Эффект Танева

Эшли Уильямс, свидетельница

      Сколько можно спрашивать про Солнечную систему?! Ну не двойная она, не двойная!!! Достали.       С другой стороны, это хорошо. Ну и что, что Арктур нашли. От него до Солнца не один десяток светолет. Что там Самара в моей памяти накопала? Вдруг батары так и не отыщут путь на Землю? Хлипкая надежда, по правде говоря. Но только она и осталась. Если работорговцы найдут Землю… Не знаю, как буду жить с таким грузом вины. Просто – не знаю.       Ко мне пару раз батарианец заходил, Форваном зовут. Беседовал со мной, и разговоры эти оставили странные чувства. С одной стороны, радость: раз он говорит о «двойной звёздной системе», значит, Солнце пока не нашли! С другой стороны, я каждый раз остро чувствую свою интеллектуальную ограниченность. Нет, о «спектральных полосах излучения» мне известно, фраза «звёзды главной последовательности» вызывает некоторые ассоциации. Но выражение «тип звёздного населения» уже не поддаётся расшифровке, а фраза «содержание металлов, в частности, кислорода» заставляет схватиться за голову. Может быть, это глюк программы-переводчика?       Пришли. Опять. Два хмурых молчаливых батарианца и Самара. Ну что ещё?       – Эшли, нам нужна ваша помощь. Флот прилетел в одну из молодых звёздных систем и обнаружил там странный космический корабль.       – Люди вышли в космос?! – вскакиваю с кровати.       – Неизвестно. Этот корабль выглядит крайне своеобразно. Пожалуйста, идёмте в центр управления.       Разумеется, я соглашаюсь… Хотя моего согласия и не требуется. Батары надевают на меня наручники и ведут под конвоем. Пытаюсь подколоть СПЕКТРа:       – А вы всегда со своими гостями общаетесь столь вежливо?       – Несмотря на мои возражения, адмирал настоял на подобных мерах безопасности.       Лишь сумасшедшая азари по-прежнему считает меня «гостьей», а не пленницей. Ладно, важно другое. Спрашиваю:       – Что за корабль?       – Мы в молодой звёздной системе, светило которой эволюционирует невероятно быстро. Из вещества протопланетного диска уже сформировалось несколько планетезималий. На орбите одной из них обнаружился странный корабль. Так как отсюда до Земли меньше суток полёта, адмирал предположил, что он принадлежит людям.       – Палаш будет атаковать?       На лице Самары возникает легчайший намёк на улыбку:       – Вряд ли адмирал решится напасть на цивилизацию, способную зажигать звёзды. Впрочем, не могу поручиться за его благоразумие.       «Зажигать звёзды»? Не понимаю. В чём смысл этой шутки?       А вот и БИЦ. Батарианцы заметно нервничают. Адмирал, выслушав какой-то отчёт, поворачивается ко мне и приказывает:       – Эшли, что это за корабль?       Смотрю на голографическое изображение. Пытаюсь ответить на вопрос. Не получается.       Мне знакомы и хищные силуэты турианских кораблей, и изящные обводы «Пути Предназначения», и исполинские шары кварианских ферм, и угловатые формы человеческих дредноутов, и ужасающая фигура «Властелина». Этот же корабль выглядел… нелепым. Больше всего он похож на чечевицу. Тёмно-красную, почти чёрную чечевицу длиной… пытаюсь соотнести батарианские меры с человеческими… метров семьсот, что ли. В общем, очень крупный крейсер или не очень большой дредноут. Эта фасолина выглядит настолько примитивно, что кажется по-своему эстетичной.       – Нет, адмирал, – медленно отвечаю я, – в моём времени люди не строили ничего подобного. Этот корабль не вызывает никаких ассоциаций.       Палаш отворачивается. Видимо, больше от меня ничего не требуется.       – Они пытаются установить с нами радиоконтакт, перебирают различные частоты и системы кодировки, – докладывает один из батарианцев, – мы шифруем переговоры между кораблями флота. Вряд ли они смогут их взломать, но поручиться я не могу.       – Так. Игнорировать все попытки контакта. Этот уродец маневрировал на ССД?       – Не отмечено.       – Орудия, кинетический щит?       – Мы зафиксировали какие-то непонятные технические приспособления на внешней обшивке корабля, но они даже отдалённое не напоминают дуло кинетического орудия. Щиты в настоящий момент отсутствуют.       – Тааак, – Палаш улыбнулся и сощурил нижнюю пару глаз, – идеальный момент, чтобы оценить технический уровень этой цивилизации. Да и проводить переговоры лучше с позиции силы.       – Вы собираетесь атаковать незнакомый корабль? – задал вопрос один из помощников.       – С нашим численным перевесом в этом нет никакого риска. Повредим им двигатель, если после этого заартачатся – высадим десантную партию. В крайнем случае, если это недоразумение окажется слишком сильным – уничтожим его и в дальнейшем будем повежливей. Или вообще откажемся от контакта.       – А если они сбегут и расскажут своим о нашей агрессии?       – Сомневаюсь, что на этом корыте вообще есть сверхсветовые двигатели. И связаться по экстранету со своими не выйдет: ретрансляторы в системе отсутствуют!       Я приглушённо вскрикнула и крепко-крепко сжала кулаки. Началось. Началось. Ну почему, почему я тогда выжила?!       – Адмирал, – голос азари был наполнен арктическим холодом, – Вы серьёзно? Напоминаю Вам, что задача нашей экспедиции – установление дружественных отношений с новооткрытой расой. Вы и в самом деле нарушаете волю Совета?       – А я и устанавливаю, – усмехнулся Палаш, – после выигранного боя налаживать дружественные отношения будет гораздо, гораздо легче!       – То есть Вы нападёте на незнакомый корабль неизвестной цивилизации? Вы осознаёте, чем это грозит вам, вашему флоту, вашей расе и всему Пространству Цитадели?       – И чем это может грозить? – издевательски протянул батарианец, – Пять дредноутов, шестнадцать крейсеров, два авианосца и почти полсотни фрегатов! Кто устоит?!       – Я протестую. Отмените атаку.       – Протест отклонён.       СПЕКТР и адмирал замерли друг напротив друга.       – Похоже, незнакомцы скоро расшифруют наш язык, – затянувшееся молчание прервал один из техников, – они послали нам сообщение «Кто вы?»       – Игнорируйте послание, – прошипел Палаш.       Азари уступила.       – Это ваш флот и ваша раса. Делайте, как считаете нужным. Но я предупреждаю: это в первый и последний раз. Ещё одно нарушение, и я начну действовать.       – Как-нибудь переживу. Крейсеру «Арвалакх» – атаковать двигательный отсек корабля… в общем, атаковать его заднюю часть.       На огромном тактическом экране замерцала одна из точек. Люди, это моя вина. Моя неискупимая вина…       Самара вполголоса начала читать поминальную молитву.       Я уставилась на второй экран, на который выводилось визуальное изображение корабля-чечевицы. Сейчас.       Сейчас.       Сейчас!       Эээ… сейчас?       – …да найдём мы покой в объятиях Богини, – негромко закончила Самара. Не поняла?       – Кинетический щит? – спросил адмирал.       – Никаких признаков.       – Промах?       – Вероятно, да.       – Повторить атаку!       Секунды. Томительные, выматывающие душу секунды ожидания. Незнакомый гигант всё так же спокойно парил в пустоте, никак не реагируя на угрозу.       Хад’дах недовольно поджал губы. Левое верхнее веко задёргалось.       – Дредноуту «Эрхог» – огонь по незнакомому кораблю!       Это серьёзней. Это уже серьёзней. Двухкилограммовый снаряд, разогнанный до скорости четыре тысячи километров в секунду. Он несёт энергию двух Хиросим. Его останавливают лишь мощнейшие кинетические щиты…       Ничего. Ни-че-го. Странный корабль не взорвался, не треснул, не начал маневрировать. Он вообще никак не реагировал на обстрел!       – Всем дредноутам флота – синхронизированный огонь!       Это казалось чудом, и это было чудом. В странную чечевицу каждые две секунды врезалось двести килотонн. Такой обстрел способен уничтожать мегаполисы. Согласно расчётам, такую атаку даже «Властелин» вряд ли выдержит.       Ни. Че. Го.       Уж не мираж ли это?       Самара что-то нажала в своём унике, и в БИЦе раздался самодовольный голос батарианца: «Пять дредноутов, шестнадцать крейсеров, два авианосца и почти полсотни фрегатов! Кто устоит?»       – Прекратить огонь, – зло приказывает адмирал, – «Рахги» – выпустить две эскадрильи истребителей! Посмотрим, как им понравятся дезинтегрирующие торпеды.       Медленно, мучительно тянутся минуты.       – Адмирал, если мы не ответим на их сообщения, они, похоже, войдут прямо в корабельную сеть!       – Всё настолько плохо?       – Ну… нет, не настолько. Пока.       – Игнорируйте запросы!       – Первая эскадрилья вышла на рубеж атаки.       – Отлично. Пусть один из истребителей выпустит торпеду!       Люди справятся. Справятся. Справятся!!!       – Ага, – удовлетворённо кивает адмирал. Гляжу на экран. Странный корабль ощутимо вздрогнул, хаотичные поля эффекта массы смогли слегка развернуть его. Нет. Не справятся…       – Отлично. Всей первой эскадрильи – выпустить торпеды!       В БИЦе раздаётся громкий противный писк.       – Что происходит?       Гляжу на экран. Вспоминаю полузнакомые цифры. Число «Двадцать четыре» сменилось на «Двадцать».       – Мы теряем истребители!       Шестнадцать.       – Адмирал, нас кто-то сбива…       Двенадцать.       – Изображение, быстро!       Восемь.       Крошечная россыпь огоньков. Вот половина вспыхивает ярким светом – и гаснет. Навсегда.       Четыре.       – Истребители уничтожают полностью, не остаётся ни обломков, ни осколков!       Ноль.       – Что это было?!       – Скорее всего – лазеры высокой мощности. Ориентиро…       В БИЦе раздаётся крик. Истошный. Безумный.       Смотрю на экран. Сердце заходится от радости. От дикой, исступлённой радости.       Авианосец «Рахги» пылает. Волна яркого света несётся от носа к корме, оставляя после себя… Оставляя лишь пустоту. Свет с одинаковой лёгкостью пожирает кинетические щиты, броню, корпус, отсеки, переборки… И тела. И тела – тоже.       Километровый корабль погиб где-то за десять секунд. Те, кто находились в кормовых отсеках, успели услышать сигнал тревоги. Больше они ничего не успели. И не успеют. Никогда.       – Расстояние между кораблями флота увеличилось! Похоже, они превратили «Рахги» в пустоту!       – Отступление! Всему флоту – перейти на сверхсвет. Быстро!       В БИЦе возникают три объёмные фигуры. Двое мужчин и женщина. Непривычно высокие – свыше двух метров ростом. Один из мужчин трёт ссадину на лбу. Они что-то гневно спрашивают у присутствующих. Язык кажется смутно знакомым. Русский? Нет, хотя чем-то похож.       – Уничтожьте флот! – кричу я.       Они поворачиваются ко мне. Замечают скованные руки.       – Кто вы, мэм? – спрашивает мужчина на безупречном английском.       – Сержант Эшли Уильямс, Пятый Флот! Это батарианцы, завоеватели. Немедленно уничтожьте их флот!       Изображение пропало: корабль перешёл на ССД.