***
— Этого хватит, — заключила вывод семиклассница, выходя из магазина с большим пакетом, но не успела она дойти до выхода, как услышала чей-то знакомый звонкий голос: — О-о-о, кого я вижу! Женя тут же обернулась и даже за несколько метров смогла понять, что это была Нина. Ее тонкую фигуру, веснушки и хитрые карие глаза она узнает даже за километр. — Не ожидала тебя тут увидеть, — слегка запыхавшись, начала говорить она. — Какими судьбами тут? — Да так, чтобы совсем не сойти с ума, пытаюсь отвлечь себя с помощью шоппинга, — Кнасьева демонстративно повертела в руках пакет. — Так утомилась, просто сил никаких нет… — Ну да, я вижу, — не скрывая сарказма, ответила та, покерно покосившись на единственную маленькую шоколадку в одном огромном пакете. — Я всегда знала, что шопоголик из тебя фиговый. — Что поделать, если Новый год закончился уже три дня назад, а я до сих пор прийти в себя не могу. — Ну, конечно, за этот последний месяц ты вся измоталась: сначала «Поединки», потом «Дуэты», а потом финал еще впереди… Все это на тебя так быстро и сразу навалилось, что не каждый в состоянии выдержать. Тебе нужно отдохнуть. Не только физически, но и морально. И я даже знаю, что тебе точно должно помочь, — она пошарилась в карманах и демонстративно что-то спрятала за спиной. — Но для начала закрой глаза. Евгения покорно закрыла глаза, ожидая уже чего угодно: от новой жвачки с каким-нибудь наркоманским вкусом до любого халявного билета на юбилейный концерт Стаса Михайлова. — Билет на мультфильм «Холодное сердце». Сегодня. В полседьмого вечера. — «Холодное сердце»? Сегодня? — Женя не поверила своим ушам. — Вот именно! — Нина интригующе понизила голос. — Это премьерный показ, который впервые пройдет у нас в России! Такое нельзя пропустить! Там будут все: и звезды шоу-бизнеса, и актеры озвучивания… Ну, к примеру, Наталия Быстрова, она же играла в том мюзикле «Русалочка», Сергей Пенкин, Дима Билан, Андрей Бирин… Дальнейшие ее слова девушка благополучно пропустила мимо ушей. Что-то внутри у нее передернуло при имени Билан, но как бы она ни старалась не показывать виду, ее проницательная подруга сразу приметила, что к чему. — А-а-а, так ведь он твой наставник, все понятно, значит, будет весело, — она понимающе и в то же время хитро закивала головой. — А то у меня это совсем из головы вылетело. Ну ты особо не напрягайся: он всего лишь озвучивает мультфильм. И вправду: с чего это она так стала резко обращать на это внимание? Ей действительно нужен отдых и, скорее всего, для нее будет лучше, если она не будет пересекаться ни с наставниками, ни с участниками «Голоса» в ближайшее время. — Я надеюсь, что дальнейшие сюрпризы на этом у тебя закончатся, — Кнасьева поспешно «срулила» с темы. — И что народу будет не слишком много. — Можешь мне довериться: в основном там будут только звезды. Билеты на эту премьеру стоят бешеных денег, либо выдаются по блату, но я все-таки сумела их добыть! — Тебе кто-нибудь говорил о том, что магия вне Хогвартса запрещена? — шатенка неожиданно для себя резко прыснула. — Пока никто, считай, что ты первая, — едва ли удержав себя от заразительного смеха подруги, ответила Нина.– Ну так что, идешь? — Ладно, уговорила. Когда нужно выходить? — Сейчас! И, не дав ей опомниться, веснушчатая, вцепившись мертвой хваткой за локоть, со скоростью гепарда потащила ее на выход из супермаркета.***
Спустя несколько часов, когда день начал клониться к вечеру, а Москва уже мерцала от света ночных фонарей и окон домов, две юные девушки вовсю шагали вдоль стремительно покрываемых белым снегом дорог. Привычный для январской погоды мороз проникал в каждые уголки улицы, темные снежные облака заслоняли собой практически все необъятное высокое небо, сквозь которые едва ли пробивались лучи уже по-зимнему красного заходящего солнца. Этот московский вечер мог бы оказаться вполне тихим и спокойным, если бы только не неугомонная подруга, которая никак не давала Кнасьевой покоя. — А вообще ты все-таки не зря так вырядилась: мы приедем в центр Москвы, глядишь, может, и зацепишь кого-нибудь… — они прошли уже половину улицы, а не затыкающийся рот Нины продолжал выносить ей мозг. — Да-да, конечно, единственного, кого я могу там подцепить, это только грипп или ОРЗ, потому… — семиклассница уж было хотела, как всегда, отшутиться своей фирменной фразочкой, как неожиданно прервала свою речь, завидев кого-то вдалеке. Какая-то компания пацанов, находящаяся на другой стороне улицы, весело и беспалевно махала ей рукой. И только присмотревшись внимательно и переварив всю суть происходящего, Кнасьева быстро поняла, кто это… — Кажется, пора валить, — вслух произнесла она, после чего, схватив Нину в охапку, резко ускорила шаг. — Воу-воу-воу, к чему такая спешка? — поинтересовалась Андросова, едва ли успевая за ней угнаться. — От кого мы опять бежим? — На другой стороне улицы — старшеклассники из моей школы, — Женя все еще продолжала идти быстрей. — Надо уматывать отсюда, пока эти идиоты к нам еще не подошли… — Почему ты их так сторонишься? По-моему, они очень милые: вон, смотри, как тебе радостно ручкой машут. — «Милые»?! Да это они только на улице такими белыми и пушистыми кажутся, а в школе этой самой «ручкой», которой они мне сейчас машут, могут и избить запросто! Ты не понимаешь, все дело в том… — мчась во всю прыть, непонятно куда, зеленоглазая уже из последних сил ловила ртом морозных воздух, после чего, не сумев договорить свою фразу до конца, быстро завернула вместе со своей подругой «по несчастью» за ближайший угол и остановилась. Оказавшись уже в более-менее уединенном месте, Кнасьева ловила каждые секунды, во время которых она могла спокойно отдышаться от столь стремительного побега. — Все дело в том, что этот жалкий бесчувственный притворщик Егор рассказал всей школе о том, что я участвую в проекте, хотя я его настоятельно просила о том, чтобы он никогда, никому, ни при каких обстоятельствах даже не заикался об этом… — начала разъяснять она. — Раньше я хотела, что они обо всем бы узнали только тогда, когда бы проект показали по телевизору, и только потом им все рассказать, а сейчас… Я совсем не хочу, чтобы они вообще что-то знали… — Но… Я не понимаю, ты же так хотела, чтобы вся школа знала о том, что ты участвуешь… — Нина старалась как можно быстрее вникнуть, в чем дело. — Чтобы потом тебя стали уважать, ценить… Ты же сама мне об этом говорила… — Да в том то и дело, что не будут… Теперь мое мнение на этот счет несколько изменилось… Я даже не знаю, как это объяснить… Если раньше я горела желанием о том, чтобы обо мне узнали все: и одноклассники, и учителя, друзья, родственники, и даже случайные прохожие на улице… То теперь я внезапно поняла, что даже несмотря на то, покажут ли меня по ящику или нет, их отношение ко мне ничуть не изменится в лучшую сторону, а скорее даже наоборот… Что, если я им не понравлюсь? А насчет товарищей из моей школы все уже известно: у меня тогда не останется ни единого дня, когда они не будут упрекать меня во всем, говорить о том, что я неудачница и желать мне на финале только провала… А я еще и попала туда лишь по чистой случайности… О чем я только думала?.. — она на несколько секунд замолчала, осознавая то, что смогла выплеснуть все то, что у нее было на душе. — Что если я действительно — проиграю?.. — М-да, вижу, что у тебя тут все серьезно, — развела руками Андросова, дослушав до конца. — Даже если тогда, вдруг, на финале, у тебя вдруг появятся мысли, что весь мир будет против тебя, просто вспомни о том, что на другом конце зала сидят я, твои мама, папа, все твои родственники, а по ту сторону экрана — пол России… И пусть даже тебе и не удастся победить (хотя я буду надеяться, что ты победишь), мы все всегда будем тебя поддерживать, кто бы какую гадость тебе ни сказал. Все еще впереди. Не обращай внимания на всяких злых бездушных людей — это всего лишь обычная зависть. Они того не стоят. Кнасьева застыла на месте, почувствовав, как некий камень резко спадает с ее души: наконец она услышала те слова, которые так сильно не хватали ей. В нее верят… Все еще впереди… Неужели это и есть та самая надежда? Надежда на то, что когда-нибудь все изменится? Что наконец-то она не будет чувствовать себя одинокой? Эти мысли невольно согревали ей сердце, из-за чего улыбка засияла на ее лице. — Вот это я понимаю — правильный настрой! — тут же поняв все без слов, Нина смогла точно по одному лицу определить ее мысли. — А теперь пойдем уже, а не то иначе из-за твоих Егоров и твоих очередных «закидонов» мы не только в кино опоздаем, но еще и запросто одно место себе отморозим!***
Когда громкий гул шумящего метро давно доносился где-то издалека, а яркие огни ночного города уже стали сиять перед глазами один за другим, столица начала приобретать все новые очертания. Любимая громкая мелодия доносилась из прочно воткнутых наушников, в то время, когда сидящая у окна в одном из обычных московских автобусов девушка молча наслаждалась моментом, когда может просто собраться с мыслями, побыть наконец-таки с музыкой наедине и просто беззаботно порисовать всякие бессмысленные рисунки на запотевшем стекле. За окном большими громоздкими хлопьями валил снег, резвые машины разгоняли лужи на дорогах, а массивные ярко освещенные дома возвышались чуть ли не до самого неба настолько, что проходящие вдоль дорог люди казались такими непривычно маленькими, создавая такой контраст, какой вряд ли встретишь в провинциальных городках. Огромные дома, элитные машины и богато одетые люди быстро проносились за окном, перекликаясь с одной картинки на другую, пока на одно из стекол, где сидела девушка, не врезалась большая узорчатая снежинка, которая впоследствии под влиянием тепла моментально превратилась в одну большую каплю, скатывающуюся вниз. Женя уж было хотела машинально потереть стекло, но вдруг резко останавливается, так как новые мысли вновь захватывают ее. «Снег»… Что для вас значит это слово? Маленькие дети, конечно же, ответят: «радость», «Новый год», «подарки»… Люди же постарше просто ограничатся простыми словами «холод», или же «продленные выходные»… Но в этот раз Жене казалось, что снег и Новый год — это не просто праздник и временное веселье, а время перемен и начало новой жизни… Складывалось впечатление, что снег способен накрыть своим белоснежным покрывалом все воспоминания и события, оставив их в прошлом, за которыми вслед уходят все остальные года… Ей очень хотелось верить, что весной этот снег растает, а земля, что была под ним, станет абсолютно новой, как чистый лист, на котором можно будет начать свою жизнь заново… — «Весной будет финал «Голоса»…» — у нее в голове то и дело, что крутились какие-то мысли. — «Неужели это и есть шанс все изменить, или это всего лишь мои очередные наивные мечты и ожидания, которым не суждено сбыться? Произойдет ли что-то такое, что перевернет мою жизнь, мировоззрение раз и навсегда?» Она вынимает один наушник и осматривает происходящее вокруг себя, нарочно пытаясь таким способом спуститься «с небес» в реальность. К счастью, сидевшая рядом с ней подруга Нина была полностью погружена в телефонный разговор, тем самым позволив Кнасьевой посидеть до конца поездки в тишине и спокойствии. Она совсем не знала, что ждет ее на том конце остановки, ведь она никогда не бывала ни на каких элитных кинопремьерах, да и смотрела все только через ящик. Ну ладно, интересно ли ей там будет или нет, по крайней мере, она отдохнет — это известно точно. Как ни странно, после этих мыслей автобус останавливается на долгожданной остановке, после чего Андросова тут же вскакивает, как пулемет, и, по-прежнему держа возле уха телефон так, как будто она к нему давно прилипла, благополучно тащит ее за руку вперед к выходу из транспорта. Стараясь как можно быстрее пройти через парковочный центр и надвигающийся встречный ветер, девушки смогли за считанные минуты добраться до кинотеатра. — Фух, ну наконец-то! — стряхивая с себя надоедливый мокрый снег, облегченно выдохнула Нина сразу же после того, как они оказались в помещении. — Вот это махина… — восхищенно протянула Женя, удивленно осматриваясь по сторонам. — Это мы еще на главную площадку не вышли, да и пришли одни из самых первых, — усмехнулась та, уже вовсю крутя в руках «драгоценные» билеты. — Осталось только дело за малым…***
На удивление успешно пройдя «фэйс-контроль», даже несмотря на то, что в рюкзаке у Кнасьевой охранники обнаружили пластмассовый нож, подруги осторожно, стараясь никого не задевать и не столкнуть, начали проходить вперед по темному коридору вслед за остальными новоприбывшими посетителями. В конце Женю резко ударил яркий свет: настолько светлым оказалось то место, куда они попали. Пройдя в холл, она просто не поверила своим глазам: перед ней предстала большая площадка, где вдоль стен стояли разные отделы с поп-корном, мороженым и сахарной ватой… Все правильно, еда — это было первое, на что она обратила внимание. Но чуть позже она осматривается повнимательнее и видит гораздо больше: висящие кругом различные тематические плакаты с мультфильмом, возле которых то и дело, что носились счастливые дети, красующиеся где-то на другом конце холла большие ледяные фигуры, а по центру — широкую стену с логотипом «Холодного сердца», где вдоль нее проходили знаменитые люди и назойливые журналисты. С этого момента семиклассница действительно поняла, каков размах этой кинопремьеры, куда она на самом деле попала, и что все это действительно всерьез. — «Мы пришли одни из самых первых», говоришь? — переспросила она Нину, указав на довольно прилично собравшуюся толпу. — По-моему, мы пришли одни из самых последних. — Ой, подумаешь, — тут же ответила ей Андросова, осматриваясь не менее любопытно. — Пойдем, нам надо как можно быстрее купить себе поп-корн, пока весь не разобрали! Эта веснушчатая была настолько активной и резвой, что Женя едва ли успевала за ней угнаться. — Какой будешь: соленый или сладкий? — что и требовалось доказать, в полном расположении духа Нинель уже стояла возле кассы. — Мне, если честно, все равно, — отмахнулась та, особо не проявляя интерес к происходящему. — Что-то ты какая-то сонная, — тонко подметила в ответ подруга. — На тебя это не похоже. Ну же, взбодрись, веселье только начинается! «Веселье только начинается»… Как же она любит повторять одну и ту же фразу, причем даже тогда, когда этим весельем вообще и не пахнет! Или это у нее одной такое настроение? Все же решившись последовать ее совету, Кнасьева изучающим взглядом начала всматриваться в окружающую обстановку, вследствие чего поняла одно: хоть до начала сеанса оставалось еще куча времени, все же во всех этих ледяных фигурах, ярких гирляндах и красочных плакатах действительно царила некая сказочная атмосфера, атмосфера Нового года, которая, казалось, проникала в сердца каждого человека, прибывшего сюда. — «А здесь действительно весело…» — решила наконец для себя Женя, невольно начиная улыбаться. — «Я же пришла сюда для того, чтобы отдохнуть, верно? Значит, мне нужно просто успокоиться, расслабиться, забыть обо всем и обо всех…» Но, исходя из того, что произошло в дальнейшем, очень зря она об этом подумала… — МИШЕ-Е-Е-Е-ЕЛЬ!!! — буквально прямо в нескольких сантиметрах от нее словно, пуля, проскочила какая-то бойкая высокая девчушка с колосками в красном жакете, после чего моментально скрылась в толпе. Женя от неожиданности аж зажмурила глаза, не поверив увиденному: светлые волосы, высокий рост, красный жакет, который она видела когда-то на «Голосе», зовет девочку по имени Мишель… — «Стоп!» — она пыталась себя как-то успокоить. — «Пф-ф-ф, не пересчитать, сколько таких Мишелей по Москве ходят! А уж блондинок в красных куртках тем более! Какая же ты дура, Кнасьева, придумываешь всякую чушь, типа того, что здесь тоже могут быть…» — О, да тут на пачке из-под поп-корна тоже «Холодное сердце» изображено! — резко прервала ее вереницу мыслей Нина, протянув ей большой пакет с воздушной кукурузой прямо перед ее носом. — Я, в общем, купила и соленый, и сладкий, чтобы все распробовать, какой сначала есть будем? Я думаю, что сначала соленый, ведь… Она продолжала бомбить о своем, в упор не замечая, как ее подруга смотрит вообще в другую сторону, в сторону той девочки в красном жакете, кто никак не давала ей покоя. — Мишель, блин, капуша, сюда иди! — среди большого скопления народа ее вытянутая вверх рука показалась возле одного из плакатов. — Сюзи еще позови, сейчас фоткаться будем! Мишель, Сюзи… В этом всем чувствуется явно что-то нехорошее… — Я здесь! Чего хотели? — еще одна среднего роста девушка с длинными каштановыми волосами промелькнула мимо. — Когда фоткаться? Давайте еще наших ребят позовем! Илья, ну где ты ходишь?! У Кнасьевой резко дернулся глаз. Ей все это казалось более, чем подозрительным, из-за чего выдавленная улыбка тут же исчезла с ее лица, а в голове лишь пронеслось: — «Какого… фига…?!» — А тебе кто больше из персонажей нравится: Эльза или Анна? — ни о чем не подозревая, Нина продолжала сыпать свою уже шокированную подругу вопросами, продолжая пялиться на этот «попкорный» пакет, будто бы пытаясь найти в нем смысл жизни. Продолжая пропускать все слова подруги мимо ушей, семиклассница прокручивала у себя в голове все нехорошие выражения, какие она смогла придумать на тот момент. — «Нет… Не может быть… Это точно не могут быть они… Это точно не могут…» — не успела она додумать, как краем глаза увидела, как эта подозрительная компашка постепенно начинает направляться в ее сторону. Не в состоянии среагировать как-то по-оригинальней, Кнасьева икнула громко настолько, что чуть не выронила все, что у нее было в руках и не распугала всех рядом находящихся рядом с ней людей. — «Эльза»? Мне тоже, — засчитав это как за ответ, веснушчатая продолжала парировать. — Хотя нет, мне больше нравится Анна, хотя в принципе они обе… — НИНА! — также резко прервав ее речь и схватив ее за запястье, Женя тут же поспешила выйти из «зоны поражения» в какой-то левый угол. — Слушай, что это мы с тобой на одном месте топчемся? Давай куда-нибудь сходим, пока кино не начнется? — она продолжала нервно поглядывать в сторону толпы. — Только быстро. ОЧЕНЬ быстро!!! — О-о-о, вот теперь-то ты похожа на себя! — та ничуть не удивилась. — А глаза-то как у тебя заблестели… Да стой же ты!***
— Жень, ты с этим снеговиком уже десять раз сфоткалась, — сделала не очень тонкое замечание Нина, заметив, как та обжимается с этой несчастной ледяной фигурой уже несколько минут. — «Да-да, конечно, а то я не заметила!» — мысленно ответила ей Кнасьева с ярко выраженным сарказмом, продолжая корчиться возле статуи. — «Да я, блин, готова хоть сто раз с крокодилами сфоткаться, лишь бы только не наткнуться…» — Ну все, хватит уже тут вертеться, другим тоже надо место освободить! — найдя восхитительный аргумент, веснушчатая тут же потащила ее к выходу обратно в холл. — А если фильм начнется, а мы не успеем?***
— О, смотри, актеры озвучивания уже тоже здесь! — восторженно крича, Нина беспардонно потащила Кнасьеву прямо в толпу, кишащую назойливыми журналистами. — Ой, слушай, подожди меня здесь, мне надо кое-что проверить! После этих слов Андросова тут же ринулась на другой конец холла, оставив несчастную подругу на произвол судьбы. — «Ну зашибись теперь!» — подумала про себя Женя, смотря на представившуюся перед ней картину, которая была не слишком уж впечатляющей. — «И почему я должна здесь торчать? Как будто в этой толпе можно что-то разглядеть…» Но, все же решив, что стоять тут на одном месте, как та ледяная статуя, ни к чему полезному не приведет, шатенка все-таки как-то умудрилась найти подходящее «убежище», где можно понаблюдать за всем со стороны. Но, как бы она ни старалась задирать головы, прыгать и стоять на цыпочках, кроме чужих спин и лишь силуэтов проходящих вдоль стены звезд ей так ничего не удалось увидеть. — Ну и кто там выйдет следующим: поющий пончик? — без всякого энтузиазма начала гадать семиклассница, уже не ожидая ничего, что могло бы ее заинтересовать. И, казалось, что силуэт за силуэтом, кадр за кадром и ее безразличие так и могло бы продлиться до конца мероприятия, если бы только в свет журналистов вслед за остальными знаменитостями не вошла некая высокая мужская фигура, показавшаяся девушке настолько знакомой, что заставила ее невольно вздрогнуть от внезапно наступившего неспокойного предчувствия… Среди толпы совсем не было видно лица: лишь только деловой тон и бархатный тембр разносился по всему залу, явно выдавая все черты одного человека, которого она очень хорошо знала… — Да-да, хорошо, я тебе потом позвоню, — слышался специфический голос, после чего, едва ли его обладатель успел положить трубку, как толпа каких-то подростков тут же окружила его. Не в состоянии побороть свое любопытство и ради того, чтобы развеять все свои сомнения, Женя нашла в себе силы подойти как можно ближе, прямо туда, на рожон… С каждым ее шагом вперед образы становились все ближе, а голоса громче… — Здарова, отец! Как жизнь молодая? — оживленно поинтересовался больше «знакомец», чем незнакомец, пожимая руку какому-то высокому парню, который показался ей не менее подозрительным. Ей показалось странным, что он совсем молодого человека назвал «отцом», и что еще страннее, она нечто подобное уже где-то слышала. — Тоже приехали сюда развеяться?.. Я тоже сюда наведался, под шумок, так сказать… Как у меня дела? Нормально себе идут, плодотворно… График, конечно, как всегда, у нас всех очень забитый, но даже несмотря на это, все равно, рано или поздно, нам всем нужно отдыхать, Кристиан, только отдыхать… После этих слов Кнасьева буквально застыла на месте так, как будто ее чем-то резко ударили по голове, осознавая то, что именно сейчас, в эту секунду перед ней раскрылись все карты, а неизвестность с треском обрушилась: буквально несколько метров разделяли ее от людей, от которых она так норовила скрываться. Перед ней стояли не какие-то подростки, а участники из ее команды, чьи лица и голоса она почти запомнила наизусть, а этот высокий силуэт — ее наставник, собственной персоной, с которым та планировала не пересекаться ближайшие два месяца. Не в состоянии пошевелить даже конечностями, она так и продолжала стоять, как вкопанная, на самом видном месте, и, вместо того, чтобы убежать, просто молча пялилась на него. — Что? «Фотографироваться»? Уже? — спрашивал он какого-то серьезного дядю с рацией, пока, мимолетно осматривая всю окружающую обстановку, не остановил свой заинтересованный взгляд на одной особе, которая уж слишком беспардонно и пристально глазела на него. Для того, чтобы переварить все происходящее, Жене потребовалось несколько секунд, пока в голове не сложилась одна лишь фраза: — «Он… заметил… меня…» — Дмитрий, на кого вы смотрите? — веселым тоном поинтересовался рядом стоящий Кристиан, ищущим взглядом озираясь в ту же сторону, что и он. — Что ж, думаю, это уже не важно, — задумчиво и в то же время загадочно ответил тот, обнаружив, что та незаметно и быстро скрылась в толпе.***
— И все-таки когда-нибудь я тебя точно придушу, — коротко и ясно пообещала Нине Женя, проходя в кинозал вслед за остальными. — Не переживай, потом ты мне еще за это «спасибо» скажешь. О, здесь наши места! — довольно быстро сориентировалась «главнокомандующая», заняв места на одном из последних рядов, обрадовав Женю тем, что ей теперь не придется мучительно и долго искать свое место, как это было в прошлый раз. — Надеюсь, на этот раз все обойдется без происшествий, — тихо, будто бы про себя, произнесла Кнасьева, благополучно сев рядом с ней. — А что было в прошлый раз? — поинтересовалась Андросова, тем временем начиная уминать свой пакетик с поп-корном, тем самым давая понять, что она готова слушать долго и внимательно. — Помню, что ты вышла из автобуса с чьей-то курткой, а потом начала орать, как потерпевшая, и так мне ничего об этом не рассказала. — Это долгая история, — попыталась удачно отмахнуться Женя, стараясь делать все возможное, лишь бы не вспоминать о том дурацком споре, когда ей пришлось выживать в невыносимо неудобной обуви среди «стада мамонтов». — Не думаю, что когда-то смогу тебе ее рассказать, да и вообще, это не важно…***
— … И вот, я треснула Егору по башке, села в автобус, и после этого я поехала домой и легла спать, — не прошло и года, как та сразу же ей выдала все, что только знала. Вывод один: спорить с Ниной — это равносильно орать на камень — сколько ни старайся, все равно нифига своего не добьешься. — О-фи-геть… — заслушавшись, та не заметила, как почти опустошила всю пачку с поп-корном еще до начала сеанса. — Теперь понятно, почему ты так боишься… — Андросова уж было хотела закончить свою фразу, пока не заметила большую компанию, проходящую в этот момент в зал. — Слушай, по-моему это действительно ребята из твоей команды. — Ну да, правда, меня это не очень должно интересовать, — стараясь не смотреть в их сторону, Женя пыталась сделать вид, что ей все равно. — Они пришли почти все полным составом, а значит, они были приглашены на это мероприятие, как участники из команды Билана, а я — нет. И поэтому я, получается, должна находиться отдельно от них. — Ну да, ну да, конечно… — саркастически согласилась с ней веснушчатая. — Вот выиграешь проект, посмотрим, как ты после заговоришь. — «Выиграть»?! Серьезно?! Я мало того, что просто «нелегальная» участница на проекте, так еще и «нелегальная» финалистка! Ты когда-нибудь видела, чтобы такие «нелегалы» вроде меня… — Стоп, стоп, стоп! — тут же перебила ее Нина, резко положив руку ей на плечо, явно завидев кого-то вдалеке. — Кажется, твои сородичи идут сюда… — осознав это, она сделала хитрый прищур. — Вангую, что, как только я сосчитаю до трех, они сядут впереди нас… Женя удивленно и в то же время пугливо посмотрела на нее, сразу же забыв о том, что она хотела сказать до этого. Нет, она не посмеет… Второго раза не бывает… — Раз… — «госпожа ясновидящая» загнула уже первый палец. — Два… Непринужденная группа ребят, не отрываясь от громкой дружеской беседы, благополучно начала проходить вдоль своего ряда… который оказался как раз таки впереди них. Проходят еще несколько шагов… И устраиваются чуть дальше их собственных мест. Фух, хоть где-то пронесло. — Три, — победно произнесла Андросова, как только пристально наблюдаемая ими компашка заняла свои места. — И ежу понятно: это судьба! — Да ну прям, — Кнасьева уже отмахивалась из последних сил. — Всего лишь совпадение. Или хотя бы потому, что vip-места были уже забронированы… — она на несколько секунд замолчала, после чего, словно озвучивая свои мысли вслух, продолжила. — Мне вот интересно, хотя бы кто-нибудь из финалистов помнит о той новогодней ночи или мне все это реально померещилось? — Вы случайно не про нас шепчетесь? — как гром среди ясного неба раздался чей-то голос в темноте. — Больше двух говорят вслух. Девушки тут же уставились на передний ряд и увидели перед собой заинтересованный взгляд Полины Богусевич. О да, самое страшное со мной уже произошло — кто-то с ней все-таки заговорил. —А это правда, что финалисты отмечали Новый год у тебя в квартире? — не дожидаясь ответа, она продолжала сыпать вопросами. — С ума сойти! Не в состоянии что-либо ответить, Женя просто молча уставилась в одну левую точку, чувствуя, как вместо слов в ее горле постепенно начинает вырастать некий ком. Неужели она тогда настолько сильно накосячила, что об этом знают еще и остальные? — С кем это ты разговариваешь? — поинтересовался кто-то сидящий рядом с Полиной. — О, Женя! А ты каким боком здесь оказалась? — после того, как та развернулась, по большим карим глазам было сразу же понятно, что это Кристина Кукасьян. — Что-то я тебя не видела, когда мы все фотографировались… Да и когда Дима Билан к нам вышел поговорить, тоже… — Не было возможности, — едва ли выдавила из себя Кнасьева, пытаясь как можно меньше врать на сегодня. — Жаль, а ведь он гвоздь программы был! И он наверняка расстроится, узнав, что ты тоже была здесь и даже с ним не поздоровалась… — «СЕРЬЕЗНО? ДА ЕСЛИ БЫ Я К НЕМУ ПОДОШЛА, МЕНЯ БЫ ВСЕ ЖУРНАЛИСТЫ В МОМЕНТ В ЛЕПЕШКУ ПРЕВРАТИЛИ!!!» — мысленно начала оправдываться та, вспоминая тот самый момент, когда он все-таки ее заметил там, в холле. — «Мне звиздец …» — Ну как ты, готова к финалу? — по-прежнему выкладывая все на чистоту, Кристина продолжала сыпать соль на раны. — Я слышала, что данный этап — это самый сложный этап за весь проект, ведь там такие нагрузки дальше пойдут, так еще и прямые эфиры… И да, кстати, я от всей души желаю тебе и Крису удачи в финале! Мы всей командой будем держать кулачки за вас! Тем временем Нина, как бы невзначай прислушиваясь к каждому слову и наблюдая за тем, как ее подруга вся трясется от нервов и желания смыться куда подальше, решила хитрым образом «добить» ее окончательно: — Слушай, тут Женя недавно интересовалась, а ты не знаешь случаем, Кристиан еще помнит про ту недавнюю новогоднюю ночь или нет? — ДА ТЫ ЧТО, ОФИГЕЛА, ДУР…?! — тут же опешила Женя, не успев вовремя заткнуть ей рот. — А ты случайно не офигела такие тупые вопросы задавать, или так поп-корн уже на тебя начал действовать?! — А-ха-ха-ха, вот этого я не знаю, — рассмеялась в ответ брюнетка, словно бы не заметив бурную Женину реакцию. — Надо бы у него, кстати, спросить, он где-то рядом только что был… — после этих слов она махнула на другой конец ряда. — Эй, Сюзи, позови… — Так, ладно, пойду схожу, посмотрю, что там есть попить… — осознав, что все это дело очень плохо закончится, Кнасьева уж было хотела встать и выйти, пока жесткая рука Нины тут же не оттянула ее назад. И тут, как будто на удачу, в зале погас свет, после чего заиграла мелодия, уж больно напоминающая начало из «Короля Льва»… — «Началось, началось…» — раздался радостный шепот изо всех рядов, после которого по всему залу наступила тишина и все тут же позабыли обо всем, о чем говорили до этого. — «О, ПРЕВЕЛИКАЯ ПЕСНЯ ИЗ «КОРОЛЯ ЛЬВА», СПАСИБО ТЕБЕ ЗА МОЕ СПАСЕНИЕ, ВЕК ТЕБЯ НЕ ЗАБУДУ!!!» Все это на самом деле не оказалось заманухой, как она ожидала: на экране благополучно сияет логотип «Холодного сердца» и следом идут кадры из мультфильма. Все внимание приковано к экрану. Можно выдохнуть с облегчением.***
Первые минуты мультфильма пока проходили без происшествий: то ли к сожалению, то ли к счастью, по началу в зале все сидели тихо и спокойно, пока во время песен и смешных сцен люди не начинали потихоньку шуметь, и две подруги тоже решили время не терять.«За окном уже сугробы,
Снеговик нас ждет давно!
Но не вижусь я с тобой теперь,
Открой же дверь,
Мне важно лишь одно!»
— О, теперь я знаю, с помощью какой песни я буду уговаривать подруг сходить погулять, — как ни странно, Нина первой начала свое «Коммент-шоу», в отличие от Жени, которая после того инцидента на мюзикле отныне боится в кинотеатре даже чихнуть. Сцены поспешно сменяются, и вот среди одной из них появляется тот самый персонаж, ради которого, пожалуй, собралось половина кинотеатра. « — Прошу прощения, я принц из Южных Островов, Вы не ушиблись?» О да, самое долгожданное уже свершилось — голос Димы Билана раздался в зале изо всех колонок. — О, не узнаешь случайно голос? — под раздавшийся шумок язвительно спросила рядом сидящую подругу Андросова. — Твой любимый. Кнасьева встрепенулась — очень уже не понравилась ей эта язвительная интонация. Что-то здесь чувствуется нечто, похожее на провокацию… Все бы могло закончиться жестокой дракой, если бы только не проходящий мимо охранник и подступившее от этого чувство дежа вю, что Женя вновь окажется выпертой из зала с заклеенным ртом, да еще и вместе с Ниной, не заставили их угомониться. Но, казалось, тому, как они быстро успокоились, способствовали не только вышеперечисленные факторы… Этому способствовало нечто другое… Снежный пейзаж был показан на экране, заиграли первые аккорды новой песни…«Метель укроет склоны горных вершин,
И белым-бела земля…»
То, что начало смогло ее заинтересовать, уже говорило о многом.
«Не открывай, храни секрет,
Будь хорошей девочкой для всех,
Закрой все чувства на замок,
Но тщетно все!»
Все это время ее как будто приковало к креслу: большинство песен, прозвучавших за весь мультфильм, она благополучно пропустила мимо ушей — за все это время ей приходилось слышать разную музыку, но нечто подобное ей довелось слышать впервые. Каждая нота, каждое слово в этой песне было пронизано нечто магическим, сказочным и завораживающим…«Отпусти и забудь,
Что прошло — уже не вернуть!
Отпусти и забудь,
Новый день укажет путь!»
Каждая строчка словно бы ударяла ей в сознание, ведь это было то, в чем девушка нуждалась в данном периоде своей жизни — перестать прислушиваться к чужому мнению, забыть старые ошибки, открыться новому дню и переменам… Через некоторое время киносеанс наконец подошел к концу, зрители уже начинали покидать зал на фоне отдаляющихся титров, а Женя тем временем по-прежнему оставалась сидеть на своем месте, неожиданно для себя заслушавшись финальной песней…***
Словно действительно заразившись воздействием поп-корна, две чокнутые подруги, не переставая смеяться, спускались из кинозала в холл. — Блин, а как в конце она этому принцу твердолобому врезала, а-ха-ха-ха! — Андросова смеялась настолько громко что, казалось, она могла в любой момент упасть с лестницы и пробить пол. — Этот момент мне понравился больше всего! Кстати, мне интересно, почему, когда все выходили, ты осталась в зале и смотрела на титры? — Просто понравилась песня, — честно и не заминаясь ответила Женя, пребывая в таком же веселом расположении духа. — Ну да, конечно, кто бы сомневался… — подтвердила Нина, после чего внезапно остановилась и начала петь на весь холл.«Отпусти-и-и и забу-у-удь!
Что прошло — уже не верну-у-уть!»
Женя подхватила ей, после чего они начали петь настолько громко, что не заметили, как моментально устроили флэшмоб: почти все присутствующие в холле начали им подпевать, даже несмотря на то, что делали они это, мягко говоря, не очень. — Эй, а ну камеру убрал! — не прошло и минуты, как этот флэшмоб сразу же сорвался после того, как Женя ринулась за каким-то пацаном, который решил заснять этот момент на телефон.***
— Вот урод, а еще на «Ютуб» хотел выложить! — под громкий смех Нины разглагольствовала Кнасьева, надевая свою куртку в гардеробной. — А все-таки было классно! Давно так не смеялась, вот честно! — Нина на несколько секунд задумалась и осмотрела помещение. — Ты случайно не помнишь, откуда мы пришли? — Понятия не имею, — ответила Женя, не менее осматриваясь. — Кажется, мы слишком поздно сюда пришли и весь народ уже давно вышел впереди нас. — Не проблема, сейчас все будет! Пойдем, снежная королева Эльза, сейчас принцесса Анна приведет вас к выходу! — видимо, еще не совсем отойдя не то от мультфильма, не то от действия того же поп-корна, Нина тут же помчалась вслед за каким-то дядечкой, в надежде на то, что он идет в нужном для них направлении. По дороге они, естественно, не забывали продолжать угарать и вспоминать все шутки, которыми они обменялись за сегодня, но как только девушки дошли до двери с заветной зеленой табличкой «Выход», как увидели чью-то высокую спину, плотно перегородившую эти заветные «ворота», владелец которой с кем-то разговаривал и отходить не собирался. — Слушай, по-моему, он здесь надолго, — вполголоса произнесла Женя, поняв, что это все плохо кончится. — Может, найдем другой выход?.. — Не боись! — также шепотом убедила Нина, сделав соответствующий жест рукой, после которого сразу становилось понятно, что сейчас начнется нечто страшное и непредсказуемое. — Слушайте… дайте пройти… мужчина! Кнасьева тут же хлопнула себя по лбу: ей показалось, что диагноз «Кличко» имеется не только у нее, и что он все-таки заразен. — А у вас, мадам, видимо, совсем фантазия оригинальностью не блещет, — смеющимся тоном послышался уж очень знакомый голос, после чего его владелец развернулся к ним лицом, повергнув их обеих в шок. — И да, вообще-то выход в другой стороне, — подхватил его собеседник после того, как показался из-за спины и вышел к ним. Их задумчиво-раздраженные лица при малоосвещенном помещении едва ли умудрялись осмотреть их обеих. Но даже несмотря на то, что все это затеяла Нина, все же две пары карих, смотрящих свысока, глаз, были устремлены именно на Женю. Та несколько секунд находилась в ступоре, не в состоянии понять, что происходит. Кристиан. С Димой Биланом. И снова они встретились. На одном мероприятии. Уже во второй раз. Вот правильно говорят, что беда не приходит одна… — А-а-а… Здравствуйте… — до Кнасьевой наконец-то дошло, что ей нужно хотя бы что-то ответить. — Угу-м, здрасте, — не отводя взгляд, тут же ответил Дима с почему-то весьма недовольной интонацией. Ну да, конечно, все нормальные люди уже давно с ним поздоровались и сфотографировались еще в самом начале мероприятия, в нормальном зале и нормальной обстановке, а не на самом проходе в нелегальном помещении, да еще и в такой грубой форме — интересно, чем же он может быть недоволен?! На такое, пожалуй, была способна только Женя — со своей такой же ненормальной закадычной подругой. — До свидания, — искренне не понимая, как можно еще закончить этот бессмысленный разговор и наивно полагая, что все на этом благополучно закончится, Кнасьева тут же со всех ног ринулась вслед за Ниной в обратную сторону, едва ли не поскользнувшись по дороге. И кто же ведь знал, что это еще не конец… Совсем еще не конец…