Новая жизнь

Райан Я пытался загнать своего зверя как можно глубже. Не должен он вмешиваться в мои дела, не должен сходить с ума от ярости из-за того, что я собираюсь сделать. Мне самому больно и стыдно. Я так и застыл, не в силах пошевелиться. Ребенок немного успокоился. Его грудь вздымалась часто-часто. Он совсем беззащитный. Он невинен. Если на руках Алексиса есть кровь, то этот малыш не успел никому ничего сделать плохого. Это странно, ведь общепринято, что злые духи захватывают искалеченные души. Но этот ангелочек ведь только родился, он еще не грязен, почему же?.. - Странно, не так ли? – голос Николаса немного привел меня в себя. – Мы все знаем, что у зараженных рождаются зараженные дети, но почему? Омега будто слышал мои мысли. - Нам очень долго врали… Говорили, что мы обязаны уничтожать всех зараженных, но при этом держали рядом с нами целую стаю. - Что ты хочешь этим сказать? – спросил я. - Разделяй и властвуй – вот их главное оружие. Как еще держать в руках целую стаю, которую защищают темные духи? Они не сильнее, чем светлые, но свирепее. Только когда зараженных ненавидели и уничтожали, старейшины могли делать вид, что помогают им выживать, хотя сами и породили в наших умах неразбериху. В словах Николаса был смысл. Действительно. Старейшины нас всех обвели вокруг пальца. Хотя я прекрасно видел, на какие зверства способны зараженные, они пытали меня, чуть не уничтожили. - Я пробыл некоторое время с Алексисом, он не показался мне злым или безумным, только испуганным. Я уверен, что он не может быть чудовищем, а если он и творил нечто ужасное, то только для того, чтобы защитить себя. Омеги на многое способны, когда вынашивают волчонка. - Ты бы тоже смог убить? - За любого из своих сыновей… И не только. За любого волчонка стаи. Омега подошел к столу и накрыл ребенка . И, правда, малышу, наверное, холодно после теплого папиного животика. - Что мне делать? Я действительно не понимал, как поступить. Очень сложно забыть обо всем, что втолковывали мне с самого детства. С другой стороны, я сам видел, как много лжи посеяли старейшины. - Проучи Маркуса, вызови на поединок, но только не убивай. Когда связь с нами вновь укрепится, расскажи обо всем стае. Тебя все поддержат. Никто не станет убивать новорожденного ребенка и омегу, если поймут все происходящее. Но для этого тебе нужно обезвредить Маркуса, иначе он вновь натворит глупостей. Слишком молод и неопытен. - Спасибо… Я почувствовал, как гора упала с плеч. Сам я никогда не смог бы принять подобное решение, посчитал бы, что сошел с ума. Но когда Ник начал говорить подобное, я осознал, что не только внутри меня зародились сомнения, и дело не только в том, что я не хочу уничтожать свою семью. Я давно сомневался, но решил, что это связано с близостью пары. Я не стал бы подставлять стаю из-за неразберихи, которая творится в душе. Но Нико… ему уже больше трехсот лет, и он всегда защищал нашу стаю. Мы считаем его старейшиной в нашей стае, хотя он еще относительно молод, и прошлый глава так же полагался на его мнение. Подобная поддержка бесценна для меня. - Подержи сына на руках, его насильно отняли от папы-омеги. Нико передал мне малыша. Я ощутил, как возрождается надежда. И сейчас, глядя на этого маленького беззащитного волчонка, я осознавал, насколько ужасную вещь собирался сделать. Тогда, в первый раз, когда я свернул Алексису шею, я был в шоке от происходящего, потому так легко решился на его убийство, но теперь, терзаемый сомнениями, я не смог бы так же легко решиться на подобное. Я могу дать шанс моей семье. Если осознаю, что ошибся, а Ал и мой маленький сын – истинное зло, тотчас убью обоих, чтобы избавить мир от мерзости, но пока я просто обязан дать им шанс. Ведь старейшины столько лет водили нас за нос, и мы еще много не знаем. Сколько было уничтожено по их указке и зараженных и обычных волков? - Как мне защитить Ала? Если я сейчас отправлюсь к Маркусу, его могут убить, и ребенка… - Оставь это на меня с омегами. Никакой альфа не посмеет нас и пальцем тронуть, защитим мы твою пару и сына. Я улыбнулся. Все-таки в нашей стае живут невероятные омеги. Я подошел к Нику и поцеловал его в щеку. Я никогда не смогу расплатиться с ним. - Пойдем, вернем папочке сына, иначе он с ума сойдет от беспокойства. Я кивнул. Маленькое чудо беспокойно вертелось в пеленках, пытаясь выбраться из моих рук, а я крепко, но аккуратно держал ребенка, чтобы не уронить. Когда мы вышли из комнаты, я видел, как Эдд и Даян сдерживали напор двух альф, которые пытались пройти в комнату Ала. - А что здесь происходит? – достаточно грозно спросил Николас. – Что за бардак? Оба альфы вздрогнули и перевели на нас свои растерянные взгляды. Они выглядели нашкодившими мальчишками рядом с самым главным омегой в стае. - Но приказ главы… - заикнулся один из них. - А ну, брысь отсюда! – гаркнул Нико. – Иначе к вам в течку ни один омега не подойдет. Умрете девственниками! - Но глава… - заикнулся второй. - Сейчас рядом со мной стоит ваш истинный глава, и он не доволен вашим поведением! – сказал омега. - Не доволен, - повторил я и выпустил наружу вторую суть. Оба парнишки вздрогнули, и через секунду их и след простыл. - Правильно, - похвалил меня Нико, - не забывай, что ты здесь хозяин. Именно омега открыл дверь в комнату Алексиса, ведь мои руки были заняты. Увиденное потрясло меня. Омега сидел рядом с кроватью. Он весь сжался. На полу, под его ногами, была кровь. Плечи омеги подрагивали. И на нас он поднял абсолютно безумный и измученный взгляд. Его лицо было красным от слез, а сам он выглядел хрупким и беззащитным. Я прокусил губу, от переполняющих меня чувств. Как больно… Нико сразу же бросился к моей паре и практически насильно затащил того на постель. - Мой ребеночек, - жалобно проскулил омега. - Все хорошо, - начал успокаивать его Николас. – Все хорошо с твоим ребенком. Он сильный, хотя и родился раньше срока. Дышит без хрипов, легкие раскрылись. - Его убьют? - Это ты у своего альфы спрашивай, - Нико недовольно взглянул на меня. Я сразу же понял намек и поднес к папе сына. - Держи, - сказал я Алу, который успел уже устроиться на кровати. Мне не особо хотелось расставаться с ребенком, тем более я волновался, ведь передаю малыша зараженному. Но я видел, как Алексис страдал из-за ребенка. Он не может причинить вреда малышу. Омега, не веря, взглянул мне в глаза, но сразу выхватил ребенка из моих рук и крепко прижал к себе. Судя по его виду, теперь ребенка у него точно никто отобрать не сможет. Это нормально для омеги, инстинкты. - Его убьют? – снова испуганно спросил омега. – Николас сказал, что он заражен. Пришло время разгребать все, что творится вокруг. - Да, Алексис, его убьют, если я усомнюсь в том, что он способен сосуществовать с обычными волками. И тебя убьют, если я почувствую, что ты пытаешься призвать темных духов, или проклясть кого-нибудь. Ты должен отказаться от использования своей силы на территории моей стаи, и тогда я оставлю вам двоим жизнь. Ты должен поклясться мне… - Я не могу тебе в этом поклясться, - ответил омега. Да что же это такое? Я здесь с ума схожу, пытаюсь придумать, как выйти из ситуации с наименьшими потерями, а он все портит. - Я поклянусь только в том случае, если ты поклянешься защищать нашего сына, несмотря ни на что. Я не хочу остаться беззащитным, зная, что его могут убить или покалечить за его суть. Вполне справедливо. - Хорошо, я клянусь, что буду защищать сына. Однако оставляю за собой право убить его, если буду уверен, что его душа черна. Алексис скривился от моих слов. Таким образом, моя клятва в принципе не давала никаких гарантий. - Хорошо, - тихо сказал омега. – Я клянусь, что не буду призывать темных духов до тех пор, пока ты будешь защищать нашего сына от всех опасностей. Но если ты нарушишь клятву, я разрушу здесь все до основания. Такие разговоры мне не нравились, и я уже усомнился в правильности своего решения… - Потом будете выяснять отношения, голубки, - вмешался Нико. – Тебе пора, Райан. Чем быстрее разберешься с Маркусом, тем меньше у всех нас будет проблем. Я кивнул, но неприятный осадок остался. Снова появились сомнения в правильности моего поступка. Я оставляю в своей стае бомбу замедленного действия, и неясно, когда она может рвануть. Но я буду следить за ними обоими и, если у меня появится хоть одно сомнение…