Отчаянно зависимы

По голове будто молотом ударяли, мысли путались внутри со скоростью света, и я ужасно боялась при этом пропустить хоть малейшее слово преподавателя по высшей математике. В скором времени нашему первому курсу предстоял межсеместровый зачёт, которыми любила, как оказалось, увлекаться Нина Павловна. Она никого не щадила. Даже людей, которые не пропускали ни одного её занятия и учились хорошо. Поэтому мне стоило бы сосредоточиться на написании лекции в полной мере, а не раздумывать над тем, как бы мне отвязаться от Туманова. Весь день – коту под хвост, и всё из-за него – человека, который слишком резко пошатнул моё спокойное море за какие-то несколько дней. Даже самостоятельная, которая была сегодня первой парой по основам бухгалтерского учёта, кажется, мне не совсем удалась. - Так, а теперь вспоминаем, что такое минор некоторого элемента определителя, дорогие студенты, - огласила свой следующий вопрос женщина, продолжая медленно и мучительно передвигаться по рядам. Сегодня мы повторяли тему «матрицы», которая была достаточно лёгкой, но муторной в решениях. – Ларина, пожалуйста, определение, - она что, ко мне обратилась? Я вздрогнула и перевела взгляд на преподавательницу, которая теперь остановилась около кафедры и смотрела пристально в мою сторону. Аудитория моментально затихла, вероятно, ожидая моего ответа. Как всегда. Я шумно сглотнула и заправила непослушные волосы за уши, сгребая остатки своих здравых мыслей в кучу. - Минором некоторого элемента определителя называется определитель, получаемый из данного определителя вычёркиванием строки и столбца, на пересечении которых расположен этот элемент, - быстро отчеканила я и опустила глаза. Боже, как я не любила отвечать на парах. Не потому, что мне это не нравилось, наоборот даже. А потому, что в мою сторону начинали сыпаться различные насмешки и подколы со стороны моих же одногруппников. Я давно привыкла, но всё равно каждый раз чувствовала себя последним отбросом общества. - Отлично, - громко произнесла Нина Павловна, едва ли не хлопнув в ладоши. - Хоть кто-то учит определения на этом потоке. Молодец, Ларина. Я бы даже тебе «пять» поставила, если бы не требования. Замолчите, пожалуйста! Я уже ощущала, как на меня устремились недоброжелательные, даже злобные взгляды. Они меня, словно сжигали, а я ничего с этим не могла поделать, потому что я слабая. Я никогда и никому не могла дать отпор. Даже Туманову, который держал меня в постоянном страхе в последние дни только потому, что ему не чем было себя занять – в этом я была стопроцентно уверена. Он прекрасно видел и знал, что я никому не скажу о том, что видела по «счастливой» случайности, но продолжал постоянно мне напоминать о том, что я его должница, что мне грозит, если я их сдам. Почему я такая слабая? - Ещё бы, - прошипел кто-то за моей спиной, на что я даже поворачиваться не стала. Когда прекратится этот ужас? Сначала одногруппники, теперь этот проклятый хулиган. За что мне всё это? Чем я так не угодила Богу, что он ставит меня в такое положение? – У меня, наверное, тоже были бы охуительные оценки и комментарии преподов, если бы моя тётка была деканом факультета, - это уже был кто-то другой. Я ошарашено распахнула глаза. Ведь сейчас я сама ответила, и всё равно «старая песня». Я выдохнула, чтобы хоть как-то восстановить дыхание, но всё тщётно. К глазам опять начали подступать слёзы, и я всеми своими силами постаралась не всхлипнуть. Ты же давно к этому привыкла, Полина, правда? Ты не будешь реветь из-за каких-то глупых стереотипов чёрствых людей. О, Боже, пожалуйста. - Можно выйти? – слишком громко попросила я, при этом подняв руку вверх по привычке. - Опа, Ларина – студенточка по блату, подала голос. Пора бы это приструнить. Я вздрогнула от слов, сказанных в мою сторону, отчего повернулась. Это был Алексей Вербицкий – сын крупного предпринимателя-промышленника в нашем городе. Ему было позволено всё, что только пожелает этот выскочка. Все его экзамены, зачёты были проплачены «заботливым папочкой», а преподаватели, практически все, стелились перед ним. «Чья бы корова мычала, Вербицкий», - пронеслось в моей голове. Естественно, я этого не озвучила. И это, в который раз, доказывало, что я слабачка, которая никому не может и слова поперёк сказать. - Вербицкий! – осадила его Нина Павловна, хлопнув толстым учебником по кафедре. – Ещё слово, и ты вылетишь, как пробка отсюда, понял? Мне надоели твои глупые комментарии на моём уроке. Разглагольствуй на темы, не связанные с моим предметом, на перерыве. А ты, Ларина, можешь выйти. Пожалуйста, - женщина махнула рукой в сторону двери, и я, поднявшись из-за парты, быстро направилась к выходу. Эту женщину я уважала, несмотря на строгое оценивание предмета, за прямолинейность и краткость. Даже этот Вербицкий не мог ничего ей сказать в ответ, несмотря на «связи», которыми он постоянно ставил себя выше других. Парень надул огромный пузырь от жвачки и лопнул его, громко чавкая резинкой, при этом бросив в мою сторону странный взгляд. По пути, кто-то выставил ногу из-под парты в проход, отчего я едва не споткнулась, но во время увидела «подножку». Чувствуя, что вот-вот взорвусь, я почти выбежала из аудитории, вдыхая прохладный воздух – в коридорах всегда было холоднее. - Чёртовы придурки, - шмыгнула я, продолжая быстрыми шагами идти в привычную мне сторону, где находилась самая дальняя лестница этого учебного заведения. Там никогда и никто не ходил, поэтому я могла спокойно находиться в одиночестве столько, сколько пожелаю, чтобы успокоиться. Всё равно до конца пары оставалось минут двадцать. Надеюсь, преподавательница мне не сделает выговор за столь долгое отсутствие. Отряхнув ступень от скопившейся пыли, я присела на неё, оперевшись спиной на стену и закидывая голову вверх. Я поджала колени и шумно выдохнула, пытаясь собрать все свои мысли, чтобы не расплакаться, как последней дурочке, но всё было напрасно; горячие слёзы заструились по щекам. Я всхлипнула, прекрасно понимая, что веду себя неподобающе. Мне давно пора взять себя в руки, начать давать отпор тем, кто меня задевает, но я… не могла этого сделать. Слишком мягкотелой я была, слишком доброй. И эта излишняя доброта меня погубит, я не сомневалась. - Опять сопли пускаешь? – послышалось откуда-то со стороны, отчего я вздрогнула, ища в полутьме лестничного прохода того, кто это сказал. – И снова ведёшь себя так, будто тебя только что приговорили к смертной казни. - Ты? – я снова прищурила глаза, стараясь рассмотреть образ человека, которого безоговорочно узнала. – Что ты здесь делаешь? – Обычно, здесь всегда было пусто. Это место являлось моим скромным «уголком плача и размышлений» на время, когда я находилась на учёбе. Теперь и про эту слабость он узнал. - Тебя это вообще не должно ебать, - выдал парень, спустившись на три ступени вниз, отчего отблеск дневного света упал на его лицо, а затем и тело. Глеб Туманов, как всегда, выглядел устрашающе, но, в то же время, странно спокойным, что и делало его человеком, внушающим психологический страх. Одет он был в чёрную однотонную футболку и тёмно-синие джинсы. К самой крайней шлёвке была пристёгнута небольшая цепочка, тянувшаяся до переднего правого кармана, которая издавала звуки при каждом его телодвижении. Чем ближе он ко мне подходил, тем сильнее я вжималась в стену. Лучше бы я молчала, а лучше бы вообще осталась в аудитории. Вербицкий и вся его свора, в лице одногруппников, была никем, по сравнению с этим монстром. Что он действительно здесь делал? Раньше я его здесь не замечала... - И, слава Богу, - прошептала я, отвернувшись, при этом намереваясь встать, чтобы поскорее уйти от этого пристального взгляда зелёных глаз, но мне не позволили этого сделать, слишком сильно сжав плечо и грубо толкнув обратно. – Я закричу, если ещё раз меня тронешь, - вот откуда только это бралось? Я резко вскинула голову вверх, оценивая всю серьёзность ситуации, но Туманов никак не отреагировал на мой выпад, лишь приземлился на ступень, находившуюся выше меня, сжав одну ногу в колене, а другую слегка протянув. Рост шатена не позволял вытянуться во всю длину, нежели мне. Теперь мы, в какой-то мере, сидели друг напротив друга. - Ори, хоть до потери пульса. Всё равно всем похуй на эту лестницу, и никто тебя не услышит отсюда. Тебе ли не знать, - хмыкнул Глеб, даже не посмотрев в мою сторону, а я затравленно продолжала наблюдать за ним, боясь лишний раз пошевелиться. Что ему опять от меня нужно? - Что тебе от меня надо? – озвучила свой вопрос я, обняв колени руками и отводя взгляд в сторону, чтобы не видеть этих каменных эмоций с его стороны, которые сейчас на меня точно обрушатся, и которые безумно меня пугали. Но я обещала поставить во всём этом точку, и я постараюсь это сделать всеми своими силами. Будь уже что будет, но мне это надоело. – Почему ты не оставишь меня в покое? Почему ты преследуешь меня? Почему… - я только начала свою накипевшую тираду, но меня грубо прервали: - Слишком много «почему», ты не находишь? - сузив глаза, холодно бросил Туманов, слегка поддавшись вперёд. Я чисто инстинктивно поддалась назад, но уже было некуда. Ещё чуть-чуть, и я просто-напросто сольюсь с этой стеной – такой же бледной, как и я. – Ты мне вообще никаким боком не упёрлась, понятно? Я, конечно, немного беспокоюсь о том, что ты раскроешь свой рот там, где не надо, но в то же время знаю, что ты нихуя не осмелишься это сделать. И это не вызов, тебе ясно? Да и если бы и был вызов, всё равно ты бы не решилась. Ты безликая, простая, наивная… - он передёрнул плечами, будто брезгуя, а я во всю смотрела на него, не отрываясь, широко распахнутыми глазами. Меня много кто унижал и смешивал с грязью, но не настолько, как только что сделал этот дьявол. Откуда эта ненависть? Мы даже не были знакомы до того злополучного момента, который перечеркнул всё, что было в моей обыденной жизни. – И спрашивать меня о чём-то вообще не стоит. Я тебе этого не разрешал делать, - прошипел шатен, уже поднявшись на ноги и смотря на меня с высоты своего роста - на скукоженную, сгорбленную фигуру. Я зажмурилась, ощущая очередной подступающий всхлип. Боже, ещё не хватало перед ним разреветься. Из-за него… - Ты – монстр! – громко выпалила я, резко вскакивая и сжимая руки в кулаки. Я снова ощутила эти предательские слёзы, которые покатились по моим щекам. Я слабая, никчёмная. Я вскинула голову вверх, смотря прямо в его «стальные» глаза, повторяя, но уже шёпотом, почти шипя: - монстр… - и в этот же момент я сорвалась со своего места, вниз по ступеням, но убежать мне не позволили, грубо схватив за запястье и развернув на сто восемьдесят градусов. – Отстань от меня! Хватит! Я ничего не скажу… ничего, только оставь меня в покое! – я уже кричала. Неужели он так быстро смог меня сломать? Кажется, смог. - Ты забыла, что должна мне? – нагнувшись, прошептал Туманов мне на ухо так спокойно, что только от его тона голоса по моему телу побежали мурашки страха. – Что хочу, то и делаю, малышка, - снова тихо. Его горячее дыхание уже ощущалось в районе моей шеи. Я шумно сглотнула, пытаясь вырвать свою руку из его захвата, но становилось ещё больнее. Я зашипела от боли, прострелившей запястье. – Ты должна слушать меня, поняла? – теперь Глеб смотрел мне прямо в глаза. На его лице не было абсолютно никаких эмоций. Абсолютный ноль, когда на моём отражалось всё внутреннее состояние на данный момент. – Когда я попрошу сделать то, что мне нужно. Считай, что твой должок прощён, - он сказал это так буднично, что мои лёгкие в один момент покинул весь воздух.- Так что тебе стоит только ждать. - Да лучше бы я умерла, чем подчинялась такой сволочи, как ты, - сипло, не своим голосом, произнесла я, смотря прямо в его глаза. Сейчас я совершенно не контролировала свою речь, что могло обернуться не очень хорошими последствиями для меня, но мне было всё равно. Осознание придёт позже, я пожалею об этом и не раз, но сейчас… сейчас что-то взорвалось, открылось. Я отвечу ему то, что думаю. И плевать на последствия – я сделаю это. Хоть раз в своей жизни я дам отпор. Возможно, это было вызвано выбросом адреналина в кровь или же его словами, которые до основания меня задели. Я не знаю, что со мной сейчас творилось. Будто что-то щёлкнуло. - Меня и похуже называли, - почти усмехаясь, бросил Туманов, отпустив моё запястье, но сжав мой подбородок тремя пальцами. – Могу устроить тебе это, парни будут рады убрать свидетеля своими способами… - он буквально прошипел эти слова, и всю мою уверенность, основанную на этом чёртовом адреналине, будто рукой сняло. Я поняла, что он имел в виду, да и каждый поймет. Моё тело пробила нервная дрожь, - но я не буду этого делать, малышка, - шатен снова нагнулся так, что между нашими лицами оставалась пара сантиметров. Я ощутила его дыхание на своём лице, - потому что я ещё не выиграл эту игру. – Что? В этот момент, он резко отпустил меня и, обойдя с правой стороны, направился вниз, будто ничего не произошло. А я осталась стоять на месте, ноги совершенно не хотели двигаться. Медленно, но верно я переваривала эту информацию, полученную за какие-то несколько минут. Во-первых, что только что сейчас здесь произошло? А, во-вторых, что он подразумевал под «я ещё не выиграл эту игру»?