Говорят, что неумение принять потерю — это одна из форм безумия. Наверное, это так, но иногда это единственный способ выжить…
Тупая боль застилает глаза. Невозможно было даже рассмотреть место, где находится девушка. Местами изорванная одежда, окровавленное тело, волосы настолько слиплись от грязи и пота, что естественный их цвет полностью затерялся. Последнее, что помнит: как блондин оставил на её тонких руках очередной порез, а потом всё провалилось в густую темноту. Открывая глаза, она надеялась оказаться дома, в тепле и уюте. Но даже эта реальность больше не напоминала ей кошмар. Всё было яснее и проще, хоть и ничуть не легче. Она успела свыкнуться с мыслью о неминуемой смерти. Лишь какой-то закоулок девичьей души молил о спасении. Сердце постоянно сжимало в тиски, когда вспоминала Пола, а в снах она видела Сета. Почему, чувствуя скорую смерть, Холлэнд вспоминала именно этих двоих? Наверное потому, что они всегда помогали, когда та нуждалась в этом. Помогут ли сейчас? Да как же. Они и понятия не имеют где её искать, и вряд ли поймут. Она и сама не знала. — Зайка, ты уже пришла в себя, — его голос прыскал ядом, — я слышу изменения в твоём сердцебиении. — Пошёл нахер. — Таки запела птичка, — не открывая глаз, она чувствовала ехидную ухмылку на кривой вампирской роже. Таки запела. Смогла выдавить из себя два слова прежде чем двинуть коньки. Можно ли этим гордится? Наверное да. А ещё, кажется, это выглядело очень пафосно. — Хочешь я превращу тебя в вампира? — он оказался совсем близко, хотя до этого стоял в другом конце комнаты. Блондин лишь тянет время, вдыхая пропитанный смертью воздух. — Если будешь разговорчива, я подумаю над тем, чтобы пощадить тебя. — Я, кажется, сказала тебе идти нахер, — голос рыжей был невероятно хриплым, только, имея сверхъестественно-острый слух, можно было расслышать тихий посыл. Дальше была только острая боль у шеи, потом он, кажется, сжал порезанную ранее ногу, оживляя старые раны. Было уже не больно. Сознание слишком медленно покидает тело. Но ни нога, ни укус, ничего из того, что причинил вампир не доставило такой боли, как-то, что надежда лопнула. Резко, сильно, громко, как водяной пузырь от ожога на коже. Никто уже её не спасёт. Холли хотелось, чтобы этот день поскорее закончился. Это ведь совершенно нормальные человеческие желания.***
Довольный собой, вампир последний раз глянул на бледную девушку. Он считал её красивой. Раньше. Теперь это был без пяти минут труп. Абсолютно не привлекательный. На секунду он пожалел, что убил её. Нужно было сначала утолить другой голод. Малышка наверняка была девственницей, хотя бы познала все прелести секса. Зато вампир оставил в ней свой яд. Если организм примет его, есть шанс, что они ещё встретятся, и тогда он обязательно совершит задуманное. Похабная улыбка освещала его лицо, когда он выходил со старого склада, где оставил свою жертву. Запахи, витавшие по всему району, сносили крышу: страх, боль, кровь. Жаль, что всё закончилось так быстро. Громкий рык вырвал из мыслей, где он вспоминал как визжала рыжая девчушка. Сладостные крики, м-м-м… — Зря ты сюда пришёл, пёсик, — потирая руки, крикнул он, взирая на огромного волка. Конечно, собачья кровь не идёт ни в какое сравнение с человеческой, но для того, чтобы насытиться тоже подойдёт. Оказалось, зря вампир никогда не интересовался существованием таких существ, как оборотни. Ведь это могло спасти его грязную тёмную душу. Но, он не знал о том, что эти существа живут стаями. А потому сейчас его раздирали пополам, прокусывая блондинистую голову, отрывая руки от тела. Они оставили только жалкие ошмётки, больше напоминающие осколки вазы. В то же время серый волк вовсю мчался в здание, гонимый ароматом цитруса, мяты и крови. Её крови. Неспроста весь день так ныло сердце. Ему было абсолютно плевать на кровососа, которых он любил рвать на части, плевать на отсутствие одежды, на собственные убеждения, в которых Лэйхот никогда не станет псом на привязи девушки. На ходу перевоплощаясь, Пол упал на колени перед девушкой. Квилета абсолютно не смущала собственная нагота. Ему казалось, он и сам умер, если бы не услышал слабое сердцебиение ещё с улицы. Квилет считал, что именно он виноват, ведь это он уехал, зная, что в округе бродит много вампиров. Виноват Сет, который мать его, должен был быть рядом с рыжей. Виноват чёртов Адли, который никак не мог уследить за своей мелкой сестрой. Все остальные были виноваты не меньше, потому что не поймали этого вампира раньше. — Сука, — осматривая ранения, он оценивал тяжесть каждого из них. Взгляд остановился на шее. Пол точно знал как выглядит яд вампира, и это был именно он. Ещё Пол знал, что довезти рыжую к Калленам он не успеет — девушка перевоплотится. Ему казалось, что единственным верным решением будет ивзлечь яд самостоятельно. Не тратя больше ни секунды на раздумья, Лэйхот припал к распухшей шее, высасывая пекущую жидкость. Квилет время от времени сплёвывал, нервно вдыхая. Язык сильно жгло, уничтожая маленькие пупырышки на языке. Глаза слезились. Впервые после перевоплощения он замёрз. Омерзительный холод, пронизывающий до самих костей. Яд вампира оказывал на него очень странное действие… — Живи, блять, — почувствовав во рту лишь вкус крови, Пол принялся делать ей массаж сердца. Несильно надавливая на тонкие рёбра, он отвлекался только для того, чтобы проверить пульс.POV Пол
Повезло, что я прогуливался недалеко от Сиэтла в обличье волка. Мысли братьев ворвались в мою голову за секунду, оповещая о пропаже рыжей. Я чувствовал что-то неладное. Неудивительно, что я тут же побежал к ним. Отрицай — не отрицай, но когда понимаешь, что наречённая в опасности противиться импритингу невозможно. Мысли крутились вокруг Холли. Спасти её — было моей главной задачей жизни, во всяком случае я был уверен, что это так. Высосать яд вампира самая правильная мысль, пришедшая ко мне за всю жизнь. Я где-то слышал, что оборотням плохо от него, заодно и проверим насколько правдивая эта легенда. Я ещё никогда не двигался так быстро, как сейчас. Неизвестно сколько времени осталось у Холлэнд. И вампирский доктор единственный, к кому можно обратится с такой проблемой. Я так сильно боялся за её жизнь, как никогда и ни за чью. Но ещё больше я боялся, что девушка обратится в вампира. Если до этого импритинг был мне противен, то в случае запечатления на вампирше я просто повешусь. — «Её сердце почти не бьётся, » — где-то сзади паникует Сет. Парнишка здорово напуган, судя по рою мыслей в его голове. Клируотер винил себя в том, что не усмотрел за Холли. И Эмбри чувствовал то же самое, ведь это он дал ей велосипед, после прогулки на котором она и исчезла. И Сэм тоже, из-за того, что додумался пустить сестру одну. Каждый, кто был здесь чувствовал свою вину за произошедшее. Просто кто-то больше, кто-то меньше. Кроме меня. Я сейчас чувствовал только недовольство, потому что угораздило же меня запечатлится на такой неудачнице! — «Ну и говнарь же ты!» — фыркнул Колл. — «А нехер рыться в моей голове.»***
— Дело дрянь, — Карлайл осматривал рыжую со всех сторон, останавливая взгляд на прокусанной шее. Она выглядела отвратительно. Будто какое-то животное покромсало тонкую артерию, в надежде заполучить свежего мяса. Доктор говорил что-то о переливании. Ни времени, ни приспособлений для определения группы крови у нас нет, так что было решено откачивать её у Адли. Как у ближайшего родственника. Да и регенерация в крови оборотня могла поспособствовать выздоровлению. Если только организм не отвергнет её. Как у человека, связанного с квилетами, возможно имеющего этот ген, у неё был большой шанс на положительный исход. Сэм недовольно повел бровью, но подставил руку как только услышал, что может помочь сестре чем-то. Странно, что никого из остальных членов бледнолицой семейки я не видел. Куда они все пропали? Побежали на охоту за Бемби? Слух уловил тихий шёпот. «Пол». Оборачиваюсь на звук, замечаю тонкую ручку, вытянутую ко мне. Блять, она что, говорит? Не прошло и секунды, как я оказался у кушетки, на которой лежала Холли. Как же мертвенно-бледно она выглядит… — Ты похожа на труп, — пускаю тихий смешок, а девушка давит кривую улыбку. Краем глаза вижу Сета в соседней комнате. Дурак не заметит, как он напрягся, когда рыжая позвала меня. Не его. — Где ты был? — она так сильно хрипит, что мне с трудом удаётся разобрать слова. — А ты соскучилась? — ладонь ложится поверх её. Невольно. Сука. — Не ссы, скоро поправишься и мы обсудим твою влюблённость. — Пол, отходи, — Карлайл, передвигаясь сверхъестественно-быстро, отодвинул меня в сторону и принялся за Холлэнд. Закатывает рукав, оголяя изрезанные руки девушки и вкалывает иглу. Что же эта вампирская мудила делал с ней? — Я вколол глюкозы, чтоб она пришла в себя, — комментирует Карлайл. — Холли, расскажи что он тебе делал. — Резал руки, бил по рёбрам, — мне пришлось принести малышке воды, горло слишком пересохло и она не могла говорить. «Малышке»? Ладно, Пол, это мы тоже ещё обсудим.- Укусил шею. — Я высосал яд, — тараторю, предупреждая вопрос Каллена. — На вкус только кровь осталась. Док, ничего не отвечая, поставил второй пакет крови в капельницу. С Сэма не убудет, он быстро восстановится. — Я не уверен, что это поможет. Яд мог уже распространится по организму. И если успел дойти до сердца, тогда процесс не обратим. Оно пустит заражённую кровь по всему телу. Моё собственное сердце рухнуло в пятки. А если я правда не успел? Что тогда? Запечатление отменится? Ну, волк же не может любить своего злейшего врага. У меня рвотные рефлексы появляются от запаха этой мертвятины. А если нет? Будем вместе бегать по лесах в поиске кроликов? Ну в смысле втроём, ещё же Сет. Почему в этот бред втянуло меня? Мои мысли прервала Холли. Она билась в судорогах, со рта шла пена, а сама стала бледнее прежнего. — Пол, выходи отсюда! — Карлайл сорвался на крик, удерживая Роден на месте. — Срочно! Ухватив какой-то шприц, он пихнул меня в сторону двери, громко хлопая ею перед моим лицом. Чёрт, в этом доме пахнет покоем. Не тем, которое приносит умиротворение. Это не напоминало весенние запахи цветов, солнца и тепла. Скорее смерть. От этого запаха хотелось бежать, нестись, прыгать, плыть, кричать, плакать. Невозможно было просто сидеть и ждать. Почему я задумался над тем, как важна для меня Холли только когда мог потерять её? Она спала у меня на коленках, была в моих руках, но в тот момент я хотел лишь избавиться от дурацкой привязанности к девчонке. Почему сейчас, почти лёжа в обнимку со смертью, она так нужна мне? Может в этом наша природа? Понимать большее благодаря потерям? Я бы не рекомендовал вообще использовать такие методы. Хотелось бы, чтоб все наконец поняли, что всегда можно встать с колен и исправить свои ошибки. Ведь, окажись я рядом, Холлэнд могла быть в порядке. Но не будь она в таком состоянии, как сейчас, я бы не хотел быть рядом. Парадокс. Мы должны научиться начинать всё заново. Пусть сто, тысячу раз. Пока ты жив — ты можешь начать всё с нуля. Я понял, что отрицая то, что было дано мне природой, я проиграю. Я понял. Сила не в том, чтобы смочь сопротивляться своей природе. А в том, чтобы принять её и самого себя. Я сдамся без боя? Но я же не такой, я не слабак. Я буду бороться, ходить, бегать, я буду делать всё для того, чтобы победить, пускай это будет самой тяжёлой задачей в моей жизни. Я готов жопу порвать. И я попробую заново. Только, молю, дайте мне шанс.