Сказка – ложь? Не обязательно.

Нож легко скользит по коже, почти так же легко как кисть по полотну. Но тот, кто творит свой жуткий шедевр, не имеет права на ошибку – тело не ткань, а линии порезов не краски, разбавить полутона не получиться. Темные глаза девушки полны невыплаканных слез, древнее заклятие держит жертву в сознании, сохраняя жизнь, заставляя испытать и запомнить каждую секунду этого кошмара. Без этого немого, безгласного и обездвиженного свидетеля и невольного участника, «мастер» остался бы неудовлетворен своей работой. - Мое прекрасное творенье Ты просто чудо, загляденье… Он поправляет легкую ткань, скрепляя ее заколкой на левом плече. Убирает на место выскользнувшую прядь волос – модель почти готова к показу. Осталась только самая малость… - Добрый день, рассаживаемся, - сенсей Мацумото, звонко цокая каблучками, прошла за кафедру. По аудитории тут же разнесся шепоток: «Не в духе…конец нам…опять сенсей Ичимару… а нас за что?...» - Блиц-опрос! – женщина достала журнал и ведомости. Теперь по помещению прокатился вздох ужаса. Три секунды на ответ. Сенсей очень сильно не в духе. - Начнем! Омаеда, состав зелья для дыхания под водой, - неясное мычание в ответ. – Два! Сатори, состав зелья сопротивления магии? - Синий гриб, крыло желтяницы и паслен. - Правильно! Кучики, состав зелья сопротивления огню? - Язык дракона, огненная соль и хитин южного краба. - Правильно, - Муцамото поморщилась. – Ниши, состав зелья невидимости? - Прах вампира… - И? И? Два! Куросаки, состав лечебного зелья? - Белый гриб, сердце летучей мыши и … «Блин! Подсказала бы, Кучики!!» «Красный горноцвет…» голос почему-то удивленный. - И красный горноцвет. - Правильно. Садись. Хино, зелье… «Почему не сказал, что тоже умеешь передавать мысли?» все тот же удивленный голос. «Я не умею» «Ага, тогда у меня значит глюки!» «Ты меня вот сейчас слышишь?!» «Нет, блин, издеваюсь!» Потрясенное молчание в ответ. «Эй, привет!», мысленно восклицает Куросаки сосредоточившись на сидящем на первом ряду Исиде. Тот даже ухом не повел. Еще несколько попыток на других сокурсниках так же оканчиваются неудачей. «Похоже, меня слышишь только ты» Кучики оборачивается и бросает на парня задумчивый взгляд, а в ее глазах загораются какие-то подозрительные искорки. «Посмотри на стол сенсея. Что видишь?» Переведя взгляд, Ичиго хмыкает – посреди стола стоит нарисованное, жутко уродливое подобие кролика. «Что это за кошмар?» «Что?!» трудно понять чего больше в этом возгласе, возмущения или удивления. «Ах, так! Вот тебе!» У кролика отрастают темные волосы, делая его похожим на девушку, и эта наглая недозверюга показывает Куросаки язык. Чуть не задохнувшись от такого неуважения, дракон решает, что эту вредную Кучики пора убить – на столе появляется не менее уродливый кролик с ярко-оранжевой шевелюрой и увесистым сучком. «И это у меня уродец?» в его голове смеется валькирия. В это же время рыжий кролик гоняется по столу за темным. Но и тот не прост, внезапно возникшая в лапах мухобойка тут же остудила пыл кролика-Ичиго. - Что смешного, Кучики? – прерывает битву на мгновение возглас Муцамото. - Простите, сенсей, - улыбка исчезает с ее лица, а кролики продолжают прерванное занятие. Теперь, они сражаются на шпагах. Кролик-Рукия сражается технично, в то время как кролик-Ичиго словно впервые держа в руках меч, машет им как сумасшедший. - Куросаки, тебя что насмешило? - Простите, сенсей! А баталия становится все более захватывающей – рапира рыжего кролика становится с него размером, в то время как темный кролик, проскользнув под тесаком, дает ему подзатыльник. - Мое терпение лопнуло! Куросаки, Кучики - вон из аудитории! Вернетесь когда успокоитесь! И если сенсей Маюри вчера вас чем-то угощал, то обратитесь в медпункт! Тара Нари не спеша шла на вторую пару по своему любимому маршруту. Между корпусами зельеварения и некромантии расположился удивительно уютный парк. Пронизанные светом полянки перемежались густыми насаждениями, но всюду были проложены, выложенные плиткой, дорожки. Тара здесь запасалась спокойствием на целый день, наслаждаясь тишиной перед сумасшедшим учебным днем. К своему удивлению, на треногом стуле посреди поляны сидела девушка, держа в руках арфу. На ногах были одеты белоснежные греческие сандалии. Легкая алая ткань, сколотая золотистой брошью на плече, и подпоясанная плетеным белым поясом, развевалась по ветру. Розовое тело почему-то сверкало на солнце, словно покрытое мелкой алмазной пылью, а темные волосы, заплетенные в мелкие косички, были собраны в пучок на затылке. Небольшие ангельские крылышки, чьи белоснежные перья так же волнуются при малейшем дуновении ветра, прикреплены к спине. - Эй, кто ты? Ты ведь Чируччи, верно? – приблизившись, негромко поинтересовалась Нари. Незнакомка ничего не ответила, лишь с ресниц, будто слеза упала. Аккуратно тронув сидящую девушку за холодное, словно лед, плечо, Тара несколько секунд смотрела сначала на свою покрытую инеем ладонь, потом перевела взгляд на алый отпечаток в том месте, где она коснулась темноволосой. Мысли в голове исчезли, пока из глубин подсознания не вынырнула одна, от которой по телу пробежала дрожь слепого страха, а следом за ним и понимание случившегося. Нари в ужасе отшатывается, кричит изо всех сил, срывая голос, до тех пор, пока сознание ее не покидает, но и во мраке обморока, словно чудовище, все та же единственная мысль следует за ней по пятам. «На ней ведь нет кожи…»