Превратности судьбы

      Дэйва и его сокурсников распределили между четырьмя эскадрильями, которые были приписаны к базе. Правда, оказалось, что они — не единственные новобранцы. Из разных учебок набрали в общей сложности целую эскадрилью, всех новобранцев перемешали и так же распределили. Юноша был немало удивлён тем фактом, что они — не единственные. Сколько же таких учебных центров раскидано по всей Галактике?       Молодой человек едва успел закинуть вещи в отведённую ему комнату, как его вызвали доложиться командиру Карателей — эскадрильи СИД-перехватчиков, в которой Дэйву предстояло служить. Насколько он знал, к Карателям приписали ещё троих его сокурсников.       Командира звали Седрик Донован, на вид ему было около сорока лет, и по его лицу сразу можно было прочитать, где он видел такое пополнение, и что о нём думает.       Дэйв образцово отсалютовал.       — Офицер Пэррис прибыл по вашему указанию, сэр!       Комэск окинул его оценивающим взглядом и отдал команду «вольно».       — Присаживайтесь, офицер. Я — майор Донован. Вы будете служить под моим началом. Я внимательно ознакомился с вашим личным делом — учитывая все обстоятельства и время, отведённое на обучение — весьма неплохо. Вы — один из лучших на своём курсе. Но я хочу, чтобы вы не расслаблялись и кое-что поняли. С этого дня забудьте о всех баллах и отметках, что вы получили в учебке. Только реальный бой покажет, чего вы стоите на самом деле. Скажу прямо — я вовсе не в восторге от таких пилотов, как вы. В другие времена вас бы и близко не подпустили к истребителям. Но сейчас наших пилотов убивают быстрее, чем мы успеваем обучить новых… И теперь нам посылают совсем желторотиков. Я хочу, чтобы вы зарубили себе на носу, офицер Пэррис — игры кончились. Теперь вас могут убить на самом деле. Поэтому — никаких выкрутасов. Никаких «сейчас я им всем покажу, что умею». Видели и не таких. От вас я жду чёткого исполнения приказов и соблюдения дисциплины. И помните, офицер — первое время я буду за вами приглядывать.       Несмотря не внешнюю неприветливость, Дэйв подумал, что его командир на самом деле вовсе не так суров, как хотел бы это показать. Почему-то он внушал доверие. А в его глазах застыла усталость… И боль. Кажется, он слишком часто терял горячих молодых пилотов…       — Вам всё понятно, офицер?       — Да, сэр.       — Есть какие-то вопросы?       — Никак нет, сэр.       Донован смерил его усталым взглядом.       — Хорошо, можете идти. Располагайтесь, знакомьтесь с сослуживцами. С завтрашнего дня заступаете на боевое дежурство.       Юноша откозырял и вышел из кабинета комэска.       С этого момента началась реальная служба. Очень быстро Дэйв понял, что первоначальное мнение о командире не было ошибочным. Он оказался человеком толковым, и искренне заботился о своих пилотах. А ещё, кажется, майор Донован не особо ладил с командующим базой. Более опытные пилоты рассказывали, что всё дело в характере их командира. Он всегда гнул свою линию и отстаивал интересы эскадрильи, и, если был с чем-то не согласен, так и говорил. Донован давно ходил по лезвию бритвы, и если бы не его лётное мастерство и нехватка опытных пилотов, давно загремел бы под трибунал. Зато пилоты его безмерно уважали. Чего не могли сказать о генерале Тосске — командующем базой. «Напыщенный идиот» и «тупой нерф» — так за глаза звали его пилоты.       Ходили слухи, что генерал пробивался наверх не столько благодаря своим талантам, сколько умению подхалимничать. Но пару лет назад он сильно проштрафился, и в качестве наказания его сослали на эту базу. Не самый худший расклад в его случае. Если верить слухам, по вине Тосска было потеряно целое боевое подразделение. Однако своё нынешнее место службы генерал считал незаслуженной ссылкой и срывал своё недовольство на подчинённых. Те, в свою очередь, старались лишний раз не попадаться ему на глаза.       И, как утверждали злые языки, особой занозой для Тосска был именно майор Донован. Генерал считал его вольнодумцем. Сослуживцы рассказали Дэйву, что самый высокий процент потерь был именно у Карателей, потому что им поручали самые опасные задания и самую грязную работу. Быть может, именно так генерал пытался избавиться от неугодного подчинённого.       Каким образом на этой базе оказался сам Донован, история умалчивала. Он об этом не говорил, а пилоты спросить не решались. Но никто не удивился бы, если бы выяснилось, что комэск в прошлом отколол какой-нибудь номер. Это было бы в его духе.       Однако, Дэйв ни разу не пожалел, что попал именно к Карателям. Помимо дружеских взаимоотношений, он получал здесь ещё и недостающие знания. Майор стремился подтянуть новичков до должного уровня, и они постоянно были заняты делом. Совсем зелёными были четверо — Дэйв и его сокурсники, но ещё несколько пилотов также не имели достаточного боевого опыта.       Донован научил их многим вещам, в том числе и таким, которых в учебном центре даже не касались. И, что особенно нравилось юноше, комэск обходился без пафосных речей идеологического свойства. С ним можно было поговорить о реальном положении дел, о пилотах Новой Республики, об их машинах. Майор не избегал трудных вопросов, с ним даже можно было поговорить о Разбойном эскадроне. Тему эту Донован не любил, но и здесь не бегал от ответа. Этим он напоминал Дэйву их инструктора из учебного центра, бывшего пилота 181-й.       — Я летал против Разбойного эскадрона, парни. Видел воочию, как они сражаются. То, что я выжил — результат скорее везения, чем мастерства. Меня подбили уже через пару мгновений после того, как я вступил в бой. Начисто оторвало левую плоскость, но Проныры не стали меня добивать. И я кувыркался в открытом космосе, проклиная тот день, когда родился, до тех пор, пока меня не зацепили лучом захвата с удирающего ИЗРа. У меня потом потолок еще несколько дней крутился перед глазами, и я не мог ничего есть. Кстати, нас тогда разбили в пух и прах, но повстанцы опять проявили благородство и дали уйти остаткам наших сил.       — Я знаю, что вам рассказывали о повстанцах и о Пронырах в частности. Так вот, забудьте эти небылицы. Они не монстры. У них есть понятия о чести. Никто из Проныр не ударит в спину, не нападёт на сбитого. Они честны в бою. Да, действуют они почти со стопроцентной эффективностью, часто даже против многократно превосходящих сил противника. Но они — не порождение ада. Это живые существа из плоти и крови. Уверен, многие из них даже думают примерно так же, как мы. Но жизнь распорядилась так, что эти пилоты — наши враги. И, если мы встретимся с ними в бою, нам выпадет сомнительная честь попробовать их уничтожить. Честь — потому что это будет одна из величайших побед Империи. Сомнительная — потому что я не верю, что кому-то из вас, парни, удастся это сделать. Приходится признать, что на данный момент Разбойный эскадрон — невероятно сильный противник. Практически непобедимый. Об их живучести ходят легенды, и они не на пустом месте основаны.       — Сэр, а если они нападут на нашу базу, что тогда?       — Каждый из нас выполнит свой долг. Возможно, мы даже сумеем убить кого-то из Проныр и впишем своё имя в историю. Но в итоге… Думаю, Империя останется без этой базы.       Дэйв помнил, как тогда повисло гробовое молчание. Комэск напугал их. А ещё юноша поразился его смелости. Не каждый решился бы так просто сказать всё, как есть. Если бы командующий Тосск услышал, что говорит Донован своим пилотам, запросто обвинил бы его в разложении морально-боевого духа эскадрильи и поставил бы того к стенке как подстрекателя. Правда, Донован не был бы собой, если бы опять не вырулил ситуацию. Ему меньше всего были нужны трясущиеся от страха пилоты.       — Ребята, иногда страх является мощным оружием. Он подстёгивает к поиску нужных решений. Но ещё он бывает разрушительным, парализующим волю. И я не хочу, чтобы вами овладел этот последний вид. Я вовсе не хочу сказать вам, будто Проныры неуязвимы. Вы должны уважать своего противника, опасаться его, но не бояться. Они сильнее, но это не значит, что у вас нет шансов. Как я уже сказал, они — живые существа из плоти и крови. Они так же устают, ошибаются, действуют на эмоциях. И они смертны. Вы — хорошие пилоты или будете ими вскоре. Моя задача — сделать так, чтобы вы выжили, а они — нет. Единственное, что мне хочется в данной ситуации — дать вам время. Чтобы в тот момент, когда случится бой с Разбойным эскадроном, если, конечно, он когда-нибудь случится, у вас уже был реальный боевой опыт.       К этому разговору они возвращались ещё не раз. Видя, что тема Разбойного эскадрона продолжает будоражить умы его подчинённых, Донован раздобыл программы для симуляторов, и их было значительно больше, чем в учебке. Так что пилоты имели возможность тренироваться и продолжать изучать противника. Это была ценнейшая информация, добытая в прямом смысле кровью имперцев…       Но Дэйва огорчало, что при этом у эскадрильи почти не было нормальных боевых вылетов. В основном их посылали на патрулирование окрестностей. Ещё несколько раз они летали подальше — на каракке, приписанной к базе. Тогда им пришлось столкнуться с пиратами и контрабандистами, но, учитывая, что те летали на старых раздолбанных колымагах, это нельзя было назвать полноценными сражениями. Скорее — актами устрашения.       Так что, спустя почти год с момента, как Дэйва призвали в армию, он с унынием думал о том, что в реальном деле так и не побывал. Не то, чтобы он горел большим желанием лишить кого-то жизни, но, в конце-то концов, он боевой лётчик, или кто? Если и дальше так продолжится, то ему просто негде будет взять боевой опыт, на который так надеялся командир.       А потом случилось настоящее боевое крещение. Правда, совсем не такое, о каком мечтал юноша.