотрел на него, и Джонг уточнил: — Ты помалкиваешь о том, что я курю в школе, а я — о твоем маленьком секрете, лады? Получив утвердительный кивок, он вышел, но Ки еще какое-то время неверяще сверлил взглядом закрывшуюся дверь. Когда их с мамой бросил отец, он редко подпускал к себе кого-то, особенно Джонга, пугающего его своей назойливостью и бьющим через край дружелюбием. Зато его мать сразу прониклась симпатией к этому хулиганистому мальчишке. Ки всегда с завистью смотрел, с каким умилением она обрабатывала его ссадины после того, как он в очередной раз подрался во дворе; вытирала чумазые щеки и вытаскивала занозы… Как будто он родной. Ки ревновал. Но сейчас ему было хорошо. Будто он смог переступить какую-то важную черту, отпустить глупую детскую обиду и распрощаться с одной из вредных привычек. — Только ты завтра все равно к врачу сходи. — Кибом вздрогнул, когда в дверной проем снова просунулась лохматая макушка. — Вдруг трещина. Или инфекцию подхватишь… мало ли… Беспокойство в тихом хрипловатом голосе приятным теплом отозвалось в груди Ки. В подреберье сладко затянуло. — Спокойной ночи, — торопливо добавил Джонг и, не дождавшись ответа, сильнее, чем следовало, захлопнул дверь. — Спокойной… — протянул Ки, пустым взглядом смотря в пространство. Было чувство, что он расшиб голову, а не коленку, и сейчас у него бред. Просто в реальности такого быть не могло. Кожу еще жгло в тех местах, которых касался Джонхен; в ушах стоял свист встречного ветра, пальцы покалывало ощущение твердого пресса под ними, а запах чуть терпковатого парфюма, пропитавший комнату, кружил голову. Ки перевел взгляд на коленку и провел рукой по пластырю, чтобы убедиться, что все это ему не примерещилось. Но боль была настоящей и пластырь тоже, и почему-то понимание этого тянуло уголки его губ вверх. Нет, он точно ударился головой.