"Ангелы тоже смертны"

– Боже, это нереально красиво!!! У меня нет слов!! – Кэтрин вертела в руках, постоянно прикладывая к телу, что-то легкое и воздушное, белого, немного ванильного цвета. Проснувшись утром, ангел обнаружила коробку с надписью «Barberry» перевязанную розовым шелковым бантом, лежащую у неё в ногах. В ней оказалось прелестное вечернее платье с корсетом. Юбка спереди еле-еле доставала до кален, а сзади был широкий бант и юбка шла шлейфом почти до пола. К наряду прилагались умопомрачительные туфли на платформе в тон платью. – Ну давай же, примерь, – в дверях спальни появился уютный Рихард в халате и домашних тапочках, с кружкой кофе в руках. Кэт надела платье и просто не смогла оторвать глаз от зеркала. Платье смотрелось на ней как родное, будто его шили именно с её образа. Оно было легким, в меру сексуальным и ангельски-прекрасным. – На этом вечере все взгляды будут прикованы только к тебе, милая. – Рихард подошел к ней и поцеловал в шею. – Я тебе заказал стилиста на два часа дня, приводи себя в порядок пока, завтрак на кухне. – Ты замечательный! Чудо мое!!! – девушка повисла у Рихи на шее и чуть не разлила кофе. Позавтракав, побывав у стилиста и наведя марафет, Эск уселась в гостиной и, забравшись с ногами на диван, задумалась. Итак, план действий. Прийти на встречу с журналистами, воссоединить Рихарда с группой и… исчезнуть, вернуться снова ТУДА и представить отчет об очередной спасенной жизни… В горле встал комок. Опять покинуть Его, уже насовсем, как набраться сил и сделать это, не навредив ему? Не выдать чувств, исчезнуть, и все. – Кэ-э-эт, ты тут? – Рихард вернулся домой после встречи со своим адвокатом. – Да, – немного севшим голосом ответила та. – Вау! Какая красота передо мной сидит! – Рихард не мог отвести глаз от вечернего макияжа и от новой укладки Эск – волосы были завиты, и собраны назад. Лишь несколько прядей нежно обрамляли лицо. – Спасибо, снова смущаешь. – Ой, да ладно тебе, ты прекрасна. – Он сел рядом и притянул к себе девушку, уткнувшись носом в её шею. – Я люблю тебя, – от этих трех слов сердце Эск рухнуло куда-то в область пяток. Только не это… – Ты меня три дня знаешь, как ты можешь меня любить? – Я тебя не три дня знаю, я как будто тебя и раньше любил. Такое может быть? – ну нифига себе, какой прозорливый Риха! Давай, узнай во мне бывшую подругу, и спасать тебя будет некому. – Да такого не может быть, – она засмеялась, как можно более искренне. – Может. – Рихард поцеловал её. – Ну, я пойду собираться, – Эск мягко выбралась из его объятий. Легкий толчок – и они останавливаются у главного входа в Атриум. – Ну что, пошли? – Рихарду открыли дверь машины и он вышел, потянув за руку Эск. Тут же она была ослеплена десятком вспышек фотоаппаратов, от чего ещё крепче сжала руку гитариста. – О! Здравствуй, Рихард! – к ним подошел некий мужичок в дорогом костюме. – Я уже было засомневался, что ты приедешь. – Нет, Якоб, я не могу так поступить. Кстати, Кэт, это Якоб Хельнер, мой.. то есть наш продюсер. Он когда-то помог Раммштайн пробиться из-под железного занавеса. Якоб, это моя девушка Кэтрин. – Очень приятно, – улыбнулась Эск. – Рихард, давай, проходи в зал, все тебя давно уже заждались. – Как? Группа уже там? – Рихард нерешительно остановился, но Эск обняла его за талию и уверенно направила ко входу в небоскреб. – Я чувствую себя жутко неудобно, – сознался Рихард Эскарине. – Ну ещё бы, твои брюки слишком сильно обтягивают твою попку, – фыркнула Эск. Рихард укоряющее на неё покосился. – Ладно, ладно. Все будет нормально, ты придешь, вы помиритесь, дадите интервью что вы все замяли и группа не распадается. – Легко на словах… – Рихард осекся. К ним сквозь толпу решительно направлялась красивая худосочная брюнетка в слишком открытом черном платье. – Это Марго, она помогала мне с Emigrate, – только и успел прошептать Рих. – Ри-и-иха-а-ард, – густым голосом протянула та, притягивая того к себе. – Рада тебя видеть. Как ты, милый мой? – она отпустила его и воззрилась на Эск. – Я Марго, – она протянула Эск изящную ручку, всю в тонких серебряных браслетах. Решив лишний раз в скандал не встревать, Эск поприветствовала её в ответ. – Я нормально уже. Она мне помогла, – гитарист прижал к себе Эск. Марго на это только натянуто улыбнулась. – Не унывай. Закончишь с новым диском Rammstein и приступим к Emigrate. У меня есть пара идеек. Ну, я пошла. Чмоки-чмоки. – Марго подмигнула им и, вихляя бедрами, направилась в сторону барной стойки. – Я с ней встречался, – вздохнул Рих. – Ещё одна кость? – только и ответила на это Эск. Внезапно Рихард нахмурился. К ним направлялись оставшиеся пять участников группы Раммштайн. – Привет, ребята. Рад вас видеть, – осипшим голосом произнес Рих. Но Тилль уже заключил его в свои железные объятья. Эск увидела, как Рихард спрятал лицо в тилльский пиджак. Вытирал слезы. – П-п-простите… меня… – только и смог выдавить гитарист. Тилль выпустил его. Глаза вокалиста тоже увлажнились. – Мы тебя прощаем, уже во второй раз, но все равно прощаем. – Тилль улыбнулся. Остальные подошли и тоже обняли Рихарда. Всё это уже успели заснять журналисты. – Пошли, – только и сказал Тилль. Рихард кивнул. Они двинулись спасать группу. Эск осталась в гостевом зале. Быстренько, зайдя за колонну, она стала невидимой и пошла вслед за группой. В другом зале, поменьше, на помосте стояло шесть стульев, ниже располагались журналисты. Началась пресс-конференция. На Раммштайн давили, особенно на Рихарда. Как стервятники, журналисты записывали каждое лишнее или ненужное слово, цеплялись к мелочам, но, все же, против машины раммштайн не попрешь. – Группа снова вместе, – объявил Якоб прессе в самом конце. И тут же Эск вызвали. Прям так, срочно и неистово. Пора. Нельзя с ним прощаться. Пусть подумает, что она какая-нибудь стерва а-ля поматросила и бросила. Так будет легче обоим. О Боже, как хочется к нему прикоснуться, поцеловать его, ощутить его запах… Эск уже бежала через зал, вытирая струящиеся потоками слезы. Нельзя, запрещено, так будет хуже. – Кэ-э-эт! Кэт, где ты?! – услышала она его голос. Рихард был уже в банкетном зале и искал её. Сердце, подобно птице, забилось о ребра, как о прутья клетки, оно рвалось к Нему. – Нельзя, Эск, ты сделаешь только хуже. – Но все равно, неосознанно она послала ему импульс, заставив интуицию повести его на крышу. Стеклянные двери лифта открылись перед Эск на самом последнем этаже. Она взбежала по лестнице, мановением руки оторвала замок, и свежий порыв воздуха врезался ей в грудь. Ангел расправила крылья. Ах! Она уже и забыла, как это здорово… – Кэ-э… – Эск резко развернулась. Позади стоял Рихард, белый как мел. – Что... у тебя.. Крылья?! – Вроде того… – девушка подошла к нему. Она не может так. Пускай она больше не будет ангелом, пускай у неё заберут нимб и крылья, но она не оставит его в неведении, пускай он узнает, кто на самом деле его любит. – Я Кира. – Послышался тонкий звук, вроде звона бьющегося стекла. Нимб раскололся. Маскарад спал. Перед Рихардом предстала Кира, точно такая же, какой он её и запомнил. За исключением мертвенно-бледного сияния её кожи и огромных крыльев сзади. – Что?! Я... я... Не понимаю… Как так… Как так может быть?! Ты же умерла!!! – Рихард отшатнулся от неё. – Не бойся, любимый. Я не причиню тебе зла. Я всё та же, просто после моей смерти меня сделали ангелом. Я спасала души людей. Но вот мне поручили тебя… Ты – моя последняя спасенная душа. Круг снова сомкнулся. Рихард осторожно подошел к ней. Такого не бывает! Но... Вот она, стоит перед ним, настоящая и… она дышит, говорит с ним. Он любил её. Сильно любил. Всю жизнь она не выходила у него из головы. В честь неё он написал песню… В честь неё он назвал дочь… Она его первая любовь. – Я люблю тебя! Я любил тебя! Как жаль, что я не успел тебе этого сказать, – голос Рихарда дрожал. – Что же теперь будет? – Лю... Любил? – Кира не верила своим ушам. Боже, как обидно что они не сумели вовремя этого осознать. Уже ничего не сделаешь. – Я продолжу свой путь в рай, а ты останешься, пока не придет твое время, на земле и будешь творить. – Она почувствовала как его куда-то тянет, ощущения растворялись. Время подходит к концу. – Мне не верится, так не бывает! Этого не может быть! – Рихард, казалось, был на грани сумасшествия. Ещё бы... Но Кира положила ему на лоб ледяную ладонь, и лицо Рихарда разгладилось. – Как ты это делаешь? – Любовь… – слезы капали с её лица и разбивались о крышу. – Мне пора, я уже больше не смогу вернуться... к тебе… – Я не смогу потерять тебя… во второй раз... Нет... – по лицу Рихарда потекли слезы. – Ты не теряешь, теперь ты точно знаешь, где я. Но... Как я хочу попасть снова в этот грешный мир, к тебе... Нет, это не в моих силах. – Рихард набросился на неё и прижал к себе, так сильно и так неистово, как будто хотел слиться с ней воедино, чтобы ничто и никогда не смогло разлучить их. Но вдруг он почувствовал, что она будто тает, растворяется в прохладном вечернем воздухе. – Боже... Нет! Не уходи снова! Пожалуйста! – заорал Рихард, понимая, что уже не может ощутить её. – Обещай мне, любимый, что ты остаешься жить и творить музыку. Мы встретимся, но не сейчас. Обещай мне, – её голос уже звучал как будто издалека, сияние от неё становилось неистово-ярким. Над головой появился расколотый нимб, крылья полностью расправились. – Я… я обещаю, любимая. Но мне будет так тяжело, ужасно тяжело! – он кричал от боли, боли там, где-то в груди. Но не физической, душевной… – Что было, то не будет вновь! © Прощай, любимый! – Вспышка яркого света... Она исчезла.