***
Теплые руки мягко прикасаются к подбородку, а нос щекочет запах травяной мази. Ощущаю, как бинт плотным кольцом охватывает шею, пряча от ненужных глаз раздернутую рану. — Очнулся, бунтарь, — мягко улыбается Поппи, вытирает руки и поправляет мое одеяло. Ощущаю, как мерзко захлестывает душу эта забота, как становится противно от самого себя. Выжить, чтобы за тобой вот так вот тряслись. Где ваша гуманность, волшебники? Почему вы не можете понять, что смерть была для меня подарком? Самым лучшим подарком и вознаграждением за всю мою жизнь. Раньше не мог себе позволить опустить руки — я должен был помочь мальчишке, отплатить долг Лили, но теперь... Зажмуриваюсь и волком вою всей душою. Глубокий вдох и до носа сразу долетает легкий аромат ландышей. Открываю глаза, оглядываюсь и вижу Минерву возле окна. Взгляд устремлен вдаль, плечи напряжены, спина ровная. — Прости, — шепчу, хриплю и замечаю, как она вздрогнула, — я не хотел тебе делать больно, — сплошной свист. Очень надеюсь, что она хоть что-то разобрала, повторять нет сил. — Большую боль мне принесли твои слова, — строгий, холодный голос режет не хуже заточенного скальпеля. Прямо душу. — Злиться на то, что тебя спасли... Да ты должен быть благодарен судьбе, что у тебя есть второй шанс на спокойную жизнь! Дергаю рукой, дабы показать жестом, как я благодарен этой самой судьбе, но с удивлением отмечаю, что мои руки привязаны по краям кровати. Раздосадованно дергаюсь. — Лежи смирно, иначе Тоталусом приложу! — грозит Минерва, повернувшись ко мне. — Будь другом, лучше Авадой! Уголки тонких губ дергаются шутке, но она моментально понимает, что я не шучу. — Северус, ты должен жить, понимаешь? Война окончена, и ты можешь заниматься чем пожелаешь. У тебя есть прекрасная возможн... — отчаянный крик из глубин Больничного крыла заставляет Минерву оборваться на полуслове. — Отдыхай, Северус. — Верните! Верните мне мои... — женский крик глушится чарами вышедшей из моей палаты Минервы. Мне ничего не остается, как закрыть глаза и расслабиться. Сон теплой горячей лавиной окутывает все тело и заставляет забыться.***
— Чем длиннее сон, тем он лечебнее, так ведь говорят, Минерва, — тихо смеется Поппи и уносит мази с бинтами. — Именно так. Медленно открываю глаза, выпутываюсь из сладкого, пленительного морока сновидений и встречаюсь взглядом с улыбающейся Минервой Макгонагалл. — Ты, наверное, голоден, Северус, но пока что тебе можно лишь лечебные и восстановительные зелья. Как спалось целых два дня? — интересуется она поигрывая чем-то в руках. — Отлично, — бурчу. Вглядываюсь и узнаю свою палочку, пытаюсь подняться, но руки, оказывается, все так же привязаны к кровати. — О! — Минерва заметила мой кипящий взгляд. — Твоя, кажется. Но зачем тебе палочка, если ты собрался на тот свет? Думаю, ее нужно выкинуть, но для уверенности, что ею никто не воспользуется, думаю, что лучше сломать, — задумчиво произносит она, рассматривая ровное черное древко. — Я тебе сейчас как сломаю! — тихо угрожаю и сам удивляюсь тому, что голос уже мой, родной, только вот хрипотцы прибавилось. — Отдай сюда, женщина! И развяжи мне наконец руки, мы не в дурдоме! — А я тебя именно туда и отправлю, если ты продолжишь сдирать себе горло, Северус, — угрожает мне Минерва, а я лишь насмешливо приподнимаю бровь. — Больше не буду, — шепчу тихо, после долгого пронизывающего взгляда этой упрямой ведьмы. — Развяжи... Кивает, достает свою палочку и освобождает мои руки. Потираю запястья, осторожно принимаю сидячее положение, облокачиваюсь на спинку кровати. О Мерлин, как же хорошо сидеть. Вся спина ужасно ноет от долгого лежания. Делаю глубокий вдох, горло не саднит, а вот шея слегка ноет. Под внимательным взглядом Минервы осторожно растираю кожу под затылком. — Не будешь глупить, Северус? — в глазах надежда на мое благоразумие и вера в меня самого. Киваю, принимаю свою палочку. Закрываю на мгновение глаза. — Поппи сказала, что у тебя могут быть проблемы с этим... Удивленно открываю глаза и смотрю на нее. — С этим, — насмешливо интересуюсь. — С магией, Северус, — возмущается Минерва. — Ты чуть не умер... Ты мог потерять... Лишиться... — она замолкает под моим злым взглядом. Виновато прикусывает нижнюю губу, и ждет, когда я попробую. — Люмос! — говорю громко и четко первое, что пришло в голову. Ошарашенно смотрю на кончик палочки, которая так и не загорелась. — Люмос! — повторяю снова, взмахиваю древком и ощущаю, как в груди образуется огромная колючая дыра. Злость волной крадется от пят до сердца, окатывает все тело и я рычу, сжав бесполезную деревяшку. — Тихо, тихо, — Минерва с силой сжимает мои запястья. — Северус, все обратимо, слышишь? Ты будешь пытаться... Всё получится. — Видишь, Минерва, сама природа не хотела, чтобы я жил, сама магия ушла из меня, потому что я должен был сгнить в могиле! — Отставить истерику! — крикнула она и хлопнула ладонями прямо перед моим лицом. Удивляюсь ее действенному методу. Успокаиваюсь и смотрю на нее. — Сама природа дает тебе второй шанс, ясно? Заслужи магию усилиями и стараниями. Всё твоё тебе же и вернётся, ты понял меня? — строго спрашивает, сощурив свои глаза. — Минерва... Будто не живётся тебе без меня, старого ворчуна... Смеётся. Мягко прикасается к щеке и заглядывает в глаза. — Ты мне нужен, друг. Очень нужен. Мне необходимо школу отстроить, навести здесь прядок, а как я без тебя? Как будет Слизерин без своего декана? Бери себя в руки, Северус, и у тебя всё получится, — закрываю глаза и всей душой хочу верить в её слова.