Эксклюзивно для тебя.

      Упругие струи били по лицу и груди, но я не чувствовал их тепла. Я в те дни почти ничего не чувствовал. Только пустоту, которая разъедала меня изнутри. В моей груди словно пробили огромную дыру и теперь она зияла и я не мог ее ни чем заполнить. Да и не хотел.       Это было такое странное ощущение… У меня не случилось ни какого горя, никто не умер, но я словно осиротел, остался совсем один и теперь мне было холодно. Я только обрел для себя что-то по-настоящему важное, очень ценное и дорогое сердцу и потерял… Почти сразу потерял, не успев толком насладиться и до конца все осознать.       Мне иногда казалось, что он мне примерещился или я его выдумал. Все так быстро завертелось и так же быстро закончилось. Почему все не может быть просто? Почему на пути к счастью нужно обязательно преодолевать дремучие тернии и пресловутые лабиринты?       Вопрос «Почему?» был для меня меня камнем преткновения. Почему все так, а не иначе? Я задавался им круглые сутки, он меня угнетал и не давал покоя.       Я словно зомбированный постоянно думал о нем, он даже мне снился. Мне хотелось знать, что он сейчас делает, чем занимается, о чем думает? Его образ не шел из моей головы, я им грезил.       С того дня прошло уже два месяца. Каждые выходные я мотался в Шессель, пытаясь отыскать Билла. Георг, когда был свободен, ездил со мной, еще раз убедив меня в том, что он настоящий друг. Мы обзвонили все телефонные номера справочника этого небольшого города, напротив которых значилась фамилия «Каулиц». Но ни кому из абонентов Билл родственником не приходился. Видимо, у его матери была другая фамилия. Кроме того, мы объехали все авто-салоны и сервисы в его поисках. Результата не было.       Выяснить что-то через его авто-салон нам тоже не удалось. Он продавался через фирму-посредника, все дела по продаже вел агент. В просьбе выдать мне какие-либо личные данные о его владельце было наотрез отказано.       Мне оставалось только колесить по городу, вглядываясь в прохожих и во все черные «БМВ» ища его номерные знаки. Георг, поначалу преисполненный оптимизмом, теперь просто молчал или разводил руками. От моих поездок он меня не отговаривал, покорно сопровождая или неся вахту в клубе. Я не хотел сдаваться, я просто не мог этого сделать! В моей голове не могла улечься мысль о том, что я больше его не увижу, не услышу бархатного голоса, не загляну в его глаза и не почувствую вкус его губ. Я верил, что найду его, чего бы мне это ни стоило. Я уже обдумывал вариант обращения к частному детективу, потому что не мог все так отпустить. Мне было важно узнать, почему он сбежал ничего мне не объяснив. Пусть даже выясниться, что у него кто-то есть. Мне было на это плевать! Я просто хотел его увидеть. Хотя бы ещё раз…       Я допускал возможность того, что он уехал в какой-то другой город, но ничего с собой поделать не мог. Если есть хотя бы один шанс из ста, что он в этом городишке — я его не упущу, думал я. Меня туда просто тянуло.       В эту субботу я вновь отправился в Шессель. Проехав по всем центральным улицам, завернул в городской парк. Побродил по дорожкам среди деревьев, устроился на скамейке у фонтана и наблюдал за целующимися парочками. На душе скребли кошки.       Проголодавшись, отправился в кафе на одной из центральных улиц где было наиболее многолюдно. Я занял столик у окна, пил кофе, курил и вглядывался в поток людей. Народ сновал туда-сюда, кто-то просто гулял, кто-то бежал по магазинам, кто-то спешил на встречу. Мне оставалось просто вот так вот сидеть и надеяться на чудо.       Перекусив, я отправился дальше. Сегодня моей целью было посещение культурной части города где располагались кинотеатр и музей. Стоя на красном сигнале светофора, я рассматривал стоянку у торгового центра. Скользнув взглядом немного вправо, я увидел как из раскрывшихся стеклянных дверей супермаркета появилась высокая худощавая фигура с огромным пакетом в руках. Парень был одет в узкие серые джинсы, заправленные в высокие кеды и простую клетчатую рубашку. На голове была серая шапочка, а половину лица скрывали солнцезащитные очки. Этот образ слабо ассоциировался с Биллом, тем более, что у парня были явно короткие волосы. Но вот фигура и походка очень его напоминали. В моей груди затрепыхалась слабая надежда.       Припарковавшись у обочины, я кинулся на противоположную сторону дороги, стараясь не упустить его из вида. Пока я пробирался сквозь сплошной поток машин, игнорируя правила дорожного движения, парень зашел на территорию стоянки и стал загружать пакет в багажник черной «Ауди».       Добрался я до него в тот момент, когда он уже сел в автомобиль и собирался захлопнуть водительскую дверь. Завершить начатое ему помешала моя рука уперевшаяся в открытую дверцу. Парень повернул голову в мою сторону и замер. Долю секунды я колебался. Меня смущало отсутствие длинных волос, очки закрывающие половину осунувшегося лица с заметно впавшими щеками, а еще я заметил маленькое колечко на кончике его носа. У Билла такого не было. Но губы! Я не мог не узнать эти красивые пухлые губы с аккуратной родинкой под нижней губой справа.       — Билл… — ошалело прошептал я, вытягивая его за руку из салона.       Сняв с него очки, я заглянул в ошарашенные карие глаза, на которых абсолютно не было макияжа.       — Том… Что ты здесь делаешь? — еле слышно проговорил он.       Смяв его в охапку и крепко прижимая к себе хрупкое тельце, я молчал. Безвольно болтавшиеся вдоль туловища руки Билла уже через секунду обхватили меня в ответ.       — Почему ты уехал, Билл? Что случилось? Я почти свихнулся… Зачем? Я так долго тебя искал! — бормотал я ему в ухо, все еще не веря своему счастью.       — Ты искал? Меня? — удивленно спросил он слегка отстраняясь.       Его удивление повергло меня в шок. Я молча смотрел на него и кивал головой.       — Зачем? — снова ошарашил он своим новым вопросом.       — Объясни мне, почему ты исчез?! Я ничего не понимаю! — я потряс его за плечи.       Мне показалось, что в его голове сейчас судорожно метались мысли, пытаясь соединиться одна с другой в цельную картинку.       — Может, сядем? — он кивнул в сторону авто.       Когда я уселся на пассажирское сиденье, Билл как-то обреченно на меня посмотрел и начал:       — Том, я хочу тебе кое в чем признаться. В тот день, когда состоялось наше с тобой так называемое знакомство, я въехал в тебя не случайно.       Проследив за тем, как моя челюсть стремительно отъезжает вниз, а глаза увеличиваются в размерах, он продолжил:       — Увидев перед собой твой «Кадиллак», я решил, что это мой единственный шанс привлечь к себе твое внимание. Я впервые увидел тебя где-то два года назад в ночном клубе. Знаешь, Том, я по жизни одиночка. У меня есть мама и один-единственный близкий друг здесь, в Шесселе. Серьезные отношения ни с девушками, ни тем более с парнями, меня никогда не связывали. Изредка случался только секс и ничего более. Увидев тебя единожды, я по уши влюбился. Просто влюбился, не зная толком кто ты, чем занимаешься и какой ты вообще человек. Так иногда бывает, человек создает себе или находит образ, который носит в своем сердце и в своих мыслях. Я мечтал о тебе, таком красивом, необычном… Узнав, что клуб твой, я стал приходить каждые выходные в надежде увидеть тебя. Было приятно за тобой наблюдать, рассматривать издалека, а подойдя по ближе, слушать твой умопомрачительный голос. Но ты меня не замечал. Вообще. Было досадно, но моя, хоть и безответная любовь, согревала изнутри и мне казалось, что я не так уж и одинок.       Я молча смотрел на него, не веря своим ушам. Впав в какое-то оцепенение, я чувствовал как по телу то и дело пробегала мелкая дрожь. Немного помолчав, Билл продолжил:       — В тот понедельник я не колебался. Мне было все равно, как ты отреагируешь, я был даже готов получить в морду. А потом, удачное, исключительно для меня, стечение обстоятельств привело к тому, что мы стали общаться. И тогда, в твоем кабинете я тоже не колебался… Я очень люблю тебя, Том… Но не хочу разрушать твою жизнь, — его голос дрогнул, а по щеке скатилась одинокая слеза.       — С чего ты взял, что ты что-то разрушаешь? — вперившись взглядом в остекленевшие глаза, я мертвой хваткой вцепился в его руку.       — Перед твоим отъездом в Берлин, я понял, что забыл свой мобильный в твоей квартире. Вообще у меня их два и я мог бы пока обойтись одним, но там много рабочих контактов. Я надеялся застать тебя. Дверь мне открыла Лиза. Она вернула мой телефон, сообщила, что ждет от тебя ребенка и пожелала мне удачи. Том, я знаю как для тебя важна твоя семья и я явно в нее не вписываюсь, — он замолчал и затих.       В моем мозгу сложился пазл. Он уехал, потому что не хотел нам мешать! Потому что думал, что он для меня простое увлечение и ничего более!       — Билл, она действительно беременна. Я собирался тебе сказать, но не успел. Лиза не чужой мне человек, она хорошая девушка и я даже понимаю ее поступок. Она очень плохо себя чувствовала, родители живут в другом городе, поэтому я предложил ей временно пожить у меня. Это ведь и мой ребенок. Я говнюк и я это осознаю, понимаешь? Но люблю то я тебя, Билл.       Сдерживать себя у меня больше не было сил. Я обхватил его лицо ладонями и припал к губам. Билл мелко дрожал всем телом и я чувствовал слёзы, катящиеся теперь и по моим щекам. Он нежно обхватил мою нижнюю губу, скользнув языком по колечку в углу рта. Боже! Как я по нему скучал! Я яростно втянул в себя его язык, пытаясь завладеть им полностью. Билл глухо простонав, вцепился пальцами в мою футболку на спине. Наши сердца бешено колотились, руки тряслись, дыхание сбилось и было теперь одно на двоих. Я не мог насытиться его губами и языком, мне так их не доставало все это время! Улучив момент, когда я слегка умерил свой пыл, Билл тихо прошептал мне в губы:       — Том, прости…?       — Я люблю тебя и никуда больше не отпущу! — я хаотично целовал его щеки, глаза, лоб, снова подбираясь к губам.       Мы могли так сидеть, наверное, вечность, наплевав на прохожих, пялившихся на нас через лобовое стекло и наслаждаться друг другом.       Нас прервал звонок моего телефона. Нехотя отрываясь от Билла, я полез в карман. С дисплея на меня смотрел улыбающийся Георг.       — Алло, — выдохнул я, стараясь выровнять дыхание.       — Том, возвращайся! У нас тут бардак — в подвале клуба прорвало трубу, вода хлещет фонтаном! Мы вызвали аварийную службу, нужно твое руководство, — сообщил друг.       — Георг, пусть все плывет к чертовой матери! В ближайшие два дня я не появлюсь, делайте что хотите, — я посмотрел на смущенного Билла.       — Б*ять! Том! Ты его нашел? — заорал он в трубку.       — Да, нашел.       — Все! Не волнуйся, мы тут справимся, — заржал Георг и отключился.       Я внимательно посмотрел на Билла. Он очень изменился.       — Что случилось с твоими волосами?       — Отрезал, — он улыбнулся и стянул с головы шапку.       — А тебе идет, — я взъерошил его черные волосы, достаточно длинные на макушке и затылке и длинной всего пару миллиметров на висках.       Билл слегка покраснел и поджал губы.       — А это от куда? — я коснулся колечка в носу.       — Да так… Бродил по городу и ноги сами завели в тату-салон. Я попросил сделать мне прокол, в том месте, где будет особенно больно, — он с опаской посмотрел на меня, — а еще, вот!       Он задрал рубашку, под которой на всем левом боку черным кружевом протянулась надпись: «Мы не перестаем кричать. Мы возвращаемся к истокам».       — Ты сумасшедший!       — Я знаю, — улыбнулся он.       — Ты поедешь со мной, Билл?       — А как же Лиза? — он опустил глаза в пол.       — Она сейчас у родителей. В ее квартире делается ремонт и по возвращении она будет жить там.       Я не мог на него насмотреться, мне казалось, мы не виделись тысячу лет. Он был каким-то другим без своего агрессивного макияжа, без копны черно-белых волос и броской одежды. Так он выглядел как обычный парень, но это меня не отталкивало. Это был по прежнему чертовски красивый и еще более желанный, мой Билл.       — Я так тебя люблю!       — Том, я поеду с тобой.