Erasmus Student

Девушки устало шли по направлению к бистро. Элеонор понимала, что ее мутит от любых запахов, так что еда была не тем, чего ей хотелось. Она явно была еще пьяна, это не давало полностью сконцентрироваться на мыслях, которые терзали ее. А конкретно, она совершенно не понимала, что пытается сделать Луи. Где-то в глубине души ей так хотелось, чтобы эта ревность была настоящей, чтобы он действительно в один день прилетел и вернул ее в Лондон, и не отпускал от себя никуда. Но она понимала, что это ложь. Слишком много боли он ей причинил своим поведением, равнодушием. Он видел, как она тонула в нем, в каждом его слове. Но он ни разу не протянул руку помощи. Разве что в самом начале. Тогда, когда он не был избалованным, знаменитым и таким жестоким. Она нравилась ему и он ей. Поэтому Элеонор и согласилась на этот контракт, на эти отношения. Потому что ей казалось, что в какой-то момент это все перестанет быть напускным, станет настоящим. Но время шло, а Луи изменялся только в худшую сторону. А и без того маленькое, хрупкое сердце девушки стало еще меньше. — О чем думаешь? — спросила Шейла. По ее отрешенному виду было понятно, что вопрос скорее риторический. Мори шла немного шатаясь и периодично хватаясь то за живот, то за голову. — Да так. Пытаюсь восстановить события вчерашнего вечера, — Элеонор не хотелось врать, но Луи был ее самой страшной тайной, о которой никто в Париже не должен знать. — Это бесполезно, мы слишком много выпили. Но радует то, что скорее всего все забыли, что вчера было, — без особого энтузиазма произнесла азиатка. Они, наконец, пришли в бистро и сели у окна. — Почему? По-моему, Тони помнит все. У него хватило сил дотащить нас! — Элеонор хотелось думать о чем угодно, лишь бы не о Томлинсоне. — Не делай это утро еще хуже, чем оно есть! — девушка устало оперлась подбородком о стол. — Я больше никогда не буду пить, — простонала Колдер. Она налила из графина себе в стакан чистой воды и с жадностью выпила. Хоть на секунду, но стало легче. Ее мутило, перед глазами иногда все плыло. — Я так тебе и поверила, — Шейле тоже было плохо, но казалось, что это состояние, скорее ее забавляет, нежели расстраивает, — хочу лукового супа. Банально, но так хочется! — Я тоже хочу его, — вдруг ее телефон зазвенел. На экране высветился незнакомый парижский номер. Пока девушка решала ответить на телефонный звонок или нет, ее подруга заказала им суп. — Элеонор Колдер, слушаю, — девушка попыталась придать уверенности голосу. — Благо, хоть свое имя помнишь! — ответил незнакомый мужской голос. Все, что для себя отметила девушка, так это то, что голос очень приятный. — Простите? — в ответ парень рассмеялся. — Элеонор, это Тони, ты со мной вчера в более-менее трезвом состоянии больше часа говорила! Рассказывала о крутых планах на будущее, покраске волос и прыжках с парашютом. А потом пришла Шейла и ты повела ее посидеть, проветрить голову. И ночью, когда вы двое решили, что цитирую: «К черту Париж, уедем, станем пиратами. Тони, где наш корабль?» я повез вас в отель. Теперь память просветляется? — Оуу, — только и смогла выдавить девушка, Шейла смотрела на подругу самым заинтересованным взглядом, а парень вновь рассмеялся. — Где вы? Живы? — Мы недалеко от отеля, решили позавтракать в бистро. Придешь? Расскажешь, что еще мы делали, а то Шейла сейчас умрет от любопытства! — Конечно, а еще я буду громко греметь посудой и раздражать вас своим бодрым настроением! — Стоп, ты хочешь сказать, что ты не пил? — Колдер даже страшно стало от того, что он может им рассказать. — Пил, но не напивался, как это делали вы. «Наливай еще Тони, сегодня никто не уйдет отсюда трезвым! К черту всех этих певцов и их менеджеров!» — парень вновь громко рассмеялся, а Элеонор чувствовала, как начинают гореть ее щеки. — Хорошо, я поняла. Я уже боюсь встречи с тобой! — Что ты, я прелесть. А сколько фотографий сохранил мой телефон! — Тебе срочно нужно быть тут! — Почему? — Я чувствую дикую необходимость ударить тебя! Как можно, мы пьяные и легкоранимые, а ты делал наши фотографии! — Это не я. Это ты радостно схватила мой телефон со словами: «Тони, мы будем пиратами, не забывай нас. Мы сделаем наши фотографии!». — Какой кошмар, — простонала девушка. — Ждите, минут через 10 приду, — девушка отключила связь и думала только о том, что теперь делать. В пьяном угаре она могла рассказать все. — Что он сказал, что ты побледнела! — с тревогой спросила Шейла. — Мы очень хотели стать пиратами, у него много наших компрометирующих фотографий и он очень мало пил, — убитым голосом отрапортовала девушка. — Мы попали. — Soupe à l'oignon*, — произнес официант с двумя тарелками, а девушки лишь молча кивнули. — Да не могло же быть все настолько плохо, — через пару минут произнесла Шейла. - Ну, будет нам стыдно, ничего страшного. — Ага, — протянула Элеонор в ответ. Ее на самом деле волновало, только сказала она что-либо о Луи или нет. — А вот и я! — радостно плюхнулся на соседнее сидение высокий парень, где-то на периферии сознания шатенка подумала о том, что видела его где-то, что-то знакомое в нем было. Тони говорил, что они разговаривали, но память совсем не хотела подсказывать, что это был за диалог. — Видимо Тони, — угрюмо произнесла Шейла. — И чего это ты так недоброжелательно посмотрела на меня? — парня явно веселила вся эта ситуация. — Не могу полностью доверять людям, которые знают обо мне больше, чем я сама, — фыркнула Мори. — Солнышко, если ты настаиваешь, я могу тебе все рассказать и даже показ… — Тони был нагло прерван громким шипением азиатки. — Даже не думай! Этого не было, это были не мы. Так что даже не пытайся нам что-либо рассказать. Вчерашней ночи не было. Тему закрыли. Мы с тобой только познакомились, можешь рассказать о себе, — сладкой улыбкой она закончила. — Это нечестно! Я собирался изводить вас этим, по крайней мере, до следующей пьянки, Элеонор, скажи ей! —, но ничего в парне не говорило, что он очень расстроен. Колдер решила подхватить эту игру. — О чем, парень, мы только встретились! Кто ты? — девушки весело рассмеялись над кислой миной Тони. — Откуда у вас вообще есть друзья? Я значится, тащил двух «пиратов» на их корабль, а они даже спасибо не скажут. В следующий раз сами ищите свое судно! — Тони претворился, что обижен, но тут же не выдержал и рассмеялся. — Ок. Я, правда, тебя совсем не помню, так что, ты Тони? Расскажи о себе что-нибудь, а то нечестно, ты о нас знаешь все, а мы о тебе только имя. — António Escóbar Galán, — на португальском произнес парень, до этого девушки и не подозревали, что он не англичанин, так как его акцент звучал весьма типично для жителей Лондона. — Португалец? — напрямую спросила Мори. — Да, но последние 18 лет живу в Лондоне с семьей, мы переехали, когда мне было четыре года, по факту, английский мне ближе, чем португальский, на нем я говорил только с семьей дома. — Решил выпендриться, — не удержалась Элеонор. Парень добродушно рассмеялся на колкость, казалось, его ничто не могло расстроить. — Смотрите, как много вы обо мне узнали только по имени. А вчера, между прочим, вы говорили о том, что португальцы отличные мореплаватели, и я нужен вам на судне, — гаденько захихикал он. — Вот только не о вчерашнем! Все, даже от этих пары тройки слов мне стало тошно, пойду, поздороваюсь с местным белым, фаянсовым, может, станет лучше, — Шейла действительно побледнела и нетвердой походкой двинулась в сторону уборной. Элеонор так и подмывало спросить о том, что она наговорила вчера, неведение, конечно, все облегчает, но стоило смотреть на вещи здраво. — А еще я не говорил, что у меня младшая сестра, ей одиннадцать, она милая, играет на флейте, учится на пятерки, любит One Direction, обожает кататься на коньках, недавно завела себе кролика, назвала Пышечка, — при каждом новом факте парень загибал по пальцу, а у Элеонор остановилось сердце. — Что ты сказал? — севшим голосом переспросила она. — Пышечка, говорю. Она его так назвала, потому что кролик толстый, знаешь, дети такие, что в голове, то и на языке, — наиграно рассмеялся он. Элеонор быстро связала все в одно. Он знал кто она, а еще у него было куча фотографий, где она не в лучшем свете. Вот и праздник закончился, не могло все идти так хорошо… — Чего ты хочешь? — чуть нервно спросила она, от страха девушка не заметила, что сжала ложку так сильно, что последняя была уже готова согнуться пополам. — Знаешь, я еще не видел вчерашних фотографий, а они сохранены только на моем телефоне. Потому что твой покорный слуга, удалял все фотографии со всех телефонов, на которых ты запечатлела свою очаровательную мордочку. Так что, можешь посмотреть и удалить все те, что тебе не нравятся, — парень легко протянул свой iPhone удивленной девушке. — Не понимаю, —, но девушка все равно взяла телефон. — Господи, Колдер, вчера ты казалась мне умнее, — было видно, что он перестал играть, а начал действительно раздражаться. — Я когда только с тобой познакомился, понял, что где-то видел, но не мог вспомнить где. Думал, может в университете или на какой вечеринке в Лондоне. Ты показалась забавной и славной девушкой после нашего диалога. А когда ты ушла с Шейлой, мне пришло SMS от моей мелкой, где она писала, что девушка Луи Том-бла-бла-бла тоже в Париже, по той же программе уехала. Просила найти тебя и… Неважно! А тут меня осенило, где я тебя видел! На постерах в комнате моей сестры, каждый день тебя видел, последние два года! Я еще тогда думал, что это наверно такой ад жить под постоянным присмотром, ни вздохнуть, ни попу почесать. — Вообще мне стало просто тебя жаль, потом я подумал о том, как много глупостей ты можешь натворить, как много телефонов с камерами вокруг, а ты не заслуживаешь этого. Ты не помнишь, но ты с таким вдохновением мне рассказывала о том, как хочешь измениться и забыть прошлое… А скандал о том, что ты напилась в первый день в Париже, я решил, что будет лучше приглядеть за тобой, ну может мне еще совсем чуть-чуть понравилась Шейла, — с улыбкой закончил парень. А Элеонор не могла поверить во все это. Она хоть и была знакома с этим парнем всего ничего, но ей хотелось верить ему. Ведь если это ложь, то в ней нет никакого смысла. — Элеонор, если ты мне не веришь… — Нет, верю, — перебила она его. — Просто это так неожиданно и благородно с твоей стороны! Мы действительно наделали много глупостей? — Нет, просто много танцевали, пили, знакомились со всеми, вновь танцевали, ничего плохого! Просто на всех фотографиях видно, что ты пьяна. Не стоит общественности знать, что студенты могут веселиться и радоваться жизни. Я правда не желаю тебе зла и насколько я понял, Луи Там-бла-бла-бла твой секрет? — Да, мягко скажем секрет, но такое шило в мешке не утаишь, рано или поздно о нем узнают… — Не думаю, что кому-то в Эрасмусе есть до этого дело, даже если тебя кто узнал, им все равно. В двадцать лет ты погружен только в свои проблемы. — Спасибо тебе за все, — слабо улыбнулась Элеонор, ей очень хотелось верить словам парня. — Но с тебя должок! — Что угодно, — рассмеялась от облегчения девушка. — Ты поможешь мне с завоеванием сердца Шейлы! — Оно у нее не каменное, добьемся! — смело произнесла она. — Что не каменное? — угрюмо спросила Шейла, подойдя к столику. Практика показала, что она очень тихо ходит. — Да так, — смущенно улыбнулся парень. — Колдер, доедай суп, возвращаемся в отель. По-моему мне становится хуже от всех этих запахов. И чего это ты такая довольная сидишь? Тебя отпустило, что ты сделала, я тоже хочу! — почти жалобно закончила свою речь девушка. — Ничего, просто от хорошей компании всегда становится легче, — подмигнув Тони, сказала она. — Тоже мне reina del drama**, — девушку ответ совсем не вдохновил. Она вновь начала уныло ковырять ложкой суп. А Элеонор стало намного легче. Понимание, она добилась этого, понимание. Она действительно любит Париж. *Soupe à l'oignon (фрн.)  — Луковый суп *Reina del drama (исп.)  — Королева драмы