Эксклюзивно для тебя.

      Через десять дней из больницы выписывался Георг. Мы с Лизой решили порадовать друга и замыслили устроить вечеринку в честь такого знаменательного события. Держа все в строжайшей тайне, мы трудились не покладая рук и неустанно готовились. Вернее было бы сказать, что организацией командовала Лиза, а я по большей части выполнял разнообразные поручения, не выходившие за рамки банальных: «привези-увези», «позвони-договорись».       В день «Х», ничего не подозревающий Георг подвергся очередному, выпавшему на его долю испытанию и был выкраден нами прямо из больничной палаты в пижаме и тапках. С завязанными глазами и привязанными к креслу-каталке руками, мы загрузили его в машину и помчались в клуб. Мне и еще двум моим друзьям-сообщникам стоило огромных трудов, глядя на Георга, не ржать и таким образом себя не рассекретить. Сохраняя молчание, мы бились в безмолвной истерике и общались друг с другом лишь при помощи жестов и толком никому не понятных знаков. Прекрасно понимая, что находится в родных и надежных руках, наш больной не сопротивлялся и всю дорогу старательно пытался развести нас на разговоры. Просился в туалет, делал вид, что у него заболел правый бок, угрожал, что если мы бросим его в таком виде где-нибудь посреди улицы, то поубивает нас к чертовой бабушке.       В клубе нас уже ждала толпа из родных и близких, которые при виде въезжающего в зал связанного пленника заорали: «С возвращением!» и взорвали с сотню хлопушек и петард. Освобожденный от пут Георг, вопил о том, как он нас всех якобы ненавидит, но от объятий и поцелуев не отказывался. А уже когда ему разрешили переодеться и привести себя в человеческий вид, то весь светился и готов был простить нам всё, что угодно.       Гвоздем нашей развлекательной программы стал мастерски перекрашенный автомобиль, который Билл доставил из своего авто-салона собственноручно. Об этом попросил его я, зная, как Георгу уже не терпится полюбоваться на свою машину. Будучи воспитанным мальчиком, самого Билла я тоже пригласил на наше торжество.       Услышав три сигнала клаксона с улицы, мы всей гурьбой торопились вывалиться наружу. Обступив со всех сторон преобразившуюся до неузнаваемости тачку, народ принялся бурно обсуждать это творение своего рода искусства. Сияющего Георга буквально внесли в салон авто и, под крики и радостные вопли, заставили совершить круг почета.       Билл все это время скромно стоял в сторонке и лишь изредка подавал голос, отвечая на вопросы любопытствующих.       Вдоволь насладившись видом своей обновленной машины, счастливый Георг устремился ко мне.       - Спасибо! Классная тусовка! - мы крепко обнялись, похлопав друг друга по плечу.       - Для вас, всё, что угодно, - я театрально развел в стороны раскрытые кверху ладони.       - Особенное спасибо за это, - он кивнул в сторону автомобиля.       - Так, это не мне, а ему, - скосив глаза в сторону Билла, я ухмыльнулся.       - Ему спасибо за работу, а тебе за участие и сюрприз, - друг шутливо полез ко мне с поцелуем.       Удачно увернувшись, я заразился его игривостью и легонько пнул парня ногой под зад.       - Я тебе говорил, - продолжил Георг, - что ты самый заботливый засранец на свете?       - О-о-о! Это лучший комплимент, который мне доводилось услышать в свой адрес, - я засмеялся и подставил ему ладонь для шлепка под кодовым названием: «Дай пять».       Всю оставшуюся часть вечера мы развлекались так, как только могли. Пили, танцевали, пели песни, участвовали в сумасшедших конкурсах, большая часть которых была почему-то с сексуальным подтекстом и просто умирали со смеху. Билл по прежнему держался в стороне, мило всем улыбался и не выпускал из рук бокал, наполненный, как мне показалось, лишь однажды. Я время от времени ловил на себе его пристальный взгляд, но когда мы собирались разъезжаться по домам, то высокого брюнета среди нас уже не было.       Теперь, каждые выходные находясь в клубе, я то и дело сталкивался с Биллом. После вечеринки, просвещенной выздоровлению Георга, напряжение между нами, казалось, спало и мы даже обменивались ничего не значащими фразами, типа: «Привет» или «Как дела?». Сегодня, едва завидев меня в толпе танцующих, он призывно махнул рукой, а подобравшись ближе, обратился с просьбой:       - Том, в клубе есть где-нибудь свободный компьютер?       - У меня в кабинете стоит ноутбук, - пожав плечами, я слегка удивился.       - Ты разрешишь мне им воспользоваться буквально на пять минут?       Утвердительно кивнув, я жестом пригласил его пойти со мной и пройдя в пустой кабинет, кивнул ему на письменный стол. Усевшись в кресло, Билл открыл крышку ноутбука и порывшись в кармане куртки, разложил на столе две флэш-карты. Я плюхнулся на диван, стоящий напротив и молча наблюдал за его нехитрыми действиями. Вставив одну карту в разъем, он сосредоточился и уверенно защелкал мышкой.       - Что-то скачиваешь? - поинтересовался я.       - Это графический редактор. Довольно старая версия, но очень удобная, - пояснил он не отрываясь от монитора. - Я им часто пользовался, пока мой компьютер не приказал мне долго жить. После поломки восстановить почти ничего не удалось и я давно гонялся за этой штукой.       Он закончил работать с одной картой и вставил другую.       - А сейчас, встретил здесь бывшего однокурсника и выяснилось, что у него эта версия есть с собой, - он откинулся в кресле и сложив руки на груди, стал вращаться из стороны в сторону, видимо ожидая, пока завершится процесс. - Не хотелось упускать такой шанс, ты уж извини?       - Да ладно, жалко что ли? - хмыкнул я.       - Ну, вот и все, - он закрыл крышку компьютера и встал из-за стола.       Пропустив Билла вперед себя, я предусмотрительно выключил свет в кабинете и тоже двинулся к выходу. У самой двери, он вдруг развернулся и я, не ожидавший, что он остановится, налетел прямо на преградившего мой путь парня. Соединившись, наши тела по инерции продолжили движение вперед и мы с приличным грохотом припечатались ко всё еще запертой двери. Не успев опомниться (так быстро все произошло), я ощутил, как крепко за мою талию цепляются длинные пальцы. Вернув себе равновесие, я попытался от него отстраниться, но резко повернув голову, тут же встретился с губами, которые неожиданно прильнули к моим. Замерев как истукан, я не мог пошевелиться и широко раскрыв глаза, тупо пялился на прикрытые в поцелуе глаза с черными тенями на веках.       Выйти из ступора он мне не дал:       - Том, если ты сейчас меня оттолкнешь, я выброшусь в окно, - собрав концы моих кос в кулак, он тянул их вниз.       Не позволяя мне двинуться с места, он склонил длинноволосую голову и кончиком носа изучал мою, вдруг покрывшуюся испариной шею. Выдыхал шумно, опаляя горячим дыханием кожу и вынуждая меня теряться в собственных ощущениях.       - Билл, что ты делаешь? - опомнившись, я всё же попытался дернуться.       - Хочу тебя, Том... В себе, - его рука скользнула под мою футболку, а кончики ногтей нежно поскребли кожу в районе соска и пройдясь по ребрам, легли на лопатку.       Меня совершенно неожиданно повело от его нежных, почти невесомых прикосновений и какого-то, поистине дурманящего запаха волос. Эта была смесь чего-то пряного и сладкого, не приторная, как иногда бывает, а еле уловимая смесь, которая оставалась в воздухе от плавных движений его головы.       - Я же... Билл, нет! - я попытался высвободиться, но в его хрупком тельце имелась таки сила и он только крепче ухватил меня за волосы.       - Том, это будет просто секс, ни к чему не обязывающий секс, - теперь он дышал мне в ухо и я почувствовал, как горячая краска приливает к моему лицу.       Мой мозг предательски начинал отключаться, уступая место каким-то совсем уж животным инстинктам. Дышал я уже через раз, а сердце не повиновалось и взвинтив свои ритмы, бешено колотилось где-то в висках. «Прекрасно, Том! - возопивший во мне голос издевательски ликовал. - Похоже, ты хочешь мужика!». Конечно, будь на его месте сейчас кто-то другой, то давно получил бы в морду и захлебываясь, плевался собственными зубами. Разум оказался обманутым этим женоподобным образом и мою «крышу» уверенно начинало сносить.       Я повернулся в его сторону на сколько это было возможным в этих тисках и Билл ослабил хватку на моем затылке, давая возможность голове хоть немного двигаться.       - Трахни меня, Том, - впившиеся в меня помутневшим взглядом, черные глазищи напрочь лишали способности адекватно соображать.       Остатки моего самоконтроля предательски покидали тело, а между ног начал образовываться конкретный стояк. В горле пересохло и вымученно сглотнув, я прохрипел, а не проговорил:       - Ты же вроде не гей?       - Эксклюзивно для тебя, я им стану, - чуть отстранившись, Билл судорожно облизал пересохшие губы.       От этого зрелища меня прошиб липкий пот и я еле удержал ставший жадным взгляд, в пределах собственных орбит. Отодрав руку от стены, я зарылся в его волосы на затылке и зажал несколько прядей в кулак. Шарившие по моему лицу, почерневшие глаза смотрели не моргая, намертво пришпиливая сверкавшей в них дерзостью и хищным напором. Под натиском этого взгляда я понял, что похоже сдамся.       Плюнув на пытающийся сопротивляться разум, я притянул его лицо поближе и словно оголодавший, впился в пухлые губы. Мелко задрожав, Билл обвил меня обеими руками и торопился впустить мой язык в собственный рот. Заполучившие бразды правления, мои губы хватали и втягивали его так, что он заскулил. Оторвавшись от его рта, я спустился к шее и не помня себя, вылизывал тонкую нежную кожу, кощунственно засасывая и кусая.       Совершенно ошалев от происходящего, я свободной рукой обхватил его за талию и тащил вглубь кабинета, едва соображая, где же в этой комнате расположился диван. Конструкция последнего была таковой, что разложить его можно было особо не утруждаясь и всего лишь одним пинком. Что я, собственно говоря, и сделал. Затормозив у импровизированного ложа, мы путались руками, стаскивая с Билла куртку и майку, а с меня рубаху и две футболки.       Аккуратно уложив наполовину обнаженного парня на диван, я вынужденно переводил дух и устраивался рядом. Теперь у меня была возможность как следует его разглядеть. Для своего немаленького роста, он был очень худым, если не сказать тощим. Узкие, почти девичьи плечи, тонкие руки и торчащие ребра, которые смело можно было окрестить «суповым набором» и никак иначе.       Бледного и какого-то в этой полутьме прозрачного, я прижимал его к себе и пьяно вдыхал аромат разгорячившейся кожи. Билл тяжело дышал, вздрагивал от моих, явно нетерпеливых прикосновений и теребил туго заплетенные косички на моем затылке. Желая унять эту дрожь, я принялся ласкать впалый живот пальцами и губами, но был вынужден ненадолго отпрянуть, заметив справа начало какого-то рисунка.       Торопливо расстегнув мощную пряжку ремня, я избавил его от джинсов, попутно стягивая и нижнее белье тоже. В самом низу плоского и трепещущего подо мной живота, красовалась татуировка в виде звезды с несколькими четкими контурами. Оторвав от рисунка взгляд, я вопросительно посмотрел на Билла, который лишь пожал плечами и слегка улыбнулся. Затем, я всё же немного смущаясь, перевел взгляд на обнажившееся передо мной достоинство. Ровный, гладкий и внушительных размеров, он розовел аккуратной головкой и достигнув предела твердости, сочился прозрачной смазкой. От показавшегося мне чрезмерным прикосновения, я решил воздержаться.       Понимая, что нас ждет неизбежный процесс его подготовки, я разместился на краю и взяв его за руку, тянул на себя. Покорно усевшийся на мои колени, Билл требовательно припал к моим губам и переплетая наши языки, возобновил жаркие поцелуи. Задохнувшись уже спустя минуту, он хватал ртом воздух и еле слышно шептал:       - Нам кое-что понадобится...       Оборачиваясь в поисках собственной сумки, он задевал меня волосами по лицу, лишний раз позволяя моему обонянию вкусить собственный запах. Искомая вещь довольно быстро обнаружилась валяющейся у самой двери. Совершенно не смущаясь своей наготы, Билл встал с моих ног и нетвердой походкой отправился за требуемым нам имуществом.       Вернувшийся на место, он смотрел пристально и чему-то еле заметно улыбаясь, протягивал тюбик со смазкой и презерватив. Я взял их, чувствуя как наливается тяжестью давным давно изнемогающий пах и потеют мои ладошки. Свинтив крышку с тюбика, я аккуратно выдавил небольшое количество геля себе на пальцы и вернул парню его изучающий взгляд.       Казалось, переставшего дышать, его лихорадило и вело от предчувствия начала моих действий. Я мягко погладил его по щеке, а он моргнул в знак согласия и слегка приподнялся навстречу моей руке. Придерживая за прогнувшуюся спину, я провел пальцами между половинками ягодиц и обрушился круговыми движениями указательного пальца, пытающегося расслабить туго сомкнутую мышцу. Невнятно что-то промычав, Билл утонул в терзающей его дрожи и больше себе не повиновался.       Прильнул губами к часто вздымающейся груди, я хаотично целовал, пытаясь успокоить и расслабить. Обхватив губами призывно торчащий бугорок соска, я осторожно его засасывал, одновременно с этим, перейдя к активным действиям внизу. Билл дернулся и замер, стоило мне устремить в него свои фаланги. Подстегнутый его жаром, я рыкнул, но остановился, даруя отдых и возможность привыкнуть к этим ощущениям.       А потом возобновил поступательное движение, рассыпаясь от его шумных выдохов и непреодолимого желания вжиматься в меня всем телом. Первая, пришедшая мне мысль немного отрезвила: «Я не смогу войти. Он такой узкий!». Но, в державшемся молодцом парне, через какое-то время двигался уже средний палец, а затем и безымянный. Переставший подавать признаки жизни, он только тяжело дышал и шумно сглатывал. Убрав наконец руку, я снял его с себя и осторожно уложил на живот. Лишив себя остатков сковывающей одежды, я накрывал его своим телом и настойчиво раздвигал длинные стройные ноги.       - Билл, расслабься. Слышишь? - охваченный предвкушением, я заразился его дрожью и шептал ему в ухо. - Сначала придется потерпеть.       Он молча кивал и тянулся ко мне за поцелуем. Болезненно скуля и мечась подо мной, он отчаянно старался взять себя в руки, но бился и непроизвольно зажимал меня изнутри.       - Тише..., - бормотал я и целуя в загривок, пытался его зафиксировать.       В конце концов, он расслабился и поддавшись моему стремлению, впустил меня теперь полностью. Едва сдерживаясь от рвущихся наружу звуков, я плавно в нём двигался, постепенно наращивая темп наших телодвижений. Влажные и липкие, мы рвались навстречу друг другу и уже не различали, словно эхом вторившихся хрипов и стонов. Подыхая от раздирающего меня кайфа, я каким-то чудом старался держаться и не срываться на слишком грубые и порывистые толчки. И было осекся, когда впился мокрыми пальцами в бедра и в очередной раз резко подал его на себя. Но вскрикнувший, он запротивился моему отступлению и жарко просил:       - Том... Еще!       Я повторял угол проникновения снова и снова, а он трепыхался подо мной, царапал ногтями обивку дивана, извивался и умопомрачительно стонал. Его волосы так разметались по сторонам, что лица я не видел.       Почувствовав, что мой финал уже близок, мне вдруг нестерпимо захотелось посмотреть ему в глаза. Осторожно покинув изнемогающее подо мной тело, я нашел в себе силы остановиться и перевернул его на спину. И вновь нависнув, вынудил новым проникновением запрокинуть голову и глухо простонать. Возобновив ломающий наши тела марафон, я зажал его возбуждение в ладони и подчинил общему, загоняющему нас в сладкий тупик ритму.       Будто вырванный из глубоко забыться, Билл слегка опустил голову и теперь не отводил взгляда. Я еще никогда не видел таких одуревших от возбуждения глаз. Они смотрели на меня, но казалось, ничего не видели, побуждая ускориться в достижении и без того маячившего пика.       Еще толчок и он замер, беспомощно пытаясь зацепиться за неподдающуюся скрюченным пальцам обивку, а потом простонал так, что досмотреть мне не удалось. Дрожа всем телом я зарылся лицом в его волосы и зажав в своих зубах одну из прядей, покидал пределы этой Вселенной.       Придя в себя и немного отдышавшись, я освободил Билла от собственной тяжести и улегся рядом, устало закинув руки за голову.       - Здесь есть душ? - спросил он глядя в потолок все тем же, невидящим взором.       - Да. Если выйти в приемную, то дверь справа.       Он медленно перевернулся на бок и также медленно поднялся на ноги. Билл бродил по кабинету, медленно собирая свои вещи в охапку, а я молчаливо наблюдал. По скованным и неточным движениям, было понятно, что собственное тело ему не повинуется и не торопится вернуться к четкой координации после испытанного. Проводив взглядом скрывшегося за дверью парня, я вытянулся во весь рост и пытался прислушаться к своим ощущениям. Как оказалось, я четко понимал, что у меня только что случился секс с себе подобным – с мужчиной. Пытаясь разобраться в ворохе будоражащих меня эмоций, я пытался определить, что же я, черт меня дери, чувствую?       Я усмехнулся пришедшему мне выводу и признался самому себе в том, что это был секс, который я буду помнить, наверное, всю, оставшуюся мне жизнь. Я лежал и пытался каждой клеточкой своего тела вспомнить и запечатлеть в себе те ощущения, которые мне довелось только что пережить.       Поднявшись, я оделся, сложил диван и решительной поступью направился к мини-бару. Достал бутылку виски, плеснул янтарной жидкости в два стакана и усевшись в кресло, закурил.       Билл в мой кабинет так и не вернулся.