Из личного дневника посла Та'Лона

Компьютер, начать запись. Личный журнал посла ТаʼЛона. Сегодня с самого утра ныли ребра, которые я сломал несколько лет назад. Странно. Я бы мог понять, если бы это случилось на Нарне. И списал бы все на смену погоды. Но всем известно, что здесь, на «Вавилоне 5», всегда хорошая погода. Точнее, никакой погоды быть не может. Все регулируется компьютером: давление, влажность, температура. Нет солнца, нет ветра… если, конечно, вы не захотите перепрограммировать кондиционер в вашей каюте. Так отчего они разболелись? Впрочем, бывало хуже. А вместе с болью в боку пришли и воспоминания. О корабле стрейбов. О капитане Шеридане. О том, как мы оттуда выбирались. О штуке, которую эти проклятые инопланетяне посадили на меня. Как ни странно, я редко вспоминаю об этом. Хотя кто-нибудь другой, более впечатлительный, заработал бы кошмары на всю жизнь. А я… я вот только фантомной болью в ребрах отделался. Я ведь ломал их и раньше, до службы в космофлоте. Но вспоминаю именно тот, последний случай. Странная штука — память. Также вспоминаю и другой инцидент, случившийся чуть позже, когда я уже лежал в медлабе на станции, утыканный капельницами, и доктор Франклин пытался раздобыть для меня донорскую кровь взамен той, что я потерял во время переделки со стрейбами. Если верить доку, меня спасла только моя нарнская выносливость. Человека, сказал он, такая кровопотеря бы убила. Смутно помню те дни. Я лежал, слабый, как новорожденный младенец, и слушал попискивания аппарата реанимации, который фиксировал мое дыхание и сердцебиение. Я тогда постоянно пребывал в какой-то прострации: вроде не спал, но в то же время не мог очнуться. Очень странное состояние. Помню, кто-то пытался меня разбудить. Трогал за плечо и говорил. Женский голос, очень приятный и мелодичный: — Гражданин… гражданин… Мне казалось, что я отвечал ей. А на самом деле, лежал, как бревно, даже не моргал. — Назовите ваше имя и звание? Женщина наклонилась поближе, пытаясь понять, слышу ли я ее. А я не мог понять, кто она такая? Она была очень красивая, а глаза такие яркие… и я совсем оторопел. Подумал, что сама богиня СаʼВа решила до меня снизойти. И значит, плохи мои дела, скоро моя чадʼраша отправится к ней… А она все тормошила меня, спрашивала мое имя. Мне показалось, что я ответил ей, но на самом деле, как уже говорил выше, лежал бревно бревном. Видимо, у нее кончилось терпение, у моей богини, и она меня за плечи взяла… легонько так…, а потом как встряхнула! Вот тут я и понял, что боль, которую я чувствовал раньше, ничто, по сравнению с тем, что было сейчас. Последнее, что помню, это ее глаза… и мой дикий вопль… и ругань доктора, который прибежал в палату… Больше ничего не помню. Док сказал, я тогда вырубился. Но, что самое забавное, потом пришел в себя, и без выкрутасов. То есть, уже не спал таким странным образом. Разбудила меня та строгая красавица. Доктор сказал, что я в его практике особый случай. По всякому мои пациенты из комы выходили, говорил он мне, когда я выписывался (точнее, когда переводили меня в другой госпиталь, на Нарне), но чтобы их вот так пытались будить — это что-то. Сегодня вспомнил этот случай и решил позвонить моей исцелительнице, поговорили по Stellarcom, посмеялись. Оказывается, она тоже этот инцидент в медлабе помнит. Говорит, очень торопилась тогда, а посол ГʼКар потребовал узнать имя и звание того храбреца, который вместе с капитаном Шериданом из плена стрейбов удрал. Она пришла ко мне, а я лежу как бревно. Вот и не сдержалась. Славно поговорили... Вот ведь какая интересная штука — жизнь. Никогда не знаешь, что именно она для тебя припасет. Если бы я не попал на корабль стрейбов, вряд ли бы встретил столько удивительных людей. Думаю, друзья, которых я приобрел из-за той заварушки, стоят сломанных ребер…