Два брата

Моя жизнь состоит из множества параллельных миров, и это вполне теперь меня устраивает. Когда я к этому привык? Наверное, уже в школе. Один мир тогда включал моего братика Игоря, его шебутного рыжего друга Лешку и уют нашего дома. Второй мир это была школа, друзья. Третьим особняком шла наша рок-группа, в которой я и Славка отрывались по полной. И самым запредельным – ночи с Мирославом. После того, как отчим ушел из дома, жизнь сначала как бы оборвалась. Нам было весьма трудно начать все с начала. Как смотреть, например, в глаза друг другу мне и Алисе. Объяснить Игорю, почему так вел себя его отец. Скрыть наши отношения интимного плана от всех остальных. Найти заработок моей биологической маме, ибо «друг» отца сделал грязное дело, и ее скопом уволили из отобранной фирмы у Мирослава. Я стал подрабатывать барменом недалеко от дома по ночам, пока Алиса не нашла новую приличную должность и не запретила мне надрывать и так хлипкое к тому времени здоровье. Отношения с ней у нас нормализовались, мы даже стали беседовать по ночам, ибо оба заработали бессонницу. Меня в это время обычно трахали, а Алиса пыталась либо успокоить и не пустить ко мне Игоря, либо зализывала раны. В конце-концов, мы оба пришли к выводу, что надо жить дальше. И что как не посмотри, но моя ориентация - это мужчины, и с этим ничего уже не попишешь. Горе и невзгоды людей сближают, и мы очень хорошо стали понимать друг друга, правда, мамой я так ее называть и не стал. — Ты меня прости, что так вела себя с тобой, когда ты был совсем маленький. Я тогда совсем соплей была, ты теперь старше меня. Вернее, того возраста, когда я тебя родила. Я и не поняла, что случилось, помню только сильную боль и детский, непонятно откуда появившийся крик. Ты был недоношенный, маленький, слабенький и кричал, как котенок: слабенько как бы хныча и жалуясь на свою жизнь. Я все недоумевала, откуда в роддоме котенок? И к тебе прикасаться даже боялась, за меня в роддоме все нянечки делали. А потом, когда я тебя увидела подросшего у своей мамы, совсем испугалась - ты был вылитый Станислав. Как упрек моей грешной любви, моей страсти! И затем, как сюда переехали, я все на тебя со стороны глядела, а ты все больше и больше походил на него. — Я все понимаю... — я, и правда, тогда стал понимать Алисины страхи - маленькой влюбленной девочки, которая забеременела так некстати и родила сына. От человека, который просто сбежал из ее жизни, потому что испугался. — А мой отец, он какой был? — Станислав? Красивый, как ты, только ростом выше, с Мирослава, шире в кости. А ты хрупкий, как я, хоть это от меня тебе досталось. — Хм-ммм, зато Игорь на тебя похож. — Да уж, да только к чему ему эта сексуальная смазливость? Ни к чему она парням. От него уже сейчас девок приходится отгонять, ладно пока Лешка их распугивает своим буйным нравом, а что дальше будет? — покачала Алиса головой. — Ну девушки, наверное, лучше, чем парни. Я не хочу, чтобы он тоже стал геем, — вздохнул я тогда, смотря на свою задумчивую маму. — Знаешь, когда я узнала, что было между Мирославом и Станиславом, мне было мерзко и противно даже думать об этом. Как такое вообще может быть между двумя мужиками? А потом, беседуя с тобой, поняла. Наверное, я, правда, зря влезла между ними. Ведь чувствовала, как ревновал меня к Станиславу Мирослав! Видела, что у них очень сильная связь, правда не понимала какого рода. Но все равно, настояла на своем. Глупо... И печально... Счастье это мне не принесло, только тебя судьба подарила. — Алиса, а ты все еще его любишь? — Нет. В последний раз, когда я с ним сбежала в другой город, я поняла, какой он дурак! И мне кажется, Станислав обманывает сам себя. — В чем? — Он любит Мирослава и не как брата. Но всем хочет доказать, что он не голубой. А нормальный мужик с классической ориентацией. — Глупо... — вздохнул я. — Еще как! И, главное, все его бравые подвиги не приносят окружающим счастье, а только боль и ненависть. Если бы он, к примеру, признал свою любовь к Мирославу, то, возможно, ты бы не стал геем. — Но тогда бы и вы не сошлись, и не родился Игорь, — возразил я. — Чего теперь гадать? — Ты любишь Игоря, я знаю, — улыбнулась Алиса. — Я это сразу поняла, когда только ты впервые увидел его. И всегда доверяла Игорька только тебе! — Я его люблю как брата и только, — уточнил я. Алиса расхохоталась, а потом обняла меня за плечи и чмокнула в щечку. — Не оправдывайся! Тебе это не идет. И потом, я же вижу, что ваша любовь в корне отличается от отношений между вашими отцами. А потом, когда все более или менее улеглось, в канун Нового года я понял, что не могу без секса. Еще бы, тут мне каждую ночь зад полировали, причем немаленьким членом, а потом все резко прекратилось. Сначала я не испытывал неудобства, просто настолько ослаб организм, что я месяц отлеживался и совместными усилиями Алисы и Игоря пытался набрать хоть немного веса. В дом приходили из комиссии по несовершеннолетним, проверяли, чем кормит нас мать и удивлялись моей худобе. Тогда же стали выяснять причины и поставили психологическое заболевание. Теперь армия мне не грозила, впрочем, со связями мамы не грозила бы и так. А теперь еще и по болезни. А однажды я проснулся ночью с каменным стояком, и никакое дрочилово не помогало, пока я себе в зад не засунул, пардон, толстенный флакон от дезодоранта – слить не смог. Вывод был очевиден. Мне нужен был любовник, причем с хером не меньше того, чем был оснащен отчим, а может и больше, а также нехилым либидо, так как одного раза в неделю мне было явно недостаточно. И вот тогда я решил попробовать найти любовника среди своих одноклассников. Взрослых я откровенно боялся, да и не знал тогда где и как искать. А, присмотревшись к одноклассникам, понял, что лучше Горислава мне мужчину не найти. В это время мы вовсю выступали на нескольких молодежных дискотеках, причем с хорошим эффектом. Поиграюсь! Да, теперь у Горислава с копной отросших волос был целый фан-клуб, впрочем, у каждого из нашей группы, даже у меня. Хотя я всем девушкам отказывал сразу. Говоря, что не могу, занят, проблемы в семье и т.д. А Слава, будучи холодным и неприступным в школе, в группе был совершенно другим человеком – а именно страстным Донжуаном, а еще и въедливым подъебником. И я его понимал – у него, как и у меня, была параллельная жизнь, где он мог быть другим и оторваться по полной. Девки у него шли нескончаемым потоком, и чаще он, переспав один раз с очередной, на второй заход уже не шел. А когда спрашивали, почему снова кинул, отвечал "не интересно". Или "скучно". А еще выдавал иногда - "они все одинаковые. Надоели!". Мне же было всегда с ним легко, и как-то, будучи у него дома в зимние каникулы, я предложил: — Слава, давай встречаться! — Чего?! — черные глазищи вынырнули из-под длинной челки и посмотрели на меня как на ненормального. — В каком смысле встречаться? — Как любовники, — пояснил я, внутренне замирая, ибо был влюблен в его голос, его фигуру, руки и глаза. Думаю, любовь к его песням в исполнении Славки параллельно невзначай натянулась на всю его личность. — Ты наркотой случайно не балуешься? А то в последнее время, как твой отец ушел из дома, сам не свой, — заметили точно, вот ведь, углядел, неужели так заметно. — Я серьезно, — ответил я насуплено. Горислав встал с постели, подошел ко мне и, приподняв мой подбородок, заглянул в глаза. — Нет... Не врешь... А я думал, прикалываешься, — меня отпустили и отошли подальше, оставив одного с бешено колотившемся сердцем. — Но ничего не выйдет. Извини, но ты меня не возбуждаешь! Ни своим лицом, ни фигурой. Так что могу предложить только дружбу. А потом от меня холодно отвернулись к окну. Было больно и противно. Он даже не хотел попробовать, даже не подумал каково это мне – его резкий отказ. И не пошел догонять, когда я, раздетый, выбежав на улицу, понесся домой. Он не пришел ко мне ни завтра, ни послезавтра, ни неделю спустя. И я понял, что либо остаюсь другом, либо теряю даже эту возможность быть с Гориславом. Зато после праздников ко мне подкатил наш ударник, наглый, как танк - Феникс. — Ты же по мальчикам? Не отрицай, ты так Славку пожираешь глазами, другой бы точно понял, что ты его любишь. Но только не наш любитель пизд! — А тебе-то какое дело? Что, растреплешь в школе? — хмыкнул я, отодвигаясь от распаленного парня. — Нет. У меня свой интерес, давай трахаться, а? — Ты гей? — удивленно воззрился я на Серегу, так как точно знал, что девок у него было море, только в нашем классе училось трое его бывших. — Ну, типа того! Бабы достали, я хочу попробовать с парнем, а ты мне нравишься, и у меня на тебя стоит. Так вот он и оказался у меня в постели. И первым, кто проторил старую нашу детскую с Игорем, тайную, дорожку по клену на мой балкон. — Давай без резинок, — Серега еле сдерживается, дабы не слить от любого прикосновения. Он был перевозбужден одним моим развратным видом, когда я перед ним раздвинул свои ноги. — Нет. Без гандонов не буду, — качаю я головой, а сам обливаюсь холодным потом. Я не хочу вспоминать ту горячую сладость, что дарил мне Мирослав, ведь он меня всегда брал без презервативов. И я не хочу привязываться или влюбляться в этого придурка. Секс - пожалуйста, это взаимный расчет, выгода для обеих сторон, и только. Феникс не может натянуть свой гандон, руки дрожат, и я притягиваю его за бедра к себе, и своим ртом, без рук, натягиваю виртуозно резинку. Впрочем, зря. Натянув гандон до упора, я понимаю, что Серега слил. Еще бы, я столько практиковался на бананах, чтобы не опозориться со Славкой, и вот свое умение демонстрирую этому придурку. Он сливает только оттого, что я делаю это ртом. И матерится, а я издевательски хохочу, развалившись развратно на кровати. — Подрочи, может снова встанет! — издеваюсь я над своим секс-партнером. — Не издевайся, а лучше помоги! — пыхтят рядом, пожирая меня глазами. Я хмыкаю и, завалив этого бесшабашного парня, начинаю ласкать его ртом. А потом, невзначай скользнув в задницу пальчиком, смазанным специальной смазкой, надавливаю на его простату. Он матерится, отбрыкивается и, скидывая меня с себя, орет: — Я сверху! Мы так не договаривались, чего ты туда пальцем полез, придурок?! Я же, заливаясь, откровенно ржу. Опыта у Феникса ноль полный. И тычу в его стоящий колом член. Он тупо округляет глаза, а я раздвигая пригласительно ноги, откровенно издеваясь, говорю: — Резинку сам натянешь, а то снова по сухому сольешь. — Ты! ТЫ! Козел! — шипит Серега, неумело натягивая гондон. — Угу, которого ты собираешься трахнуть, — хмыкаю я, оглаживая нежно свой стоящий член. Несмотря на свою комплекцию, член у меня довольно крупный, даже больше чем у Сергея, что его сильно угнетает. — Ты не мой стояк разглядывай, а давай начинай проникать. Я готовлю себя пальцами сам, подтрахивая сразу тремя и развратно постанывая, бесстыдно показывая Сереге, как они глубоко проникают в мой мягкий вход. — Сука-аааа! Как же там у тебя классно - оооо! — охает мой любовник, натягивая резко меня на свой член, хорошо, что моя задница рабочая, а так бы порвал точно. – Ох-ххх! Ах-ххх! Ты лучше любой девки... Ух-хххх! Олежка, сладко-то как... А-ааааа! Он слишком быстро кончает, совершенно не удовлетворяя меня, и мне приходится догонять рукой – это не любовник, так, фикция. Его еще учить и учить. — Ты - скорострельщик. Неужели не можешь хоть немного потерпеть? — я открываю балкон и, стоя в проеме, курю, стряхивая пепел на белый нетронутый снег. — Потерпишь тут. Ты такой горячий даже сквозь гандоны и узкий, как девственница, — меня обнимают за талию сзади, снова потираясь стояком о мои ягодицы. — Хм-ммм... Хотя у тебя быстро встает, — поворачиваюсь я к своему новому приобретению и, туша сигарету, снова утаскиваю несопротивляющегося парня в кровать. Мы за ночь кончили пять пачек гондонов, а я так и не насытился. Серега только начинал меня трахать, как сливал. И все повторялось снова. На рассвете я вытолкал его с балкона на улицу, даже не дав принять душ, вручив перед тем, как он оделся, влажные салфетки. — Даже чаем не угостишь? — сделали щенячьи глазки. — За что? Ты не заработал, — отшил я. — Я всю ночь старался, пахал! — В свое удовольствие! Я кончил только дважды и то сам себе рукой помог. Так что вали домой, через час школа, — и я выставил прилипчивого ночного гостя за балконную дверь. — Ты жестокий! — прокричали мне уже с улицы, а потом добавили тише, хотя я и расслышал, ибо высунул голову через балконную дверь. — Хотя в постели Бог. Вечером в кафе, где мы часто устраивали концерты, нас случайно в туалете подслушал Денис. — Я к тебе сегодня не пойду. Отоспаться надо, — начал оправдываться зевающий Сережка. — А я тебя и не приглашаю. От тебя толку – только спермы ведро! — осадил я своего любовника и выслушал целую триаду матерков, помноженную на фи. А когда Серега вылетел из туалета, шваркнув особенно сильно входной дверью, из дальней кабинки вышел задумчивый Денис. И, посмотрев мне в глаза, огорошил: — Вы встречаетесь? — Нет, только трахаемся, — покачал я головой и обалдел, когда меня прижали властно к себе, затащив обратно в кабинку. И оттрахали там по полной. Денис оказался марафонщиком таким же, как и я. Он заставил опереться меня руками об стенку, повернув к себе задницей, пообещал: — Я все сам сделаю, не переживай. Я по тебе уже как два года с ума схожу, даже не думал, что ты такой же, как и я. Меня долго ласкали, а потом, встав на колени, припали ртом к раскрытому анусу и долго трахали языком. Я такого кайфа еще не испытывал! Но когда Денис проник в меня по полной, я понял сразу, чего мне с ним не хватает. Его размер члена был немаленький, но и не достаточный для меня. Даже у Сереги хер был толще и длиннее. Так у меня появился второй любовник. Мы трахались в туалете, пока нас не нашел Горислав и не задал трепки за то, что мы чуть не сорвали концерт. С этого дня Славка больше ко мне домой не ходил. О разговоре насчет встречаться никто из нас не упоминал. Все стало ровно и гладко. Горислав менял девиц, а я трахался периодически то с Денисом, то с Серегой. И этого было мне откровенно мало. Даже когда они оба, сговорившись, зажали меня в гримерке после концерта и на пару выебали во все щели. Я-то что: отряхнулся, обтерся первой попавшейся тряпкой, оказавшейся рубашкой Дениса, и, одевшись, отправился домой на своих двоих. А вот они оба валялись никакие, вымотанные до утра, когда их подняла разъяренная уборщица и, обозвав пидорасами, выставила вон из клуба. М-да, было время. Затем выпускной с продолжением в спортзале на троих. Денис пришел специально ко мне поздравить с таким праздником, ведь он уже учился в Университете на экономиста и заканчивал первый курс. И, естественно, мой отпадный костюм, возбудив обоих моих любовников, привел к такой частной оргии, что мы закрылись и на матах протрахались полночи. А потом через тренерскую сбежали от сторожа. Так как тот, услышав наши стоны и протяжные крики, принял за приведения и со свечой, читая молитвы и совершая знамения, решил проверить спортзал. М-да, было весело и прикольно. Потом вступительные экзамены, и мы вместе со Славой поступили в Медицинскую Академию. А на первом курсе я встретил Димку. Горислав вечно был помешан на подвижном спорте и, придя на баскетбольный матч между Универом и Медакадемией, я столкнулся с этим безбашенным футболистом. Вернее, он сам ко мне подошел. Наши выигрывали с большим отрывом, их Универ лажал. — Твой бой-френд играет? — ко мне на балконе подошел взъерошенный парень и огорошил прямым вопросом в лоб. — Нет, друг, — хмыкнул я и оценил «кандидата» в свою постель. Как говорится, птица видит себе подобных по полету. — Все так говорят. И кто у нас такой особенный счастливчик? — этот нахал оперся на перила рядом и вперился в игровое поле под нами. — Хочешь угадаю? — Валяй, — пожал я плечами. — Вон тот брюнет с черными глазищами. Ха! Это не трудно было сделать, он так прожег меня взглядом, — усмехнулись под боком, а я завис. Неужели, правда? И Славка даже во время игры следит за мной? Я скосил взгляд вниз и поперхнулся, Горислав действительно бросал на меня взгляды, но больше на этого придурка, что скалился ему в ответ, стоя рядом со мной. — Прекрати его отвлекать! И я не соврал – он мой друг детства, - я влепил подзатыльник этому негодяю и даже заметил, как мне улыбнулся снизу Славка. — Черт, больно! — потерли затылок, а потом усмехнулись. — Дай подумать – он любитель пизденок и не разделяет твоих чувств. А? Я угадал! Мне жаль тебя, парень. А он дурак, каких свет не видел. — Кто бы говорил, — усмехнулся я, краем глаза наблюдая, как мой друг внизу закидывает с легкостью мяч в корзину. — Но не отрицаю, он хорош. Даже слишком. — Ага, – кивнул я, жадно пожирая изгибы прокачанного тела Горислава, его стать и грациозность. Сейчас моя безответная любовь, и правда, была сногсшибательная. Поступив в Академию, Славка за лето сделал себе модельную стрижку и стал одеваться так, что все девки Медакадемии со всех курсов текли только от одного его томного взгляда. То ли меня решил добить, то ли сам утвердиться и показать какой он натуральный натурал. — Но ты мне нравишься больше. Давай встречаться? — Нет, — покачал я головой. — Могу предложить только быть партнерами по сексу. Если горишь желанием, то ночь с четверга на пятницу твоя. Я достал ручку и набросал свой номер сотового и имя. — Олег... Х-мммм! Детка, а ты просто монстр — такой расчетливый, а в другие ночи у тебя другие ебари? — И как догадался? Проницательный ты мой! — хмыкнул я и, развернувшись, потопал прочь. Конца игры дожидаться не стоило: и так было понятно, что универ продул, причем с громадным отрывом. А следующей ночью этот вихрастый придурок, кряхтя, залезал по дереву на мой балкон. — Вообще-то я не любитель романтики. А если бы я ногу сломал? — ввалились ко мне в балконную дверь и рухнули, рвано дыша, на кровать. — Тоже мне - спортсмен. Там же лесенки есть, я еще в детстве приколотил. — Лесенки? Ты шутишь?! — посмотрели на меня прожигающе глазами. — Ты непроходимый идиот, — хмыкнул я, закрывая балконную дверь. — Хм-ммм, слушай, Джульетта, а теперь заведи меня, коль я с дури лез к тебе на балкон непроторенными тропами! — мне развратно улыбнулись, развалясь непристойно на кровати. — Почему бы и нет? Но ты сам виноват, что такой непроходимый кретин. Я скользнул к этому нахалу и стал перед ним сексуально раздеваться. — Бля-яяя, у тебя уже стоит! Он округлил глаза на мой сочащийся член, но тут же заткнулся, видя, как я сел на свой рабочий стол и по-похабному, подняв ноги вверх, оперевшись на столешницу пятками, стал играться со своей полураскрытой дырочкой пальчиками. — А-ааа... — протянул тупо парень, а потом, встав, на шатающихся ножках подошел ко мне. — Ты просто демон. Настоящий искуситель... Суккуб и инкуб, ё-маё, в одном лице! Ум-ммм... Его поцелуй был нежен и полон силы, и я отдался полностью, а когда он вошел в меня, то понял, что наконец-то попался мужик с обалденно большим членом. Мы сначала обкатали мой стол, потом кровать, кресло, стул, пол, все стены – оставался только потолок, но я боялся за люстру, посему от такого испытания пришлось отказаться обоим. Мой новый любовник был просто супер–марафонец. Жадный, яростный - то, что я и хотел. Уже под утро, когда мы валялись на влажных простынях в обнимку, он задал мне вопрос. — Почему ты не хочешь, чтобы я был у тебя единственным? По-моему, мы подходим друг другу просто супер. И ты так и не спросил мое имя! — Почему? Потому что не хочу привязываться к кому-то сильнее, чем нужно. А твое имя? Захочешь – скажешь, а нет - буду звать Ромео. — Ромео? — не понял этот придурок. — Ну, ты же обозвал меня Джульеттой, — напомнил я кретину. — И сколько у тебя Ромеов? — хихикнули у меня на груди и потянулись за поцелуем. — На данный момент ты третий. Если не хочешь - я не держу. — А ты, Детка, жестокий. Уй-яяяя! Отпусти! Больно! — зашипели, ибо я с легкостью вывернул руку этому придурку и схватил другой за яйца. — Назовешь еще раз Деткой - лишишься хозяйства. — Понял, Джульетта! Пусти! Ё-моё! Это же жесть! — отлетели от меня, схватившись за полуоткрученные яйца. — Это чтобы ты знал, кто в наших отношениях хозяин, а теперь проваливай. Я кинул ему одежду в лицо и, подойдя к балконной двери, распахнул настежь. Хорошо, что окна братовой комнаты выходят на другую сторону дома, а то он мог бы каждое утро лицезреть увлекательнейшее зрелище. — А как же душ? А кофе в постель? А-аааа! Портки дай хоть натянуть, на улице не май месяц! Я выставил этого идиота прямо голяком на балкон, а потом съязвил. — Свое время на одевание ты просрал, уебок! И теперь светло, так что лесенку найдешь. Вали, пока я тебя просто не сбросил с балкона. — Сука! У меня имя есть - Дима! — прокричали в ответ, крупно дрожа и напяливая на распаленное тело одежду, а потом перемахнули в предрассветной хмари на дерево. Где когда-то я Лешке и Игорю построил настоящий игровой домик, но он постепенно разрушился, осталось только основание, которое вросло прямо в толстые ветви клена, и рейки, прибитые к стволу, дабы легче было карабкаться наверх. Я и не думал, что кличка так здорово пристанет ко мне, данная именно этим уебком. А еще то, что именно я стану причиной распада нашей рок-группы. Вначале завелся Феникс. Он поступил в универ на юриста и как-то придя на нашу репетицию в зале универа, где мы в последнее время часто собирались, благодаря связям Дениса, поставил меня перед фактом. — Я женюсь! — Поздравляю, — хмыкнул с издевкой я, при этом чувствуя, как меня сзади обнимает радостно Денис. Еще бы! В этом марафонском состязании - «оттрахай Олежкин зад!» - он у Сереги выиграл. — И это все? — протянули разочарованно, смотря на меня серыми блеклыми глазками. — А что ты хотел? Не путай секс и любовь. Тем более, с таким скорострельным оружием тебе только баб и трахать, заделывая им детей, — расплылся из-за моего плеча второй гитарист нашей группы. Серега рассердился в мгновение ока и в ярости проорал. — Я ухожу! — Куда это? — нарисовался за его спиной Горислав. — Уж не к «Скифам» ли? — А что, если так? Вам же по барабану! — Ты еще бубен приплети, – поддакнул я. — Это ты все виноват! Это тебе наплевать на мои чувства, шлюха! — вдруг взорвался ни с того ни с сего Феникс, и я замер от звонкой пощечины, раскатившейся по всему залу. — Не называй Олега шлюхой, падаль! — Горислав потирал саднящую ладонь, а Серега, схватившись за полыхающую щеку, сидел на своей жопе посередь сцены. — Действительно, Джульетта тут не при чем, — хихикнули от входа, и я уставился на ржущего Димку. — Привет, Ромео! Хотел познакомиться с другими ебарями моей несравненной Джульетты! — Это что за клоун? – проморгался на сие явление Денис и, выпустив меня из своих рук, прикрыл плечом. — Я - мистер «Четверг»?! А вы? — подмигнули игриво и тупо уставились на ржущего с пола в истерике Феникса. — Ой, не могу, Денис, а ты думал, что мы у него только единственные? Ух-ха-ха! Да он же под каждого ляжет, кто попросит! Ой, не могу, вот ты наивняк. — Не трогай Джульетту! Он здесь не при чем. Может, просто скажешь, что тебя перекупили? Вот и все, - со знанием дела заявил Димка. — Откуда... — округлил глаза Феникс. — Да так, сорока на хвосте принесла! «Скифы» давно на «Нострадамуса» зуб имеют, это все знают. И потом, у меня кузен в «Скифах» на гитаре играет. — А ты гнида, — хмыкнул, вникая в суть дела, Славка и, протягивая Димке руку, пожал. — И как зовут очередного Ромео? — Дмитрий. — Горислав! Ладно, вали, Финист Ясный Сокол, пока я тебе все перья не общипал, я все равно как несколько месяцев назад хотел распустить группу. — Почему?! — запричитали все в разнобой. — Слишком у всех стали разными интересы. Пока мы на пике - надо уходить! И потом, я уже как год не пишу стихов и не сочиняю музыки, а на старом выехать и конкурировать невозможно. — Что, муза сдохла? — прошипел, вставая с пола, Серега, потирая помятую скулу. — И я не Финист Ясный Сокол, а Феникс! Неужели так трудно запомнить? — Нет, улетела! Я в отличие от тебя, не держу эту нежную птичку в паршивой клетке. То, что я сказал, что у меня около десяти постоянных любовников Игорю – это откровенная ложь. Никогда братику не врал, хотя про многое умалчивал. А здесь почему-то прихвастнул. То ли показать себя независимым захотелось, то ли бесшабашным или сильным, держащим, так сказать, руку на пульсе своей судьбы – сам не пойму. Я, конечно, часто заводил мимолетные знакомства и трахался (правда, всегда предохраняясь) каждый раз направо и налево, но постоянных мужчин у меня было не так много. На втором курсе я познакомился с Русланом. Свел нас, как ни странно, Горислав. Причем попросил меня об этом сам. — Понимаешь, он гей, — начал Славка издалека. — И что? Я-то тут причем? — удивленно я поднял бровь, смотря, как Славка нежится в сентябрьском солнце. — Ну, у тебя же мужиков сейчас недобор? — спросили у меня наивно. — А он ко мне лезет. — И ты решил, что я любому подставлю свою жопу? Хорош дружок, ничего не скажешь! — ухмыльнулся я, пристраиваясь рядом с другом под раскидистым дубом, осень в том году была солнечная. — Ты тоже гей. Вот я и решил Вас свести. А то никакой работы с ним у меня не получится. А он великолепный молодой специалист, подающий надежды в пластической хирургии. — Хочешь делать своим бабам сиськи еще больше? — кивнул я понимающе. — Нет, я еще не решил быть ли пластическим хирургом или посвятить себя специализации на сердце человека. Кардиохирургия мне тоже весьма привлекательна. Ты сразу не отмахивайся, хоть посмотри. Мне протянули телефон и, полистав в нем фото, показали отпадного блондина. — Чистюля, красОвец и, судя по выпуклостям ниже пояса, у него нехилый размер. Ну как? М-да... Я, конечно, оценил, а потом усмехнулся. — Ты мой должник, знакомь! Тогда у меня, и правда, было снова два любовника. С Денисом я встречался первым после выходных, ибо у него был самый мелкий размер. И это было, кстати, ткани у меня сильно эластичные, и за субботу с воскресеньем я успевал сильно сжиматься. Посему мистером "Понедельником", как его обозвал Димка, был Денис. "Вторник" - Феникс тогда уже сбег от меня к «Скифам», потом шел перерыв до "Четверга" – футболиста Дмитрия, и все... Конечно, оба они были супер-энергичными в постели, но мне было откровенно мало. А встречаться чаще одного раза в неделю с кем-то из них было выше моих тогдашних принципов. Посему вечером в пятницу, как мы с Гориславом и договорились, я с другом устроил целый спектакль. Пришлось заглянуть, как и оговаривалось в наше любимое кафе «Студенческое» и, сев за барную стойку, ждать моего будущего Ромео вместе с Гориславом. И те как бы случайно зашли в то же заведение через полчаса. — Ба! А я думал, ты снова за книжками дома торчишь, ты редкий гость в таких заведениях, – начал Славка, а потом обернулся к своему опешившему спутнику и представил, хотя в этом нужды уже не было. Ибо мой будущий любовник уже тек, смотря на меня голодными глазами. — Это мой руководитель по курсовой - Руслан! А это друг детства – Олег. — Очень приятно, — я улыбнулся так, что Руслан просто опустился рядом со мной в трансе и, схватив меня за руку, прошептал: — Хочу... У Горислава от такого сексуального рвения «шефа» полезли брови на лоб. А я лишь помахал рукой и сделал глаза, мол, катись, дело сделано – дальше мы сами. Так как чувствовал, что о мое бедро трется весьма твердый, горячий и увесистый предмет – член у этого Руслана превосходил Димкин и намного. — Куда мы лезем? — меня вжали под кленом в себя и, оставляя откровенные засосы, замикосили в железных руках. — Ко мне на балкон, — пояснил я. — А почему не через дверь? — рвано дыша в район шеи. — У меня брат мелкий, и я не хочу, чтобы он знал, — пояснил я, а потом начал карабкаться быстро по лесенкам. — Да у тебя тут просто незарастаемая тропа! — усмехнулись сзади и игриво укусили через штаны за ягодицу. — Лезь, не пожалеешь, — хмыкнул я, перепрыгивая на свой балкон. Руслан был настоящим жеребцом и очень опытным в постели. Настоящий профессионал не только в хирургии, но и в сексе с мужчиной. Что он вытворял с моим телом - словами не описать. Этот мужчина вылизал меня всего с ног до головы, долго трахал языком мой анус, растягивая под свое нехилое хозяйство, а потом взял наполную так, что я даже боли не почувствовал, хотя с Димкой бывало и до крови. А затем, наращивая темп, выебал до состояния шкурки, хотя и сам выложился по полной, до окончательного изнеможения. — Класс! Ты такой страстный и горячий, у меня раньше таких не было, - начал Руслан под утро, продолжая нежить меня в своих огромных лапищах. — Давай встречаться? Только ты и я, — сделали мне уже предполагаемое предложение. — У тебя сколько любовников? — хмыкнул я. — Постоянных двое, но они не выдерживают со мной много, как ты. Больше ротиками работают. А ты просто уникум, и твоя сладкая, как сахарок, попка тоже. Ты не растрахан. До сих пор тугой! Хотя я предполагаю, ебешься давно, — предположил мой новый любовник. — Со школы и только как пассив, — подтвердил я его размышления. — Я могу тебе предоставить и активную роль, если согласишься быть моим возлюбленным, — предложили мне щедро. — Значит ты универсал, а не только актив? Я встал с кровати, выпутавшись из его жарких объятий и подошел к балконной двери, совершенно не обращая внимание на стекающую по внутренней стороне моих бедер чужую сперму. Руслан посмотрел на мои белесые подтеки, сочившиеся из раскрытого зада (последний презерватив мы умудрились порвать усиленными стараниями) и рвано сглотнул. — Ты просто сам дьявол. Я ведь наброшусь снова и трахну тебя! — оповестили с кровати. — Нет, у меня пары через два часа, — покачал я отрицательно головой и, открыв балконную дверь, закурил, опершись о косяк. Руслан подошел и, обняв сзади, потерся стояком об основание моих ягодиц. — Боже, какая у тебя задница круглая, просто идеал и тонкая талия, как у девушки. А кожа... Ум-ммм! Ты такой мягкий и податливый, безумно гибкий и сексуальный. Ах-хххх! — Прекрати, — я его остановил на полпути к своим соскам. — Одевайся и вали! Я не шучу. — И что такая утонченная куколка сделает со мной? — прошептали мне влажно на ушко, а потом заорали на всю улицу. — А-ААААААААААА! — Я могу их и вовсе открутить! — я отпустил яйца этого коня и с хмыком оценил свои жимки. — У тебя стояк опал, думаю, твоя проблема теперь решена. — Черт! Это было подло и больно, — охнул Руслан, отшатываясь от меня в глубину комнаты. — Сам виноват, что не слушал, — я погасил сигарету и сложил руки на груди. — Запомни, несмотря на то, что я выгляжу, как хрупкая девица, я могу тебе с легкостью сломать руку или оторвать муди нахрен. Да так, что вовек не пришьешь! Даже со всем своим знанием пластической хирургии. — Понял, не сердись! Хоть еще один раз позволишь к тебе прикоснуться, а то я просто сойду с ума. — Значит, будешь слушаться? — усмехнулся я и услышал желаемое. — Во всем, мой Сахарок, моя Принцесса, — Руслан встал передо мной на колени, и я, подойдя к нему вплотную, провел своей покрасневшей головкой по распахнутому в предвкушении рту. — Соси. А потом стоял и наслаждался видом давящегося блондина, пока не выплеснулся ему в глотку. — Глотай! Руслан выпил все, что я ему дал, до последней капли. — Целуй ноги и вали, — я поднял ступню и, видя, как мне с вожделением выцеловывают свод стопы, счастливо зажмурился. — Ладно, если хочешь, то ночь с пятницы на субботу твоя. Мы не любовники, а только секс-партнеры. Приходить будешь в десять через балкон, уходить на рассвете так же. Устраивает? — Да, моя несравненная строгость, — отлипли от моих ног. — Мой Сахарочек! — И еще, зови меня Джульеттой. Еще раз услышу про Сахарок - вшибу зубы в глотку! Понял? — Джульетта... Бог мой! — Руслан от такого расклада уселся на поджарый зад и, не скрывая на меня нехилый стояк, округлил глаза. — Быть того не может. Ты же настоящая легенда... Господи! Я стал одним из Ромео той самой загадочной, недоступной Джульетты. С ума сойти. И ты друг детства Горислава – полный улет! Да я грызть землю буду, но сделаю тебя своим любовником. Я буду выполнять все твои прихоти, только будь моим. Единственным... — Нет, — прервал я поток возбужденного мужчины. — Если тебя не устраивает одна ночь в неделю – я тебя не держу. Это все, что я могу тебе предложить. Руслан замер на секунду, а потом вжал меня в свое сильное, прокаченное тело. — Я согласен! Через два месяца на ночь среды я нашел себе еще одного любовника - уравновешенного и правильного экономиста из универа - Евгения, а вторник решил пока не занимать, так как чувствовал, что Феникс никуда от меня не денется и вернется.