Отчаянно зависимы

Запахнув полы бежевого кардигана как можно плотнее, девушка быстрым шагом вышла за ворота института, попутно доставая из сумки пачку сигарет. Времени на то, чтобы брать пальто из раздевалки, не было, да и какие-то пять минут погоды не сделают. К тому же, март был на удивление тёплым. Прикурив сигарету, брюнетка выдохнула сизый дым сквозь нос, чуть закинув голову вверх. - Когда-то тебя выворачивало от запаха сигаретного дыма, - послышался за спиной Лариной знакомый до боли в груди голос, отчего та резко обернулась, ещё до этого прекрасно осознавая, кто это мог быть. Олег, который стоял чуть поодаль, также выпуская клубы дыма, при этом поверхностно, с долей лёгкой неловкости, убирая зажигалку во внутренний карман своей кожаной куртки – так привычно. Взгляд тёмных глаз намертво был прикован к девушке, отчего та несколько раз моргнула, пытаясь снова нацепить привычную маску равнодушия. За всё время, что она вернулась в родной город, они впервые стояли столь близко, почти на расстоянии вытянутой руки, и это проклятое расстояние абсолютно не прельщало ей, она не хотела слышать его голос, видеть его ничуть не изменившиеся повадки, а главное, видеть эти тёмные дьявольские глаза, в которые Валерия Ларина когда-то умудрилась влюбиться, несмотря на бесконечные протесты собственного отца. Она уже неоднократно пожалела, что когда-то не послушала родного человека. Возможно, это бы уберегло её от разбитого сердца и глупого побега, который она совершила больше года назад. - Скорее всего, меня выворачивало от твоего присутствия, - съязвила девушка, стряхивая пепел и отводя взгляд в сторону. Она переступила с ноги на ногу, всеми своими силами стараясь не смотреть в сторону брюнета. С его стороны послышался слабый смешок, который заставил вскипеть в её крови прежнюю ярость и обиду. Она зажмурилась, делая очередную затяжку. - Не думаю, что это было действительно так, - ответил он будничным тоном, от которого стало ещё больнее. Лера думала, что всё прошло за этот чёртов год, все чувства, которые предназначались недостойному человеку, что стоял сейчас в нескольких шагах от неё, угасли и потерпели фиаско, что она наконец-таки стала сильнее и научилась контролировать шквал ненужных эмоций. Но это было не так. Стоило ей увидеть лицо Олега, и все барьеры рухнули, которые она так старательно выстраивала долгие месяцы. Нет, не было прежних эмоций, которые она чувствовала на первом этапе их отношений, было что-то другое, гораздо слабее, но, в, то же время, и безумнее. Это была отнюдь не любовь, о которой она так грезила будучи шестнадцатилетней девчонкой, когда впервые встретила его. Это была всепоглощающая ненависть, смешанная с остатками прежних чувств в безумный коктейль. - О, а ты думать умеешь, Воинов? Удивительная информация! – девушка развернулась к нему лицом в пол оборота. – Времена меняются, Олег, точно так же, как и люди. – Продолжила она, сделав две последние затяжки, - поэтому, сделай одолжение, постарайся не попадаться мне на глаза и не разговаривай со мной, если ты действительно умеешь думать головой, а не тем, что находится ниже пояса. Слова, которые вырывались из неё нещадным потоком, на удивление, давались ей легко. И, сказав это, брюнетка снова направилась в сторону института, так как уже прилично опаздывала на пару. Глаза защипало, но не от слёз, а от того, что она действительно его ненавидела, всеми фибрами души ненавидела. И как он вообще смеет с ней разговаривать после всего, что тогда произошло? - Ты выслушаешь меня! – резко выпалил Олег, схватив девушку за руку прямо на ходу, отчего та пошатнулась на высоких каблуках, но не споткнулась. Её глаза широко распахнулись от подобного, но она продолжала держать на лице маску напускного равнодушия. – Ты можешь говорить, что угодно, Лера, но я прекрасно знаю, да что тут… я вижу, какого тебе находиться рядом со мной. За те три года, что мы были вместе, я выучил тебя наизусть и знаю больше, чем кто-то другой. Ты можешь смотреть на меня, как на ничтожество, можешь язвить, как ты это любишь делать, но это не изменит того, что ты до сих пор не остыла ко мне! - Ты слишком высокого мнения о себе, Воинов. Кого-то время меняет, а кого-то обходит стороной, как это и произошло с тобой, - брюнетка покачала головой. – Да, ты прав, я чувствую к тебе, - парень внимательно на неё смотрел, ожидая ответа, который удовлетворит его. – Лишь всепоглощающую ненависть, жалость и отвращение. Возможно, осталось что-то, какие-то частицы, но я не люблю тебя, Олег, как любила тогда. Всё перегорело, выгорело и ничего уже не вернуть, поэтому оставь меня в покое и больше не смей ко мне прикасаться, - Лера вырвала руку из его захвата. Лицо брюнета перекосилось. Это был не тот ответ, который он хотел от неё услышать. Но прекрасно понимал, что она имеет полное право так говорить. Она всегда была честна, никогда и никому не врала и всегда была верна, поэтому, скорее всего, ему придётся смириться, чего не будет никогда. Он просто не сможет этого сделать. Осознание приходит лишь после того, как что-то натворишь, испортишь, и не всегда это можно вернуть, а если и попытаешься вернуть, то уже не в том размере, как было раньше. Ларина возобновила шаг, сжимая себя руками, чтобы хоть немного согреться. У неё не было в планах находиться на улице более пяти минут. - Когда-то ты была полной копией своей невинной и наивной сестры, - крикнул Олег ей вслед, отчего она резко остановилась и медленно развернулась к нему лицом. Хватило лишь одной фразы, чтобы почувствовать страх за родного человека. – Не думаешь, что история повторится? – совершенно спокойно проговорил брюнет, не сводя взгляда с девушки. – Твоя история, Лера. - Если этот козел хоть пальцем её тронет, я устрою вам жизнь на нарах, обоим, понятно? – Ларина и не поняла, как умудрилась настолько близко снова подойти к Олегу, схватив того за грудки, при этом тряхнув. Страх, вперемешку со злостью затмили разум. – И она не повторит моих ошибок, - буквально прошипела ему в лицо она, резко отпустив и оттолкнув от себя. Олег усмехнулся, а девушка смотрела на него теперь не только с отголосками ненависти. – Ты моя самая большая ошибка, Воинов! Если бы я знала, какое ты ничтожество тогда и не была столь глупой девчонкой, я бы ни за что на свете не связалась с тобой! – она буквально выплюнула эти слова и, резко развернувшись, почти бегом, направилась обратно, не переставая прокручивать в голове слова Олега. – Я не позволю ей… - шёпотом, едва слышно, закончила брюнетка, толкнув массивную входную дверь. Но если бы она знала…

***

Я, словно приросла к месту, где остановилась – ни шагу назад и ни шагу вперёд. Глеб сидел в считанных сантиметрах, продолжая «пилить» меня своим тяжёлым взглядом. Я не могла струсить, просто не могла, но мне отчаянно сейчас хотелось взять и убежать, чтобы не стоять, словно на мушке и не иметь никаких сил, чтобы предотвратить выстрел. Ноги предательски дрожали и подкашивались, но я должна была ему помочь. Должна? Абсурд. Но главным было то, что он сейчас молчал, что всё же вселяло какую-то небольшую надежду на то, что я всё-таки переборю себя и сделаю то, что нужно. Эта вселенская доброта точно меня погубит, я в этом нисколько не сомневалась. - Если ты сделаешь хоть один шаг, я тебя спущу с лестницы, - резко прохрипел парень, заставив меня в очередной раз вздрогнуть. Если он меня гонит, значит, ему не нужна помощь, верно? Так почему же я продолжаю делать небольшие, осторожные шаги в его сторону? Словно передо мной сидит дикое животное, которое от резкого движения набросится на меня и перегрызёт мне горло. - Тебе, - я запнулась и шумно сглотнула подступившую слюну, сжимая лямку рюкзака в правой руке. – Нужна помощь… - Ничего мне не нужно, - громко брякнул парень, пытаясь встать, но поморщился то ли от боли, то ли вообще не понятно от чего и снова откинулся спиной на холодную стену, закидывая голову вверх. – Пытаешься подлизаться? Не выйдет, Ларина, я насквозь тебя вижу. - Ничего я не пытаюсь, - прошептала я, сделав ещё пару маленьких шагов. Теперь я стояла возле Туманова, оценивая ущерб, нанесённый ему. С кем он так подрался? А то, что подрался, я знала наверняка. Сбитые костяшки единогласно об этом говорили, да и крови было не так много, как мне показалось на первый взгляд. – Просто я адекватно мыслю, в отличие от некоторых. И кто сейчас потянул меня за язык? Его взгляд тёмно-зелёных глаз метнулся ко мне. Парень посмотрел с лёгким прищуром, но ничего не ответил, что явно далось ему с огромным трудом промолчать в ответ, лишь снова отвернул голову и поджал губы. Я приземлилась на ступеньку сбоку от него, попутно стягивая с плеч рюкзак, чтобы достать влажные салфетки и пластырь, который я постоянно таскала с собой на экстренный случай, зная мою манию получать ушибы и различные ранки по собственной неосторожности и невнимательности. – Я обработаю твои раны, чтобы туда не попала инфекция, а затем… - На кой, прости, хрен тебе это надо, Ларина? – Глеб снова резко повернулся, тем самым прерывая меня на полуслове. – Как ты вообще узнала, что я нахожусь здесь? И почему ты всегда суёшь свой нос туда, куда не следует, а? – Парень наклонился и теперь почти дышал мне в лицо. Его губы и нос находились на крохотном расстоянии от моего лица, что заставило мои щёки залиться пунцовым румянцем. Я широко распахнула глаза и отпрянула назад, опуская голову, в который раз проклиная себя за то, что побежала помогать этому чёрствому человеку. А спрашивается, за что? Кроме того, как запугать меня до полусмерти и довести до слёз, он ничего не сделал за всё время, что я знала его. Так почему же я помогаю ему сейчас, вернее, пытаюсь помочь? Я совершенно себя не понимала. - Я не ищу выгоды, - громче, чем планировалось, ответила я и резко вздёрнула голову, посмотрев прямо в его глаза, полные ненависти и презрения. – Просто во мне есть человечность, которой нет в тебе. – А вот это было слишком, но, несмотря на это, чистой правдой. Возможно, не стоило этого говорить, потому что его лицо просто перекосилось от злости, руки, сжатые в кулаки на коленях, задрожали, а челюсть снова заходила ходуном. - Не тебе меня судить, усекла? – Туманов снова поддался вперёд, вскинув правую руку, сжатую в кулак, в мою сторону. Я вздрогнула, вцепившись в ступеньку, а он, видимо, опомнился или же его что-то остановило, но он резко убрал её и отвернулся от меня. А я застыла в той позе, в которой сидела пару секунд назад. Глеб хотел меня ударить. Какая же я действительно конченная идиотка! Но я сделаю это… впервые в своей жизни я сделаю то, что хоть раз покажет, что я имею силу воли и не такая тряпка, которой все меня видят и откровенно считают. Я шумно вдохнула и, достав из внутреннего кармана рюкзака бактерицидные влажные салфетки и небольшую упаковку пластыря, легко дотронулась до плеча шатена, чтобы тот повернулся ко мне, и я смогла обработать рану сбоку от его левой брови. Парень вздрогнул и резко повернулся ко мне. Кровь шла не сильно, поэтому даже зашивать рану не потребуется, она не была столь глубокой, как на первый взгляд. «У страха глаза велики», – вспомнила именно эту старую русскую поговорку. Страха? Я что действительно за него боялась? Не правда, сущая ложь… Я открыла упаковку и выудила одну салфетку, выделяя уголок, чтобы было удобнее обрабатывать. Странно, но между нами повисло мгновение молчания, Глеб не проронил ни слова, поэтому я, дрожащей рукой, потянулась к его лицу, когда он продолжал, не дёргаясь, спокойно сидеть. Когда мои пальцы соприкоснулись с его горячей кожей, по руке пробежал едва ощутимый электрический разряд, отдаваясь в кончиках пальцев лёгким покалыванием. Я судорожно выдохнула, но продолжила стирать кровь с брови, опускаясь на висок и возвращаясь обратно, на рану. Шатен слегка зажмурился, но не оттолкнул мою руку, и я продолжила повторять данный ритуал, пока на его лице не осталось ни единого пятнышка крови. Затем, достала ещё одну салфетку и протянула ему, чтобы он сам вытер кровь со своих рук. Он снова посмотрел на меня, с привычным лёгким прищуром, резко вырывая предложенную вещь из моей руки. Тишина давила на уши, но это было лучше, чем слышать гадкие слова, которые лились из его рта, и постоянные обидные выражения, направленные в мою сторону. Это было гораздо лучше. Пока он протирал свои руки, я достала из пачки полоску пластыря и, оторвав клейкий слой, прислонила бежевый кусочек к ране, проведя пару раз по ней большим пальцем, задерживаясь на ней больше, чем это было положено. Глеб снова уставился на меня, пока я не отпускала свою руку. Он и не скидывал её, как бы следовало сделать. Мы просто смотрели друг на друга, пристально, и это было странным, необычным, непривычным. Он прекратил протирать ладони, крепко сжав кусочек ткани, не опуская взгляда. Этот зрительный контакт продолжался не более двух секунд, прежде чем: - Туман, прибежал, как только смог… - послышалось где-то сбоку, отчего я вздрогнула и резко отпрянула, кинув беглый взгляд в нужную сторону. Как и следовало ожидать, неподалёку стоял его брат тяжело дыша и с широко распахнутыми глазами наблюдая за сложившейся ситуацией. – Какого хрена здесь происходит? – шокировано, но достаточно громко спросил он. По спине скатились капельки холодного пота. Я быстро, ужасно неуклюже покидала в рюкзак все вещи, что успела достать и, не сказав не слова, прошмыгнула между перилами и брюнетом, который даже не двигался с места. Быстро перебирая ногами ступени, я сбито дышала, будто пробежала километровый кросс. Оказавшись на первом этаже, я всё-таки застегнула рюкзак, остановившись около зеркала, висящего на стене и три раза сделав глубокий вдох и выдох, чтобы выровнять более менее дыхание. На меня испуганным взглядом смотрела потерянная девушка с красными щеками и растрёпанными волосами. Что же я только что сейчас сделала?