"Пусть все решат зрители"

— «Так, я не знаю, что это за место, но мне нужно валить отсюда,» — спустя несколько секунд, в течение которых та пришла в себя, подумала Кнасьева, оказавшись в помещении, где стояли столы и стулья, как в школьной столовке. И тут, попытавшись с большой скоростью свалить, она уж было подняла левую ногу, оставив правую в неестественном положении и сделала первый шаг, после чего тут же свалилась на холодный пол. — «А-А-АЙ!!! ЧЕРТ ВОЗЬМИ, НОГА!!!» — тут же застонала Женя от внезапно наступившей боли в ноге. — «ПОЧЕМУ Я ПОДВЕРНУЛА ЕЕ ИМЕННО ЗДЕСЬ?! СЕЙЧАС?! Хотя подождите-ка… И где же я все-таки застряла?..» — изо всех сил задрав к верху голову, она посмотрела на дверь. — «В буфете. Круто. ЧТО, БЛИН?!!!» Поворачивает голову — и видит ополоумевшую толпу, выстроившуюся в очередь за халявными сэндвичами и вгрызающуюся за них так, как типичные школьники, которые бегут за пиццей в столовую настолько быстро, что потом от такой молниеносной скорости башку себе в кровище разбивают. — М-да-а-а-а, а ещё меня спрашивают, а почему это я в школьную столовую не хожу и ничего там не ем… — вставила свое слово Кнасьева, ошизевши пялясь на происходящее зрелище, будто бы разговаривая сама с собой. — Нет, спасибо, уж лучше лишний раз поголодать, чем слечь в больницу от прямого наезда в глаз, сражаясь за последний кусок хлеба в виде пиццы, который столовщица приготовила на всю школу. И вот, после того, как все халявные бутерброды и язвительные комментарии Жени закончились, толпа убегает — и в буфете наконец становится пусто. Поначалу Женя хотела выбраться оттуда ползком, но потом поняла, что это идеальное место, где можно отсидеться до конца мюзикла и спрятаться от Ивайло, не столкнувшись с ним, и от этого прекратила свои попытки и села на ближайший стул, переведя дух от осознания, что теперь наконец-то она может посидеть в тишине одна. Но не тут-то было… В самый последний момент до звонка возле входа в буфет начали слышаться чьи-то быстрые шаги. — О-о-о-о, ты видел это? — эхом раздался чей-то заливистый голос. — Конечно, видел! — эхом подхватил такой же не менее весёлый голос. — Такую толпу нереально не заметить! Даже при моей комплекции так топать — это уже чересчур. После того, как голоса стали совсем близко, Женя на автомате спряталась под стол и краем глаза начала наблюдать за развитием событий. — Толпа сюда промчалась, как стадо бегемотов! — засмеялся Шухрат, пулей вбежав в помещение вслед за Ираклием и быстро закрыв за собой дверь. — Правильно говорят, что голодный зритель — злой зритель! Все бы ничего, пока она внезапно не услышала ещё одни шаги в холле, приближающиеся сюда. — Мне, если честно, запомнились только декорации и спецэффекты, — заявил чей-то на удивление знакомый голос, уже оказавшийся в помещении, видимо, отстав от Ираклия и Шухрата и наконец догнав свою «братву» по дороге. — Ничего особенного! В комнату, как ни странно, вошел всеми известный и уже давно не внезапный Лев и с совершенно покерным выражением лица встал рядом с ними. — «ТВОЮ Ж ЮПИТЕР ЧЕРЕЗ ДОРОГУ!!!» — тут же спохватилась семиклассница, у которой, казалось бы, внутри все подпрыгнуло, после чего она быстро отползла в конец помещения, где можно было спрятаться за падающей на нем тенью. М-да уж, по накалу страстей это происходящее действо точно напоминало фильм «Братва и кольцо» на минималках, где Женя — то самое кольцо, которое с самого начала Федор и Пендальф в печке должны были утопить. — А я, если честно, вообще думал, что будет хуже, — словно забыв о том, о чем он с Шухратом говорил до этого, продолжил Иракли, с некой хитринкой искоса посмотрев на Женю, давая ей понять, что он ее видит, отчего она чуть не проломила головой стол, за которым пряталась. — «КУДА ПОЛЕЗЛА?! ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ И ОНИ ТЕБЕ ЕЩЕ ГОЛОВУ ПРОЛОМИЛИ?!» — спросил внутренний голос ее, у которой от увиденного все внутри уже чуть нахрен не перевернулось, тем самым заставив ее еще больше забиться в угол. — «Ухтыжемае…» — Пусть даже сюжет в кои-то мере заезженный, но музыка впечатляет, — подхватил Шухрат, тем самым продолжив сие «захватывающую» беседу в стиле «Какая сегодня хорошая погода, сударь» а-ля «мы — интеллигенты, завидуйте, лалки», при этом также незаметно поглядывая в сторону прячущейся Жени и всеми силами стараясь не заржать. — Скукота-а-а, — устало протянул Лев, и, мимолётно посмотрев в телефон, как ни в чем ни бывало, закрыл дверь за собой. — «Пронесло!» — на первый момент подумала Женя, решив, что они ушли. Пока она с радостным облегчением не отползла на несколько сантиметров со своего «места укрытия» и не увидела, что возле двери по-прежнему оставались ещё одни «две пары кроссовок» и уходить не собирались. И после того, как она это поняла, взгляды их владельцев резко, как по заказу, переместились на нее. — А, Женя, опять прячешься? — реакция Ираклия не заставила себя долго ждать, и он мигом обратился к ней. У Жени от этого вопроса наступил секундный ступор, вследствие чего она по привычке обернула голову назад, по первости подумав, что он обращается не к ней. — Не бойся, мы тебя не сдадим, — не дождавшись ее ответа, сказал Шухрат, показав одобрительный жест «окей». — Но сначала объясни, зачем тебе от него прятаться. Такое повышенное внимание начало ее немного напрягать, но, поняв, что отнекиваться перед ними после своего разоблачения бессмысленно, она решила признаться: — Ну ладно, хорошо… Я в прошлый раз накосячила на радио, и мы с ним на этой почве немного повздорили, вот я и боюсь, как бы он мне за это мстить не начал! — Понятно. А от Ивайло ты зачем прячешься? — Шухрат конкретно не вкурял, что у нее в башке, и сыпал вопросами, тем самым терпеливо стараясь разобраться в ее тараканах. — Я не прячусь! Просто я поспорила с ним, что не сяду за целый день, и тут как назло меня в коридоре подхватила ополоумевшая толпа, что теперь у меня из-за этих «бегемотных бегов» нога подвернулась, и теперь я не могу встать! — Да? А мы когда вышли из зала, то шли следом за этой толпой, а не были в ней. — Вот, блин! Ну почему всегда самая дичь достается именно мне?! — задала самой себе вопрос Женя, схватившись за голову и периодически ударяясь ею об стену. — Если бы охранник не выпер меня с заклеенным скотчем ртом, то я бы не встала посреди коридора, как дура, на растерзание толпы и сейчас бы в буфет так же спокойно, как и все нормальные люди, шла! А я вообще-то тихо разговаривала! — «Тихо разговаривала»? Да тебя половина зала слышала! — ответил Шухрат, встряв в ее монолог. — Ага, так же, как и в автобусе, — вступил долгое время молчавший Иракли. — Да в смысле? — Кнасьева искренне недоумевала. — Даже если меня кто-то слышал, это по-прежнему мои локальные шутки, их никто не должен слышать и уж тем более обращать на них внимание! — Ого. А я все это время думал, что ты специально так делаешь… — сказал Шухрат, не став скрывать своего удивления. — Делаю что? — Выеживаешься. Оказывается, не все так просто… — Подожди… Что значит «все это вре…»? Неизвестно, к чему мог привести этот разговор, так как возле входной двери снова начали слышаться чьи-то шаги, заставив Женю на автомате снова плюхнуться под стол. — Ну и чего вы тут застряли? — резко спросил их Лев, после того, как снова влетел в помещение. — Антракт ведь скоро закончится. — Да мы так, просто… Стоим, — Шухрат продолжал не очень убедительно выступать в качестве второго адвоката, мимолётно переглядываясь с Ираклием и все также прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы не улыбнуться и не заржать. Наступила неловкая тишина, и в этот момент Женя забыла, как дышать: любой малейший шорох или движение могли вызвать подозрение. Эта тишина продлилась ещё несколько секунд, пока… — Ну ладно, тогда я пошел, — на удивление быстро сдался Лев и без лишних церемоний смотался. — Все, Женя, вылезай, он ушел, — сказал Иракли сразу после того, как дверь закрылась, таким весёлым тоном, что даже сразу было непонятно, то ли он шутит, то ли говорит правду, и Женя даже в начале не врубилась, что к чему. — Ну и отлично! — ответила она из-под стола, как только пришла в себя. — Вы идите, а я просто посижу здесь до конца мюзикла и все! — Ну уж нет, — возразил ей Шухрат. — Тебя одну здесь оставлять нельзя. Сама же ведь говорила, что все имеют право на физическое развитие и досуг, а при этом сама своим же требованиям не следуешь! — Но у меня нога подвернута! Как я пойду? — Кажется, у меня есть одна идея… — неожиданно вступил Иракли с каким-то странным заговорщическим выражением на лице.

***

Через пять минут Иракли и Шухрат, накрыв Женю чехлом из-под кресла, пытались пронести ее незаметно по коридору. — Короче, Иракли, побежали сразу! — весело заголосил Шухрат, как только он подхватил ее за одну ногу и ее рука крепко ухватилась за его плечо. — Давай, братан, я держу ее! — поддержал его московский грузин и подхватил Женю за другую ногу, после того, как ее уже вторая рука оказалась на его плече. Так они пробежали полтора метра, пока случайно не столкнулись с Димой Биланом по дороге. — Что у вас тут происходит? Вы где должны быть? — спросил их тот, окинув их строгим недоуменным дэд стэром. — А мы… Как раз вместе с Женей направлялись в зал, — ответил Шухрат, продолжая держать ее на весу на пару с Ираклием. — Она подвернула ногу, а мы ее телохранители просто. Шухрат старался по возможности говорить правду с максимально невозмутимым лицом, но Билан все равно смотрел на него так, как будто не поверил ни одному его слову и все его слова воспринял как за бред сумасшедшего. — Ага, «телохранители», значит… — повторил его слова тот, после чего настала неловкая пауза, среди которой он внезапно не выдержал. — Твою ж налево, пацаны, вы можете хотя бы на пять минут отцепиться от Жени?! Носитесь за ней все как кавалеры влюбленные! — ЧИВО-О-О-О-О??? — резко подала голос Женя, не поверив в такой поворот событий, после чего решив, что это толстый троллинг, резко брыканулась и, сорвавшись с рук, полетела на пол. — А вам, Женя, давно пора бы вызвать врача. И желательно психиатра, — сказал Билан, смотря на ее жалкие потуги встать, совсем, видимо, не смутившись тем фактом, что она по-прежнему находится в чехле. — Не поверите, но я об этом мечтаю с самого начала проекта, — внезапно заявил Лев, который все это время был рядом и никуда не уходил. Осознав, что все ее узнали, и что из-за этого гениальный план рухнул, Женя начала краснеть и надуваться как шар. — АААААААААААААААА!!! — закричала она и, не выдержав этих подстав, тут же вскочила и ринулась бежать, как будто боли в ноге как ни бывало. — Хорошо пошла, — сказал Шухрат, смотря вместе с остальными ей вслед.

***

Время уже подходило к окончанию антракта, о чем оповестил второй финальный звонок, своим громким звуком на весь коридор чуть не сбив с ног сбегающую в виде рулета Женю, которой и без того в чехле двигаться было тяжеловато, из-за чего она добралась до места назначения с горем пополам. Все участники постепенно начали садиться на свои места, и голоса в зале становились все громче и оживленней. — Так, восемнадцатый ряд, шестое место, — проговаривала про себя Женя, ища свое место и попутно снимая с себя чехол. — Фух, ну наконец-то. Кнасьева довольно плюхнулась на свое место, решив в кои-то веки наконец полностью расслабиться, ведь почти никого в зале не было, а значит, можно спокойно сидеть без угрызений совести, спокойно осматриваться и наблюдать за тем, кто что делает. Иракли, сидящий рядом с ней, ещё не пришел, Лев тоже. Никого не было рядом с ней на одном ряду, кроме сидящих по краю слева девочек, которые в этот момент делили шоколадку на троих и которые, видимо, разделяли негодование Жени по поводу буфета и решили перекусить прямо в зале. — Шоколадки-и-и-и, обожаю, — протянула рядом сидящая с этой компанией Сюзи Мхитарян с щенячьими глазками. — Хочешь? — спросила ее Айгуль, протянув ей целую плитку, и как только Сюзи хотела взять, она отвернулась и откусила прямо целый и прямо из упаковки. — А-а-а-а-ай, а ну отда-а-ай!!! — Ага, а если бы я подобное сделала, меня бы сразу на жертвоприношение отнесли, — продолжила парад саркастических комментариев Женя, поглядывая на эту компашку в полном убеждении, что ее никто не слышит. И пока девочки дурачились, ей только сейчас удалось заметить, что место рядом с ними было занято различными сумками и куртками, и хотя место было одно, все равно по количеству вещей на нем и старательности их низложения складывалось ощущение, что их целых три. — Ахахахахах, это они для меня, что ли, все так постарались??? — спросила саму себя Кнасьева, которую на нервах уже постепенно начала крыть шизофрения. — Вещей навалено как для Годзиллы или Кинг-Конга! К вашему сведению, я и на одном сидении помещаюсь, так что не надо тут! Совсем уже оборзели! Дискриминация по полной программе! А если бы я и вправду под стольник весила? ЭТО ЖЕ КОМПЛЕКСЫ НА ВСЮ ЖИ…!!! Не успела неугомонная школьница закончить свою привычную демагогию про всеобщее равенство, как увидела направляющегося вдоль рядов главного годзиллу в лице Кристиана Костова, реакция всех присутствующих на которого была ожидаемо такой, как будто он доставщик еды из «Деливери Клаба», который принес бесплатную пиццу. И вот, наблюдая за ним, она видит, как он подходит к тому самому ряду с куртками, где сидящие на ряду девочки, судя по жестам, приглашали его сесть рядом с ними, и как он, поняв, что это место было занято и завалено куртками именно для него, с ошизевшим выражением лица прошел мимо. — ПХАХАХАХАХАХАХ! — увидев это, Женя начала угарать с происходящего как не в себя, что даже не заметила переместившуюся на другой ряд по направлению к Кристиану Айгуль и в итоге оказавшуюся сидеть напротив нее. — Ну ладно, фанатки так делают и хотят его внимания, но остальные-то куда? Вроде нормальные девчонки и должны понимать, что это дохлый номер…! — А ты знаешь, какой он на самом деле? — неожиданно спросила ее Айгуль, видимо, не выдержав ее возгласов и развернувшись к ней. — Да знаю я. Стопудово вместо мюзикла сейчас пойдет за гаражами прикуривать, пока мы тут торчать все будем, а все тут на какое-то там внимание от него рассчитывают, тут и дедукции не надо, чтобы понять… Не успела она договорить, как тут же замолчала, потому что увидела, как виновник торжества уже снова начал проходить мимо нее. — Твою ж налево, я пришел сюда только сестру проведать, вы нафига ещё и мне место придержали все?! — спрашивал непонятно кого он по дороге, приближаясь к выходу. — Крис, а почему ты не с нами? — спросила его Диана, столкнувшись с ним по пути. — Цари не ходят на мюзиклы, — отрезал тот и пошел дальше. — Вот он молодец, конечно! Интересно, это каким же королем Нарнии надо быть, чтобы такое же освобождение от мюзикла себе заработать? Э-Э-Э-Э-ЭЙ, Я ТОЖЕ ТАК ХОЧУ!!! — орала Женя, взглядом провожая его наглую физиономию, удаляющуюся из зала. — Я ТОЖЕ ХОЧУ ОСВОБОЖДЕНИЕ!!! МНЕ НУЖНЕЕ!!! И ПОСКОРЕЕ, Я ЖЕ ПОДОХНУ ЗДЕСЬ!!! А ТО НЕИЗВЕСТНО, ВЫЖИВУ ЛИ Я ВООБЩЕ ДО КОНЦА ВТОРОГО АКТА ИЛИ НЕТ!!! Я И ТАК УЖЕ ЗДЕСЬ КАК НА ПОРОХОВОЙ БОЧКЕ СИЖУ, ТАК ЕЩЕ И В БУФЕТЕ МЕНЯ ЧУТЬ НЕ ПРИКО…!!! МАМО!!! Запаниковала Женя, как только снова увидела мимо проходящего Льва на горизонте, после чего снова вернулась в исходную позицию черепахи, повалившись на пол. — Ты решила позагорать? — раздался чей-то голос у нее над ухом. — Не-е-ет, не убивай меня, прошу-у-у…! И тут она подняла голову и увидела перед собой Ираклия, который собирался сесть на свое место. — С тобой все нормально? — спросил ее тот, как только она посмотрела на него. — Да! Просто мне кажется, что… — Тебе кажется. Его здесь нет, — ответил он ей наперед со своей фирменной интригующей улыбочкой. Женя в начале не поверила, но после того, как приподнялась с пола и осмотрелась, действительно никого поблизости не увидела, и, решив, что она уже сходит с ума на нервной почве, успокоилась. Улучив удобный момент, когда на поле боя наконец стало чисто и безопасно, Кнасьева встала с пола и ползком, аккуратно, чтоб никто не увидел, села на свое уже отвоеванное место.

***

Спустя несколько минут после начала мюзикла Женя начала чувствовать, что мерзнет. Ей стало холодно настолько, что она начала стучать зубами и из-за этого стука даже перестала вникать в происходящее на сцене и отвешивать комментарии. Это заметил рядом сидящий с ней Иракли и, не выдержав постоянного стука зубами рядом со своими ушами, достал из-под своего кресла хрен-откуда-взявшийся термос с чаем и протянул ей. — Держи. А не то совсем от холода помрешь. И Женя, посмотрев на него как на волшебника-спасителя, который рискует своей жизнью и идет на перспективу быть сожранным охранниками ради того, чтоб ее согреть, все же с осторожностью приняла у него чай, после чего открыла термос и начала из него пить. И Иракли, смотря на нее, неожиданно выдает: — Блин, смотря на тебя, мне есть захотелось. И опять лезет под кресло и ВНЕЗАПНО достает оттуда ещё один термос с хинкалями и бутерброды с колбасой в пластиковом пакете, в связи с чем запах в ближайшем радиусе настал такой, что обзавидовались все в зале, включая актеров на сцене и охранников. — Угощайся, — сказал он, любезно протянув ей бутерброд, и, увидев, что та недоверчиво смотрит на него, продолжил. — Да бери, не бойся! Это бесплатно. Покопавшись в своей параноической фантазии и не найдя там ничего подозрительного, Женя принимает от него этот неожиданный подгон, но при этом все равно продолжает осматриваться в поисках мимо проходящих охранников, которые в любой момент были готовы за такое дать по щам. С таким вниманием в свою сторону, снова вызванным любезностью московского грузина, ее тут же накрыло дежа вю с автобуса, и от этого ей снова стало неловко. Она пожалела, что изначально не села с ним на последний ряд, чтобы можно было без палева устроить весь этот пикник и остаться незамеченными — но потом она внезапно решила забить на это и просто поесть. Ведь никого не должна интересовать какая-то парочка, поедающая бутерброды с хинкалями прямо во время мюзикла, верно? И вот, проходит некоторое время, как Женя на панике почти доедает свой единственный доброполученный бутерброд, бдя за очередным мимо проходящим охранником, который кружил вокруг них, словно акула, как вдруг Иракли сделал очередной подгон в виде хинкаля, положив его ей на хлеб — в связи с чем охранник не выдержал такой возмутительной наглости и, словно сорвавшись с цепи, побежал прямо на них. — СОВСЕМ ОБОРЗЕЛИ??! — спросил тот, со скоростью тираннозавра мчась на них. — У НАС СО СВОЕЙ ЕДОЙ НЕЛЬЗЯ!!! ЩАС КАК КОНФИСКУЮ, БУДЕТЕ ЗНАТЬ!!! — А это не моя еда! Меня угостили! — уверенно ответила ему Кнасьева. — Да, и это тоже не моя еда! — подхватил Иракли. — Ее моя мама готовила! Видимо, охранника эти аргументы совсем не убедили, так как он уже, пулей подлетев к Жене, начал тянуться к ее бутерброду изо всех сил, чтобы отобрать его и откусить от него кусок. Попив чайка с драконьей мятой для храбрости и после этого вступив в очередную схватку с голодным охранником, она отвоевала у него свой последний кусок бутерброда с таким чувством и остервенением, что это действо по накалу страстей со стороны показалось не менее зрелищным, чем происходящее на сцене. Вскоре с этим сладостным чувством победы, согревшись под адреналином и чайком, девушку ожидаемо начало клонить в сон, и она не заметила, как заснула.

***

Неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, как Женя открыла глаза и увидела, что включился свет и все свободно начали вставать со своих мест и передвигаться по залу. — А что здесь происходит? Анархия? — спросила хрен-знает-кого та, по первости ничего не соображая и решив, что это все начало происходить посреди мюзикла. — Нет, просто ты заснула и мюзикл закончился, — ответил ей Иракли, который на удивление оставался на своем месте и никуда не уходил. — Как закончился? Я же чисто на пять минут глаза закрыла! — Ну что, спящая красавица, проснулась? — спросил ее Лев, проходя мимо. — К твоему сведению, ты спала настолько долго, что я успел тебя во всех ракурсах сфоткать. — Ахахах, очень смешно! Первоапрельская шутка? — поняв, что на самом деле анархия началась ещё во время ее спячки и что прятаться уже бесполезно, семиклассница решила обороняться. — Делать тебе больше нечего, как засорять свою галерею в телефоне моей рожей! — Хочешь верь, а хочешь нет. Но все равно знай, что у меня этих фоток уже пятьдесят штук в телефоне набралось. — ЧТО-О-О-О-О? — не выдержала Кнасьева, заорав от неожиданности так, что ее голос эхом прокатился по всему залу. — СОВСЕМ ЧТО ЛИ ОФИГЕЛ??? — Чего разоралась? Не бойся, я это все равно никуда выкладывать не собираюсь. — Да-а-а-а, конечно! В таком случае уже представляю, как ты будешь все эти фотки потом через пять минут долго и мучительно удалять, мысленно проклиная тот день, когда тебе эта дебильная идея сфоткать меня вообще пришла в голову! — Какие-то, может, удалю, а какие-то нет. Зато у меня даже есть фотка, где ты во сне пускаешь слюни. Эту фотку я точно вряд ли когда-либо удалю. Впав от таких заявок в ступор и осознав тот факт, что месть — это действительно блюдо, которое подают холодным, и что теперь эта месть за сломанный планшет и растянутые конечности наконец настигла ее в виде ее стремных фото исподтишка, несмотря на ее тщательные попытки спрятаться, Женя снова начала надуваться как шар от возмущения. — НУ ВСЕ-Е-Е-Е-Е!!! — не выдержала она и, вскочив со своего кресла, уж было хотела погнаться за ним, но потом вспомнила про главную проблему в лице Ивайло, который уже в этот момент приближался к ней, и, дабы ненароком не получить от него словесных звездюлей, что она проиграла спор, ринулась наутёк первой. — Ты влюбился в нее, что ли? — спросил горе-фотографа Иракли, наконец прервав обет молчания, после того, как она убежала. — Сначала на радио ее доставал, теперь, вон, смотрю, уже фотки с ней делаешь… — Ты серьезно? — ответил Лев, мимолетно взглянув на то, как она походкой хромого пингвина несется в сторону сцены. — В эту шизофреничку? Иракли, тебе срочно надо выйти проветриться, а то, я смотрю, ты уже конкретно не соображаешь, что несёшь. — Уходишь от ответа-а-а-а! — Да не влюбился я! Доволен? — специально для «неверящего» грузина нарочито громким голосом выпалил тот, после чего, в сердцах проведя рукой по волосам, ушел в неизвестном направлении. А тем временем наша главная героиня уже бежала в сторону сцены, где уже собирались ее сородичи и фотографировались. — ПОМОГИ-И-ИТЕ!!! МЕНЯ ЗАХВАТИЛ СТРАШНЫЙ ЗОМБОТАНИК, Я ЕМУ ПРОИГРАЛА В СПОРЕ И ОН ХОЧЕТ ЗА ЭТО ВЫВЕРНУТЬ МОИ КОЛЕНИ ВЗАД!!! — падая и спотыкаясь, верещала Кнасьева хрен знает кому, на хромой подвернутой ноге пытаясь залезть по лестнице на сцену. — Куда вывернуть? — удивлённо переспросила Кристина после того, как на секунду отвлеклась от фотографирования с ведьмой Урсулой. — Уже не важно, — отрезала Женя, килечкой спрятавшись за декоративными большими щупальцами в надежде на то, что здесь ее точно не найдут. — Так, никуда не расходимся! Вы ещё должны сфотографироваться с Русалочкой! — говорил Юрий Викторович во время того, как встал посреди толпы из детей, словно Гулливер в стране лилипутов, и юлой кружился вокруг них, видимо, не обращая внимание на то, что все вместо этого фотографируются с Урсулой и его совершенно не слушают. — Сейчас сюда выйдут все исполнители главных ролей мюзикла, так что вы можете задать им любые вопросы и узнать у них все секреты! — Серьезно? Прям вообще ЛЮБЫЕ вопросы можно задать? — отвечала на это все Женя из-под щупалец, аж забыв о своих инстинктах самосохранения и выйдя из укрытия. Не прошло и минуты, как она начала доматываться до актеров и выпытывать у них все обещанные секреты, лишь бы прикинуться занятой и ни с кем не столкнуться: — А можно задать вопрос Урсуле: «Сколько стоит арендовать костюм»? — А можно задать вопрос всем: «А это правда, что иллюминаты существуют и они все живут под водой»? — А можно задать вопрос крабу: «А почему крабовые палочки делают не из крабов»? — Так, а ну встала и пошла отсюда!!! В своей гневливости опередив даже охранников, Юрий Викторович уже не выдержал таких фамильярных неуместных вопросов — в связи с чем по его велению Женю опять выпроводили за дверь, но уже с концами. — НУ БЛИ-И-ИН!!! НУ ЛАДНО, ПРО ИЛЛЮМИНАТОВ ВОПРОС БЫЛ НЕ В ТЕМУ, НО КРАБЫ ВАМ ЧЕМ НЕ УГОДИЛИ??? — возмущалась школьница, голося под дверью. — А Я ТОЛЬКО ХОТЕЛА УЗНАТЬ ВСЕ СЕКРЕТЫ, ДУМАЛА, ХОТЯ БЫ ОТ САМОГО КРАБА УЗНАЮ ОТВЕТ НА ЭТОТ ВОПРОС, Я, МОЖЕТ, ВСЮ ЖИЗНЬ ЭТИМ ВОПРОСОМ ЗАДАЮСЬ, А ВЫ МЕНЯ ТАК ЖЕСТОКО ОБЛОМАЛИ!!! И Кнасьева, обрадованная, что ее выперли и что теперь она может быстрее всех взять свою куртку, пока все ещё в зале, помчалась в гардеробную.