Erasmus Student

Если бы Элеонор спросили, сколько она провела времени в своей постели, после той кошмарной ночи, она не смогла бы ответить. Если спросить это же у Луи, он ответил бы неделю. А если Алана то он сказал бы, что семь дней, шесть часов, 25 минут. Девушка все это время куталась в огромное одеяло и отказывалась делать что-либо. Она безумно пялилась в потолок, видя только одни ей известные символы и узоры. Луи кричал, психовал, требовал, чтобы она встала, но Элеонор игнорировала его. Алан молчал, он следил за ней, а ночью вместе с ребятами из медицинского вкалывал ей внутривенное питание. Состояние Элеонор пугало Луи, она молчала. После той истерики, когда она кричала от боли, чуть ли не разорвав свои голосовые связки, она не заговорила. Он до сих пор просыпался от кошмаров, в которых видел, как она бьется в агонии. Алан лишь чуть хмурил свои брови и так же раздражающе молчал. Томлинсон не понимал, что это за друзья такие, которые игнорируют, ничего не делают. Они словно сговорились, никто из них не разговаривал с ней. Вкалывали питание внутривенно. Проветривали комнату. Сидели рядом с ней и молчали. Луи забывал, что парни тоже потеряли подругу. Сейчас они все отключили свои эмоции и жили на автопилоте. Элеонор не хотела шевелиться, все дни смешались в одно. Она не чувствовала разницу между днем, средой, декабрем. Но в какой-то момент она поняла одно. Она хочет остаться одной. Даже та ненавязчивая помощь от друзей раздражала ее. Она не понимала почему ее просто не оставят одну? У нее еще с первой ночи в голове был план. Она собралась исполнять его. Финн в тот день исчез. Он тайком собрал вещи и говорят вернулся домой. Патрик пытался вернуть его назад, но когда он прибыл в Дублин, родители Финна сказали, что тот уехал. И просили не искать его. Парень вернулся в Париж один и совершенно закрытым. Смотреть только на двух из трех лучших друзей почему-то было до ужаса больно. Вдвоем они смотрелись от чего-то совершенно нелепо. Тони приходил иногда, ложился с Элеонор рядом и пока никто не видел, плакал, надеясь, что боль пройдет. А Колдер лишь лежала рядом и молчала, по сути она была как живой труп, который зачем-то старались удержать в мире живых. А потом Тони уходил, чтобы вернуться через пару дней, просто, чтобы поплакать. Возможно, он уже начал оплакивать тело второй подруги. Смешно, но только сейчас Элеонор поняла, что Шейла была права. Если бы они встречались с Тони, то после своей смерти она бы сделала ему до ужаса больно. Наверно, ему было проще жить без этого знания. Элеонор решила рассказать ему об этом в один из таких вечеров, когда к ней пришел Тони, на очередной сеанс слезо-терапии. — Она любила тебя, — первое, что сказала Элеонор за дни молчания. — Что? — охрипшим голосом переспросил он. Элеонор перевела свой пустой взгляд с потолка на друга. — Она любила тебя, — повторила девушка, словно парень не услышал. — Но от чего-то считала, что сделает тебе больно и была права. Не правда ли забавно? — девушка немного истерично усмехнулась. Тони смотрел на нее расширившимися глазами от страха, словно она в миг превратилась в монстра с тремя руками, огромными щупальцами и глазом на все лицо. — Говорила, что никогда никого так не любила, как тебя, — продолжала Колдер, как ни в чем не бывало. — Забавно, ты ее первая и единственная любовь, а вы ничего не успели, — это вновь превращалось в психоз. Тони закричал безумно, словно ему влили раскаленное железо в горло. Он начал сшибать все предметы в комнате, сбрасывал вазы со столов, разбивая их о стены. Переворачивал кресла и бывшую кровать Шейлы. Он кричал и метался по комнате, как загнанный, раненный зверь. Элеонор даже не смотрела на него, она все так же была завернута в свое одеяло и лежала в постели, пока ее друг разбивал свои костяшки в кровь, ударяя со всей силы по стене. Кто-то потом пришел, кто-то успокаивал Тони, но не Элеонор. Хотя наверно на всем свете только она могла причинить ему такую боль. Своими словами, но и она могла спасти его от тьмы, которая теперь поглотила душу, когда-то радостного и счастливого португальца. Но Элеонор давно была во тьме, она не могла его спасти, лишь затащить следом за собой. Никто потом так и не понял, что произошло. От чего у всегда такого спокойного Тони случилась такая вспышка агрессии и психоза. Краем уха Элеонор слышала, что ребятам пришлось уложить его в частную клинику, как санаторий, только для душевнобольных. Время шло, легче не становилось.

***

Прихватив с собой бутылку бурбона, Элеонор хотела уйти не заметно, но у нее не вышло. Алан проснулся, она смотрела в его глаза, глаза цвета боли и молчала. — Что ты собираешься делать? — наверно он даже не надеялся на ответ. Девушка выглядела безумной. — Алан, я думаю нам нужно расстаться, — ровно произнесла она. Ни одна эмоция не проскользнула в ее голосе. А парень все смотрел на нее и она видела, как его глаза темнеют, приобретают более насыщенный цвет боли, но она продолжила. — Пожалуйста, уйди до того, как я вернусь, — взглянув в последний раз на человека, которого она любила больше жизни, она ушла. Закрыла дверь своего номера, чтобы больше никогда не вернуться. Оттуда, куда она шла, люди больше не возвращаются. Она старалась держаться из-за всех сил. Она хлопнула дверью, но не могла отойти от нее. У нее еще был шанс сейчас развернуться, открыть дверь, броситься на шею Алану, разреветься и сказать, что это был глупый поступок. Сказать ему, что только он может вытащить ее из болота, в которое она старательно опускается всем своим телом. «Ты забыла? Это ты ее убила!» — Голос вновь вернулся, Элеонор задрожала всем телом, едва справляясь с собой. Она нервно озиралась по сторонам, надеясь, что это сказал человек. — Это я ее убила, — мысленно повторила она за ним. И все мысли о том, чтобы вернуться к Алану исчезли. У нее есть план, она будет следовать ему. Откупорив бутылку с бурбоном, девушка сделала изрядный глоток. Крепкий напиток обжог глотку, глаза начали слезиться, но это не остановило ее. Ей нужно было набраться смелости, чтобы пережить этот день. В отеле было совершенно безлюдно, она видела проходивших мимо студентов эрасмуса, девушки и парни шли подавленные. Шейлу Мори любили все. Проделав привычный маршрут до университета, девушка целенаправленно шла к ректору университета. Секретарь месье Дьювона немного опешила увидев Элеонор, потому что девушка представляла из себя то еще зрелище. Всклоченные волосы, бутылка с алкоголем в одной руке, другая расцарапана до крови. И безумные глаза, совершенно безумные. Девушка секретарь подумала, что именно так выглядят глаза смертника. — Мадмуазель, Вы записаны на прием к месье Дьювону? — она старалась говорить с ней аккуратно, так как говорят с душевнобольными. — Нет, но мне нужно срочно с ним поговорить, — голос Элеонор был охрипшим, ведь она молчала так много дней подряд. — Может, в следующий раз, мне кажется, Вы себя не очень хорошо чувствуете, — девушка старалась смотреть куда угодно, только не в глаза студентке. Ей казалась, что там собралась вся боль этого мира, она боялась утонуть в этом. — Послушайте, — она не эстетично икнула, — мне нужно, чтобы меня отчислили, это не займет много времени! — к концу предложения она почти перешла на крик. Дверь резко распахнулась и из кабинета вышел ректор. — Мадам Ма…, — он прервался на полуслове, так как увидел Элеонор. От удивления он не смог справиться с собой. — Мадмуазель, я могу Вам помочь? — участливо спросил он, обращаясь к Элеонор. — Да, я хочу забрать свои документы и прервать свое обучение, — она постаралась произнести это как можно четче. — Давайте пройдем в мой кабинет, — мужчина галантно открыл перед ней дверь, пропуская ее. Элеонор же совершенно пьяной походкой дошла до кресла и совершенно неженственно плюхнулась в него. Мужчина присел напротив нее и внимательно взглянул. — Мадмуазель Колдер, я прав? — спросил он у нее. Девушка немного смутилась, что главный ректор знал ее имя. - О, не удивляйтесь так сильно, месье Харрис предупредил меня насчет Вас, — он рассматривал ее как инопланетную игрушку. — И что же он сказал? — ее брала злость на парня. Она чуть крепче сжала бутылку с алкоголем, словно могла защититься им. — Он позвонил буквально полчаса назад, Алан предполагал, что Вы захотите прервать ваше обучение, — спокойно ответил мужчина. — Он правильно предполагал, так что мне нужно подписать какие-то документы, что нужно сделать? — Мадмуазель Колдер, я знаю о Вашей утрате. Примите мои глубочайшие соболезнования, но я думаю сейчас Вы слишком опрометчиво поступаете, — он тоже старался говорить мягко, так словно она опасный зверь, который может наброситься на него в любой момент. — Это мое дело, просто исключите меня и дело с концом, — она начинала заводиться, даже такая простая процедура занимает так много времени. Она ведь может просто проигнорировать посещения и экзамены и тут же будет отчислена. Нет, ей решилось сделать все правильно. Да и Алан явно постарался. — Давайте сделаем так. Я дам Вам академический отпуск, сроком в год, а когда Вы будете чувствовать себя лучше, то тут же вернетесь и закончите обучение в нашем вузе. Я беседовал с Вашими профессорами и они в восторге от Вас. Все они единым голосом пророчат Вам блестящее будущее с Вашими то знаниями! — девушка лишь неодобрительно фыркнула, она демонстративно откупорила крышку и сделала глоток прямо из бутылки на глазах ошарашенного ректора. — Мне не нужно это, — злобно прошипела она. — Всем мы сталкиваемся с утратой и каждый старается заглушить боль так как может. Саморазрушение не путь к свободе, так ты сделаешь только хуже. Нужно найти в себе силы бороться, понимаешь? — Элеонор решила не придраться, что мужчина перешел на более не формальный стиль беседы. Все таки она сидит и демонстративно пьет бурбон из бутылки. — Не пытайтесь наставить меня на путь истинный, мне просто надоело. Я хочу закончить обучение и все. Мне ничего не нужно, мне не нужна помощь, — мужчина печально вздохнул и посмотрел на нее, словно знал все ответы на вопросы, которые у нее были в голове. — Вам нужно время, я даю Вам академический отпуск. Манчестерский университет так же проинформирован мною, мои английские коллеги на моей стороне. Вам нужен отдых, ваш родной университет так же не хочет, чтобы вы потеряли возможность получить диплом о высшем образовании. Элеонор, отдохните, наберитесь сил, попрощайтесь с подругой, а когда боль утихнет возвращайтесь к нам. И если вам нужна будет помощь, мои двери всегда открыты, — он попытался улыбнуться, но наткнулся на совершенно пустой взгляд красивой девушки. Даже в своем безумии в ней что-то было. Слишком бледная, огромные мешки под глазами, но ее отчаянно хотелось спасти. — Мне все равно, — в итоге рявкнула она. — Делайте все, что хотите, но я не вернусь, — она выскочила из кабинета, как ошпаренная и понеслась на выход. Элеонор едва удавалась сдержать слезы, почему он так на нее смотрит? Ведь она убила Шейлу, ее нельзя жалеть, она виновата в этом! Ей нет милости и сострадания. Девушка поймала такси и поехала в отель, в котором остановился Луи и остальные ребята. Она помнила, что Пол остановился в номере 408 и решила зайти в начале к нему. Не особо церемонясь, она забарабанила в дверь, но так как была пьяна, вышло гораздо громче и грубее, чем она думала. — Кто там дверь пытается выломать? — закричал мужчина с другой стороны. Он резко распахнул дверь, явно собираясь на кулаках объяснять, что так делать нельзя. Но увидев на пороге Элеонор, поумерил свой пыл. — Элеонор, — он хотел обнять ее, но девушка тут же отскочила, но все так же пьяно покачиваясь. — Я хочу в Лондон, — неестественно спокойным голосом просила она. — Лондон? — удивленно спроси он. — Послушай, заходи, давай поговорим! — мужчина все же притянул за руку к себе и силой завел в номер. Пол заботливо усадил девушку в кресло, в мини-баре нашлась бутылка воды и бутерброд. Все это он протянул девушке, но та лишь сморщилась и покачала головой. — Ты, скорее всего, со вчерашнего дня ничего не ела! — разозлился он. — Слушай, я пришла не мораль выслушивать. У меня же контракт, а его нужно выполнять. Когда мы вернемся в Лондон? Как я понимаю, сейчас вы тут еще только из-за меня? — с нажимом спросила она у него. — Элеонор, — обессиленно прошептал мужчина, он присел перед ней на корточках и взглянул в глаза. Он увидел в них тоже самое, что увидела до этого девушка-секретарь. Такую боль люди не выдерживают, от этого ломаются. Пол сделал только ему известные вывод и ответил. — Когда захочешь, — на выдохе ответил он. — Завтра, — она сказала это таким тоном, что возразить было сложно. — Как хочешь, — тихо ответил он. В дверь вновь кто-то с силой забарабанил. Пол выругавшись сквозь зубы, что от его двери к вечеру ничего не останется, пошел открывать. В комнату влетел растрепанный и совершенно перепуганный Луи. Увидев девушку, он тут же подлетел к ней, заключая в сильные объятия. — Я так боялся, что с тобой что-то случится! — он безумно зашептал, попутно целую ее макушку. Элеонор кожей чувствовала, как сильно и быстро бьется сердце парня. — Как ты узнал, что она у меня? — удивленно спросил Томлинсона Пол. Певец немного засмущался, но после заминки ответил. — Алан подсказал, он посчитал, что ты придешь к Полу сразу после университета, — парень скорее отвечал на этот вопрос Элеонор нежели Полу. — Что ты делала в университете? — грозно спросил ее менеджер. — Прервала обучение, — спокойно ответила она. Девушке надоели удушливые объятия парня, и она отстранилась от него. — Что? — почти закричал мужчина. — Что ты наделала? Я все исправлю! — он тут же схватил свой мобильник, но Луи его остановил. — Это не нужно, — спокойно сказал он, слова вновь тяжело ему дались. — Алан решил это. Он попросил ректора дать ей академический отпуск. Она не исключена, — он вновь потупил взгляд, чувствуя вину, что он никогда не предугадал бы действия своей девушки. — Храни Господь Харриса! — облегченно вздохнул мужчина. — Что же ты делаешь со своей жизнью? — накинулся он на нее. Ему нестерпимо захотелось схватить ее начать трясти до тех пор, пока ее мозги не вернулись бы на место. — А у меня ее больше нет, — совсем тихо ответила она. — Луи, Элеонор хочет в Лондон, я могу договориться, чтобы завтра вы уже были в городе, — обратился к парню Пол. Мужчина старательно искал чей-то номер в своем мобильном. — Нет, — неожиданно ответил Луи. Он потеряно переводил взгляд от Элеонор к Полу, а в ответ они оба непонимающе смотрели на него. — Завтра похороны Шейлы. Ее отец хочет похоронить ее именно в Париже. Алан попросил проводить тебя, — последнее он уже сказал девушке. Элеонор не шевелилась, она боялась вдохнуть, казалось еще секунда, и она развалится на мелкие детали. И если кому-то интересно, то Элеонор было больно, до охуения больно. Она молчала.