Треклист по жизни

К моменту четвертой встречи в голове каждого уже накопились определенные выводы, возможно еще пока не совсем сформировавшиеся, но явно определяющие некоторые желания друг друга. Сынхен чувствовал, как все глубже и глубже уходил в свои мысли, и как эти мысли постоянно заходили в один и тот же тупик. Ему хотелось многое понять, но далеко немногое ему давалось. Он хмурился и что-то искал глазами по сторонам, каждый раз выходя на улицу…. Что-то, что ему казалось, он потерял давно, а вот теперь, наконец, нашел, но так неумело и неопытно в ответственный момент не удержал в руках. И от этого внутри становилось пусто. Он было каждый раз при этом открывал рот в желании все высказать….но…рядом никого не оказывалось…ровно как и слов на языке. Все оседало мыслями в грудной клетке, спотыкаясь где-то в горле и не доходя до головного мозга. Говоря откровенно, Топу все это очень мешало и делало более несчастным и несуразным…. Большим пустым пятном на фоне толпы… Что происходит? Джи кусал свои губы, но ответ явно решил обходить его стороной при любом раскладе. Он стал курить чаще, чувствуя себя в сером дыму комфортнее и защищеннее, как за поволокой. Он просиживал время, пытался отвлечься и найти заменитель своим бесконечным мыслям. Хотелось больше…. С каждой минутой в попытке забыться он только отчетливее вспоминал, что так упорно желал забыть. Ах, ты ж, ну как так угораздило-то, а? ЧжиЁн улыбался, глядя на себя в зеркало: мир, казалось ему, сейчас вращается вовсе не вокруг него как обычно, ось сместилась, и это привело к смене дня и ночи, лета и зимы, всех земных и неземных полюсов. Он плакал, когда ему хотелось смеяться, улыбался, когда становилось грустно, он кутался в теплую куртку в жару и бодрствовал ночью. Иногда наступало озарение...когда кончались сигареты. В эти моменты ему становилось страшно за себя. В голове бился вопрос о том, насколько его еще хватит в таком режиме? И не нужно ли прекратить все это? Зачем мучить самого себя? Зачем вводить под кожу с десяток чудовищно глупых и опрометчивых надежд?... …Нужно прекратить….жить…ради очередной встречи… Сынхен слегка обеспокоен. Он не натыкался на этого юнца уже с месяц. Его не было нигде: не по дороге до дома, не у места встречи, ни на той лавочке …..Нигде. Он что, действительно просто издевался и шутил вот таким вот своим поведением? Это раздражало еще больше. Хотелось рычать, кулаки чесались… Найти бы его сейчас и начистить морду. Просто так. По справедливости и для порядка. Так Топу бы стало гораздо лучше и спокойнее… Этот мелкий комок всех его неприятностей был бы рядом, с ним, на расстоянии вытянутой руки. Кошмар какой… О чем он думает? А может… все-таки попробовать? Вдруг ему от этого и правда станет легче? Эгоистично…. Однако, накинув пальто, Сынхен вылетает из дома как одержимый в припадке нежных чувств. На улице похолодало так, что руки мерзнут в считанные минуты, поэтому пошарив глазами по окрестности, Джи нехотя заходит в кафе, облюбовав себе место в углу: пустой неприметный столик просто идеально подходил своей атмосферой отстраненности. Заказав себе горячего кофе, он уселся на диванчик, грея о кружку закоченелые пальцы, что-то лепеча себе под нос. Меньше движений, меньше эмоций, меньше мыслей. Именно по такой схеме сейчас функционировал организм парнишки, надломленный не пойми чем и озабоченный по неизвестной причине. ЧжиЁн делает большой и обжигающий глоток. Казалось бы, кофе должно бодрить, вернуть к жизни, но за последние несколько недель это уже далеко не первая кружка, отчего нужного эффекта не наблюдалось давно. Интересно, у него все так быстро вызывает привыкание? Сигареты, кофе, бессонница и этот тип в пальто…. - Паршиво выглядишь, - прерывистый и, кажется, запыхавшийся голос приводит Джи в чувства в считанные секунды, ведь именно его он не желал слышать в ближайшие пару недель, или лучше месяцев, а в идеале и лет… Тяжелый вздох. То ли ЧжиЁна, то ли Топа. Джи нехотя поднимает глаза: напротив вымокший Сынхен, невозмутим как всегда. Только глаза живые, ищущие, обеспокоенные. Он, не спрашивая разрешения, садиться напротив и поправляет выбившуюся прядку волос. Идеален, что тут сказать… Даже такой…идеален. Джи снова опускает глаза, как будто игнорируя слова новоявленного собеседника, как будто перед ним пусто. Так надо, иначе он точно сломается. В его голове большой циферблат с секундными стрелками, которые бегут в обратном направлении, отсчитывая время его Храбрости и Выдержки. Сколько он так сможет? Молчать и не смотреть на Него… 58, 57…56…. Топ тоже молчит. Говорить никогда не было его коньком, и сейчас, скорее, он сам не верил, что нашел этого придурка. Мальчик изменился. Создавалось впечатление, что бессонные ночи вперемешку с кофеином и никотином оставили на нем несгладимый след… От этого становилось не по себе. Внутри бьется огромное желание спросить, что произошло, однако он прекрасно понимает, что ответа он не получит. Никогда…. Поэтому Сынхен смотрит внимательно, сжирая Джи глазами, чтобы тот наверняка ощущал пристальное внимание в свой адрес. 47, 46….45… Оторвав на пару секунд тяжелый темный взгляд от парня, Топ замечает рядом с кружкой кофе телефон, большой и яркий, и Сынхен задумывается на секунду, почему же он не приметил его раньше? Чуть помедлив, он тянет к нему руку, быстро набирая цифры и буквы. 35, 34…33… Закончив, Топ возвращает телефон на место, в точности, как несколько секунд назад. Реакции – ноль. Джи смотрит в окно, на капельки дождя на стекле, и тихо считает вслух. Сынхен думает, что юнец считает мокрые бусинки на стеклянной поверхности и не придает этому значения. - 25, 24, 23… - Номер. Я забил тебе в телефон свой номер, - хрипит Топ, не зная как объяснить то, зачем он это сделал. – Звони, если что не так. - 13, 12…11… - Просто звони. Когда хочешь…- он поспешно встает из-за стола. 7, 6, 5… - Зачем? – наконец парень выказывает хоть какие-то признаки жизнедеятельности. Голос слегка дрожит, совсем чуть-чуть. Джи очень хочется взглянуть на Топа, но он душит это желание. 4, 3… - Ну… Ты…ведь заботы хотел, - сглотнув комок сомнений, спокойно произносит Сынхен, тут же развернувшись и спешно зашагав к выходу из кафе. Ему стало страшно за свои собственные слова и за возможную реакцию, что копилась в ЧжиЁне все это время. За его мысли и, может быть, неоправданные ожидания, или поспешные действия, за бестактность и прямолинейность… Он ощутил облегчение в сердце и в то же время огромный груз на своих плечах…за все. Джи молча проводил его взглядом, просверлив ему две дыры в спине, глубокие и болезненные, в этом он был просто уверен, сжимая в руке телефон. - 2, 1…, – губы невольно растянулись в улыбке, кривой и совсем несчастливой. Парень ощутил, как заколотилось сердце, как ему тесно в грудной клетке, и как оно щемит теперь в сотни раз сильнее. Ну зачем? Не надо было…ничего не надо было. Осознание того, что все могло вот-вот закончиться, отпустить его наконец, но теперь не закончиться наверняка еще очень долго, сжало крепкой хваткой у самого горла так, что в зобу дыханье сперло. Джи почувствовал себя несчастным, но зато с парой крыльев за спиной. Это не придавало сил, но и не порождало теперь желания забыться всеми известными способами. Захотелось спать. Тело вдруг заныло, а веки стали тяжелыми. Поднявшись со своего места, ЧжиЁн вышел прочь на улицу, ловя такси и думая о том, как бы не отключиться сейчас в машине. Оказывается, он так устал.