Да будет проклят тот, кто станет между ними

Санса, уткнувшись лицом в пуховую подушку, видела беспокойные сны. Она никогда не могла запомнить, что ей снилось, а когда спала, не могла понять, о чем они. В это утро сон Сансы прервала жесткая ладонь, вцепившаяся в ее плечо и бесцеремонно встряхнувшая ее. Знакомая ладонь, чьи прикосновения она ощущала каждую ночь. Джоффри вцепился в ошеломленную от резкого пробуждения Сансу. Она быстро заморгала, стряхивая с себя сон, и уставилась в лицо короля. - Хватит спать! – рявкнул он. – Просыпайся! Джоффри уже был практически одет и нервными пальцами застегивал на себе одежду: - Сегодня утром турнир рыцарей, посвященный нашей свадьбе и рождению моего дракона! Ты должна выглядеть безупречно, как подобает моей королеве. Собирайся скорее! Джоффри одернул на себе рукава и разгладил ворот, стоя перед зеркалом. Санса уселась в постели и произнесла слова, которые она проговорила уже тысячу раз: - Да, ваша милость. Солнце било Сансе в глаза. Щурясь, она беглым взглядом разглядывала людей, копошащихся внизу. Глядеть на них сверху ей было немного непривычно. Их было много, поразительно много. И неудивительно, ведь сейчас начнется торжественный турнир. Все лорды и леди съехались в Королевскую Гавань, чтобы поглядеть на это зрелище. И рыцарей было более чем предостаточно. Сейчас они готовились к предстоящим битвам, а рядом с ними сновали их оруженосцы, готовя доспехи и турнирных коней к бою. Все это действо напоминало Сансе о том далеком турнире, посвященному новому деснице короля, ее отцу, Эддарду Старку. Тогда она только-только приехала в Королевскую Гавань, и была совсем еще юной девочкой. Она была полна надежд, полна счастья… и как же она была глупа тогда. Раньше Санса всегда предвкушала, каково будет стать, наконец, королевой. А сейчас она является ею, и теперь у нее больше никого и ничего нет. Теперь она одна на всем свете. Одна против всех. Джоффри был рядом с Сансой, и корона сверкала на его золотых волосах. Он небрежно кивал гостям, сидя на своем месте, месте короля, с поистине величественной осанкой льва. Когда Джоффри лениво поводил узкой кистью, которая казалось невероятно тонкой в широком и переливающемся в солнечном свете рукаве, на его пальцах, унизанных перстнями, тускло сияло черненое золото. На его красном камзоле, цвета крови, были вышиты узоры из золотой пряжи, а на груди красовались две объединенные эмблемы: оскалившийся лев Ланнистеров и гарцующий олень Баратеонов. Санса снова поглядела на своего короля. На его тонких губах играла улыбка, а его зеленые глаза блестели, отражая солнечный свет. Она отметила про себя, что Джоффри изменился. Его губы раньше изгибались в другой улыбке, а глаза глядели по-другому. Санса снова вгляделась в черты его лица. Может дело в том, что Джоффри теперь счастлив? Можно ли его назвать счастливым? И с чего бы ему внезапно обрести свое счастье? Не из-за того ли, что он взял ее к себе в жены и насолил своей семье, всей Королевской Гавани и всем Семи Королевствам Вестероса? Нет, Санса точно знала причину, по которой Джоффри мог искренне улыбаться. Эта причина обвивала его плечи и шею своим длинным и теплым тельцем, уютно урча и пуская колечки дыма из трепещущих ноздрей. Дракончик щурил свои огромные блестящие глаза из-за ярких лучей солнца. Его острые коготки впивались в ткань камзола, чьи швы из-за этого время от времени трещали. Иногда Нимерион широко зевал, обнажая свои маленькие острые зубки и пуская дым из розовой пасти. Санса со смешанными чувствами смотрела на дракончика. Это ее он увидел первой, когда выбрался из гибкой скорлупы своего яйца. И он должен принадлежать ей. Но не она ли сама сказала при нем, что теперь дракон отныне и навеки принадлежит Джоффри? Разве этих слов, сказанных в присутствии Нимериона, можно навсегда его лишиться? Санса стиснула бледные пальцы. Это была ее последняя надежда. Лорд Тирион и Шая рисковали своими жизнями, чтобы Санса смогла стать хозяйкой Нимериона, но она все испортила. Сансу окружала вся королевская свита, и при ней юная девушка чувствовала себя неуютно. Она здесь чужая. Она здесь пленница. Она просто пташка в золотой клетке, и отсюда ей никогда не выбраться. Королева-регент была ослепительна в своем роскошном платье цвета Ланнистеров, красного с золотым. Ее светлые локоны струились по обнаженным плечам и шее, а пристальный взгляд изумрудных глаз не отрывался от Сансы. С утра Серсея ни разу не поговорила с сыном, даже к нему не подошла, по крайней мере, при Сансе. Сегодня королева-регент держалась от Джоффри в отдалении, что не ушло от внимания Сансы. Раньше она всегда была рядом со своим сыном при любых обстоятельствах. К королевской чете подошла семья Тиреллов, чтобы оказать свое почтение. Маргери была прекрасна в нежно-зеленом платье, и темные блестящие локоны струились по ее плечам и груди. Ее большие глаза смотрели в упор на короля, а губы были растянуты в завлекающей улыбке. Джоффри тоже смотрел на нее с интересом и улыбнулся ей в ответ. Рука Сансы сама потянулась поправить густые волосы с рыжим отливом, которые были гордостью девушки. Сегодня она старалась выглядеть безупречно, как подобает новой королеве, но Маргери была не менее, если не более, прекрасна. - Мой король, - произнесла она грудным голосом, не отрывая от Джоффри своего гипнотизирующего взгляда. Когда она присела, в вырезе платья показалась ее мягкая грудь. Джоффри пристально глядел на Маргери, подперев голову ладонью. - Моя королева, - Маргери обратила свои ясные глаза на Сансу. Ее взгляд был чист и невинен, однако юная королева отлично понимала, что они теперь настоящие соперницы. Это место возле Джоффри изначально предназначалось для Сансы, затем ее должна была заменить Маргери, но вот теперь подле короля сидит снова она, Санса. Раньше девушка этого действительно желала, но сейчас она бы с невыразимым облегчением поменялась местами с Маргери… Почему же тогда Санса не согласилась на ее предложение в саду, несмотря на всю опасность? Может пока все еще не поздно? Может ей стоит снова подойти к Маргери и умолить спасти ее? Санса с бьющимся сердцем стала обдумывать эту возможность. Если Маргери хочет стать королевой, то почему бы тогда ей не уступить это место подле Джоффри? Сансу еще можно спасти из золотой клетки. Например, подстроить ее смерть с помощью Тиреллов, с ними у нее все обязательно получится, должно получиться… Внезапно внутри у Сансы все похолодело. Нет, какая же она глупая… Им будет легче лишить ее жизни, чем сымитировать ее смерть. От мрачных мыслей Сансу отвлек бархатный голос Маргери: - Ваша милость позволит взглянуть поближе на вашего дракона? Вся Королевская Гавань только о нем и говорит… О нем и о нашем доблестном короле. «Это мой дракон! И имя ему Нимерион Призрачный Ветер, в честь лютоволков моих братьев и сестры!» - хотелось выкрикнуть Сансе, но она лишь сжала бледные губы. - Конечно, леди Маргери. Подойдите поближе, - поманил ее Джоффри. Маргери, одарив его благодарной улыбкой и приподняв подол платья, грациозно поднялась по ступеням к месту королевской четы. Джоффри ухватил гибкое тело дракончика и стащил его со своих плеч. Нимерион что-то недовольно проворчал и начал барахтаться в руках короля, пытаясь вновь залезть ему на плечи. Его коготки зацарапались о ткань камзола, а мордочка тыкалась Джоффри в грудь. - Какая прелесть, - расплылась в улыбке Маргери. - Скоро он вырастет поистине громадным чудовищем, вот увидите, леди Маргери, - заверил ее Джоффри с довольным выражением лица. – Через полгода его можно будет оседлать, а через год он станет достаточно большим, чтобы утянуть под воду корабль. Маргари сделала притворно пораженное лицо: - Этот малютка сможет разрушать целые города? Но ведь ваша милость сможет сдержать подобное чудовище в узде? - Разумеется, - самодовольное лицо красующегося Джоффри было противно Сансе. – Дракон, открыв свои глаза после рождения, увидел меня, и теперь он принадлежит и будет принадлежать только мне, его истинному хозяину! Маргери лучезарно улыбалась, внимательно слушая короля, но ее рука в это время медленно тянулась к Нимериону. Дракончик издал тонкий звук и покрепче прижался к груди Джоффри, избегая ладони девушки. Король вопросительно взглянул на Маргери. - Простите, ваша милость… Можно ли мне прикоснуться к вашему дракону? – лукавые карие глаза Маргери впились долгим взглядом в зеленые глаза Джоффри. Тот немного заколебался: - До него еще никто не дотрагивался, кроме меня… Но впрочем, - король оторвал от груди Нимериона. – Почему бы и нет? Санса чуть не задохнулась. Чтобы к ее дракону прикасался кто-то еще? Джоффри даже ей, своей жене, не давал дотронуться до «своего» Нимериона. Маргери же не уставала одаривать короля благодарными улыбками, а тот в свою очередь улыбался ей. Она бы поладила с Джоффри гораздо лучше Сансы, в этом нельзя было сомневаться. А возможно Маргери и укротила бы его, и управляла им с помощью своих улыбок и томных очей. Санса бы так никогда в жизни не смогла. Нимерион заворчал, когда Джоффри протянул его Маргери. Она осторожно направила к нему свою руку. Медленно, но верно ее пальцы подбирались к дракончику все ближе и ближе, а тот все подавался назад, избегая их. Он, потрясая своей головой, увенчанной двумя маленькими рожками, тихо ворчал и настороженно следил за ладонью девушки. Внезапно Нимерион в мгновение ока совершил бросок вперед, лязгнув зубами. Маргери в испуге шарахнулась назад и оступилась, едва не упав. Дракончик издал свист и спрыгнул на землю, прижавшись животом к земле, у ног Сансы. Джоффри от неожиданности выругался и подошел к перепугавшейся девушке: - Прошу прощения, леди Маргери. Надеюсь, мой дракон не причинил вам вреда. - Вы так добры, ваша милость, - проговорила слегка побледневшая Маргери, но с неизменной улыбкой на устах. – Ничего страшного, он меня лишь немного напугал. Я сама виновата, ведь ваша милость говорили, что дракон признает только вас. Прошу прощения за свою дерзость. Король развернулся к Нимериону и вперил в него свой взгляд. Дракончик, почувствовав угрозу, напрягся и издал тихое шипение. Стоило Джоффри сделать один шаг, как Нимерион с невероятной быстротой скрылся за юбками Сансы. Озадаченный король остановился. Его не менее озадаченная юная жена ощутила, как дракончик, цепляясь коготками за шелковую ткань платья, карабкается к ней на колени. Попав к Сансе на колени, Нимерион оглянулся на Джоффри, и полез дальше. Едва не порвав юной королеве рукав, дракон зарылся в ее густые с рыжим отливом волосы и тихонько зашипел, выпустив из ноздрей колечки дыма. Его тяжелое горячее тело прижималось к шее Сансы, а его коготки впивались в кожу ее плеч сквозь одежду. Наступило молчание. Внутри у Сансы все перевернулось. Сейчас Джоффри обо всем догадается. Отчего бы Нимериону искать защиты от короля у нее? Джоффри ни разу не видел, чтобы дракон вообще обращал внимания на Сансу, а тем более признавал ее. Маргери, Серсея и остальная часть королевской свиты уставились на нее. Санса почувствовала, как ее сердце бешено стучит, отдаваясь в висках. Как они объяснят неожиданную привязанность к ней строптивого Нимериона? - По всей видимости, дракон признает не только нашего короля… - раздался низкий голос Серсеи, в котором звучали многозначительные нотки. Джоффри оглянулся на мать. - Но и нашу королеву тоже, - подхватила Маргери. – Что в этом удивительного? Они ведь одна плоть, одно сердце и одна душа. Их таковыми объявил верховный септон пред ликами богов и людей. Джоффри с неким недоумением продолжал глядеть на Сансу с Нимерионом на плечах. Ощущая на плечах тяжесть горячего тела дракона, юная королева слегка перевела дух. Маргери сейчас дала ей тонкую ниточку спасения, в которую следовало отчаянно вцепиться. - Вы правы, леди Маргери, - произнесла Серсея, пристально глядя на Сансу. – Однако это не значит, что то, что принадлежит моему сыну, также принадлежит и королеве Сансе. - Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними… Верно? – произнес мужской голос. Все обернулись к подошедшему. Белый плащ, белые доспехи, золотистые волосы и изумрудные глаза. Лорд-командующий Королевской гвардии, Джейме Ланнистер, близнец королевы Серсеи. Джоффри, позабыв о Сансе, окинул его взглядом с ног до головы, неспешно прошествовал на свое место и плюхнулся на него: - Сир дядя! Вы тоже участвуете в турнире, посвященном моей свадьбе и рождению моего дракона? - Боюсь, что нет, ваша милость, - кисло улыбнулся Джейме. – Мне не хватает для этого одной руки. Джейме помахал Джоффри золотой кистью: - Если бы эта красивая побрякушка могла держать копье, то я был бы очень рад, но, увы… - Дядюшка, но ведь вы можете прикрепить к вашей бесполезной правой руке щит, а в левое взять копье, не так ли? – осведомился Джоффри, глядя на Джейме сверху вниз. - Не уверен, - наморщил лоб лорд-командующий. – Когда атакуешь с копьем, твой противник всегда находится слева, и щит в правой руке нужен тебе, как соски для панциря. - Тогда выходите без щита! - воскликнул Джоффри с ядовитой улыбкой на лице. Джейме уставился на короля так, как будто впервые его увидел. Серсея настороженно переводила взгляд с одного на другого. Санса и Маргери затаили дыхание. - Ваша милость… - начал было Джейме, но Джоффри перебил его: - Вы ДОЛЖНЫ участвовать в турнире, сир дядя, со щитом или же без щита. Такова воля короля. Лорд-командующий королевской гвардии молча глядел на своего племянника. - Полагаю, это не так уж и сложно для столь великого воина как вы, дядюшка, - ехидная улыбка не слезала с лица Джоффри. – Вы и левой рукой блестяще сможете управиться, не так ли? Джейме все так же молча глядел на короля. Джоффри немного подождал его ответа, но, так и не услышав его, продолжил: - Давайте заключим уговор, сир дядя. Сейчас вы сразитесь с… ммм… скажем, сиром Лорасом Тиреллом… - С Лорасом Тиреллом? – переспросила побагровевшая Серсея, которая до этого хранила молчание. - Да, матушка, именно так, - подтвердил Джоффри и вновь обратился к Джейме: - Вы будете сражаться левой рукой, решайте насчет щита сами: будете его брать или нет. Если вы победите, дядюшка, то останетесь лордом-командующим королевской гвардии до самой своей смерти, и никто вас сместить не посмеет, я позабочусь об этом, не беспокойтесь. Джоффри вперился многозначительным взглядом в Джейме и, выдержав паузу, продолжил: - Но если вы упадете с коня, то я лишу вас белого плаща, и вы женитесь на деве Маргери из дома Тиреллов, а ее брат, сир Лорас, женится на моей леди-матери, и я организую вам совместную свадьбу… Едва Джоффри закончил свою речь, в воздухе зазвенел голос королевы-регентши, полный гнева: - Ты не посмеешь, Джофф… Он твой дядя… Ты не посмеешь этого сделать! - Что не посмею, матушка? – король, опершись о подлокотник, оглянулся на Серсею. - Да как ты можешь рисковать жизнью Джейме?! – лицо королевы было искажено. - Сир Лорас не убьет его, - покачал головой Джоффри. – Мой дядя – превосходный воин. - В бывшем – да, - трясясь от трудно сдерживаемых эмоций проговорила Серсея. – Но сейчас – нет. - Как ты можешь так про него говорить, матушка? – улыбнулся Джоффри. – Тебе следует больше верить в своего брата. - Ты не вправе снимать с него белый плащ! И ты не можешь ставить для него условия! Джоффри уставился на свою мать и отчеканил: - Я – король. Король делает то, что он хочет. На миг Сансе показалось, что в зеленых глазах Серсеи едва не блеснули слезы: - Он мой родной брат... И ты безрассудно отправляешь его либо на поражение и увечья, либо на погибель. - Нет, матушка, и в мыслях не было. И он тоже мой родной… - Джоффри сделал едва заметную паузу. - Дядя. Мать и сын безотрывно глядели друг на друга, в воздухе витало напряжение. Всеобщее молчание нарушил Джейме: - Я сражусь. Не беспокойся, Серсея. Раз такова воля короля… то остается только подчиниться. Слегка сгорбившись, словно доспехи на плечах стали вдвое тяжелее, Джейме Ланнистер прошествовал, чтобы подготовиться к турниру и оседлать коня. Серсея проводила его молчаливым кричащим взглядом, в котором плескалось целое море противоречивых чувств. Санса почти физически ощущала едва сдерживаемый шквал эмоций, который одолевал Серсею. - Скажите сиру Лорасу, чтобы он подготовился к бою с моим дядей, - велел Джоффри, отпивая из расписного бокала темно-алое вино. – Это будет захватывающим зрелищем. Серсея не выдержала: - Это будет захватывающим зрелищем? Ты так хочешь посмотреть, как Джейме выпадет из седла и будет захлебываться в крови? Будет так весело увидеть, как он на глазах у всей Королевской Гавани рухнет и покалечится так, что больше никогда не сможет нормально жить? Ты этого хочешь? – голос Серсеи, тихий, ядовитый и полный свирепой ярости, не мог не пронять, но страшнее всего были ее глаза: в них полыхал настоящий дикий огонь. Но Джоффри без труда смог выдержать взгляд своей матери: - Не беспокойтесь, матушка. Сир Джейме – лорд-командующий королевской гвардии, лучший рыцарь в Вестеросе. С ним ничего не случится на турнире, посвященном свадьбе его короля. - Он – калека, - все так же тихо, но с невыразимой интонацией произнесла Серсея. - Тогда он не должен носить белый плащ, - отрезал Джоффри. – И я сниму его с дяди Джейме. … Турнир начался с поединка Лораса Тирелла и Джейме Ланнистера, как этого пожелал король. Два соперника встали на противоположных концах. Джейме все же решил взять в руки щит, и его привязали к правой культе. Лорас был на молодом гнедом жеребце, а Джейме – на коне белом, как его доспехи и плащ. Их копья были практически одинаковой длины, не слишком толсты, не тяжелы, но и не легки. Все, затаив дыхание, смотрели на двух соперников. У Лораса было явное преимущество, так как Джейме пришлось держать копье в левой руке, и таким образом он был открыт с этого бока. Но ведь он – знаменитый Цареубийца, один из опытнейших и лучших бойцов Вестероса. А Лорас еще слишком молод, хоть и обладает многообещающей силой и ловкостью. И вот, два соперника тронули коней, двинулись навстречу друг другу, и их скакуны начали набирать скорость. Джоффри наклонился вперед, жадно разглядывая приближающихся противников. Кричащие глаза королевы Серсеи говорили о том, что у нее нет сомнений: Лорас собьет Джейме с седла. Бледная Санса глядела на двух рыцарей, скачущих друг на друга. Она заметила, что копье сира Джейме слегка качается из стороны в сторону, когда как Лорас держит свое копье железной хваткой. Метр за метром, и кони, вздымая клубы пыли, становятся все ближе друг к другу. Топот копыт, за которым после нескольких секунд раздастся треск копий и скрежет металла, а затем громкий крик того, кто выпадет из седла… Серсея стиснула ладони и на мгновение прикрыла глаза. Треск сломавшегося дерева и глухой удар. Серсея невольно вскочила и прижала руки к груди. С металлическим дребезгом тело выпало из седла, и из горла вырвался невольный стон. Победитель проехал на коне несколько метров и, внезапно закачавшись в седле, медленно сполз с коня. Джейме, морщась от боли, по привычке потянулся к вывихнутому левому плечу своей правой культей, к которому был привязан щит. Его белый плащ замарался, когда он сполз с коня, на нем Джейме удержаться с вывихнутой рукой не смог. Выбитый из седла Лорас Тирелл вскочил на ноги и стряхнул с себя грязь, чтобы направиться к Джейме. - Кто-нибудь приведите сюда мейстера! – громогласно крикнула Серсея, перекрывая вопли толпы. – Мой брат вывихнул себе руку! Лорас подошел к Джейме, поставил его на ноги и принялся отвязывать щит с его правой культи. Какой-то мейстер подбежал к Джейме и повел его в свой шатер, чтобы стащить с него доспехи и вправить вывихнутую руку. Серсея тут же рванулась за ними, подобрав юбки. Джоффри с недовольным видом заерзал на своем месте. Санса видела, что он был раздосадован таким поворотом событий. - Что ж, король должен сдержать свое слово, - объявил Джоффри с кислой миной позднее в тронном зале. – Дядя Джейме, я оставляю вам белый плащ и звание лорда-командующего королевской гвардии. Джейме был немного бледен и морщился от боли, когда нечаянно приводил в движение вправленную левую руку: - Благодарю, ваша милость. - Но что до вас, матушка, - проговорил Джоффри. – Я собираюсь исполнить свои намерения насчет вас. Отныне вы помолвлены с сиром Лорасом Тиреллом. Серсея молча смотрела в сторону и как будто равнодушно слушала приговор своего сына. - Скоро будет организована свадьба, и… - Ваша милость, - внезапно заговорил Джейме. Джоффри осекся и уставился на своего дядю. - Прошу прощения, что перебил вас, но я хочу отказаться от своего белого плаща и звания лорда-командующего королевской гвардии. Толпа зароптала. Серсея резко развернулась к своему брату и хотела что-то вымолвить, но не издала ни звука. Джейме еле-как левой рукой отстегнул белый плащ, и тот упал на пол. Он попытался стянуть еще хоть некоторую часть доспехов, но быстро сдался, не желая тревожить больную конечность и становиться посмешищем. Джоффри наблюдал за Джейме вначале с недоумением, но затем с нарастающим интересом. Тряхнув волосами, Джейме произнес: - И как хотели вы, ваша милость, я готов сыграть свадьбу с леди Маргери из дома Тиреллов одновременно с моей сестрой и сиром Лорасом. Этого Серсея не выдержала: - Ты сошел с ума, Джейме?! Утратил остатки разума со своей правой рукой?! С чего… - Я – калека, - совершенно спокойно сказал ее брат-близнец. – Я не нужен королевской гвардии. И мое место рядом с тобой, на утесе Кастерли, который я унаследую от нашего отца. Ты, я, леди Маргери и сир Лорас переедем туда после нашей свадьбы. Побагровевшая Серсея едва не задохнулась. Но резкий голос Джоффри прекратил начавшуюся разборку между близнецами: - Мудрое решение, дядя Джейме. Я буду рад, если вы с моей матушкой обретете свое счастье в один и тот же день вместе с леди Маргери и сиром Лорасом, - король выглядел очень довольным сложившимися обстоятельствами. Он поманил из толпы будущую невесту. – Леди Маргери, прошу вас, подойдите. Девушка грациозно вышла вперед и взглянула на Джоффри своими блестящими карими глазами. - Леди Маргери, у меня еще не представлялось случая объясниться с вами. Приношу свои глубочайшие извинения вам и семье Тиреллов за это недоразумение. Я не хотел оскорбить вас, но все же я дал священный обет и был обещан другой, - Джоффри окинул быстрым взглядом Сансу, занимавшую место рядом с ним. – Надеюсь, вы будете счастливы с моим дядей. - Благодарю вас, ваша милость, - бархатным голосом произнесла Маргери. – Вы слишком добры ко мне. Я буду счастлива с сиром Джейме. Лицо Серсеи было искажено. Она опять сдерживается, но внутри нее кипит водоворот бешеных чувств. Джейме рядом с ней был поразительно спокоен, но глаза потемнели, словно в гневе. По лицу Тайвина Ланнистера, стоящего позади них в толпе, невозможно было сказать, что он ощущает, его глаза-льдинки как всегда были холодны и неподвижны. Маргери улыбалась Джоффри, излучая любезность и удовольствие. Но Санса знала, что у всех них на душе было что-то другое. Ведь это Игра. Здесь нужно носить маски, иначе ты проиграешь. Санса сжала пальцы. И ей следует носить маску в первую очередь. … Когда Санса вошла в королевские покои, Джоффри чему-то улыбался. В его руках был пергамент со сломанной печатью. - А, моя королева, - Джоффри улыбнулся еще шире. – Ты вовремя пришла. - Да, ваша милость? – проговорила Санса. Она настороженно глядела на пергамент в руках Джоффри. Тот помахал им перед ее носом: - Как там говорится? Черные крылья, черные вести, так ведь? Хотя они будут черными только для тебя. Санса вцепилась в юбки платья и, похолодев, уставилась на короля. Не к добру все это. Когда Джоффри радуется, ничего хорошего не жди. Он пристально взглянул на Сансу, и в его зеленых глазах заплясал дикий огонь, пожирающий ее душу. - «Рослин поймала славную жирную форель, и братья подарили ей пару волчьих шкур на свадьбу», - прочитал вслух Джоффри и исподлобья бросил взгляд на Сансу, с жадностью ожидая ее реакции. Пара волчьих шкур? На свадьбе? Санса непонимающе уставилась на Джоффри. Волчьи шкуры. Старки? Свадьба? Форель. Талли? Король, не получив нужной ему реакции, в нетерпении залпом выпалил: - Фреи зарезали всех северян, прибывших к ним на свадьбу! Труп твоей матери раздели донага и бросили в реку, а к телу твоего брата пришили голову его лютоволка! Санса онемела. - А двух твоих маленьких братьев убил воспитанник твоего отца, Теон Грейджой, и сжег весь Винтерфелл! Теперьу тебя больше не осталось ни семьи, ни дома! – торжественно заключил Джоффри. Санса смотрела на короля. К ее горлу подступил ком, но глаза оставались сухими. Она не смогла ничего произнести, только глядела на Джоффри, который желал упиваться ее горем. Король с жадностью искал в ее лице хотя бы какую-то тень, дрогнувший мускул или исказившиеся черты, которые могли бы свидетельствовать о ее потрясении. Но Санса хранила молчание, а лицо ее застыло, словно восковая маска. Джоффри нахмурился, недовольный, что ему не удалось насладиться реакцией жены: - Скажи что-нибудь! Санса внезапно услышала свой голос, такой чужой и далекий: - Благодарю вас, ваша милость, что вы сообщили мне об этом. Джоффри скрипнул зубами. Он наклонился к Сансе, и она почувствовала на своей щеке его жаркое дыхание: - Теперь ты совсем одна. Я приказал казнить твоего отца. Твоя сестра пропала без вести и погибла. Твоих младших братьев убил Теон Грейджой и сжег Винтерфелл. Твою мать и твоего брата предали Фреи и жестоко расправились с ними. Ты совсем одна. И мы можем сделать с тобой все, что захотим. Я смогу сделать с тобой все, что захочу. Слышишь? Ты принадлежишь мне, и больше у тебя никого нет! - Да, ваша милость, - без эмоций проговорила Санса. Джоффри в раздражении уставился на нее. Он ожидал от нее страха, мольбы, слез, истерики и криков. Но Санса стояла все такая же безмолвная и равнодушная, словно ее здесь нет. И словно его здесь нет. Джоффри, поддавшись внезапному порыву, стремительно нанес ей пощечину. Санса качнулась, и по губе ее потекли тонкие струйки крови. Она не поднимала глаз и глядела куда-то в сторону, словно не видя Джоффри. Он зашипел ей на ухо: - Теперь ты моя королева, и мне не надо будет просить моих рыцарей ударять тебя. Теперь я буду делать это сам. Как тебе это, нравится? Санса наконец-то подняла глаза на Джоффри и все так же равнодушно произнесла: - Как будет угодно вашей милости. Король, посверлив ее взглядом несколько секунд, стремительно вышел вон из покоев. Санса прикоснулась к горящей щеке. Ей вовсе не хотелось плакать. Как будто внутри нее образовалась огромная пустота, засасывающая все эмоции. Их больше нет. Матери, Робба, Брана, Рикона, Арьи и отца. Жив может только Джон Сноу, но он ведь незаконный брат ее и брат Ночного Дозора. Винтерфелл сгорел. То место, где она родилась, где жила, и где тысячелетиями жили ее предки, разрушено. У нее больше нет семьи. Почему она ничего не чувствует? Санса выскользнула наружу и устремилась вон из дворца. Она не помнила, как дошла до богорощи. Когда она очнулась, то просто оказалась здесь. Санса сидела перед чардревом. Его красные листья тихо шуршали на ветру, а на белом стволе было вырезано лико. Оно глядела прямо на Сансу, и она не могла от него оторваться. Это же то самое лико, что было в богороще в Винтерфелле. Да, это и есть та самая богороща, как же она не узнала! Санса прикрыла глаза. Тогда можно представить, что ее семья не умерла. Да, они все живы, все-все-все: и отец, и мать, и Робб, и Арья, и Бран, и Рикон, даже Джон Сноу здесь. Конечно, они никак не могли умереть, они все живы… Как же Санса могла забыть. Главное – только не открывать глаза, а то все окажется ненастоящим. Вот отец сидит под чардревом и улыбается ей. Как же давно Санса не видела его улыбки! Какая она теплая, а ведь Санса уже об этом забыла. Дотронуться бы до отца, она ведь так его давно не обнимала. Он такой теплый, живой и очень добрый. Отец… По лицу Сансы покатилась слеза. Главное – не открывать глаза, тогда она сможет его обнять… А рядом стоит мать, она тоже улыбается ей, Сансе. Какие у нее мягкие руки! Мать всегда любила сама заплетать ей волосы. От нее очень вкусно пахнет, и Сансе хочется уткнуться носом матери в грудь. Она погладит ее по голове, и все станет хорошо… По лицу Сансы заструились соленые слезы. Но это ничего, главное – глаза не открывать… Тогда она будет ощущать мамин запах еще дольше. А вот и Арья подоспела! Как всегда где-то замаралась, где-то порвала одежду. Санса качает головой. Септа Мордейн будет недовольна. Надо бы поймать эту девчонку и привести ее в порядок. Но Санса не будет этим заниматься, нет. Арья ради смеха кидает на платье сестры целую горсть жуков, и Санса в ужасе кричит и подпрыгивает на месте. А Арье-то как смешно! Наверно, Санса со стороны выглядит ужасно нелепо. Уголки губ Сансы тронула легкая улыбка. Да, вот так, не открывать глаза, и она сможет слышать заразительный смех Арьи еще дольше. Если Санса задерет голову, то увидит, как Бран лазает по стенам. Как это у него ловко получается! У Сансы бы голова закружилась, окажись она на его месте, и она не смогла бы даже с места сдвинуться. Но Бран не боится и лезет все дальше, дальше и дальше… Тут он видит внизу сестру и машет ей с высоты. Санса машет ему в ответ и боится, как бы Бран не упал. Нет, он никогда не падает. Если не открывать глаза, то он еще долго будет махать ей рукой с высоты… Маленький Рикон бегает по двору со своим Лохматиком и звонко смеется. Он бегает, спотыкается и падает, встает, бежит и снова спотыкается. Волк догоняет его и лижет ему лицо, а Рикон только смеется еще пуще. Санса невольно улыбается, слыша его смех. Ее лицо все мокро от слез, но она улыбается. Правильно, не надо открывать глаза, и все они будут рядом с ней. Во дворе упражняются на мечах Робб и Джон Сноу. Они тоже смеются и подшучивают друг над другом. Санса наблюдает за ними. Какие они счастливые. Какие большие и сильные. Они будут хорошими защитниками для них всех. Вдруг Робб ставит подножку Джону, тот падает, но прихватывает за собой брата, и они оба падают на землю, снова смеясь. Санса тоже смеется вместе с ними. Какие они все же молодые и смешные. Такие родные. Санса улыбается. Соленые слезы затекают ей в рот, но это ничего. Только не открывать глаза, и можно будет посмеяться с братьями еще дольше. Они все такие живые. Они не могут быть мертвы. Они не могут быть так далеко. Они не могли оставить ее тут одну. Они ведь так близко, совсем рядом. Такие теплые и родные. «Ты не одна, Санса», - говорят они, и ей следует им верить. Отец сидит у чардрева и тепло улыбается ей. «Это ведь не могло быть правдой. Он жив… Он должен быть жив, - убеждала себя Санса. – Он не мог умереть». Она тянет к нему руки: «Отец!» Она бежит к нему, но почему он все так же далеко? Почему его лицо становится таким грустным? Почему Санса не может его обнять? «Отец!» - кричит она, но не может к нему прикоснуться. Сансу сзади обняла мать. Теперь так тепло и так спокойно. Родной, любимый мамин запах. Теперь Санса в безопасности, теперь все будет хорошо. Но почему она не видит на лице матери улыбку? «Мама?» Почему у нее такое печальное лицо? Почему она так крепко обнимает Сансу, словно в последний раз? «Не отпускай меня, мама! Никогда не отпускай!» Санса сидит в богороще и обхватывает себя руками. Ее бьет дрожь из-за холода, а по лицу вновь текут соленые слезы. Она всхлипнула. Она больше никогда их не увидит. Их больше нет на свете. Она не обнимет ни мать, ни отца, ни братьев, ни Арью. Санса стиснула себя руками еще сильнее, но тщетно. Ей больше не вернуть ту иллюзию, в которой она сейчас побывала. Почему ей нельзя остаться там навсегда? Заснуть навсегда и покинуть эту землю, где у нее никого больше нет... Сбоку от Сансы раздались шуршащие шажки. Маленькая мордочка ткнулась ей в ноги. Нимерион вскарабкался к ней на колени и, урча, принялся обнюхивать ее мокрое лицо. Санса ощутила его теплое дыхание на своей коже. Нимерион ткнулся ей мордочкой в грудь и лицо. Девушка осторожно прижала дракончика к себе. Он такой теплый и тихонько урчит, потираясь головой об ее грудь. Губы Сансы тронула улыбка. Она не одна. Нимерион согреет ее.