Каковы боги на вкус?

- Прости, что исчез вчера. «12:25 Кенни попал под машину» - Прекрати, Крэйг. Он всё знает. Он не помнит, но знает. «02:34 Кенни умер от отравления алкоголем на вечеринке» - Крэйг. «10:35 Кенни угодил под поезд» - Ты мог бы издать это под названием «Жизнь бессмертного неудачника» «20:00 Кенни наткнулся на нож в драке» В руках Крэйга телефон. В руках Крэйга почти вся моя жизнь за последнюю неделю. За последний месяц. Я не знаю, когда он начал понимать что-либо. - Когда ты начал это всё записывать? «14:47 Кенни попал в аварию» «19:49 Кенни выловили в реке» Он продолжает читать, и в конце я говорю «стоп», говорю «хватит, Крэйг, я понял», говорю «не надо больше». - У меня ещё фото есть. Хочешь, покажу? - Крэйг, я серьёзно. - Я просто хочу помочь, - он убирает мобильник, - я давно уже заметил, что что-то не так, ты слишком часто исчезаешь, причём никто не помнит, что конкретно произошло. А потом ты снова умер, а я вспомнил, что это не впервые, и начал записывать. Они отправили меня за макаронами. Мать сказала: - Тут недалеко ехать. Всёго 6 часов пути. Отец сказал: - Я хочу есть. Хочу спагетти. 6 часов пути туда и обратно. Весь день пропадаешь, но в конце привозишь только пачку дурацких макарон. Жалкая потеря времени, когда ты убиваешь всех врагов, а твоя принцесса в другом замке. Я провожу такие параллели потому, что мне лень. Я не хочу никуда ехать. Кевин подходит ко мне и шепчет: - И пачку гондонов. - Твоя рука не хочет заводить детей? – на мили никого, а Кевину необходима контрацепция. Я смеюсь. Я всегда смеюсь, когда произношу какую-нибудь глупость, злящую других людей. Я решил, что это важно – в 5 часов утра ехать за макаронами. Конечно, это сарказм. Но я всё равно уже натягиваю штаны, сонно стоя посреди гостиной. - С кем ты разговариваешь? Мама и Кевин, кажется, уже свалили на кухню. Карен спит у себя в комнате. Отец храпит на диване, но Крэйг не замечает его. - Привет, Крэйг. Это была вторая встреча с ним. Его не было 2 недели, и все эти 2 недели я думал о том, что может связывать меня с этим древнебогом настолько, что даже я чувствую эту связь. Не знаю почему, но я понимал, что он появится сегодня. Или что он пропадёт надолго или на день-два и когда. - Я был в городе. 6 часов туда. 6 часов обратно. На машине. - Пешком ходил что ли? – он молчит. - Где ты живёшь, Крэйг? - Везде. Я качаю головой. На Крэйге очки-авиаторы, но на улице ещё темно. - Составишь мне компанию на целый день? - Запросто, - он разворачивается к двери, и завязки на его шапке всё также смешно трясутся. На улице градусов 30, если не больше, а это только раннее утро. Я не знаю, почему Крэйг одевается так тепло, я бы давно уже умер, расплавился под солнцем. Наверное, то, что он такой ледяной, спасает его от жары. Мы выходим на улицу, и я осторожно обхожу на веранде доски, которые могут провалиться подо мной. Крэйг скептически смотрит на припаркованную машину у дома и вздыхает. Да, мой друг, я согласен с тобой, лучше идти пешком. 6 часов позора туда, 6 часов позора обратно. И ты дома. - Хочешь поехать за рулём? – Крэйг кивает, - тогда давай сыграем в игру «найди ключи от машины». Я уже предвкушаю то, что парень начнёт лапать меня, опустив пальцы в задние карманы моих штанов, но Крэйг подходит к машине ближе и опускается на корточки у одного из колёс. Да чёрт, как он мог узнать, куда отец вечно прячет ключи, чтобы бухому не уехать куда-нибудь в путешествия до первого крепкого дерева или столба? Парень пальцами сгребает ключи, вытаскивая их из ржавеющей дыры в дверце машины, и машет ими, громко звеня. - Только одно «но», - говорит Крэйг, садясь в машину, - ты не жалуешься на мой стиль вождения ни при каких условиях. Потом я решу, что надо бы зафиксировать эту точку в пространственно-временном континууме и возвращаться каждый раз сюда. И бежать, мать твою, потому что это было бы единственное правильное решение. * * * Крэйг за рулём, и етить вас всех, но… Крэйг не умел водить. То, что он назвал «мой стиль вождения, который не подлежит обжалованию» - это гнать по встречке. И да, конечно, машины тут почти не встречаются, но как только мы выехали на трассу, это стало, как мне кажется, смертельно опасным. Люди сигналят нам, виляют из стороны в сторону и кричат, высунув недовольные лица из окна. И, кто бы мог подумать, конечно, всё, что они могли ожидать, так это средний палец, которым Крэйг приветствовал всех. Крэйг невозмутим и спокоен, а я тяну руки к радио, чтобы заглушить чужие сигналы и испанские маты, но каждый раз меня бьют по рукам потому, что Крэйгу нравятся эти звуки: - Эта ненависть к нам, почувствуй её. - Ты знаешь испанский? - Нет, я тоже не понимаю, что они кричат. Но это делает меня такииим счастливым. Парень выворачивает руль, чуть ли не создав новую аварийную ситуацию, и мы вылетаем с трассы в какие-то заросли. Крэйг «небрежно паркует» машину чуть ли не в дерево. - Чёртов больной псих! – я выгоняю его наружу и запираю машину, выйдя вслед за парнем и громко хлопая дверью, - больше я не пущу тебя туда. Ни при каких обстоятельствах ты больше не сядешь за руль этой машины. - Ты сам так всегда ездишь, остынь. Я вздыхаю и отворачиваюсь от него. Через дорогу от нас находится заправка и супермаркет, поэтому я вспоминаю про эти несчастные макароны. Приду домой – передушу ими всю семью за то, что они так издеваются надо мной. Я улыбнулся, представляя заголовки в прессе про зверское убийство макаронами. - Ты стой здесь, а я вернусь через несколько минут. И поедем обратно. * * * Когда я возвращаюсь и Крэйг видит меня, то он дёргает дверцу машины, намекая на то, чтобы я открыл ему. Я принципиально не открываю и сажусь на капот. - Прости, детка, - с наигранной крутизной говорю я, - но секс в машине у меня уже был. - Какой жирный намёк на то, что ты хочешь, чтобы я выебал тебя на капоте. - Иди на хер, чёртов извращенец. Крэйг подходит ко мне, и я тяну пальцы к его лицу. Я снимаю с него авиаторы. Очки оставили на его переносице смешные следы. Глаза Крэйга опущены: он разглядывает мои ноги. Холодные пальцы Крэйга касаются светлой кожи, виднеющейся сквозь дырки и потёртости на моих штанах. - Ты такой потрёпанный, как типичный укуренный хиппи. Я смотрю, как его пальцы ковыряют дырки на моих штанах. - Это дыры безразличия в моей жизни, - я цокаю языком, следя за длинными крэйговыми пальцами. Любое касание его пальцев моей кожи порождало холодную волну, которая докатывалась до кончика каждого нерва. - Ты больной, сумасшедший придурок, - он убирает от меня руки. Я снимаю с Крэйга его идиотскую шапку и целую парня в губы, вытряхивая содержимое моих карманов. Смазка и пачка презервативов летят на ржавую поверхность капота. Крэйг отстраняется и приподнимает одну бровь, ожидая от меня какой-нибудь фразы, объясняющей происходящее. - Да что такое? Сам же сказал про капот, - кажется, эту фразу Крэйг принял как команду. Он касается губами мочки моего уха, а затем несильно прикусывает её. Я прижимаю парня ближе к себе, когда его язык скользит по моей шее. Отстранившись от Крэйга, с нажимом провожу пальцами по его груди, рёбрам. Этот придурок снова начинает светиться голубым светом. Смотрю на него и вижу, что он возбуждён. Вижу по его искрящимся глазам и заполонившим радужку зрачкам. А ещё я чувствую его стояк, который упирается мне в бедро. За ремень снова притягиваю парня вплотную и целую, скользя языком в его рот. Он отвечает мне, его руки расстёгивают мои штаны, а затем сжимаются на возбуждённом члене. Пальцы Крэйга сжимаются чуточку сильнее, и я шиплю. - Вот теперь признайся, что ты спланировал всё заранее. - Иди ты, Крэйг, - я выдыхаю слова, уткнувшись носом ему в шею. Он двигает рукой, проводит большим пальцем по головке, и я не выдерживаю, издав еле слышный стон и толкаясь в его ладонь. - Тогда поворачивайся, - я не успел ничего возразить, как меня стягивают с капота. - И почему это ты сверху? – опомнился я, приложившись щекой к ржавой поверхности. С меня окончательно спустили штаны и бельё. Крэйг не отвечал, а потом я почувствовал его холодные и скользкие от смазки пальцы в себе. - Вот поэтому, - запоздало отвечает он. Он растягивает меня, двигая внутри пальцами. Затем я слышу шелест упаковки презервативов и через несколько мгновений я чувствую, как его член медленно начал проникать в меня. - Я думал, это будет похоже на мороженое в заднице. - Я не везде ледяной, - Крэйг медлит, а потом резко толкается в меня, прижимая к капоту сильнее. Он до боли сжимает мои бёдра пальцами, оставляя следы от неровно подстриженных ногтей, а другой рукой обхватывает мой член, начиная двигать в такт своим движениям. Я прерывисто хватаю ртом воздух, когда он начинает двигаться быстрее. Сам начал поддаваться бёдрами назад, желая оказаться как можно ближе к Крэйгу. Движения парня стали грубее и резче. Я сжался внутри от нахлынувшего на меня оргазма, и Крэйг, ощутив это, толкнувшись ещё пару раз, замер. Он целует меня в плечо, выходя из меня. Я тяжело дышу, натягивая штаны. - Хрен с тобой, садись за руль, - я открываю машину, ни разу не повернувшись и не посмотрев на Крэйга. Я уверен, что он сейчас доволен. Меня клонит в сон. * * * Я просыпаюсь в машине. Один. За всё это время, пока я спал, работающий кондиционер посадил аккумулятор. Я вываливаюсь наружу. Крэйг обнаруживается на крыльце. С трубкой в зубах. Я подхожу к нему, подсчитывая в уме время, которое я проспал. Я сажусь рядом, закуривая. - Может, я скажу глупость, - выпускаю колечки дыма изо рта, - но я уверен, что мы встречались раньше. - Может да, а может – нет, - он, повторяя за мной, тоже пускает кольца. - Крэйг, - серьёзно обращаюсь к нему, смотря, как растворяется дым в воздухе, - я давно заметил, что ты что-то скрываешь. Что-то серьёзное. А ещё я чувствую некую связь между нами. - Связь? – он улыбается, поворачиваясь ко мне, - говоришь, как девчонка. Я смеюсь, а затем оглядываюсь на дом. - Кстати, родители дома? - Какие родители? - Мои родители. Крэйг давится дымом. - Кенни. Чёрт, - говорит он, - чёрт, - повторяет, - твою мать, Кенни. - Да что такого я сказал? – непонимающе хлопаю глазами. - Прости, я не знал, что тогда всё могло так произойти, прости. Он прижимает меня к себе. - Да о чём ты? - О том, что ты теперь точно сумасшедший придурок. - Крэйг? - Я задам снова вопрос: как давно ты не умирал? - Ну не знаю я, год уже как, наверное, а как это вообще связано? – раздраженно вскидываю я руки, вырываясь из объятий. - И тебя это не смутило? - А ты светишься, как неоновая вывеска гей-клуба, и что? – вообще-то да, смутило. Но что-то говорит во мне, что я всё равно ничего не вспомню. Я попытался, но прошлое вспыхнуло лишь головной болью. А потом, как вспышки, мои воспоминания начали изменяться. - Мы путешествовали по стране. Это я путешествовал по стране. - Мама решила переехать на некоторое время в Перу. Это я решил переехать в Перу. - Утром они послали меня за грёбаными макаронами. Я сам решил за ними ехать. Всё, что кто-то из них делал за меня – делал я сам. "Вот тебе и зверское убийство макаронами..." Крэйг вздохнул. Мне почему-то захотелось его ударить. Сильно. И когда я уже собрался, он остановил меня единственной фразой: - Так и быть, я отвечу на все твои вопросы.